Две короны

Глава 21

Утром я портировал себя и Люца на бугор, осмотрелся — и увидел все то же болото, только совсем обмелевшее. Правильно поступил, что до полудня не стал ждать. До полудня тут ничего не просохнет: всюду лужи. На свободных от них местах слой грязи толщиной в четверть. А строить портал куда подальше прямо из «бункера» я поостерегся, хоть знал множество координат вокруг несуществующего больше лабиринта духов. В Гинкмаре все заточено под то, чтоб ты пешком ходил или верхом ездил, сражался с монстрами, какие встретятся, а не сигал куда захочется, упуская шансы качнуться и формируя у себя привычку избегать характерных для странствий повседневных тягот. Вдруг окажешься там, где прыгать совсем нельзя? Сломаешься в первую же неделю. Или будешь двигаться в черепашьем темпе, приобретая необходимые навыки на ходу, медленно и тяжело, неизбежно упуская что-то более важное, так как все сразу прокачивать невозможно.

С другой стороны, затрудняя мгновенные перемещения, особенно на большие расстояния, система страховала низкоуровневых, однако при том чересчур самоуверенных приключенцев от скорой и бессмысленной гибели при попытках побыстрее проникнуть вглубь леса. Победы пьянят, манят за новыми подвигами, более славными, но главное — щедрее вознаграждаемыми. Пьяному же, как известно, море по колено, а водоемы куда мельче до ушей доходят. Иной же и в миске с супом утонет, упав в нее мордой.

Я не хотел «тонуть» — ни по глупости, ни в спешке. Освоил нестандартные порталы — хорошо. Научился перемещаться в «бункер» откуда захочу — еще лучше. Но выходить из него пока следует на то же место, с которого зашел. С бугра этого, например, чем хуже прыгать за пределы размыва? Только тем, что это дополнительный расход маны. Так у меня ее не последние единицы как бы.

Сверившись с картой, я выбрал точку, предположительно находящуюся за размывом. Прочел заклинание… и остался на месте. Повторил — опять неудача. Попробовал в третий раз — вновь облом!

Какого хрена? Края здешние мною исхожены вдоль и поперек, местами исползаны на брюхе. Уровень хорош для чего угодно на окраинах Гинкмара — даже чрезмерно хорош. У системы нет и малейших поводов чинить мне препятствия… Хотя чинить их может не только она. Об этом тоже следует помнить.

Тьфу, пропастина! Не успеешь порадоваться, что у тебя все нормально, как тут же начинается какая-нибудь фигня!..

Да, так бывает. И когда оно бывает, у тебя два выхода. Или разбирайся в причинах, или решай проблему другим способом.

Я выбрал другой способ. В хлябь у бугра не полез все равно — всего лишь прочел новый закл. Серебристая лента «Воздушной тропы» протянулась туда, куда я смотрел. Давно я этой штукой не пользовался. Она маны чуть ли не больше порталов кушает. Правда, полезная. А иногда, как вот сейчас, ей и альтернативы нет. Если не считать альтернативой грязевую терапию в движении для себя и маунта часа на полтора.

— Давай за мной! — сказал я Люциферу, ступив на ленту. — Дойдем до чистых мест не замаравшись.

— Меня мог бы и по земле пустить, — заметил конь, пристраиваясь однако же следом. — Только намекни — сойду. Помою потом копыта в ближайшем ручье, и все. А маны уйдет несравненно меньше.

— Ты молодец, что экономный. Но я сегодня мелочиться не хочу. Так что пойдем оба по сухому. Как по лучшей столичной мостовой.

