Его награда

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Собираясь на уикенд с Рэндалом, Пиппа сознательно взяла с собой самый скромный наряд: простую серую юбку до колен и приталенную белую блузку. И сейчас, взглянув в зеркало, осталась собой вполне довольна. Скромно, мило, но совершенно не сексапильно – то, что нужно. Волосы она зачесала назад и заколола испанским гребнем, открыв правильный овал лица. Почти никакой косметики – только слегка тронула губы бледно-розовой помадой, а глаза – зеленоватыми тенями. Немного подумав, добавила капельку цветочных духов с легким, воздушным запахом лета.

Затем прибралась в комнате, повесила в шкаф одежду и немного посмотрела телевизор, хотя так и не смогла сосредоточиться на сюжетной линии.

Час спустя Рэндал постучал в дверь. Пиппа бросила быстрый взгляд в зеркало. Спокойная, холодная, неприступная – то, что надо! Никакого сравнения с той распутницей, которая всего два часа назад стонала и извивалась в его объятиях.

Отворив дверь, Пиппа заметила в глазах Рэндала проблеск удивления. Очевидно, он не ожидал от нее ни такого спокойствия, ни такой скромности в наряде. Однако он промолчал, заметив только:

– Если ты готова, можем спуститься вниз и выпить чаю. Сейчас пять часов, а Рената привезет Джонни около шести.

– Отлично. С удовольствием выпью чаю, – ответила Пиппа, подхватывая сумочку с ключом от номера. Дверь между комнатами была заперта на задвижку; так оно и будет, пока они остаются здесь. Пиппа не хотела повторения того, что произошло сегодня, так что придется Рэндалу томиться по ту сторону двери.

Однако, как Пиппа ни старалась оставаться холодной и спокойной, сердце ее затрепетало, когда Рэндал галантным жестом взял ее под руку и повел к лифту. Ничего особенного, простая вежливость – но внутри у нее все вспыхнуло огнем.

Едва двери лифта закрылись, Пиппа поспешно отдернула руку и отошла в другой угол. Рэндал бросил на нее быстрый внимательный взгляд. Что-то он чересчур молчалив и спокоен, подумала Пиппа. Она ему не доверяла, но решила, что сейчас самое лучшее – молчать и делать вид, – будто ничего не происходит.

Они выбрали столик, откуда был виден вход в зал, и заказали две чашки зеленого чая – экзотического освежающего напитка с необычным ароматом. Уголком глаза Пиппа подметила, что Рэндал то и дело поглядывает в сторону двери и барабанит пальцами по подлокотнику. Боится, что Рената не привезет сына в условленное время, догадалась Пиппа и на миг ощутила сострадание. Бедный Рэндал! Что, если Ренате и вправду взбрело в голову похитить сына? С нее станется увезти сына за границу – пока Рэндал его найдет, пройдет несколько месяцев, и жизнь несчастного отца превратится в кошмар.

Чтобы отвлечь его от беспокойных мыслей, Пиппа заговорила:

– Знаешь, я тут подумала: прежде чем искать новую работу, мне надо хорошенько отдохнуть.

– И куда думаешь отправиться?

– Куда-нибудь, где тепло, например, в Испанию или в Италию. Я там еще не бывала. Мне почти не случалось отдыхать за границей: я не могла себе этого позволить, пока не поступила на работу в страховую компанию, а там большую часть жалованья съедали выплаты за дом.

– Нелегкая жизнь тебе досталась, – задумчиво проговорил Рэндал, устремив на нее внимательный взгляд. – Ни семьи, ни дома, ни сбережений... Что ж, теперь, когда ты продашь коттедж, у тебя, по крайней мере, будут деньги.

– Да, пожалуй, – согласилась Пиппа. Хотелось бы ей иметь достаточно денег, чтобы делать все, что хочется, не задумываясь о тратах на еду и одежду, выплатах за дом, о вечной необходимости экономить... – Но ведь скоро придется покупать новый дом, а он может стоить гораздо дороже. Так что моих денег ненадолго хватит.

– Если б ты вышла за меня замуж, тебе не пришлось бы покупать новый дом, – как ни в чем не бывало, заметил Рэндал. – Мы бы жили вместе.

