Елена

XXVI

В последнее время Елена заметила, что Саша стал молчаливым и раздражительным. Говорил односложно, старался избегать расспросов.

— Зазнался ты изрядно, — вздохнула она, убирая со стола, — как только бригадиром назначили. Не узнать тебя. Не даром говорят, что некоторые товарищи при первом же выдвижении нос начинают задирать.

— Ты, я вижу, подводишь теоретическую базу под свои формулировки, — нахмурился Александр.

Он отвернулся и взволнованно зашагал по комнате. Уже не раз порывался начать этот нелегкий разговор с Еленой, но то ли не хватало силы воли, то ли решительности, он откладывал его на час, на день, на неделю, тяготясь и мучаясь.

Слова Шабадаша «я без боя не сдаюсь», приобретали все более конкретное выражение. В последнее время он забрасывал Елену пылкими письмами, напоминая о их старых привязанностях.

Елена не скрывала их от мужа, а потом даже не читая, стала уничтожать. Она верила, что Саша разберется что к чему. Ведь он все знает о ее отношениях с Виталием в студенческие годы… «Но каковы эти отношения теперь? — терзал себя подозрениями Александр. — Неужели все возвратилось вновь? Это уже он должен и обязан знать. Почему молчит Елена?» Последней каплей переполнившей чашу Сашиного терпения, был неожиданный приезд Виталия в город. Он заявился в сельскохозяйственный отдел редакции навеселе с букетом цветов, тортом и вином.

— Что все это значит? — возмутилась Елена. — Сейчас же убери все это и уходи немедленно.

— Только вместе с тобой. Давай поговорим, — решительным голосом сказал Шабадаш.

Елена накинула кофточку и вышла вместе с Виталием. Всего этого Саша, разумеется, не видел. Он зашел за Леной в редакцию. Лифтер сообщила ему, что Елена Ивановна только что вышла из редакции с молодым человеком, пришедшим с цветами и угощением.

Александр увидел их в двух кварталах от редакции, в театральном сквере, прозванном пенсионным, потому что пожилые люди часто коротали тут время, наслаждаясь тишиной и зеленью. Елена сидела на скамье, что-то резко говорила. Первым Сашиным желанием было незаметно подойти к ним, вмешаться в разговор, уличить обоих. Но он пересилил себя и решительно повернул домой.

— Не пытайся возражать, — выложив все Елене вечером, после работы, горько сказал Саша. — Только честно скажи, что происходит? Ты его все еще любишь? Все остальное меня сейчас не интересует. Да или нет?

Елена задумчиво посмотрела на Сашу.

— Неужели ты сам не видишь, не чувствуешь, кого я люблю?

— Так почему же этот тип позволяет себе…

— По очень простой причине, Саша, — спокойно ответила Елена, — чтобы рассорить нас. Внести разлад.

— Хотелось бы верить, — глухо проговорил Александр.

— Ты становишься совсем другим, подозрительным. Что с тобой происходит?

— Слишком много поводов для подозрительности. Слишком много. Когда вернусь, поговорим подробно.

— Откуда вернешься? — встревоженно спросила Елена.

— Не хотел тебя волновать. Идем на ходовые. А затем более длительный рейс на судне, которое построили, — попытался улыбнуться.

— Я ничего не понимаю, — проговорила Лена, позабыв об упреках и укорах. — Куда идете?

— Вся бригада. Ненадолго, — ответил Саша. — А может, это и к лучшему, — тихо добавил он, — проверить чувства в разлуке, на расстоянии…

— Тебе надо проверить? Меня? Себя? Откуда такое? Не уезжай, Саша, прошу, — неожиданно заволновалась Лена. — Ты мне сейчас так нужен…

— Да ты и соскучиться не успеешь, как я вернусь. Обещаю. Но если не хочешь — не поеду вовсе. Все решим вместе, сообща. Понимаешь, еще ничего не известно. Пойдет наша бригада или…

— Все уже известно, все ясно, все решено, — с тоской проговорила Лена. — Ты едешь, ты не должен упустить такой случай. И правильно. В жизни, может быть, больше подобного не представится. Правильно, — опустив голову, повторила она. — Езжай спокойно, друг мой.

И в этот момент у Елены созрело твердое решение: ничего не говорить Александру о том, что ждет ребенка, почему так разволновалась, расклеилась, отчего именно сейчас нуждается в его присутствии, внимании, заботе. «Скажу — все пойдет насмарку, — подумала она. — Сорву его планы… Ни за что».