Друзья

Глава 5. Тина

Женственность управляем миром.

В отделе посуды появилась новая продавщица - Алевтина, все ее звали Тина: красивое лицо, прекрасная фигура, горящие глаза и голос, - голос невероятный - можно было влюбится только в ее голос: чистый, глубокий и нежный; говорила она мягко и мелодично, - словом, слушать ее было удивительно приятно. Но самое удивительное - это ее девичий смех: добрый, звонкий и заразительный, - он весело разносился по галереям Гостиного двора, когда очередной ухажер веселил ее своим присутствием.

Воздыхателей было много: с букетами и подарками, брюнеты и блондины, в костюмах и в фирменных шмотках, спортивные и не очень, - всем хотелось пообщаться с истинной красотой. Коллег Тины раздражало неравномерное распределение мужского внимания и дополнительные нагрузки, поскольку обязанности Тины ложились на их плечи, - Тину от работы отвлекали ухажеры. Разумеется, мне там ничего не светило, и я, выгрузив товар, шел по своим делам.

Как-то утром, - универмаг еще был закрыт для покупателей, она заговорила со мной, - ее интересовало где я бываю, что делаю после работы, какие фильмы мне нравятся. Я уже сдал ей весь товар, который привез со склада в большой железной корзине на колесах, но она не отпускала меня своими вопросами - уходить мне не хотелось. Мы договорились вместе пообедать.

—

После полудня я, как прежде, - принес обед для своего склада из ресторана Метрополь, где договорился с официантом о столике на двоих и дал ему задаток - 3 рубля. Наш столик был в большом зале: на столе стояли два фужера и бутылка шампанского, народу было много. В те времена, даже в блокаду, попасть в этот ресторан было не просто. Мы сели за стол. Официант хорошо отрабатывал чаевые:

- Никита Львович, вам как всегда… лафитник, икорки и семушки? Что желает прелестная барышня - обедать или десерт?

- Сеня, сегодня прошу тебя дай нам меню и подойди минуток через семь, - сказал я, не глядя на официанта. Он принес меню и удалился.

- Тина, мне очень приятно с тобой пообедать, поэтому пить мы будем шампанское. В прошлом, я работал переводчиком в Германии, так там вином запивают еду, а в России наоборот - вино закусывают. Согласись, разница есть. Мы будем обедать, как в России или, как в Европе?

- Никита, я не ожидала… мы могли пойти в “Север” или…

- Метрополь это плохо?

- Прекрасно, но как-то… неожиданно.

- Хорошо, - я подозвал официанта и, не глядя в меню, сделал заказ. - Сеня, будь любезен: “эклер”, “графские развалины”, “наполеон” - все по разу. Пломбир - два. Кофе - два. Шампанское можно налить. Спасибо.

На нас обращали внимание - Тина эффектная девушка: стройная с прекрасными пропорциями и формами, - и с лицом богини. Чувственные губы цвета спелой вишни были чуть приоткрыты - звали к поцелуям; движения грациозны, а глаза, словно два огромных изумруда, говорили - тебе нет спасения.

Она знала о своем грозном оружии против мужчин и умело им пользовалась. Ее внимание было направлено только ко мне, будто бы вокруг нас никого не было - пустыня - только она и я. Получалась любопытная ситуация: внимание посетителей ресторана было направлено на нее, а она вся целиком была обращена ко мне. Разумеется, мне импонировало мое положение и действовала на меня как наркотик, от которого нет лечения.

Обед в ресторане ее удивил, но не смутил, - она была уверена в себе и знала, что хочет. Да, сейчас она не спеша ела десерт и запивала его шампанским, улыбалась мне и смеялась над моими шутками. Тина вела себя спокойно, не смотрела по сторонам, - ее не интересовал интерьер, меню, посетители... ее интересовал только я. Это круто - мне конец.

Похоже за этим столиком сидят двое: хищник и его жертва, - и хищник здесь не я. Думаю, что немногие вокруг нас понимали это. Большинство, судя по взглядам, просто видели неподходящую друг другу пару - королева и пастух. Пусть так, но мне нравилось быть рядом с этой великолепной женщиной. Да, я скорее пешка, чем какая-то значимая фигура, но только пешка может стать кем угодно, а конь останется конем.

