Первую часть плана Филин разыграл как по нотам. После короткого пересыпа стал собираться. Привинтил на АКСУ глушитель, проверил, как выходит из ножен "Рысь", надежный златоустовский боевой нож, купленный по случаю у бывшего СОБРовца из соседней роты, проигравшегося в карты. После того как им будет зарезан один из блатных, придется выбросить в ближайшую выгребную яму, чтобы не оставлять улик, если потом обнаружат тело. Нож было жалко, но своя шкура дороже куска металла.
Второго он планировал уложить традиционно и безыскусно — пулей в затылок. Автомат не табельный, без гильзы никто концов не найдет. Завершая подготовку, проверил заряд аккумуляторов в тепловизоре. От таких вещей зачастую и зависит жизнь.
Урки, получив команду на выход, радостно оживились. Узнав, что идут втроем — не расстроились, слишком были в себе уверены. Чернявый, нервный Болгар иного оружия, кроме автомата, не признавал и броник принципиально игнорировал — носить тяжести не любил. Однако в разгрузку натолкал магазинов так, будто собирался всю ночь держать оборону, из чего Филин сделал вывод, что убийцы планируют изобразить перестрелку с вражеской ДРГ.
Вагон, ивановский громила, тщательно скрывающий от остальных, что крайняя ходка у него была не только за тяжкие телесные, но и за сопутствующий износ, собрался надеть защиту, но глядя на подельника отложил броник и каску в сторону. Нож, блатную "бабочку", сунул, правда, в карман. Но толку от нее в ночном лесу примерно как от булавки.
Филин привычно заставил обоих попрыгать. У Болгара в кармане зазвенела связка ключей. Какие двери собирался отпирать на разведвыходе этот придурок, Филин не стал уточнять, приказал выложить. Болгар передал ключи Домбаю, что-то ему прошептал. Домбай, туповатый шкаф, способный размозжить голову кулаком, согласно кивнул.
Вышли в назначенное время. Добрались скрытно до дальней траншеи опорника. После того как с позиции его бойцы дали несколько отвлекающих очередей, рванули к ближайшим кустам. Сперва Домбай, за ним Вагон, замыкающим Филин.
Места были знакомые, исхоженные на прежних ротациях, потому двигались уверенно, стараясь избегать кустов и закрытых пространств, где обычно устанавливают растяжки. Мины здесь были редкостью, так что нарваться особенно не боялись. Хотя всматривались, конечно, до рези в глазах в траву.
Рощицу лежащую между опорником и дачным поселком, преодолели без приключений, лишь единожды вспугнув то ли лису, то ли собаку. На опушке остановились, обнюхались. Убедившись при помощи тепловизора, что вокруг ни души, Филин дал команду:
— Вперед!
Вагон, а за ним Болгар послушно нырнули в дыру в заборе. Стало быть, где-то на участках его и начнут убивать. Но такой сценарий в творческие планы Филина не входил. Когда речь идет о жизни и смерти — каждый сам себе режиссер.
Он аккуратно переместился метров на тридцать левее, без малейшего шума заскочил на соседний участок и занял позицию за полуразвалившимся нужником.
Болгар и Вагон, ни о чем не подозревая, двигались дальше. Только на следующем огороде начали понимать, что что-то нечисто. Филин, короткими перебежками их преследовал.
— Командир, ты хде? — тихо гулькнул Вагон. Голос у урки был испуганный.
— Закрой хлебало! — прошипел Болгар, не догадываясь, что его слышно на десять-пятнадцать метров. Это тебе не магазины в Самаре подламывать, тут совсем другой навык работает…
— Свалил, похоже! — прошептал, правда уже потише, Вагон.
— Всегда был умный, — согласился Болгар. — Почуял, падла!
— И че будям делать?
— Да ниче, дебил, бля! Куда он отсюда денется?
— Тоже верно.
Такая уверенность уголовников Филину очень не понравилась. В заброшенном дачном поселке с сотней, если не полутора участками, застроенными самыми разнообразными халабудами, ему очень даже было куда деться, и это ивановские не понимать не могли. Стало быть, есть у них какой-то, не учтенный Филином козырь.
Ну что же, сделаем то, чего они сейчас точно не ожидают.