Древо мира. Вехи будущего

Глава 7

Она запрокинула голову и улыбнулась. Капли дождя – ласкового и нежного, ведь для нее он не мог быть иным – скатывались по щекам и носу, целовали в приоткрытые губы.

– Тебе нравится дождь? – спросил он.

Вокруг него светило солнце, земля была сухой, и ничего не говорило, что в паре шагов свирепствует буря. Маленькая буря, рожденная всего лишь одним облаком. Ее облаком.

– Сейчас – да, – она провела ладонью по лицу, стирая капли, и зарылась пальцами в волосы цвета заката. – А ты любишь дождь? – повторила его вопрос, стряхивая влагу с чуть вьющихся прядей.

– Сейчас? Да, – ответил он, опускаясь рядом с ней на колени.

Свет его жизни улыбнулся, и вокруг них завертелся смерч, смешивая капли дождя и опавшие листья, скрывая от посторонних глаз силу божественной любви.

***

Я обошла весь лагерь, но брата так и не нашла. Сарим испарился уже на втором круге, найдя для себя занятие поважнее.

Я его не винила, он взрослый мужчина, конечно же, у него есть, чем заняться вместо того, чтобы таскаться с девчонкой.

Быть принцессой оказалось не так сладко, как могло было показаться.

Навязанный брак, ошибки, которые стоило не одну сотню невинных жизней. Тяжкий груз, что мне предстояло нести до конца своих дней. Нет, я не буду слушаться, я сама возьму свою жизнь в свои руки и буду делать то, что должна. Война – это не решение проблем. Она всего лишь отодвигает границы, за которыми начинается весь этот ужас, от которого король Виран пытается сбежать. Я знаю, придёт время, тот момент, когда у Ааронда закончиться терпение, и он ответит нам в полную силу. Тогда мы все умрём. И если он не захочет крови, не будет больно, мы просто перестанем существовать.

Обуреваемая этими нерадостными мыслями, я продолжала кружить по лагерю, ища брата. Я уже давно не видела его, а он словно растворился, и это начинало пугать.

Гай был самым близким, самым родным человеком в целом мире. Да, есть Рэн, но боги разлучили нас, запретили наши чувства, если я могу это так называть. Живой не может любить мёртвого, это противоестественно, значит, все мои чувства ложные.

Но это всего лишь слова.

Решила зайти в общий дом, просто сруб, который использовали под столовую, и на пороге столкнулась с Алом. Он отскочил от меня, будто я была прокаженной. Это в очередной раз удивило, но если раньше я просто закрывала на это глаза, то после всего, что увидела, всего, что пережила за эти дни, больше не смогла сдерживаться.

– Ал, что происходит? – схватила его за руку, пытаясь удержать, и почувствовала, как он окаменел.

Моё прикосновение было ему неприятно, но я не могла найти ответ сама, поэтому ждала, что он разъяснит, что же такого я успела натворить, отчего вдруг в один миг стал врагом.

– Не тронь меня! – задрожал он и скинул мою руку. – Ты грязная, не тронь меня.

Я посмотрела на свои руки. Да, мне казалось, что они в крови. Нет, они были чистыми, но ощущение, что я вся грязная, что не достойная, вновь захлестнуло с головой.

Я отступила от Ала, опустила взгляд и мотнула головой, отгоняя непрошенные видения:

– Скажи мне, просто скажи, за что ты так со мной?

Я слышала его прерывистое дыхание, которое оглушало так же сильно, как и стук моего сердца.

