Древнескандинавская литература

Зачатки науки о литературе

В отношении древней литературы разделение произведений на художественные и научные либо вообще невозможно, либо, если оно в какой-то мере и возможно, то «художественность» и «научность», обнаруживаемые при таком разделении, оказываются чем-то существенно отличным от художественности и научности в современном их понимании.

Очевидно, конечно, что нельзя относить те эддические песни, основное содержание которых — различного рода сведения, к научной литературе (нечто подобное, однако, делают, когда эти мифологические песни называют «ученой поэзией»!). Немногим лучше, в сущности, и разделение саг на исторические и художественные произведения. Между тем такое разделение обычно имеет место в историях литературы, причем «родовые саги» относят к художественным произведениям, а «королевские саги» и «Сагу о Стурлунгах» — к историческим. Вместе с тем, однако, несомненно, что, как уже было показано в предыдущей главе, из всей саговой литературы «королевские саги» в той мере, в какой они — история целого государства, — это все же наибольшее приближение к истории как науке, тогда как «лживые саги» (но не «родовые саги»!), в той мере, в какой они явный вымысел, — наибольшее приближение к художественной литературе в современном ее понимании.

Несомненно, впрочем, также, что в эпоху, когда писались саги, создавались и произведения, более близкие к научной литературе в современном понимании, чем «королевские саги», а именно — исландские переводы таких знаменитых схоластических произведений, как «Физиологус» и «Элуцидариус», исландские переводы различных исторических сочинений (они известны как «Всемирная сага», «Сага о римлянах», «Сага о троянцах» и т. д.), а также трактаты о времяисчислении, собранные в произведении, которое называется «Римбегла» (Rímbegla, название неясного происхождения), и грамматические трактаты, из которых наиболее замечателен так называемый «Первый грамматический трактат», поскольку в нем кое в чем предвосхищаются достижения науки XX в., а именно учение о фонеме. Есть также в древнеисландской литературе одно произведение, которое представляет собой известное приближение к науке о литературе. Это произведение — «Младшая Эдда».

Однако «Младшую Эдду», конечно, никак нельзя назвать научным произведением: слишком много в ней того, что с современной точки зрения — высокая поэзия. В частности, «Младшая Эдда» — богатейшая сокровищница языческих мифов (подробнее о них см. выше). Для этого замечательного произведения очень трудно найти место в истории литературы. Его нельзя отнести к эддической поэзии, так как, хотя по своему содержанию оно в значительной своей части совпадает с песнями «Эдды», в основном это не стихи, а проза. Его нельзя отнести и к скальдической поэзии, так как, хотя скальдические стихи занимают в нем очень большое место, «Младшая Эдда» — не антология поэзии скальдов, а учебник скальдического искусства. Его нельзя отнести и к сагам, так как, хотя в нем очень много повествовательной прозы, его цель — не столько повествование о событиях, сколько повествование о повествованиях.

«Младшая Эдда», как предполагается, была написана в 1222–1225 гг. Снорри Стурлусоном. Неизвестны ни ее первоначальная форма, ни размеры творческого вклада автора или тех, кто ее потом переделывал, пополнял или сокращал. Она сохранилась только в списках более поздней эпохи (не древнее начала XIV в.). Основные рукописи «Младшей Эдды»: 1) пергамент из Королевской библиотеки в Копенгагене (codex regius 2367), его датируют около 1325 г.; 2) пергамент Оле Ворма из Арнамагнеанского собрания в Копенгагене (codex Wormianus AM 242), его датируют около 1350 г.; 3) пергамент из Упсальской библиотеки (codex Uppsaliensis 11), его датируют около 1300–1325 г.; 4) бумажный список из Утрехтской библиотеки (codex Trajectinus 1374), сделанный около 1600 г. с древней рукописи, близкой к двум первым пергаментам; 5) три фрагмента на пергаментах XIV в. из Арнамагнеанского собрания в Копенгагене (AM 748 I, AM 748 II и AM 757). Есть также много бумажных списков с основных рукописей. Между основными рукописями есть немало расхождений, особенно значительны они между упсальской рукописью и остальными. Некоторые ученые доказывали, что упсальская рукопись всего ближе к оригиналу. Но большинство ученых отдает предпочтение «королевской» и утрехтской рукописям.

