Дублер сына графа Том 2

Глава 6

Скоро мелодия закончится, надо бы что-то на счёт неё решать. С одной стороны, особа ужасно подозрительная, а с другой, вроде как всё объяснимо, и ко мне никакого отношения не имеет. Но зачем-то же она следила.

То, что она не профессиональный филер, понял сразу. Профессионалы во время слежки никогда не действуют в одном ритме с наблюдаемым, они в ритме с толпой, на таких в массе людей и внимания не обратишь. Я потому сразу её и заметил. Она реагировала на мои движения, словно примерялась к будущему противнику. Так мы в школе охранников всегда себя вели перед поединком на соревнованиях.

Решил спровоцировать, зашёл за спину, провёл рукой вдоль позвоночника, потом по попке. Вспомнил учителя-массажиста, попробовал почувствовать одну из ключевых точек. В движении не получилось сосредоточиться, так что ничего не почувствовал, надо бы поработать над этим. Но не с этой опасной девицей, конечно. В такой момент у меня вся сосредоточенность будет на поиск, наблюдение за возможным нападением снизится.

Провёл ещё раз по спине, так она чуть выгнулась, словно кошка, бросив игривый взгляд на меня. От шлепка удержался, хотя она напрашивалась, выпятив свою натренированную попку, подставив мне её под руку. Вспомнились подруги отца, которые ко мне напрашивались на массаж. Очень она на них похожа. Особенно на тех, у кого точно такая же профильность на холодняк. У тех, у кого специальность была огнестрел, немного не так развиты мышцы предплечий.

— Я не хотела с тобой ссориться. — Наёмница развернулась, и словно случайно потерлась грудью о моё плечо. — Готова отдаться на милость победителя.

Недоверчиво прищурился, а она в ответ шагнула назад и тряхнула грудью, больше не делая попыток приблизиться или коснуться.

Паранойя снова проснулась.

— С чего такая щедрость? — В свою нынешнюю неотразимость я не верил. Да и дамочка выглядела отнюдь не невинной овечкой, чтобы спокойно идти с такой в постель. Задушит трусами, будет совсем не смешно. — Только не ври, а то я расстроюсь.

— В качестве компенсации за предоставленные неудобства. — Девушка провела языком по своим губам. Вообще-то я ненавидел этот жест у женщин из-за его театральности, но у неё он вышел очень естественно и притягательно. Похоже, она начинала мне нравиться. — Можешь меня даже связать перед этим, если опасаешься.

— Извини, но сегодня я занят. — Отказался я от такого откровенного БДСМ предложения. Она меня этими же верёвками свяжет. — Мы, будущие графы, народ простой. Спим только с проверенными любовницами. Но за предложение спасибо.

— Понимаю, не настаиваю. — Соня обернулась вокруг своей оси, проведя руками по своей груди, потом по бокам, словно показывая, от чего я отказываюсь. — Тогда хочу сказать, что Маргарита — моя близкая подруга. Я ей очень обязана. Если что, готова выкупить её проблемы и жизнь. Скажи свою цену.

Теперь наконец-то понял её переживания, из-за которых она на меня и пялилась. Когда именно я ей показался опасным, не скажу, но она от чего-то насторожилась, думая, что я могу причинить вред подруге. Но когда увидела наш с Иргой обмен знаками, решила сыграть в открытую, приняв нас за охранников.

Точнее, сначала пробовала надавить силой, но почему-то быстро сдалась, что тоже подозрительно. Не может же она опасаться обычного толстого парня двадцати лет. Значит, просто не хочет вспугнуть. Подозрительно.

— Сегодня у меня нет приказа причинить ей вред. — Ответил ей уклончиво, намекая, что могу быть и опасным.

Мне наоборот приказали с ней сблизиться, потому что сыну графа это поможет в будущем. Но это оставим за кадром.

