Единый государственный экзамен. Сочинение-рецензия

ФУНКЦИОНАЛЬНО-СМЫСЛОВЫЕ ТИПЫ ТЕКСТА

I. Повествование — это рассказ о событиях в его временной последовательности.

Организующая роль в этой форме словесного выражения принадлежит глаголам, особенно формам прошедшего времени совершенного вида. Выразительная и изобразительная сила повествования заключается в наглядном представлении действий, явлений во времени и пространстве. События могут передаваться как в прямой последовательности, так и в

обратной. Для всех повествовательных текстов общим является: начало события (завязка), развитие события (кульминация), конец события (развязка).

Рассмотрим, как соотносятся в тексте (фрагмент из рассказа К. Паустовского «Желтый свет) элементы повествования и как они помогают определить главную мысль текста.

В давние времена сковали деревенские кузнецы первое ружьишко, набили порозом, и попало то ружьишко дураку. Шел дурак лесом и увидел, как иволги летят под небесами, летят желтые веселые птицы и пересвистываются, зазывают гостей. Дурак ударил по ним из обоих стволов — и полетел золотой пух на землю, упал на леса, и леса посохли, пожухли и в одночасье опали. А иные листья, куда попала птичья кровь, покраснели и тоже осыпались. Небось видел в лесу — есть лист желтый и есть лист красный. До того времени вся птица зимовала у нас. Даже журавль и тот никуда не подавался. А леса и лето и зиму стояли в листьях, цветах и грибах. И снега не было. Не было зимы, говорю. Не было. Да на кой она ляд сдалась нам, зима, скажи на милость?! Какой с нее интерес? Убил дурак первую птицу — и загрустила земля. Начались с той поры листопады, и мокрая осень, и листобойные ветры, и зимы. И птица испугалась, от нас отлетает, обиделась на человека. Так-то, милый, выходит, что мы себе навредили, и надобно нам ничего не портить, а крепко беречь.

Вопросы и задания

1. К какому функционально-смысловому типу можно отнести этот текст? Почему?

2. Какова тема повествования?

3. Как строится повествование (на какие части можно его разделить?)

4. Выделите микротемы каждой части.

5. К какому жанру можно отнести это повествование? Почему?

6. Как проявляются жанровые особенности текста в языке?

7. Найдите фольклорные элементы в каждой части. Какую функцию они выполняют в тексте?

8. Какую роль играют черты разговорного стиля в тексте? С чем связано их появление?

9. Почему рассказ о наступлении осени ведется от лица старика Прохора?

10. Как выражена основная мысль текста?

Комплексный анализ текста

Этот текст представляет собой повествование: в нем рассказывается о событии, развертывающемся во времени. Опорные слова в нем со значением временных этапов (фаз): «в давние времена», «шел», «ударил»; « и полетел», «осыпались», «до того времени», «с той поры».

Центральное событие и общая тема этого повествования — появление осени на земле как результат гибели птиц от руки человека. И характер темы, и особенности самого повествования говорят о том, что это легенда: рассказ о каких-то сказочных, фантастических событиях. (В основе легенды лежит чудо, фантастический образ или представление, воспринимающиеся как достоверные). Поэтому в основе языкового строя текста лежат фольклорные стилевые элементы. Они проявляются на всех уровнях. Прежде всего повествование строится как сказочное. Оно начинается зачином (первое предложение): «В давние времена». В зачине сжато переданы важные для основного повествования факты («сковали деревенские кузнеца первое ружьишко, набили порохом, и попало то ружьишко дураку»).

Вторая часть (второе предложение): «Шел дурак лесом... » Тема этой части — листопад как результат убийства птиц. Здесь повествование осложняется элементами описания: через действие передается изменение в природе, особое внимание направлено на динамику цвета: «И полетел золотой пух на землю, упал на леса, и леса посохли, пожухли и в одночасье опали. А иные листья, куда попала птичья кровь, покраснели и тоже осыпались».

Третья часть — последняя — строится на сопоставлении: что было до происшедшего и что стало после того, как дурак убил птиц.

Стилистической основой всего повествования выступают фольклорные элементы. Прежде всего это сказочные образы (дурак, веселые птицы), которые представлены как волшебные, необычные: «Летят желтые веселые птицы и пересвистываются, зазывают гостей» Волшебным, чудесным выглядит и преображение леса, на который падает после выстрела дурака перья птицы (золотой пух) и кровь. Здесь характерна передача цвета через метафорический эпитет (золотой пух), а затем через глагол покраснели. Метафорически рассказчик подытоживает повествование о причине появления осени и ее характерных признаков на земле: «Убил дурак первую птицу — и загрустила земля». «Загрустила земля» — олицетворение, предающее народный образ, и как следствие: «Начались с той поры листопады, и листобойные ветры и зимы». Здесь причина гибели листьев, земной красоты, разлада человека с природой — это результат необдуманных действий человека, названного, как в сказке, — дурак. Поэтому в контексте легенды это слово воспринимается не только как название сказочного персонажа, но и как прямое оценочное слово, ибо в нем содержится оценка небрежного, пагубного отношения человека к природе.

