Дворник

Глава 19. Последняя (третий раз он трудный самый)

– БЕЗМОЗГЛОЕ МЯСО! – очнулся я от громкого крика. Пробуждение вышло внезапно-резким, словно падение в ледяную воду.

Холодно? Почему так?

В щёку больно впивался грубый каменный пол, очень хотелось встать, но сил не было. Вялое тело не слушалось команд мозга, растекшись жидким кисельным студнем.

– ЖИВИ!

В груди вспыхнула искра, запустившая цепную реакцию в скрюченном, промерзшем насквозь теле, называемом Алексом Рорагом.

Нет не Алексом..

Алексеем… Меня звали Алексеем!

Я попаданец… Откуда-то… Я попал… А фамилия? Родители кто?

Откуда я тут?

Не помню.

Не страшно. Мне всё равно..

Зачем любить, зачем страдать, ведь все пути ведут в чертоги царя подземного. Я ведь именно там? Хотя..

Всё равно..

– ВСТАНЬ! – неведомая сила вздернула меня на ноги и заставила упереться взглядом в говорившего.

Худой темноволосый мужчина, в чёрной накидке на голое тело, сидел на каменном троне и рассматривал меня как какое-нибудь забавное насекомое. Грубые блоки постамента неярко светились, разгоняя окружающий мрак. Собственно ничего больше здесь и не было. Только человек на троне и я висящий перед ним.

Зрение сфокусировалось, специально или случайно, на бледном лице сидящего. Высокий лоб мыслителя, аристократически вытянутый череп и волевой подбородок. А ещё глаза. Голубые сапфиры, пронзающие до глубины души. Практически идеальное мужское лицо с журналов. Но его портил рот. Широкий, узкий, почти лягушачий, он казалось жил своей жизнью, то ухмыляясь в презрительной гримасе, то радушно лыбясь словно лучшему другу. Патлы волос, тёмные, тронутые белесой мертвецкой гнилью, подытоживали образ безумного "Данте".

Рот мужчины изогнулся в оскале и меня изогнуло вслед за этой страшной улыбкой, крючком, до хруста костей.

– Х-хватит..

– ХВАТИ-ИТ? – оскал свернулся "уточкой" как бы удивляясь своим же словам.

– Да..

Фигура человека подернулось тусклой дымкой и то что держало меня на весу внезапно исчезло, оставляя на волю сил гравитации.

– Тс-с-с! Больно… - зашипел я от боли в коленях. Каменный пол, твёрдый. Интересное слово "колени".. КО-ЛЕ-НИ. Кто придумал называть эти утолщения посередине ноги коленями? Забавно.

– ВСПОМНИ! – вновь подал голос сидящий на троне.

Я Алекс? Я Алекс Рораг – мальчишка что глупо погиб в ходе эксперимента. Я Алексей Дворников погибший от взрыва снаряда произведенного до моего рождения. Я жил в деревне возле пика "Феникса" и я жил в Светлогорске, известном краевом центре нашей области. Мои мама и папа… Их лица путались, пытаясь слиться в в мужское и женское, нечто среднее что отдельными частями было таким родным и близким. Знакомые лица сливались, разделялись и кружились вокруг, путаясь и вызывая головную боль. Собака… Арчи? Джеки? Джарчи?

Я застонал и обхватил ладонями голову, что пыталась взорваться от воспоминаний. Образы проявлялись отрывистыми кусочками, заполняя голову лопающимися пузырьками шампанского, что каким-то волшебным образом укладывались в разуме.

– Кто ты?

– Твой бог и твой судия! – сказал мне человек, гораздо тише (во всяком случае голос его уже не оглушал подобием грома). Произнося эти слова он ухмылялся, но глаза его оставаясь бесстрастными как глаза древней рептилии смотрящей на бабочку однодневку.

– Именно я дал тебе шанс на новую жизнь. Перехватил твою душу у Последних Чертогов и дал ей новое вместилище. Я дал тебе жизнь и при необходимости отниму её.