Неясно, что значит слово «Эдда». Всего чаще предполагали, что оно значит «поэтика» (edda от óðr «поэзия», как stedda «кобылица» от stóð «табун лошадей»). Но с точки зрения истории языка эта этимология не безупречна, и существование понятия «поэтика» в ту эпоху сомнительно. Производили это название также от Oddi, названия хутора, где воспитывался Снорри. Однако написана эта книга, по-видимому, не в Одди, так что эта этимология тоже вызывает сомнение. Наконец, некоторые сопоставляют название «Эдда» со словом edda, которое встречается в одной эддической песни и означает «прабабушка». Но существование связи между этим значением и книгой маловероятно. «Младшей Эддой» эта книга стала называться после того, как была найдена рукопись, получившая название «Эдды» (см. выше). «Младшую Эдду» называют также «Прозаической Эддой» и «Снорриевой Эддой», или «Эддой» Снорри.

На упсальской рукописи «Младшей Эдды» есть надпись: «Эта книга называется Эдда. Ее составил Снорри Стурлусон». Неизвестно, сам ли он назвал так книгу. О том, что Снорри «велел составить» «Эдду», говорится также в одном из ее рукописных фрагментов. Вообще же Снорри упоминается много раз в «Саге о Стурлунгах» (в той ее части, которая называется «Сага об исландцах») и несколько раз в «Саге о Хаконе Хаконарсоне», но Снорри как человек раскрывается в «Саге об исландцах» очень неполно и нечетко, так как, хотя в этой саге, как это обычно бывает в сагах, сообщается масса фактов о людях, описываются, в сущности, не люди, а распри между ними, люди же оказываются изображенными только косвенно и случайно.

Основные факты таковы. Снорри был одним из Стурлунгов — знатного рода, игравшего большую роль в исландских распрях первой половины XIII в. (отсюда и название «эпоха Стурлунгов»). Снорри родился в 1179 г. на хуторе Хвамм на западе Исландии. Он воспитывался на хуторе Одди, у Йона Лофтссона, знатного исландца, который предложил Стурле из Хвамма, отцу Снорри, взять Снорри к себе на воспитание. Ион был внуком норвежского короля и Сэмунда Мудрого и славился ученостью. Двадцати лет Снорри женился на богатой невесте, в 1202 г. переехал в Борг, на ее хутор. В 1206 г. Снорри поселился на хуторе Рейкьяхольт и там жил до конца своих дней, а жена его осталась в Борге. В 1224 г. Снорри «вступил в союз на половинных началах» (так говорит сага) с очень богатой вдовой, и у него «стало тогда много больше богатства, чем у кого-либо другого в Исландии». Таким образом, о браках Снорри известно только как о хозяйственных сделках. Впрочем, известно также, что, как это было тогда принято, он открыто имел детей от нескольких женщин одновременно.

Многочисленные распри, в которых Снорри участвовал, тоже были для него путем к власти и богатству. Но в противоположность тому, что обычно рассказывается в сагах о людях в его положении, Снорри никогда не участвовал в сражениях и не прибегал к оружию. В его участии в распрях нет драматических моментов, и оно трудно поддается пересказу. Дважды Снорри избирали на альтинге законоговорителем, т. е. на высшую выборную должность, которая, впрочем, никакой реальной власти не давала. Он устраивает у себя великолепные пиры. В ежегодных поездках на альтинг его сопровождают сотни людей.