«Воздушная тропа» держала нас на высоте сантиметров двадцати над землей. Иногда она огибала валуны, петляла меж ними, пока мы не оставили уничтоженный лабиринт позади. Солнце уже хорошо пригревало, накачивая доспехи теплом. Однако мы успеем укрыться под покровом леса прежде, чем станет слишком жарко…

Внезапно освещение странным образом изменилось — всего на миг. Показалось, что день не начинается, а заканчивается. Меня окатило холодом, показавшимся по контрасту особенно неприятным. Позади игогокнул Люц — видно, и его коснулось. Я сбавил шаг, пытаясь разобраться в ощущениях, — а надо было остановиться, немедленно остановиться!.. Впереди возникла и тут же лопнула от моего прикосновения к ней тончайшая огненная сеть. Несомненно, сигнальная, невидимая ранее. «Воздушную тропу» будто выдернули из-под наших ног, как ковровую дорожку, и мы оба полетели в грязь. Я сразу вскочил, уже с мечом в руке. Люцифер перекатился через спину и вскочил тоже. Дошли до чистых мест, ага! Не замарались — ну совсем!

Вокруг кольцом вспыхнуло пламя, и мы оказались словно на арене метров тридцати в диаметре. Солнце зашло за тучу, хотя еще несколько секунд назад никаких туч на небе в помине не было. Ловушка, — а я ее не почувствовал! Несмотря на то, что был внимателен, собран, и прокрутку медитативного ряда не включал. Даже не думал.

Сквозь пламя на арену вышла высокая брюнетка, выглядевшая как типичная госпожа из БДСМ-порнухи. И одетая — или, скорее, раздетая — примерно так же. Единственной полноразмерной деталью ее костюма из черной кожи была обувь: ботфорты на квадратных каблуках. А на остальное точно материала не хватило, и портной работал с тем, что осталось от сапожника. Топик чисто символический: я видел лифчики больше по площади. Короткая юбочка открывала все, что нормальные юбки скрывают. Совсем лишенные покровов части тела во всех направлениях перетягивали ремни. Голову домины украшали закрученные бараньи рога — натуральные, не накладные. В руках она сжимала свернутые кольцами кнуты. Исходящее от них свечение настораживало. Кажется, они огненные?

«Демонесса Амриот, — наскоро познакомила меня с брюнеткой система. — Одна из тринадцати младших владычиц Пекла преисподней. Текущий уровень в Срединном Пространстве — восемьдесят шестой. Другие боевые формы — нет, регенерация — да, скрытое оружие — да, магия — с ограничениями».

Горячая девочка! У вас там все такие? Будь со мной нежна, умерь свой деспотизм, и я сам напрошусь в прекрасное сексуальное Пекло! И мы займемся с тобой…

Чем мы займемся?

Амриот взмахнула рукой — я отскочил в сторону. Кнут стеганул по грязи, выбив из нее струи кипящей бурой жижи и облака пара. Ого! Ты не хочешь быть нежной? Нисколечко? Ну и пошла ты тогда, сука рогатая! Скотоложство мне отвратительно!

Люцифер очнулся от столбняка и начал обходной маневр. Хвалю! Давай быстрее, дружище!.. Демонесса задействовала второй кнут — я снова успел отскочить, на сей раз назад. Но оглушительный щелчок ремня прямо перед шлемным наличьем породил такую вспышку, что мне чуть не выжгло глаза. Следующий выпад оказался еще результативнее: удар пришелся по правому наплечнику. Показалось, будто меня шваркнули раскаленной кочергой. Несмотря на то, что броня выдержала, я получил сильный ожог. А не выдержи она, рука отгорела бы, наверно!

Амриот отогнала напавшего на нее сзади Люцифера ударами обоих кнутов сразу и вновь повернулась ко мне… Балбес! Ты чего на нее пялишься? Полуголую бабу ни разу не видел? Ладно бы хоть голая была! У тебя девяносто три процента устойчивости к внушению, в том числе — сексуального характера. А ты зачем-то лелеешь оставшиеся слабости.

Под очередной удар я подставил магический щит из трех крепких слоев. Его окутало пламя, и верхний слой лопнул с треском и грохотом. Нихрена себе силища!.. Пока демонесса добивала оставшиеся слои, я успел вложить меч ножны и приготовить лук. Выпустил несколько стрел — абсолютно впустую. Стерва легко уклонилась от них. Она была невероятно ловка, подвижна, и шутя ломала мои не слишком изощренные замедляющие заклинания. Пришлось сменить лук опять на меч.