– Спасибо, что звук потише сделал, – воспоминания более-менее определились где им место и реальность перестала качаться как на волнах. Получилось даже встать на ноги и посмотреть говорившему прямо в глаза.

– Откуда эта храбрость бесноватая, – удивленно спросил «лягушачья улыбка» и ткнул в меня пальцем.

Не знаю, что он сделал, но меня будто пронзило миллион вольтным разрядом. Выворачивающая наизнанку боль, парализующая, корежащая мышцы так, что они передавливали внутренние органы. Парализованный, я вновь упал на ледяные камни. Боль была такая… Вспомните как в детстве вас случайно ударило током – так вот, умножьте то чувство на миллиард и представьте эту боль во всем теле..

– Ы-ы-ы…

– Это называется власть. То чувство, которое испытываешь когда причиняешь боль, – пояснил человек, сошедший со своего трона и стоявший рядом со мной.

– Хва… Хватит…

– Хорошо. Надеюсь ты усвоил урок.

– Ус-своил!

– Усвоил, повелитель, – с доброй улыбкой подсказал собеседник.

– Да повелитель, – я сплюнул кровь набравшуюся во рту и добавил: – Я усвоил урок.

– Отлично, раб. Чтобы у тебя не было иллюзий, поясню тебе сразу. Я выбрал именно тебя. Рохля и слабак, плывущий по течению жизни. Ничем не выдающийся среднестатистический обыватель мира, который по непонятной причине до сих пор не очищен благодатной войной..

– Я?

– Да. Да. Ты! Или ты думаешь, в прошлой жизни ничего не представлявшая собой личность, в новой внезапно оказалась героем? Сколько раз мне пришлось помогать тебе, что бы ты просто остался в живых. Все твои внезапные случайности, всё твоё везение и многое другое, всё это я. В последний момент мне даже пришлось вмешаться лично.

– Когда это?

- Когда ты, как последний глупец, пошёл на место где тебя поджидали бандиты.

– Кинжал!? Это был ты?

– Я. А ещё твои «сражения» с духами, – на этих словах собеседник саркастически скривился. – Герой.

– Я обосновывал всё это тем, что попал в тело юноши. Всплеск гормонов, да и если честно, я хотел что-то изменить. По другому прожить новую жизнь. Старых ошибок не совершать..

– Ага-га-га, – глумливо заржал «лягушачья улыбка» запрокинув голову. – Ошибок он совершать не хотел..

– Да.

– И ты её совершил, – без всякой улыбки посмотрел на меня мужчина. – Твой характер и вся твоя прошлая жизнь говорила о том, что ты должен был спрятаться в Макадемии, как в скорлупе, терпеливо и верно исполняя мой план. Но что-то пошло не так и ты решил стать выскочкой, нарушив то, что тебе предопределено.

– Так зачем тебе было вытаскивать меня сюда? – спросил я, решив на всякий случай не уточнять про «предопределено». А то ведь ещё ответит. И уверен этот ответ мне совсем не понравится..

– БРАТ-Т! МОЙ БРАТ!! – грянуло со всех сторон. – Могучий и жалкий, он заперт на изнанке этого мира. Раб монолита, каким его сделали жалкие людишки много лет назад. Разум его также похищен, и даже я не знаю смогу ли найти его. Но с твой помощью всё изменится!

– Рораг, – «озарило» меня. – Твой брат? Ты тоже демон?

– Да, – человек глухо ответил мне и вернулся на свой трон, устраиваясь на нём поудобнее (даже представить не могу как он это сделал, «попробуйте», к примеру, поудобнее устроиться на бетонных плитах).

– Но ведь для этого мне нужно умереть, – сам удивляясь своим словам сказал я. Блин, хотел же промолчать..

– Да, – сидящий на троне кивнул. – Смерть не конец. Ты и сам это знаешь. Как только освободишь своего брата, я верну тебя домой. В любое тело по твоему выбору.

Я задохнулся от боли пронзившей грудь. Домой? Это реально вообще?