Музыка закончилась, но мы так и остались среди остановившихся танцующих. Многие не уходили, а ждали начала следующей композиции. Как я понял, тут не принят стиль дискотеки моего мира «нон стоп», вот и возникают такие паузы, во время которых стоит оглушающая тишина, мужчины приглашают дам, уводят их к столу, или приводят на танцпол.

Нам же уходить рано, мы ещё не договорили.

— Я готова на всё, если такой приказ всё же поступит. — Началась новая композиция, немного в латинском стиле, и Соня, повернувшись ко мне задом, сделала «волну», присев и потеревшись упругой попкой об меня. — Мне нужен хотя бы небольшой шанс на её спасение.

— Ты так её любишь? — Я удержал её попытку обернуться, ухватив двумя ладонями за талию. — Ставишь свою жизнь? — Последнее прошептал прямо ей в ухо, прижавшись сзади.

Мы остановились. Девушка осторожно, словно боясь вспугнуть, взяла мои ладони, и переместила их к себе на грудь. Я не сопротивлялся. Конечно, она не аристо, и для неё этот публичный жест не является унизительным, но в понимании местных такое было равносильно признанию «я принадлежу тебе полностью».

Согласен, жест сильный, но это всего лишь жест. Нужно было понять, как далеко она готова пойти. Нужны были рычаги на неё, а её признание своего подчиненного положения мне ничего не даёт. До сих пор оставалась вероятность, что она работает на врагов, а те могут и такую вот специалистку прислать.

Враг может оказаться любым человеком из моего окружения, на примере Милы я уже понял это.

— Почему я должен тебе поверить? — Сжал её грудь в руках, потом обхватил торчащие соски, покрутил их. Сопротивления не встретил, но и отклика тела почти не было. Не понятно, девушка возбуждена или напряжена.

— Готова дать любую клятву на силе хоть сейчас. — Откинула она голову назад, наклонившись влево, чтобы оказаться затылком на моём плече. И снова начала двигаться, качая бёдрами. Я подхватил движение. — Я многое умею, не только в постели.

Теперь наши движения были похожи на те, какие делают во время «ламбады». Благо, музыка наигрывала что-то подходящее.

— Учту. — Мне её клятва была не нужна, уже и так с одной поклявшейся мучаюсь. Хотя, сама готовность дать клятву — хороший знак. Такими вещами в этом мире не разбрасываются. — Дашь свой контакт, я с тобой потом свяжусь. Только на бумаге напиши, своей рукой. Своё настоящее имя и фамилию напиши, под кем служишь. Узнаю, что обманула — обижусь, наш договор будет расторгнут.

Отпрянул, и развернулся, подставляя спину, показывая, что хочу уйти с танцпола. Защиту полностью перекинул на возможную зону поражения. Но она этим не воспользовалась, а догнала и пошла рядом.

Будем считать, что с этим вопросом разобрались. Передам контакт Кириллу, он у Родиных служба безопасности. Вот пусть и разбирается, кто это такая.

Не дожидаясь конца мелодии, мы вернулись к остальным, я показал Ирге, что всё под контролем. Состояние готовности не отменил, всё ещё подозревая, что будут новые провокации.

— Смотрю, ты без меня не скучаешь? — Из туалета только что вернулись Маргарита с Людмилой. Мила тут же согнала Германа и уселась на привычное место рядом со мной.

Соня поблагодарила меня за танец, а я сознался, что вообще впервые на дискотеке. На что Мила внезапно заинтересовалась темой моего первого в жизни медленного танца.

— Я хочу с тобой потанцевать! Ира, скажи ему!

Начались уговоры, к которым действительно неожиданно присоединилась и Ирга. Пришлось согласиться, пока Маргарита отошла к бару выпить со своей загадочной подругой-наёмницей. Я лично, после упоминания о ритуале от Милы, пить алкоголь вообще не собирался. Уж лучше действительно танцевать. Начавшийся медляк словно подбросил девушку с места, я даже встать и пригласить не успел, как меня уже потащили в световой круг в центре.