– Прекрати! – гневно оборвала его Пиппа. Слишком хорошо она понимала, что он ее просто дразнит. – Это не смешно!

– А я и не шучу, – серьезно ответил он. – Пиппа, пожалуйста, выходи за меня замуж.

Пиппа не поднимала глаз от своей чашки. Сердце ее сжимала безжалостная ревность.

– Как ты можешь такое предлагать, когда все еще любишь свою бывшую жену! Я видела, как ты на нее смотрел за обедом! Твои чувства были написаны на лице.

– Я был потрясен ее появлением, – холодно проговорил Рэндал.

– Разумеется! – язвительно отозвалась Пиппа. – Естественно. Стоило тебе на нее взглянуть – и ты забыл обо всем.

И неудивительно, мысленно добавила она. Рената потрясающе красива; сознание того, что когда-то она была его женой, а теперь принадлежит другому, должно убийственно действовать на столь гордого человека. Пиппе вспомнилось, как он готов был избить Тома. Если он ощущал такую ревность, когда речь шла о ней, насколько же сильнее должны быть его чувства к бывшей жене и ее нынешнему мужу!

– Я испугался, что она хочет отнять у меня Джонни! – резко ответил Рэндал. – Я не знаю, что у нее на уме. А вдруг она решит увезти Джонни в Австралию? Там принято отдавать опеку над детьми матерям, особенно если у них хорошие адвокаты, – а Рената и этот ее спортсмен, с их-то деньгами, разумеется, наймут самого лучшего. Я всегда считал, что Ренате плевать на сына, но кто знает? Возможно, этот игрок ее убедил, что ребенок им не помешает. Может, думает, что мальчик пригодится для его имиджа.

Пиппа нахмурилась.

– Не знаю. Мне он показался вполне порядочным человеком... – Она бросила на Рэндала острый взгляд. – Признайся, ты просто ревнуешь!

Глаза Рэндала сверкнули, скулы залились густым румянцем.

– Не говори глупостей! Ревную? Да ты с ума сошла! С какой стати мне ревновать?! Да я ни за какие блага мира не соглашусь вернуть Ренату! – Серые глаза его гневно смотрели на нее. – Черт побери, я только что сделал тебе предложение! Неужели это ничего для тебя не значит? В ответ ты обвиняешь меня в том, что я до сих пор люблю бывшую жену! Да понимаешь ли ты, что это означает? Что ты меня совершенно не знаешь, да и я тебя тоже – вот уж не ожидал от тебя такого идиотского предположения!

Пиппа закусила губу: нескрываемая ярость Рэндала поразила и испугала ее. Он прав: как можно любить человека, которого совсем не знаешь? А она его совершенно не знает, теперь это очевидно.

– Но она такая красавица! – пробормотала она, оправдываясь.

Губы Рэндала искривились в циничной улыбке.

– Снаружи – да. Но внутри... Мелкая, пошлая, жадная, эгоистичная душонка. Никчемная жена и никудышная мать. Если она вдруг захочет ко мне вернуться – не соглашусь и за миллион долларов!

В этот миг распахнулась дверь, и в зал вошли Рената, спортсмен, а с ними – Джонни, который сразу заметил отца и бегом бросился к нему.

– Папа, знаешь что? Я играл в гольф! Я так вдарил по мячу, что он на целую милю улетел! И Алекс говорит, что я прирожденный игрок и мне надо тренироваться каждый день, чтобы развить свои способности!

– Милый, я тебя умоляю, помолчи хоть немного! – с капризной гримаской проговорила Рената, поднося ладони к вискам. – Что за ребенок – болтает и болтает, ни на минуту не останавливается! – Она грациозно опустилась на стул. – Мне нужно выпить. Алекс, найди официанта. Рэндал, дорогой, мне кажется, нашему малышу пора в постельку. Он и сам устал, и меня, честно говоря, совершенно вымотал. Я и забыла, сколько энергии у детей... и сколько от них шума!

– Рената! – предостерегающе проговорил Рэндал, показав глазами на Джонни. – Не при нем!

– Я отведу его наверх, – быстро нашлась Пиппа. – Пойдем, Джонни, думаю, тебе надо помыть руки и переодеться. Рэндал, Джонни будет с нами ужинать?