В саге немало упоминаний о Снорри как о скальде. В частности, о нем говорится, что он был «хорошим скальдом и искусным во всем, что он брался мастерить» (таким образом, имеется в виду, что между сочинением стихов и любым рукоделием нет принципиальной разницы). Известно, что Снорри сочинил хвалебные песни в честь ряда норвежских правителей. Из этих стихов сохранился только «Перечень размеров» (см. ниже, с. 394) и три строчки из хвалебной песни в честь ярла Скули. Эти строки дошли до нас, потому что послужили поводом для насмешек над Снорри. Выражение «жестокий к золоту», т. е. щедрый, которое Снорри употребил о ярле в этих строчках, могло быть понято и так, что у ярла «жесткая морда». Враги Снорри язвительно шутили насчет того, что ему пришлось «целовать ярла в его жесткую морду» и поносили его как скальда. Вообще стихи Снорри не принесли ему славы. Но о них есть все же ряд упоминаний современников. Между тем единственное упоминание о его прозе — это слова саги о том, что Стурла Сигватссон, племянник Снорри, «бывал тогда подолгу в Рейкьяхольте и усердно давал списывать саги с тех книг, которые составил Снорри». Неясно, что это за «книги». Но обычно предполагается, что речь идет о «Круге Земном» (см. выше).

Дважды Снорри ездил в Норвегию. В первый раз он был там в 1218–1220 гг. Тогдашние правители Норвегии — ярл Скули и король Хакон дали Снорри звание скутильсвейна (королевского стольника). В те же годы Снорри побывал и в Швеции. Ярл Скули собирался организовать поход в Исландию. Снорри был среди тех, кто отговаривал ярла от похода и взялся уговорить исландцев подчиниться Норвегии. Поход не состоялся, а Снорри получил звание лендрманна — высшее после ярла. Вернувшись в Исландию, Снорри послал своего сына в Норвегию в качестве заложника. Именно тогда в Исландии высмеивалась его хвалебная песнь в честь ярла.

Второй раз Снорри был в Норвегии в 1237–1239 гг. Отношения между герцогом Скули (он был теперь уже герцогом, а не ярлом) и королем Хаконом ухудшались, и власть ускользала из рук герцога. Когда Снорри собирался уезжать из Норвегии, от короля пришла грамота, запрещавшая всем исландцам выезд в то лето. Но Снорри все-таки покинул пределы Норвегии. Как рассказывает сага, по словам одного исландца, при отъезде Снорри получил от герцога Скули звание ярла, но другие исландцы, как рассказывает сага, отрицают это.

Герцог Скули был убит в 1240 г., и власть в Норвегии полностью перешла к королю Хакону. Гицур Торвальдссон, враг и соперник Стурлунгов, получил от короля грамоту, в которой король требовал, чтобы Гицур заставил Снорри выехать в Норвегию или убил его. В ночь на 23 сентября 1241 г. Гицур в сопровождении семидесяти человек приехал в Рейкьяхольт, и люди его вломились в дом Снорри. Последний успел выскочить и по совету священника, который был тогда в Рейкьяхольте, спрятался в подвал. Священник этот и выдал Снорри — за что ему обещали свободу. Пять людей Гицура ворвались в подвал, где прятался Снорри, и зарубили его.

В «Младшей Эдде» четыре части — Пролог, «Видение Гюльви», «Язык поэзии» и «Перечень размеров».

Пролог совсем не похож на последующие части «Эдды». В нем много имен из различных средневековых источников и вообще очень сильно дает о себе знать средневековая латиноязычная ученость, совершенно чуждая исландской устной традиции. А кое-что в Прологе и прямо противоречит тому, что рассказывается в «Видении Гюльви». Многие ученые считали, что он написан не тем автором, который писал остальные части. В Прологе рассказывается, о том, что люди после Ноева потопа забыли создавшего их бога, но потом в результате наблюдения природы пришли сами к мысли о существовании бога, и так возникли разные религии. В Прологе рассказывается, на какие части делится мир, о Трое, о происхождении Одина, правителя Трои (sic!) и его переселении в Швецию.

«Видение Гюльви» — наиболее цельная часть «Младшей Эдды». Содержание ее — языческие мифы и всевозможные сведения о языческих богах. Здесь рассказывается о возникновении мира, его устройстве, об отдельных богах и богинях, их именах, их жилищах, их подвигах и, наконец, о грядущей гибели мира и его втором рождении. Некоторые из мифов «Видения Гюльви» известны также из «Старшей Эдды» или иных источников, но рассказаны там менее подробно или иначе. Однако многие мифы в этой части «Младшей Эдды», например мифы о том, как был связан путами волк Фенрир, о мастере, который построил стены вокруг Мидгарда, о походе Тора к Утгарда-Локи и др., известны только из данного источника.

