Дублер сына графа Том 2

Глава 13

Подошёл к группе женщин, но так как в этот момент тётя с кем-то разговаривала, встал неподалеку. Трегубова общалась с какой-то супружеской четой, и после разговора женщина из пары осталась в этой группе, а мужчина куда-то свалил. Как ребёнка в детсаду оставил.

Похоже, тут образуется «женский клуб» из женщин, не мешающих мужчинам заниматься их мужскими делами.

— Где ты ходишь? — Зло зашипела сквозь улыбку Татьяна Мироновна, после того, как я приблизился. — Я же сказала, что нам надо поговорить.

— Ох, я имел удовольствие общаться со своими друзьями и родственниками. — Вздохнул я притворно, соображая, как себя вести.

Об этом надо было подумать заранее, но я что-то тормознул. Особенно меня напрягало, что тётка в который раз сразу обращается ко мне на «ты», словно подружка. Или сообщница.

— Наслышана. — Хмыкнула она. — Что ты не поделил с Геннадием?

— Э-э-э. — Чёрт, вот это она задала вопрос. А кто это вообще? — Да так, небольшие разногласия. Ничего страшного. — Неужели снова привет от настоящего сына графа? У этого типа один друг, зато врагов просто вагон и большая тележка.

— Мне пришлось пообещать его матери, что вы не будете устраивать скандал на балу. — Недовольно продолжала напирать она.

— Никаких скандалов я точно не планировал. — Сделал морду кирпичом. — Буду бить только в ответ.

— Этого тоже не надо. — С досадой протянула двоюродная тётя. — Давай пройдёмся.

Я тоже заметил, что некоторые из дам нагло грели уши, так что без возражений отправился вслед за ней до ближайшей зона отчуждения. Там Трегубова остановилась, с минуту рассматривала моё лицо, которое я постарался сделать максимально добродушным.

— В воскресенье планируется общее собрание рода. — Пристальный взгляд никуда не делся, но я мог легко показать своё недоумение. Потому что действительно ничего пока не понял. — Император увеличил финансирование армии, все бояться войны. Военные планируют разместить большой заказ на изготовление боевой химии, но не готовы работать с теми родами, что не входят в столичный круг.

— А мы входим? — Пока что я не понимал, что хочет от меня эта ушлая женщина, но даже гадать не надо — хочет нагреть по полной.

Мне, в общем-то, остаётся только выяснить, в чём подвох, чтобы понять, можно ли на этом заработать. Графу Родину я точно «открывать глаза» не собираюсь.

— Химпредприятия получены твоим отцом в приданое, Зимины владеют только сёмью процентами, да и то, я их купила очень давно в удачный момент, и граф очень хочет этот пакет вернуть в семью. — Старательно начала объяснять мне двоюродная тётка. — Родины, как ты понимаешь, в столичный круг не входят. Выгодный заказ нам не достанется из-за упрямства моего кузена.

— Семь, это мало, согласен. — Чего она от меня-то хочет? В смысле, от настоящего Григория. Вряд ли ему что-то принадлежит, иначе тётка сразу бы сказала, чтобы я поделился. — Сколько надо минимально?

— Двадцать один процент. — Она слишком внимательно следила за мной, так что тупого и недалёкого пришлось играть как можно естественнее. Тем более что я действительно не был в курсе всех этих нюансов. Думаю, в институте управления Григорий должен был это изучать, но я-то пока что только начинаю вникать в эту кухню.

— Двадцать один минус семь — это четырнадцать. — Изобразил я крупного математика. — Где взять недостающее? — Наивно поинтересовался, в свою очередь уставившись на тётку.

Вот тут она хотела что-то сказать, но остановилась, словно оборвав сама себя. Похоже, прямо на ходу меняет планы. Задумалась, пару раз обмахнулась веером, огляделась.

— Григорий, скажи, что бы ты хотел от жизни? — Речь её стала плавной и мягкой. Как у суккубы из новеллы «Последний девственник преисподней». — Деньги, девушки?

В ответ пожал плечами. В общем-то, и я, и настоящий Григорий — обычные нормальные мужики, потому она угадала. Но показывать свою заинтересованность нельзя. Пусть сначала выскажет предложение, а я, так уж и быть, подумаю. И увеличу цену вдвое.

Мироновне моё равнодушие не понравилось, но она продолжила искушение.

