Володя открыл глаза и увидел необычные стрельчатые окна, массивные двери, покрытые резьбой. Все было большое-пребольшое, а потолок вообще уходил так далеко ввысь, словно его и не было вовсе.
— Где это я?
Володя вскочил на ноги и тоже взлетел. Пол был мягкий и пружинисто подбросил его вверх. Вот почему потолок здесь так далеко! Подпрыгивая на таком полу, можно расшибить себе голову о низкий потолок.
В другое время Володя весело попрыгал бы, но теперь…
Дверь отворилась, и вошли те же незнакомцы, что следили за ним и притащили его сюда. Только теперь они были в ливреях слуг.
За ними влетел важный господин с хищными глазами и крючковатым носом.
— Мой дорогой племянничек! — протянул он к Володе руки. — Как я рад, что наконец тебя отыскал!
Руки его вытягивались, словно змеи, пока не дотянулись до Володи. Володя вздрогнул от страха и отвращения. Глаза господина при этом хищно блеснули, так что его сладкому голосочку Володя ни капельки не поверил.
Он отступал и отступал, пока не уперся в стену.
— Что с тобой? Разве голос крови не подсказывает тебе, что я — это ты, а ты — это я?
Володя молчал.
— Ты, наверное, поверил всем этим слухам, что я… Не верь, никогда не верь ничему и никому. Кроме меня, конечно. Твоя мать, моя сестра, умирая, завещала мне позаботиться о ее сыне, пока ты не станешь взрослым и не сможешь сам управлять нашим островом Волшебников. Но потом случилось непредвиденное. Видно, разум ее помутился, и она почему-то забросила тебя в мир людей. Как раз к тому мальчишке, который когда-то разоблачил мой ремдень. Но я нашел тебя, мой мальчик. Я решил, что тебя нельзя оставлять без правильного воспитания.
Он хлопнул в ладоши и исчез, лишь только ветер ударил Володе в лицо.
Володя почесал затылок. Значит, ремдень — это его изобретение. Это он хотел оглупить всех ребят. А мать Дина послала мальчика именно к Володе неспроста: ведь он уже не поддастся на такой обман. Ничего, надо осмотреться здесь, а там Дин обязательно найдет его и выручит. Конечно, найдет.
— Я хочу посмотреть город, — требовательно сказал Володя.
Слуги переглянулись. Лица их выражали готовность, но он т колебались. Тогда где-то вверху раздался голос «дяди».
— Можно, — разрешил он.
Слуги обрадованно закивали и тут же преобразились. Теперь это были трое шоферов, так как лица их закрывали огромные мотоциклетные очки, а вместо котелков на головах появились шлемы.
Дверь распахнулась, и они спустились вниз к огромной открытой машине. Позади нее стояли два мотоцикла.
Машина заурчала и мягко покатила по дороге. Время от времени она въезжала на пригорки, и тогда Володя видел раскинувшиеся вдали леса. Но нигде он не заметил ни единой живой души.
— А где же люди? — запинаясь, спросил у шофера Володя,
Шофер повернул к нему усатое лицо и неопределенно пожал плечами. В ту же минуту из приемника послышался бас:
— В городе действует несколько времен, которые не пересекаются. Ты едешь в королевском, а все остальные живут в другом.
— А мне туда можно? — стараясь не выдать свою заинтересованность, спросил Володя.
— Тебе еще рано. Ты должен многому научиться, — сказал бас, и приемник отключился.
Через некоторое время из приемника послышались хлопки. Повинуясь им, машина и мотоциклисты поднялись в воздух и полетели обратно. Они плавно сели возле дворца, как будто всюду и везде машины только для того и созданы, чтобы летать.
Наверху на лестнице их ждал улыбающийся «дядя».
Он был украшен лентами, орденами и призывно манил пальцем «племянника». Володя поднялся к нему наверх.
— Красиво? Правда? — «Дядя» выпятил грудь колесом, ордена зазвенели, как колокольчики. — У тебя тоже все это будет, только хорошо себя веди. А сейчас мы должны вместе отправиться на прием. Знаешь, там будут самые разные волшебники, и тебе следует произвести на них хорошее впечатление. От этого многое зависит в твоей будущей жизни, — он многозначительно посмотрел на мальчика. — Даже очень многое…
«Дядя» хлопнул в ладоши, и на Володе появилась новая, шитая золотом, одежда.
— Побольше улыбайся, и все будет в порядке. Помни об этом.
Володя не мог заставить себя улыбаться по заказу. Но «дядя» пристально глянул на него, и на Володином лице сама по себе расплылась улыбка, хотя он этого вовсе не хотел. Улыбка словно сковала его лицо, и никак нельзя было от нее избавиться.
Они двинулись в зал.