Экспансия Леса

13

Только что она сидела в машине, нервничала, боялась, ожидала невесть чего. И вот уже падает с полутораметровой высоты, обламывая тонкие чёрные веточки высокого кустарника. Хорошо хоть сгруппироваться успела, да земля была достаточно мягкой, обошлось без травм. Чертыхаясь, Гера принялась выбирать из волос мелкие веточки и хлопья древесной трухи, потревоженной её падением. Вверху Кио всё также продолжала висеть, не делая попыток спуститься, и щебетала что-то благодарственно-восторженное. Как блаженная какая-то. Дав подруге время на то, чтобы прийти в себя, Гера принялась оглядываться. У неё не было сомнений в том, что они прошли через портал. Знакомое было ощущение. В конце концов, ей не раз приходилось вести через них космические корабли. Но вот куда они попали? От дриады сверху что-то доносилось про «дом родной», но на не раз виденные изображения Форрестера это было ни разу не похоже. Всё тот же тонкий, высокий кустарник насколько хватало глаз, рыхлый пружинящий чернозём со следами опада под пятой точкой, и маленькое, белёсое солнышко в полуденном небе. Какой-то монохромный мир. И, кстати, жарковато.

— Может, ты всё-таки поможешь мне спуститься? — донеслось сверху уже другим, более трезвым голосом.

— А ты уже закончила петь свою литанию? И что мешает тебе сделать это самой? — спросила Гера, но всё-таки встала и с силой дёрнула Кио за щиколотку, которая оказалась перед самым её носом. Вместо того, чтобы просто выдрать подругу из цепких веточек, Гера ошарашено наблюдала как весь куст рассыпался на отрезки с ладонь длиной, у которых откуда ни возьмись, выросли тонкие членистые лапки, и вся эта орда дружным строем шустро направилась на новое место «произрастания». Кио, не дожидаясь, что её поймают, совершенно самостоятельно приземлилась рядом.

— Вот тебе и ответ. Потому что ты приземлилась в заросли ладении, а я угодила в гнездо веточников.

— А почему не «палочников»? — Гера всё ещё пребывала в некотором ступоре, и единственное что её смогло слегка заинтересовать, это происхождение названия столь странной живности.

— Чтобы не путать, — строго ответила Кио, воздевая к небу пальчик. — Палочники уже имеются на Земле.

— А что они вообще такое?

— Насекомые, — дриада огляделась по сторонам, выбирая направление движения — везде было одно и то же. Пожав плечами, она направилась в ту сторону, к которой стояла лицом. — Засадные хищники. Но ты не беспокойся, и человек и эльф для них добыча слишком крупная. А дриады так вообще несъедобны.

— И чего они тогда в тебя так вцепились? — Гера тяжело ступала, идя след в след за подругой. Ноги как будто свинцом налились и плечи к земле пригибает. Всё-таки повышенная гравитация без подготовки — это не шутки. Да ещё эта внезапно навалившаяся жара! Однако ни снять комбинезон, ни хотя бы закатать рукава и штанины соблазна не возникало. И так уже тонкие острые веточки ладении прочертили не одну царапину на щеках и наружной стороне ладоней.

— Инстинкт — держать всё, что трепыхается.

Слава Богу, заросли кустарника не были слишком обширны, и после десятка минут продирания сквозь довольно плотные заросли девушки вывалились на открытую площадку. Открывшийся взгляду Геры лес не поражал своим размахом. Деревья кряжистые и весьма основательные, но высотой всего-то метров пятьдесят-шестьдесят. Мох ковром насколько хватает глаз и косые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь крону. Красиво. На какой-то тропический вариант дубравы очень похоже. И не слишком напоминает тот Форрестерский лес, в который она заказала себе виртуальную экскурсию с полным погружением ко дню окончания Академии.

— Вот теперь я начинаю верить, что мы попали на твою родину. Только что-то измельчала она очень, — Гера по-прежнему не двигалась с места, обозревая открывшийся ей пейзаж.

— Кто? Родина измельчала? — Кио потянула её за руку, принуждая двигаться дальше.

— Лес. Вот эти деревья как-то уступают размахом тем вальсинорам, о которых я слышала и которых видела.

— Правильно. Это не вальсиноры, это вальсины. И мы сейчас находимся на одном из островов на Форрестере, где сохранилась реликтовая флора.

— А в чём разница? Ну, кроме размеров?

