Дзен победы - 2. Troubled Land

Глава 27.Филин

На последней фразе Жилистого, ну, в смысле Сергея-Шульги, Филин непроизвольно фыркнул. Как все россияне, не исключая борцов с режимом, в глубине души он Украину всерьез не воспринимал. Относился к ней примерно как к Боснии, или той же самой ДНР. Вроде бы и отдельные государства, но какие-то не до конца настоящие…

Шульга, его реакцию отследил. Нахмурился, сделал паузу. Филин обматерил себя последними словами, что не смог сдержаться. Вот чего им сейчас уж точно не хватает, так это политических диспутов. Хотя вопрос перед ним поставлен именно в идеологической плоскости: сдавшись этим двоим под "программу защиты свидетелей", или как она там у них называется, станет он предателем или нет?

Вопрос для Филина был не то что непростой — непродъемный. В гарантии Шульги он верил, его близость к сильным мира сего была очевидной, и не только по технической оснащенности. Ликвидация Хмурого на самом деле фигня, а вот умыкнуть экс-президента с территории России уж точно не поручат кому попало.

Но дать согласие на сотрудничество с украми — означает полностью изменить свою жизнь. И это было не главное, после Грозного и Донецка, грязи и свинства необъявленных войн служба для него из профессии и гражданского долга превратилась в какое-то отбывание лагерного срока. Оставалось осознать, именно для себя — будет ли такой поступок изменой родине? Не в плане уголовной статьи, а по внутренним ощущениям. Но сделать это Филин пока не мог.

Демонстрировать свои душевные искания он украм не собирался.

— Для начала давайте тут приберемся, вооружимся, эфир послушаем, — сказал как мог деловито Филин. — А вот когда начнем понимать, на каком мы свете, тогда и поговорим.

— Добро! — кивнул Шульга. — Но сперва оружие и снаряга. Эти, — он кивнул на тела, — уже никуда не денутся.

Снятое с них снаряжение валялось в углу. В рабочем состоянии оказались только Хеклеры, Глоки и ножи, вся остальная электроника признаков жизни не подавала.

— Электромагнитный импульс! — сказал Назгул. — Дешево и сердито. Нужно поставщику выкатить претензию, что не заэкранировал схемы.

— Что, деньги хочешь вернуть? — хмыкнул Шульга.

— Тут как раз нет проблем, я все, что мы с собой взяли, застраховал. Не хочу в следующий раз на такое нарваться.

Для Филина разговор этих двоих был каким-то диким. Оружием и снарягой занимается служба вооружений, он и не думал, сколько стоит все то, за что приходилось сотни раз расписываться в несчетных ведомостях. Одно слово — НАТОвцы…

Покончив с инвентаризацией, занялись трупами. Отволокли в дальний угол, сложили штабелем. Черные кровавые лужи на бетонном полу, чтобы спокойно передвигаться, не опасаясь испачкать подошвы, как арену Колизея после сражения гладиаторов, засыпали обнаруженным на пожарном щите песком.

Теперь следовало тщательно изучить помещение, допросить пленницу и при помощи лутерского оборудования оглядеться снаружи. Перед тем как продолжить, по молчаливому согласию устроили кофе-брейк.

База охотников была оборудована нехило. Кухня, продуктовый склад, генераторы, вентиляция обеспечивали относительный комфорт, а выведенные наружу датчики движения и камеры контролировали подходы. Снаряжение у лутеров было такое, что даже Назгул пару раз завистливо языком поцокал. Впрочем, было ваше — стало наше…

Наконец дошла очередь и до стреноженной пионерки. Прежде чем продолжать операцию, нужно было определиться с ее судьбой.

Назгул подтянул девицу под лампу, они втроем, налив по второму стаканчику обжигающего напитка расселись вокруг на стульях.

Пленница выглядела как надо — испуганной и подавленной. Ясное дело — айтишница. Думает сейчас, поди, что именно над ней в первую очередь начнут сотворять укрофашистобандеровцы — насиловать всем скопом, распинать в трусиках или же сразу убьют, как бедного снегиря…

— Зовут тебя как? — вкрадчиво-участливо поинтересовался Назгул.

— Валя… Иванчук, Валентина.

— Ну что же ты, Валя-Валентина. Такая молодая и симпатичная, с красивой украинской фамилией, а сама кровавому Путину служишь? — Назгул откровенно стебался, чтобы вызвать у девицы нужную для допроса реакцию.