Обычный щит защищал меня лишь от ударов кончиков кнутов. Так я его и использовал, получая все новые ожоги в тех местах на теле, которые прикрыть не мог или не успевал. Люцифера тоже прижгло сквозь бард не меньше десяти раз. Но особенно страдали его передние ноги, которыми он неоднократно пытался влупить демонессе в голову или туловище. Как же тебя достать, овца ты двуногая? Арх подарил мне на прощанье три упакованных файербола, но их использовать бесполезно: родная огненная стихия Амриот не повредит. Накинуть на противницу кокон страданий я не пытался, поскольку мог формировать его лишь для смертных существ. Порталы мне заблокировали еще до попадания в ловушку. Зря я не попытался выяснить, в чем дело, когда трижды не сумел прыгнуть с бугра…

Лодырь! Надо было выяснять!

Тупица! Почему ты не внял предупреждению Сехмет?

Помнишь, что богиня говорила о тени Собирателя? «Она темней самой Тьмы ночью, сера на рассвете и невидима днем — лишь холод щемящий почувствует смертный, когда она падет на него»… Конечно, только Сехмет могла сделать так, чтобы тень демона накрыла тебя на «Воздушной тропе», хотя солнце светило в противоположную сторону. Сам Собиратель ни за что не подставился бы столь глупо, не выдал своего присутствия! Без сомнения, он и сейчас здесь — стоит где-то за стеной пламени и наблюдает за схваткой…

Амриот продолжала стегать нас, воздух, землю. С кнутов срывались языки огня, сами по себе представляющие опасность. Снова и снова в меня и Люцифера летела кипящая грязь. Надежно прикрывать магическим щитом себя и коня я не успевал. Ожогов у обоих прибавлялось, конца этому не просматривалось. Ладно, мы раззявы, и заслужили показательную порку — особенно я. Но не до смерти же…

Однако Собирателю требовалась именно наша смерть. Сам-то он обычно не убивает никого — только за другими подбирает души погибших. Подходящих киллеров для бесперебойных поставок годного товара и в Срединном Пространстве, и в Мире Истинного Мрака достаточно. Проплатил этой демонессе, или она ему чем-то обязана, или чисто по-дружески согласилась помочь, из любви к искусству… Собирателю надо, чтоб мы в Мире Теней оказались, где ему будет легче до нас добраться. Не то что бы там меньше ограничений для демонов в отношении смертных — для самих смертных среда чуждая, угнетающая. А я и вовсе окажусь в ней впервые.

Люцифер в который уже раз попытался проткнуть Амриот рогом шанфрона, и у него опять не получилось. При отступлении коня вытянули кнутом вдоль спины так, что он чуть не упал, а я слегка ранил демонессу, чиркнув ее мечом по левой ноге выше раструба ботфорта. Э-э-э, подружка! Кровь у тебя такая же мерзкая, как грязь у нас под ногами. Слизь, а не кровь. Давай выпущу ее всю? Вдруг ты станешь добрее? А если еще рога обломать…

Я давно перестал тормозить так, как вначале. И все же меня сильно отвлекали от выполнения чисто боевых задач крутые бедра Амриот и ее грудь четвертого размера, бесстыдно выставленная напоказ почти целиком. В движении привлекательность всего этого возрастала. Ну и лицо в стиле вамп с безупречными чертами продолжало прессовать мою мужскую суть сквозь не прикрытую «Стратегом» дыру в бастионах психики.

Наносимые мною демонессе царапины успешно затягивались. Однако радовало, что процесс регенерации идет не слишком быстро. Еще мне удавалось постепенно укорачивать кнуты с кончиков, обрубая их. Я осторожничал, опасаясь, что Амриот сделает захлест и вырвет у меня меч. Дубиной я в нее не попаду, а с кинжалом она к себе приблизиться не даст.