— Вальсины не разумны. Они не образуют единый организм, каждое дерево само по себе, но эмоции излучать в общий фон способны. И создают такие помехи, что отсюда я не способна докричаться ни до Великого Леса, ни до сородичей. Не могу дать нашим знать, где мы находимся. Поэтому же нам нужно попасть на побережье как можно раньше. Есть шанс дозваться своих оттуда.

— И насколько велики эти ваши острова? — засмотревшись по сторонам, Гера не заметила горбом вылезший из мха корень, и споткнувшись об него, упала на колено и на руки. И всё бы ничего, но та растительность, которая выдавала себя за мох, на поверку оказалась удивительно хрупкой и ладони Геры перепачкались в зелёном соке, который, в отсутствии воды покидать кожу никак не хотел.

— В масштабах планеты — не очень. А если ты хотела узнать, сколько конкретно нам предстоит идти, то — не знаю. От нескольких дней, до пары часов. Да не три ты так руки, всё равно не поможет. Чуть попозже найдём ручей — там отмоешься.

— А будет он, этот ручей?

— Метров через четыреста впереди нас, — Кио обернулась и послала ей ободряющую улыбку. Упавший на её лицо солнечный луч словно бы изнутри подсветил оливковую кожицу, лучистые глаза засияли ласковым светом. И только тут, под этим небом и солнцем, среди инопланетного таинственного леса Гера всеми поджилками ощутила то, что ей говорилось не раз, но то, что воспринималось как-то не всерьёз. Эта девушка, бодро шагающая впереди неё не только инопланетянка, но и мыслящее, разумное и самостоятельно передвигающееся растение. До сих пор это как-то в голове не укладывалось, а тут взяло и уложилось. И от этого ощущение, что мир велик, прекрасен, чудесен и непознаваем только усилилось.

Уже на привале, оттерев ладони песком и с наслаждением умывшись, Гера столкнулась со следующей проблемой: страшно хотелось пить, но из пригодных для этого жидкостей была только та, что текла под ногами. Не то, чтобы её беспокоили вопросы санитарии и гигиены, в данный момент девушка прекрасно понимала Иванушку, из сказки с его следом от козлиного копытца, но употреблять сырую воду, хотя бы для вида не упакованную в бутыль, она не привыкла. Девушка поворошила голой стопой мелкие камешки на дне ручья, кинула косой взгляд на дриаду, с весёлым интересом наблюдающую за её терзаниями и всё-таки склонилась над водой. И пила, пила до тех пор пора не забулькало в животе. Прохладная, почти безвкусная вода никак не хотела утолять жажду, и Гере стоило больших трудов остановиться. Фиг с ней, с возможной дизентерией, на Земле всё вылечат. Выбраться бы отсюда без потерь.

Между делом она проверила пройденный маршрут на наручном компе. Не то, чтобы это зачем-то было нужно, просто перед путешествием, которое началось слишком уж сумбурно, она забыла отключить эту функцию.

— Ого, гляди-ка ты, действительно четыреста метров. Почти ровно. Четыреста двенадцать плюс-минус лапоть.

— Ты что специально измеряла? И как? Ни спутника, ни даже карты местности у тебя нет.

Гера развернула экран так, чтобы подруга могла видеть. Действительно, никакой карты. На чистом белом фоне была нарисована не слишком прямая линия. И внизу масштаб 1:1000.

— За нулевую точку принять место нашего появления, расстояния и превышения измеряются тремя датчиками: один в самом компе, два других зашиты в ботинки.

— И зачем тебе всё это?

— Так просто. Когда-то это было одним из моих любимых тренингов в Академии. Ну а потом он вспомнился на Радужной, там ведь тоже в плане изученности не очень, — Гера стряхнула капли с голой стопы, и подумала, что пора бы уже выбираться на берег. А то от холода их сводить начинает. — Так вот о чём я. Как тебе без всяких технических примочек удаётся то же самое?

— Я — растение, — Кио пожала плечами, мол, что тут может быть непонятного, — и пресную воду чувствую всегда. Инстинктивно.

— Кстати, об инстинктах. Не подскажешь, почему мне здесь так не нравится? Вроде бы и местечко замечательное: тенёк, камешки, песочек, прохладный ручей. А ноги отсюда унести мне хочется как можно скорей.

— Ага, значит, ты тоже это способна чувствовать! — Кио подошла к молодой, ярко-зелёной, нежной поросли и подёргала юное деревце за кожистый лист. — Вот причина твоей нервозности. Молодые вальсины, опасаясь быть съеденными всякими травоядными, излучают в эмосферу вот такой вот негатив. И кстати, если нам попадётся местечко, где захочется задержаться подольше вопреки всему и всякому, почти наверняка окажется что там какая-нибудь пакость плотоядная обитает. А вальсины приманивают.

