Его невинная пленница (СИ)

Глава 12

— Это она?

Голос Яра звучит хрипло. Он больше не смотрит на меня, теперь все его внимание приковано к сидящему в кресле мужчине.

— Она, — тот подтверждает, бегло осматривает меня. — Если, конечно, твои парни ничего не напутали.

— Я за них головой отвечаю. Ошибок быть не может.

Мужчина встает, подходит ко мне. Я съеживаюсь в комок, отодвигаюсь в ожидании удара или другой грубости.

У него квадратное лицо, волевой подбородок, густые черные брови. Восточная внешность, но не совсем явно это выделяется. Скорее всего у него только один родитель с такими корнями.

— Лидия Владимировна, вы уж меня извините, — он присаживается на корточки передо мной. — Я не просил применять силу, только в крайнем случае. Она сопротивлялась? — спрашивает у моих похитителей.

— Ну, мы решили сразу перейти ко второму плану. Сэкономили время, так сказать…

— Ключ, — звучит жесткий приказ.

Он снимает с меня наручники, подает ладонь, помогая подняться. Осматривает мои запястья и недовольно качает головой.

— Еще раз прошу прощения. Хотите чего-нибудь? Может быть, воды?

— Кто вы? — спрашиваю о том, что волнует меня сейчас больше всего.

— Мы поговорим об этом чуть позже. Вам пока лучше отдохнуть, прийти в себя. Поднимемся на второй этаж, я покажу вашу комнату.

— Яр, что происходит? Кто эти люди? Зачем я здесь? — в конце голос срывается на глухой хрип.

Я с мольбой смотрю на Ярослава, но он лишь поджимает губы при виде моего умоляющего взгляда. Предатель.

В голове не приходит ничего лучше, чем бежать. Я резко разворачиваюсь и кидаюсь к выходу, ноги из-за гладкой подошвы проскальзывают по полу.

Меня перехватывает Яр. Его сильные руки обхватывают талию, он приподнимает меня над полом, пока я брыкаюсь и пытаюсь достать его локтями. Успеваю даже зарядить куда-то под ребра, прежде чем он возвращает меня назад в центр открытой гостиной.

— Пожалуйста… — я уже сама не понимаю, что делаю. Цепляюсь за его футболку, липну к мужскому телу, когда Яр пытается отцепить меня от себя. Где-то на подсознании всплыло, что с ним я в безопасности. Он не обидит.

Или не обидел бы… Это было раньше.

Сейчас он способен на все.

— Значит, не показалось. Вы знакомы. И откуда же, позволишь узнать? — мужчина, который просил у меня прощения, возвращается в свое кресло.

— Потом. Я сам отведу ее, Ринат.

Я опять оказываюсь в воздухе, только на этот раз Яр перехватывает еще и под коленями. Я не собираюсь облегчать ему задачу, так что сцепляю руки в замок и кладу их перед собой.

— Ты нарочно, Кудряшка? Обхвати меня за шею, — он злится.

Молчу в ответ, пальцы сжимаю сильнее. Самой становится больно от собственного упрямства.

— Слушай, спрячь поглубже свои коготки. Ты не в том положении, чтобы взбрыкивать. Я не один сейчас, Ринат — серьезный мужик, сюсюкаться с тобой не станет в случае чего.

Все равно держу руки там, где и прежде.

Яр нарочно подкидывает меня, чтобы испугать. Я предугадывала это, так что его фокус не срабатывает — руки по-прежнему лежат на бедрах.

Он выдыхает в потолок и начинает подниматься. И мне становится еще обиднее от осознания того, что ему это дается вообще без всяких проблем. У него даже дыхание не сбивается.

Мы оказываемся в просторной спальне с балконом. Посреди комнаты стоит огромная кровать, на противоположной от нее стене есть еще какая-то дверь. Большой белый комод, две маленькие тумбочки, картина над изголовьем.

— Отпусти меня… Отпусти, пожалуйста… — меня окончательно вымотал этот день, я теперь могу только шептать.

Тошнота опять подкатывает к горлу, я колочу Яра по плечу, второй ладонью зажимаю рот.

— Что? Что с тобой? — он теряется.

Вздрагиваю от нового спазма, жмурюсь. Ресницы влажные от слез.

Он, наконец, догадывается. Ставит меня на пол, сам быстро распахивает ту самую дверь.

Я едва успеваю долететь до унитаза, прежде чем меня выворачивает. Кое-как сгребаю волосы на затылке, задыхаюсь в приступе сильного кашля.

Пытаюсь отодвинуться от Яра, когда он оказывается слишком близко и его ладонь ложится поверх моей на затылке. Здесь слишком мало места — с одной стороны стена, с другой его огромное тело.

Как же, должно быть, жалко я сейчас выгляжу. Во рту стоит кислый привкус желчи.