– Ой, не надо! – воскликнул Джонни. – Папа, можно я в номере поужинаю? Я так устал! И к тому же сегодня по телику будут «Приключения Геракла»!

Рэндал рассмеялся.

– Как хочешь, Джонни. Думаю, в номере тебе и вправду будет веселее. Попрощайся с мамой и Алексом и поблагодари их.

– Спасибо, до свидания, – вежливо сказал Джонни и вместе с Пиппой направился к лифту.

Оказавшись в номере, он первым делом схватил меню обслуживания в номерах и начал его изучать.

– Ух ты, чизбургер с жареной картошкой! И фисташковое мороженое! А можно заказать прямо сейчас? Я так есть хочу!

– Почему бы и нет? Я посижу с тобой, пока не принесут ужин. Хочешь, я сделаю заказ?

– Я сам закажу, – ответил Джонни и бросился к телефону.

Отойдя к окну, чтобы его не смущать, Пиппа слушала, как Джонни серьезно и обстоятельно; «совсем как большой», заказывает ужин в номер. За окном сгущались сумерки. Закат еще полыхал всеми оттенками оранжевого и алого, но над садом, окружающим отель, уже опускалась тьма.

– Говорят, через пятнадцать минут будет готово, – сообщил Джонни, повесив трубку.

Пиппа села с ним рядом.

– Значит, сегодня ты хорошо провел время?

– Ага. Алекс – просто класс! Он чемпион по гольфу. Все в школе завидуют, что у меня такой отчим! – Даже не упомянув о матери, он перешел на другую тему: – А мы поедем завтра кататься верхом? Папа сказал, что поедем!

– Да, он хочет съездить с тобой на ипподром. Но я не захватила с собой снаряжения, так что, наверно, останусь здесь и отдохну.

– Ладно, – отозвался Джонни. – Алекс с мамой завтра уезжают. – Кажется, это его совсем не расстраивало. – Алекс говорит, маме все быстро надоедает. И еще она не любит природу, а любит большие города, где можно ходить по магазинам. Алекс говорит, у нее уже столько платьев, что они в гардеробе не помещаются! И в гольф она не играет, а только ездит с Алексом на все соревнования. Он говорит, пока он играет, она просто сидит в баре и ждет его. И еще она совсем не любит детей: говорит, от них много шума и беспокойства и, если б она это знала раньше, ни за что бы меня не родила.

– Милый, она просто шутила! – поспешно возразила Пиппа. Похоже, насчет Ренаты Рэндал был прав. Какой матерью надо быть, чтобы говорить такие вещи при собственном ребенке!

– Да нет, она, правда, так думает, – возразил Джонни. – А вот Алекс классный, он мне нравится. – И, сочтя тему исчерпанной, включил телевизор.

Когда официант прикатил сервировочный столик с чизбургером, картошкой и мороженым, Пиппа подписала счет, дала официанту чаевые и помогла Джонни повязать салфетку.

– А теперь я пойду к себе в комнату, – сказала она. – Если что-нибудь будет нужно, позови меня.

– Угу, – отозвался Джонни с набитым ртом. Пиппа оставила дверь открытой на случай, если Джонни что-нибудь понадобится, и прилегла на диван с детективом в мягкой обложке, который взяла с собой в дорогу. Однако сосредоточиться на сюжете ей не удалось – мешал телевизор в соседней комнате, который Джонни включил на полную громкость.

Заглянув через некоторое время в комнату, Пиппа обнаружила, что «Приключения Геракла» уже кончились, от чизбургера и мороженого ничего не осталось, а Джонни, весь перемазанный кетчупом, свернулся калачиком на диване. Пиппа вывезла столик с посудой из номера и позвонила, чтобы его забрали.

– Может быть, тебе стоит переодеться в пижаму и посмотреть телевизор в постели? – предложила она.

Джонни охотно согласился.

– Только сначала умойся и почисти зубы! – предупредила Пиппа.

К этой идее Джонни отнесся без энтузиазма.

– Ты же не хочешь, чтобы папа увидел тебя таким перемазанным? – улыбнулась Пиппа.

– Ну ладно. – Он поплелся в ванную. – А душ принимать тоже надо?

– Конечно.

