Его сбежавшая невеста

Глава 6. Ева

Я резала салат, готовя ужин, все время поглядывала из окна дома Светланы Павловны.

Наверное, ждала, когда по мощенной камнем дорожке будет шагать Харитон. Я беспокоилась. Данила заметил это и предложил проверить.

– Давай я съезжу посмотрю, живой ли этот мудила…

– Данила, ну что за выражения, – нахмурившись я взглянула на сына, который уже в нетерпении терся у порога. – Нет, а если он тебя увидит? Или приедут другие.

– Не увидят! Тем более меня в лицо никто не знает. Мы с тобой фотографировались один раз и эта фотография всегда со мной.

Звучит, конечно, гладко, но я не хочу рисковать.

– Нет, Данил. Давай не будем испытывать судьбу…

– Мам, я осторожно!

Порой он бывает удивительно упертым. Как в тот день, когда ему просто было необходимо поехать на парад в честь дня Победы. В итоге из-за толпы мы ничего не увидели, но он был счастлив, что смог меня убедить. И это в пять-то лет. Сейчас, как и тогда, мы спорили до хрипоты. Он никогда не истерил, доказывая свою правоту, просто давил на жалость, теперь сыпал аргументами. Но даже понимая, что с ним ничего не случится, я не могу уступить. Не могу рисковать. И как бы я об этом не говорила, Данила все настаивал и настаивал, пока наш спор не прервала Светлана, вернувшаяся домой.

Она сняла туфли, бросила сумку на тумбочку в прихожей и втянула носом запах ужина.

– Боже, скажи, что ты готовишь запеченную курицу с сыром.

– Это самое быстрое блюдо из моего арсенала, – улыбаюсь я, пока Данила стоит насупившись. Так ему хотелось поиграть в шпиона. Но не время. Не сейчас. – Я накрою на стол. Данила, поможешь?

Он отворачивается, даже не взглянув на меня, и топает смотреть телевизор, а Светлана с ухмылкой смотрит ему вслед. Потом кивает на стол.

– Я помогу. Не дергай пацана. Ему скоро предстоит узнать кое-что очень важное.

– Ну… Может не совсем скоро.

– Так и будешь прятаться от правды?

– Правда создает хаос. Ложь поддерживает баланс.

– Ой, не мели мне эту философскую чушь. Ты всегда была не от мира сего. Скажу я тебе вот что. Каким бы не был отец, сын должен о нем знать, – строго смотрит она на меня, пока я надеваю перчатки, чтобы достать курицу из духовки.

Ее слова впиваются в меня клешнями. Раньше я даже не предполагала, что придется вообще Даниле говорить, что у него есть отец. Меня ему всегда хватало. Проще было сказать, что папа умер, когда Данила начал задавать вопросы. И ведь так и было. И я сама виновата, что он воскрес. Своим приходом в его дом я запустила машину смерти, которая стремительно и неумолимо неслась на меня. Ведь одно всегда тянет за собой другое. Одно неверное решение может разрушить всю жизнь, как тогда, когда я повелась на его лживые речи и позволила мечте осуществиться.

– Данила, садись за стол, – позвала я и наконец вспомнила про Харитона. А если он лежит там же? А если ему нужна помощь?! – Светлана Павловна.

Очевидно в моем взгляде было все написано, потому что она усмехнулась.

– Жив твой мажор. Почти сразу после вашего ухода пришел в магазин и требовал у меня узнать, куда вы делись. Потом сел в машину и уехал.

– Значит, уехал? Мы в безопасности? – садится Данила и тянет руку к курице, а я забираю вилку.

– Ты руки помыл?

– Мам, – вздыхает он и идет в ванную, а я снова набрасываюсь с вопросами на Светлану.

– Он не шатался? Кровь не текла?

– Ой, ой. Позвони ему и спроси.

– Нет. С ним все кончено. Что бы я не говорила, он не будет меня слушать. Слишком сильно заботится о своем душевном состоянии.

– Если бы ты ему сказала, – делает она большие глаза, но я чуть дергаю головой, когда возвращается Данила.

Следующие минут десять мы смотрим по телевизору любимую битву экстрасенсов Светланы и едим курицу с картошкой. Мне неспокойно, хотя я и понимаю, что сейчас мы в относительной безопасности. Хотя надо было уезжать из деревни. Мне не хочется подставлять Светлану. И если за Харитона волноваться нечего, он не причинит ей физического вреда, то Рашид думать не будет. Просто снесет все на своем пути.

Мысли о нем тут же перебивают аппетит, и я иду мыть посуду. Я была уверена, что убила его. Жила с этим знанием семь лет. После такой потери крови не выживают. А Ильдар… Я даже не предполагала, что они могут оказаться родственниками, хотя и старалась держаться от него подальше. Просто потому что нерусские вызывали у меня подсознательный страх.

Но ведь странно то, что за столько лет работы на рынке он даже предположить не мог, кто я на самом деле. Так почему сейчас?

Если Харитон ничего про меня не выяснил, даже сейчас толком ничего не знает, то кому понадобилось докапываться до правды? А главное зачем?

– Ты напряжена, – подходит Светлана и двигает меня внушительным бедром в сторону. – Чувство вины гложет?

– Перед вами?

– Я-то тут при чем. Перед сыном.

– Светлана Павловна… При всем моем уважении.