Фольклорный характер текста создается за счет синтаксиса. Здесь активны предложения с глаголами-сказуемыми на первом месте (перед подлежащим): «Сковали деревенские кузнецы... Шел дурак лесом... Убил дурак первую птицу... и т. д. Своеобразная ритмизация, мелодичность текста создается за счет рядов однородных членов, различных повторов: «...как иволги летят под небесами, летят желтые веселые птицы...» Следует отметить и характерное для данного текста параллельное построение предложений (синтаксический параллелизм), за счет чего возникает их соотнесенность («Есть лист желтый и есть лист красный»; «Убил дурак первую птицу — и загрустила земля»). Обобщающий характер повествованию придает употребление существительных в форме единственного числа со значением обобщения множества: «До того времени вся птица зимовала у нас. Даже журавль и тот никуда не подавался». Это черта не столько сказочного, сколько разговорного языка. Текст явно сориентирован на разговорный стиль (по сюжету это рассказ старика Прохора). Особенно активны элементы разговорного стиля в завершающей части текста, где встречаются разговорные слова и выражения: не подавался, надобно.

Легенда о листопаде в передаче деда Прохора выглядит истинно народной, отражает народное представление о тесной связи природы и человека. Главная мысль всего текста — это ответственность человека перед природой, и заключена она в финальном выражении: «Так-то, милый, выходит, что мы себе навредили, и надобно нам ничего не портить, а крепко беречь».

Задание. Напишите небольшую рецензию на «Легенду о листопаде» К. Паустовского. Выразите свое отношение к теме, которая волнует автора. Оцените языковое оформление текста: стиль, композицию, отбор языковых средств.

В рассказе «Желтый свет», фрагментом которого является данный текст, К. Паустовский использовал вставкой элемент — легенду, что позволило автору своеобразно и необычно подойти к решению сложнейшей нравственно-этической проблемы: взаимоотношения человека и природы.

Зачин легенды традиционен для фольклорного произведения: «В давние времена...» Его даже можно назвать сказочным: легенды и сказки близки по жанру. Да и герой — «дурак» — является любимым персонажем русских народных сказок. Уже в экспозиции (первое предложение) можно спрогнозировать тему легенды: «Сковали деревенские кузнецы первое ружьишко <...> и попало то ружьишко дураку». «Если в первом акте пьесы висит на стене ружье, то в последнем оно должно выстрелить» (А. П. Чехов). Так и здесь: «попало ружьишко дураку», значит оно непременно выстрелит.

Обратим внимание на главного персонажа легенды. Это уже не просто «дурак», эдакий русский Ваня, сообразительный и ловкий. Здесь слово «дурак» имеет другую семантическую окраску — горько-ироническую. «Дурак» — это не прозвище, а свойство натуры, души; «дурак» К. Паустовского глуп и бесчувственен: «Иволги летят под небесами, летят желтые веселые птицы и пересвистываются, зазывают гостей», а «дурак ударил по ним из обоих стволов».

Композиционно легенда распадается на три части: зачин (первое предложение), рассказ о действиях «дурака», предполагаемый диалог рассказчика (старика Прохора) с автором.

Текст выдержан в форме повествования, но во второй части появляются элементы описания, причем описание дано крупным планом: внимание читателя заострено на летящих птицах. Обратим также внимание на то, как динамично меняется цвет листьев. Это можно проследить через быструю смену глагольных форм: «полетел», «упал», «посохли», «пожухли». «опали», «покраснели», «осыпались». Глаголы образуют единый словесный ряд, нисходящую градацию. Интересной особенностью данного текста является постоянно используемая автором инверсия: «сковали кузнецы», «шел дурак», «летят птицы», «полетел пух». Заметим, подобные синтаксические конструкции характерны для разговорного стиля. Велика также роль фольклорных мотивов в тексте: это и имя главного героя («дурак»), олицетворение неодушевленных предметов, использование единственного числа при названии обобщенных предметов и явлений («птица обиделась на человека»).

Третья часть — предполагаемый диалог рассказчика с автором рассказа «Желтый свет». Диалог этот очень живой, что достигается за счет разговорного стиля: «Небось видит», «Не было зимы, говорю. Не было». В течение всего «диалога» старик Прохор все время сопоставляет прошлое и настоящее, тем самым акцентирует внимание читателя на результате действий «дурака». И заканчивается легенда сентенцией старика: «Так-то, милый, выходит, что мы себе навредили, и надобно нам ничего не портить, а крепко беречь». Это утверждение выводит повествование за рамки легенды. Бережное отношение к природе — вот то, чего так не хватает современному человеку. Отсюда и глобальная проблема человечества — экология. Люди прошлого умели чувствовать природу и поняли гораздо раньше, что ее нужно беречь и ценить. Донести бы эту истину до современного человека...

Спицына Яна, 11 класс, ФМЛ №31.

Ласточка с ликованием носилась над рекой, взмывая вверх, к облакам, падала на воду, кружилась над домами, над лесом, над горами, вспархивала во дворы, сделав вид, что совсем она сюда случайно угодила, стремглав неслась по улице над самой дорогой, щебеча, чурлюкая, всех извещая, что прилетела она из дальних стран и так стремилась к родной сибирской деревушке, прошла сквозь такие расстояния, беды и бури, что совершенно теперь счастлива и, отпраздновав возвращение, порезвившись в радости, сразу же возьмется за дело, отремонтирует гнездышко под застрехой, высидит детей и станет ловить комаров и мошек, пусть люди не беспокоятся, что она все будет играть, играть и совершенно потеряет голову.