— А им-то что с того?

— Минеральная подкормка останется в любом случае.

— Однако как у вас тут всё сложно! — Гера сокрушённо покачала головой. — И что бы я без тебя делала?

— Со мной не намного легче. Потому как мои знания об этом благословенном местечке на этом практически заканчиваются. Даже чем кормить тебя не представляю. Здесь конечно кое-что растёт, похожее на то, чем питаются эльфы, но я предпочту без крайней необходимости не рисковать. Жаль, что нельзя хотя бы напиться впрок, а то кто его знает, когда нам встретится следующий источник пресной воды.

То как питается сама дриада в естественных, так сказать, условиях, Гера уже имела счастье пронаблюдать. Та с ловкостью белки взбиралась на дерево, отламывала в особом, только ей одной ведомом месте сучок и минут десять увлечённо слизывала выступающий древесный сок. А как надломленная ветка прирастает на своё место, могла пронаблюдать даже с довольно близкого расстояния. И то и дело подмечала у подруги ласково-собственнический взгляд направленный на окружающую растительность. Ничего удивительного. Сама примерно так смотрела на миску с салатом и котлеты у мамы на кухне после вынужденного долговременного питания полуфабрикатами во время длительных перелётов.

Однако зря дриада на себя наговаривала. Даже то, что ей казалось не требующим особых знаний и умений, было для Геры не таким уж очевидным. Да что там говорить, уже после второго падения стало ясно, что даже ходить по лесу её придётся учить. Некоторое время Гера утешала себя тем, что пусть Кио и не родилась прямо здесь, но всё-таки это родная для неё планета. Некоторое время. До тех пор, пока не представила, а что она смогла бы сделать в подобной ситуации окажись они в заповедной территории на Земле? В том месте, куда даже смотрители не каждый месяц заглядывают. А ничего. Все её навыки ограничивались умением работы с техникой. Нет, ещё она могла складывать и перемножать в уме довольно большие числа, но это-то как может помочь в подобной ситуации? Права была та дриада, Серж, что сейчас для того, чтобы что-то приготовить, нужно загрузить полуфабрикаты в кухонный комбайн и нажать на кнопку «меню». И так во всём. И о родной природе её знания ограничиваются … Вот то-то и оно. Ограничиваются. Осознавать себя пустышкой, когда уже привыкла ощущать вполне состоявшейся личностью, было на редкость неприятно. В голову почему-то лезли изображения клюквы и черники с конфетных фантиков да открытка с весёлым ёжиком, бодро несущего на спине гриб неизвестной породы.

— О чём ты так мрачно размышляешь? Даже по сторонам смотреть перестала!

Это была правда. До того как задуматься над превратностями жизни Гера с удовольствием вертела головой, стараясь насытить взгляд впечатлениями. И здесь дело было даже не столько в природной любознательности, она-то как раз в подобных условиях приувядает, просто, когда с трудом переставляешь налитые свинцом ноги, а пот заливает глаза, стоит только поднять взгляд, восхититься и самой себе сказать: «Ух, ты! Красота-то, какая!» как появляются силы шагать дальше.

— Представила, что попади мы в дикую природу Земли, я бы и о себе позаботиться не смогла, не то что тебе помочь.

— Да не бери в голову! Вы просто слишком мало живёте, чтобы осваивать те навыки, которые навряд ли когда понадобятся в жизни. А шанс столкнуться с дикой природой при ваших нынешних порядках — минимальный.

— Вот спасибо! Утешила, так утешила! Между прочим, вы, дриады, вполне адаптированы к обитанию и в природной и в техногенной среде, а живёте даже меньше людей. И это не мешает вам осваивать вполне современные, высокотехнологичные профессии и в то же время интересоваться кучей необязательных вещей. И овладевать ими на вполне профессиональном уровне. Древней кулинарией, например. Или искусством. Вот, кстати, интересно, с чего у Серж возникло такое странное увлечение? — а иногда в роли отвлекающего фактора подходит и болтовня на интересующую тебя тему. Правда при этом возрастает расход сил и без того не бесконечных.

— Если ты заметила, мы при людях стараемся не питаться. Очень неприятно, когда на тебя смотрят с жалостью и пренебрежением. Вот это и дало первый толчок увлечению, отсюда корни и растут.