Ярослав помогает мне подняться, сил отбиваться больше нет, я истратила все свои батарейки. Он подводит меня к раковине, включает воду. Потом протягивает полотенце.

На кровати я сразу сворачиваюсь в клубок. Тяну одеяло на себя, потому что даже при условии высокого плюса за стеклом мне все равно до трясучки холодно. Пальцы просто ледяные.

— Ты как? — Яр присаживается так, чтобы я могла его видеть.

Закрываю глаза.

— Поговори со мной. Тебе плохо?

— Ты с ними… — выдавливаю из себя. — Ты меня предал, — получается чуть громче.

— Все не так просто. Бл… — он срывается, проводит пятерней по жесткому ежику волос.

Даже в этой ситуации мне приходится гасить в себе то тепло, которое зарождается в животе при виде Яра. Как же я скучала по нему все эти недели. А сейчас вот он, рядом. Обнять можно.

Но нет, мне надо держаться. Показать ему сейчас свою слабость, самолично вручить козырь в руки, с помощью которого он в будущем сможет влиять на меня… Нельзя.

— Да я вообще не знал, что это будешь ты. Ринат мне только утром обо всем рассказал. Поверь, я тоже оху…охренел, когда они притащили тебя. Ты не говорила, что у тебя такие родственники имеются, — Яр меняется в лице, черты становятся жестче.

— Отец? — шевелю губами.

— В том числе.

— Ты все равно меня бросил. Ушел тогда… Просто исчез, — я комкаю одеяло.

Ярослав встает и задирает футболку.

Шрам. Свежий. В том же месте, где у него прежде была ссадина, которую я обрабатывала.

— Две пули словил. Я бы сдох, Кудряшка, если бы вернулся за тобой. На твоих руках. Смогла бы с этим нормально жить, а? Уж лучше мразью оказаться в твоих глазах тогда было. В больничке валялся месяц, только вышел, — он отпускает край футболки, я больше не вижу последствия его огнестрельных ранений.

— Кто ты такой? Почему сегодня ты оказался здесь? Вы что… — запинаюсь, сглатываю ужас. — Вы торгуете людьми?

В голову уже лезет всякий бред. От голода, от слабости, от обезвоживания.

— Никем мы не торгуем, — устало выдыхает Яр, снова поворачивается лицом ко мне. До этого он смотрел в окно. — Я тебе позже все объясню, а пока мне надо с Ринатом перетереть. Из комнаты сбежать не пытайся. Через балкон не выйдет, территория охраняется, камеры повсюду. Дверь я запру.

— Я хочу домой…

— А я хочу десять лямов баксов.

— В-выкуп?

Яр качает головой.

— Поесть тебе принесу, чтобы мозги заработали.

И он просто уходит. Снова оставляет меня одну.

Я еще сильнее съеживаюсь на кровати, чувствую себя какой-то ужасно потерянной. Желудок вроде успокаивается, только на языке все равно остался ужасный привкус. Да уж, сильно меня зацепило в этот раз. Обычно при отравлении меня так не выворачивает.

Вздрагиваю, когда спустя минут пятнадцать дверь за мной открывается. Прислушиваюсь, но не поворачиваюсь.

— Тебя больше не тошнило? — Яр ставит на тумбочку поднос. Стакан воды с лимоном, нарезка из фруктов, сыр, кусочки белого хлеба с кунжутом. — Это все, что я смог найти. Поешь немного.

— Я не хочу… — говорю, а у самой слюна начинает активнее выделяться, когда я смотрю на ветку винограда. Кисловатая кожура и сочная сладкая мякоть… Что со мной? Я же никогда его не любила.

Наоборот, старалась избегать, потому что в нем слишком много природного сахара. Раньше мой выбор пал бы на кружочки цитрусовых.

— Через не хочу, чтобы в обморок не хлопнулась, — он сдвигает брови, смотрит на меня словно строгий папочка, которого я не слушаюсь.

— Ну вот сам и ешь.

В этот момент в желудке предательски урчит. Я краснею, пойманная на вранье. Аппетит вроде начал немного проявляться, и сыр еще вдруг так вкусно выглядит, с вкраплениями каких-то трав.

Под насмешливым взглядом тяну свою лапу к подносу.

— Может, сядешь все-таки? Попадет не в то горло, мне придется тебя откачивать, — произносит с улыбкой, делая одновременно для меня бутерброд.

— Как давно ты начал переживать обо мне? — брякаю в ответ, отщипываю несколько виноградин. Сам пусть свои бутерброды жует.

— Это будет сложнее, чем я думал, — выдыхает куда-то в потолок и поднимается на ноги.

Он отходит к подоконнику, приваливается бедрами к нему. Сверлит меня взглядом, сложив руки на груди. Очень сложно есть под таким пристальным наблюдением, между прочим.

— Выдержишь полчаса в машине? Или дать тебе чуть больше времени оклематься? — внезапно спрашивает.

