Двойной удар (шпионский триллер Карла Адамса №4)

1

Копенгаген, Дания

Из-за холодного дождя, обрушившегося на столицу, Халина ощущала, что на дворе скорее декабрь, чем конец августа, но она подготовилась, надев толстый серый шерстяной свитер под длинное непромокаемое пальто. Однако ей нравились эти холодные дни, поскольку она могла легко спрятать свой 9-мм «Глок» под левой рукой вместе с другим оружием ближнего боя.

Она медленно шла вдоль канала Нюхавн, где только самые выносливые души все еще принимали пищу под навесами бежевого цвета, согреваясь переносными пропановыми обогревателями и одеялами.

Было десять вечера, и она опоздала на несколько минут на встречу с контактным лицом из своей родной Польши. Хотя, технически, она не опоздала.

— она была осторожна. Во-первых, она наблюдала за рестораном с другой стороны канала в течение пятнадцати минут, прежде чем пересечь единственный мост через этот канал.

«Чего ты ждешь?» — раздался голос ее партнера Феликса, который наблюдал со второго этажа одного из красочных зданий на другой стороне канала.

Несмотря на дождливую погоду, ее наушники-вкладыши работали отлично.

Туристы приезжали сюда в основном ради четырёх-пятиэтажных таунхаусов разных оттенков жёлтого, оранжевого, красного и синего. Когда-то здесь жил Ганс Христиан Андерсен, но Галине было на это наплевать. Сегодня вечером она была полностью сосредоточена на своей цели. А именно – встретиться с Лукашем Смолинским, сотрудником посольства, который, как сообщается, контактировал с гражданами России.

«Перехожу мост», — прошептала Халина в рацию.

«Вижу», — сказал Феликс. «Контакт только что пришёл. Он выглядит нервным».

«За ним следили?» — спросила она.

Неуверенность. «Пока ничего. Мне оставаться на месте?»

Это был хороший вопрос. Они старались максимально скрыть эту операцию, поскольку не были уверены, кто ещё в их агентстве мог её совершить.

С ней связались или её скомпрометировали. Её и её младшего коллегу прислал из Варшавы сам директор по операциям. Агентство внешней разведки (FIA) Польши, или, как его называли в Польше, Agencja Wywiadu или AW, понятия не имело, чего ожидать. В конце концов, этот Лукаш Смолинский не был самым высокопоставленным дипломатом в польском посольстве в Копенгагене. Но у него был доступ к совершенно секретной информации, поэтому любая утечка информации могла иметь разрушительные последствия для польских интересов.

«Пока оставайтесь на месте», — сказала она, сворачивая на тротуар вдоль канала. Справа от неё виднелись навесы над ресторанами и барами.

Она подумала, что в этот час на улице ещё слишком много народу. Но это было единственное место, где этот Смолински согласился встретиться.

«Держись крепче», — сказал Феликс.

Халина остановилась и, словно туристка, достала телефон, сделав несколько ночных снимков. Затем она повернулась и сделала селфи, на котором запечатлён навес, где её собеседник сидел у неё на плече.

«Неважно», — сказал Феликс. «Давай».

Она расслабилась и повернулась, вспомнив, что её партнёр всего два года прослужил офицером FIA. От него всё ещё исходил этот свежий запах нового офицера.

Но она старалась изо всех сил, чтобы подготовить его как следует. И, надо сказать, она была ненамного старше Феликса. Тем не менее, в свои тридцать лет она проработала в FIA уже девять лет, с тех пор как окончила Варшавский университет по специальности «Славянские языки и международные отношения».

Соберись, Халина, подумала она про себя. И не забудь использовать русский акцент в польском. Это было несложно, ведь её мать была русской и учила её этому языку с детства и на протяжении всей жизни. Поэтому многие говорили ей, что её польский язык пропитан русским.

Её контакт сидел с видом на площадь в конце Нюхавна — тактически неудачная позиция. Поэтому она подошла к нему, как старая подруга, и поцеловала его в обе щеки, когда он встал со стула.

Обнявшись, она прошептала ему на ухо: «Датские женщины такие высокие».

Ее собеседник закончил фразу словами: «Но русские женщины намного красивее».

«Я все равно предпочитаю польских женщин», — сказал ей на ухо партнер.

«Заткнись», — сказала Халина, отстраняясь от собеседника.

«Что?» — спросил Смолинский в замешательстве.

Она улыбнулась и помахала мужчине рукой. Затем она села в кресло справа от него. Оттуда она могла видеть весь Нюхавн и замечать любую опасность, которая могла на них надвигаться.

«За тобой следили?» — тихо спросила она, скользнув взглядом поверх его головы.

«Я так не думаю», — сказал ее собеседник и отпил небольшой глоток пива из своей высокой кружки.

«За ним либо следили, либо нет, — подумала она. — Он был любителем».

Не улыбаясь и не проявляя никаких эмоций, она спросила: «У вас есть то, что нам нужно?» Конечно же, она пыталась выудить информацию. Они обнаружили российский тайник возле польского посольства, и этот перехват привёл к этой встрече.

«Мне обещали миллион евро, — сказал мужчина. — Я получил только половину».

Это было серьёзнее, чем она думала. Если этот человек уже получил частичную оплату, то, вероятно, он уже доставил товар. Но что это могло быть?

«Спроси его о доставке», — сказал ей на ухо партнер.

«Верно, — подумала она. — Если бы это были действительно русские, они бы уже это знали. Нужно было действовать гораздо тоньше».

Она улыбнулась Лукашу Смолински и коснулась его руки. Она уже собиралась что-то сказать, как подошёл официант и спросил, чего она хочет.

По-английски она заказала большую кружку пива и отослала официанта.

«Мы получили только половину того, что нам было нужно», — осторожно сказала она.

Смолинский снова был либо растерян, либо нервничал. Возможно, и то, и другое. Он сказал:

«Я дал тебе то, о чём ты просишь». Он помедлил, а затем добавил: «И почему я сейчас имею дело с тобой, а не с тем другим мужчиной?»

«Мы подумали, что вам может понравиться женское прикосновение в таких деликатных вопросах». Она надеялась, что он на это купится.

Он поднял руки в знак протеста как раз в тот момент, когда официант принёс пиво Галине и поставил его перед ней. Когда мужчина ушёл, Смолински пристально посмотрел ей в глаза и сказал: «Ты же знаешь, что меня не ведёт секс. Не пойми меня неправильно, ты красивая женщина. И я уверен, что большинство мужчин хотели бы переспать с тобой».

«Ой», — сказала её напарница ему на ухо. «Может, мне стоило быть его связным. Как мы могли пропустить эту информацию?»

«Ты ошибаешься», — сказала Халина. «Я не предлагаю тебе переспать». Она достала телефон и открыла фотографию, повернув её так, чтобы её собеседник увидел изображение 26-летней женщины.

«Откуда ты это взял?» — с большой обеспокоенностью спросил Смолинский.

Халина с нежностью взглянула на фотографию. «Она живёт недалеко от улицы Хубской во Вроцлаве. Очень красивая молодая женщина».

«Какое отношение к этому имеет моя сестра?» — спросил Смолински.

Она положила телефон в карман и, потянувшись за пивом, почувствовала рукоятку пистолета. Прежде чем ответить, она сделала большой глоток холодного пива.

«Почему вы на самом деле здесь, в Копенгагене?» — спросила Халина, уже зная ответ.

Смолинский покачал головой. «Ты знаешь почему».

«У нас, возможно, возникли проблемы», — сказал ей на ухо партнер.

«Это не шутка», — подумала она.

«Мужчина, приближающийся от моста, — сказал Феликс. — В длинном тёмном пальто и с чёрным зонтиком».

Она перевела взгляд на мост и увидела приближающегося мужчину.

К счастью, мужчина оказался позади Смолинского.

Внезапно глаза Смолинского расширились. Затем на лбу появилось красное пятно, а за ним раздался знакомый звук выстрела из пистолета с глушителем. К тому времени, как Халина выхватила оружие и обернулась, она увидела лишь темноволосую женщину, быстро двигавшуюся к ближайшему переулку.

Какая-то женщина закричала и указала на Халину, выкрикивая что-то по-датски.

«Убирайся», — крикнул ей в ухо Феликс.

К тому времени, как она обернулась, чтобы прицелиться в мужчину с зонтиком, тот уже быстро двигался обратно к мосту.

С пистолетом в правой руке Халина побежала за мужчиной. Увидев её, он перешёл с быстрого шага на полный бег.

«Уже иду», — сказал Феликс.

Мужчина был гораздо быстрее её. Он быстро уходил. Теперь ей хотелось бы, чтобы у них было больше подкрепления. Но не было возможности воспользоваться услугами местных сотрудников FIA. Не было никакого способа узнать, кому можно доверять.

Мужчина с зонтиком перебежал на другую сторону канала и побежал по Хольбергсгаде к дворцу Кристиансборг. Но вместо того, чтобы продолжать прямо, он повернул направо на первой же улице.

Приближаясь к этой улице, Халина замедлила шаг, не зная, продолжает ли мужчина бежать или ждёт, когда она скроется за углом. Дойдя до угла, она быстро выглянула из-за дома.

Ночь нарушили два кашля и звук пуль, ударяющихся о камень. Она говорила в микрофон, сообщая партнёру, где она находится.

«Теперь на мостике», — сказал Феликс, запыхавшись. «Подождите меня».

Она быстро снова заглянула за угол. Но мужчина уже исчез.

Как?

Через несколько секунд Феликс бросился к ней сзади, держа пистолет наготове и приставив его к правой ноге.

«Где он?» — спросил Феликс.

«Не знаю». Она снова взглянула и, кажется, заметила какое-то движение. «В дверном проёме на полпути к дому».

Прежде чем они успели решить, что делать, сзади по улице вылетела машина и резко остановилась.

Халина инстинктивно отреагировала, упав на бетонный тротуар как раз в тот момент, когда пистолет несколько раз чихнул. Она прицелилась в машину и выстрелила не менее пяти раз, попав в задние стекла и боковую часть.

Через квартал машина резко остановилась, и мужчина с зонтиком успел нырнуть на переднее пассажирское сиденье. Через несколько секунд они уже свернули на боковую улицу слева.

Она перекатилась в сидячее положение рядом со своим партнером и сказала: «Ну, это было ужасно».

Но Феликс не ответил.

Взглянув на него, она увидела, что он получил по меньшей мере две пули. Нет, три. Две в грудь и одна в шею.

Его не было.

2

Санкт-Петербург, Россия

Карл Адамс чувствовал себя в роли российского офицера СВР гораздо более комфортно, чем ему казалось нормальным. В конце концов, он не мог припомнить ни одного сотрудника ЦРУ, который бы настолько глубоко внедрился в старый КГБ или новую СВР. Он не просто был вовлечён в СВР, но и руководство организации доверяло ему выполнение совершенно секретных заданий за рубежом и в сложной внутренней обстановке.

Кремль недавно отправил его в Прибалтику по ряду причин. Во-первых, в качестве прикрытия он выдавал Санкт-Петербург как родной город. Он знал этот город досконально. На самом деле он действительно знал его, поскольку был студентом по обмену в Университете Нотр-Дам.

Во-вторых, СВР отправила его в бывшую российскую столицу для допроса двух сотрудников СВР, только что завершивших задание. Возможно, более важным было его предстоящее задание по вербовке потенциальных агентов для СВР. Но Карл знал, что была и другая причина, по которой его отправили в этот город. Его сожительница, Ольга Быкова, временно перевелась из ГРУ в СВР. Это был своего рода компромисс, поскольку её отец всё ещё служил в ГРУ.

Директор Павел Быков, и многие жаловались на кумовство, поскольку Ольга продвигалась по служебной лестнице быстрее обычного. Карл, однако, знал, что это не так. Ольга Быкова была превосходным офицером ГРУ. Тем не менее, Карл подозревал, что начальство в СВР хотело, чтобы он присматривал за ней на её первом задании в новом ведомстве.

СВР знала Карла как Николая «Нико» Иванова. Он был им так давно, что ему снились сны на русском языке.

Теперь, сидя в кофейне в двух кварталах от огромного комплекса Эрмитажа, Карл и Ольга сидели за укромным столиком с видом на Петропавловскую крепость на другом берегу Невы.

Несмотря на то, что календарь показывал конец августа, с Балтики в город веяло прохладой. Поскольку встреча должна была быть тёплой, ни один из них не был

Особенно на грани нервного срыва. Но Карл понимал, что любая встреча может в мгновение ока обернуться полным провалом, поэтому он был начеку, держа пистолет под кожаной курткой.

«По крайней мере, кофе здесь отличный», — сказала Ольга. «Должно быть, это туристическое место».

«Это итальянское блюдо», — сказал Карл. «Ничего лучше на свете нет».

Она взяла телефон и проигнорировала Карла. В последнее время она делала это слишком часто. Что-то важное было у неё на уме, но он не мог понять, что её тревожило. Ольга была всё так же прекрасна, как и в тот день, когда он встретил её меньше двух лет назад в Бостоне. В то время она притворялась студенткой колледжа из Миннесоты, а он был прикомандирован инженером к бостонскому оборонному подрядчику. Он не искал отношений, зная, что это осложнит его положение в СВР, но не мог отделаться от мысли, что её отец также мог бы оградить его от пристального внимания. Не мешало и то, что у Ольги Быковой было тело пляжного волейболиста с большой грудью. При росте пять футов десять дюймов они оба смотрели друг на друга. А ещё у неё был прелестный носик, похожий на лыжника, который казался скорее финским, чем русским.

«Вам следует быть наблюдательными», — сказал Карл по-английски. Они притворялись американскими туристами.

Не глядя в его сторону, она сказала: «Я делаю то, что сделал бы любой человек в наши дни. Особенно американец».

«Ты не человек, Ольга».

Теперь её взгляд метнулся к нему поверх телефона. «Ты мне не начальник».

Черт. И вот опять. «Я старший офицер в этой миссии».

«Формально я все еще майор, а ты был капитаном», — напомнила она ему.

«Формально вы правы. Но в моём положении я получаю ту же зарплату, что и подполковник».

Она пренебрежительно махнула ему рукой, продолжая свою атаку на телефон.

«Что случилось, Ольга?» — спросил он.

Ольга остановилась и посмотрела ему в глаза. «Это бредовая миссия».

«Это лишь часть того, почему мы здесь», — напомнил он ей. Он знал, что её опасения отчасти обоснованы, поскольку его проинформировали до её приезда.