Я не заметил, как за приятным общением наобещал своей спутнице: поездку к ее друзьям в Петродворец, ужин в ресторане гостиницы «Англетер», премьеру фильма, “Жизель” в Мариинке, остров Валаам на теплоходе и… это только то, что я запомнил. Как ей это удалось? Видел я чудеса обольщения и соблазна, но чтобы так быстро и все сразу. Похоже, я готов был завернуть и подарить ей этот ресторан, - да, что там ресторан - весь Гостиный двор с его анфиладами, магазинами и галереей.

Я реально тонул в своих мыслях, в чувства, в фантазиях; бесконечно думал о Тине и фантазировал бог весть что - от эротической невинности до, неприлично сказать, - совместной старости. Откуда только это все бралось - не было, - и на тебе. Впервые я столкнулся с силой, которую не мог преодолеть, - да, что там преодолеть - обойти не мог… а бежать было поздно. Ее голос, взгляд, смех всегда были со мной - она поглотила меня полностью… как акула.

Поселился я к ней в комнату в старой коммунальной квартире на Петроградке: других вариантов не было и не рассматривалось - жить мы должны вместе и только вместе. Я подружился с прекрасными соседями: блокадница, ее сестра и сын с женой. Тина, почему-то с ними не ладила, а я мне они очень нравились: с Альбертом мы катались на его катере, его жена меня подкармливала всякими вкусностями, его мама и ее сестра учтиво интересовались моими делами.

У меня началась совсем другая жизнь: спокойная, стабильная, семейная. На дворе белые ночи: тепло, местами жарко. Мы почти везде вместе: пересмотрели все фильмы в кинотеатрах, ходили на балет и в театр. Даже традицию завели: если один из нас уходит из дома, то второй непременно должен помахать ему рукой, а первый ответить - стоя у окна. Это было весьма романтично и трогательно.

Ночи любви наполнились волшебством: страсть переполняла нас, - мы становились одним целым; подолгу любовались друг другом в свете белой ночи, потом сплетались в единое целое, не замечая времени. Поцелуи были долгими и нежными, спать совсем не хотелось, видимо потому, что все это было настоящим сном, - сном наяву - чудесным и сказочным.

Как-то, субботним утром мы пошли гулять вдвоем по городу и дойдя до Невского проспекта, я решил зайти с Тиной к Кокоше. Разумеется, он видел ее в Гостином дворе, но знаком с ней не был. Мы вошли в арку, затем в парадную, поднялись на второй этаж - я постучал... как “свой”.

Нам открыли, на кухне сидели две знакомые мне девицы, мы поздоровались, я прошел по коридору к комнатке Николая, постучал и открыл дверь. Коля спал, обняв подушку, - он был голый, мятая простыня слегка накрывала его волосатое тело. В комнате пахло кислым перегаром и густым блудным смрадом, настолько тяжелым, что казалось его можно было резать ножом.

Будить его не было никакого смысла, видимо гульбище продолжалось до утра и, в лучшем случае, он очнется к обеду. Зачем я сюда пришел - да еще Тину привел. Я вернулся на кухню - она тихо попросила, чтобы мы ушли. Мы вышли на улицу и пошли к Невскому проспекту, она спросила:

- Здесь твой друг живет?

- Да, работаем вместе.

- Тебе надо уволиться с Гостиного двора, - неожиданно заявила она.

- Зачем? - я не думал увольняться.

- Это работа не для тебя, в ней нет будущего.

- Я не очень понимаю…

- Мы должны думать о будущем, - она не стала настаивать и сменила тему. - Мы едем к моим друзья в Петродворец - ты обещал.

—

Прекрасный Петродворец: добрались до вокзала на электричке, такси не было, и мы проехали несколько остановок на автобусе. Затем зашли в магазин, чтобы взять кое-что к чаю, чтобы не с пустыми руками идти в гости. Пятиэтажка, детская площадка, зеленый дворик, третий этаж… нас ждали. Хозяйка приветствовала Тину и меня с распростертыми руками:

- Ну, наконец-то, добрались… показывай своего гвардейца! - гвардеец - это, видимо, я. - Ох, какой красавчик! Проходите.