— Ты говорил, что отец собрался отправить тебя в военную часть на год, и это в условиях опасности начала войны. — А вот это я ещё не слышал. Скорее всего, из-за этого моя работа и должна длиться год, пока настоящий сын графа где-то портянки нюхает. Только зачем настоящий Григорий поделился этой новостью с этой змеёй? Разве это не должно быть тайной? — Если мы договоримся, то я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Буду давать тебе деньги, раз уж твой отец не хочет тебя понимать в этом вопросе.

— Как много ты можешь, тётушка? — Решил изобразить недоверие и наглость, обратившись к ней на «ты», чего раньше не делал. Вот и проверим, возмутится, проглотит, или примет, как должное. — Деньги решают далеко не всё. Отец делает только то, что хочет он. Зимины ему не указ. Скажешь, нет?

— Да, упрямство твоего отца известно. — Она перестала разглядывать меня, повертела головой. Обращению на «ты» она не удивилась. Они точно с Григорием сообщники. И как бы не против самого графа дружат. — Если мы договоримся, обещаю, что ты ни к каким военным не поедешь, а будешь спокойно учиться в столице. — Она сделала многозначительную паузу, потом бросив взгляд в сторону «Дамского клуба», неожиданно спросила. — Григорий, у тебя есть девушка?

— Мне двадцать лет, тётушка. — Сделал я оскорбленную рожу. — Я живу с девушкой, если ты не знала.

— Про ту простолюдинку я знаю. Я не про содержанок спрашиваю. — Слегка скривилась в ответ она. — Ты встречаешься с кем-нибудь из благородных? Отец же так и не нашёл тебе невесту.

— Ты с какой целью интересуешься? — Откуда я знаю, есть у настоящего сына графа невеста, или нет. Меня никто об этом не уведомил.

— Я могу помочь тебе решить этот вопрос. — Она снова обернулась на оставленную группу женщин, после чего задумалась, что-то решая. — Тебе же даже сегодня пришлось идти одному.

Эх, а было бы весело, если бы можно было ей предъявить Алину, но раз уж это невозможно, то только и могу, что неопределённо пожать плечами.

— Возможно, отец считает, что после года в армии этот вопрос решиться гораздо проще. — Выдвинул я версию отсутствия невесты у Григория. — Ты-то как на это можешь повлиять?

— Тебе понравилась Софья? — Задала она встречный вопрос. Честно говоря, не сообразил, о ком она, потому вопросительно взглянул в ответ. — Хочешь, она сегодня будет твоей парой? На всю ночь.

— Софья Желудкова? — Наконец я догадался, о ком речь. И демонстративно скривился. — Тётушка, я не люблю, когда меня обманывают.

— Я не обманываю. — В её голосе появилось непонятное удовлетворение. — Её мать сама попросила, чтобы ты отвёл девушку в Малый зал, и побыл её кавалером на этот бал. Если будешь понастойчивее, то уже сегодня уведешь её в свою спальню. Она очень послушная, никогда не перечит матери.

— В чём ещё подвох? — Ухмыльнулся я.

— Нет никакого подвоха. Я всегда с тобой действую честно. — Немного наигранно возмутилась она. — Сейчас я тебя представлю, после чего ты проведёшь девушку в Малый зал знакомить со своими друзьями. После последнего танца с ней ждёшь церемонии, а как она получит взрослое имя, забираешь и везёшь её к себе. Уговаривать её не придётся, её мама даст дочери прямое указание. — И снова этот голос суккубы. — Она доставит тебе незабываемые ощущения.

Ничоси! Ту наивную девочку с большими глазами мне натурально подкладывают в постель, как какую-то оплаченную проститутку. Судя по всему, для тётушки это совершенно нормально, она не верит, что Григорий сможет сам затащить в постель какую-либо девицу из благородных. Только через прямое указание.

Похоже, Григория она не уважает, но что-то ей послезавтра на собрании рода от Григория ну очень надо. И слегка непонятно, зачем это нужно старшей Желудковой, которая вдруг выбрала меня в качестве кавалера для своей дочери. Кажется, мне рано соваться в высший свет. Я вообще ничего не понимаю!