назначенный ему в помощь. И он не был особенно откровенен с информацией.

Она положила телефон на стол перед ними. «Я слушаю».

«Придётся подождать. К нам приехали гости».

Такси подъехало к обочине и высадило мужчину лет сорока и женщину чуть за тридцать. Не говоря ни слова, они сели на два других стула за столом.

«Где солнце?» — спросил мужчина по-русски.

Джейк покачал головой. «Говори по-английски».

«Тогда ответьте на мой вопрос», — сказал мужчина.

Немного поколебавшись, Карл ответил: «За облаками».

Из двери вышла официантка, и Карл поднял четыре пальца, как американец, что заставило женщину зайти за еще кофе.

«Мне бы пригодилось что-нибудь покрепче», — сказала сотрудница СВР.

«Можно обойтись без любезностей?» — спросила Ольга. «Расскажите нам о Копенгагене».

Карл сдержал улыбку. Он собирался сказать то же самое.

«Пусть он расскажет», — сказала женщина.

Но никто не произнес ни слова, пока официантка не принесла четыре свежих капучино и не поставила их перед каждым. Карл не мог не обратить внимания на красивую попку молодой женщины, когда она уходила, что заставило Ольгу прижаться ногой к его ноге. Он это заслужил.

«Давай», — сказал Карл, подняв подбородок.

Сотрудник СВР быстро объяснил, что именно им передал поляк из посольства и как эта информация отправлялась напрямую в Москву дипломатической почтой.

«Что дал тебе поляк?» — спросил Карл, уже зная ответ.

«Вы не имеете допуска к этой информации», — сказал офицер.

«Тогда откуда мне знать, что поляк тайно был министром обороны более высокого уровня, владеющим американскими технологиями ПРО?» — спросил Карл и отпил кофе. Поставив чашку на блюдце, Карл продолжил: «Важно, чтобы вы помнили, что это я вас информирую, а не наоборот».

Мужчина сглотнул и сказал: «Понимаю».

Под столом Ольга надавила на ногу Карла.

«Продолжайте», — потребовал Карл.

Сотрудник СВР вкратце рассказал о своей операции от начала до конца накануне вечером.

Карл перевел взгляд на женщину. «И тебя заставили убить своего связного?»

Молодая женщина кивнула. «Да. Он встречался и разговаривал с двумя сотрудниками FIA».

«Откуда ты это знаешь?» — спросила Ольга.

Обменявшись взглядами, женщина сказала: «Старшему офицеру было всего около тридцати, но она была молодцом. Мы наблюдали за её действиями с другого конца канала Нюхавн. Мужчина появился только после того, как мы уже приняли меры».

Теперь Карл спросил: «И вас заставили убить его?»

Женщина подумала и наконец сказала: «Моего старшего офицера прижали к земле. Мне пришлось действовать. Поляк встал на пути. Женщина отреагировала гораздо быстрее, и это спасло ей жизнь».

«Лучше было бы допросить вашего польского знакомого и узнать, что он сказал сотрудникам FIA», — сказал Карл. «Теперь вы никогда не узнаете».

«Мы не могли этого сделать», — сказал мужчина-полицейский. «Мы боялись, что офицеры заберут нашего связного на допрос. Тогда он бы им всё рассказал».

Карл покачал головой. «Если FIA следила за вашим человеком, они, вероятно, уже знают, что он вам дал».

«Уже слишком поздно», — сказал мужчина.

«Ты работаешь небрежно», — с насмешкой сказал Карл. Затем он быстро допил свой кофе.

Двое сотрудников СВР переглянулись, на лицах каждого из них читались страх и гнев.

Карл продолжил: «Вы отправитесь в Москву для дальнейшего инструктажа. Садитесь на поезд «Сапсан», отправляющийся через два часа. Выходите на Ленинградском вокзале.

Где вас встретит человек под кодовым именем «Сибирский тигр». Понятно?

Когда Карл произнёс кодовое имя, лица обоих побледнели. Но они кивнули в знак понимания. Затем они встали и подошли к обочине, чтобы поймать такси.

Повернувшись к своей девушке, Карл заключил ее в объятия и страстно поцеловал, а его глаза украдкой наблюдали, как остальные офицеры садятся в такси и уезжают.

Ольга отстранилась и спросила: «За что это было?»

Вместо ответа Карл поцеловал её ещё более страстно, и теперь их лица были скрыты. Его подозрения подтвердились.

Наконец он отстранился и сказал: «За этими идиотами следили здесь».

Она взглянула на улицу. «Ты уверена?»

«Абсолютно», — сказал он. «Они следовали за этими двумя на чёрном «Мерседесе».

«Поэтому вы отправили их на «Сапсане» в Москву?» — спросила она.

«Да». «Сапсан» — российский скоростной поезд, курсировавший между Москвой и Санкт-Петербургом менее чем за четыре часа со скоростью более 155 миль в час.

«А как же сибирский тигр?» — спросила она с кривой усмешкой.

Человек по кличке «Сибирский тигр» на самом деле был Гораном Каменским, одним из самых жестоких сотрудников СВР, действующих сегодня. Он также приходился племянником директору ГРУ Павлу Быкову. Он был отцом Ольги. Горан приходился Ольге двоюродным братом. Он также был куратором Карла.

«Ну», — сказал Карл. «На самом деле, надеюсь, эти двое приведут свою слежку в Москву, где мы сможем их опознать. Горан будет там, чтобы это сделать. Их обоих заберёт полиция России и передаст Горану, как только он убедится в наличии слежки».

Она улыбнулась и сказала: «Кто-нибудь говорил тебе, насколько ты хорош в этой шпионской игре?»

«Не так уж и многословно», — сказал он.

«Ты все еще выглядишь обеспокоенной», — сказала Ольга.

Он не мог сказать ей, что его действительно беспокоило — он считал, что те, кто следил за их двумя офицерами, были сотрудниками ЦРУ, а не польскими офицерами FIA.

И, возможно, ЦРУ сможет установить его настоящую личность, используя систему распознавания лиц. Конечно, его личность будет известна ЦРУ.

базы данных. Но это само по себе вызвало бы беспокойство у местных сотрудников ЦРУ.

Никто в ЦРУ не любил оставаться в стороне. Большинство были высокомерными мерзавцами.

«Если вы посмотрите через мое левое плечо, — сказал он, — вы увидите темно-серый Audi с тонированными стеклами».

«Вижу. И что?»

«Я полагаю, что это резервный экипаж, которому было поручено следовать за нами», — пояснил он.

"Серьезно?"

«Ага. И это не польское FIA. Скорее всего, это ЦРУ».

Она потянулась и поцеловала его в губы. Затем она сказала: «Ты знаешь, какой ты сейчас сексуальный?»

«Полегче, девочка. Сначала нам нужно избавиться от этих американцев. Потом можно будет заселиться в отель».

«Договорились. Тогда у меня для тебя есть кое-что особенное».

Карл заплатил за кофе в евро, а затем нашёл арендованный «Форд» почти в квартале от дома. Он сел за руль и завёл двигатель.

Как только он выехал на оживлённую улицу вдоль Невы, его подозрения подтвердились. Серый «Ауди» выехал следом.

Он повёл их на прогулку, словно турист, проезжающий мимо всех важных исторических мест города. В конце концов, без особого труда, он их потерял.

3

Гданьск, Польша

Прошло пару дней с тех пор, как Халина потеряла своего партнёра в Копенгагене, но она всё ещё не могла прийти в себя после своих поступков. Она сомневалась в каждом своём шаге в тот день.

Она села на поезд из Копенгагена в Гданьск, прибыв туда всего несколько часов назад. Затем она взяла такси на главном вокзале и вышла у Золотых ворот, ведущих к главной пешеходной улице Гданьска. По обеим сторонам Длуги Тарг, или Длинного рынка, стояли реконструированные копии зданий XVII века. Война уничтожила оригиналы.

Прогуливаясь по пешеходной зоне, она подумала, что на улице должно быть больше людей. Затем она вспомнила время и поняла, что многие местные жители всё ещё находятся в расположенном неподалёку Мариацком костеле – массивном кирпичном здании в нескольких кварталах от Гданьской ратуши, мимо которого она сейчас проходила. Католики в Польше всё ещё посещают мессу, в отличие от многих других европейских стран.

Впереди она увидела Фонтан Нептуна — бронзовую скульптуру XVII века, направляющую свой трезубец на каждого, кто осмеливался подойти достаточно близко.

Судя по всему, голуби не боялись римского бога моря.

Напротив фонтана находился бар с десятком столиков под зонтиками. Она сразу увидела своего знакомого, сидящего перед ним с кружкой пива.

Увидев ее, он поднял подбородок, а затем встал и поцеловал ее в обе щеки, а затем крепко обнял ее.

Её босс, Жерар, на её вкус был немного расточителен, особенно учитывая, что мужчина средних лет был трагически женат и имел детей того же возраста, что и Галина. Если какая-нибудь бедная женщина согласится, Жерар с радостью согласится. По крайней мере, так слышала Галина.

Она села за стол напротив своего босса и внимательно изучала мужчину.

Набрал ли он вес? Скорее всего. Чем больше он набирал вес, тем меньше волос становилось на его большой круглой голове. Кожа Джерарда была…

Усеянное веснушками, свойственными большинству рыжих. На красивой женщине эти отметины выглядели очаровательно, но на Джерарде они выглядели как дорожная карта неудач.

«Как дела?» — спросил ее Джерард.

«Как ты думаешь?» — спросила она. «Я потеряла партнёра два дня назад».

«У меня есть новости по этому поводу», — сказал он. «Власти Копенгагена выдадут его тело завтра».

«Я слышал, что местные СМИ возложили вину за инцидент на немецких сторонников превосходства белой расы».

«Прошлое кажется прологом, — сказал Джерард. — Нам всем нужны свои демоны».

«Но мы знаем, что это были сотрудники российской разведки», — с тревогой сказала она.

«Я знаю. Хочешь пива?»

«Я хочу поскорее с этим покончить», — сказала она.

Джерард кивнул и допил пиво. «Его дом через площадь.

Второй этаж в этом кирпичном здании.

Они оба встали и пошли через широкую площадь.

«Надежно?» — спросила она.

«С момента инцидента. После его смерти он был опечатан и охранялся местной полицией».

Халина знала, что у их объекта, Лукаша Смолинского, была небольшая квартира в Копенгагене, которую они тщательно обыскали, а также это старое семейное поместье в Гданьске, которое он часто использовал по праздникам и выходным.

«Ты действительно думаешь, что он оставил здесь что-то важное?» — спросил Джерард.

«Те, кто предают свою страну ради денег или по любой другой причине, обычно довольно параноидальны, — сказала Халина. — Они где-то хранят страховой полис. Его активы заморожены?»

Жерар кивнул. «Здесь, в Польше, и в Дании. И, конечно же, немецкий банковский счёт, который и привлек его внимание».

Они вошли в кирпичное здание и поднялись на этаж выше. Полицейские, мужчина и женщина, встали со своих мест и поприветствовали Жерара и Галину.

«Никто не пытался проникнуть в квартиру?» — спросил Жерар полицейских.

«Нет, сэр», — сказал мужчина.

«Хорошо», — сказал Жерар. «Ждите, пока мы не освободим это место».

Оба офицера понимающе кивнули.

У Жерара был ключ от квартиры, которым он пользовался, чтобы войти.

Халина тут же оглядела квартиру. Она не знала, чего ожидала, но её первое впечатление было полным шоком. Квартира напоминала музей: великолепная антикварная мебель была расставлена в главной комнате с большой заботой.

Она подошла к большим окнам и взглянула на Нептун внизу.

«Это место, должно быть, стоило целое состояние», — сказала она.

«Смолински унаследовал это, — сказал Жерар. — Старые деньги».

Она обернулась и покачала головой. «Тогда зачем ему понадобились новые деньги?»

«Хороший вопрос. Те, у кого нет денег, хотят денег, а те, у кого есть, всегда хотят ещё. Всё может быть так просто».

Халина не была в этом уверена. Смолинский был нервным придурком, но, похоже, деньги его волновали меньше, чем что-либо другое. Но что?

«Вы уже здесь были», — сказала она.

«Что заставляет вас так говорить?»

«Во-первых, охранники тебя знали. И ключ был у тебя».

«Ну, я зашёл убедиться, что здесь никого нет», — смущённо сказал Жерар. «Убедиться, что здесь не было русских».

«Очевидно, что русские здесь не были, — сказала она. — Они не выбирают деликатных путей. Они больше похожи на слонов в посудной лавке».

«Мои чувства полностью совпадают», — сказал Джерард.

«Итак, вы ничего не нашли?»

«Я не проводил тщательного осмотра, — сказал он. — Я просто прошёлся по помещению. Казалось, всё на месте».

Халина знала, что Смолинский не стал бы просто так разбрасывать улики по квартире. «Компьютеров нет?»

«Мы изъяли его ноутбук из квартиры в Копенгагене. Но наши люди ничего на нём не нашли».

«Смолинский был неглупым человеком. Известно ли нам, встречали ли его русские здесь, в Гданьске?»

«Мы не знаем наверняка».

Она продолжала проверять все обычные тайники в любой квартире, от под ящиками до вентиляционных отверстий. Вместе они делали всё, что угодно, только не рвали подушки мебели, на что Халина не рассчитывала.

Особенно с такой дорогой мебелью. Самое лучшее она приберегла напоследок.

Главная спальня. По её мнению, именно там люди хранили свои секреты.

У женщин были свои игрушки, а у мужчин — свои тайники с порнографией.

Спальня Смолински была похожа на весь дом – настоящий храм XIX века. В центре комнаты стояла латунная кровать с балдахином, застланная лоскутным покрывалом с замысловатым цветочным узором. Для взрослого мужчины, который не был женат, она была слишком женственной, но она не была склонна судить. Следующие пятнадцать минут они обыскали каждый сантиметр комнаты. Но ничего не нашли.

Халина отступила назад и позволила своему взгляду логически скользить по комнате.

Куда бы она спрятала что-нибудь? Наконец, она увидела что-то не на своём месте.

Латунная ножка кровати, ближайшая к ней в изголовье, казалась слегка перекошенной.

«Можешь мне помочь?» — спросила она, опускаясь на колени на персидский плед. «Подними кровать».

Её начальница подняла эту сторону кровати, и из полой трубы каркаса выпал небольшой цилиндр. Она быстро схватила его, а затем снова поставила кровать на место. Она открутила цилиндр и высыпала его содержимое на покрывало. Первым упала USB-флешка. Затем она засунула палец в цилиндр и вытащила листок бумаги.

