Два трюфеля. Школьные хроники

Однажды на переменке, на большой перемене, мальчишки играли в трансформеров. Разбились мальчишки на команды. Данёк с ребятами играть не стал, потому что его только в команду синих брали простым воином, а Даня хотел в команде красных верховодить—хотел быть в команде красных Чёрным всадником. Даня остался в классе. Девочки побежали в коридор, стенд смотреть с новыми проектами. Правда Вика Белкина с девочками не пошла. Она стенд читать не хотела, потому что Вика считала себя взрослой (она второй год в первом классе училась), Вика считала, что тема проекта – для малышей. Что это за тема такая: «Моё домашнее животное». Вот если бы «Мой любимый мульт», тогда другое дело, тогда бы Вика тоже бы пошла стенд рассматривать.

И вот ходят Вика с Данилой по классу, как неприкаянные, косятся друг на друга. И вдруг Данёк Вике подножку как подставит – так всегда воины красной команды делали. Вика споткнулась, ногу подвернула, но не упала. Разозлилась и как толкнёт Данилу – так что он отлетел к последней парте.

– О! Ты летаешь, как в мульте «Бешеный звездолёт»!

Даня обиделся, что он как в мультфильме летает, и хотел уже Вике звездануть как в компьютерной игре «Звёздные войны», но тут вспомнил, что девочек бить нельзя – так ему всегда мама говорила. Поэтому Данёк взял с парты чей-то учебник. Красный такой учебник, по английскому языку, и как метнёт этим учебником в Вику. А Вика присела – учебник в неё не попал – и как опять толкнёт Данька – он и отлетел прямиком к столу Галины Юрьевны.

– О! – обалдела Вика. – Точь-в-точь как в мульте «Приземление нон-стоп».

Галина Юрьевна оторвалась от тетрадей, сурово посмотрела поверх очков.

− Галина Юрьевна! А Вика дерётся! – пожаловался испуганный Данила – его всегда мама учила, если обижает кто, Галине Юрьевне жаловаться.

− Данила, Данила, − закачала головой Галина Юрьевна. − Вика же – девочка!

− Девочка, девочка, − всхлипывая, шептал Данёк, потирая бок. – Девочка, а толкается больнее Чёрного всадника!

Самый умный в нашем классе

мальчик с именем Платон.

Он сказал:

–Глупее Васи

Петя Паша и Антон.

Но подруги боевые –

В классе нашем они в моде –

Резко– хряк! – под дых Платону,

По учёной его морде.

И тогда Платон раскрылся:

Отказался от ученья

И признал, что всех глупее,

Снизил резко самомненье.

Мы уже смеялись классом,

А Платон как развернётся

С визгом воина: "Заразы!"

Он как два джедая бьётся.

Тут же под руку с Платоном

Оказалась Настя-Лея

И сказала:

–Вот: философ!

Бьёт всех ситхов

Не жалея.

1

Мама у Кости Подленко была очень активная, всем и всегда любила советовать:

– Как это? Вы в школу идёте, и читать не умеете?! Что значит, ребёнок читать не хочет? Купите азбуку Жуковой и читайте! Как?! В первый класс идёте, а таблицу умножения не знаете? Я даже и не знаю, как это назвать. Купите счётные палочки и складывайте, умножайте, делите, делите.

И с Галиной Юрьевной мама Кости с конца осени спорить полюбила. После каждой Костиной тройки стала бегать и ругаться:

– Как это у моего Кости «двойка» по математике? Вы учите детей или хиромантией страдаете?! Что значит, Костя всё время в телефон рубится? Что значит, ничего не понимает? Мой ребёнок всё понимает! Как это не слышит? Слышит он. Это вы его не слышите, когда он правильно отвечает. Кстати, Галина Юрьевна, вы слух давно проверяли? Не мешало бы вам, не мешало в поликлинику сходить.

Галина Юрьевна и правда была строгая и требовательная. И многие родители на неё обижались. У Галины Юрьевны три ошибки – двойка, две ошибки – тройка, одна ошибка – четвёрка с минусом. Если точка в конце предложения не стоит, Галина Юрьевна переписывать заставляла всё предложение! Если четыре клеточки от домашней и классной работы не отступить, переписывалась целая страница!

– Это ноль! Просто ставлю тебе в дневник ноль! – восклицала Галина Юрьевна часто.