— Я… я не кровавому… Мы тут сами! — казалось, что пионерка сейчас расплачется.

— Ну, раз "сами", то это другое дело. Жить, так понимаю, хочешь? Только не спрашивай, с кем конкретно, мышь белая!

Пионерка кивнула, не скрывая испуга.

— Тогда давай сделаем так. Я сейчас камеру принесу, включу на запись. Начну задавать вопросы. А ты на них ответишь, честно, подробно. Ладушки?

Не дожидаясь ответа, Назгул пошел к нарам, начал рыться в лутерском оборудовании.

Как она смогла избавиться от проволочной вязки, осталось загадкой. Звериный оскал вскочившей на ноги фурии ничем не напоминал мордашку плачущей пионерки. «Валечка» завизжала так, что у Филина заложило уши перед тем как кинулась на него пантерой.

Все произошло настолько быстро, что Филин не то что отреагировать, осознать ситуацию не успел. Пленница врезалась в него словно торпеда, толкнула так, что он полетел вместе со стулом, но упасть на бетон не дала. Извернувшись в воздухе каким-то невероятным акробатическим трюком, оказалась внизу, крепко обхватила его шею рукой. И тут же правый бок обожгла резкая боль.

Филин попытался освободиться, но безуспешно. Тонкая девичья рука обладала железной хваткой — при первом же рывке горло сдавила так, что он перестал дышать.

— Все назад! — раздался над ухом резкий и властный голос, ничем не напоминающий хныканье, которое та изображала во время допроса. — Стоять на месте, или я его кончу!!!

Наивная, подумал Филин. Думает, что я для них свой. Сейчас эти, как их, Шульга и Назгул, опомнятся и изрешетят обоих за милую душу. Они что идиоты, ради пленного ГРУ-шника шкурами рисковать?

Украинские диверсанты на очередное изменение диспозиции отреагировали быстро, но недостаточно. Шульга отбросив кофе, вскочил со стула, потянулся к кобуре чтобы вытащить пистолет. Назгул рядом с нарами был виден лишь краем глаза, но оказался в точно таком же положении.

Девка рассчитала все правильно. Выбрала в заложники и живые щиты того, кто позволял прикрыться от остальных. Пока диверсанты поднимали стволы, сделала два неприцельных выстрела, заставив Шульгу с Назгулом искать укрытие, сама же, пятясь, потянула Филина вглубь подвала.

Дергаться он и не пытался, не тот случай. Если эта фурия поймет, что он для нее не решение, а проблема — тут же пристрелит.

Не ослабляя хватки на горле, пионерка проволокла Филина мимо своего пульта вдоль нар и кухни. Филин, у которого еще звенело в ушах от выстрелов, не дергался, помогал ей, как мог, ногами, чтобы не перекрыла дыхание. Через пару секунд они, миновав чуть гудящие генераторы, оказались в отгороженном закутке.

Лампы здесь не было, и тупик скрывался полностью в темноте, зато освещенная часть подвала просматривалась как на ладони. Все продумала, стерва. Отсюда ее без тепловизора не выкурить. Если, конечно, не открыть плотный огонь, не думая о заложнике. Интересно, она кого-то из них задела, прикинул Филин? Если да, то укры будут работать на поражение, и его шансы выжить близки к нулю…

Оценить, что случилось с диверсантами, было сложно. В поле зрения чисто, если и ранены, то успели уйти. Но нет, вроде бы все в порядке. Назгул залег за нарами, Шульга укрылся за стойкой аппаратуры. Если целы и сохранили подвижность, то девку выкурят, фактор неожиданности утерян, теперь это вопрос времени. Как, интересно, она собирается действовать дальше?

Оказалось, пионерка все продумала лучше, чем он ожидал. За спиной стукнул засов. Ага, значит не просто забилась в угол, а ушла к запасной двери. Ясное дело, в оборудованном подвале должен быть помимо люка выход, и не один. Но Филину от этого не легче. Как только откроется дверь, он перестанет представлять для нее интерес. Иметь на хвосте двух спецназовцев намного лучше, чем трех…

Еще раз лязгнуло, заскрипело. Шею придавило сильнее. Филин понял, что она пытается одной рукой его удержать, а другой — открыть за спиной замок. Причем, похоже, безуспешно.