– Ты – темная, – он произнес совсем не то, что я ожидала. – Ты – темная. Я не знаю, что с тобой произошло, почему ты перешла на их сторону, как изменилась, но я чувствую, как в тебе много гнили, мерзости, которые стремятся уничтожить весь свет, что существует вокруг. Я чувствую это. Ты можешь говорить всё, что хочешь, убеждать, что ты на нашей стороне, но ты никогда не примешь сторону света. Я знаю это. Тьма может только уничтожать, ломать и разрушать, в этом и есть её суть. Магия не так прекрасна, как они говорят. Все эти плетения, сложные заклинания... Магия! Это насмешка, глупость, которая не имеет ничего общего с человеческим обликом. Драуки – твари, которые не заслуживают жизни. Тёмные маги тоже не заслуживают жить вместе с нами, ходить рядом, существовать на этой земле, на нашей земле!

Я смотрела на него и не могла поверить, что милый Ал, который еще год назад смущенно признавался мне в любви, может говорить с такой ненавистью.

– Я не понимаю, – всё же произнесла вслух.

– Ты – темная, принцесса Миндаль, я чувствую, как в тебе клокочет тьма, – он нагнулся, близко опускаясь к моему лицу. – Думала, на это способны только сильные маги? То, что я воин, ещё не значит, что я не могу быть магом. Я маг, – его улыбка пугала, она напоминала оскал разъяренного зверя. Нет, не разъяренного, загнанного! Того, кому уже нечего терять.

– Расскажи мне, – выдохнула, надеясь, что это может помочь.

– Рассказать тебе? Неужели ты думаешь, что я доверюсь тёмному отродью?

– Я понимаю, что тёмные маги принесли много горя…

– Ты понимаешь? – Ал схватил меня за плечи. – Что ты понимаешь? Принцесса! Гай не видит, какая ты, а я не могу открыть ему глаза. Он ослеплен. «Моя сестра – лучше, умнее, сильнее, талантливее!» А ты жила с ним, с тем, кого все эти ничтожества боятся. Тебя действительно спасли? Или ты сама ушла, когда поняла, что там тебе стало тесно?

– Что ты такое говоришь?

Он сжимал мои плечи с такой силой, что я готова была шипеть от боли. На ресницах заплясали слезы, но я быстро сморгнула их, чтобы взбешенный мужчина их не заметил.

Избавиться от его хватки я могла с легкостью, солнечная жила уже дрожала рядом, ожидая моего приказа. Но я хотела понять, что же Ал имеет в виду, чем я так его разозлило. Терять друзей больно, а он был моим другом, мы столько пережили вместе. А темная магия… Да, она сотворила немало плохого, унесла столько жизней, что не счесть. И все же, светлые маги натворили бед не меньше, если не больше. Я могла управлять обеими силами, чувствовала эту разницу, слышала, как стонет земля, обагренная кровью магов. Ночь и день – две стороны. Они дополняют друг друга, не могут существовать раздельно.

– Ааронд. Темный маг, которым пугают детей. Ты ведь называла его отцом, улыбалась ему. Думаешь, теперь просто перечеркнешь свое прошлое? Как бы ни так! Я не позволю тебе это забыть, – Ал тяжело дышал, белки его глаз налились кровью, на бледных щеках появился лихорадочный румянец. – Темные маги должны умереть.

После его последних слов я замерла.

Темные маги должны умереть.

Должны умереть.

Я уже слышала эти слова, и не раз.

И Ал повторял их так, словно кто-то когда-то вбивал в него эти строчки, заставлял проговаривать как молитву, как единственно верное мнение. Нельзя отступить от того, во что веришь всем сердцем. Правильное оно или нет, но вера заставляет совершать немыслимое.

– Кто? – я подалась ему навстречу.

Пусть мне поможет магия. Если он так боится тьмы, то я воспользуюсь светом. Его нежностью и добротой, способностью выхватывать истину из самых скрытых источников. То, что спрятано так глубоко, что Ал и сам не знает, откуда оно и почему именно там…

Солнечная жила разделилась на сотни тоненьких, будто волос, частей и окутала его. Каждая новая жила теперь стремилась подобраться к голове, проникнуть в сердце, чтобы помочь ему. И мне.