«Видение Гюльви» входит в состав книги, очевидно, потому, что мифологические имена нужно было знать скальдам. Однако здесь ничего не говорится о языке скальдов и сообщается намного больше того, что необходимо для понимания или использования скальдической фразеологии. Мифы рассказываются здесь явно как самоцель и притом с большим искусством. Эта часть «Младшей Эдды» имеет форму беседы между Гюльви — он скрывается под именем Ганглери — и тремя асами, Высоким, Равновысоким и Третьим. Живость этой беседе придают вопросы Ганглери, реплики по поводу услышанного характеризуют его как простодушного невежду, полного любопытства и пораженного чудесными рассказами. В го же время в этой игре участвуют и его собеседники: например, как бы опасаясь, что могут скомпрометировать Тора в глазах пришельца, они колеблются, рассказывать ли о его неудачах.

Гюльви пришел к асам — так говорится в начале «Видения Гюльви», — чтобы разведать, почему они так могущественны, и они рассказывают ему о богах, которым поклоняются, т. е. тоже асах, но уже других. Вдруг чертог, в котором происходит беседа, исчезает, Гюльви возвращается домой и рассказывает людям то, что он слышал от асов. Асы же присваивают себе имена асов, о которых они рассказывали, и выдают себя за них.

Смысл всего этого обрамления «Видения Гюльви» очень запутан. По-видимому, оно, с одной стороны, подразумевает эвгемеристическую трактовку языческих богов (т. е. толкование их как обоготворенных людей). Но, с другой стороны, асы — это не только те люди, с которыми беседует Ганглери и которые присваивают себе имена богов, но также и те боги, которым эти люди поклоняются. Таким образом, в трактовке языческих богов в «Видении Гюльви» проглядывает и вера в них как в богов.

Источники «Видения Гюльви» — это прежде всего мифологические песни «Старшей Эдды», а именно — «Прорицание вёльвы», «Речи Вафтруднира» и «Речи Гримнира». «Прорицание вёльвы» послужило, по-видимому, образцом в расположении материала (сначала — возникновение мира, а в конце — его гибель). В «Видении Гюльви» цитируется также ряд других песней из «Старшей Эдды» («Речи Высокого», «Поездка Скирнира», «Перебранка Локи» и т. д.), а также песни, известные только по «Видению Гюльви», а именно: «Заклинание Хеймдалля», стихи о Ньёрде и Скади и стихи, в которых упоминается богиня Гна. Предполагают, что на не сохранившихся песнях основан рассказ о смерти Бальдра. Не исключена возможность, что песни, которые цитируются в «Видении Гюльви», были записаны раньше, т. е. до составления «Эдды». Однако, по-видимому, сборника песней, называемого теперь «Старшая Эдда», еще не существовало. Если это действительно так, то «Старшая Эдда» не только не «Эдда», но и не «старшая». Вероятно, в «Видении Гюльви» использованы также кое-какие скальдические стихи, а также устные предания о богах.

«Язык поэзии» значительно менее целен, чем «Видение Гюльви». Обрамление его не выдержано. Вначале повествуется о том, как на пиру у асов морской великан Эгир беседует с богом поэзии Браги. Браги рассказывает Эгиру некоторые мифы, а потом отвечает на вопросы Эгира о разных способах выражения в поэзии, т. е. о кеннингах и хейти. Дальше в вопросах и ответах, но уже без упоминания об Эгире и Браги как собеседниках, рассказывается о том, какие кеннинги и хейти приняты для обозначения разных вещей, приводятся примеры из скальдической поэзии, а иногда и мифы или сказания, поясняющие тот или иной кеннинг. К концу «Языка поэзии» вопросы уже не задаются, а изложение все больше принимает характер учебника (с современной точки зрения, скорее лексикологии, чем поэтики).