В ванной Джонни провел минут двадцать, и Пиппа уже начала беспокоиться, но, наконец, он появился, уже в пижаме и сияющий чистотой, и сразу забрался в постель. Пиппа выключила верхний свет и оставила ночник.

– Если я тебе понадоблюсь, я в соседней комнате, – сказала она. – Спокойной ночи, Джонни.

– Спокойной ночи, Пип, – широко улыбаясь, ответил он. – Можно мне звать тебя Пип?

– Меня всю жизнь называли Пип, – ответила она, но не стала добавлять, что всегда ненавидела это прозвище.

Вернувшись к себе, Пиппа торопливо переоделась в привезенное с собой платье для коктейля – темно-зеленое, доходящее до середины икры, с глубоким вырезом и короткими рукавами. На шею повесила серебряную цепочку с изумрудом – прекрасное дополнение к ее наряду.

Конечно, с великолепной блондинкой ей не сравниться – но будь она проклята, если уступит без боя!

Четверть часа спустя, войдя в комнату, Рэндал обнаружил, что Пиппа читает на диване. Она подняла голову и, как ни в чем не бывало, посмотрела на него; он ответил странным взглядом, в котором гнев смешался с каким-то непонятным Пиппе чувством.

– Какого черта ты здесь торчишь? – прорычал он. – Мы тебя ждем уже полчаса! Мы же собирались ужинать с Ренатой и Алексом.

– Ох, извини, я совсем забыла о времени, – смущенно проговорила Пиппа.

– Где Джонни?

– В постели, смотрит телевизор.

Повернувшись на каблуках, Рэндал вошел в соседнюю комнату, откуда доносилось неразборчивое бормотание телевизора. Секунду спустя телевизор умолк и погас свет ночника.

– Он заснул, – сообщил Рэндал.

– Вот и отлично, – проговорила Пиппа. – Видно очень устал за сегодняшний день. Думаю, нам стоит оставить дверь открытой и включить ночник, чтобы он не испугался, проснувшись в темноте. Я сказала, что, если ему что-нибудь понадобится, он может позвонить портье и попросить найти нас.

– Хорошая мысль, – одобрил Рэндал. – Он поужинал?

– Чизбургер, чипсы и мороженое. Потом принял душ и лег в постель. Я решила посидеть здесь, на случай, если ему понадоблюсь.

– Ты очень внимательна.

– Я помню, как сама в девять лет боялась темноты. – Пиппа небрежно пожала плечами, умолчав, что ее страхи никого не волновали: когда она с плачем просыпалась среди ночи, приемные родители просто обзывали ее трусихой и требовали, чтобы она «взяла себя в руки».

– Внизу ты была нужнее, – заметил Рэндал, протянув ей руку. – Один я с Ренатой не справляюсь.

Хоть бы спасибо сказал! – подумала Пиппа. Все-таки удивительные эгоисты эти мужчины.

– Не могу же я быть в двух местах сразу!

Рэндал ввел ее в лифт. Тот рывком двинулся вниз; на мгновение потеряв равновесие, Пиппа инстинктивно схватила Рэндала за руку. Он обнял ее за талию и поддержал, и тело ее тут же откликнулось предательской дрожью.

Склонив голову, он пристально вгляделся в ее затуманенные тревогой зеленые глаза. Пиппа поспешно отвернулась, страшась, что ее взгляд откроет слишком многое. Она и так была с ним чересчур откровенна; отныне ей нужно научиться вести себя так, чтобы по ее лицу, голосу, движениям Рэндал не догадывался ни о чем.

– Пиппа, взгляни на меня! – нежно прошептал Рэндал и, прежде чем лифт остановился, на краткое мгновение коснулся губами ее губ.

Пиппа задохнулась, с ужасом понимая, что снова себя выдала: по ее прерывистому дыханию, по взволнованному биению сердца Рэндал не мог не догадаться об охвативших ее чувствах.

– Ты так прекрасна, – тихо произнес он. – Все эти оттенки зеленого – и каштановые волосы... Изумительное сочетание. Ты выглядишь как олицетворение весны.

– Спасибо, – с трудом ответила Пиппа.

– Рената и Алекс уже в обеденном зале, ждут нас за столиком, – предупредил он, когда они шли через фойе.