– Темное отродье, – я наблюдала, как разглаживаются морщины, созданные яростью и ненавистью, как лицо вновь обретает наивные мальчишеские черты.

Так он мог бы выглядеть, если бы не войны, если бы не служба, если бы не магия. Если бы этот мир был другим.

– Пусть так, – согласилась с ним. – Скажи мне, почему темные должны умереть?

– Почему? Потому что… Потому что я – темный, – словно нехотя, едва слышно прошептал Ал. – Я темный маг, принцесса. Темное отродье, из которого не смогли выбить зло.

Он почти улыбался, и от этого становилось лишь страшнее.

– Расскажи мне.

Магия связывала его, заставляла делать то, что хочу я. Это было неправильно, но в своем стремлении помочь другу, я об этом не задумывалась. Понять, что происходит, оказалось важнее.

– Моя мать была из темных. Отец привез ее с островов Древа, потому что никого красивее в жизни не встречал. Он не любил ее, теперь это понятно, но тогда для дочери рыбака внимание богатого воина казалось благословением богов. Она знала, что в ней течет черная кровь, но ее научили, что нужно молчать и таиться, поэтому она молчала. И в храме Светлая благословила их брак, то ли не увидев того, кем она являлась, то ли решив, что даже у темной должен быть шанс. Я родился спустя год, в самую мрачную ночь месяца, когда даже звезды не светят, прячась в чернильном мраке неба… Моя мать должна была умереть, даже маг ничего не мог сделать, не хватало сил. Но мама очень хотела жить. Может, ради меня, может, из-за отца, которого любила. Она спасла нас, но это стоило ей счастья. Отец больше всего на свете ненавидел темных магов, и ее он тоже возненавидел. Не мог даже смотреть на ту, которую сам же называл самой прекрасной. А я стал лишним напоминанием о его промахе. Она умерла, не выдержала. Я знаю, что ежедневные молитвы к Светлой так и остались без ответа. Богиня отвернулась от той, кто ее обманула. И я остался один на один с отцом, который считал, что все темные заслужили лишь смерть и больше ничего.

– Он пытался вытравить из тебя тьму?

– Да, а когда понял, что это невозможно, отправил в военную академию. Мне иногда кажется, что именно из-за него нас всех тогда и отправили на бойню.

Ал замолчал. В его взгляде была пустота, магия позволила выговориться, но вместе с тем она же и подняла наверх все те ужасы, что он пытался забыть. Мне было стыдно, но это чувство пройдет. Сейчас важнее его душа, которая мечется, разрывается от ненависти к себе и ко мне.

– Ты не отродье. И я. Мы просто такие, какие есть, – я положила ладонь ему на грудь и почувствовала то, что раньше не замечала. Вместе с сердцем там бился крохотный комочек магии – несчастный и одинокий. – Позволь помочь тебе.

– Нет, – Ал не смотрел на меня, но в голосе уже не было былой уверенности.

Пусть ненавидит, но я сделаю это даже против его воли.

Тьма хранит наши сны и тайны. Во мраке прячется не только зло, которого все мы так боимся. Сон – маленький отрезок тьмы, что дарит спокойствие.

– Спи, – шепнула, а ночная жила, почти бессильная сейчас, сделала все остальное.

Он начал оседать на землю, и тут помогла дневная магия, бережно подхватив его.

– Ты чего тут творишь? – из дверей выглянул Торо. – Птичка, только не вздумай мужика поднимать! – он с легкостью забросил молодого мужчину себе на плечо. – Вот же болезный, лекаря позвать ему надо.

– Не стоит, – улыбнулась, – пусть поспит. А ты Гая не видел?

– Видел с часок назад. Может с Даймом где?

– Нет, с ним его нет. Не беспокойся, – увидев, что Торо так и замер на пороге, успокоила его. – Найду брата, куда он от меня денется. А ты позаботься об Але, уложи его, пусть выспится.

– Конечно, птичка.

Я развернулась. Куда же делся Гай?