Или в любой другой мир на выбор, – добавил демон, по-своему интерпретируя моё смятение. – Ты идеальная кандидатура. Продукт общества, абсолютно нацеленного на личное обогащение. Эгоист который ради своей выгоды положит на алтарь жизнь целого мира. Что? Не знал? – хмыкнул собеседник. – Многолетнее заточение вряд ли придаст кротости нраву моего брата. Весь этот мир вспыхнет от его ярости. О-о-о, – я предвкушаю эти пылающие города. Трупы! Море трупов в котором захлебнутся остатки цивилизации. Как же это… Сладко..

– А что будет если откажусь? – спросил я содрогаясь от мысли о новом наказании.

– Ты думал у тебя есть право выбора? – лягушачий рот растянулся в длинной улыбке, практический разрезавшей бледное лицо пополам.

– Нет, но хотелось бы поторговаться, – решил я немного снизить накал разговора.

– Хорошо, я вижу, что не ошибся в своём выборе, – одобрительно кивнули мне с трона.

– Для начала нужна информация. Зачем ты мне помогал? Ведь я мог в любой момент погибнуть и ты бы очень просто достиг желаемого?

– Твоя смерть должна произойти в определенный момент, назначенный тебе судьбой. В год, что саранча половину мира, и день когда солнце сойдется в битве с луной, смерть избранного послужит ключом к двери Изнанки. Иначе моему брату просто не хватит сил вернуться.

– Тс… Как-то не так я судьбу избранного представлял. И когда эти все чудеса должны произойти?

– Не волнуйся. Об этом я тебя предупрежу заранее.

– Ну, – развёл я руками, – сразу стало полегче. А как насчёт возвращения в мой мир?

– Ты вернешься сразу как мой брат освободится. В то тело и в тот момент, какой ты захочешь.

– Я понял тебя, повелитель. Где расписаться кровью?

– Нигде, смертный. Ты просто выполнишь мою волю. Или умрешь, не оставив о себе даже памяти.

Ну да, ну да. Теперь пошли угрозы. И пряник так себе. Жизнь всего мира, против моей. Судьбоносный выбор блин, Розы Сябитовой. Живи я, наверное, прошлым, мой выбор был бы очевиден.

Но, сейчас?

Акане. Мелкий. Джи Хён. Ректор и Катарина Эссен. Друзья и знакомые – каждый из них занял важное место в моей новой жизни. И если цена их спасения всего лишь цена моей жизни. Хм. Так тому и бывать. Возвращение домой, туда где я бестолково просрал первую жизнь… Зачем? Что я там смогу изменить? Да и, если честно, очень я сомневаюсь в возможности возвращения. Глупо думать, что чёртов демон вернет меня по щелчку в родительский дом. Бесцельные надежды лучше заменить своим, собственным планом.

– Последний вопрос, демон! – Как мне вернуться в Макадемию?

– УХУ-ХУ-ХУ! Очень просто! – заухал собеседник. – Способ ты уже знаешь, – и сразу же после этих слов ткнул в меня пальцем.

– С-сука, – только и вырвалось, перед тем как я вспыхнул, заживо сжигаемый тысячью молний.

– А что бы ты, раб, не забывал о своём обещании, – услышал я сквозь ревущую боль. – Клеймо!

Уколом стрекануло предплечье, но это было ничто по сравнению со всем остальным. Кожа сползала со шкворчанием с пропеченного мяса и на том самом месте, куда пришёлся укол, я увидел багровый, пылающий знак.

Руна.

Палочка с двумя примыкающими чертами ведущими от неё вправо и вверх.

Меня клеймили как скот, – пронеслась моя последняя мысль перед тем как я от боли потерял сознание..

Как скот..

– Бип-бип-бип, – нарушил мой сон быстрый писк какого-то аппарата.

– Он очнулся, – раздался женский голос и вокруг забегали, засуетились какие-то непонятные фигуры в белых халатах. Зрение отказывалось наводить резкость, но увидев сбоку расплывающееся знакомое лицо Зеновой я с облегчением констатировал: – Я дома. Дома.

Конец первой книги.