Друзья или любовники?

28

Алина

Возвращалась домой я через несколько часов. Решила никуда не заходить, чтобы пообедать, — написал Яр, предложил вместе сходить куда-нибудь, а потом заглянуть в кино. Я согласилась и теперь стремилась поскорее добраться до дома, чтобы успеть быстренько освежиться, а потом — к Яру.

Погода стояла жаркая, народ разоблачился, поэтому пахло в вагоне метро противоречиво. И духами, и потом — в общем, людьми. В том числе через пару станций до меня донёсся отчётливый запах алкоголя. Я огляделась, чтобы понять, откуда он, — и, к своему изумлению, увидела того самого парня, которого выгнала с экскурсии. Тот стоял неподалёку, буквально в пяти метрах, и с неприятной улыбкой смотрел прямо на меня.

И вот вроде бы ничего такого: подумаешь, оказались в одном вагоне. Но я отчего-то испугалась.

Есть у меня такая особенность, что-то вроде интуиции, а возможно, она и есть: я всегда чувствую неприятности пятой точкой. Или не пятой, а ещё какой-нибудь — но чувствую. В школе я всегда знала заранее, когда меня вызовут к доске, в институте чувствовала, на каком экзамене мне не повезёт с билетом, и даже с Лёшкой интуиция сработала: поначалу я, встречаясь с ним, сомневалась, что поступаю правильно. Меня что-то смущало, но что я не знала, это было из области нерационального. Поэтому я отмахнулась от своих предчувствий: не расставаться же с человеком только потому, что тебя настораживает непонятно что? Адекватностью от подобных решений даже не пахнет.

И сейчас я чувствовала: добром появление этого персонажа не кончится.

Какой у меня был выход? Учитывая, что ехать всего две станции? Можно выйти на следующей и постараться убежать или спрятаться. Можно выйти там, где нужно, и если парень пойдёт за мной, попробовать с ним поговорить. Или всё-таки убежать?

Хотя почему я решила, что он меня преследует? Может, просто едет туда же и это случайность. А смотрит и ухмыляется, потому что увидел знакомое лицо.

Но, кстати, он явно выпил ещё, пока шла экскурсия, — запах алкоголя был сильнее.

Я всё-таки вышла не на своей станции, а раньше. Оглянулась — парень шёл за мной. Тогда я остановилась возле одной из колонн и посмотрела на него, вопросительно подняв брови. Он улыбнулся шире и подошёл ближе, почти вплотную ко мне.

— Ты красивая, — сказал, дохнув на меня таким алкогольным амбре, что я аж прослезилась. — Рыжая. Моя Олька тоже рыжая, только темнее. У тебя парень есть?

Язык у него не заплетался, поэтому я понадеялась, что мой преследователь всё-таки соображает.

— Слушайте, давайте мирно расстанемся? Вам же не нужны пробле…

Я не договорила — лицо парня из вполне доброжелательного, хоть и пьяного, стало за одну секунду каким-то до безумия злобным, он шагнул вперёд, схватил меня в охапку, буквально стиснув, зафиксировав обеими руками, и поцеловал с такой агрессией, что я моментально запаниковала.

Было не то что неприятно — мерзко, фу! Пьяный чужой мужик — гадость! Если бы он поцеловал меня на улице, окружающие наверняка заметили бы сопротивление, да и услышали мой отчаянный писк, но метро и проезжающий поезд внесли свои коррективы. Попробуй разбери что-нибудь в таком шуме! И со стороны наверняка казалось, что мы просто целуемся, а что девушка дрыгает ногами — руками я дрыгать не могла, — ну мало ли, может, от неожиданности? Если на нас вообще хоть кто-нибудь смотрел. Московское метро — одно из самых равнодушных мест на свете, все спешат по своим делам, толпа постоянно двигается, и заметить, что девушку возле колонны на станции целуют не по её воле, можно только если случайно.

Но как же это отвратительно, когда пьяный незнакомый мужик засовывает свой язык тебе в рот! Тошнота подошла к горлу, парень от неожиданности сделал шаг назад, наконец отпуская меня, — и я, не сдерживаясь, выплюнула всё содержимое желудка ему на футболку. Было там немного: завтракала я давно, а потом только воду пила, — но этому придурку хватило, чтобы он, ругаясь, отскочил в сторону, неловкими движениями рук пытаясь отчистить одежду.

Мешкать я не стала — развернулась и, пробежав несколько метров, запрыгнула в закрывающиеся двери поезда. С глухим стуком они захлопнулись, отрезая меня от станции, и я от облегчения осела на пол.

Пронесло! Сбежала…