«Что это?» — спросил Джерард.

Развернув бумагу, она прочитала имя и адрес кого-то. «Не знаю», — честно ответила Халина. Она протянула бумагу своему начальнику.

«Антон? Похоже на адрес».

Она забрала газету и сказала: «Таллинн, Эстония. Я знаю эту улицу.

«Это всего в нескольких кварталах от главной площади старого города».

«Внутри стены?»

"Да."

«Что это за Midnight Group?»

Именно этого она и боялась. «Городская легенда», — сказала Халина.

«Я никогда о таком не слышал», — сказал Джерард.

«Это потому, что большинство думает, что это что-то вроде йети или лох-несского чудовища»,

сказала она.

Халина расхаживала взад-вперёд по персидскому ковру. Это было плохо. Если Смолинский был частью этой «Полуночной группы», передаваемая им информация могла быть гораздо более значимой.

«Что происходит?» — спросил Джерард.

Прежде чем ответить, она зашла в прилегающую ванную комнату, скомкала бумагу и смыла ее в унитаз.

«Зачем ты это сделал?» — спросил Жерар. «Это было доказательством».

«Доказательства чего?»

Джерард пожал плечами. «Не знаю».

Вернувшись в главную спальню, она взяла флешку и передала её своему начальнику. «Наши сотрудники должны это проанализировать. Информация будет зашифрована».

Он взял у неё диск, внимательно его изучил. Затем спросил: «Кому мы можем доверять?»

Её босс был прав. Они практически не афишировали эту операцию. Теперь, когда Феликс погиб, Халина и Жерар знали об их действиях лишь понаслышке.

Халина забрала флешку обратно. «Хочешь, я попробую открыть файлы?»

«Если кто-то и может туда попасть, то у вас самые большие шансы».

«Кроме того, — сказала она, — Смолинский мёртв. Ущерб уже нанесён. Насколько нам известно, русские уже передали технологию».

«Но было бы неплохо узнать, что знают они», — сказал Джерард.

Она положила руку ему на плечо и сказала: «Конечно, ты прав. Я сделаю всё возможное, чтобы добыть информацию. Но, думаю, мне стоит поехать в Таллинн и найти этого Антона».

«Я собирался настоять на этом. Может, мне пойти с тобой?»

Этого ей совсем не хотелось. «Лучше я пойду одна. Слишком много людей в Прибалтике тебя знают».

«Ты права. Ты помнишь адрес? Конечно, помнишь. У тебя идеальная память».

«Не совсем идеально, — подумала она. — Но достаточно близко».

«Как вы туда доберетесь?»

«Русские могли меня опознать, — сказала Халина. — Поэтому я не хочу ехать или путешествовать по территории России».

«Это исключает Калининград», — сказал он. «Можно доехать на поезде до Варшавы, а там сделать пересадку через Вильнюс и Ригу».

«Не волнуйся», — сказала она. «Я доберусь. У тебя там есть какие-нибудь знакомые?»

«Я как раз собирался упомянуть о ней, — сказал он. — Это женщина, с которой я познакомился пару лет назад на конференции по безопасности в странах Балтии».

«Ты ей доверяешь?»

«Конечно», — он достал телефон и стал что-то искать.

Её защищённый телефон зазвонил, и она проверила контактную информацию, которую тут же записала в память. «Кадри Каск. Похоже, это вымышленное имя».

«Это правда. Кадри — это Кэтрин на её родном языке. Она — офицер Службы внутренней безопасности Эстонии. Очень способная».

По ее мнению, КАПО — это не ЦРУ, но его сотрудники были довольно хороши.

«Я свяжусь с ней и сообщу ей о вашем приезде», — сказал Джерард.

«Но не называйте ей имя и адрес».

Джерард пожал плечами. «Я бы не смог, даже если бы захотел. У меня не такая память, как у тебя. А ты смыл бумагу в унитаз».

Именно так она и решила. Именно поэтому она так и сделала. Она сунула флешку в карман и направилась к двери.

«Удачи», — сказал ее босс позади нее.

Удача тут ни при чём, подумала она, а затем спустилась вниз и вышла на площадь. Она обдумала варианты транспорта и решила, что лучше сесть на паром. Это даст ей время расшифровать флешку и попытаться понять, какое отношение «Полуночная группа» имеет к этому делу. Она надеялась, что это просто совпадение, но интуиция подсказывала ей, что это не так.

4

Санкт-Петербург, Россия

Карл Адамс не мог рисковать. Накануне он оторвался от, как он предполагал, пары сотрудников ЦРУ, которые понятия не имели, что он один из них. Он также не мог раскрыться и сообщить им об этом. Вместо этого ему пришлось использовать скрытые каналы связи, чтобы связаться со своим куратором, Родди Эриксоном, оставшимся в США. Но он не мог просто позвонить этому человеку по незащищённому номеру. Ему пришлось преодолеть несколько препятствий.

Был воскресный день, и гряда облаков окутала город предчувствием дождя.

«Зачем мы едем в Петергоф?» — спросила Ольга с пассажирского сиденья их нового арендованного Volvo. Карл пересел в другую машину после встречи накануне у Эрмитажа. «В это время года там будет слишком много туристов».

«Прошло много лет с тех пор, как я был здесь в последний раз», — сказал Карл. «Ты давно не говорил по-английски. Мы притворимся американской парой с круизного лайнера».

«То есть это официальная вылазка?» — простонала она.

Он попытался изобразить разочарование на лице, слегка покачав головой. «Хорошо. Мы не пойдём внутрь. Пойдём в сад».

«В Санкт-Петербурге много парков и садов, Нико. Мы могли бы сходить в один из них на Неве».

«Верно», — подумал он. Но ведь он не там спрятал свой защищённый телефон больше года назад.

«Я тебе все компенсирую, Ольга», — сказал он, заезжая на парковку и находя место.

Она попыталась сдержать улыбку. «Сочный стейк в новом аргентинском ресторане в центре города? Я слышала много хорошего».

«Видишь, ты уже говоришь как американец. Пошли».

Они направились к Петергофскому дворцу, спустились по лестнице мимо огромного фонтана «Самсон», а затем пошли вдоль канала, ведущего к морю.

Обширный комплекс Петергофа включал в себя почти 10 000 акров с десятками фонтанов, разбросанных среди больших лесных массивов и соединенных гравийными дорожками.

Петр Великий заслужил свое прозвище благодаря этой прекрасной конструкции, отличающейся излишествами, построенной в 1700-х годах.

Карл направился на северо-восток в сторону Ботанического сада.

«Нам нужно выпить кофе или пива», — сказал Карл.

«Кофе здесь никуда не годится, — сказала она. — Но я бы не отказалась от пива».

Он вытащил немного денег из кошелька и направился к очереди посетителей. Затем он повернулся и скривился, глядя на Ольгу. «Не могли бы вы купить пиво?»

«Конечно, дорогой», — сказала она. «Всё в порядке?»

Карл потрогал живот. «Что-то после завтрака у меня в желудке не укладывается».

Она кивнула. «Слишком много колбасы. Иди. Похоже, ты сейчас обделаешься».

Он направился было вперед, но она остановила его и указала в другую сторону.

«Я думаю, ближайший находится в конце канала у моря», — сказала она.

«Есть ещё один, глубже в парке Александрия», — сказал он. «А если я не смогу, то пойду туда, как медведь».

«Вот это я бы хотела увидеть», — сказала она с улыбкой.

Он поспешил прочь и, скрывшись из виду, перешёл на быстрый бег трусцой, как делал это в армии США. Вскоре он добрался до небольшого ручья. Он остановился и обернулся, чтобы убедиться, что его никто не видит. Затем он углубился в чащу леса, пока не добрался до небольшой лужицы в ручье. Он нашёл металлический колышек. К нему был прикреплён тонкий чёрный кабель, за который он тянул, пока из воды не поднялся водонепроницаемый мешок. Он вытащил телефон и вставил новую батарею, которую принёс с собой. Затем он включил телефон и ввёл длинный пароль для доступа к телефону.

Включив телефон, он быстро набрал по памяти номер и стал ждать.

Карл предположил, что Родди все еще дома.

«Привет», — раздался усталый, но знакомый голос.

«Ник Сильва», — сказал Карл, это было его американское кодовое имя.

«Чёрт возьми, — сказал Родди. — Мы не слышали от тебя ничего больше года.

Как дела?"

«Поднимаюсь по служебной лестнице», — сказал Карл.

«Все еще с той девчонкой из ГРУ?»

"Да."

«Ты рядом с Санкт-Петербургом», — сказал Родди.

«Вот почему я и позвонил. Слушай, у меня мало времени. Но вчера я пересекся с парой сотрудников ЦРУ. Тебе нужно их перенаправить».

«Я не могу этого сделать. Это поднимет шум».

«Что они вообще здесь делают?» — спросил Карл. «Я думал, генеральное консульство здесь закрыто».

«Так и есть. Пока что. Там работают офицеры из Москвы и пары других стран».

«Над чем они работают?»

«Вы хотите это знать как офицер СВР или ради смеха?»

«Слушай, придурок. На кону моя задница. Если наши протоколы каким-то образом пойдут насмарку, эти офицеры могут меня сжечь с помощью СВР».

На другом конце провода повисло колебание. Наконец, Родди сказал: «Извините. Вы правы».

Потом дело дошло до Карла. Возможно, он сможет убить двух зайцев одним выстрелом.

«Эй, я здесь, чтобы вербовать людей в качестве агентов. Если эти офицеры не работают в консульстве, то какое у них прикрытие?»

«Туристическая компания для состоятельных клиентов из США и стран Европы», — сказал Родди.

Карл улыбнулся, не упуская из виду никого на дальних тропах.

«Дай угадаю. Это прикрытие для прикрытия. На самом деле ты ищешь бизнесменов, готовых нарушить международное право. Или, может быть, тебя кто-то беспокоит и нужно вывести на чистую воду крота».

Пауза. «У тебя изворотливый ум».

«Я прав?» — спросил Карл. Это была лишь догадка, но он также знал, как рассуждают Родди и Агентство.

«Мы не уверены, кто это и есть ли вообще», — наконец сказал Родди.

«Ты все это подстроил».

«Не совсем», — сказал Родди. «Я понятия не имел, что ты можешь быть в этом замешан. Это широко распространённая инициатива по всему Балтийскому региону».

«Включи меня, тренер», — сказал Карл. «Позволь мне помочь тебе выкурить плохих парней».

Родди задумался. Потом сказал: «Думаю, в этом замешана „Полуночная группа“. Возможно, они скомпрометировали кого-то из наших офицеров».

«Здесь, в России?»

«Через Балтику, из Германии в Россию».

«Какие у вас есть доказательства?»

«Почти нет», — сказал Родди. «Вот почему мне нужна твоя помощь. Я думал, ты как-то с ними связан».

Так и было. Но его давно не вызывали на встречи. «У моего отца, возможно, есть более свежие сведения, учитывая, на кого он работает».

«Я к нему не пойду. Этот человек меня пугает».

Джейк Адамс был пугающим парнем, даже для Карла. «Понимаю. Тогда позвольте мне работать с Группой самостоятельно. Но мне нужна встреча с местными сотрудниками ЦРУ».

«Под каким прикрытием?»

«Ты зарабатываешь неплохую репутацию как сотрудник СВР под кодовым именем «Рысь». Я многое из этого придумал, чтобы создать тебе крутой образ».

«Серьёзно? Я понятия не имел».

Внезапно в кармане завибрировал его российский телефон, и он вытащил его. Ольга пришла с вопросом, как дела. Для русской у неё было отличное чувство юмора.

«Мне пора», — сказал Карл. «Назначь встречу на завтрашний вечер. Я хочу контролировать место».

«Сделаю. Держи этот телефон под рукой».

«Понял». Он отключил звонок и сунул телефон во внутренний карман кожаной куртки. Затем он отправил Ольге сообщение со своего российского телефона, сообщив, что уже в пути.

Он вернулся в Ботанический сад и обнаружил Ольгу, сидящую в одиночестве с двумя пустыми пивными стаканами перед ней.

«Извини, что так долго», — сказал Карл, стоя перед ней и не садясь.

«Я выпил оба. А где ты был?»

«Туалет в парке был закрыт. Пришлось идти к тому, что у моря. Там была огромная очередь».

«Хмм. Я представлял, как ты сидишь на корточках в лесу».

«Я бы так и сделал, но листья слишком маленькие, — сказал он. — И не хочется использовать сосновые иголки».

«Ни в коем случае. Хочешь, я куплю тебе ещё пива?»

«Нет. Кажется, я почувствовал несколько капель дождя. Нам пора возвращаться в город».

Она встала и крепко обняла его. Затем, держа его за руки, нежно поцеловала его в губы. «Я тебе говорила, что люблю тебя?»

Она так и сделала. «Да, конечно. И я люблю тебя». Эта часть его души не лгала ей. Он влюбился в офицера ГРУ, которая теперь временно работала в его организации СВР. В прекрасную женщину, чей отец был генералом и возглавлял крупнейшее в мире военное разведывательное управление. Как его любовь могла когда-либо привести к чему-то большему, чем сейчас?

Они вдвоем возвращались к арендованной машине на обрыве возле величественного Петергофского дворца. Теперь Карл знал, что его жизнь станет гораздо сложнее, чем просто территория дворца. Его первый работодатель, ЦРУ, позволил ему так глубоко погрузиться в русскую культуру, что он стал сотрудником СВР. И теперь ему предстояло убедить агентов ЦРУ продать свою страну России. Работает ли он теперь на благо матушки-России? Или, может быть, это его самая важная миссия ЦРУ за всю историю? Но, пожалуй, ещё хуже было надвигающееся присутствие «Полуночной группы». Как они теперь вписывались?

5

Москва, Россия – район Ясенево

Горан Каменский сидел в небольшом конференц-зале СВР

Штаб, где он часто пил из высокого стакана с энергетическим напитком внутри, запивая водкой «Балуга». Он просматривал видеозапись своего интервью с двумя офицерами ГРУ, которых он подобрал на Ленинградском вокзале пару дней назад. Обычно мужчину и женщину допрашивало ГРУ, но Горану было поручено проводить эти интервью. Зачем? Хороший вопрос. Он догадался, что это как-то связано с его дядей, генералом Павлом Быковым, директором ГРУ. Как только он вспомнил имя дяди, мужчина вошел в комнату и сел во главе стола. В то время как у Горана была лысая голова, почти выбритая налысо, у его дяди все еще была густая шевелюра из черных и седых волос, торчащих в разных местах, что делало его похожим на сумасшедшего ученого. Но у Горана всегда была как минимум трехдневная щетина на лице, и дяде приходилось бриться как минимум дважды в день, чтобы не отрасти.