Оружие у противницы не восстанавливалось, и вместе с сокращением длины падала его эффективность. Я считал, что опущу ее до нуля минут через десять, но ждать так долго не пришлось. После очередного попадания в Идельменгер Амриот прилетело отраженным уроном, и она с воплем схватилась за дымящуюся дыру ниже левой ключицы, выронив один кнут. Ха! Оказывается, твое единение со стихией не беспредельно!.. Я сделал выпад и ранил демонессу в живот — к сожалению, не очень глубоко. Люцифер сработал лучше: вновь напав со спины, вонзил рог куда-то в область почек. Амриот взвыла, рванулась вперед и вбок, потеряв второй кнут, содрала себя с пронзившего тело острия, уклонилась от моего удара мечом наотмашь и избежала гибели. Ах, тварь! А я уже готовился к прочтению заупокойной речи над твоим трупом.

Мы поспешили к демонессе с двух сторон. Она встала в открытую стойку — в руках появились короткие мечи типа гладиусов, с огненными лезвиями. Что ж, это все же лучше кнутов. Хоть не такое дальнобойное. Но прочие свойства, кажется, схожие?..

Да, несомненно.

Я активировал «берсеркер», не желая дать Амриот сколько-нибудь оклематься. У нее, может, скрытого оружия на целый арсенал — вдруг вытащит что-то такое, против чего доспехи работы Велунда покажут себя совсем плохо? Одну уязвимость они уже продемонстрировали. Возможно, она проявилась по вине нашего с Люцем недостаточного развития. Но разве от этого легче? Я казался себе стейком в стадии полуготовности. Конь, должно быть, чувствовал себя так же. Не стоило ждать, пока мы покроемся румяной корочкой целиком.

Амриот сражалась мастерски. Ударов в мой щит она теперь избегала. Ведь отражение урона — штука нерегулярная. И если она только что сработала, это не значит, что повторения долго не последует. Можно и два раза подряд огрести. Можно и три… Страх перед щитом мешал демонессе драться в полную силу, однако она успела легко ранить меня, и гораздо тяжелее — Люцифера, прежде чем я выбил у нее удачным ударом один из мечей. Амриот не попыталась его подобрать — подобная глупость была бы равносильна смерти. Вместо того она тряхнула освободившейся рукой, и кисть превратилась в лапу с длинными изогнутыми когтями. Они оказались лишь немногим короче потерянного гладиуса и выглядели так, будто их только что вытащили из кузнечного горна.

Почему у тебя все такое пожароопасное? Не будь вокруг настолько сыро, ты обязательно что-нибудь подпалила бы!

До истечения лимита на использование «берсеркера» мне удалось лишить демонессу второго гладиуса и отрубить до самого плеча начавшую трансформироваться руку. Люцифер повторно ранил Амриот в спину, под правую лопатку. Три тяжелых ранения понизили подвижность младшей владычицы до моей, с учетом всего понесенного урона и накопленной усталости. Вот и пришла пора умирать, рогатая дурочка! И не видать тебе ни радости победы, ни гонорара от Собирателя. Если только ты не взяла плату вперед.

Напоследок Амриот изловчилась и вырвала у меня меч, зажав его когтями уцелевшей руки и крутанув вбок. При этом она не сумела уберечь колено от пинка сабатоном, а лицо — от удара кулаком в латной перчатке. Ослабевший, но все еще боеспособный Люцифер атаковал демонессу с тыла в последний раз. Рог пробил позвоночник и вышел спереди между грудей. Амриот охнула — как-то совсем беспомощно, точно была обычной женщиной, но я прикончил ее ударом дубины в голову прежде, чем успел пожалеть. И так и не узнал, действительно она заслуживала жалости, умирая? Или то была уловка, и попадись я на нее, получил бы удар огненными когтями. Возможно, смертельный.

Кольцо пламени вокруг арены стало ниже, распалось на отдельные языки, погасло. Поздравляем — бла-бла-бла…

Люцифер осторожно помотал головой, стряхивая демонессу с рога. Тело упало в грязь и начало распадаться. Кожа почернела и полопалась, истекая бурой слизью. И задымилась, словно труп загорелся изнутри. Амриот будто бы очень быстро разлагалась, одновременно подвергаясь кремации — Смерть и Огонь забирали свое.