Как я понял, медленные танцы тут разнообразием не отличались. Конечно, были в этом мире и классические парные, типа танго, вальса и так далее, но заметил, местная молодёжь этими изысками не заморачивалась. Никакой чинности и чопорности бальных движений, только полный контакт и поцелуи с обжиманиями в процессе на фоне почти полной темноты.

Удивляюсь, как некоторые пары прямо тут трахаться не начали. Во всяком случае, уже заметил, что мужские руки под женскими юбками не удивляли и не шокировали вообще никого. Но на декольте никто не покушался. Некоторым грудь лапали, это да, но только поверх одежды, заявляя права на свою женщину. Странные обычаи, но подозреваю, им есть какое-то объяснение. Молодёжь часто выносит за шаблон поведения действия каких-нибудь героев фильма или книги. Опять же, тут есть высшее общество, император там, императрица. Они наверняка являются эталоном на мораль и моду поведения.

Увидев, как себя ведут танцующие пары, мне стало понятно, почему во время медляков так сильно приглушался свет. Фонари начинали светить по краям танцевальной зоны таким образом, что со стороны столов на танцполе видны только силуэты. Правда, соседей по танцполу было видно хорошо, но никто не пялился. Все смотрели только на тех, с кем танцевали. Это я в первые секунды вертел головой, слегка ошарашенный увиденным.

Уже через десять секунд полутьмы увернулся от поцелуя, с осуждением посмотрев на партнёршу. Она не смутилась, а только протянула свои руки мне за спину, ухватила мои, и переместила их со своей талии на свою задницу. После чего удовлетворённо вернула свои ладони ко мне на плечи. Из-за живота, мои руки за её спиной не сходились, зато сейчас расположились на самых притягательных местах.

— Григорий, скажи честно, я тебе привлекаю как женщина? — Если в начале танца она улыбалась, то сейчас, после того, как наш поцелуй не состоялся, девушка была сама серьёзность.

— Людмила, скажи честно, зачем я тебе вообще? — На её провокационный вопрос не ответил. Теперь я её подозревал в связи с моими врагами, и давать ей хоть какие-то рычаги на себя не собирался.

Потому что она действительно меня очень привлекала. Думаю, если бы не мой живот, мешающий ей прижаться ко мне сильнее, она бы это уже поняла.

— Ты не ответил. — Прищурила она глаз.

— Мой ответ будет зависеть от твоего. — Не принял её наезда.

Я-то могу вот так перекидываться фразами сколько угодно. Опыт сетевого общения большой, а уж умения реагировать на злые реплики я отработал ещё в школе. Молчать было нельзя, это только взрослые могут говорить: «не обращай внимания».

Детей надо затыкать ответным сарказмом, или насмешки только усугубятся, постепенно перерастая в прямые драки. Причём, не отвечающего словесно, всегда бьют толпой! Он не стыдит напавших, значит, можно. Потому я никогда не сносил побои молча, а презрительно и громко оскорблял всех тех, кто решил подраться с инвалидом.

Я же не девушка, которая может любой спор закончить неотразимым «ой, фсё!».

— Ты мне очень нравишься. — Попыталась показать, что отвечает честно, Людмила.

— Ты не ответила. — Заметил я, когда продолжения не последовало. Интересно, сознается ли, что всё это только ради тайны ритуала? — Зачем я тебе? Некрасивый, простой сын провинциального графа.

— Неправда, ты очень милый. — Она закинула руки мне за голову, и снова попыталась поцеловать, притянув мою голову к своей. — Почему ты мне не веришь? — Обиженно надула она губки, когда я силой удержал свою голову.

Она так и не ответила на мой вопрос, уведя разговор в сторону претензий. Меня так поймать очень сложно.

— Мы можем играть в слова целый час. — Она опустила локти, положив ладони мне на плечи, и отвернула голову в сторону, словно не хотела встречаться со мной взглядом. — Красивая девочка из высшей семьи никогда не будет с толстым мальчиком из торговцев. Вы же всё время улучшаете породу. Уже слышал, вам только воины подходят, торговцев вы никогда в свою семью не примете. Я тебе точно не подхожу.