— Эх, Татьяна Мироновна. — Покачав головой, решил показать, как она неправа. — У Софьи большими буквами на лбу написано «девственница». Какая спальня? Да она, небось, и не целовалась в жизни ни разу. Повторю: я не люблю, когда меня обманывают. Потому, рассказывай, зачем мне становиться её кавалером, кроме мутных перспектив воспользоваться её наивностью? Невестой она мне точно не станет, этот вопрос без отца не решить.

— Ты не веришь, что это только ради твоего блага? — Продолжала она играть невинность.

— Скажем так, я Вас слишком уважаю, Татьяна Мироновна. — Покрутил неопределённое пальцев в воздухе. — Чтобы предположить, что в этом нет как минимум ещё двух причин. Хотелось бы их услышать.

Пару минут она раздумывала, пристально разглядывая сначала меня, потом танцующих.

— Ты слишком быстро повзрослел, Григорий. — Заметила она отрешенно.

— В двадцать-то лет — это быстро? — Чуть хохотнул я. — Так что за причина? Или причины.

— Авелия Захаровна мне сказала, что ты общаешься с Рогожиными и Боголюбовыми. Даже отдыхать с ними ходишь в «Радужный Затон». Рассказала, что Рогожин даже заступился за тебя в каком-то конфликте как за своего близкого друга. Это правда?

Мамаша боярина Желудкова расспросила сыночка, где мы пересекались. И тот заложил меня сразу. Про тот конфликт на выходе из туалета знали только мы трое.

— Да, по приказу отца я дружу с ними. — Не стал отпираться от того, что и так легко узнать у других. — Людмила Боголюбова даже хотела, чтобы я был сегодня её парой, но её родители оказались против. Скорее всего, наше общение скоро закончится, вряд ли девушка пойдёт против воли родителей. Её друзья общаются со мной только из-за неё, так что это тоже ненадолго.

Это я добавил не чтобы похвастаться, а чтобы родственница не строила долгосрочных планов. А то с этой змеи станется.

Пауза после моих слов была максимум минутной. Что-то быстро прикинув в уме, тётка снова включила мод суккубы. От её приторно-сладкого голоса было уже реально тошно.

— Мне нужно, чтобы ты познакомил Софью с ними. — Сладкий такой обволакивающий тон голоса. Так и хочется послать эту хитрую змею. — За это тебе достанется её девственность.

— Рад, что тебе что-то там нужно. — Хмыкнул я в ответ с откровенной наглостью. — Где тут моя выгода? Неопытные девочки в качестве оплаты меня не прельщают. Служанки дешевле и удовольствия больше.

— Ты разве не хочешь, чтобы такая семья, как Желудковы, были тебе благодарны? — Театрально удивилась она в ответ.

Ну что за детский развод?!

— Татьяна Мироновна, Вы меня, наверное, с кем-то спутали. — Покачал я головой осуждающе. — Я же уже сказал: мне двадцать лет! Не десять, и даже не пятнадцать. Не надо мне дуть по ушам! Это Вам они будут благодарны, а не мне! Вы получите плату, как посредник между нами. А мне платить Вы отказываетесь, подсовывая на одну ночь целку вместо реального бабла. Нехорошо. Плата девственницами мне не нужна. Мне бы наличными.

— Григорий, что за жаргон? — Начала она играть в строгую тётю.

Ага, переводи разговор, переводи. Ты уже пообещала той тётке, что я буду сопровождать её дочурку, познакомив с детьми из высших. Даже цену наверняка назначила, а мне вы двое назначили роль дефлоратора, да? Решили, что раз девушка всё равно уже взрослая, то нужно быстренько продать её девственность какому-то лоху. Не за деньги, что вы! Это же аристо. За связи.

Но я-то ничего не обещал.

— Не нравится? — Хмыкнул я максимально насмешливо. — Так я пошёл домой. — Сделал вид, что собираюсь оставить её.

— Стой, мы не договорили. — Тон соблазнителя и строгого родителя был отброшен, со мной теперь разговаривала деловая леди. — Что ты ещё хочешь? София тебе же понравилась, будь и ты со мной честным.

— Ой, только не надо говорить: «я тебе уже столько пообещала, а тебе всё мало». — Тоже отбросил словесную игру и заговорил жёстко. — Обещаниями я полон до ушей, могу даже поделиться. Где мой миллион наличными?

— Я же сказала, наличные только через месяц, не раньше.