- Знакомься, - сказала Тина, - это мои друзья Натаха и ее муж Кирилл.

- Очень приятно, - сказал я. - Никита.

- Знаем уж... уж столько о тебе говорено.

- Кирилл, - мне протянул свою ладонь огромный детина. Мы пожали друг другу руки.

Двухкомнатная квартира казалась ничтожно маленькой в сравнении с этим битюгом: два метра ростом, неспортивного телосложения с простым спокойным лицом и длинными руками. Наташа очень живая молодая женщина, на полметра ниже своего мужа. Она, жестикулируя, говорила без остановки:

- Ой, коньяк-то зачем, это пускай мужики пьют, а мы, подруга, с тобой давай винца выпьем. Ой, и шампанское… гуляем. Есть хотите? Я могу картошечки пожарить… не хотите. Ну, ладно. Кирилла-то как из армии по болезни уволили, пенсию ему дали… не пенсия, а слезы.

- Не переживай, все образуется, - подбадривала ее Тина, - сегодня гуляем… в парк пойдем?

- Пойдем, конечно. Никита, небось, в нижнем парке ночью не был.

- Ты бывал в нижнем парке? - спросила меня Тина.

- Где фонтаны… да, конечно, мне очень нравится. А что там и ночью открыто?

- Для нас открыто… - ответил Кирилл.

Коньяк и шампанское позвали к приключениям: в ближайшем магазине мы добрались вином, хлебом, сыром и сардельками, - сардельки жарили на углях, они шкварчали и капали жиром в костер, который потрескивал. У Ольгиного пруда было спокойно и хорошо, Кирилл подбрасывал сухие ветки в огонь и рассказывал о своей несостоявшейся военной карьере:

- Я с детства хотел быть военным, у меня отец военный; в армии все просто и понятно, служи и все у тебя будет: квартира, жена, дети, пенсия. В Казахстане на учениях какое-то оружие испытывали, вроде нормально себя чувствовал; очередную медкомиссию не прошел, - на пенсию списали. Думаю работу искать.

- Правильно, - отвечал я, - что дома сидеть. Куда собираешься?

- Не знаю пока, может водителем или преподавателем в школу… а ты в армии служил?

- Да.

- Кем?

- Переводчиком в Германии.

- Ты языки знаешь?

- Да, в разговорных пределах могу поговорить на немецком.

- После университета?

- Нет.

- Какое у тебя звание?

- Рядовой.

- Не понял… а как тогда?

- Пьяный майор в военкомате написал в моей анкете, в графе: знание языков - немецкий язык. Меня призвали переводчиком в Германию в город Риза. Служил два года при танковом батальоне.

- Да, это у нас может быть... повезло.

- Да, повезло.

Посиделки затянулись, мне было хорошо на душе - я довольно долго не общался с нормальными простыми людьми на житейские темы, - это оказалось приятно. Мы не говорили о дефицитных товарах, где, куда и почем их продавать. Тема абортов и других женских тем тоже не затрагивалась. Беседа строилась о насущном и недалеком будущем - о следующих выходным.

Вечерело, солнце село, вино закончилось, а без него беседа - не беседа. Я порядком захмелел и предложил искупаться, но меня никто не поддержал. Дружно решили пополнить винные запасы и идти купаться в нижний парк. Тина любила Советское Шампанское - другого не было, мне нравилось Киндзмараули, а семья военных пила всё.

Половина питейных запасов оставили дома - Кирилл отнес, с другой половиной двинулись к морю... к фонтанам Петродворца. Пролезли через дыру в ограде и пошли сначала к Самсону - огромный золотой мужик, стоял на скале и разрывал пасть шведскому льву - символ победы в Полтавской битве.

Фонтаны не работали - это было весьма необычно. На территории парка только мы, Самсон и другие скульптуры. Погода великолепная - тепло и сухо. Мы взяли стулья у Воронихинской колоннады и разместились ближе к Самсону, - разумеется первый тост был за него. Наталья родилась в Петродворце и она - пьяная и счастливая - делилась этим счастьем с нами:

- Вот здесь, - она показывала на воду вокруг Самсона, - это была гавань. В море останавливались корабли и гости пересаживались на шлюпки и шли на них по этому каналу сюда, здесь высаживались - их встречали и провожали во дворец.