— Ты отвезешь меня домой?

Яр лишь молча кивает.

Тут же начинаю жевать активнее, запиваю все это водой, вылавливаю кружочки лимона. Ярослав кривится, когда я закидываю в рот один из них.

— Зачем меня вообще сюда притащили? Как ты связан со всем этим? — решаюсь на новую партию вопросов.

— Не задавай лишних вопросов, девочка Лия, — жестко припечатывает и отворачивает голову в сторону.

Осушаю стакан полностью и откидываю одеяло. Чулки оказываются порванными сразу в нескольких местах, на коленке опять какая-то ссадина. Почему именно колени страдают, когда мы с Яром оказываемся близко?

— Спасибо, — все-таки благодарю его за заботу, после еды меня не так колотит. — Что дальше?

— Дальше ты спокойно сядешь в мою машину, и мы отсюда уедем. Без всяких истерик, Лидия.

Так странно звучит мое имя, когда Яр произносит его без «девочки» впереди и в полной версии. Он называл меня либо Лией, либо Кудряшкой, а теперь что-то изменилось.

— И меня просто так отпустят? После того как я видела их лица? — скептически приподнимаю брови.

— Под мою ответственность тебя выпустят из этого дома. Все, больше никаких вопросов, — Яр подходит к кровати и подает мне руку. Демонстративно игнорирую его ладонь. — Я просил без истерик, — наклоняется, чуть ли не рычит мне в губы.

— Хватит мне приказывать! — скалюсь в ответ, встаю резко. Тут же приходится зажмуриться и перетерпеть внезапный приступ головокружения.

— Тогда не веди себя как ребенок. Ты понимаешь вообще, что здесь происходит? Это тебе не игры в куклы.

— Не я здесь в куклы играю, а вы! — тычу пальцем ему в грудь. — Только вместо пластмассовых пупсов у вас живые люди. Захотели — силой затолкали в машину средь бела дня, передумали — выпустили без всяких объяснений. А мне теперь ходить и оглядываться? Шарахаться от каждого шороха за спиной?

Под конец я выдыхаюсь. Плечи опускаются, руки падают по швам — запал иссяк, а мне еще как-то надо дойти до машины Яра.

— Все сказала? — уточняет недовольно, я киваю. — Пошли уже, амазонка.

Он все-таки цепко обвивает пальцами мое запястье и тащит за собой. Тащит, потому что я не успеваю за темпом его широких шагов. Семеню, как могу, быстро, оглядываюсь по сторонам, зачем-то пытаясь рассмотреть интерьер остальной части дома. Теперь хотя бы это можно сделать без пелены слез перед глазами.

Ярослав ведет меня к какому-то другому входу — я боялась снова встретиться с теми мужчинами, но мы огибаем гостиную по каким-то смежным комнатам и выбираемся на улицу с задней стороны.

Подходим к его машине. Я думала, это будет какой-нибудь стандартный черный джип, но передо мной спортивный маневренный автомобиль цвета серебристого металлика.

Он подходит Яру. Хищный, быстрый, как будто гибкий, что ли, под стать хозяину.

— Садись, — открывает пассажирскую дверь для меня, взгляд не сводит. Как будто я убежать куда-то могу.

Смешно.

Спасибо, уже пыталась. Он поймал меня, даже не запыхавшись. Просто сжал в своих руках, и мне уже было не выбраться.

— А если не сяду? — позлить его все же хочется. Я сегодня распрощалась с большей частью своих нервных, пусть он тоже немного помучается.

Яр делает шаг вперед, ко мне. В его глазах полыхает какой-то нездоровый огонь, так что я сразу взвизгиваю и мигом забираюсь на переднее сиденье. Меня окутывает запахом мужского парфюма, когда Ярослав наклоняется, чтобы пристегнуть ремень безопасности.

Мне нравился его запах при первой нашей встрече, но сейчас это что-то крышесносное в квадрате… Смесь разных ароматов на его теле кружит голову, и я подаюсь вперед, шумно втягивая носом все это великолепие. Я хочу подушку, на которой он спит. Забрать себе и нюхать.

— Нравится? — он поворачивает голову и задевает кончиком носа мою щеку. Его губы так близко, что я начинаю паниковать.

— Не нравится, — фыркаю язвительно, нашариваю рычаг регулировки под сиденьем и отодвигаюсь, увеличив расстояние между нами.

— Гораздо, гораздо сложнее, чем я думал. Будет чудо, если я не сорвусь, — Яр качает головой и выныривает из салона.

Он водит плавно, но уверенно. Ни одного жесткого торможения или резкого набора скорости. Меня укачивает в этом ритме, я закрываю глаза, прислонившись к тонированному стеклу.

Просыпаюсь от легкого прикосновения шершавых пальцев к лицу.

— Приехали, спящая красавица. Добро пожаловать ко мне домой.

Это что, шутка такая?