Эгоист (СИ)

Часть 2. Глава 5. Душевные терзания

Он стал ее роковым мужчиной - видимо, такова ее судьба - страдать из-за любви к нему. Судьба притягивает их друг к другу, словно магнитом: сталкивает снова и снова, и Нина не может перестать любить его и научиться отказывать ему, хотя ведь как-то же она смогла тогда, год назад! Ей нужно срочно найти в себе силы повторить этот подвиг...

Когда Антон ушел разговаривать по телефону, Нина подумала, что, возможно, это повторение сценария на пляже, но уверенности у нее не было. Уверенность принесло случайное открытие. Когда они переместились из гостиной в спальню, то были уже почти совсем без одежды, и уже тут Антон открыл ящичек прикроватной тумбы, чтобы достать кое-что - и он не закрыл его до конца. Привстав на кровати, Нина заметила, что там блестит много чего-то. Она открыла ящичек - он оказался полностью забит резиновыми изделиями, так же как и нижние два. Понятно, что это не к ее визиту так основательно готовился ее возлюбленный: они и встретились-то случайно, он даже не позвонил после прошлого их трепетного свидания.

Закончив телефонный разговор, Антон вернулся недовольный и глубоко погруженный в себя.

- Мне надо ехать, - пробормотал он глухо, потом посмотрел на Нину, взъерошил свои волосы: - Прости, что так по-дурацки получается...

- Ничего, - из последних сил улыбнулась Нина. - Мне тоже надо в Симеиз.

Он вызвал и оплатил для нее такси. И все. Больше им не нужно видеться, так будет лучше. Она не сможет быть одной из его наложниц, эта роль не для нее.

На следующий день Антон прислал SMS-ку: "Я в Симферополе, не теряй" - и пропал. До их с Таней отъезда домой он больше ни разу не написал и не позвонил.

Нина держалась хорошо, иногда даже улыбаться получалось, но временами на нее накатывала тяжелая тоска. Наверно, он так и не простил ее за то, что она бросила его, и таким образом отомстил ей. Правда, во второй раз он был так нежен с ней, совсем как прежде... и от этого было еще больнее.

В конце концов, Таня не выдержала и уже в автобусе Симферополь-Анапа вкрадчиво спросила:

- Ну что, горе мое луковое? Не звонит он тебе?

Нина настороженно посмотрела на подругу, но сил изображать непонимание и безразличие не было - она сокрушенно вздохнула и покачала головой.

- Ну, он же директор, - успокаивающим тоном пробормотала Таня. - Может, так сильно занят...

- Да, наверно, - хрипло прошептала Нина и, проглотив очередную удушающую волну слез, уставилась в окно.

Антон и вправду был очень сильно занят: он метался между городами, заключал договора, устраивал разносы. Первые пару дней после их свидания в его номере он почти не думал о ней: глубокой ночью он падал на кровать без сил, а в шесть утра его уже поднимал будильник, призывая заняться делами. От этого безумного темпа, хронического недосыпа да еще постоянно возникающих проблем Антон совсем выбился из колеи - он постоянно был на взводе, и хотя Нины не было с ним рядом, а может быть, именно поэтому, ей тоже досталась своя доля негатива. Антон скучал по ней, но он прекрасно помнил, по чьей вине он так несчастен, что начал пить и даже курить. Она бросила его, растоптала и ушла, не оглянувшись, а теперь, как ни в чем не бывало, раскрывает ему свои объятия - и он должен ее принять? Черта с два, как минимум, пусть сначала помучается!

Но по мере того, как проходило время, его решительность сохранять холодность по отношению к ней постепенно улетучивалась. Он все острее ощущал свое одиночество и желание приклонить голову на дружеском плече. Он даже попытался пойти накатанной дорожкой и однажды вечером, забросив работу, познакомился с красивой, высокой, стройной девушкой в баре отеля. Угостил ее текилой, они немного побеседовали... Но когда настал решительный момент и нужно было пригласить ее к себе в номер... он не смог. Он осознал, что его тошнит при мысли, что эта длинноногая красавица займет место Нины в его кровати. Черт бы ее побрал!