Прищурив меткий глаз, мальчик метнул камень и сшиб белогрудую ласточку над огородом. Дрожа от охотничьего азарта, он схватил птичку с гряды, услышал ладонями, как часто, срывисто бьется крохотное сердце в перьях. Клюв открывался беззвучно, круглые глаза глядели на мальчика с ужасом, недоумением и укором...

В руку перестало тыкать, глаза птички подернулись туманцем вечного сна, головка опала. Раскрывая ногтями скорбно сжатый клюв, мальчик пускал в него теплую слюну, пальцами поднимал голову, крылья птички, подбрасывал ее, надеясь, что пичужка снова полетит, но птичка скомкано опадала на землю и не шевелилась.

Мальчик выкопал стеклом могилку в тени черемухи, устелил ее палыми листьями, завернул ласточку в тряпицу и закопал. «Шило-мотовило под небеса уходило, по-бурлацки певало, по-солдатски причитало...», — вспомнилось ему бабушкино присловье. Вспомнилось, как стояла она на крыльце, глядя из-под ладони на ликующую ласточку, крестилась: «Вот еще одно лето нам ласточка на крылышках принесла...» И, не переставая умильно улыбаться, тыкала концом платка в уголки глаз. Долго и неподвижно сидел мальчик под черемухой над маленькой могилкой птички, не мог понять смерть, но первая четкая мысль все же вызрела в нем: «Я никогда никого не буду убивать».

Задание. Напишите небольшую рецензию на фрагмент рассказа В. Астафьева. Выразите свое отношение к теме, которая волнует автора. Оцените языковое оформление текста: стиль, композицию, отбор языковых средств.

«Погасла звездочка значит чья-то жизнь оборвалась», — вспомнил Васютка.

В. Астафьев. «Васюткино озеро».

Главное место в творчестве В. П. Астафьева занимают нравственные проблемы. Мотив этического выбора является доминирующим в его произведениях. «Пастух и пастушка», «Царь — рыба», «Последний поклон», «Прокляты и убиты», «Веселый солдат» — все они влекут читателя в неуютные просторы обнаженной человеческой жизни, на которую и глядеть-то нельзя, — душа не стерпит. Но не в укор пишет Астафьев горькую правду о нем, а в напоминание, что за все с него спросится. Вот и данный фрагмент все о том же — о проблеме нравственного выбора, хотя и решается она в необычной форме повествования о детском проступке героя.

Сюжет фрагмента узнаваем. Кто из нас в детстве не совершал проступков, за которые впоследствии становилось больно и стыдно? Так и здесь: мальчуган бессознательно «метнул камень и сшиб белогрудую ласточку». Опомнившись, схватил пичужку, попытался вдохнуть в нее жизнь, «но птица скомканно опадала на землю и не шевелилась». Стоя над маленькой могилкой, он так и не смог понять эту нелепую смерть, но уже ясно определил для себя: «Я никогда никого не буду убивать»!

Маленький человек еще только на пути становления жизни, однако процесс познания начался для него с горького опыта: оказывается, как легко можно лишиться самого ценного в мире — жизни. Вот только что ласточка «носилась над рекой, щебеча и чурлюкая». Сколько радости в этом стремительном полете! Весь первый абзац фрагмента (заметим, всего одно предложение!) передает динамику этого движения. Динамичное описание строится на активности глагольных форм, которые служат определенной художественной цели: показать красоту и простор окружающей жизни. Ласточка с ликованием и радостью извещает всех, что она вернулась «в родную сибирскую деревушку». Вот только немного порезвится и сразу же приступит к делу: «отремонтирует гнездышко, высидит детей...» Но внезапная смерть обрывает это ликование: «Прищурив меткий глаз, мальчик метнул камень...»

Обратим внимание на то, как строятся следующие два абзаца текста. Они абсолютно контрастны первому. Там огромное пространство жизни: река, облика, лес, горы, дома, улицы, дороги, дальние страны и родной дом, где все едино — мир человека и мир природы. И это пространство наполнено энергией, ибо жизнь — в движении. Здесь пространство сужено до образа безжизненной маленькой пичужки, которая смотрит на мальчика «с ужасом, недоумением и укором». Это выражение, безусловно, ключевое во всем тексте. «Ужас, недоумение, укор» — осуждение зла, творимого человеком, пусть даже в бессознательном движении. Но не меньший ужас охватил и мальчугана, он почувствовал, что совершил тяжкий проступок, лишил жизни крохотное создание природы. И на лексическом уровне чувствуется этот перепад. Если в первом абзаце внимание читателя сконцентрировано на стремительных действиях ласточки, ее буйстве, жизненной энергии, переданных глаголами движения, то в следующих появляются уменьшительные суффиксы в лексемах, характеризующих ласточку: «туманцем», «головка», «пичужка». Не случайно все это: жалость, боль охватили и самого мальчугана, заставили осмыслить сотворенное зло. И наконец, последний абзац текста завершает этическое открытие ребенка, жизнь и смерть находятся рядом, и нелепая выходка может оборвать жизнь в самом ее начале. Мгновенно вспомнилась маленькому человечку и его бабушка, ее «присловье». «Шило-мотовило под небеса уходило, по-бурлацки певало, по-солдатски причитало» — этот своеобразный фольклорный элемент заставляет обратиться к прошлому, к народным истокам. Именно там таится чистый родник нравственной души, способной к сопереживанию.

Как видим, трехчастная композиция текста легко вписывается в парадигму «жизнь — смерть — открытие». Открытие, которое и определит дальнейшую формулу жизни: «Я никогда никого не буду убивать».