— А понятно, на наши концентраты для нищих очень похоже. — Было одно время на Земле, когда из-за перенаселения её жители перешли на питание разными порошочками. Маленький пакетик, на ладони умещается — курица с картофельным гарниром или сёмга с зелёным горошком. От набора ароматизаторов зависит. На самом деле химия чистой воды — сбалансированный набор белков, жиров, углеводов и минеральных веществ. Потом выяснилось, что это, мягко говоря, не так уж здорово, и к настоящему времени такие концентраты раздают только неимущим в благотворительных столовых, а у кого есть возможность зарабатывать, предпочитают что-то понатуральней, поздоровей. — И всё-таки мы отклонились от темы. Объясни, чем таким, кроме обычной физиологии отличаются от людей дриады?

— Сравнила! Мы не начинаем, как вы жизнь с чистого листа. Наш породитель вкладывает в нас многое ещё до рождения.

— Это как? У тебя вот там, — Гера выразительно постучала пальцем по лбу, — находится универсальный справочник?

— Не совсем так. Но всё необходимое для жизни в Лесу в нас заложено в виде инстинктов. Или инстинктивного знания, как это называют эльфы. Плюс кое-что из сложной теории, что знает наш Лес и нам не приходится осваивать с нуля. Мы имеем возможность ещё при жизни время от времени сливаться с ним сознаниями и тогда обучение больше походит на вспоминание давно забытого.

Голос её звучит спокойно и размеренно, а дыхание не сбивается, даже когда дриаде приходится перелазить через поваленные деревья. И это вызывает гораздо большую зависть, чем невиданные и наверняка более простые, чем у людей способы обучения. Но что поделать: именно их, с их лёгким но прочным скелетом, а не тяжеловесных людей создавали под условия жизни на Форрестере, приспособили к жаре и влажности, к заметно более плотной атмосфере, к прочим отличиям, которые доставляют столько лишних трудностей Гере. Они ещё даже толком не успели отойти от ручья, а девушка уже вспотела и изгваздалась так, что хоть опять к нему возвращайся. А местная фауна, которая то со свистом выскакивает из под ног, то с треском проносится над головой! И ведь даже не рассмотреть их толком. Обидно. Быть — была, а видеть — ничего толком не видела. Разве только на какую диковинку обратит её внимание Кио. Такую, как, например, толстые, бочонкообразные стволы хвощёвника, из плоских макушек которых росли тонкие лентовидные листья при сжатии которых, в руку отдавало ощутимым электрическим разрядом (Гера попробовала!) а уж что будет если попробовать их пожевать …; гнездо масочников или спящего чешира, на хвост которого Кио едва не наступила.

— А если бы эта меховушка проснулась? — спросила Гера, опасливо оглядываясь на спящего в корнях дерева хищника, когда они отдалились за пределы его слышимости.

— Спросонья мог бы и напасть. Так что нам повезло.

— И много тут таких, кого стоит бояться?

— Хватает. Но мы с тобой навряд ли их увидим, — Кио взглянула на постепенно начинающее темнеть небо и подумала, что пора бы начать подыскивать место для ночлега.

— Почему? По-моему мы, а особенно я, — лёгкая добыча, — даже не верилось, что она может об этом так спокойно говорить, но на фоне общей усталости страх куда-то затерялся.

— Меня опасаются.

— Ты такая грозная?

— Необычная. А для любого нормального более-менее высокоорганизованного животного есть две обычные реакции на что-то новое: любопытство, если оно считает себя в полной безопасности, и опаска.

Рассмотрев вариант ночёвки на дереве, Кио отвергла его как нерациональный. Вальсины не настолько велики и разлаписты, чтобы без дополнительных приспособлений с удобством устроить человека на ночь. Да и в плане безопасности … лазающих хищников здесь не меньше чем бегающих по земле. Выбор её пал на уютное местечко в корнях какого-то неизвестного даже ей представителя флоры. Существенным плюсом этого места было и находящееся невдалеке окошко условно чистой воды, слишком маленькое для того чтобы назвать его озером и слишком большое для лужи.

— Я, наверное, могла бы пройти ещё немного, — сказала Гера без сил опускаясь в удобную развилку корней.

— Не стоит. Тебе надо отдохнуть. К тому же скоро стемнеет, а ночного зрения у тебя считай, нет.