- Какая глубина канала? - мне хотелось купаться.

- Длина 600 метров, - сказала она.

- 2 метра глубина, я купался здесь, - сказал Кирилл, - но тут грязно. Если хочешь купаться, пойдем лучше к Марлинскому пруду, там глубина та же, но дно чище.

Молодые и влюбленные: мы наливали, чокались, пили и целовались рядом с золотым Самсоном и Большим дворцом, где когда-то отдыхали знатные особы и высокопоставленные гости из разных стран. Большой молодец Петр Великий, который придумал и построил это великолепие, - сегодня ночью это все в нашем распоряжении.

Купались мы вместе с Кириллом, девушки сидели на берегу большого квадратного пруда под названием Марлинский, рядом стоял миниатюрный изысканный дворец с небольшим изящным балкончиком, с которого, в бытность, колокольчиком подзывали рыбу для кормежки.

Дворец был похож на милую шкатулку, а пруд, в котором он отражался, - зеркалом. Марли - красивое название, как и само место. Я лежал на спине, глядя в бездну звёзд, вода ласково обнимала меня, на берегу ждала любимая женщина, рядом друзья, вино и милый дворец - как в сказке - только на яву.

Ближе к утру мы брели по парку - вино кончилось, спать не хотелось; вышли из парка так же, как вошли. Девушки шли вместе и о чем-то беседовали, я рассказывал Кириллу об армии которую знал, он не перебивал, только улыбался и покачивал головой:

- Жили мы в казарме, - в здании, которое называлось “крейсер” - это типа замка, только без рва и башен. Кабинет мой был на последнем этаже под покатой крышей, в котором был камин, шкаф и огромный дубовый стол - я на нем спал, - расстилал матрас и спал. Первое задание, как переводчик, я получил практически в первые дни службы. Нас отвезли в немецкий поселок - 12 рядовых, сержант и я. По обстановке стало ясно - нам предстоит строить гаражи, вернее делать самую грязную работу: копать траншеи под фундамент, колотить опалубку, вязать арматуру и заливать это дело бетоном. В процессе общение с Гансом, так звали первого немца, с которым я общался - мордастый, огромный, как в фильмах про войну - выяснилось, что они используют много русских слов: арматура, бетон, гараж. Русский язык я знаю хорошо, поэтому немецкий мне давался легко. Далее были другие стройки и заводы, где работали наши бойцы и, где без переводчика не обойтись. Часто офицеров в увольнительные сопровождал, даже в спортивных соревнованиях участвовал - не как спортсмен, а в качестве переводчика.

На квартире мы снова выпили и нашим девицам пришла пьяная идея: трах на время. Желание любимой надо исполнять, тем более для меня это не составляло особого труда - я действительно мог долго заниматься любовью - хоть всю ночь, когда мне нравилась женщина, а это как раз был тот случай. Это не было спортом, в грязном понимании этого слова - эта была любовь.

—

У Кокоши дома я больше не появлялся, мы виделись только на работе и общались исключительно по делу. Поездки с Сергеем я также прекратил, но мы с ним часто встречались у его скамейки. Я был совершенно доволен жизнью и состоянием дел, только Тина все чаще начинала разговор о моем увольнении из Гостиного двора.

Я поделился этой проблемой с Сергеем, он думал несколько дней, потом повел меня в профком и предложил организовать совместную поездку на комфортабельном теплоходе на остров Валаам. Профком давал путевки на Валаам всем желающим - за недорого. Серега объяснял свое предложение весьма убедительно:

- Поверь мне, я знаю твою проблему: у твоей Тины нет нормальных подруг в Гостинке, потому что она... сука - очень красивая, а женщины этого не любят. Ну, не любят они, когда кто-то сильно красивее их. Можно, сука, быть чуть красивее, так чтобы - спорно. А чтобы красавицей... нет, - нельзя.