Виктор Петрович Астафьев обладал редкостным даром писателя: ни один человек не затерялся в его памяти. Всем он отвесил «последний поклон»: и Васютке с далекого озера, и «веселому солдату», прошагавшему пол-Европы, и тем, «проклятым и убитым» в той страшной Великой Отечественной войне, и медсестре, склонившейся над раненым в госпитале, и Людочке, не стерпевшей надругательства уже в наши, не менее страшные дни, и мальчугану, почувствовавшему укор совести, и этой малой пичужке, олицетворявшей «живую жизнь». И в те недалекие ноябрьские дни 2001 года на родине писателя, в Овсянке, благодарный народ также склонился в ответном поклоне, провожая в последний путь самого совестливого писателя XX века.

«Погасла звездочка — значит чья-то жизнь оборвалась».

II. Описание — это словесное изображение какого-либо явления действительности путем перечисления его характерных признаков. Описания могут быть пейзажными, портретными, а также интерьера, одежды, действий (динамическое описание). При анализе описание выделяют общий, средний и крупный план. Описание общим планом дается без детализации, в самых общих чертах, часто без опоры на чувственное восприятие.

Описание средним планом тоже обобщенное, без особой детализации, небогато определениями, осуществляется чаще в форме прошедшего времени, используется при описании действий в статике.

Описание крупным планом отличается предельной детализацией, богато предметной лексикой, определениями. Часто в нем активны образные средства. Такое описание позволяет акцентировать образ и усиливает его выразительность. Динамическое описание строится на активности глагольных форм, которые служат определенной художественной цели: предать динамику, движение — даже чисто в живописном, цветовом образе. Динамическое описание обычно заостряет внимание на характере действия или явления и участвует в описании крупным планом.

Рассмотрим, как соотносятся в тексте разные планы описания и как это влияет на выражение художественного образа. Обратимся к фрагменту из рассказа К. Паустовского «Желтый свет».

Бывают осенние ночи, оглохшие и немые, когда безветрие стоит над черным лесистым краем, и только колотушка сторожа доносится с деревенской околицы.

Была как раз такая ночь. Фонарь освещал колодец, старый клен под забором и растрепанный ветром куст настурции на пожелтевшей клумбе.

Я посмотрел на клен и увидел, как осторожно и медленно отделился от ветки красный лист, вздрогнул, на одно мгновение остановился в воздухе и косо начал падать к моим ногам, чуть шелестя и качаясь. Впервые я услышал шелест падающего листа — неясный звук, похожий на детский шепот.

Ночь стояла над притихшей землей. Разлив звездного блеска был ярок, почти нестерпим. Осенние созвездия блистали в ведре с водой и в маленьком оконце избы с такой же напряженной силой, как и на небе.

Анализ текста

1. От какого лица идет описание? Какую зарисовку представляет текст?

Текст представляет собой пейзажное описание от первого лица — это определяет точку зрения героя-повествователя и лирический тон всего фрагмента. В центре внимания автора — осенняя ночь, ее особый характер и свойства.

2. Определите границы общего, среднего и крупного планов описания.

3. Выделите ключевые (опорные) снова в каждом плане описания.

4. Какие изобразительные средства являются доминирующими в каждом абзаце? Выпишите их.

Описание движется от общего к среднему, затем крупному плану — и вновь возвращается к общему и среднему. Легко выделить эти планы: первый абзац начинается словом бывают, которое уже передает обобщение, определяет явление как типичное. Не случайно здесь опорное слово ночь употреблено в форме множественного числа (бывают осенние ночи) — это явно обнаруживает общий план описания, в нем отражены обычные для осенних ночей свойства — тишина и темнота. Важно, однако, обратить внимание на то, что эти свойства переданы метафорически: «безветрие стоит над черным лесистым краем» и через олицетворение: осенние ночи, «оглохшие и немые». Представление о мире здесь одухотворенное, живое; сама тишина как бы очеловечивается, отличается свойствами живого существа.

Описание во втором абзаце более конкретизировано. Это выражено уже в первом предложении абзаца, выделяющем одну ночь из всех: «Была как раз такая ночь». Это и есть описание средним планом: в ночном пейзаже появляются детали (фонарь, колодец. старый клен под забором и куст настурции на клумбе) — все это явления мира, обжитого человеком, черты присутствия человека в природе. Описание ночи дополняется и тем, что в нем появляется свет: «Фонарь освещал». Как и предыдущей части, мир природы олицетворен: «Растрепанный куст настурции».

Третий абзац содержит описание падения кленового листа, оно отражает самые тонкие оттенки в движении листа. За счет глаголов движения и эпитетов определяется характер действия: «Осторожно и медленно отделился», «вздрогнул», «на одно мгновение остановился», «косо начал падать, <...> чуть шелестя и качаясь». Безусловно, это описание крупным планом с целью заострить внимание на самом главном событии этой осенней ночи для героя-повествователя: ему удалось не только застать момент падения листа, но и услышать его шелест. В изображении этого тончайшего звука участвует звукопись — инструментовка на шипящие и свистящие звуки — и сравнение («Шелест падающего листа — неясный звук, похожий на детский шепот»). Сравнение подчеркивает не только нежность, слабость звука, но и беззащитность, трогательную хрупкость этого незначительного и такого важного для героя-повествователя явления осени — падающего листа. Акцент на этой детали — кленовой листе — сделан еще и цветописью: через определения красный олицетворение и здесь придает образу живой, очеловеченный характер.