«Как прошли собеседования, Горан?» — спросил Павел.

«Как и ожидалось. Ваш офицер-мужчина большую часть разговора доверил своей коллеге-женщине».

«Они сказали, кто санкционировал их действия?» — спросил директор ГРУ.

«Они оба говорят, что это было передано по цепочке командования», — сказал Горан.

Генерал армии и министр обороны Павел Быков нахмурил брови, на лбу пролегли морщины от удивления. «Вы их на это надавили?»

«Их приказы, конечно, были устными».

«Конечно. Но всё же...»

Поколебавшись, Горан сказал: «Они сказали, что это исходило сверху».

Павел никак не отреагировал. Казалось, он ожидал этого откровения. «Кто ещё видел это интервью?»

«Только я», — сказал Горан. «Я записал, и у меня единственная копия. Что происходит, дядя?»

«На данный момент вам лучше оставаться в неведении», — сказал Павел.

Горан прочистил горло. «Они оба также сказали, что данные от польского агента были отправлены прямо в ваш офис дипломатической почтой».

«Это стандартная процедура», — заверил Павел своего племянника.

«В СВР практически ничего не попадает к первому заместителю директора Борису Абрамовичу без нескольких уровней проверки».

«Уверен, ты ошибаешься», — сказал Павел. «Я точно знаю, что некоторые вещи попадают напрямую к Борису. Всё зависит от разведданных».

Если это правда, то Горан понимал, что не в курсе. «А это правда о моих офицерах?»

Павел улыбнулся. «Тебе действительно интересно узнать, есть ли у Николая Иванова прямой доступ к директору».

«Возможно. Если так, то зачем я им?»

«Я не знаю ответа на этот вопрос», — сказал Павел, и, похоже, он говорил правду.

«А как же моя кузина Ольга?» — спросил Горан.

«Я позаботился о том, чтобы после её перевода в СВР вы ею занимались», — сказал Павел. «У вас есть проблемы с этим назначением?»

«Служба в СВР может оказаться суровой средой для новых сотрудников», — сказал Горан.

«Но она другая. Она, в конце концов, майор армии и очень опытный офицер ГРУ. У неё есть определённые преимущества».

Теперь улыбка Павла стала серьёзной. «Ты имеешь в виду, потому что она моя дочь?»

«Конечно, нет, сэр. Я не хотел никого обидеть. Я просто имел в виду, что она уже вполне способна».

Снова улыбнувшись, Павел сказал: «Тебе нужно расслабиться, Горан».

Вздохнув с облегчением, Горан сказал: «Иногда с тобой трудно что-то сказать, дядя».

«Как ты думаешь, почему я дал тебе это задание?» — спросил Павел.

Горан пожал плечами.

«Дело не только в том, что ты мой племянник, — признался Павел. — А в том, что ты — амурский тигр».

Горан слегка сгорбился и сказал: «Я не был уверен».

«Эта передача технологий от американцев полякам важна, Горан. Очевидно, она находится в ведении ГРУ и российской армии. Но иногда на кону не только технологии».

Горан не смог скрыть своего замешательства. «Что ты говоришь?»

Откинувшись на спинку стула, Павел сложил руки, словно молясь. Наконец, его дядя сказал: «Если американцы могут сбивать наши ракеты, летящие в Польшу, то какой у нас стимул продолжать размещать эти ракеты? Мы должны разработать новое оружие, способное уклоняться от их ракет. Это становится нелепым замкнутым кругом. Вместо этого, возможно, нам следует подумать о новых способах противодействия американцам и другим западным державам».

«Вы имеете в виду гиперзвуковые ракеты?» — спросил Горан.

«Возможно. Но мы могли бы помешать американцам развернуть свои противоракеты, позволив нашим ракетам прорваться».

«Зачем американцам это делать? Это же бессмыслица».

«Политика бессмысленна. Пока не посмотришь на деньги и на чей банковский счёт они поступают. Тогда поймёшь».

Горану ни один политик не был нужен. Он был уверен, что может выстроить их всех в ряд и расстрелять. «Сказать, что политики коррумпированы, — значит констатировать очевидное. Как это влияет на нашу нынешнюю ситуацию?»

«Это охраняемая комната?» — спросил Павел.

«Самая охраняемая в здании», — заверил Горан дядю. «Почему?»

Довольный, Павел сказал: «Хорошо. В нашем правительстве и за его пределами есть люди, которых беспокоит нынешнее направление развития нашей страны. Эта группа, по сути, транснациональна. Цели могут быть разными в каждой стране, но общее воздействие есть».

Горан был в серьёзном замешательстве. «И что это?»

«Я должен доверять тебе, мой племянник».

«Мы — одна кровь. Уверяю тебя, я готов умереть за тебя».

Его дядя, похоже, был доволен словами Горана. «Хорошо. Теперь эта группа в России вспоминает былые времена».

«Советский Союз?»

Павел решительно покачал головой. «Нет, нет. Вернёмся к старым царям.

Когда эта страна считалась европейским партнером, а не изгоем

быть опасным».

«Восстановление аристократии? Как это будет работать?»

Махнув рукой на племянника, Павел сказал: «Это детали, которые нужно проработать».

Горан не был уверен, слышит ли он от своего дяди гениальность или предательство.

Он надеялся, что это первый вариант. «Стану ли я частью этой группы?»

«Мы не носим с собой членские карточки», — сказал его дядя.

«Тогда как вы узнаете, кто является членами?»

«Хороший вопрос. Членов нужно приглашать на собрание. Уверяю вас, нас тщательно проверяют».

«Ольга — член?»

«Пока нет», — сказал Павел. «Но её парень — да».

«Нико? Почему? Как?»

«Это неважно. Скоро Ольгу проверят на членство».

«Что это значит для меня, дядя?» — спросил Горан.

«Это значит, что вскоре вы сможете возглавить Директорат операций в качестве заместителя директора».

Что? Это было бы значительным усилением власти Горана. Возможно ли это вообще? «Спасибо, дядя».

«Ты сам это заслужил, Горан», — сказал Павел. «А теперь давай поговорим о сути вопроса».

«Мне было интересно, почему вы хотели, чтобы ваши офицеры были опрошены СВР.

а не ваша организация».

«Эти офицеры были полезны до определённого момента, — сказал Павел. — Но они позволили сотрудникам ЦРУ преследовать себя вплоть до Москвы. И вы это подтвердили?»

«Да, сэр. Когда полиция задержала ваших сотрудников на вокзале, я проследил за агентами ЦРУ прямо до посольства США».

«Плохая тактика с их стороны», — с отвращением сказал Павел.

«ЦРУ уже не то, что было раньше», — заверил Горан своего дядю.

«Они стали политической организацией».

Возможно, это связано с тем, что они выбирают своих офицеров из университетов, которые считаются элитными. Они, возможно, и начитаны, но понятия не имеют о жизни на улице. Армейские офицеры гораздо лучше.

«Вот видишь. Ты понимаешь нашу группу лучше, чем думаешь».

«Как это повлияет на отправку Нико и Ольги в Санкт-Петербург?»

Павел улыбнулся. «Это часть плана. Он там, чтобы идти на компромиссы и вербовать иностранных офицеров и агентов».

Горан пожал плечами. «Это важная часть нашей повестки дня в СВР».

«И ГРУ», — заверил Павел племянника. Затем он встал и вышел из защищённой комнаты.

«Сэр?» — спросил Горан, останавливая дядю.

"Да?"

Горан встал и встретил дядю у двери. «Спасибо, что доверился мне».

Генерал сжал плечо Горана. «С нетерпением жду совместной работы».

«А как насчет ваших двух офицеров?»

Пожав плечами, Павел сказал: «Мои люди приедут за ними в течение суток. А пока держите их в изоляции и никому с ними не общайтесь».

Горан кивнул. «Да, сэр».

«И уничтожьте все копии ваших интервью с моими людьми, а также любые записи, подтверждающие их присутствие здесь. Их здесь никогда не было. Более того, их никогда не было в Москве. Понимаете?»

Кивнув головой, Горан открыл дверь своему дяде и выпустил могущественного генерала.

После ухода дяди Горан снова опустился в кресло. Он покачал головой. Генерал армии и министр обороны Павел Быков собирался убрать двух своих офицеров. Резко и жестоко. Он только что обрёл совершенно новый уровень уважения к своему дяде.

6

Санкт-Петербург, Россия

Был поздний вечер воскресенья, и Карл ждал встречи с сотрудником ЦРУ. Его единственным помощником была Ольга, звонившая ему по наушнику. Его куратор Родди всё организовал в рекордные сроки. Возможно, он уже знал одного из своих офицеров, более подверженного вербовке. Но Карлу всё равно приходилось опасаться предательства. Возможно, у этого молодого офицера мог быть помощник, несмотря на то, что Родди велел ему встретиться с Карлом наедине.

Предыстория была довольно проста. Карл был недовольным бизнесменом из оборонной отрасли, который мог быть готов передавать секреты ЦРУ за деньги. Это представляло собой проблему по нескольким причинам. Во-первых, любой мало-мальски мыслящий сотрудник ЦРУ мог понять, что это чистейшая уловка. Карл — подставное лицо ФСБ, ГРУ или СВР, ищущее способ внедриться в структуру ЦРУ в России.

Конечно, у Карла было одно преимущество. Встречу организовал высокоуважаемый сотрудник ЦРУ, отвечавший за российские операции. Вторая проблема? Карл мог стать объектом пристального внимания со стороны Агентства. В данный момент ЦРУ не имело ни малейшего представления о существовании Николая Иванова.

Он не собирался сгореть в России.

Родди назначил встречу в Петропавловской крепости на Неве. Этот обширный остров напротив знаменитого Эрмитажа был безопасным местом для встречи. Днём толпы туристов оккупировали исторические здания, особенно Петропавловский собор, где были погребены Петр Великий, Екатерина Великая и убитая семья Романовых.

Обычно вечера на острове были тихими, но Карл знал, что сегодня вечером возле собора будет концерт.

Проходя через боковые ворота на площадь, он услышал, как вдали эхом разносится струнный квартет. Теперь перед ним предстала толпа, сидящая и стоящая на площади.

«Ты меня еще слышишь?» — прошептал Карл Ольге в переговорное устройство.

«Это же «Бранденбургские концерты » Баха », — сказала она. «Почему ты никогда не водишь меня на такие концерты?»

Электрогитары нет, подумал он. Затем, вспомнив свою русскую сущность, добавил: «Скоро мы это сделаем».

«Пообещай мне».

«Обещаю», — сказал он. «Видите что-нибудь?»

Ольга была на дороге к северной стороне острова в арендованной машине на случай, если Карлу понадобится быстро скрыться. Учитывая, что на остров ведут всего два моста, ситуация была неидеальной.

«Офицер полиции попытался заставить меня двигаться, но я показал ему поддельное удостоверение ФСБ, и он убежал, как испуганная крыса».

Он улыбнулся, увидев это. Одной красоты Ольги было достаточно, чтобы убедить любого полицейского, что ей разрешено находиться где угодно.

Но она также обладала личностью, которая была очень убедительна.

«Прохожу мимо толпой на концерте», — сказал Карл.

Вневедомственная охрана и полиция рассредоточились по периметру концерта не просто так — там присутствовали богатые и знаменитые петербуржцы. Карл знал, что объект его усилий в этом городе тоже находится в первом ряду. Игорь Козлов был не просто импортёром/экспортёром. Он был меценатом.

«Цель здесь», — сказал Карл по рации.

Насколько знала Ольга, они приехали сюда для первого контакта с Игорем Козловым. Она понятия не имела о его возможном контакте с сотрудником ЦРУ.

Родди прислал ему фотографию своего собеседника — молодого тридцатидвухлетнего мужчины, окончившего Гарвард.

«Столкнулись с электронными помехами», — сказал Карл. «Что-то не так».

«Они могут глушить электронные сигналы», — сказала Ольга.

Он надеялся, что она ответит именно так. «Думаю, да», — сказал он. «Возможно, мы какое-то время будем офлайн, пока я буду подъезжать».

«Может, мне к тебе приехать?» — спросила она без беспокойства.

Он помедлил, не сводя глаз с настоящей цели. Затем сказал: «Нет, с бизнесменом я справлюсь».

«Он может быть чем-то большим», — предупредила она.

Карл выключил коммуникатор и небрежно подошёл к своей цели. Сотрудник ЦРУ выглядел как профессор Гарварда в своём коричневом твидовом пиджаке и джинсах.

Господи, подумал Карл, этот парень действительно носит кроссовки Hush Puppies. Молодой человек также носил неопрятную бороду и волосы длиннее, чем обычно разрешено на государственной службе.

Не пожимая руки, Карл подошел к мужчине и сказал на чистом английском: «Обожаю струнные инструменты».

Сотрудник ЦРУ сказал: «При условии, что это будет Fender».

«Или Гибсон».

Закончив формальности знакомства, сотрудник ЦРУ, казалось, вздохнул с облегчением.

«Я так понимаю, вас зовут Брайан Стоу», — сказал Карл.

«И у меня на тебя ничего нет», — сказал Стоу.

«Зовите меня Нико», — сказал Карл.

Концерт закончился, и публика почтительно похлопала. Затем почти сразу же началась какая-то более русская музыка.

Наконец, Стоу сказал: «Давайте перейдём сразу к делу. Я понимаю, что вы, возможно, захотите наладить отношения».

Карл переместился от мужчины к другому, внимательно наблюдая за ним. «Наушников нет. Где твоя команда?»

«Мне сказали прийти одному, — сказал сотрудник ЦРУ. — И без связи».

«Ты всегда делаешь то, что тебе говорят?»

«Когда это происходит на том уровне, на котором произошло? Да».

«Итак, ты бойскаут».

Гарвардец покачал головой и улыбнулся. «Говорю о командах. Я видел, как ты говорил, когда пересекал площадь».

Ладно, этот мужик не был полным идиотом. Карл пожал плечами. «Моя девушка.

Она думает, что у меня роман.

"Ты?"

«Зачем мне это? Она чертовски горячая». Иногда правда — лучшее прикрытие.

«Ладно, Нико, что у тебя для меня есть?»

«Тебе нравится засовывать его без геля», — съязвил Карл.