— Тогда и подходите с вашими процентами и знакомствами через месяц, какие проблемы? — Пожал я плечами, выдав наглую улыбку. Ильф и Петров тут не рождались, а то бы выдал классическое: «Утром деньги, вечером стулья». — А пока что я тоже могу вам что-то пообещать.

Она задумалась, свернула веер, стукнула им по своей ладони.

— Мне нужно будет переговорить с нужными людьми, а в дворцовом комплексе не работает связь. — Начала она, всё ещё пребывая в думах. — Ты получишь миллион, что я обещала, плюс полмиллиона сверху за то, что познакомишь Софию со своими друзьями.

Вот это уже похоже на деловой разговор. Сразу бы так.

— Когда получу? — Если она снова скажет «через месяц», развернусь и уйду.

— Завтра в течение дня. — Она ещё подумала и добавила. — Возможно, не всё будет наличными, часть получишь в драгоценных камнях. Как раз стребую один долг. Цена камней будет такая, что легко заложишь их за требующуюся сумму.

— Вот это деловой разговор. — Кивнул я удовлетворённо. — Значит, если я завтра получу свои деньги, послезавтра поддержу Вас на собрании рода. Мы друг друга правильно поняли?

В этот раз она посмотрела на меня с больши-им подозрением.

— Ты действительно слишком быстро стал взрослым. — Кивнула, чуть отставила локоть. — Пошли, я представлю тебя твоей спутнице. Ни ей, ни её матери о нашей договорённости ни слова. Она просто тебе понравилась.

— Что ты, я совершенно не собираюсь впутывать в ваши дела этого наивного ребёнка. — Хмыкнул я в ответ. — Ты главное помни, что ребёнок тут она, а не я.

Софья меня откровенно побаивалась. Против слова матери она не пошла, но взялась за мой локоть очень осторожно. Мы с ней только поклонились друг другу, как нас в приказном порядке отправили в Малый зал.

— Расслабься. — Заметил я, когда девушка засеменила деревянными ногами рядом. — Такое ощущение, что я тебя на эшафот веду.

Только вот мои слова, которые должны были вызвать улыбку, вызвали ещё большее напряжение. Девушка шла, опустив взгляд, и мне пришлось направлять её шаг, иначе мы бы врезались в одну пару, мимо которой проходили.

Малый зал был почему-то гораздо шикарнее Большого, пусть по размеру и был таким же. По количеству золотой отделки он смело мог конкурировать с тронным залом Екатерининского Дворца в моём мире. Тут, как и в Большом, тоже был свой оркестр, свои колонны, но шторок не висело, зато по краям зала стояли диванчики и кресла.

Тусовалась в этом зале не только молодёжь, как я по наивности думал.

Тут и там были видны взрослые мужчины и женщины, но все они были в компании со своими детьми, так что разделение у залов было не по возрасту посещения, а по делам. В Большом зале делалась большая политика и большой бизнес, а тут же всё ориентировано на знакомства и матримониальные планы.

Не знаю, о чём думала Татьяна Мироновна, но я помню, что Григорий ни разу не был на балу такого уровня, значит, мало кого мог знать из окружающих. Каким образом должна проходить процедура «вхождения в общество» понятия не имею. Мы шли по залу и оба молчали.

Надо осмотреться, а то внимание разделено между своим ковылянием и направлением партнёрши, что там и не расслабилась. Решил сначала посидеть на каком-нибудь диванчике, и огляделся в поисках свободного. Такие были, но почти у самого оркестра. Скорее всего, там слишком шумно, вот и не пользуются популярностью.

— Софи, привет! Это кто с тобой? — Закономерно первой нашла своих знакомых моя спутница.

К нам подошли три парня. Судя по выправке, кто-то из военной касты, да и семья Желудковых тоже из военных, так что ничего удивительного тут нет.

— Здравствуйте. — София искренне обрадовалась подошедшим. — Позвольте представить вам моего спутника Григория Родина. — Увидев знакомые лица, девушка слегка расслабилась, что не могло меня не радовать. — Григорий, это друзья моего старшего брата.

— Родин? — Парни переглянулись. — Из столбовых? Ты раньше не говорила, что у тебя есть жених.

Мне казалось, что аристократы должны знать фамилии других аристократов наизусть, но эти, то ли плохо учились, то ли фамилия моя с кем-то похожа.