И дети старались не быть нолями. И Настя, и Данёк, и Словарь.

Мама Кости и после «ноля» в дневнике бежала в класс. Большой помпон на модной белой шапочке негодующе скакал в такт словам:

– Галина Юрьевна! Что же это? Пересадите моего Костю от Лады. Она его отвлекает. И Риту от Кости уберите. Она учится на двойки.

– А ваш сын, простите, на что учится?

– Это он у Риты списал неправильное. Он сам правильно написал, а переправил на неправильное.

– Он, простите, последнюю работу написал на ноль!

– У нас эти «нули» ну чистая же случайность, чистейшей воды недоразумение! Вы ничего не понимаете! Нет! Нет! Только не Ангелина! Ангелина ветреная.

– Как это? – негодовала Галина Юрьевна.

– У неё ветер в голове гуляет. И взбалмошная она предельно! Мы с ней в одном подъезде живём.

Галина Юрьевна недоумённо пожимала плечами, она уже не знала к кому Костю пересаживать: Костя уже со всеми девочками пересидел. И Галина Юрьевна пила успокоительные таблетки.

– Я когда на улице вижу белые шапочки с помпонами, стороной их обхожу. В автобус с ними не сажусь, и в маршрутки тоже, – ругалась Галина Юрьевна Косте. – Так меня твоя мама утомила.

– Ме-ме, – ответил Костя. Это он не дразнился, это он был увлечён очередной игрой на телефоне. На экране ковбой всё за козой гонялся, а коза всё убегала и испуганно мекала. Вот Костя вместо «ага-ага» или «угу-угу» тоже временно стал «мекать».

– Подленко! Здесь школа, а не зал игровых автоматов. Убери, кому сказала, игрища!

Костик послушно убрал телефон. И преданно посмотрел на Галину Юрьевну. И не потому, что был такой послушный, а потому, что сегодня начинались репетиции сказки, где Костя выпросил себе главную роль. Вот пройдут репетиции, тогда можно будет снова в телефон на переменах рубиться. Можно даже перед выступлением начинать снова играть при Галине Юрьевне. А пока: ни-ни. «А то роль отберут», – так мама предупредила.

2

В инсценированной сказке все ребята первого «А» (кроме наказанных) были задействованы. Галина Юрьевна такую пьесу выбрала, чтобы все на сцене стояли, чтобы никто из детей не расстраивался. Большинство ребят должны были стоять позади и петь.

– Это хор называется, – объяснила Галина Юрьевна. – Как в театре Древней Греции, пятый век до нашей эры..

Несколько человек перед хором разыгрывали действие – играли главные роли.

– Как в итальянском театре дель-арте, шестнадцатый век нашей эры,– объяснила Галина Юрьевна.

Таня Минеева играла старушку-волшебницу, Илья и Рита – жадных родителей, Лада Любушкина – хозяйскую дочь, красавицу, Костя Подленко – её жениха, бедняка Богдана. Настя Петракова та-ак просилась, уж так просилась в главные роли. Но Галина Юрьевна сказала:

– Лошадиных ролей нет. А в хоре ты, Настя, главная. В хоре без тебя – никак. В хоре ты, Настя, незаменима. На тебя вся надежда.

Начались репетиции. Каждый день после уроков хор выстраивался у доски и недовольно мямлил слова, бурчал песню. Главные же артисты были всем довольны, они считали себя звёздами, поэтому говорили громко, чётко.

Галина Юрьевна никого из родителей на репетиции не пускала. Но Мама Кости всё равно под дверью ждала и настойчиво скреблась.

– Не пущу! – выглядывала из класса Галина Юрьевна. – Вы мешаете.

Но мама Кости и не думала уходить. Из-под двери тоже всё слышно: мама подслушивать умела. У неё со слухом всё было прекрасно. Вообще ей здоровья было не занимать. Богатырское у мамы Кости было здоровье. И нервы тоже богатырские, стальные.

Иногда мама Данилы к классу подходила. И тогда две мамы подслушивали, что в классе происходит. Со стороны казалось, что это почётный караул. Вместо вечного огня – дверь с надписью «1 «А».

– Не представление, а ерунда какая-то: какой-то бедняк, какие-то хозяева, невеста…– говорила мама Данилы.