Молодой человек быстро повернулся к Карлу: «Это что, насмешка над моей сексуальной ориентацией?»

«Мне плевать, с кем ты трахаешься, — сказал Карл. — Я думаю только о бизнесе».

«На кого вы работаете?»

«Я независимый подрядчик со связями во многих отраслях», — неопределённо ответил Карл. Когда сотрудник ЦРУ бросил на него странный взгляд, Карл добавил: «Возможно, у меня есть информация для вас в обмен на что-нибудь от вас».

«Подожди, что?» — Стоу выглядел растерянным. «Мне сказали, что я заплачу тебе за информацию о некоторых системах оружия».

Спасибо, Родди, подумал Карл. «Нет, ты дашь мне любую информацию о наших гражданах, и я заплачу тебе за неё. Ты не предашь свою страну, а заодно и подзаработаешь. Победа, победа».

«Разве это не предательство моей страны?» — задался вопросом Стоу.

«Это же не имена сотрудников ЦРУ», — рассуждал Карл.

«Нет, но это могут быть агенты ЦРУ».

«Вы бы предпочли, чтобы я назвал вам названия российских активов в Америке?»

«Ты можешь это сделать?»

Карл подумал, что это не официально. Но именно это было одной из истинных причин, по которой он с самого начала работал под прикрытием в российской СВР.

«Значит, тебе не нужны деньги?» — спросил Карл в замешательстве.

Стоу подумал почти минуту. Наконец, он с улыбкой сказал: «Почему я не могу получить и то, и другое?»

Бинго. Теперь он был там, где хотел. «Договорились. Вы даёте мне имена в России, а я пишу вам имена в Америке».

«И деньги. Сколько?»

Если Карл скажет слишком много, это прозвучит слишком нетерпеливо. Если же сказать слишком мало, он не поверит, что информация важна для него. «Сколько вам нужно?»

«Он должен стоить не менее миллиона», — сказал сотрудник ЦРУ.

«Рубли?» — спросил Карл. «Это примерно пятнадцать тысяч долларов США».

Стоу рассмеялся. «Я и не знал, что русские такие смешные. Нет, миллион долларов США в биткоинах».

Карл взглянул на толпу, которая снова захлопала в ладоши после концерта. «Это примерно сто двадцать биткоинов».

«На конец дня час двадцать два».

«Договорились», — Карл начал уходить.

«Подожди», — сказал Стоу, хватая Карла за руку.

Карл остановился и повернулся к своему связному.

Стоу продолжил: «Это частная договоренность, верно?»

«Как думаешь, мне стоит рассказать об этом Родди?» — спросил Карл.

Сотрудник ЦРУ пожал плечами.

«Я бизнесмен, — сказал Карл. — Каждое утро подтираю задницу рублями». Затем он взглянул на руку сотрудника ЦРУ, лежавшую на его руке.

Стоу улыбнулся и убрал руку. «Когда вам нужна информация?»

«На прошлой неделе», — сказал Карл. «Но вам лучше поторопиться. Я слышал, что на следующей неделе биткоин может пострадать».

Вместо того чтобы уйти сейчас, Карл дождался, пока сотрудник ЦРУ уйдёт. Он наблюдал, как мужчина пересёк площадь и вышел через северные ворота. Затем Карл подошёл к задней части публики и снова включил рацию, когда концерт закончился. Зрители начали вставать и общаться. Официанты продолжали разносить бокалы с игристым, как вода на марафоне.

Ольга тут же обратилась к Карлу: «Ты там? Мне войти?»

«Я тебя понял», — сказал Карл.

«Что, черт возьми, произошло?»

«Не знаю. Думаю, они заглушили здесь связь. Возможно, это меры противодействия потенциальной бомбе, взорванной с помощью радиочастот».

«Вы связались с Козловым?»

«Ещё нет. Он в первом ряду. Концерт окончен. Они общаются».

«Хорошо. Приступай».

Игоря Козлова было легко узнать в толпе. Он напоминал Распутина, только парикмахер был чуть получше. Лёгкий ветерок развевал его длинную бороду вправо. Длинные чёрные волосы были собраны в тугой хвост. Спасением Козлова был дорогой серый итальянский костюм, казавшийся слишком большим для его худощавого телосложения.

Карл чувствовал себя неловко в своих угольно-чёрных брюках цвета хаки и кожаном пальто. Но это его нисколько не смутило. Он подошёл прямо к Козлову и представился Николаем Ивановым. Они пожали друг другу руки.

«Я вас знаю?» — спросил Козлов по-русски, его темные глаза-бусинки нервно забегали.

Мужчина искал свою охрану из двух человек, которых Карл уже опознал. Оба выглядели как хоккейные охранники.

Проигнорировав вопрос своей жертвы, Карл сказал: «Тебе нужно пойти со мной.

Лучше сделать это, не устраивая сцен перед друзьями».

Козлов постучал правой рукой по ноге. Это был сигнал для его охраны.

«Нам просто нужно поговорить», — сказал Карл. «Но ладно».

Охранники действовали быстро. Слишком быстро. Карл резко ударил первого ногой в колено, отчего тот свалился на землю, испытывая боль. Второй попытался засунуть руку под куртку, но Карл пнул его в пах, а затем локтем в челюсть, отправив его в нокаут. Первый, всё ещё испытывая сильную боль, попытался выхватить пистолет, но Карл попал мужчине в голову ударом ноги с разворота.

Успокоившись, Карл повернулся к Козлову и сказал: «Ладно. Полагаю, пойдём по-плохому».

«Подождите», — сказал Козлов, подняв руки.

Карл заметил, как к ним направляются сотрудники службы безопасности и полиции в форме.

«Передай им, что всё в порядке», — сказал Карл. «Проверка твоей безопасности».

Козлов сделал так, как ему было сказано, и успокоил ситуацию, объяснив свою ситуацию охране.

Затем мужчина повернулся к Карлу и спросил: «Чего ты хочешь? Денег?»

«Пойдем со мной, и я все объясню», — сказал Карл. «Уверяю тебя, я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред. Если бы я хотел твоей смерти, я бы уже это сделал».

Игорь Козлов неохотно проводил Карла к северным воротам.

«Выхожу через пять», — сказал Карл Ольге по связи.

«Уже в пути», — ответила она.

7

Карл держал Козлова на поводке, пока Ольга не подъехала к обочине ровно настолько, чтобы они успели запрыгнуть на заднее сиденье. Затем Ольга тронулась с места и через несколько секунд пересекла короткий мост. Она повернула направо к Военно-историческому музею артиллерии, мимо которого они медленно проехали, направляясь к Троицкому мосту, одному из самых известных мостов Санкт-Петербурга.

«Теперь вы можете сказать мне, зачем вы меня похитили?» — спросил Козлов.

«Это не похищение», — заверил мужчину Карл.

«Я не расслышал вашего имени».

Карл взглянул вперёд, на глаза Ольги в зеркало заднего вида. Затем он повернулся к Козлову и назвал ему своё вымышленное имя: «Николай Иванов».

«Кем вы работаете?» — спросил Козлов.

Теперь Карлу нужно было сохранить ясность в своей истории. «Я бизнесмен, как и ты. Хотя пока не такой успешный».

«Но у тебя есть на это желание», — сказал Козлов и поднял свою длинную бороду в пучок.

«Возможно, когда-нибудь», — сказал Карл. «Но, боюсь, у меня нет таких же связей, как у тебя в России».

Козлов скромно пожал плечами. «Ты молод. Связи приходят с годами».

И семья, подумал Карл. Игорь Козлов задействовал всех друзей своей семьи в Москве и Санкт-Петербурге, а также старых товарищей по колледжу из Московского университета, чтобы сделать свой портфель одним из крупнейших в России.

Если бы журнал Forbes включил в свой список доходы российских олигархов, полученные нечестным путем, многие из них попали бы в сотню самых богатых людей мира.

«Перейди через реку», — сказал Карл Ольге.

Она послушалась и начала переходить железный Троицкий мост, который, как говорят, был спроектирован Эйфелем, тем же, кто создал знаменитую парижскую башню. Конечно, это была ложь, которую петербуржцы поддерживали более века.

Козлов нахмурил кустистые брови, глядя на Карла. «Это ваш город. Я вижу это по акценту».

«Хорошо, — подумал Карл. — Его история была правдой». «Да, так и есть».

«Я не знаю ваших людей».

«Все мои люди мертвы», — сказал Карл.

«Мне жаль это слышать». Затем Козлов повернул голову в сторону Ольги.

«А ваш водитель?»

Карл и Ольга снова встретились взглядами через зеркало. Затем Карл сказал:

«Она моя девушка».

Козлов положил руку на руку Карла и сказал: «Тебе следует надеть ей кольцо на палец, пока она не убежала».

Улыбнувшись, Карл сказал: «Я пытался. Может быть, она меня недостаточно любит».

«У вас были бы прекрасные дети».

Улыбка Ольги вернулась к её вождению, когда она повернула направо на другой берег реки. Теперь они медленно ехали по Дворцовой набережной и вскоре должны были проехать мимо огромного комплекса Эрмитажа.

Когда Карл ничего не ответил, Козлов продолжил: «Что мы делаем?

«Кроме экскурсии по Санкт-Петербургу».

«Хочу предупредить вас, что вы находитесь под следствием как со стороны ФСБ, так и со стороны

и ГРУ», — серьезно сказал Карл.

Козлов выглядел растерянным. «Это невозможно».

"Почему?"

"Потому что. . ."

Карлу не хотелось толкать мужчину, но он ничего не мог с собой поделать.

«Потому что вы давали взятки определенным государственным чиновникам?»

Козлов пожал плечами. «Не взятки. Страховка. Так ведутся дела в России».

«Насколько надежен ваш страховой полис?» — спросил Карл.

Ольга остановилась у обочины Невы, перед Эрмитажем. Но она не отрывала глаз от дороги. Они оба согласились, что Карл будет говорить.

«Человек в моем положении не платит снизу доверху»,

сказал Козлов. «Иначе список станет слишком длинным. Он слишком запутанный».

Карл понимал, что подразумевает это заявление. Но ему нужно было, чтобы этот человек произнес его вслух. «Мы знаем, что вы дружите с Антоном Зимой». Зима оставался президентом России до самой смерти, несмотря на российскую конституцию.

«Конечно, Антон — мой личный друг. Но у меня много других друзей».

«Например?» — спросил Карл.

«Борис Абрамович, конечно», — сказал Козлов, словно хвастаясь.

Абрамович был первым заместителем директора СВР и занимал много более высокую должность по иерархии, чем Карл.

«Я уехал в отпуск с Павлом Быковым, — сказал Козлов. — Поэтому мне трудно поверить, что ГРУ ведёт против меня расследование».

При упоминании имени Павла Быкова Ольга быстро отвела взгляд. По её взгляду Карл догадался, что Козлов лжёт. Но она не знала всего, чем занимался её отец в личной жизни.

«Важные имена», — сказал Карл. «Но есть правительство, а есть правительство. Уверен, вы понимаете».

Ольга покачала головой и повернулась к передней части автомобиля, крепко сжимая руками руль.

«Вы говорите о «Полуночной группе»?» — тихо спросил Козлов.

Карл украдкой отмахнулся от этой идеи, прежде чем Ольга успела это заметить. Затем он сменил тему: «Позвольте мне сразу перейти к делу. Думаю, мы могли бы заключить кое-какие сделки вместе».

«Вы хотите продавать матрешки туристам?» — спросил Козлов.

Карл улыбнулся. «Я люблю складывать кукол так же, как и любой другой русский, но я больше думал о других ваших делах».

«Нефть и газ?» — спросил Козлов. «У меня заключены сделки практически со всеми европейскими странами».

«Другое дело», — сказал Карл. Ему нужно было, чтобы мужчина это сказал.

После долгих колебаний Козлов наконец спросил: «Легальная продажа оружия?»

«Продажи оружия в целом», — сказал Карл. «Ваши компании производят одни из лучших наступательных ракет в России. Как бы вы отнеслись к продаже противоракет тем странам, на которые нацелены российские ракеты?»

Козлов смеялся почти минуту. «Это гениально. Но мы не производим такие ракеты».

«Но вы могли бы это сделать», — предположил Карл.

«Верно. Если бы у нас были технологии».

Карл точно знал, что российское правительство уже совершенствовало это оружие, но у него была гораздо лучшая и более быстрая идея.

«Что если бы я мог предоставить вам технологию раньше, чем она появится у нашего правительства?»

Карл спросил.

Тощий миллиардер непонимающе посмотрел на Карла. Наконец он сказал: «Это какая-то шутка? Я пошёл с тобой только потому, что кто-то очень высокопоставленный в нашем правительстве сообщил мне, что сегодня ко мне придёт молодой человек с предложением, от которого я не мог отказаться. Но это, кажется, уже слишком». Его взгляд метнулся к Ольге, а затем снова к Карлу.

«Вы должны верить этому человеку», — сказал Карл.

Без подсказки Козлов протянул руку Карлу и, пожимая ему руку, вложил в неё свою визитку. «Мы поговорим о его дальнейшем…»

«Это очень интересно. В прошлом я продавал оружие обеим сторонам конфликта, так что, полагаю, сейчас ситуация не сильно отличается».

Карл кивнул в знак согласия, положив визитку в карман. Затем он сказал: «С нетерпением жду нашей следующей встречи».

«В следующий раз просто позвоните, и мы сможем встретиться у меня в офисе или дома», — Козлов достал телефон.

«В этом нет необходимости», — сказал Карл, покосившись на заднее стекло. «Ваша машина ждёт позади нас».

«Хорошо. Ты их не полностью кастрировал».

«Ну, мы позволили им найти тебя», — сказал Карл. «Мы предполагали, что они будут отслеживать твой дорогой телефон».

«Могу ли я задать один вопрос?» — спросил Козлов.

"Конечно."

«Где мы возьмем противоракеты?»

«Кто ещё? Американцы».

Это вызвало улыбку на грубом лице Козлова. «Замечательно».

Козлов вышел из машины и пошёл обратно к своему чёрному «Мерседесу». Он оглянулся лишь раз. Перед тем, как сесть на заднее сиденье. Он поднял подбородок, и его борода развевалась на прощание по ветру.

Ольга нажала на газ и выехала на дорогу, оставив после себя следы резины.

Карл забрался между передними сиденьями, устроился на переднем пассажирском сиденье и пристегнулся.

После того, как Ольга повернула налево к центру города и петляла по случайным улицам, убеждаясь, что за ними никто не следит, Карл наконец сказал:

"В чем дело?"