Он еще один день злился на себя за мягкотелость, а следующим вечером махнул на все рукой и набрал ее номер. Он был недоступен. Антон набрал ее несколько раз - безуспешно. Ледяной волной накатило понимание, что она уже уехала, и в ближайшее время он ее не увидит. Повременив еще пару дней в надежде, что жгучая тоска по ней утихнет, он стал звонить ей в Ярославль - и тоже безуспешно. Бред какой-то! Кто в наше время меняет номер? Видимо, она была одним из этих безумцев...

Оставалось только одна ниточка - Маша, причем откладывать больше нельзя: она же не вечно будет лежать в больнице на вытяжке. Он выделил время в середине дня - и тоже опоздал. Просто невероятно, она выписалась и уехала всего день назад! Он был жестоко наказан за свою злопамятность...

Время тянулось бесконечно. Он был все время занят, но стоило ему на минутку вынырнуть из этого омута дел, как на него накатывало удушливое уныние. И теперь ему некого было винить, кроме себя самого. Если бы он ухватился за этот шанс и все сделал правильно, может быть, Нина и согласилась бы бросить работу и переехать к нему в Крым. Он снял бы квартиру или домик у моря и каждый вечер приходил туда, а она встречала бы его со своими плюшками и прочими радостями, обнимала бы, обволакивала, снимала своей нежностью его усталость, недовольство, озабоченность. От этих мыслей что-то сладко замирало в груди, а потом до самой ночи тупо ныло. Он продержался еще неделю, а потом стал звонить в Ярославское отделение компании.

"Ничего, - говорил он себе, уверенно, хоть и с небольшим волнением, шагая по коридорам Шереметьево, - Дорофеев справится, это всего несколько дней..." Председатель правления Лузин очень долго уговаривал его не ехать: мол, они сами с местными проблемами разберутся, а вот крымская грядка проволочек не потерпит, но Антон был непреклонен. Он настоял на том, что должен проверить, все ли в порядке в компании, которую он сам создал.

Но первым делом он поехал не в офис, а в служебное отделение, где обитали монтажники, пока не ходили по вызовам, где хранились кабеля, крепеж и рабочие формы. Его вдруг обуяло озорство, прямо как в море на диком пляже в Крыму - только тогда ему доставляло удовольствие то, что Нина недовольна его поведением, а сейчас он задумал розыгрыш вполне безобидный.

Нина обладала удивительной способностью успокаивать не только окружающих людей, но и саму себя - и вот, ровно через две недели после возвращения из Крыма она уже могла целый день провести без слез, если только что-нибудь не напоминало ей об Антоне. По правде говоря, она раньше никогда не была такой плаксивой - Нина решила, что, может быть, дело в том, что она плохо следит за своим здоровьем. Она стала ложиться пораньше и спать не менее 9 часов в сутки, а по выходным - все 10. Она стала следить за питанием, стараясь есть побольше полезной еды, особенно по утрам, несмотря на то, что в начале дня ее одолевала легкая тошнота. Она стала пить витамины и гулять по часу в день на свежем воздухе - и настроение ее потихоньку стало нормализовываться.

И вот, в одну из таких спокойных суббот, в ее дверь кто-то настойчиво позвонил. Это было странно, потому что Нина не ждала гостей, а без приглашения к ней никто никогда не ходил.

- Кто там? - спросила она, увидев через глазок незнакомца.

- Газовая служба! - хрипло ответил он, и Нина открыла.

Это был высокий мужчина неопределенного возраста - он был в кепке и почему-то солнечных очках, да еще с окладистой черной бородой.

- Надо счетчик проверить, - хрипло пробасил он, и его голос показался Нине смутно знакомым, но она не обратила на это внимания: ее только сейчас осенило, что газовику совершенно нечего у нее делать.

- Ээ, - промычала она, - но ведь у меня нет газа...

- В таком случае, что же вы, барышня, открываете дверь каждому встречному? - прорычал псевдо-газовик, надвигаясь на нее.

