Дуэт (СИ)

8.2 Пермь

8.2 Пермь

Ребята переоделись, собрали костюмы и вещи, попрощались с педагогами, обещая к 23.00 быть в гостинице. До дома Володиной бабушки пошли пешком. Под ногами скрипел кипельно белый снег. Воздух ворвался в лёгкие. Острый и арбузно-вкусный. Володя вёл Жанну за руку сначала вдоль широкого проспекта, потом через небольшой сквер и дворами.

Она никогда в обычной жизни не держала его за руку. А сейчас его горячая ладонь ощущалась через её двойные пуховые варежки и его перчатки на овчине. И вот они перед кирпичным домом послевоенной постройки. Высокие лестничные марши, широкие ступени. Жанне это напомнило дом в Ленинграде, где они с мамой часто гостили.

— На Ленинград чем-то похоже, мне кажется, — будто прочитал её мысли Володя. Это ленинградские строители. Во время войны тут в эвакуации был архитектурный институт. И специалистов много потом осталось. Нам на третий.

Жанна стала стягивать варежки, получалось неловко. Володя вдруг взял её за плечи, повернул к себе.

— Не волнуйся, мы в гости, ты всем тут нравишься, — тихо и уверенно сказал, глядя девушке в глаза. А про себя подумал: "Всем. Мне первому".

— Спасибо тебе, — слабо улыбнулась в ответ Жанна.

В маленькой прихожей на ребят снова налетел девочки, как будто они не виделись несколько месяцев, а не час отсилы.

Потом из кухни появилась черноглазая пожилая женщина, похожая на Володю.

— Дэу эни! — распахнул тот объятия.

Бабушка широко улыбнулась, быстро заговорив по-татарски. Обняла внука, похлопала по спине. И без перевода было понятно, что она удивлена, как он вырос и повзрослел.

Потом бабушка Наиля обняла Жанну.

— Добро пожаловать, девочка, мы тебе очень рады. Проходи, будь как дома.

— Спасибо большое, — раскраснелась девушка.

Её подхватили, потащили вглубь квартиры. Показали, где руки вымыть. Потом повели в свою комнату. Жанна сначала растерялась, потеряв Володю из виду, но потом быстро успокоилась.

Пятилетняя Рушана залезла к ней на колени. Жанне вдруг очень захотелось распустить волосы. Одну за одной вынимала она шпильки из прически. И когда по плечам легли её кудри, девочки ахнули.

— Это свои так вьются? — пятнадцатилетняя Гуля протянула ладонь, потрогала воздушные завитки.

— А давайте я вам сложные косы заплету, — вдруг предложила Жанна, — на моих волосах так не получается, я сёстрам всегда делаю.

— У тебя есть сестры? А брат есть? — вступила в разговор молчаливая серьезная Диляра.

— У меня две младшие. Вероника и Анжелика. А вот братья только двоюродные. Так же, как вам Володя, — уверенными движениями Жанна уже делила волосы Рушаны на пряди.

Затаив дыхание девочки следили за её руками. Мелькали тонкие прядки. Иногда Жанна спрашивала, не тянет ли где. Минут через 20 сестрички стали обладательницами сложных плетёных причесок.

У Рушаны на макушке было сердечко между двумя "колосками", Диляре сделали "корзиночку", а у Гули две необыкновенные косы с лентами соединялись внизу в причудливый пучок.

— А где Володя? — опомнилась Жанна.

— Он с нашим папой разговаривает, — успокоила Гуля, — сейчас бабушка за стол позовёт. Диля, сбегай, спроси, что помочь нужно.

Помогать на кухню отправились все вместе. Накрывали на стол. Девочки ловко привычными движениями расставляли посуду. Жанна подумала, что своим младшим тоже нужно давать помогать. А то бабушка не дает им ничего делать. А тут даже Рушана справляется.

Жанна рассматривала неизвестные блюда. Только пирогов насчитала четыре вида. Обрадовалась, заметив знакомые эчпочмаки.

— Я больше всего чак-чак люблю, — доверительно зашептала ей на ухо Рушана, — но пока лагман не съедим, не дадут.

За столом Жанна сидела между Рушаной и Володей. Во главе стола — фундаментальный дядя Карим. Первым делом он похвалил причёски дочерей. Широко улыбнулся Жанне, подивившись её способностям.

— Ты только про макияж молчи, — еле слышно на ухо попросил Володя.

Жанна кивнула.

— Аша, аша! Кушайте, пожалуйста! — засуетилась бабушка Наиля, подавая всем по очереди тарелки с лагманом.

У Жанны от одного вида куска говядины и лапши оказался полный рот слюны. Быстро есть было неудобно. Она поглядывала на остальных. Все ели спокойно. Размеренно. Решила, что непременно попробует всё, только совсем по чуть-чуть.

— Ты меня завтра к поезду покатишь, как Колобка, — тихо сказала она Володе, — но я хочу ещё шаньгу.

С собой ребята получили два огромных пакета с пирогами и сладостями. На возражения, бабушка Наиля всплеснула руками, — У вас там ещё друзья. Ехать почти два дня. Съедите.

— Иди сюда, мальчик, — отозвала в сторону внука.

Жанна не прислушивалась. Тем более, что говорили они по-татарски. Напряглась только, когда едва бабушка кивнула в её сторону и сунула Володе сложенный цветастый платок. Тот кивнул в ответ, сказал что-то короткое и спрятал платок под свитер.

До гостиницы их довёз на своей машине дядя Карим. Жанна задремала в тепле салона. По времени они вполне успевали.

Подошли к "девичьему" номеру. Дверь неожиданно оказалась закрыта. Веденеева растерялась.

— Подожди, я кое-что проверю, — Володя дошёл до конца коридора, стукнул в дверь номера мальчиков. Оттуда высунулась всклокоченная голова Сашки Ефимова. Вернулся Орлов с ключом от девичей комнаты.

— На, ложись. Отдыхай, — протянул ключ партнерше.

— А Света где? — не поняла наивная Веденеева.

Володя хмыкнул.

— Они у нас. С Сашей.

— А ты как же?

— А я в холле на диване. Не переживай.

— Нееет уж. Пошли. Раз они так, то мы здесь будем. Мы ж всегда раньше в одной комнате жили.

— Раньше. Да. И твоя мама ещё.

— Как хочешь, но я тебя не пущу в холл, — разошлась вдруг Жанна, — пошли.

Орлов сжал челюсти. Деваться некуда. Ночь.

Они рухнули на кровати и мгновенно вырубились.