- И…

- Что и… и поедем на теплоходе 3 дня и две ночи... познакомится с моими девками, будет пьяной, немытой и не крашеной - как все... подружатся.

- Серега, ты гений!

- Да, есть такое.

Я купил каюту на двоих, Серега взял три каюты - вот настоящий друг. Тина была в полном восторге - три дня с любимым на теплоходе - это мечта. Про Сергея я ей ничего не сказал - сообразил, хотя смышленым не был с рождения. Особой подготовки к такому мероприятию не требовалось, - только взять отгул на работе и прикупить вина… побольше.

Отплызд рано утром: заранее было куплено много шампанского и немного крепленого вина - все упаковано в отдельную сумку. Вторая сумка была с вещами и пакет с продуктами - в основном фрукты. Это было наше первое совместное путешествие, поэтому его начало было восторженным: распили одну бутылку шампанского - на посошок, поцеловались и… в путь.

Серега со своим балаганом был уже на месте, судя по их виду - спать они не ложились. По договоренности, мы должны были встретиться случайно на палубе, когда Тина будет навеселе. Барышень было пять: Ирина Петровна, Елизавета Павловна, Любовь Андреевна, Жанна и баба Шура; на такого рода мероприятиях Сергей их называл: Иветта, Лизетта, Люзетта, Жанетта и ШуррА, а сам он был Серж.

Мы вошли по трапу на палубу, получили ключ от каюты, прошли по узкому коридору. Каюта очень маленькая, - из мебели только занавески. Я поставил сумки в встроенный шкафчик, скамейки и стол опустил вниз, снял мягкие спинки со стен и уложил их на пол, сверху накрыл все покрывалом - получился большой мягкий топчан. Стол-поднос был сделан из полки в шкафу. Тина была в восторге, который перетек в лобзания и близость, с последующим распитием шампанского.

На палубе было много людей, в основном семейные пары, некоторые были с детьми. Сергея с барышнями не было - видимо притомились и спят. Мы не торопясь обошли весь теплоход: на корме танцплощадка с баром, в носу ресторан и бар. Нас обещали кормить три раза, алкогольный напитки за свой счет. Туалет и умывальник в коридоре.

Мы стояли обнявшись у борта и любовались проплывающими видами: деревни, поля, луга с коровами и козами, вдали лес. Овечки облаков пасутся на синем небе. В моем сердце, как в таинственной лазурной глубине, плещутся волны непостижимого влечения. Тина – имя, которое льется медовым потоком по каждой клеточке моей души. Ее имя – как заклинание, призывающее меня в этот мир чувств.

Но в глубине моей души чувствуются и шепоты сомнений. Что, если все это временно - почему она выбрала меня, - может это ошибка или розыгрыш. Я простой грузчик, без каких либо уникальных способностей. Что эта красавица разглядела во мне такого, чего я сам о себе не знаю. Я не артист и, даже не похож на артиста. Что, если мое сердце останется в неведении этих тайн…

- Расскажи что-нибудь, - попросила она.

- Ты знаешь, если мы поплывем из Ладожского озера в Свирь, а потом в Онежское озеро - это примерно 220 км - то увидим, что Онега в два раза меньше Ладоги, но в ней гораздо больше островов, - их там на 1000 островов больше.

- А когда мы поплывем?

- Когда хочешь… - мы поцеловались.

- Никитушка, друг мой, какая неожиданная встреча, - это, конечно, был Сергей и с ним его банда, - а кто это с тобой? Прекрасное создание! Ах, вы проказники куда спрятались…

- Привет, - я улыбнулся другу, предвкушая спектакль.

- Знакомь! - он вытянулся и расправил плечи.

- Тина - это мой друг Серж, прекрасный человек, большой театрал. Серж - это моя любовь.

- Теперь и моя тоже… - он подошел ближе, взял руку моей спутницы, выдержал паузу, манерно поцеловал и добавил, - божественно! Очень приятно. Вы на какой остановке выходите? Позвольте мне сойти с вами.

- Здравствуйте, Серж. - Она ничуть не смутилась, но этот пассаж ее развеселил. - Я видела вас в Гостином дворе, вы там работаете?