– Поняла. Поняла. Но может хотя бы расскажешь, в чем суть конфликта. Ты боишься этого Харитона?

– Нет, – качаю я головой. Он страшен только для моего либидо, готовый в любой момент удовлетворить меня и себя. – Я скорее боюсь за него. Он, конечно, при деньгах и многое может. Но он даже не представляет, кто такой Рашид. На что он способен.

– Это от него ты бежала, когда на сносях была? – я киваю, протирая тарелки. Красивые. В этом доме, стоящем на отшибе, все красиво. Словно оазис посреди пустыни. И так хочется здесь остаться, не думать о прошлом. Больше не бояться.

– Ева, я с кем разговариваю?

– От него. Вернее, от его семьи.

– А как вышло, что Харитон отец пацана, – шепчет она мне на ухо и подает следующую тарелку.

– Это, – прикрываю глаза, погружаясь в воспоминания. – Долгая история.

Опять история. Харитон не хотел ее вспоминать. А я помнила каждую мелочь. Даже то, что лампочки в кабинете одной не хватало, а дверь не захлопнулась полностью, оставляя одну полоску света. И в этой полоске Харитон, во всем своем юном великолепии.

Он никогда не был красавцем в общем понимании слова, но было в нем что-то дьявольское. Порочное. То, что вынуждает хотеть его на любых условиях. Уже в школе для детей с рублевки, в которой он учился на пару лет старше меня, он казался почти богом. Не только мне. Всем девчонкам. Он не соблюдал правила, вел себя развязно и даже соблазнил учительницу, которую на следующий день выгнали с позором. Он просто поспорил, что сможет. И смог. Мне тогда казалось, он действительно может все. Даже сделать меня красивой.

Я гордилась тем, что могу каждый вечер в окне наблюдать, как он тренируется, как выходит после душа, как капли стекают по совершенному телу. Я никому не говорила, что живу рядом с ним, я хранила эту тайну в своем сердце. Как и яростное желание принадлежать только ему. Хотя бы на один раз.

– Я не спешу, – выдергивает меня из мыслей Светлана, убирая остатки ужина в холодильник.

– Просто как это часто бывает, наши желания сбываются совсем не так, как мы надеемся. А еще за все нужно платить. Вот я, наверное, и заплатила.

– И я должна что-то понять, – закатывает она глаза и идет к себе в комнату. А через пол часа, когда мы с Данилкой сели играть в карты, возвращается в спортивном костюме, но таком ярком, что слепит глаза. И он ей очень идет. – Нравится?

– Конечно! Вы такая стильная. Неужели на свидание?

– Угадала. Захаживает ко мне тут один фермер с соседней деревни. Люблю усатых, – подмигивает она мне и идет к выходу. А спешу ее проводить. За окном уже темень, ничего не видно.

Раздается звонок, и Светлана Павловна красит губы, кивая на дверь.

– Мой принц пришел.

За спиной фыркает Данила, убирая карты и снова включая телевизор. Я же только шикаю на него. Мне кажется здорово, что даже в таком возрасте Светлана не теряет надежду найти своего принца. И, возможно, стать счастливой.

Она открывает двери и тормозит на пороге. Я даже пытаюсь заглянуть за ее плечо, но она занимает весь проход.

– Мам, что там? – любопытствует Данила, которому уже и телевизор стал не интересен.

– Светлана Павловна, – по венам стал растекаться страх, сравнимый с паникой. Мысль о том, что Рашид все-таки нашел нас, была невыносимой, но такой реальной, что хотелось схватить Данилу и бежать. Бежать. Бежать!

И я невольно сделала пару шагов к нему.

– Тронешь мою девочку или Данилку, я тебе кишку выверну, – слышу я голос Светланы Павловны и все равно ничего не понимаю. Кому она может угрожать? Зачем себя подставляет?

Но паника сменяется почти истерикой, когда я слышу ответ.

– Верю.

– Светочка, это к тебе? Мы сегодня не идем гулять?

– Ну как не идем, Федор Петрович. Уже бегу.

Она поворачивает голову, а я качаю своей. Не нужно. Не нужно. Зачем я осталась. Что я теперь скажу?

Он же все равно не поверит.

Светлана Павловна выходит за дверь, пропуская внутрь Харитона все в той же одежде. Сейчас он как никогда похож на мужчину, которого я встретила в инвалидном кресле несколько недель назад. Угрюмый, обиженный. Словно на его плечи навалился груз всех тягот мира. Он просто смотрит на меня, ничего не говорит, но и я не могу сказать ни слова.

И только я открываю рот, как Харитон переводит взгляд в сторону, а мимо меня несется Данилка, уже с ножом в руках.

– Данила! Боже!

В этот раз Харитон спокойно выбивает нож из руки сына и довольно мягко укладывает его на пол, пока тот бьется как рыба в силках.

– Мама! Беги! Я задержу его!

– Харитон, отпусти ты его. Данила!

– Чтобы он убил меня? Ты посмотри, он же бешеный. Пацан, остынь, не трону я маму твою.

– Врешь! Как ты нас нашел?! Мама, Беги!

– Ева, может ты ему уже скажешь, а то мы так всю ночь можем танцевать, – зло выплевывает Харитон и как игрушку поднимает Данилу, который снова рвется в бой. – Ева!

– Данила! Хватит! Это твой… папа.