"Ничего."

Карл понимал, что это что-то значит.

Ольга продолжила: «Я просто почувствовала себя водителем Uber».

«Мы это обсуждали», — сказал он. «Игорь Козлов — человек старой закалки. Он привык иметь дело с мужчинами, особенно с оружием. Это мужская игра».

«Я разбираюсь в оружии лучше большинства мужчин», — рассуждала она с достоинством.

«Я знаю, Ольга», — он коснулся ее правого бедра.

«Ну, я никогда не отказывалась от твоего предложения», — сказала она с болью в голосе. «Ты никогда меня не спрашивал».

«Вы с самого начала ясно дали понять, что брак для вас не проблема, — сказал он. — Карьера была для вас важна».

«Знаю. Но иногда ситуация меняется. Мы живём вместе уже довольно давно. Нам хорошо вместе».

Ему нужно было направить этот разговор в другое русло. Если бы они оба жили где-то ещё, а не были высококвалифицированными разведчиками в СВР и ГРУ, возможно, они могли бы рассмотреть возможность брака. Но они были далеки от нормальных. Он даже не был тем, за кого она его принимала.

Карл был глубоко засекречен и служил в ЦРУ. Он был в затруднительном положении. Отец велел ему не вступать в серьёзные отношения с женщиной. Это лишь принесёт душевную боль и приведёт к катастрофе.

Чёрт возьми! Он слишком долго ждал. «Давайте пойдём в наш отель и обсудим это подробнее. Нужно посмотреть, как это будет работать».

Её милый подбородок слегка кивнул. «Но сначала ты должен рассказать мне, что только что произошло».

«Ты всё слышал, да?» — спросил он.

«Нас сюда послал мой отец?»

Черт. «Я думал, ты это знаешь».

«Вы сказали, что нас прислал мой кузен Горан».

«Он это сделал».

«Но великий Павел Быков, генерал армии и начальник ГРУ, мой отец, приказал вам здесь быть. Я прав?»

Он сжал её ногу. «Ты всегда права, моя любовь».

Она отмахнулась от его руки. «Не пытайся подлизываться. Я слышал, как Козлов говорил о „Полуночной группе“. Что ты знаешь об этих людях?»

Не существовало никаких правил, регулирующих разглашение информации о существовании группы, которая официально не существовала. Это было похоже на абстрактные рассуждения о пришельцах из космоса.

Конечно, они, вероятно, существовали, но до тех пор, пока они не появились перед вами... существовали ли они на самом деле?

8

Таллинн, Эстония

Халина стояла у поручня парома, следовавшего из Хельсинки в столицу Эстонии. Матросы забрасывали швартовы и привязывали паром. До полудня оставался час, но из-за облачности это могло быть раннее утро или поздний вечер.

Когда она несколько дней назад уезжала из Гданьска, она понятия не имела, что это путешествие займёт пару дней. Но её задержали в Стокгольме, и её перенаправили в финскую столицу, прежде чем она наконец добралась до места назначения. Однако эта задержка дала ей время взломать флешку, найденную в квартире предателя Лукаша Смолинского. Честно говоря, она бы ни за что не смогла взломать шифр без помощи своих коллег из киберотдела Польской армии, где она служила много лет назад. Её старый друг дослужился до должности младшего офицера и теперь командовал этим подразделением. К счастью, друг не задавал вопросов и помог ей расшифровать код, не спрашивая, что находится на флешке.

Её опасения оказались хуже, чем она могла себе представить. У Смолинского была совершенно секретная информация об этом полёте. Он не только продал русским характеристики систем вооружения, но и указал места и графики их развертывания.

В последние несколько часов, пересекая Финский залив, она пыталась дозвониться до своего босса Жерара, но ей не удалось дозвониться до него по защищенному номеру телефона.

По громкой связи мужчина на нескольких языках объявил, что пассажиры могут высаживаться.

Она сошла с парома, неся на плечах небольшой рюкзак, а ее светлые волосы, собранные в конский хвост, болтались наверху рюкзака.

Сойдя на берег и пройдя таможню, она надела тёмно-синюю бейсболку «Нью-Йорк Янкиз», продев хвост через отверстие в регулируемом ремешке. Поскольку в порту стояли два круизных лайнера, она решила, что лучше всего будет притвориться американской туристкой.

Во время поездки она несколько раз встречалась со своей эстонской коллегой — Кадри Каск, сотрудницей Службы внутренней безопасности Эстонии (КАПО). Халина мало что знала о КАПО, но знала, что эта организация, должно быть, действовала весьма активно, учитывая постоянное вмешательство России в дела Эстонии на протяжении многих лет.

Когда она шла от портового терминала к старому городу Таллина, в левом переднем кармане её брюк внезапно завибрировал телефон. Прежде чем ответить, она надела наушник и включила его.

Поскольку это был телефон ее агентства и этот номер был известен только одному человеку, она знала, что это ее начальник Жерар.

«Да», — сказала она.

«Вижу, ты наконец добрался до Таллина», — сказал Жерар.

Она забыла, что он может отслеживать её по телефону. «Да».

«Вы свободны говорить?»

Оглядевшись вокруг, она увидела, что между ней и другими пешеходами, направляющимися к окружённому стеной городу, было достаточно много свободного пространства. «Да. Всё в порядке».

«У вас назначена встреча?»

«В течение часа».

«Главный вопрос, конечно, связан с флешкой, которую вы нашли в Гданьске. Вы её открывали?»

"Я сделал."

"И?"

«И все настолько плохо, как мы и подозревали».

«Характеристики ракеты?»

«И даже больше», — сказала она. «Характеристики, вплоть до материалов. Уверены ли мы, что наша страна не планирует производить такое оружие?»

«Почему вы об этом спрашиваете?»

«Зачем еще нам столько подробностей?»

Джерард, очевидно, обдумывал это, когда остановился на другом конце провода.

Наконец он сказал: «Это выше наших возможностей. Можете прислать мне файлы?»

«Как только у меня появится надёжный интернет, файлы будут большими».

«Сжать и зашифровать».

«Конечно», — подумала она.

«Что-нибудь еще, что мне следует знать перед этой встречей?»

«Я пытался найти информацию об этой Midnight Group, но не смог найти много информации».

"Я говорил тебе."

Долгая пауза.

«Хорошо», — сказал Джерард. «Удачи».

«Удача тут ни при чём. Пока». Она отключила вызов и вынула наушник.

Теперь она могла видеть ближайшие ворота, ведущие в окружённый стеной город. В круглой башне рядом со входом располагался Эстонский морской музей.

Она продолжала пробираться сквозь толпы туристов, пока не добралась до впечатляющей Ратушной площади, где по трём сторонам тянулись уличные кафе. Четвёртую сторону занимало высокое каменное здание ратуши.

Ее контакт будет в белой кепке с сине-черно-белым эстонским флагом и с красным рюкзаком, сидя в одиночестве снаружи ресторана «Капри» на западной стороне площади.

Халина увидела приближающуюся женщину.

Офицер КАПО встал и улыбнулся Галине. Вместо рукопожатия они обнялись, как старые друзья.

Кадри Каск была очень красивой блондинкой, подтянутой, как бегунья или пловчиха. Стороннему наблюдателю Халина могла бы подумать, что они сёстры.

Они сидели за столиком, откуда открывался великолепный вид на площадь. Перед Кадри уже стояла большая кружка пива «Саку».

«Хотите пива?» — спросила Кадри на общепринятом английском. «Мне не следует пить одной».

«Конечно», — сказала Халина.

Эстонка махнула официанту, чтобы он принес еще пива.

«Жерар предоставил мне очень скудную контактную информацию, — сказал Кадри. — Он сказал, что его лучшему сотруднику нужна помощь в Таллине. Но не вдавался в подробности».

«Он великодушен», — сказала Халина. Затем она быстро рассказала, что произошло в Копенгагене, от передачи информации до смерти Смолински и её партнёра Феликса.

«Я сожалею о вашей утрате».

«Это был молодой офицер, пришедший мне на помощь, — сказала Халина. — Но он ничего плохого не сделал и не заслуживал смерти».

«Что привело вас в Таллинн?» — спросил Кадри.

«Предатель оставил некоторую информацию в своей квартире в Гданьске».

«Я мог бы заняться этим вопросом для вас», — сказал Кадри.

«Знаю. Но некоторые вещи нужно делать лично».

«Согласен. Итак, чем я могу вам помочь?»

«Я ищу человека по имени Антон. Он живёт в нескольких кварталах отсюда».

«Антон — распространённое имя в Эстонии. Фамилии нет?»

"Нет."

Официант принёс ещё одно пиво и поставил его перед Халиной. Как только мужчина ушёл, Кадри подняла бокал для тоста. Они чокнулись бокалами и выпили изрядное количество.

Затем Кадри спросила: «Хочешь что-нибудь поесть, прежде чем мы пойдем искать этого Антона?»

«Нет. Я съел сэндвич на пароме».

Кадри отпила ещё пива, почти допивая стакан. Она сказала: «Если вы дадите мне адрес этого Антона, я смогу узнать его полное имя. Возможно, у нас есть какая-то информация об этом человеке».

Она не хотела этого делать, но потом решила, что контакты этой женщины могут ей очень пригодиться. Она не была уверена, что этот Антон много знает о русских, убивших её партнёра, или о передаче информации её предательским соотечественником из Копенгагена, но этот Антон мог быть известным шпионом в Эстонии. Когда она дала Кадри адрес, эстонский разведчик ввёл его прямо в базу данных на своём телефоне.

Через несколько секунд Кадри улыбнулся и сказал: «Антон Романов».

«Нравится знаменитая русская семья?» — спросила Галина.

«Да. Помните, в Эстонии всё ещё много этнических русских. Это затрудняет работу нашего агентства».

«У вас есть что-нибудь на этого человека?»

Кадри прочитала сообщение в телефоне и покачала головой. «Небольшие стычки с местной полицией. Его арестовали на политическом митинге, когда он был студентом. Но это…

Это было лет двадцать назад. Теперь он владеет несколькими сувенирными магазинами по всему городу и продаёт туристам всякие безделушки.

«А адрес, который я вам дал?»

«Похоже на его личный адрес».

Халина допила пиво и пошла за деньгами.

«Я справлюсь», — сказала Кадри. Затем она протянула официанту деньги за оба пива, и они встали и пошли на главную площадь.

Ближе к полудню площадь достигла пика активности: группы туристов под руководством гидов с разноцветными зонтиками и флагами бродили по мощеным улицам, словно стаи бесцельно снующих скумбрии.

«Круизные лайнеры преобразили этот город, — сказала Халина. — Я приехала сюда в юности, и город был совершенно мёртв».

«Это и благословение, и проклятие, — сказал Кадри. — Многие в Таллине стали довольно богатыми. Но не все довольны толпами туристов».

Через несколько мгновений они покинули оживленную площадь и свернули на узкую улочку, больше похожую на пешеходную дорожку, чем на дорогу для транспортных средств.

Затем они повернули направо в небольшой двор, где стояли две машины — серебристый Mercedes и серебристый Audi седан.

«Одна из них его?» — спросила Халина.

«Оба».

«Хорошо. Тогда он, наверное, дома».

«Не обязательно», — сказал Кадри. «У него также есть Porsche 911 Carrera.

А также серебро.

«Должно быть, дела идут хорошо», — сказала Халина.

Они подошли к двери мужчины, и Халина взглянула на камеру.

Оглядев двор, она увидела ещё как минимум четыре камеры. Антон Романов ценил свою безопасность. Вполне логично, если учитывать хотя бы количество машин, подумала она.

«Нет ответа», — сказала Кадри. Затем она достала телефон и набрала номер. Она поговорила с кем-то на родном языке и стала ждать.

Халина не говорила по-эстонски, но знала, что этот язык близок к финскому.

Кадри кивнула и отключила звонок. Затем она сказала Халине:

«Его машина в аэропорту. Но его паспорт не использовался, и рейс не запланирован».

«А как насчет частного?»

«Возможно. Но на его месте я бы поехал в аэропорт на одной из других машин, а «Порше» оставил бы здесь».

«Верно подмечено. Он даже оставил ворота во двор открытыми. Он бы, наверное, не стал этого делать, если бы не собирался скоро вернуться».

Кадри кивнула и согласилась. «Хорошо. У нас два варианта. Мы едем в аэропорт и проверяем его машину, или ждём его здесь».

«Ненавижу ждать», — сказала Халина.

Кадри взяла Халину за руку. «То же самое. Моя машина недалеко отсюда».

Пойдем."

9

Лэнгли, Вирджиния – штаб-квартира ЦРУ

Родди Эриксон недавно поднялся по служебной лестнице, переехав из кабинета в одном из самых защищённых помещений в здании первоначальной штаб-квартиры в небольшой офис в новом корпусе Центра разведки имени Джорджа Буша. Родди всё ещё привыкал к глухому звуку в своём кабинете. Он был похож на звукозаписывающую комнату для записи музыки.

Он читал недавно полученный из России доклад и не был уверен, что делать с его содержанием. Он знал, что этот день когда-нибудь настанет, но не был готов к скорости событий. Его сотрудники, работающие в России, столкнулись с самым большим секретом, который он хранил в Агентстве, – с существованием Карла Адамса, глубоко засекреченного сотрудника ЦРУ, который каким-то образом сумел внедриться в российскую Службу внешней разведки (СВР), организацию, ставшую преемницей хваленого КГБ. ЦРУ превратило КГБ в…

и сотрудников СВР, используя подкупы, в прошлом, но Агентство никогда не было полностью уверено в преданности этих сотрудников. Русские могли внедрить их для распространения дезинформации и ложных разведданных, которые могли бы подтолкнуть правительство США в неверном направлении. Но сейчас всё было иначе. Карл Адамс был высокопоставленным офицером разведки армии США, прежде чем уйти в отставку и перейти в ЦРУ. Ещё более важным, пожалуй, было то, что Карл был сыном двух легенд ЦРУ:

Джейк Адамс и Тони Контардо. Этот факт также представлял потенциальную опасность для Родди, если бы он случайно допустил гибель Карла. Родди предполагал, что Джейк Адамс выследит его и исчезнет. Это не было преувеличением. Джейк сам говорил, что так и будет. Джейк не был в восторге от того, что его сын вступит в Агентство.

Эти мысли крутились в голове Родди до тех пор, пока не завибрировал его защищенный телефон, вырвав его из мыслей о разрушении.

«Да», сказал Родди.