- Что вы? Я там преподаю, ведь весь Гостиный двор - это университет, где учатся 4 тысячи студенток.

- И что вы преподаете?

- Исключительно божественные науки: я учу девушек быть богинями, такими как: Афродита, Афина, Аврора, Венера, Фемида, Диана, Гера, Лада, Паллада, Каллиопа, Ника, Нимфа…

- Каллиопа - это интересно.

- Еще бы, - она богиня красноречивая — муза поэзии и философии - моя любимая. О, вы гурман изящного искусства, эстет всего, что наполняет чувства, - у вас изысканное чувство к красоте. Прекрасно! Вы, как всегда, - на высоте!

- Это ваши стихи?

- Признаться - да! А Каллиопа моя муза. Позвольте поинтересоваться, а куда вы направляетесь?

- На Валаам.

- Прелестно! Позвольте нам вместе с вами на Валаам? Нам надо по-валаамиться.

- Позволяю.

- Девочки, внимание! Мы едем на Валаам! - Сергей обратился к своим девицам. - Знакомьтесь: богиня Тина. А это мои богини… Иветта, Лизетта, Люзетта, Жанетта и Шурочка.

- А я не хочу на Валаам, - сказала баба Шура. - Я хочу в Ялту.

- Потом в Ялту… а сейчас видите там двух подосиновиков, что стоят у бара и глазеют на нас. Их надо подцепить и раскрутить. Иветта, Лизетта - вперед, остальные на подстраховке. - Он повернулся ко мне, затем к Тине, - друзья, мы вас оставляем, нас ждут дела, но мы еще встретимся…

Я всякий раз удивлялся - как он легко сходится с людьми, и умеет оставить о себе приятное впечатление. Его талант уникален, - он не похож ни на чей другой. Я многому научился у него: терпению, доброте, любви к процессу, оптимизму, - хотя оптимистом я был и до нашей с ним встречи. Завидовал я ему - нет, - у каждого свои способности. Тина со мной, а не с Сергеем, - и это главное.

Моя спутница улыбалась им вслед, затем она посмотрела на меня своими изумрудными глазами, в которых я прочел желание, - желание любви и страсти - горячей и неистовой. Надо быть безумным, чтобы отказать ей в этом - мы идем в свою каюту, где нас накрывает любовью: безграничной, жадной, ненасытной.

О, какое великолепие! Чувства пробудились, словно огонь в сердце, наполняя нас энергией и живостью. Страсть и любовь - вот ключевые моменты этого удивительного переживания. Как прекрасно осознавать свою способность к таким глубоким и интенсивным чувствам! Теперь мы одно целое, наши руки и ноги переплетались, наши судьбы соединялись в одну - сильную и счастливую.

Время незаметно в такие моменты и не имеет значения. Мы голые и счастливые сидим обнявшись в своей маленькой каюте на мягких диванных спинках и, лакомимся одной грушей на двоих, - запивая ее шампанским. Это наш мир - наше счастье. Впереди три дня, которые будут наполнены любовью и залиты шампанским.

Теплоход только прошел крепость “Орешек”, оставив ее позади - Нева закончилась. Перед нами раскинулась Ладога - огромная и великолепная. Озеро было спокойным, - вода в нем рябила серебром. Линия горизонта соединяла чистое голубое небо с бирюзовым зеркалом. Над нами кружили чайки, кое-кто из пассажиров их подкармливал - бросая хлеб в воду.

- Дети мои, - это был Сергей, в руке у него полбутылки вина, в другой стакан, - это Ладога, с ней надо поздороваться.

- Что сделать? - спросила Тина и улыбнулась, Сергей налил в стакан сухого вина и протянул ей.

- Надо сказать: здравствуй Ладога и выпить…

Тина засмеялась - задорно и заразительно, мне тоже стало смешно и весело. Этот смех был чем-то большим, чем просто звук. Он был магическим заклинанием, способным распустить самые упрямые складки на лицах, растопить лед в самом студеном сердце. В нем была свежесть весеннего утра и легкость летнего ветерка, пропитанная неподдельным наслаждением жизнью.

Сергей тоже засмеялся…