Я отступил подальше, не желая пропитаться зловонием инфернального погребения и опасаясь неприятных сюрпризов. И не зря: напоследок вспыхнул и сам труп, и все вокруг него. Грязь высохла, запеклась и потрескалась на пятачке диаметром в три метра. Только когти демонессы остались лежать посреди — потухшие, покрытые окалиной, присыпанные пеплом. Я собрал их и пошел искать отрубленную руку. Она тоже сгорела, оставив мне второй комплект трофеев.

Когти были тяжелые, будто стальные. Из описания следовало, что из них можно отковать меч типа моего Дженкуира. Который в чем-то будет даже лучше. Дженкуир, как я давно догадался, собирал и накапливал рассеянную в пространстве ману, дополняя ее излишками моей собственной, которая иначе бесполезно терялась бы. А меч из когтей Амриот будет напрямую питаться энергией Пекла… Кажется, мой бюджет существенно пополнится. Следует лишь умелого мастера найти. Или перекупщика, снабжающего такого мастера материалом. Последнее можно сделать на Разбойничьем тракте. Предполагаемая цена меча — от трех до пяти тысяч золотых. В зависимости от того, насколько хороший продукт изготовит мастер. Но это уж его проблемы. А за сырье я точно получу не меньше двух тысяч. В высшей степени удовлетворительная награда за один бой. Клад капитана Гамбара тянет на семьдесят кусков, не считая диадемы. То есть он богат, очень богат! Но сколько я ради него перенес? Сколько боев провел?..

Невольно вспомнился мой первый день в Версуме — сражение с Хонором на Треугольной площади Каритека и когти демона, оставшиеся лежать на мостовой после его развоплощения. Тогда я, как ополченец, полностью находившийся на содержании герцога, не имел права на добычу, кроме как по соизволению начальства: наставника, то бишь Креппера, прочих вышестоящих лиц и самого Генриха Каритекского. Умное начальство на подачки не скупится, в том числе и не совсем солдатам, а только что призванной зелени, коль зелень отличилась. И чем оно умней, тем щедрее башляет. Чаще же всего размеры премий за то или иное давно определены, и не меняются столетиями. Так проще избежать несправедливостей и недоразумений с затаиванием обид, могущих позже вылезти в самое неподходящее время, и даже сыграть роковую роль в ходе военных кампаний. Мне за спасение города тоже причитались не только системные плюшки, которые падают независимо от всего, но и материальное поощрение. И я, несомненно, получил бы положенное, будь обычным местным рекрутом. А так бабло осело у Герхарда, и мне потом пришлось выбивать его из мага аж на Суде Высшей Справедливости. Когти Хонора тоже заграбастал Герхард — вообще с концами. Ну, может, не себе заграбастал, а в пользу герцога, однако мне с них совсем ничего не упало, и даже речи о том не велось. А они, наверно, стоили прилично, хоть Хонор на момент гибели был всего пятидесятого уровня — против восемьдесят шестого у Амриот…

Я посмотрел по сторонам. Признаков присутствия Собирателя ни рядом, ни поодаль не заметил. Читать сканирующие заклы не стал: без разницы, поблизости ли еще демон. Я выиграл навязанный им поединок и получил право на ответный ход. Совсем как великие бессмертные вроде Сехмет и Велиара; как прославленные воины и могущественные волшебники Срединного Пространства, имеющие тесные связи с Мраком и Светом. Согласно правилам, Собиратель не должен мне мешать. Скорее всего, он и не попытается. Передышка продлится до того момента, когда станет очевидно, что я свой ход пропускаю.

Конечно, я собирался его пропустить. При отсутствии опыта подобных игр и жалком развитии по сравнению с противником, любой мой выпад против Собирателя годился лишь на то, чтобы повеселить самого Собирателя и его коллег-демонов. А записавшись в резинщики, я хотя бы время выиграю, еще что-то сделаю, еще прокачаюсь. Иногда выгоднее оставлять чужую агрессию без последствий. Почти как Христос заповедал: ударили тебя в правую щеку — подставь левую. И так до тех пор, пока не окажешься в силах сломать врагу челюсть в ответ на очередную оплеуху. Это будет уже не по-христиански, зато продуктивно.