«Разве так нужно отвечать на телефонный звонок, когда звонит директор Центрального разведывательного управления?»

«Прошу прощения, сэр. Я думал, это один из моих офицеров на месте, звонящий из России».

Джон Брэдфорд всё ещё был старшим инспектором и любил при любой возможности поддеть Родди. Вероятно, это было отражением его службы в качестве дерзкого лётчика-истребителя в ВВС США.

«Расслабься, Родди, — сказал Брэдфорд. — Я просто надрываю тебе яйца».

«Прошу прощения, сэр», — снова извинился Родди. «Меня беспокоит наша ситуация в России».

«Семья Адамс?» — спросил Брэдфорд с легкой усмешкой.

«Отлично. Да, Карл Адамс».

«Просто. Скажите остальным, чтобы отстали».

«Мы придумали идею получше», — сказал Родди.

«Кто мы?»

«Ну, Карл придумал план. Он работает в отделе подбора персонала в Сент-Луисе.

Санкт-Петербург и думает, что он может работать по обе стороны миссии».

«Как двойной агент?»

«Надеюсь, что нет», — сказал Родди. «Я надеюсь, что он работает только на нас, но также сможет умиротворить своих боссов из СВР».

«Он все еще живет с дочерью директора ГРУ?» — спросил Брэдфорд.

«Да, сэр».

На другом конце провода послышалось колебание. «Слушай, я, возможно, скоро подумываю о выходе на пенсию».

«Что? Почему?»

«Тридцати лет службы в армии должно было быть достаточно», — сказал Брэдфорд.

«Я работал в ЦРУ при двух президентах. Разве я недостаточно сделал для Бога и страны?»

Несомненно, подумал Родди. Но у него были особые отношения с директором ЦРУ, которые невозможно было бы повторить.

«Я рад за тебя», — без энтузиазма сказал Родди.

"Но?"

«Но ты же единственный, кто знает о существовании Карла в СВР. А вдруг какой-нибудь придурок тебя заменит? А вдруг Карла сожрут?»

«Этого не случится. Если меня выведут из этого здания, оставив только то, что на мне было, я позабочусь о том, чтобы мой преемник вас выслушал».

«Будет ли у тебя право голоса при выборе преемника?» — спросил Родди.

«Я сделаю всё, что смогу. Не думаю, что президент будет назначать кого-то из своих. Он может выбрать действующего конгрессмена».

«Господи. Это ещё хуже».

«Может, и нет», — сказал Брэдфорд. «Есть один парень, которого я продвигаю. Бывший «Морской котик»».

«Я знаю, о ком ты говоришь», — сказал Родди. «Он был бы потрясающим. И он умел бы хранить чёртовы секреты».

«Вернёмся к вашей текущей операции в России», — сказал Брэдфорд. «Мне нужно знать что-то ещё?»

Родди лишь проинформировал директора о первоначальной операции, касающейся офицеров по всему Балтийскому региону, но не о том, что он планировал с Карлом Адамсом. Это может подождать, подумал он.

«В данный момент нет, сэр», — сказал Родди. «Скажем так, нам придётся соблюдать деликатный баланс, чтобы наши нынешние офицеры не приближались к нашему офицеру СВР».

«Могу только догадываться. Продолжайте». Затем директор отключил связь.

Родди положил телефон на стол и посмотрел на двое часов, приставленных к стене. На часах справа было написано «DC», а на часах слева показывалось текущее московское время, включая Санкт-Петербург. В сопредельных регионах России существовало десять часовых поясов. Он увидел, что в Санкт-Петербурге сейчас глубокая ночь.

Он чертовски надеялся, что Карл знает, что делает.

10

Санкт-Петербург, Россия

Карл всегда чутко спал. Он понимал, что отчасти это было следствием службы в армии. Но он не мог приписать свою способность просыпаться от пуканья мотылька только армии. Он предполагал, что эта суперспособность передалась ему по наследству от отца. Возможно, и от матери тоже.

Услышав легкий шум за пределами своего гостиничного номера, он уже держал свой «Глок» в руках, прежде чем встать с постели в нижнем белье.

Он очень осторожно прокрался в ванную комнату рядом с дверью. Карл поднял пистолет и включил свет в ванной, но ствол оказался всего в двух футах от головы тёмной фигуры.

Стоявший перед ним мужчина застыл на месте. Затем справа, у конца руки Ольги, появился второй пистолет.

«Это хороший способ погибнуть», — сказал Карл, опуская свой 9-миллиметровый пистолет.

«Горан? Что за чёрт, кузен?» — сказала Ольга.

Все трое прошли в главную зону гостиничного номера, где стояли две двуспальные кровати.

Ольга положила пистолет на тумбочку, а затем крепко обняла своего кузена.

«Ты выпил?» — спросила она.

«Только один, кузен», — Горан невнятно произнес слова.

«Одну бутылку?» — спросила она.

«Именно». Он слегка пошатнулся, а затем добавил: «Знаешь, у тебя действительно классная задница».

«Горан», — сказала она. «Мы кузены». На ней было только чёрное шёлковое и кружевное нижнее бельё, которое она быстро надела поверх спортивных штанов.

«Я не могу отвести взгляд, когда ты ходишь почти голышом»,

Горан сказал, сгорбившись.

«Сейчас глубокая ночь, — сердито сказала она. — А что, по-вашему, я должна носить?»

Карл положил руку ей на поясницу в утешающем жесте. Затем он спросил: «Горан, почему ты здесь?»

«Я твой начальник, — сказал Горан. — Прояви хоть немного уважения».

Иногда Карл забывал о сути происходящего и о том, что имеет дело с печально известным «сибирским тигром». Он предполагал, что это было связано с тем, что он всё ещё официально был сотрудником ЦРУ.

«Ты же знаешь, что я тебя уважаю, Горан, — сказал Карл. — Но ты пришёл сюда в такой час, должно быть, по веской причине».

«Да, конечно», — сказал Горан. Он расхаживал по комнате, словно наркоман в поисках дозы. «У тебя есть водка?»

«Возможно, в мини-баре найдется пара маленьких бутылочек», — сказал Карл.

«Я проверю», — сказала Ольга.

Горан остановился перед Карлом и положил руку ему на плечо.

«Нам нужно поговорить наедине», — прошептал он.

«У Ольги есть допуск самого высокого уровня», — заверил Карл Горана.

Ольга вернулась с двумя маленькими бутылками водки и протянула их кузине. «Я могу пойти и спуститься в бар».

«Закрыто», — сказал Горан. «Я уже пытался».

«Хорошо», — сказала она. «Я посижу в холле». Ольга схватила брюки, бюстгальтер, носки и туфли и пошла в ванную переодеться.

Когда она ушла, Горан сел на край кровати и покачал головой. Карл никогда не видел этого человека с такой стороны. Обычно он был высокомерным засранцем, самоуверенность которого просто сочилась сквозь пальцы.

Ольга вышла, взяла пистолет и сунула его в кобуру для мелочи на поясе. Затем она надела лёгкую куртку и перекинула сумочку через плечо. Она покачала головой, оставляя Карла и Горана одних в номере.

Карл присел на край кровати, на которой они с Ольгой спали последние пару дней. Теперь он ждал, когда Горан заговорит.

Наконец, Горан сказал: «В нашем правительстве творится что-то странное».

Карл рассмеялся: «Это не шутки».

Он серьёзно посмотрел на Карла. «Ещё более странно, чем обычно».

«Вам придется быть более конкретным», — сказал Карл.

«Хорошо. Два офицера ГРУ, которых вы допросили».

«Мужчина и женщина, которые только что перенесли операцию в Копенгагене, — сказал Карл. — Что с ними?»

«Насколько я понимаю, они обнаружили важную разведывательную информацию, касающуюся американских операций в Польше и странах Балтии», — сказал Горан.

«Я тоже так понимаю».

«Что ж, при обычных обстоятельствах они вернулись бы в Москву героями-победителями. Но этого не произошло».

«Они привели в Москву двух сотрудников ЦРУ, — сказал Карл. — В этом и проблема?»

Горан покачал головой. «Нет. Благодаря этому нам удалось выявить пару новых игроков».

Карл не понимал своего куратора. «Тогда в чём проблема?»

Поколебавшись, Горан наконец сказал: «Мы обращались с этими сотрудниками ГРУ как с преступниками. Хуже того. Как с врагами государства. Предателями».

Ирония того, что высокопоставленный сотрудник СВР заговорил с Карлом о государственной измене, не ускользнула от него. «Что ты несёшь?»

Прежде чем ответить, Горан открыл одну из маленьких бутылочек водки и быстро осушил её. «Это дерьмовая туристическая водка. В любом случае, после того, как сотрудники ГРУ рассказали нам всё, что им известно, мне приказали их исчезнуть».

Что? «Это бессмыслица».

«Вот почему я здесь», — сказал Горан. «Тебе нужно быть осторожным».

«Кто санкционировал их отъезд?» — спросил Карл. «Отъезд» — эвфемизм, часто используемый в российских разведывательных агентствах. Он был куда более приемлемым, чем «смерть», убийство или казнь.

Горан взглянул на Карла и покачал головой. «Вот почему я заставил Ольгу уйти».

«Это её отец заказал? Твой дядя?»

«Боюсь, что да».

Тем не менее, подумал Карл, это не был беспрецедентный приказ от директора ГРУ, генерала армии и министра обороны.

«Какая была причина?»

Горан пожал плечами. «Они не должны были убивать своего польского связного в Копенгагене. Или польскую разведку».

«Я понимаю, что смерть польского офицера была трагической случайностью», — сказал Карл.

«Нико, в жизни не бывает случайностей», — сказал Горан.

Карл взглянул на свою возможную будущую кузину по браку и сказал: «Но это не то, что тебя на самом деле беспокоит».

Горан встал и снова расхаживал. Затем он открыл последнюю бутылку водки и выпил всё до последней капли. Он повернулся к Карлу и сказал: «Для молодого офицера у вас отличная интуиция и проницательность».

Только Карл знал, что его опыт включал службу в армии США и непродолжительную работу в ЦРУ. Не говоря уже о его наследии и ДНК.

«Спасибо?» — сказал Карл. «О чём ты сейчас думаешь?»

Горан почесал лысую голову. Он неохотно ответил: «Полуночная группа».

Карл постарался изобразить растерянность. «Что это?»

«Это то, о чём мы обычно не говорим», — сказал Горан. «Но сейчас у меня нет выбора. Полагаю, вы знаете, что Павел Быков — член партии».

Карл обдумал эту информацию. Если отец Ольги был членом этой организации, жизнь могла бы осложниться. Но пока он промолчал.

Горан продолжил: «Меня попросили стать членом».

«Что это значит?» — невинно спросил Карл.

Улыбнувшись, Горан сказал: «Мой дядя уже сказал мне, что ты являешься членом».

Это была проверка? Карл не был уверен. Но Горан не знал, что Карл рассказал Ольге об организации ещё вечером. Карл не мог себе позволить и дальше скрывать это от своей девушки.

В глубине души он задавался вопросом, не так ли действовали коммунисты до революции 1917 года — в тени, постепенно набирая силу. Но «Полуночная группа» казалась иной. Они не ратовали за государственный контроль над жизнью каждого. Они ратовали за индивидуальную свободу и свободный рынок. Был ли это тихий переворот, распространяющийся по всей России? Если да, то Карл был в самом центре событий.

«Чего ты от меня хочешь, Горан?» — спросил Карл.

«Как я уже сказал, в России, похоже, всё меняется. Вы либо являетесь частью этих перемен, либо застряли в прошлом. Какую позицию вы занимаете?»

•

Ольга добралась до вестибюля отеля и села в кожаное кресло с видом на стойку регистрации и главный вход. У неё было такое чувство, будто её уволили мужчины. Уйди, девчонка, пока мужчины болтают. Это было отвратительно. В конце концов, формально она всё ещё была высококвалифицированным майором российской армии, офицером ГРУ, а теперь и офицером СВР. Её было бы нелегко уволить.

Молодой человек за стойкой в вестибюле поприветствовал её, когда она спустилась, и спросил, не может ли он ей чем-то помочь. Но потом просто сказал, что у неё проблемы со сном. Он кивнул и ушёл в подсобку.

Когда автоматическая дверь на входе открылась и вошли двое мужчин, портье на секунду вышел, а затем быстро вернулся обратно.

Ольга взглянула на двух мужчин, и волосы на затылке у неё тут же встали дыбом. Оба были крупными и мускулистыми. Оба были в кожаных пальто, и, похоже, у них были выпуклости там, где охранники держали оружие.

Она встала и последовала за мужчинами к лифтам. По пути она полезла в сумочку за мобильным телефоном. И тут же вспомнила, что оставила его наверху, заряжающимся на тумбочке.

Лифт открылся как раз в тот момент, когда Ольга подошла к мужчинам. Она позволила им сначала нажать кнопку этажа. Затем улыбнулась и нажала кнопку этажа выше.

Они направлялись на ее этаж.

Ольга подошла к задней части лифта и посмотрела на спины мужчин.

Были ли это друзья Горана? Или они пришли напасть? Она заложила правую руку за спину, готовая выхватить оружие, если понадобится.

На пятом этаже лифт остановился, и двое мужчин вышли, даже не взглянув на Ольгу. Она быстро остановила двери и выскользнула в коридор. На ходу она достала из сумочки глушитель и одновременно сняла с поясницы пистолет.

Она находилась примерно в двадцати шагах позади двух мужчин, ее пистолет был прижат к ее правой ноге.

Когда мужчины остановились у номера Ольги, они оба выхватили оружие с глушителем и направили его на дверь. Они постучали, и Карл подумал, что Ольга забыла ключ от номера. Сама того не осознавая, она убила своего парня.

Пока не.

Ольга закричала во весь голос, направила пистолет на двух мужчин и подошла ближе.

Мужчины направили оружие на Ольгу. У неё была всего доля секунды, чтобы решить, что делать. Друзья они или враги? Когда они выхватили оружие, их судьба была предрешена.

Ольга выстрелила четыре раза, прежде чем нырнуть в ближайший дверной проём в поисках укрытия. Один мужчина упал на пол, но другой укрылся за своим напарником.

Пистолет второго мужчины кашлянул, и пули попали в стену возле головы Ольги.

Затем тишина.

Она выглянула из-за стены и увидела, что второй мужчина исчез. Затем мужчину, которого она застрелила, схватили за руки и потащили в их комнату.

« Кролик », — раздался мужской голос из коридора. Это был Нико, произнесший их секретное слово, означавшее «кролик».

