Энциклопедия мировых сенсаций XX века. Том №2. Ошибки и катастрофы

СЕВЕСО: Ядовитое облако

В июле 1976 года маленький итальянский городок Севесо стал жертвой ужасной катастрофы, произошедшей на местном химическом заводе. В атмосферу вырвалось смертоносное облако ядовитого газа. Его разрушительные последствия окажут воздействие на жизнь многих поколений горожан.

Многие годы после катастрофы Севесо был городом-призраком. Покинутый людьми, он выглядел словно декорация к какому-то фантастическому фильму. Как за Берлинской стеной, за щитами с надписями об экологическом бедствии укрылись дома, магазины, рестораны, школы… "Зараженный район — не въезжать!" — гласили надписи на пяти языках. Безвольно повисли телефонные провода: ни туда, ни оттуда больше никто не звонил.

Некогда оживленный и красивый городок превратился в мертвую зону. Севесо стали называть итальянской Хиросимой.

Случилось это 10 июня 1976 года. Взрыв на принадлежащем Швейцарии химическом заводе выбросил в атмосферу облако диоксина — одного из самых страшных ядов, известных человеку. Облако повисло над промышленным пригородом, а затем яд стал оседать на дома и сады. У тысяч людей начались приступы тошноты, ослабло зрение, развивалась болезнь глаз, при которой очертания предметов казались расплывчатыми и зыбкими.

Как и при Чернобыльской катастрофе, которая произошла позже, человеческая ошибка обернулась для ничего не подозревающих жителей Севесо бедствием планетарного масштаба.

Диоксин — сопутствующий продукт при производстве трихлорфенола, который используется для изготовления дезодорантов и мыла. Если развести в воде всего лишь четыре унции (около 90 миллиграммов) этого вещества, то этого будет достаточно, чтобы умертвить 8 миллионов человек. В тот черный летний день на свободу вырвался демон, способный убить 100 миллионов. Нужны многие годы, чтобы оценить все последствия отравления почвы, определить, сколько бед оно еще принесет будущим поколениям людей.

Первые симптомы

До катастрофы в Севесо было семнадцать тысяч жителей. Живописный городок, лежащий у подножия зеленых холмов в долине реки По в окружении зеленых полей и лесов, привлекал многочисленных туристов из Милана.

На химическом заводе, где работали многие местные жители, механик Виро Романи заканчивал обедать. Был субботний день, и завод практически не работал. Сто пятьдесят человек отдыхали у себя дома, а десять ремонтников занимались профилактическим осмотром оборудования.

Здесь находилось вспомогательное производство одной из самых больших в мире фармацевтических компаний Хоффман — Ля-Рош.

В этот день химический реактор завода был заглушен. Но Виро Романи и его товарищи, сидевшие за чашкой кофе в столовой, вдруг услышали громкий хлопок, за которым последовал жуткий пронзительный свист. Рабочие выбежали наружу и увидели, как через предохранительные клапаны, установленные в верхней части аппарата, под огромным давлением вырывается смертоносный газ диоксин.

В течение нескольких минут с неба, словно снег, густо сыпались частицы химиката, а воздух наполнился едким запахом хлорина. Рабочие открыли аварийные краны, и в реактор хлынула холодная вода. Но в это время уже сформировавшееся облако медленно поплыло над сельской местностью, отправляясь в свое зловещее путешествие. Людей, сидевших под навесами уличных кафе или готовящихся к обеду дома, вдруг охватили приступы кашля. Из глаз посыпались слезы. Позже, когда облако ушло, все стали жаловаться на головные боли и тошноту. Тягучий и едкий запах висел в воздухе.

Почему это случилось?

Сразу же после взрыва представители администрации завода начали устанавливать причину аварии. Первый вывод: в предыдущие дни температура химической реакции была несколько завышена, а инструкция по режиму охлаждения не выдерживалась.

Чтобы решить проблему безопасности, большинство компаний, пользуясь типовыми предохранительными клапанами, такими же как и на заводе в Севесо, дублируют их на огромные запасные емкости. Эти емкости принимают при авариях смертельный яд, не давая ему вырваться в атмосферу. Но в Севесо таких запасных емкостей не было, а предохранительный клапан не только отказал в критический момент, но вдобавок был установлен на вытяжной трубе, ведущей на крышу. В результате всего этого и произошла утечка газа.

Скрытая информация

Трагические последствия случившегося начали проявляться уже через три-четыре дня. К среде амбулатории Севесо переполнили заболевшие люди. Среди них было много детей, страдающих от сыпи и гноящихся нарывов. Они жаловались на боли в спине, слабость и тупые головные боли.

Пациенты рассказывали докторам, что животные и птицы в их дворах и садах начали внезапно умирать. Один старик видел на своем газоне трех погибших малиновок. Собаки и кошки, выйдя из домов на улицу, падали замертво. Плантации помидоров и кукурузные поля как будто выгорели, растения высыхали и скручивались. На пастбищах пораженный скот мучился от жидкости, вытекающей из ушей и глаз. Погибли тысячи кур, их трупы разлагались на летнем солнцепеке.