5. Почему этот образ в описании осенней ночи так важен?

Да потому, что Паустовскому необходимо подчеркнуть, что главные события осени (такие, как падения листа) и существенные ее свойства раскрываются не сразу и не каждому. Нужно вслушаться в осеннюю тишину, чтобы услышать шелест падающего листа, всмотреться в осенний пейзаж, чтобы почувствовать неповторимость осенней ночи.

Последний абзац возвращает описание к общему и среднему плану. Ночь снова обнимает небо и землю: «Ночь стояла над притихшей землей». Но, по контрасту с началом текста, здесь уже преобладает не темнота, а «разлив звездного блеска» — метафора передает интенсивность света звезд. Она поддерживается другими лексемами с семантикой силы света и блеска: «Ярок, почти нестерпим», «осенние созвездия блистали <... > с такой же напряженной силой, как и на небе». Ослепительный свет и блеск соединяет землю и небо: «осенние созвездия блистали в ведре с водой и в маленьком оконце избы с такой же напряженной силой, как и на небе». Звук и свет в конце фрагмента — словно прозрение героя-повествователя, его души.

Таким образом, описание света ночи выглядит цельным и очень емким. Каждый описательный план играет свою роль в формировании единого образа осенней ночи с точки зрения героя — повествователя.

6. Определите основную мысль текста.

Об открытии тайны осени, о постижении ее — весь рассказ, поэтому название ключевого образа — «желтый свет» — вынесено в заглавие. «Желтый» — это и странный, и необычный, и являющий собой «тусклое сияние» осенней ночи.

Задание. Напишите небольшую рецензию на фрагмент рассказа «Желтый свет» К. Паустовского. Выразите свое отношение к теме, которая волнует автора. Оцените языковое оформление текста: стиль, композицию, отбор языковых средств.

При первом же ознакомлении с фрагментом рассказа ощущается его лирический тон, романтический характер. В центре внимания автора — осенняя ночь, причем К. Паустовский акцентирует внимание читателя на особом ее характере. Осень — прекрасное, загадочное время года. Осенние ночи безмолвны и непостижимы, каждая из них по-своему неповторима. Перед нами одна из таких осенних ночей. Думается, что ничто не отличает ее, от остальных: она глуха и нема. Но вот яркий луч фонаря осветил клумбу, колодец, старый клен. Герой-повествователь впервые услышал шелест падающего кленового листа. Как детский шепот, нежный и сладостный, он поразил его. И вновь воцарилось безмолвие, но теперь оно уже разлито звездным блеском, отражающимся в маленьком оконце избы.

Фрагмент рассказа — пейзажное описание. Образ осенней ночи создастся автором постепенно. В первом абзаце отражена общая картина осенней ночи как типичное явление природы. Ключевое слово «бывают» обуславливает обобщенный характер ночи. Второй абзац — конкретизация одной из осенних ночей: «Была как раз такая ночь». Детали («клумба», «забор», «колодец») показывают мир, обжитый человеком. И вдруг появляется свет — и все вокруг преображается. Олицетворение «растрепанный куст настурции» вводит представление об осенней ночи как о живом существе.

Главное событие этой осенней ночи: герой услышал шелест, тончайший звук падающего листа. Этот образ падающего крохотного кленового листика может открыться только внимательному, утонченному человеку, каким и является автор повествования. «Детский шелест» кленового листа — символ нежности, хрупкости, слабости, беззащитности. Изображая падающий лист, К. Паустовский использует звукопись: аллитерацию на шипящие, что усиливает звуковое восприятие этого, казалось бы, обычного явления.

Наконец, в последнем абзаце вновь появляется образ ночи, безмятежной и тихой. Таким образом, текст закольцовывается. Однако этот образ ночи меняется. Появляется «разлив звездного блеска». Красивая и необычная метафора передает интенсивность света и блеска. Свет соединил небо и землю. Все вокруг преображается и застывает «с напряженной силой» и «звездным блеском». И прежде «черный лесистый край» весь залит ярким, «нестерпимым» светом. Подобное метафоричное изображение ночного неба помогло передать силу чувства, овладевшего героем-повествователем, который постиг тайну осени. Постижение тайны осенней ночи — это и есть главная мысль текста. Прочувствовать, ощутить прелесть одной из ночей дано не многим — автору рассказа не только удаюсь самому постичь тайну ночи, но удалось несомненно больше: передать читателям свои ощущения от постижения этой тайны.

Мехонцева Ольга, филологическая школа «Вдохновение».

Возобновилась тишина, морозная и светлая. Вчерашняя пороша лежит по насту, как пудра, со сверкающими блестками. Наст нигде не проваливается и на поле, на солнце держит еще лучше, чем в тени. Каждый кустик старого полынка, репейника, былинки, травинки, как в зеркало, глядится в эту сверкающую порошу и видит себя голубым и прекрасным.

Вопросы для работы с текстом

1. Что находится в центре внимания автора.

2. Что такое пороша? Как представлено ее характерное качество?

3. Какими средствами создает М. Пришвин картину сверкающей земли?

4. Передает ли он свои чувства или оценки?

5. В чем проявляется связность и цельность текста?

6. Почему каждое растение видит себя в «зеркале» «голубым и прекрасным»?

7. Отражает ли «зеркало рассказа» авторские эмоции, настроение?

