Друг сына

Глава 35

Огромная столовая, в ней – невероятных размеров овальный стол. Сервирован роскошно, я такое только в фильмах про очень богатую жизнь видела.

Не знаю, зачем для пятерых человек накрывать настолько вычурно, хотя, может, у них каждый день такое.

Матвей на мгновение закатывает глаза, затем мягко подталкивает меня в поясницу ближе к столу, наклоняется и, обдавая горячим дыханием ухо, шепчет:

– Не переживай. Это Алиса понтуется.

О, понятно.

Значит, не каждый день.

И, вторя словам брата, звонко смеется как раз вернувшаяся из туалета Лиза:

– Ну, блин, прием английской королевы! Алиса, ты хоть иногда расслабляешься? Ну, я не знаю… Кофе на кухне пьешь с конфетами? Или ночной дожор? Пап?

Ее отец чуть заметно пожимает плечами, из чего складывается полное впечатление, что о привычках своей жены он имеет крайне смутное представление.

– Лиза! – возмущается Алиса, затем смотрит на мужа, а тот снова пожимает плечами, уже более выражено:

– Алис, в самом деле, мы за этим столом даже друг друга не услышим и не увидим.

– И это вполне неплохо… – ворчит Лиза, первой падая на изысканный стул с резной спинкой.

“Стулья из дворца!” – тут же вспоминается мне цитата из известного фильма, и невольно тянет улыбнуться.

Все это настолько… странно, что напряжение уходит.

И в самом деле, чего это я тут изображаю из себя золушку, впервые приглашенную к принцу во дворец?

Я, так-то, на смотринах не настаивала…

Между тем, хозяин дома осматривает сервировку, хмурится и говорит жене:

– Распорядись, чтоб накрыли ближе к правому краю стола.

– Но, милый… – пытается возразить Алиса, но отец Матвея просто молча шагает вперед, садится во главе овального длиннющего стола и кивает сыну на стул рядом:

– Сюда садись. И ты, Лиза, перешвартовывайся оттуда ближе.

– Мне и тут хоро…

– Лиза!

– Ой, все!

Смотрю, как сестренка Матвея, чуть надув пухлые губки, подчиняется воле отца, улыбаюсь.

Очевидно, что тут папе не перечат, хотя характеры у всех не сахарок.

Сажусь на вежливо отставленный для меня стул, Матвей устраивается рядом, ближе к отцу.

Алиса, что-то коротко скомандовав прислуге, изящно опускается на стул с другой стороны от мужа.

А Лиза падает на соседний со мной, хотя логичней было бы рядом с мачехой.

Но ее поведение никто не комментриует. Вышколенная прислуга шустро пересервировывает, ставя в доступности блюда с середины стола.

Я прикидываю их изначальное месторасположение, и удивляюсь снова: реально же, кричать бы пришлось друг другу…

– Вообще, могли бы на улице сервировать, – говорит отец Матвея, – погода хорошая…

– Это как-то… простовато… – манерно оттопырив пальчик, Алиса берет вилку.

– А мы тут не в старую аристократию играем, – отвечает хозяин дома, – и, кстати, старая аристократия спокойно завтракала в саду.

– Милый…

– Ладно, – он тормозит жену и смотрит на меня, – Мира, расскажите о себе. Чем занимаетесь?

– А то ты не в курсе, – фыркает Лиза, указывая прислуге на салат с авокадо.

Я удивленно смотрю на нее и дожидаюсь, в итоге, пояснений:

– Ты думаешь, служба безопасности отца хоть одно белое пятно в твоей биографии оставила?

О…

Поворачиваюсь к Матвею. Он лишь пожимает плечми. Очень похоже на отцовский жест. Философский такой.

– Лиза! – хмурится хозяин дома, а его жена только картинно прикладывает тонкие пальчики к переносице:

– Это невыносимо…

– Если тебе невыносимо, Алиса, – тут же переключается на нее отец Матвея, – то иди и вынеси!

Ого.

– Я работаю в сфере красоты, – торопливо начинаю отвечать я, пока конфликт не разгорелся, – мастер по маникюру.

– Да? – а вот теперь во взгляде Алисы мелькает что-то вроде… брезгливости?

– Да, – спокойно киваю я, никак не реагируя на непонятные, верней, очень даже понятные взгляды.

Оправдываться за свою любимую работу точно не планирую.

– И… Как вы с Матвеем познакомились? – спрашивает Алиса, – в клубе, наверно, каком-то?

– Не все так очевидно, Алис, – снова фыркает Лиза, – по себе и своим подружкам других не суди.

– Лиза! – сурово обрывает ее отец, пока Алиса покрывается неравномерными красными пятнами и давится красным вином.

– Через общих знакомых, – коротко отвечаю я.

– О… – удивленно тянет Алиса, – а какие у вас могут быть… общие знакомые? Тоже из сферы красоты? Неужели, Матвей, наконец, услышал мои советы и занялся своей внешностью?

– У Мотьки все идеально и без дополнительных вмешательств, – снова встревает Лиза, – не всем надо рожу перекраивать…

– Лиза, вон из-за стола, – теряет терпение отец Матвея, и Лиза, усмехнувшись, бросает салфетку и идет к выходу.

– Ужас какой… – показывая беспомощность, снова прижимает к переносице пальцы Алиса, – милый, я говорила тебе, что этот бокс – не занятие для девушки…

– Алиса, рот закрой, – с еще более жесткой интонацией отзывается отец Матвея, а затем переключается на меня, вообще не интересуясь, как на его тон среагировала жена, – простите, Мира, за эту сцену.

– Ничего… – мямлю я, ощущая, как мои пальцы под столом сжимает большая теплая ладонь Матвея.

Он, кстати, совершенно спокоен, дружелюбен, показательно нейтрален.

И я ему благодарна за это.

Лиза, с ее юношеским максимализмом, нагнетает обстановку. С одной стороны, ее можно понять, она защищает брата, тонко или толсто троллит мачеху, которую, очевидно, на дух не переносит.

Но, с другой стороны, мне бы меньше всего хотелось становиться свидетелем неприятной сцены внутренних семейных разборок.

Мне и своего напряга вполне хватает.

– Я действительно дал задание службе безопасности проверить ваше досье, – продолжает отец Матвея, – но это обычная процедура. Матвей подтвердит. Мои безопасники проверяют каждого, кто так или иначе оказывается в непосредственной близости от членов моей семьи.

– Да, я понимаю… – говорю я, желая уже только, чтоб это безумное чаепитие закончилось, и мы с Матвеем убрались подальше из Зазеркалья.

У меня еще море вопросов не выяснено. Напрмер, оговорочка про свадьбу…

Очень надеюсь, что Матвей не станет обсуждать это сейчас с отцом.

Иначе прямо беда-беда…