– А Рената тоже переоделась к ужину?

– Да. Надела что-то черное, очень официальное. Терпеть не могу черные платья – сразу кажется, что я на похоронах.

Секунду спустя, увидев Ренату, Пиппа подумала, что Рэндал лукавил. Нарядом красавицы блондинки невозможно было не восхититься: облегающее черное платье с глубоким декольте прекрасно оттеняло ее золотистый загар и подчеркивало все изгибы безупречной фигуры. Рената выглядела потрясающе: мужчины в зале не сводили с нее глаз, а женщины сверлили убийственными взглядами.

– Вот это ты называешь официальным платьем? – шепотом спросила Пиппа, пока они с Рэндалом шли к столу.

– Разве черный – не официальный цвет?

– Только не такой черный!

Трио музыкантов в дальнем углу зала – пианист, тромбонист и ударник – играли популярные мелодии, но шум голосов перекрывал музыку. Обеденный зал был полон.

Алекс с улыбкой встал навстречу Рэндалу и Пиппе.

– Добрый вечер. Пиппа, вы прекрасно выглядите. Какое у вас необычное платье.

– Благодарю вас, – ответила Пиппа и, улыбаясь, повернулась к Ренате. – Сказала бы, что ваше платье привлекает все взоры, но, думаю, вы и так об этом знаете.

– Спасибо, очень приятно слышать, – словно сытая кошка, промурлыкала Рената, играя бокалом шампанского. – А теперь давайте сделаем заказ: я умираю от голода! Днем мы только слегка перекусили, и теперь мне нужно что-то более существенное.

Быстро проглядев обширное вечернее меню, Пиппа выбрала суп минестроне и цыпленка по-строгановски с рисом. Когда официант, приняв заказ, удалился, снова заговорил Алекс:

– А Джонни поужинал в номере?

– Да, чизбургерами и жареной картошкой.

– Против такого ужина я и сам бы не возражал! Честно говоря, вкусы у меня плебейские – роскошным ресторанам вроде этого предпочитаю дешевые забегаловки. Однако приходится питаться одними фруктами и салатами, чтобы держать себя в форме. Жирные гольфисты турниров не выигрывают. Как вы полагаете, Джонни не в обиде на нас за то, что мы его бросили?

– Нет, что вы! Когда мы уходили, он уже спал. А если ему что-нибудь понадобится, он позвонит портье и попросит вызвать нас. – Она покосилась на Ренату – та со скучающим видом вертела в руках бокал шампанского. – Прошу прощения, что заставила вас ждать, – нужно было убедиться, что Джонни спокойно заснул.

Алекс улыбнулся – теплой, ободряющей улыбкой.

– Спасибо вам за то, что позаботились о нем. Джонни – славный парнишка. Честно говоря, я к нему привязался. Давно собираюсь взять его с собой на турнир – он только об этом и мечтает. Говорит, ребята в школе просто умрут от зависти: они там все – фанаты гольфа. Вы ведь не возражаете? – спросил он, повернувшись к Рэндалу.

– Нет, только не забывайте, что он учится и не может пропускать школу. На летних каникулах он свободен, но в другое время – нет.

– Не беспокойся, Рэндал, мы не собираемся постоянно таскать за собой надоедливого мальчишку, – с капризной гримаской протянула Рената. – Он просто невыносим – постоянно требует внимания! Не могу дождаться, когда он вырастет! С подростком, по крайней мере, есть о чем поговорить; но маленькие дети – это сущая головная боль!

– Черт побери, Рената, ты же его мать! – не выдержал Рэндал. – Где твои материнские чувства? Пиппа сегодня увидела его в первый раз, однако проявила к нему в десять раз больше ласки и нежности, чем ты!

Рената смерила соперницу презрительным взглядом.

– Очевидно, у Пиппы талант к материнству. Она из тех женщин, которым нравится ходить на цыпочках вокруг избалованных детей!

Краска бросилась Рэндалу в лицо.

– Джонни вовсе не избалован!

– Конечно! – вмешался Алекс. – Он классный парнишка. Очевидно, у Ренаты просто нет материнского инстинкта, – извиняющимся тоном добавил он.