Примерный анализ фрагмента

М. Пришвин рисует покрытое настом тихое зимнее поле после снегопада, поэтому у рассказа такое начало: «Возобновилась тишина». В пейзаже он подчеркивает мороз и блеск, свет. Уже в первом предложении этому способствуют эпитеты: «морозная и светлая». Второй эпитет метафорический: в метафоре «светлая тишина» соединяются звуковой и зрительный образы. Как видим, общий характер описания уже предопределен первым предложением.

А дальше пейзаж развивается, пороша — только что выпавший снег — выглядит легкой, рассыпчатой, тонко и ровно лежащей по насту. Очень точно передает этот признак сравнение «как пудра». В то же время повторяющийся эпитет сверкающая усиливает представление блеска, света в этом образе: «со сверкающими блеснами», «в эту сверкающую порошу». Блеск, сверкание проявляется еще в одном сравнении: в сверкающую порошу каждый кустик глядится, «как в зеркало». Образ обогащается олицетворением: «глядится <...> и видит себя”. Почему каждое растение видит себя в этом зеркале “голубым и прекрасным“? Да потому, что в сверкающем снежном зеркале былинки и травинки отражаются голубыми тенями — так определяется, становится явной связь содержания рассказа с его названием. Однако непосредственно, прямо голубые тени так и не названы. Их нужно увидеть в нарисованном Пришвиным в словесном пейзаже, как в своеобразном художественном зеркале.

Весь светлый пейзаж передает лирический тон авторского настроения. Слово прекрасный, соединясь с эпитетом голубой, несет в себе непосредственную оценочную характеристику пейзажа. Вместе они завершают рассказ на поэтической ноте.

Рассказ очень цельный: первое предложение задает общее настроение и намечает живописную картину. Дальше она развивается на основе ключевого образа пороши (три предложения связаны между собой цепной связью: «пороша лежит на насту» — «наст» <...> на солнце — "сверкающая пороша"); завершается рассказ формированием нового живописного образа и эмоциональной доминантой. ‘‘Каждый кустик < ..> видит себя голубым и прекрасным”. Созданный пейзажный образ в рассказе полностью отражает и его название.

Задание. Напишите небольшую рецензию на любой из предложенных фрагментов (из рассказа К. Паустовского «Желтый свет» или из цикла М. Пришвина «Времена года»). Выразите свое отношение к теме, которая волнует автора. Оцените языковое оформление текста: стиль, композицию, отбор языковых средств.

III. Рассуждение — словесное изложение, разъяснение и подтверждение какой-либо мысли. Рассуждение отличается от повествования и описания более сложными построенными предложениями (с обособленными оборотами, различными типами бессоюзной и союзной связи), лексикой (употребляется больше слов, обозначающих отвлеченные понятия)

Рассуждение очень важный тип речи: чтобы убедить другого в чем-то, надо уметь рассуждать, доказать, логически мыслить, делать обоснованные выводы. Это же умение необходимо, чтобы опровергнуть точку зрения оппонента.

Как строится текст рассуждение?

1. Тезис (высказывается какая-то мысль)

2. Доказательство или опровержение этой мысли, т. е. аргументы.

3. Вывод или заключение

Рассуждение может проявляться в разных жанровых формах: в форме письма, статьи, рецензии, доклада, полемического выступления, в дискуссии, полемического диалога.

Задание. Напишите небольшую рецензию на фрагмент статьи Д Гранина о Майкле Фарадее.

Фарадей был одним из героев моего детства. Я прочел книжку о том, как он мальчиком работал подмастерьем и по ночам сидел над растрепанными томами, которые приносили переплетать заказчики. Жизнь его начиналась трудно и далеко от славы и науки. Она не требовала для подражания ничего, кроме увлеченности и бедности. Я тоже хотел стать великим ученым. Тем более что у Фарадея все выглядело как нельзя более просто. Лишь потом я начал кое-что понимать в простой, с виду монотонной жизни этого человека.

В 31 год Фарадей записал в своей книжке: «Превратить магнетизм в электричество». Так записывают себе задания в календаре. В карман сюртука он положил медную спираль и железный брусок Брусок был магнитом, спираль — проводником. С тех пор он носил их постоянно, то и дело принимаясь по-всякому вертеть в руках. Куда бы он ни шел, что бы ни делал, всегда с ним были спираль и брусок.

Другие физики вскоре отступились от этой задачи, решив, что ток посредством магнита получить невозможно. Фарадей упорно продолжал вертеть в руках свою спиральку и брусок.

Среди поучительных, анекдотических, хрестоматийных историй великих открытий открытие Фарадея антилегендарно. Не падало яблоко, не прыгала крышка чайника. Случай не приходил на помощь. Десять лет он отбирал вариант за вариантом. Дело не в школьном трудолюбии и терпении — он умел изобретать все новые комбинации, придумывать все новые вопросы. Так Иоганн Бах возводил свои фуги, извлекая неисчерпаемые вариации из одной темы. Так Хемингуэй 37 раз переписывал последнюю страницу романа «Прощай, оружие!»

Фарадея не занимали практические результаты: революция в энергетик, электростанции, генераторы — все, к чему приведет его открытие. Он хотел разгадать один из секретов природы.

Шли годы, усилия его ни к чему не приводили. А впрочем, неверно, он постоянно получал результаты, неважно, что отрицательные, важно, что он что-то узнавал, — это процесс познания, счастливый уже сам по себе.

