Два трюфеля. Школьные хроники

О драках на продлёнке

Мама записала Илью в группу продлённого дня. Потому что бабушка Ильи, дома, и особенно на прогулке от внука уставала и потом болела долго. Давлением и мигренью. Диабетом и воспалением суставов. Тахикардией и трахеитом. И разными нервными болезнями.

Илья на продлёнке очень понравилось, полюбил там Илья резвиться, носиться и драться. Лупил Илья на «продлёнке» всех подряд.

Вот дело к вечеру, завуч по коридору не ходит, школа пуста. Тоскливо смотрят на ребят комнатные растения: с подоконников – фикусы, со стен, из кашпо выглядывают аспарагусы. То и дело сбегают ребята из класса. Носятся девочки. За девочками – мальчики. Такие вот догонялки – и не просто догонялки, а свирепые гонки. Гонки на выживание. Девочки в эти гонки играть и не хотели совсем. Это мальчишки загнали девчонок в угол, как охотники зайцев в нору. Диане Грядицкой, самой худенькой и маленькой, самой безобидной и болезненной, не повезло: Илья дал в ей лоб. Диана в слёзы – больно же! Настя Петракова Илье ничего говорить не стала, она уже знала, что это бесполезно. Она подошла к Илье с такой улыбочкой– завлекалочкой. Илья от таких улыбочек таял. (Решил Илья, что Настя с ним заигрывает: девочки, ведь, любят героев-суперменов.) А Настя как подпрыгнет, как вмажет Илье в губу! Хотела-то в лоб звездануть, но от волнения не рассчитала. Илья в класс побежал – намочил губку, которой с доски вытирали, и шмякнул её себе на губу.

– Доигрался, Зачиняев! А ну, все за уроки! – позвала испуганных ребят Галина Юрьевна.

И все принялись «домашку» делать. Тихо в классе. Только Диана всхлипывает и за лоб держится, да Илья угрожающе бормочет. Уроки Илье делать лень, так ещё и Галина Юрьевна помогать отказалась. Илья ещё сильнее обиделся:

– Ну погодите же, – процедил-пршамкал: губа-то уже опухла.

Позвонил Илья маме, рассказал про кровь, про губу, и про губку. А про то, что он Диане дал в лоб, умолчал.

Вот приходит мама Ильи, вся такая на нервах– на нервах:

– Кто? Кто, Илюша, тебя обидел?

– Вот она, – указал Зачиняев на Петракову.

Настя аж задохнулась от гнева. Рассвирепела.

– Пусть знает ваш Илья как девчонок обижать!

Мама Ильи подошла к Галине Юрьевне, спрашивает:

– Что это значит ? Вы отказались отвечать на Илюшин вопрос по домашней работе!

– Отказалась, – спокойно сказала Галина Юрьевна. – Ваш сын мне всех детей будоражит.

– Вы обязаны учить ребёнка! Объяснять ему! А что я вижу? Домашней работы – нет. У сына – кровь и признаки сотрясения мозга!

– Грядицкая! Покажи-ка лоб! – прогремела Галина Юрьевна.

Диана руку ото лба отняла, а там – та-акой синячище! Огромная синяя шишка!

– Обычная гематома, – фыркнула мама Ильи.

– В таком случае у Ильи обычная припухлость губы, – сказала Галина Юрьевна. Сказала, как отрезала.

А Настя сказала маме Ильи:

– У нас от Илюхи каждый день признаки сотрясения. Он нас всё время трясёт: то за ноги, то за руки, то как начнёт в ухо гаркать, так у нас сотрясение среднего уха!

– А у меня сотрясение зрения – добавила Галина Юрьевна. – Зачиняев везде мелькает: то кулаками, то кроссовками – у меня в глазах рябит. Уводите его поскорее! Дайте моим глазам отдохнуть!

Настя Петракова язык маме Ильи показала, и в тетрадку как ни в чём не бывало уставилась:

– Так-так-так. Любимая моя математика.

Мама Ильи вышла из класса и так хлопнула дверью, что

аспарагусы затанцевали в кашпо, а фикусы чуть не выпрыгнули из подставок – у комнатных растений от такого удара сотрясение горшков началось.

Вот так для Ильи догонялки на «продлёнке» закончились. Мама Ильи теперь догоняет на улице других родителей и жалуется, жалуется, жалуется. На Галину Юрьевну, на Настю, на Диану.

Диана после этого родители записали в секцию гимнастики. И она стала смелая и решительная. На занятиях тренер Диану на сложные упражнения всегда первой ставил. Если Диана сделает опорный прыжок или сальто, то и другие сделают, не испугаются.

Рисунок Риты Гарнык

Драчун (стихотворение)

Сломал я Максу нос случайно

У Вани на лице – фингал.

Макс обзывания кричал мне

А Ваня нас с ним разнимал.

Никто не смеет со мной спорить

Я самый сильный, я – герой…

А Марь-Иванна вдруг плачет:

Позвал директор вдруг её.