В «Языке поэзии» рассказываются мифы о похищении Идунн, обладательницы яблок жизни, и великане Тьяцци, о меде поэзии, о Торе и великане Хрунгнире, о Торе и великане Гейррёде, а также о золотых волосах богини Сив и сокровищах богов. В отличие от «Видения Гюльви», где есть только мифы или сказания о богах, «Язык поэзии» содержит и ряд героических сказаний, а именно: сказание о Нифлунгах (т. е. о Сигурде Убийце Дракона Фафнира, Брюнхильд и т. д.), о мельнице Гротти, о Хрольве Жердинке, о битве Хьяднингов. Источники всех этих мифов и сказаний те же, что и мифов в «Видении Гюльви»: древние песни, скальдические стихи, устные рассказы, а может быть, и некоторые уже ранее записанные произведения.

Большинство скальдических кеннингов известно именно из «Языка поэзии». Но в словах Снорри о кеннинге как поэтической фигуре и о его разновидностях много неясного. Логических определений и последовательной классификации у него нет. Впрочем, ее нет и в обширной современной литературе о скальдическом кеннинге.

В заключительной части «Языка поэзии» приводится большое количество хейти. Эта часть «Младшей Эдды» похожа поэтому больше на лексикологию, чем на поэтику. После «Языка поэзии» в рукописях «Младшей Эдды» приводятся так называемые «тулы», т. е. стихотворные перечни хейти.

«Перечень размеров», последняя часть «Младшей Эдды», содержит сто две строфы, каждая из которых должна иллюстрировать новый размер. Под размерами, однако, здесь подразумеваются не только метрические разновидности стиха, т. е. его разновидности, обусловленные различной расстановкой аллитерации или внутренних рифм, количеством слогов в строке и т. д., но и различные стилистические приемы — употребление тех или иных кеннингов, расположение предложений в строфе и т. п. «Перечень размеров» начинается с дротткветта, наиболее сложного скальдического размера, ему посвящены первые шестьдесят восемь строф, затем идут более простые размеры и, наконец, те, которые характерны для «Старшей Эдды».

«Перечень размеров» — это необычайно виртуозное произведение. В нем не только иллюстрируется масса метрических и стилистических явлений, но все эти иллюстрации связаны по содержанию: все они вместе образуют хвалебную песнь в честь норвежских правителей — короля Хакона и ярла Скули. Сначала прославляется Хакон, затем Скули, потом снова Хакон и наконец оба вместе. В конце этой хвалебной песни говорится, что она «будет жить вечно, пока не прекратится людской род и не погибнут миры». Но по иронии судьбы именно эта часть «Младшей Эдды» оказалась наименее долговечной.

Стихи в этой части «Младшей Эдды» сопровождаются прозаическим комментарием, в котором объясняются иллюстрируемые явления. Комментарий этот, видимо, не закончен: к концу он становится скуднее и наконец совсем исчезает. По стилю эта проза очень отличается от других частей «Младшей Эдды». Многое в ней похоже на средневековые схоластические трактаты.

Прообразом «Перечня размеров» послужил, несомненно, так называемый «Старый ключ размеров», произведение, сочиненное в середине XII в. оркнейским ярлом Рёгнвальдом вместе с исландским скальдом Халлем Тораринссоном. Многое в стихах «Перечня размеров» заимствовано из «Ключа размеров». Но в «Ключе» только восемьдесят две строфы и сорок два размера, а содержание более пестрое. В «Перечне» приводится целый ряд размеров, которые явно придуманы ее автором. Кроме того, систематизация размеров в «Перечне» гораздо последовательнее, чем в «Ключе».

Во времена Снорри поэзия скальдов доживала свой век. Снорри был одним из последних скальдов, сочинявших хвалебные песни в честь норвежских правителей. При дворе норвежского короля во времена Снорри давали себя знать новые литературные вкусы — куртуазные и романические. Скальды уже не пользовались там такой популярностью, как раньше. Так что учебником скальдического искусства его книга не стала. Но она стала гораздо большим, а именно — богатейшим источником наших знаний о том, что, если бы не эта книга, не нашло бы отражения в письменной литературе, и поэтому — памятником, который спустя более семисот лет после написания сохраняет свою актуальность.