Спустя 10 лет он получил и тот самый результат, тот знаменитый, конечно, исторический, который осветил весь его путь светом славы.

Данный фрагмент текста принадлежит перу русского советского писателя Д. Гранина, автора известных романов «Искатели», «Иду на грозу», «Картина», «Зубр». Первые два обращены к людям научно-технического труда. Эта же тема находит отклик и в тексте, посвященном Майклу Фарадею, известному английскому ученому XIX века.

Майкл Фарадей был основоположником теории электромагнитного поля, занимался экспериментальными исследованиями в нескольких областях физики, открыл электромагнитную индукцию — явление, которое легло в основу электротехники. Но вернемся к исходному тексту Д. Гранина.

В экспозиции (первый абзац) писатель вспоминает о своем раннем увлечении Майклом Фарадеем. Необычная биография физика явилась примером подражания для Д. Германа (Гранин — псевдоним писателя): «Фарадей был одним из героев моего детства». Находясь под впечатлением прочитанной книги об ученом, который из простого подмастерья «дорос» до всемирно известного физика, будущий писатель и для себя определил цель жизни: стать таким же великим ученым, как Майкл Фарадей. Для этого требовались только одно, как ему казалось: «увлеченность и бедность». Однако не так-то легко оказалось воплотить мечту в жизнь. Дальнейшие размышления автора как раз и являются переосмыслением наивных детских суждений о «простой, с виду монотонной жизни этого человека». Гранин пишет о том, как упорно в течение многих лет шел Фарадей к разгадке «одного из секретов природы»: «Десять лет он отбирал вариант за вариантом». «И дело не в школьном трудолюбии и терпении, — размышляет Д. Гранин, — он умел изобретать все новые комбинации, придумывать все новые вопросы». Вопросы, которые задавал себе Майкл Фарадей, способствовали тому, что называется «алгеброй поверить гармонию», то есть из простого подмастерья превратиться в настоящего мастера. Так и великий композитор Иоганн Бах, так Эрнст Хемингуэй оттачивали свое мастерство, «извлекая неисчерпаемые вариации из одной темы». Сравнение с великими художниками звука и слова здесь более чем уместно. Научные открытия Фарадея сродни торжественным фугам Баха и «урокам самопознания» главного героя романа Э. Хемингуэя «Прощай, оружие». «Уроки самопознания» в конечном итоге привели и Майкла Фарадея к всемирной славе. Такова основная мысль текста Д. Гранина.

Рассуждения писателя Гранина о сложном пути М. Фарадея в поисках научной истины выдержано в публицистическом стиле, что соответствует последовательной риторике изложения мысли. Трехчастная композиция текста также соответствует гегелевской триаде: тезис (1 абзац — экспозиция), антитезис (2-6 абзацы — развитие сюжета), синтез (7 абзац — развязка). Элементы повествования вносят стилистическое разнообразие в общий тон рассуждения. Так, например, обращение автора к анекдотическим историям о великих ученых («Не падало яблоко, не прыгала крышка чайника») вызывает улыбку у читателя. Таким образом, этот фрагмент текста (4 абзац) окрашен семантикой юмора. Частые лексические повторы во всем тексте («жизнь — она», «Фарадей — он», «железный брусок — брусок был магнитом — спираль и брусок» и другие) используются автором с одной целью: быть как можно более убедительным в доказательстве, казалось бы, неоспоримой истины. С этой же целью писатель полемизирует сам с собой, ибо полемический диалог — одна из жанровых форм рассуждения. Писатель все время обращается к фактам (примерам): к открытиям других ученых, сравнению с Бахом, Хемингуэем.

«Факт — упрямая вещь в мире...» (М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»), поэтому все приводимые доводы Д. Гранина сводятся к одной максиме: Фарадей был увлечен процессом познания, «который осветил его путь светом славы».

Самокотин Алексей, 11 класс, ФМЛ №31.

IV. Художественное рассуждение на основе описания

Жизнь человеческой души — одно из проявлений жизни природы, поэтому в природе человек яснее видит себя, понимает и узнает. Всматриваясь в природу, он делает открытия в мире, в себе. Иногда это проявляется в непосредственном уподоблении жизни человека и природы, тогда возникает рассуждение на основе соответствия. Часто размышления автора непосредственно исходят из созерцания, наблюдения какого-либо явления природы. Тогда в представлении этого явления дается лишь та черта, от которой автор отталкивается в размышлении. Именно так строится размышление в рассказе М. Пришвина «Старая липа».

Думал о старой липе с такой морщинистой корой. Сколько времени она утешала хозяина и утешает меня, вовсе и не думая ничего о нас! Я смотрю на ее бескорыстное служение людям, и у меня, как душистый липовый цвет, распускается надежда: может, когда-нибудь и я вместе с ней процвету.

Примерный анализ текста

Уже название рассказа отражает главную черту образа, лежащего в основе рассуждения: старая. В тексте этот признак развертывается как внешний, но и в нем уже есть олицетворяющий эпитет: «...с такой морщинистой корой». А дальше олицетворение нарастает, становится эстетической доминантой образа: «Сколько времени она утешала старого хозяина и утешает меня, вовсе и не думая ничего о нас!» Автора удивляет бескорыстие липы — «бескорыстное служение людям». Соответствие (уподобление в образном плане), выраженное олицетворением, отражает и мотивирует психологический параллелизм: я — как эта липа. Этот параллелизм также выражен образно: в метафорах «процвету», «распускается надежда», «как душистый липовый цвет» (здесь метафора поддерживается сравнением). Таким образом, устремленность к бескорыстной самоотдаче выражена в рассказе обоюдным уподоблением: сначала через олицетворение (уподобление дерева человеку), затем через метафору и сравнение (уподобление человека дереву). В результате создается такой цельный и лаконичный образ, который всем своим художественным обликом емко и глубоко передает авторскую мысль.