Нина отступила на шаг, ахнув от испуга, но тут ее взгляд упал на фирменную нашивку на рукаве рабочего - SkyLine. Нина быстро перевела взгляд на лицо незнакомца и резким движением сорвала с него кепку. Он не попытался ей помешать, вместо этого схватил ее двумя руками за талию и притянул к себе. Нина сразу все поняла и не стала пытаться вырваться. Она сняла с Антона очки, а он сам оторвал фальшивую бороду и весело рассмеялся, а потом стал целовать ее лицо: щеки, нос, лоб, глаза... пока не добрался до губ.

У Нины от его ласк так сильно кружилась голова, что она перестала различать, где верх, а где низ. Какая-то крошечная часть сознания кричала: "Останови его, прогони! Он пришел, чтобы снова воспользоваться тобой!" Но все остальное ее существо умирало от счастья в его руках...

Однако Антон, оказывается, был не намерен просто овладеть ею прямо с порога, хотя она, кажется, и этому не смогла бы противиться. Но напившись ее губ, он прикрыл дверь, разулся и стащил с себя рабочую робу, оставшись в спортивных штанах и майке. Нина смотрела на него спокойно и выжидательно, но думала о том, что он видит ее насквозь и понимает, какую власть над ней приобрел.

- Я, кстати, задал последний вопрос вполне серьезно, - заметил он, осматривая крохотную комнату, где Нина проводила всю свою жизнь: дешевый линолеум, простые бумажные обои, старенький диван, на котором она спала еще со школы (его перевезли из родительской квартиры), комод из Икеи (приобретен с рук на Юле за смешные деньги), маленький столик, ноутбук на нем, небольшой и тоже подержанный кухонный гарнитур. - Ты почему открываешь дверь кому попало?

- До тебя ко мне ни разу не ломился ни один злоумышленник, - пожав плечами, улыбнулась Нина.

- Тонкий комплимент! - засмеялся Антон. - Но не надейся, что я обижусь. Я летел к тебе через столько тысяч километров...

Нину окатила горячая волна - он приехал из Крыма к ней... Как же она легко готова поверить каждому его слову..!

- А мне нравится у тебя, - ухмыльнулся Антон, удобно располагаясь на диване среди подушек. - Пожалуй, я тут и остановлюсь.

- А что с твоей фешенебельной квартирой? - поинтересовалась Нина, не проявляя ни малейшего энтузиазма по поводу его намерения.

- Я съехал оттуда, когда отправлялся в Крым. Это были съемные апартаменты.

- А где же все твои вещи?

- У мамы. У меня не так много вещей, а у нее много места.

Чтобы чем-то себя занять, Нина открыла холодильник и спросила его:

- Будешь лазанью?

Антон ностальгически улыбнулся, а потом встал и подошел к Нине.

- Я так соскучился по совместной жизни с тобой, - прошептал он ей в волосы, обняв ее за плечи.

- И давно? - горестно спросила Нина, и по щеке ее скатилась слеза.

Антон отстранился и посмотрел ей в глаза.

- В каком смысле?

- В таком, что прошло три недели с нашей последней встречи...

Черт! Теперь он подумает, что она считает дни до встречи с ним..!

Антон отступил на шаг и скрестил руки на груди.

- Ах вот как, - саркастически произнес он. - Давай посчитаем, сколько недель ты мне не звонила... кажется, что-то около пятидесяти...

- Ты чуть не убил меня! Ты даже представить себе не можешь, как я была напугана! Но если ты пришел сводить счеты, то лучше уходи.

- Это ты первая начала! Нет, я пришел не затем, чтобы сводить счеты, но, откровенно говоря, я считаю, что твой поступок год назад ничем не лучше моего!

- И зачем же ты пришел? Чего ты хочешь от меня? Просто секса, иногда, когда тебе вздумается? Прости, это не для меня.

- Да, наверно, я пролетел две тысячи километров ради просто секса - это очень в моем духе, особенно учитывая, что у меня клаустрофобия...