– И я о том же, – поддакивала мама Кости, кивая белым помпоном. – Так ещё слова учить. Да так много! И так ребёнок уроками загружен.

– Так отдайте нам свою роль.

– Нет, – пугалась мама Кости. – Ваш Данёк – очень домашний, он сцены и зрителей испугается и слова позабывает. Запорет всё.

Мама Данилы обиделась и больше в карауле под дверью не появлялась. Она поняла, что роль для Данилы ей не выбить: учительница в класс не пускает, мама Кости в главную роль зубами вцепилась… Не повезло Даньку, одно сплошное вокруг мальчика невезение – судьба-злодейка.

Когда репетиции в актовом зале начались, Галина Юрьевна маму Кости привлекла в помощники режиссёра:

– Стойте и караульте у двери в зал, чтобы классы другие не заходили.

И мама Кости караулила, как солдат-герой на посту.

– Наше время сейчас, – говорила учительница первого «Б».

– Вы ничего не понимаете! Галина Юрьевна запретила чужих пускать.

– Но у нас генеральный прогон! – пыталась прорваться через кордон мамы Кости учительница первого «Б».

– Так и у нас последняя репетиция! Куда?! Не велено!

3

В день выступления Костя принёс в школу новый планшет.

– Смотрите, какие игры я с телефона в планшик перекачал! – хвалился Костя.

После уроков все в костюмы достали. Переодеваются, волнуются, а Костя Подленко ничего не замечает: играет, тыкает пальцами в экран – спасает виртуальную козу.

– Подленко! Убери игру с глаз долой. Уймись!

– Вы ничего не понимаете! – влетела в класс мама Кости. – Это Костя меня ждёт. У меня же его костюм!

– Уберите игру! Лучше бы он слова учил. Он вчера на генеральной репетиции путал слова!

– Да убираю, убираю, – и Костя неохотно стал переодеваться.

В актовом зале первый «А» усадили в первые ряды. Ребята дрожали, их стулья дрожали, и Галина Юрьевна волновалась сильно. Один Костя в планшет уставился, совсем он не волновался.

Мама Кости смотрела, как другие классы выступают и удивлялась:

– У нас ерунда, а у остальных-то ещё ерундовее!

– Потише, – обиженно шипели родители из других классов.

Вот пригласили на сцену и первый «А». Мама Данилы побежала декорации расставлять. Данила, ведь, в художественной школе занимался и вместе с мамой дома декорации нарисовал. Мама Кости побежала магнитолу подключать через школьные колонки – маме Кости, как помощнику режиссёра, музыкальное и световое оформление спектакля доверили. Артисты из первого «А» уже стояли за сценой и тряслись. Только Настя Петракова была спокойна и учительнице помогала. Стол притащила, стулья.

– Галина Юрьевна! Дайте я скатерть постелю и посуду расставлю на столе!

– Отстань Петракова! Не мешай! – раскричалась Галина Юрьевна, потом осеклась, протянула Насте пакет с реквизитом и сказала: – Расставляй, Петракова. Умница. Извини, Настя, что я кричу. Это всё из-за Подленко.

А Костя всё сидел и в планшик резался, он даже не заметил, что давно уже один в двух первых рядах остался.

– Подленко! – позвала мама Данилы. – Что же это? У тебя же главная роль!

Костя оглянулся, бросил планшет, побежал за сцену – еле успел на сцену подняться перед тем как занавес открылся.

4

С первой сценой Костя отлично справился. Семья, точнее хор во главе с Петраковой, снарядили бедняка Богдана в дорогу. Дальше по сценарию бедняк в лесу должен был волшебницу встретить. Вот и пенёк стоит, вот и волшебница тут как тут… Но Костя, сам не понял почему, вдруг стал слова из третьей сцены говорить. Смотрит на нищую старушку с клюкой на пеньке и говорит:

– Вижу дом богатый…

Галина Юрьевна шипит из-за кулисы:

– Здравствуйте, бабушка. Устали?

А Костя понять не может, что это ему шипят, что происходит, почему бабушка ему не отвечает. Ему-то кажется, что он правильные слова говорит, из второй сцены. Его как заклинило. Костя сделал ещё один круг по сцене и опять, смотря на бабушку, на нищенку с клюкой, сказал:

– Вижу дом богатый…

Мама Кости поняла, что сын слова перепутал. Но она в зале стояла с магнитолой наготове и текста роли у неё в руках не было. Она только поняла, что сын что-то не то говорит и закричала:

– Нет! Не дом богатый! – и помпоном из стороны в сторону замахала.