V. Стихотворение в прозе

Цикл прозаических миниатюр 1880 года И. С.Тургенев назвал «Senilia», то есть «Старческое», но издатель журнала «Вестник Европы» дал им собственное название — «Стихотворения в прозе». Так в русской литературе закрепился этот жанр, обозначающий миниатюры в прозе: маленькие рассказики, лирические зарисовки, драматические сценки.

Стихотворения в прозе принадлежат словно двум культурам и традициям: стихотворной и прозаической, поэтому в них могут быть использованы приемы, мотивы, сюжеты и образы стихов и прозы, причудливо соединяться в рамках одного произведения, напоминая свободный стих.

Стихотворения в прозе обычно пишутся циклами или целыми книгами. Пишут их чаще всего поэты, но нередко пробуют себя в этом жанре и прозаики. Опыты Тургенева были скорее исключением, чем правилом. Из русских классиков к этому жанру тяготели Н. Рерих, Е. Гуро, В. Каменский, И. Бунин, М. Пришвин и др.

Для стихотворения в прозе характерна особая композиция: четкая членимость текста на фрагменты, логическая стройность целого. Важную роль играют различные повторы, особый строй синтаксиса.

Темы и мотивы стихотворений в прозе: раздумья о жизни и смерти, о смысле бытия. Они могут иметь подзаголовок «сон» или «видение», что позволяет фантазировать, обобщать, вводить символику.

К этому жанру обратились и современные прозаики: А. Солженицын («Крохотки)», Ю. Бондарев («Мгновения»).

Задание. Напишите сочинение в жанре эссе по стихотворению в прозе А. Солженицына «Утро».

Что происходит за ночь с нашей душой? В недвижной онемелости сна она как бы получает волю отдельно от этого тела пройти через некие чистые пространства, освободиться ото всего ничтожного, что налипало на ней или морщило ее в прошлый день, да даже и в целые годы. И возвращается с первозданной снежистой белизной. И распахивает тебе необъятно покойное, ясное утреннее состояние.

Как думается в эти минуты! Кажется, сейчас ты с какой-то нечаянной проницательностью что-то такое поймаешь, чего никогда... чего...

Замираешь. Будто в тебе вот-вот тронется в рост нечто, какого ты в себе не изведывал, не подозревал. Почти не дыша, призываешь тот светлый росток, ту верхушку белой лилийки, которая вот сейчас выдвинется из нетронутой вечной воды.

Благодатны эти миги! Ты — выше самого себя. Ты что-то несравненное можешь открыть, решить, задумать — только бы не расколыхать, только бы не дать потревожить эту озерную гладь в тебе самом...

Но что-нибудь вскоре непременно встряхивает, взламывает чуткую ту натяженность, иногда чужое действие, слово, иногда твоя же мелкая мысль. И — чародейство исчезло. Сразу — нет той бесколышности, нет того озерка.

И во весь день ты уже не вернешь никаким усилием.

Да и не во всякое утро.

Одинокая душа окружена таинством ночи, находится «в недвижной онемелости сна». Ночь позволяет проникнуть за границы обыденной жизни, «пройти через некие чистые пространства» и ощутить душевный покой.

Лирическая миниатюра «Утро» А. Солженицына — размышление о мимолетности обретенного равновесия. И тем дороги эти «благодатные миги», что дают право «не расколыхать», «не потревожить озерную гладь души».

«Как думается в эти минуты!» О чем? «Кажется, ... что-то такое поймаешь, чего никогда... чего...» Дважды поставленное многоточие в строке не обрывает мысль, оно продолжает ее, заставляя искать и находить ответ... Но нет ответа, как и нет сюжета в этом удивительном поэтическом творении, свободно льющемся стихе. Нет сюжета, ибо поэзия не нуждается в нем. Есть движение, порыв к обновлению, ощущение своей причастности к чистой гармонии. Нет и предметного мира, окружающего тебя, лишь волнение, эмоциональный всплеск, потрясение, переданные зеркальным отражением все того же образного мира: душа едина с природой, она растворена в ней, олицетворена ею: « ..призываешь тот светлый росток, ту верхушку белой лилийки, которая вот сейчас выдвинется из нетронутой глади вечной воды». Об этом зеркальном мире невозможно говорить обыденно, потому так часто повторяются новообразования слов («онемелости», «снежистой», «лилийки», «бесколышности»); контекстуальные синонимы («открыть», «решить», «задумать»), синтаксические параллелизмы. И не чувствуется никакой витиеватости, лексической изощренности, напротив, удивительная музыкальность слога, необыкновенная пластичность образов.

«Ты — выше самого себя». Ты — Вечность. Ты уносишься в «неизмеримость», ведомый властной космической силой, но вступает в действие другой закон, вечный закон противоречия и сложности бытия. «И чародейство исчезло...». Стилистическая антитеза последнего абзаца возвращает в суровую реальность бытия: «Сразу — нет той бесколышности, нет того озерка».

Продлись же, мгновение! Дай испытать наслаждение от свободного полета!