Эту теорию мне выдал мой друг Андрей. Так как его информация редко была неправдивой, я решил, что уж в этом вопросе он знает, что говорит.

— Ты же можешь поступить в армию. — Тоскливо проговорила она, но в мои глаза так и не взглянула. — Станешь боярином.

— Армия — не институт. — Покачал я головой, посмеявшись в уме над словом «поступить». — Армия — это разлука на несколько лет.

Да и сомневаюсь я, что торговца могут сделать боярином просто за то, что он в армии побывал. Там нужно дослужить до определённого чина, а это занимает времени эдак… Да всю жизнь это займёт! Странно, что она это не понимает. Точнее, делает вид, что не понимает. Она же умная, а значит, все эти слова — как обещания политика, за которыми ничего нет.

Дать надежду, воспользоваться, и кинуть. Нет уж, в этой жизни меня на такое не подписывайте. Все женщины одинаковые, она явно не исключение.

— Я буду ждать. — Совсем уж смешное обещание дала девушка-аристократка. — Там можно встречаться, я знаю. Армейских даже в первый год отпускают на ночь, у меня уже было несколько… ой. — Она с испугом подняла на меня глаза. — Я не это хотела сказать.

— Вот-вот. — Улыбнулся я на такую оговорку. Никогда не был против «открытых для любви» девушек, да все наёмницы такие, и если бы она придерживалась этой линии поведения, был бы только рад. Но в то, что она в меня влюбилась — точно не верил. Слишком уж невероятно. — Сколько у тебя уже было таких увлечений хотя бы за последний год? Не надо мне говорить цифру, я просто для примера спросил. — Остановил её возможные оправдания.

— Но это же было несерьёзно! — Всё равно начала оправдываться она. — С тобой всё по-другому! Ты самый лучший. Хочешь, я скажу отцу, что выйду замуж только за тебя?

Ага. А потом её отец меня случайно убьёт. Точнее, не меня, а бедного сыночка графа, которого и без этого кто-то хочет убить.

Да и не верил я во все эти слова про «нравлюсь», после того, как она упомянула ритуал и плату за него своим телом. После таких слов, и втирать мне что-то про чувства? Неужели она считает меня глупее себя?

Хотя да, считает. Не зря ей нравится, когда у неё что-то спрашивают. Она гордится своим умом и памятью. И сейчас не может принять поражение от какого-то невзрачного толстяка.

— Мила, вы тут до какого часа сидеть собираетесь? — Что-то мне резко домой захотелось. Вообще непонятно, зачем я тут сижу, словно мне приказано.

— Обычно мы отсюда едем сразу в институт. — Проговорила она мне на ухо, задумавшись. Судя по отсутствию возмущения, она тоже хотела оставить тему. — У тебя есть другое предложение? — Она отпрянула и игриво наклонила голову. — Хотя бы на сегодняшнюю ночь. Всего одну!

Мне сказали только «поддержать знакомство», а дело идёт к тому, что мне придётся это самое знакомство «углубить». Я понял, что Мила готова на постель даже просто в качестве аванса. Как и все девушки, считает, что после такого я точно «буду должен».

А это уже было прямо запрещено. Эльза чётко сказала, что спать с другими в течение этого года нельзя. Вот и поступим согласно приказа сверху.

Ужу чувствую, что поддаюсь на её обаяние. Меня ещё ни разу в обеих жизнях так не добивались. Это и пугало и привлекало одновременно. Даже осознание того, что всё это точно обман, не помогало. Любой в глубине души хочет быть так обманутым. Всегда есть надежда, что либо это невероятная, но правда, либо ты успеешь соскочить, не сильно увязнув.

— У меня есть девушка. — Напомнил ей про Иргу. Разговаривать при громкой музыке было сложно. Приходилось каждый раз наклоняться к её уху, обдавай дыханием и, вдыхая её запах. А ещё это последствие воздержания! Мои руки с трудом удерживались от того, чтобы не сжать то, что держат в ладонях. Хорошо, что брюки достаточно тесные.