Нина почувствовала, что силы оставляют ее, и опустилась на диван.

- Я ведь не знаю, зачем ты приехал, - устало сказала она. - Может быть, по делам. Я ничего не знаю, кроме твоих слов.

Антон сел рядом с ней, нахмурился, спросил:

- Разве я не доказал свое отношение к тебе действиями, когда мы жили вместе? Я ведь предлагал тебе руку и сердце...

Нина закусила губу.

- Но теперь... - тихо сказала она, - я ведь вижу, что ты все еще сердишься на меня.

- А ты? Ты больше не боишься, что я убью тебя от своей большой любви?

- Я не знаю. Совсем ничего. Я только чувствую...

Нина робко посмотрела на Антона, в его глазах снова загорелся огонь.

- Что ты чувствуешь? - прерывисто дыша, спросил он.

Нина не ответила. Антон прижал ее к себе и стал целовать - неистово, страстно. Потом он уложил ее на диван и накрыл своим большим тяжелым телом и все волшебство повторилось вновь.

- Я очень сильно злюсь на тебя, - признался Антон Нине, предварительно обняв ее руками и даже одной ногой так, чтобы она не смогла вырваться. - Но еще сильнее я люблю тебя, до безумия, до помешательства... я жестоко тосковал по тебе... Сначала меня сковали дела, потом обида и упрямство... а потом я обнаружил, что не могу связаться с тобой, оборвались все нити. Ты сменила номер?

- Да. А как ты узнал мой адрес?

- Вероника узнала в паспортном столе.

- Интересно, есть ли для нее что-то невыполнимое...

- Она не может себе этого позволить, - усмехнулся Антон.

Еще немного подумав, он добавил:

- Пожалуй, теперь я не отказался бы от лазаньи.

Нина довольно улыбнулась, выбралась из его объятий, откуда он отпустил ее не сразу, а только после долгого поцелуя, и стала искать одежду.

- Ты очень хорошо выглядишь, - сказал ей Антон, рассматривая ее без всякого стеснения. - Кажется, еще немного похудела...

- Спасибо, - смутилась Нина, невольно стараясь поскорее спрятать обнаженное тело.

Она накинула короткое домашнее платье и мельком взглянула на Антона, который и не думал прикрывать свою наготу.

- Да, да, - скучливым тоном согласился он, хотя Нина ничего не сказала и даже не подумала. - А я наоборот, распустил себя, - он с нахальной усмешкой похлопал себя по небольшому наросшему пузу. - Вот видишь, как пагубно сказалось на мне наше с тобой расставание!

- О нет! - со смехом запротестовала Нина. - Еще и это ты на меня не повесишь!

Она погрела лазанью в духовке, Антон тем временем надел майку и трусы, и они с удовольствием поужинали вдвоем. Потом они долго сидели в обнимку, болтая о том-о сем. Блаженство - вот как назвала бы это времяпрепровождение Нина. Они блаженствовали в объятиях друг друга, забыв обо всем остальном мире.

Нина заметила, как изможден ее любимый директор, несмотря на некоторые лишние округлости: лицо его осунулось, вокруг глаз залегли темные круги. В девять вечера она вытолкала возлюбленного с дивана, разложила его, постелила постель и заставила Антона лечь, а сама пошла мыть посуду.

- Иди ко мне, - позвал Антон. - Оставь эту дурацкую посуду, черт с ней совсем. Я хочу еще разочек воспользоваться твоим телом для собственного удовольствия...

Но Нина твердо отказала ему, покачав головой:

- Завтра утром воспользуешься, когда как следует выспишься.

- Глупости..! - с напускной сердитостью проворчал Антон. - Я бодр и свеж, как майская роза...

Но уже через пять минут Нина услышала его тихое похрапывание. Она вытерла ложки, умылась, прилегла рядом с Антоном и все не могла наглядеться на него. У нее был, что называется, полутораспальный диван и только одна подушка, и вдвоем с массивным Антоном ей было очень непросто уместиться на этом ложе, но она никогда еще не чувствовала себя такой счастливой.