Фурия зашипела, попробовала чуть развернуться. Филин уперся спиной во что-то твердое, полукруглое. Стало ясно, в чем дело. Это не дверь, а люк запирающийся на вентиль, не предназначенный для того чтобы его открывали одной рукой.

Пионерка еще немного повозилась с запором, затихла. Филин не шевелился, стараясь не провоцировать, но это было непросто. Бок пекло, а нижняя рубаха под горкой напитывалась мокрым. Минут пятнадцать, и он истечет кровью настолько, что будет для нее представлять лишь обузу. Нужно быстро что-то решать, а точнее действовать. Филин уже раскрыл рот, начиная переговоры, как из-за нар раздался веселый голос:

— Что, красавица, "Сим-Сим" не захотел открываться?

— Вы уроды! — взвизгнула пионерка над ухом. — Всех моих положили!

— А нехрен было жадничать! Мы шли по своим делам, вас не трогали. Лучше бы сейчас о себе подумала!

— Это вы думайте, как нам теперь разойтись!

Возникла небольшая пауза. Вероятно, Шульга и Назгул совещались жестами, вырабатывая линию поведения.

— Что предлагаешь? — задал вопрос Шульга. Значит, он и будет принимать ключевые решения.

— Я вашего отпускаю, а вы мне кидаете нормальный ствол и даете уйти.

— А иначе?

— А иначе я ему помимо дырки в боку разнесу затылок и буду отстреливаться. Лягу, конечно, но, скорее всего, еще кого-то из вас задену.

Трудно было сказать, насколько эта короткая речь убедила Шульгу, но Филин пионерке поверил сразу и безоговорочно. Судя по всему что произошло, это не просто девочка за компьютером, оказавшаяся в банде в поисках денег и приключений. Нет, тут пахнет подготовкой в одном из нескольких центров, укрытых такими секретными грифами, что для допуска к ним и его, Филина, уровня даже в лучшие времена не хватало.

Шульга, похоже, все понял правильно, продолжил переговоры.

— Филин ты как?

— Получше бывало! — ворчливо ответил Филин. — Бочину она мне точно пробила, кровь течет.

— Ладно. Будем решать. Слышь, деловая, если отпустим куда пойдешь?

— Не твое собачье дело! — тут же ответила пионерка. — Расклад такой. Вы мне сюда кидаете снаряженный автомат, я даю этому отойди на два шага. Отпираю дверь, ухожу. На этом все.

— Автомат — жирно будет! — твердо сказал Шульга. — Тут в нескольких сотнях метров дачи, ты про них точно знаешь. На третьем участке отсюда в крайнем ряду — три трупа с полным БК. С пистолетом доберешься, а там они все твои.

Пионерка крепко задумалась. Рана в боку Филина уже не пекла, а ныла и дергала. Если скажет нет, прикинул Филин, то нужно, пока силы еще остались, резко двинуть ей локтем под дых, а дальше — по обстоятельствам. Шансов уцелеть почти нет, но все лучше, чем ждать, когда тебя пристрелят как охромевшую лошадь.

Но похоже, что на сей раз Фортуна повернулась к нему лицом.

— Ладно! — крикнула пионерка. — Хрен с вами, уйду и так. Дадите мне тридцать секунд. Дернетесь — этого все равно пристрелить успею.

— Не нервничай! — ответил Шульга. — Давай, по счету "три" начинаем.

— Все слышал? — прошипела фурия в ухо Филину, толкнув в спину. — Делаешь два шага вперед и замираешь столбиком. Ясно?

— Что тут неясного? Ты не переживай — они свое слово сдержат.

— Мне ваши слова до задницы. Все, готова!!! — последнюю фразу она бросила громко в проход.

— Раз!… Два!… - Шульга считал спокойно, словно проводил тренировку на полигоне. Нервы у парня конечно стальные… Филин постарался отвлечься от боли, сгруппировался.

— Три!

Получив тычок в спину, Филин спокойно сделал небольшой, чтобы не спровоцировать, шаг, а за ним второй. Не успел замереть, как за спиной заскрипело и застучало. Понятно, пионерка не выпуская из руки пистолет, откручивает запор.

Люк ржаво взвыл, открываясь и почти сразу захлопнулся. В подземелье воцарилась, наконец, тишина.