В какой-то момент Мила укусила меня за ухо. Очень сильно укусила, если я даже сквозь постоянную защиту почувствовал. Что обозначает этот жест на языке местных аристократических знаков, не знал, потому оставил без комментариев. Но то, что что-то очень интимное, догадался и так. Слишком уж у неё был взгляд решительный, словно она что-то задумала.

Эльза говорила, что официальная любовница будет сдерживать желающих забраться в мою постель. Я же считал, что таковых и вовсе не появится. Мы оба оказались неправы. Только за последние полчаса я получил два прямых предложения. И сейчас жалел, что не согласился на первое. Та наёмница была намного менее опасной, чем девушка, которую я сейчас держу в руках.

— Она хорошая, мне нравится. — Словно ничего не случилось, отпустила Мила моё ухо. — Я не против таких… Экспериментов. Нет, ты не подумай чего, я раньше никогда ничего такого не делала. Всё это только ради тебя! — Тут она стрельнула глазами на Иргу, которая смотрела не на нас, а влево, контролируя свой сектор. — Думаешь, она будет против? Хочешь, я её уговорю? Это тебя ни к чему не обязывает. Просто хочу доказать тебе, что я не ревнивая собственница.

— Эксперименты отложим. — Решительно пресёк я намеки на групповой разврат. Хотя, какие намёки, тут всё конкретно и недвусмысленно. — Мы с Ирой хотим поехать домой. Скоро полночь, а завтра на учебу.

Как раз и мелодия закончилась, и я с облегчением отпустил партнёршу. С наёмницей точно было проще.

— Если ты настаиваешь. — Девушка сделала вид, что расстроилась, но я уже успокоился и не верил в её ужимки. — Давай я вас тогда отвезу. Только ты же обещал ей медляк после меня.

Да, было такое. Придётся ещё немного посидеть.

Пока сидели, разговаривали и ждали следующей медленной мелодии (они тут примерно одна на четыре быстрых), вернулась Маргарита и молча протянула мне кусок бумажки.

— Что это? — Не спешил я брать подозрительный конвертик.

— Телефон Сони. — Ответила она. — Она просила передать, что от своих слов не отказывается и будет в столице ещё месяц.

— Ты ей тоже отказал! — Тут же расплылась в саркастической улыбке Людмила. Она даже не вопрос задала, она это с уверенностью воскликнула. — Марго, неужели эта старуха хочет увести у меня моего Гришеньку?

— Какая же она старуха? — Удивился я. — Да ей максимум лет тридцать пять.

Среди моих прошлых любовниц из наёмниц, это был скорее средний возраст, а никак не старческий.

— Совсем молодая, да? — Саркастически заметила Мила. Почему-то Соня ей резко разонравилась, стоило только Людмиле увидеть этот конвертик. — Пусть ищет мужиков своего возраста, к моему парню нечего ручки свои тянуть.

— Когда это Григорий стал твоим парнем? — Ехидно заметила Маргарита. В ёё глазах светилось явное торжество, словно она в чём-то посмеялась над подругой. — У него уже есть девушка.

— Григорий — парень с большим сердцем, у него может быть и две девушки. — Шокировала Мила нас всех неожиданным заявлением. — Ира, ты же не против, правда?

Та в замешательстве повернула голову ко мне. Я помотал головой, показывая, что сам не ожидал такой подставы. Честно говоря, не думал, что она решит воплотить в реальность то, что предлагала во время нашего танца. Тем более, я же отказался!

— Не знаю. — Наконец даже не проговорила, а промямлила Ирга. — Сейчас не готова ответить на этот вопрос.