Врачи, не получившие никакой информации от владельцев завода, терялись в догадках. Поверить во внезапную катастрофу было трудно. Никто не слышал сильного взрыва, не видел бушующего огня. Словом, не было ничего такого, что могло бы стать сигналом тревоги, о чем тут же сообщили бы по радио или по телевидению. А поскольку молчала ни о чем не подозревающая общественность, хранили молчание и боссы компании.

И только в пятницу, когда двухлетний ребенок был положен в больницу с огромным количеством волдырей и нарывов, мэры Севесо и соседнего городка Меда вынудили представителей завода ответить на некоторые вопросы.

Владельцы компании с неохотой сообщили, что по их просьбе образцы почвы исследовали швейцарские ученые и предложили запретить употреблять в пищу местную продукцию, а вокруг города расставить предупредительные щиты.

На следующий день было госпитализировано еще восемнадцать детей, и жителей Севесо охватила паника.

Теперь с неба мертвые птицы сыпались целыми стаями. Животные получали смертельные дозы отравления гораздо быстрее, чем люди, потому что они ели траву, пили дождевую воду и в целом были гораздо ближе к ядовитым осадкам диоксина. А врачи, полагаясь на информацию компании, лечили своих пациентов от отравления трихлорфенолом, который в миллион раз менее токсичен, чем диоксин.

Журналистское расследование

Миланский репортер Бруно Амбрози, химик по образованию, установил, что авария на заводе сопровождалась выбросом диоксина.

Таким образом, он с горечью открыл, что произошло на самом деле.

Миланская газета писала по этому поводу: "Это один из самых сильнодействующих мелкомолекулярных токсинов, известных человеку. Мышьяк и стрихнин по сравнению с ним ничто.

Диоксин поражает печень и почки, а также является "мутагенным", то есть способным менять химический состав хромосомы, что ведет к заболеванию раком и вызывает дефекты у детей уже в утробе матери".

Амбрози разоблачил официальную версию. Да и швейцарские ученые подтвердили то, что он уже знал, — произошла массированная утечка диоксина, который проник в почву и в атмосферу, вызвав катастрофические последствия.

Чрезвычайное положение

Аварийный центр разместился в начальной школе, и для работы в нем были мобилизованы все местные врачи, сестры и санитарки.

Через восемь дней после начала бедствия итальянское правительство объявило чрезвычайное положение.

Министр здравоохранения провинции Ломбардия Виктория Риволта начала сопоставлять данные на огромной карте, стараясь определить, где теперь облако и сколько диоксина попало на землю и в атмосферу.

В субботу 24 июля началась полная эвакуация из "зоны А". В соответствии с картой Риволты в этом районе больше всего пострадали от заболеваний люди, здесь же наблюдался и самый сильный падеж скота.

Двести семей выехали из зоны, вокруг которой были расставлены полицейские кордоны и заставы карабинеров. Территория в шесть квадратных миль была огорожена колючей проволокой. Затем в зону вошли люди в защитных комбинезонах, чтобы уничтожить оставшихся животных. Вдобавок к десяти тысячам, отравленным диоксином, было убито еще свыше пятидесяти тысяч животных.

Страх остается

Дерматолог Уолкер, которой уже доводилось лечить рабочих в случаях заражения диоксином, сказала, что первые последствия трагедии проявятся дней через двадцать. Людей охватили страх и неуверенность.

Тысячи и тысячи исследований, проводимых над заболевшими людьми, помогли определить степень отравления: высокую, среднюю и низкую категории риска. Итальянское правительство, боясь появления на свет детей-уродов и калек, разрешило в районе загрязнения аборты. За два года тысячи тонн зараженной почвы были вывезены из зоны и захоронены в бетонных могильниках, тысячи тонн растений и семьдесят тысяч трупов животных сожжены.

Беженцев переместили во временные поселения, компенсировали материальные потери и пообещали выделить жилье, эквивалентное тому, которое они оставили в зоне.

Большинство из эвакуированных 736 семей в итоге вернулись в свои дома, но 256 жителям навсегда запретили появляться в "зоне А", где уровень концентрации диоксина оказался наивысшим.

Три года спустя итальянский парламент подвел итоги расследования катастрофы. В докладе говорилось, что завод не был готов к выпуску трихлорфенола с точки зрения обеспечения безопасности, что представители компании выжидали двадцать семь часов после выброса газа и не удосужились поставить в известность о нем муниципальные органы. Именно поэтому не были своевременно предприняты меры по эвакуации людей.

В качестве компенсации за причиненный ущерб компания выплатила пострадавшим свыше 10 миллионов долларов.

Удивительно, но за два десятилетия, минувших после катастрофы, ни один человек от ее последствий не умер. Несколько детей родились с отклонениями, но не ясно, явились ли они жертвами диоксина. Из 187 пораженных ядом детей не удалось спасти только двоих.