– Ни малейшего! – подтвердила Рената, вскинув голову, и в ушах ее заплясали сверкающие бриллианты.

– У одних женщин он есть, у других – нет, – примирительно продолжал Алекс.

– Безусловно, мы совсем разные, – подтвердила Рената, снова бросив на Пиппу взгляд, полный снисходительного презрения.

– Очевидно, – продолжал Алекс, – Пиппе было с кого брать пример: должно быть, вы, Пиппа, выросли в благополучной семье, ваша мать с удовольствием готовила, вела хозяйство, воспитывала детей – словом, занималась домашними делами, которые современные женщины считают пустой тратой времени.

– И вы тоже думаете, что это пустая трата времени? – сухо поинтересовалась Пиппа.

– Отчего же, если вам это нравится, – обезоруживающе улыбнулся Алекс. – Но мать Ренаты была всецело поглощена карьерой, а дочь оставляла на попечение няни, – ничего удивительного, что Рената выросла такой же.

– Пиппа – сирота, – резко вмешался Рэндал. – Она росла, не зная матери, в приютах и приемных семьях. Так что ей не с кого было брать пример.

Странно было слышать, что Рэндал защищает ее; его вмешательство тронуло и обрадовало Пиппу. Может быть, он понимает ее лучше, чем ей кажется?

Во взгляде Алекса блеснуло сострадание.

– Должно быть, нелегко вам пришлось. Готов поспорить, теперь вы больше всего на свете мечтаете иметь семью.

– Вы правы, – тихо ответила Пиппа, чувствуя на себе пристальный взгляд Рэндала.

– Что ж, – протянула Рената, – теперь понятно, почему вы с такой готовностью взяли на себя заботу о Джонни! Хотите получить готовую семью!

Явился официант, избавив Пиппу от необходимости отвечать, – да оно и к лучшему. Внутри у нее все горело, она готова была вцепиться Ренате в волосы. После неловкой паузы Рэндал вновь начал разговор: он расспрашивал Алекса о его спортивных победах. Пиппа молчала, радуясь, что избавлена от необходимости поддерживать беседу.

Рената не оставляла бывшего мужа в покое: она постоянно вмешивалась в разговор, доверительно склонялась к Рэндалу, призывно хлопая накладными ресницами, и пальцы ее с алыми ногтями как бы невзначай скользили по его рукаву.

Намерения ее были совершенно прозрачны; чего не могла понять Пиппа – это взглядов, которыми Рэндал встречал ее атаки. Лицо его было совершенно непроницаемо: порой ей казалось, что бывшая жена его раздражает, порой – что он по-прежнему очарован ею и едва сдерживает чувственное влечение.

Да и может ли быть иначе? Ведь Рената – просто воплощение сексапильности. Способен ли хоть один мужчина перед ней устоять?

– А вы, Пиппа, любите спорт? – спросил Алекс, и все повернулись к ней.

– Люблю, но только издали. С удовольствием смотрю по телевизору теннисные турниры, но сама спортом не занимаюсь. У меня никогда не было на это времени – приходилось много работать. И в гольф я никогда не играла и, боюсь, даже не видела, как это делается.

– Джонни что-то говорил насчет верховой прогулки, – заметила Рената. – Вы поедете с ним?

– Я – да, а Пиппа, скорее всего, нет, – ответил Рэндал.

– У меня нет подходящего костюма, – сухо объяснила Пиппа, ежась под презрительной усмешкой Ренаты.

Они уже пили кофе, когда оркестр заиграл танцевальную мелодию. Несколько пар поднялись из-за столов. Поднялась и Рената и протянула руку Рэндалу:

– Потанцуем?

Поколебавшись, он принял приглашение. Содрогаясь от ревности, Пиппа следила, как Рэндал и его бывшая жена кружатся в вальсе, как он обнимает ее за талию, как согласно и гармонично движутся их тела.

– А вы, Пиппа, не хотите потанцевать? – вежливо спросил Алекс.

Она покачала головой, улыбкой смягчая свой отказ.

– Простите, я слишком устала.

В этот миг к столику подошел официант и, склонившись к ней, тихо сказал:

– Мадам, для вас сообщение. От мальчика – кажется, он чем-то расстроен.

