— Что? — переспросил ее Эван, прищурясь.
Дрожь перешла в чесотку. Он начал чесаться. Но тут же отвел руку, потому что кожа показалась ему какой-то странной.
— Не... не... получилось, — горестно проговорила Энди дрожащим голосом.
— Фу! Он все такой же большой! — с гримасой отвращения сказал Кермит.
— Что?.. Ик! — спросил Эван.
Он посмотрел на свои руки, и у него вырвался отчаянный крик:
— П-перья! — завизжал он высоким пронзительным голосом.
Он осмотрел руки. Живот. Ноги.
— Неееет! — вырвался долгий вой из его груди. Все его тело было покрыто белыми пушистыми перьями.
— Неееет... Ик... ооооо!
— Мне очень жаль, — сказал Кермит, покачав головой. — Не представляю, в чем моя ошибка. Мне казалось, на этот раз я составил смесь правильно.
— Ты похож на большого орла, — заметила Энди. — Но орлы, конечно, не бывают голубого цвета.
— Ик!— не сдержался Эван.
— И орлы не икают, — добавила Энди.
Она с тревогой смотрела на него снизу вверх.
— Бедный Эван! Это, наверное, сильно чешется! У тебя сегодня трудный день.
Эван ожесточенно начал скрести покрытую перьями грудь.
— Хуже быть не может, — пробормотал он. И увидел, как у изгороди остановился полицейский автомобиль.
Кермит понесся к дому.