— Из торговцев мы. — Понял, что моё появление в обществе девушки этим троим не понравилось. Вроде как, дуэли и драки тут запрещены, но конфликт может быть продолжен и завтра. Оно мне надо? — Не жених, только сопровождаю Софию на этом балу по настоянию её матушки. — Из курьеров меня уволили, но я снова стал чьим-то сопровождающим. Иронично.

Зато за это сопровождение плата полмиллиона. Мои услуги явно подорожали.

— Торговец? — Презрение парня в центре можно было черпать ложкой. — Считай, что ты уже сопроводил, дальше мы сами поможем сестре нашего друга. Софи, пошли. Там остальные ребята из взвода. Все будут рады твоему обществу.

Он протянул руку, которую София нерешительно ухватила своей правой. Но потом, словно опомнившись, отдёрнула руку и обернулась ко мне. На её лице были большие сомнения, она явно ждала моего слова. Бедная девочка не научена принимать самостоятельные решения, вот и мается.

Впрочем, неудивительно с такой волевой матерью и отцом-военным. Мне уже стало интересно, что именно ей приказала мать, когда отправляла в моём обществе.

— София, я совершенно не против, если ты пойдёшь с этими молодыми людьми. — Вот ещё, принуждать кого-то, навязывая своё общество. Девушка снова подняла руку и уже ухватилась за ладонь парня, добавил, мило улыбаясь. — Я выполнил просьбу твоей мамы и сопроводил тебя сюда. Этих людей я не знаю, так что, уйти с ними будет только твоим решением. Ты уже взрослая.

София замерла, и отпустила руку навязчивого.

— Извините, но я ещё не получила взрослого имени, и должна подчиняться своей матушке. — Она даже ко мне плечом прижалась, хотя раньше держалась на расстоянии. — Григорий — мой сопровождающий по её указанию, прошу отнестись к этому с пониманием.

Я думал, будет конфликт, но военные приняли решение девушки, как должное.

— Обидишь Софи — у тебя будет сразу восемнадцать врагов. — Заявил мне один из парней, прежде чем они от нас отошли.

Да, и этот цветочек, охраняемый целый взводом, Татьяна Мироновна хотела мне в постель протолкнуть? Не, я хочу жить спокойно, мне убийц, охотящихся за Григорием Родиным достаточно, не стоит увеличивать число врагов.

Тем более, я против насилия. Девочка прелестная, но принуждать её к постели, используя приказ матери? Да я себя уважать перестану!

Дальше, пока мы шли до приглянувшегося мне диванчика, с девушкой здоровались несколько раз, а вот я ни одного знакомого не встретил. Или мои знакомые предпочли меня не заметить, что тоже хорошо.

Плюхнулся на диван, закинул руку на подлокотник, вытянул ноги, чувствуя, как они немного болят, словно я перетренировался. Постоянно идти переваливаясь было не так и просто, при такой ходьбе задействуются совсем другие мышцы, вот и устал с непривычки. Раньше я столько так демонстративно не ходил.

— Григорий, Вы не будете танцевать? — В Малом зале звучали немного другие мелодии, и большинство я даже знал и умел танцевать. Но изображать из себя клоуна мне надоело ещё во время ходьбы.

— Я — нет. Если тебя пригласят, выбирай сама. Ты уже взрослый человек, а я против любого вида насилия над личностью. — Решил проинструктировать девушку заранее. Раз она со мной, у меня будут спрашивать разрешения, а я не хочу принимать решение за неё. — Если кто-то тебе не нравится, положи свою ладонь мне на руку, но без большого пальца. Вот так. — Взял её руку, пристроил на своей. — Если же партнёр тебе приглянулся, то положи всю ладонь, когда ждёшь моего разрешения.

— А если он мне незнаком? — Она смотрела, как я обращаюсь с её рукой, и неожиданно покраснела. Такое ощущение, что до неё раньше никто вообще не дотрагивался.

— Тогда используй свою женскую интуицию. — Усмехнулся я. — Это будет твой выбор, и твои же последствия. Считай это тренировкой перед вступлением во взрослую жизнь.

Нет уж, девочка, учись принимать решения сама. Через пару часов ты получишь взрослое имя и право решать, кто первый задерёт подол твоего красивого платьишка. Раз это буду не я, то решение только за тобой. Потому как, кого бы ты не выбрала — всё равно пожалеешь.

А я быть в этом виноватым не хочу.