Она сунула пистолет с глушителем в сумочку и поспешила в их комнату. Кроме брызг крови и небольшого пятна крови там, где мужчина ударился о низкий ковёр, никаких следов произошедшего не было.

Войдя в комнату, она заперла за собой дверь.

Горан надавил коленом на спину второго мужчины, связывая ему руки шнуром питания.

«Что, черт возьми, произошло?» — спросил Карл.

Она заглянула в ванную и увидела застреленного ею мертвеца, свернувшегося в комок в ванне. Она рассказала, как последовала за мужчинами на лифте.

«Когда они вытащили оружие, я отреагировала», — сказала Ольга.

«Кто-то хочет, чтобы вы оба умерли», — сказал Горан.

Она покачала головой. «Не думаю. Должно быть, они последовали за тобой сюда».

«Это невозможно», — сказал Горан. «Я соблюдал все протоколы безопасности».

«Хорошо», — сказал Карл. «Почему бы нам просто не спросить того, кто их прислал?»

Горан закончил связывать ноги мужчины и встал. «Он прав».

«Давай, — сказала она. — Я проверю, как там мёртвый парень».

Прежде чем пойти в ванную, Ольга достала с тумбочки мобильный телефон. «Извини, Нико. Я бы тебя предупредила».

«Ты все равно нашел выход», — сказал Карл.

Она пошла в ванную и обыскала мужчину в ванной, чтобы установить личность. Ничего. Затем она сфотографировала лицо мужчины и отпечатки обоих больших пальцев и отправила фотографии бывшему коллеге из ГРУ. Она не ожидала найти что-либо, но это было возможно.

•

Карл был обеспокоен. Возможно, двое, посланные убить их, охотились за Гораном, а не за ними. Но почему-то он не был в этом уверен. Хотя мужчины могли быть русскими, они, скорее всего, были из Прибалтики или даже Скандинавии. Их волосы были коротко подстрижены, как в милитари, но это ничего не значило.

Он зашел в ванную и чуть не столкнулся с Ольгой, когда она выходила.

«Что-нибудь?» — спросил он ее.

Она покачала головой. «Удостоверения личности нет. Я сфотографировала его лицо и большие пальцы».

«Хорошо. Мы можем отправить их в штаб».

Ольга бросила на него смущенный взгляд и потащила его обратно в ванную.

«Я поступил неофициально, отправив их старому другу в ГРУ».

«У нас одна и та же база данных, Ольга».

«Знаю. Но это была привычка. К тому же, мы можем отправить фотографии другого человека в СВР. Проведите независимый поиск».

Он знал, что на самом деле имелось в виду. Она всё ещё не доверяла СВР.

И если бы информация каким-то образом попала в цепочку ГРУ, она в конечном итоге достигла бы ее отца, который мог бы ее скрыть.

«Хороший план», — сказал Карл. «Давай посмотрим, как твой кузен справится с этим живым человеком».

«Зная Горана, этому человеку лучше заговорить, иначе он долго не проживет».

Карл предполагал, что так оно и есть. Хотя Горан, казалось, был несколько обеспокоен тем, что ему недавно пришлось избавиться от двух офицеров ГРУ, Карл предположил, что тот не будет испытывать никаких волнений, убивая этого парня.

Но сначала им нужны были ответы.

Горан притащил мужчину к дальней стене, и Карл сразу понял, почему его коллега так поступил. Когда Горан отрывал электрические провода от двух ламп, он не трогал вилки. Теперь он мог задавать вопросы, и если ответы казались разумными, всё было в порядке. Если же нет, Горан просто втыкал шнур в розетку и бил мужчину током.

Единственным недостатком было бы то, что человек мог бы умереть после первого удара током. Но тогда потенциальный киллер тоже знал бы об этом с самого начала. Это был бы его выбор.

11

Таллинн, Эстония

Халина предположила, что единственный плюс ожидания заключался в том, что оно давало ей время для тщательного изучения интересующей её темы. С тех пор, как она узнала полное имя связного Смолинского в Эстонии, она исчерпала все усилия, пытаясь узнать всё, что можно, об Антоне Романове. Первое, что стало совершенно ясно, – это то, что этот человек был сказочно богат. Настолько богат, что ему удалось скрыть большую часть своего состояния от эстонских налоговых органов. По словам её новой подруги Кадри Каск, это было большим достижением. За последние пять лет её правительство проделало блестящую работу по выявлению налоговых мошенничеств.

Найти Porsche Романова в аэропорту не составило большого труда.

Хотя немецкие спортивные автомобили становились всё более популярными среди эстонских богачей, организация Кадри смогла отследить машину с точностью до нескольких футов благодаря GPS-трекеру, встроенному в электронную систему. Но едва они добрались до аэропорта, как Антон Романов вышел из здания таможни, примыкающего к терминалу аэропорта, и уехал.

Затем Романов побывал ещё в нескольких местах по городу, и Кадри удалось удержать их на достаточном расстоянии, чтобы их не обнаружили. Следуя за ним, они также собирали информацию о его бизнесе.

В конце концов Романов нашел дорогу обратно домой, припарковав свой Porsche во дворе вместе с другими серебристыми Mercedes и Audi — дань уважения немецкой инженерной мысли, спрятанная внутри закрытого комплекса.

Теперь, когда темнота проникла в столицу Эстонии, Халина сидела на пассажирском сиденье автомобиля марки KAPO VW Passat, принадлежавшего Кадри, в квартале от ворот, ведущих во двор Романова.

«Мы уверены, что это единственный вход в здание?» — спросила Халина.

«Насколько нам известно, — сказал Кадри. — И нет, у нас нет причин идти и спрашивать этого человека о чём-либо».

«Вы рассказали своему боссу о том, что мы расследуем дело Романова?»

"Нет."

"Почему нет?"

После некоторого колебания он добавил: «Потому что я знаю, что он бы сказал».

«И что это?»

Кадри повернулся и сердито посмотрел на Халину. «Посмотрим. Польская разведчица приезжает в Эстонию с историей о каком-то человеке по имени Антон, основанной на клочке бумаги, найденном в квартире мёртвого предателя в Гданьске. Звучит немного…»

"Что?"

"Подозревать."

Халина указала пальцем на своего эстонского коллегу и сказала: «Он подозреваемый. У меня есть мёртвый контакт и мёртвый партнёр».

«Но ни то, ни другое, похоже, не имеет никакого отношения к этому Антону Романову»,

сказал Кадри.

«Мы этого точно не знаем. Вы почитайте его биографию. У него дела по всей Прибалтике».

«Верно. Но был ли он где-то недалеко от Копенгагена, когда убили вашего партнёра?»

Халина покачала головой. «Мы знаем, что это не так. В тот день была его фотография, сделанная на открытии нового магазина в центре Таллина. Но богатые люди не убивают людей своими руками. Они заказывают и платят».

«Я думал, вы опознали русских, убивших вашего партнера»,

сказал Кадри.

Слегка покачав головой, Халина сказала: «Не совсем. Они говорили по-русски. Но и я говорю по-русски. Это могла быть операция под ложным флагом».

Кадри завела двигатель и включила первую передачу. «К чёрту. Пойдём поговорим с этим мужчиной».

Она подъехала к машине и припарковала ее прямо перед воротами двора, заблокировав тем самым возможный выезд Романова.

Они вышли, и Кадри повернулась, чтобы остановить Халину, положив руку ей на грудь.

«Позвольте мне говорить. Мы не можем позволить этому человеку узнать, что в отношении него ведёт расследование сотрудник иностранной разведки».

«Я не говорю на вашем языке», — сказала Халина.

Кадри задумался. «Хорошо. Мы скажем ему, что ты американец, работающий в Интерполе. Ты не говоришь по-эстонски, поэтому нам придётся говорить по-английски».

«Меня это устраивает», — сказала Халина.

«У тебя почти нет акцента. Только отдельные слова».

«Как ты и сказал. Ты говори, а я буду просто слушать».

Две женщины подошли к боковым воротам, встроенным в металлические ворота для транспортных средств.

Там были камеры и переговорное устройство. Кадри нажала кнопку и улыбнулась в камеру.

Мужской голос произнес что-то по-эстонски, и Кадри покачала головой.

Она прошептала Галине: «Он сказал, что не заказывал проститутку. Или двух».

«Пожалуйста, говорите по-английски», — попросила Кадри. «Мой друг не говорит по-эстонски».

Халина помахала в камеру и улыбнулась.

«Ладно. Думаю, я бы согласился на тройной вариант».

Замок на металлических воротах зажужжал, и Кадри толкнула их. Когда они шли к двери во дворе, Халина подошла ближе к Кадри и спросила: «Как нам это разыграть?»

«Позволь мне с ним разобраться», — сказал Кадри. «Я уже давно имею дело с такими придурками. Они считают, что деньги — это всё».

«Не так ли?»

Кадри не дал прямого ответа на этот вопрос.

Им придётся обойти этот вопрос, если они хотят что-то вытянуть из Романова, подумала Галина. Честно говоря, она даже не знала, о чём спросить этого человека, не упомянув о его возможных отношениях со Смолинским. Или о какой-либо связи с Россией. К тому же, они уже знали, что у него были деловые связи с россиянами. Любому мало-мальски развитому бизнесмену в этом регионе пришлось бы в той или иной степени иметь дело с Россией.

Антон Романов сам открыл дверь во двор. Он переоделся из джинсов и свитера, в которых в тот день разъезжал по городу на своём «Порше», в строгий чёрный костюм с бабочкой.

«Серьёзно, — сказал Романов. — Я не заказывал двух проституток». Его английский был безупречен. Мужчина выглядел гораздо моложе своих тридцати восьми. Отчасти это

была его попытка отрастить усы и козлиную бородку, которые пытались расти, как трава на песчаной почве.

Кадри достала удостоверение личности и значок, которые не принадлежали КАПО, но свидетельствовали о том, что она является местным детективом полиции — очевидное прикрытие.

Глаза Романова расширились. «Извините. Я просто пошутил. А ваш друг тоже из полиции?»

«Она работает в Интерполе», — сказал Кадри.

У Халины был готов ответ, если мужчина попросит у неё удостоверение личности, но он этого не сделал. Очевидно, эта парочка не показалась ему слишком уж пугающей.

Романов проводил их в главную гостиную, расположенную этажом выше. Здесь излишества роскоши были выставлены напоказ: от дорогих произведений искусства до минималистичной мебели в скандинавском стиле. Гостиная простиралась на два этажа и была примыкающей к открытой кухне с техникой ресторанного уровня.

«Могу ли я предложить вам выпить?» — спросил Романов.

«Мы на дежурстве», — сказал Кадри.

«Хорошо. Сегодня вечером я иду на ужин в президентский дворец. Президент меня ждёт».

«Она может подождать», — сказала Кадри. «У нас к вам всего пара вопросов».

Романов бросил на неё обеспокоенный взгляд, словно она должна была быть впечатлена упоминанием имени президента Эстонии. «Пожалуйста, спрашивайте».

наконец сказал он.

«Где вы были в пятницу, шестнадцатого августа?» — спросила Кадри.

«В прошлую пятницу?» — спросил Романов. «Я открыл новый магазин в паре кварталов от Ратушной площади. Я потратил большую часть дня на подготовку к этому.

В тот вечер мы выпивали в магазине со многими важными людьми из Таллина. Почему, спрашиваете?

«Какой тип магазина?» — спросила Кадри.

«Балтийский янтарь».

«Отлично, — сказала Кадри. — Нам всегда пригодится ещё один магазин янтаря».

Халина старалась не улыбаться. Гданьск также был полон магазинов янтаря, некоторые из которых были настоящими.

Кадри перевела взгляд на Халину.

Не было другого способа спросить Романова о его отношениях с погибшим поляком, кроме как поговорить с ним напрямую, поэтому Халина спросила: «Расскажите мне о ваших отношениях с поляком по имени Лукаш Смолински?»

Глаза Романова снова расширились. «Этому человеку ни в коем случае нельзя играть в покер», — подумала Халина.

«Кто?» — спросил Романов.

Тут Галина не смогла сдержать улыбку. «Значит, Смолинский — наш деловой партнёр», — сказала она.

Покачав головой, Романов сказал: «Я не знаю ни одного Смолинского».

Она хотела вытащить пистолет, но Халина успокоилась и сказала:

«Правда? Ну, он тебя знает».

Служба внешней разведки Польши до сих пор не разглашала информацию о смерти Лукаша Смолинского, поэтому вполне возможно, что Антон Романов не знал о его смерти. Теперь Галине нужно было взвесить все варианты. Возможно, это был её единственный шанс допросить этого человека, особенно без присутствия адвоката.

«Я не понимаю», — наконец сказал Романов.

Кадри сказал: «Ты же знаешь Лукаша Смолинского».

Мужчина ничего не сказал.

Пора действовать решительно, подумала Халина. «Смолинский не просто тебя знает. Твоё имя и адрес были у него в квартире в Гданьске».

Это открытие, похоже, не удивило мужчину. «В чём дело? У меня есть деловые партнёры по всему региону, в каждой стране. Возможно, я знаю этого человека. Если он говорит, что я его знаю, значит, мы когда-то встречались. Я не силён в именах».

Халина достала телефон, открыла изображение. Затем повернула экран к Романову и спросила: «Это пробуждает твою память?»

Романов взглянул на изображение Смолинского с пулевым отверстием во лбу и чуть не лишился своего обеда.

«Скажите мне, что это не правда».

Она посмотрела на фотографию и убрала телефон обратно в карман. «Уверяю вас, это вполне реально. Я видела, как мужчину застрелили прямо у меня на глазах».

Внезапно самодовольство Романова сменилось серьёзностью, которую Галина не могла себе представить в этом человеке. Он плакал, как ребёнок.

Кадри обменялась с Халиной странным взглядом и пожала плечами.

Затем Романов опустился в кресло в форме руки, которое напоминало великана, утешающего его. Наконец он вытер слёзы и взглянул на Галину. «Лукаш был моим двоюродным братом. Кто его убил?»

«Вот это я и пытаюсь выяснить», — сказала Халина.

12

Санкт-Петербург, Россия

Вся жизнь Карла была ложью. Он знал это, но ничего не мог с этим поделать. Что ж, не всё было ложью, подумал он, взглянув на Ольгу, сидевшую рядом с ним на пассажирском сиденье арендованной машины.

Он был уверен, что любит Ольгу. Его беспокоило, что он ничего не сможет поделать с этими чувствами к ней.