— Так, пойдём со мной, припудрим носик, а заодно и поговорим об этом. — Ирга снова обернулась на меня, но я пожал плечами. Настырность Милы я уже успел оценить, пусть поговорят. Ирга не пойдёт против приказа о моей охране, против меня её не настроят. Остальное меня не касается. — Отлично! Ты самая лучшая! — Воскликнула Людмила, когда Ирга всё-таки встала со своего места. — Не скучайте, мы скоро придём.

— Я тоже хочу в туалет. — Поднялся Герман. — Григорий, пойдёшь?

— Пожалуй, надо сходить. — Прислушался я к организму. — Заодно покажешь, где он тут.

Сюрпризы на сегодня не закончились. В туалете Герман затеял выяснения. Вот уж от кого не ожидал подставы, так это от него!

— Григорий, у меня к тебе вопрос очень личного характера. — Умывальники в туалете были с привычным бесконтактным включением, а вот сушилки для рук не было, висели бумажные полотенца.

— Сразу говорю: я не такой, и предпочитаю девушек. — Заметил я, отрывая кусок бумажного полотенца. — Да шучу я, ты чего так напрягся?

— Это… была странная шутка. — Проговорил Герман, после чего хмыкнул, чуть скривившись. — Я давно не общался с людьми из… Провинции. Видимо, отвык.

— Не стоит и привыкать, я один такой. Особенный. — Заметил я философски. — Так чего ты хотел спросить такого личного?

— Хотел у тебя спросить… — Он явно смутился, потом тоже взял кусок полотенца, вытер им руки. Я терпеливо ждал, пока он «родит свой вопрос личного характера». — Ира, она тебе кто?

— Любовница. — Удивился я такому вопросу. Но через секунду сообразил, всё же Эльза не зря предупреждала. — У тебя к ней появился интерес? Извини, но я не имею привычки делиться своими женщинами. Вообще. То, что моё — только моё.

— Я понимаю. — Он снова чуть скривился, но не отстал. — Я могу у тебя её выкупить? Не на время, навсегда. Она не слуга вашего рода, я уже спросил. Назови свою цену.

Кстати, вот что интересно. Помнится, Кирилл просто кипятком писал, когда я отказался стать слугой рода. Говорил, что моя миссия жуть какая секретная, другим такое знать не положено. Теперь оказывается, что я не один такой в этом деле.

— Герман, скажи… А тебе самому не стыдно? — Получается, он Иргу за какую-то рабыню принял. Что значит это его «выкупить»? Вроде бы, рабство в России давно отменили.

— Почему мне должно быть стыдно? — Он не обиделся, он реально не понимал.

— Хорошо. — Кивнул я, осознавая, что этот человек воспитан немного не так, как я. — Моя цена такая: меняю Иру на Маргариту.

Он улыбнулся, показав, что понял шутку. Но меня это ещё сильнее разозлило.

— Думаешь, я пошутил? — Подошёл к нему почти вплотную. — Только вот это не шутка. Я тебе всерьёз предлагаю обмен: ты забираешь себе в постель мою девушку, а я забираю в постель твою сестру. Что скажешь? Устраивает такая цена?

— Ты не можешь такое всерьёз предлагать. — Отступил он на шаг.

Он уже не улыбался. Как и я, впрочем.

— Почему это? — Снова начал я наступать. — Чем Маргарита отличается от Иры? У неё что, лишняя нога есть? Или руки из головы растут? Чем она лучше Иры, скажи мне!

Он снова сделал шаг назад, уже явно растерянный от моего напора.

— Она не лучше, просто… Сестра не наложница и не содержанка. Она аристократка, она не согласится.

— Ах, не согласится. — Взбесила меня эта формулировка. — Ты посмотри, какая цаца. А кто её будет спрашивать? — Я прижал его к выходу из туалета, упёршись руками с двух сторон. — Я же её у тебя выкуплю. Точно так же, как ты у меня просишь выкупить другого. Живого. Свободного. Человека!

Лицо Германа застыло. Я нависал над ним, хотя мы и были почти одного роста. Молчание стало напряжённым, и не знаю, чем бы вообще закончился наш разговор, если бы дверь в туалет резко не открылась.