Костя оглянулся на маму и… вообще замолчал – понял, что слова из второй сцены забыл. Галина Юрьевна закулисами от злости побелела и тоже молчит: она решила, что Костя от испуга все слова позабыл, всю роль от начала до конца. И бабушка-нищенка, которую Таня Минеева играла, сидит на пеньке и молчит. Всё ждёт, когда ей правильные слова скажут. И хор стоит и молчит – растерялись ребята совсем.

– Кулёк развязывай и лепёшки ешь! – зашипела Минеевой Галина Юрьевна. Таня послушалась, развязала, в рот лепёшку сунула, откусила. Сидит – чавкает.

В зале стали смеяться.

Тут мама Данилы из зала крикнула:

– Данёк! Какие там слова?

– Здравствуйте, бабушка, устали? – негромко сказал Данёк из шеренги хора.

И Настя Петракова тут же опомнилась и пропела:

– Здравствуйте бабушка устали? Вот вам лепёшки. Угощайтесь.

Тут Костя опомнился, повторил за Петраковой и дальше спектакль нормально играл. Только теперь бабушка-нищенка от расстройства, что над ней смеялись, весь спектакль так лепёшки и жевала, и говорила непонятно: невнятно и тихо. И богатые хозяева дома из третьей сцены– Илья и Вика—тоже шептали, и даже смелая Лада Любушкина как-то совсем грустно и неуверенно сыграла роль красавицы-дочки – совсем не так, как на репетиции играла, совсем неубедительно. Но хор всех выручил. Пел слова громко и чётко. Настя и Данила не дали спектаклю провалиться. И заключительную песню спел так хорошо, что все долго хлопали. А когда итоги конкурса стали подводить, то гран-при первому «А» конечно не присудили. Но Даниле и Насте дипломы вручили и игрушки мягкие– за лучшее исполнение женской и мужской роли второго плана.

– Молодцы! – радовалась Галина Юрьевна. – В следующий раз вы у меня главные роли играть станете. Обещаю!

Когда после конкурса труппа первого «А» стала фотографироваться у декораций (такая у школы была традиция: декорации всех спектаклей на сцену выставлять после завершения конкурса), мама Данилы подошла к маме Кости и пробурчала:

– Ну что? Запорол нам ваш Костик весь спектакль. Лишил детей первой премии!

– Почему запорол? – удивилась мама Кости.

– А слова забыл.

– Я не забывал слов, – сказал Костя и за свою маму спрятался.

– Как это не забывал? – возмутилась мама Данилы. – Это мой Данила тебе слова подсказал.

– Я не забывал, я просто перепутал!

– Вы ничего не понимаете, – помпон на шапке мамы Кости закачался из стороны в сторону. – Костик от волнения чуть-чуть слова попутал! А ваш Данёк, между прочим, мог бы Косте и раньше подсказать. И Галина Юрьевна должна была всем подсказывать. В театрах всегда есть суфлёр.

– Ну знаете, – прогремела Галина Юрьевна, – у нас театр любительский. Детям суфлёр не положен, а ваш сын-игроман весь класс подвёл и меня тоже.

С тех пор Костя Подленко планшик в школу не носит. И в телефон в школе не играет. И дома мама Костю наказывать стала. За компьютер разрешает садиться, только если сын четвёрки и пятёрки получает. А если тройки, двойки и ноли – тогда Косте только мультики разрешают смотреть.

Рисунок Риты Гарнык

На

спектакле (стихотворение)

На спектакле всё отлично.

Макс по креслу бьёт ногой.

Стёпе ничего не видно ;

Стёпа маленький такой.

Всё какое-то живое.

Нету пикселей, экрана,

О-очень странное три-де,

Зря я встал с утра с дивана.

И Яга без управленья,

И не справиться мне с ней…

И Кощей такой анчоус ;

Взял и вляпался вдруг в клей…

Всё закончилось! Но странно:

Хочется туда опять…

Я скажу вам по секрету:

Театр надо понимать!

Рисунок Риты Гарнык