Гера про себя хмыкнула не став высказываться про всяких там задавак с их суперспособностями. Нормальное у неё было ночное зрение. Для человека нормальное. А если учесть обилие всякой светящейся мелюзги в воздухе, то и вовсе говорить не о чем. Однако дать отдых ногам стоило, а потом всё же подняться и идти дальше. Чем больше они пройдут, тем ближе вожделенный берег. Тем более что заснуть в таких условиях ей навряд ли светит. Она устроилась полулёжа между корней дерева, подложив согнутый локоть под голову. В просветах между ветвями виднелись редкие звёзды. В душе вяло шевельнулось любопытство, но переползти на другое место, откуда бы небо и звёзды были видны лучше, сил не нашлось. Гера вспоминала события этого длинного-длинного, почти бесконечного дня, перебирая одно за другим, пока, наконец, не добралась до причины всего произошедшего.

— Слушай, — она почти подскочила, — а Фёдор-то где?

— Ты только-только догадалась задаться этим вопросом? — тихонько рассмеялась Кио.

— За сегодняшний день столько всего случилось, что я и забыла, зачем мы сунулись в эту «кроличью нору», — Гера сокрушённо покачала головой и опять растеклась по корням.

— Ну, за то, что он попал на Форрестер, я могу практически поручиться. В конце концов, для того чтобы попасть именно сюда я не предпринимала никаких дополнительных усилий. А вот куда? Возможно, он выпал в тех же кустах, только несколькими часами раньше, и успешно добрался до побережья, а потом и на материк. Его могло выкинуть и в любом другом месте Форрестера, раз уж и мы, как это обычно бывает, не попали на Портальное Плато.

Голос её всё журчал и журчал, равномерно и размеренно, перечисляя все возможные варианты, до тех пор, пока она окончательно не убедилась, что Гера спит. Дриада сидела, тихонько улыбаясь, огоньки ночных светляков проблесками отражались в её широко раскрытых глазах. Отдых ей тоже был нужен, однако впадать для этого в глубокий сон совершенно необязательно. Вполне достаточно тишины и неподвижности, звуков и запахов родного дома, и некого подобия транса, чтобы отогнать от себя все волнения ушедшего дня. Перед подругой Кио старалась казаться уверенной, точно знающей, что и зачем она делает. На самом деле, она не слишком хорошо представляла себе, что может встретиться на этих проклятых островах. А заодно испытывала некоторую неловкость и даже ощущала что-то вроде вины, за своё превосходное самочувствие, в то время как Гера тащилась из последних сил. Всё это кипело и булькало в её сознании, и нужно было дать этому вареву перебродить и успокоиться, чтобы появились силы справляться с трудностями завтрашнего дня.

А утро было ранним. Не привыкшая к ночёвкам на голой земле Гера, со стоном и оханьем распрямлялась и приводила тело в рабочее состояние.

— Ну как ты? — с некоторой тревогой спросила её Кио.

— Однозначно — жива, — с мрачноватым юмором отозвалась Гера. И потёрла живот, начинающий ныть от голода.

— А чего так невесело?

— Наш тренер в Академии говорил: «Если у вас ещё что-то болит, значит — вы живы!» Так вот, у меня болит всё-о, — с последним протяжным «о-о» она выгнула спину, потягиваясь. — А с болью в мышцах можно быстро справиться только одним способом — опять начать ими активно пользоваться. Море ты по-прежнему не чувствуешь?

— Там, — Кио неопределённо махнула в сторону. — Но насколько оно близко я тебе не скажу.

И потянулись ещё пол дня пешего хода, из которых Гера запомнила только мелькающую под ногами землю, от которой старалась не отводить взгляда, чтобы в очередной раз не запнуться. Море вынырнуло внезапно, когда раздвинув веер очередной перистой растительности, девушки вывалились на пляж. Он начинался так резко, как будто по границе песка пролегала запретная зона для растений. А впереди, шагах в сорока от края леса простиралось море, голубое у берегов, оно постепенно светлело и к горизонту начинало казаться почти жёлтым.

— И как, отсюда ты можешь связаться со своими?

— Прямо отсюда — нет. Нужно отойти от леса, а может, и отплыть подальше придётся.

Они обе скинули комбинезоны и с удовольствием погрузились в солёные воды.

— А ты здорово плаваешь!

— Все дриады хорошо плавают. Вот нырять с большим трудом получается. Помолчи, пожалуйста. Мне сейчас нужно будет сосредоточиться.

К тому времени как Кио закончила, Гера успела и накупаться и сполоснуть одежду, и с удобством расположиться в теньке, испытывая настоящее блаженство от мысли, что больше никуда не нужно спешить. Ещё бы пожевать чего было.