Пиппа вскочила на ноги, радуясь возможности уйти.

– Благодарю вас, я немедленно иду к нему. – Она улыбнулась Алексу. – Пожалуйста, извинитесь за меня перед Ренатой и Рэндалом. Рада была с вами познакомиться. Спокойной ночи.

Едва войдя в номер, она услышала из спальни детский плач и поспешила туда. Джонни лежал, уткнувшись лицом в подушку, и худенькое тело его содрогалось от рыданий. Пиппа села на кровать и обняла его.

– Джонни, милый, что случилось?

– Мне приснился страшный сон, – всхлипывая, ответил он.

Пиппа повернула мальчика лицом к себе. Лицо его раскраснелось, глаза опухли от слез. Пиппа смочила водой носовой платок и вытерла Джонни лицо, затем принесла ему из холодильника апельсиновый сок, откинула со лба спутанные волосы и села рядом, глядя, как он пьет.

– Хочешь рассказать, что тебе приснилось?

– За мной кто-то гнался. Не знаю кто – там было темно. Но он был огромный... и очень страшный...

– Ненавижу такие сны, – проговорила Пиппа.

Мальчик прижался к ней:

– Тебе тоже снятся кошмары?

– Милый, кошмары время от времени снятся всем, и детям, и взрослым. И это самое страшное – когда не знаешь, кто или что тебя преследует.

Джонни допил апельсиновый сок и зевнул. Глаза у него закрывались. Пиппа взяла у него из рук пустой стакан.

– Закрывай глазки и спи, – проговорила она, укрывая его одеялом. – Я буду здесь, рядом; если тебе снова приснится что-то страшное, позови меня – и я приду.

Джонни мгновенно провалился в сон. Пиппа долго сидела у его постели, вглядываясь в лицо мальчика. Что ему снится? – спрашивала она себя. Что за чудовища тревожат его сон?

Убедившись, что мальчик крепко спит, Пиппа на цыпочках вышла из комнаты. Ночник у кровати она оставила зажженным, чтобы Джонни не испугался, если снова проснется.

Вернувшись к себе, Пиппа разделась, умылась, накинула ночную рубашку и халат, расчесала волосы и прилегла с книгой на кушетке в гостиной. Оставаться в спальне она не хотела, опасаясь, что не услышит, если Джонни ее позовет.

Скоро книга выпала из ее рук, и усталая Пиппа заснула глубоким сном без сновидений.

Проснувшись как от толчка, она увидела, что Рэндал сидит рядом и нежно гладит ее по щеке.

– Привет, – сонно пробормотала она, отстраняя его руку. – Алекс объяснил, почему я ушла? Джонни приснился кошмар, но теперь он снова спокойно спит.

– Знаю. Я только что к нему заглядывал. Спит, как младенец. Спасибо, что позаботилась о нем.

– Не за что. – Под его проницательным взглядом Пиппа вдруг остро ощутила, что ноги у нее голые, рубашка полупрозрачная и шелк плотно облегает грудь. – Что ж, теперь, когда ты здесь, я могу идти спать.

Она хотела соскользнуть с кушетки, но Рэндал преградил ей путь.

– Не надо, Рэндал! – простонала Пиппа, когда он склонил голову.

Ее мольбы были тщетны: в следующий миг жадные губы Рэндала прильнули к ее губам. Пиппа не могла сопротивляться соблазну его поцелуя: словно завороженная, она прижалась к нему, позволяя его рукам скользить по своему полуобнаженному телу, нырять в вырез рубашки, прикасаться к груди, к бедрам, делать с ней... о, делать с ней все, что он захочет!

Слишком хорошо она знала, что случится, если его не остановить. Знала – и все же не могла шевельнуться, не могла издать ни звука. Все существо ее содрогалось от страстного желания принять его страсть, вновь ощутить его внутри себя, вновь позволить ему возвести ее на вершину наслаждения.

Спасла ее случайность: Джонни в соседней комнате заворочался и слабо застонал во сне. Рэндал мгновенно остановился, повернув голову в сторону спальни.

– Иди взгляни, все ли с ним в порядке, – прошептала Пиппа и, прежде чем Рэндал успел ее остановить, выскользнула из его объятий и бросилась к себе в спальню.