Энергия Матери-Земли. Возвращение к истокам природы

Глава 36

Возвращение домой: посадить семена магии, настойчивости и восторга

В процессе человеческой эволюции, изменение ума, новая идея может иметь столько же ценности для выживания и значения в плане приспособления, как и мутация гена.

Льялл Уотсон

Есть многое на небе и земле, Горацио,

Что и не снилось нашим мудрецам.

«Гамлет», Уильям Шекспир

Это интервью было взято у автора 8 июля 2000 года Дерриком Дженсеном, автором книги «Язык, который старше слов».

Деррик Дженсон: Определите для меня, что значит дом.

Джесси Хардин Волк: Дом — это чувствующее сердце, находящееся в глубоких отношениях с Землей. И это место, которое наиболее настойчиво зовет нас, дает нам самые громкие и лучшие указания. Место, которого нам неизбежно недостает, когда мы уезжаем, соучастник нашей боли и причина нашей радости. Дом — это не только там, где ты хочешь жить, но и то, как ты хочешь жить. И место, где ты хочешь быть, когда, в конце концов, тебя призовет смерть.

«Потерять свое место» — это потерять наш путь домой.

Позвольте мне объяснить это так: источник всех психологических, социальных и экологических болезней — это наша иллюзия отделенности. И первый шаг в исправлении этого искусственного раскола — этой глубокой и гибельной раны — это попытка вернуться к месту воссоединения с нашим истинным существом в настоящем мгновении, наполненном жизнью.

ДД: Я не понимаю.

ДХВ: Открытость переживанию Вселенной происходит через сокровенные отношения с живой планетой, с Гайей. Дверь к переживанию Гайи находится в наших чувственных животных телах и в наших чувствующих сердцах. А путешествие — работа, реализация — может случиться только в непосредственном, настоящем времени. Возвращение к исконности начинается с возобновления жизни в наших проснувшихся телах и вздымающихся эмоциях, в «сейчас». Большая часть мира природы и нашего собственного дикого духа умирает напрямую в результате нашего отчуждения и погруженности в мысли, от того, что я называю «великой дистанцией». И возможно, самое трагичное заключается в том, что многие из нас умирают, так и не жив в полном смысле этого слова.

ДД: Это напоминает мне цитату из Г. Уэллса: «Ныне можно прожить всю жизнь кое-как, ничему всерьез не отдаваясь, потворствуя своим прихотям и ни к чему себя не принуждая, не испытав по-настоящему ни голода, ни страха, ни подлинной страсти, не узнав ничего лучше и выше, чем судорога чувственного наслаждения, и впервые ощутить изначальную суровую правду бытия лишь в свой смертный час»[43]. Что это означает?

ДХВ: Слишком легкий путь предлагают нам страх, привычки и пристрастие к комфорту. Мы, современные люди, люди цивилизации, отказываемся от наших мечтаний ради бессмысленной карьеры. Мы ищем отвлечение внимания в телевизоре и спасение в небесах. Мы притворствуем и лжем в любви. Мы живем внутри своего занятого ума и, следовательно, пренебрегаем телом и тоской нашего сердца.

Мы барахтаемся на поверхности, вместо того чтобы рискнуть нырнуть в пугающие глубины. Мы смиряемся, вместо того чтобы отвергнуть и выступить против. Мы принимаем комфорт и безопасность, вместо того чтобы чувствовать и быть ответственным. Мы, цивилизованные люди, словно туристы пребываем в своих животных телах, за исключением некоторых моментов во время сексуального акта... или мгновений животного испуга за сохранность своей жизни. К сожалению, слишком часто мы возвращаемся в тело, только когда сталкиваемся с угрозой физического или психологического разрушения. Мы возвращаемся к себе и возвращаемся домой. Ясно, что социального и экологического активизма недостаточно, пока мы каким-то образом не сменим способ, которым мы как вид воспринимаем и относимся к природному миру, к земле и месту обитания. Мы можем утверждать эти маленькие, краткосрочные победы, но факт в том, что мир лишается лесов даже быстрее, чем мы говорим. В землю и воздух испускается больше ядовитых химикатов, чем когда-либо. Мы меняем климат. А генная инженерия предлагает то, что, возможно, одно является величайшей угрозой здоровью и целостности жизни на Земле.

ДД: Мы проигрываем?

ДХВ: Секрет правильных отношений — а быть по-настоящему достойным этого благословения называется «иметь осознанность» — это делать то, что правильно, что имеет наибольшее значение, независимо от видимых результатов. Мы редко видим, какие плоды приносит все то хорошее, что мы совершаем, но, что более важно, нам нужно прикладывать большие усилия, не потому, что мы воображаем, что у нас все получится, а потому, что так делать правильно. Потому что это действительно имеет для нас глубокое значение! И в любом случае, даже разочарование и недовольство несут хорошие потенциальные знаки. Они являются свидетельством осознания трудностей, что сгрудились вокруг нас, и именно действие вопреки им делает жизнь человека героической.

ДД: Говорите ли вы, что результаты не имеют значения?

ДХВ: Конечно, они имеют значение. Но мы смотрим на результаты для того, чтобы выявить, какие действия лучше предпринять в дальнейшем, а не как на причину для действий. И иногда мы способны совершить невозможное. Нас называют магами, потому что то, что мы делаем, кажется, бросает вызов логике и ограничениям. Когда Неистовый Конь увидел, как на его деревню и семью напала американская армия, он понял, что численный перевес не на его стороне. Но, несмотря на это, он безудержно бросился в битву, вдохновляя других индейских воинов последовать его примеру и разбивая шеренги врагов исключительно страстью своего усилия, самоотдачей и риском, своей жизнью и любовью.

Важно отбросить все ожидания, которые могут привести к разочарованию. И крепко держаться за надежду, что есть сопереживающая молитва, в которой мы принимаем участие, семя, которое мы сажаем, даже если никогда не увидим дерево.

ДД: Но мы так и делаем. Вы же видите это вокруг. Коровы ушли с земли (Святилища Сладкого Целительства), а трехгранные тополя и ивы вернулись. Это прекрасно.

ДХВ: Сейчас земля защищена, но это достигнуто потом, риском, безмолвной удачей и существенной помощью от духов. И более того, мы наслаждаемся этим, чтим, восстанавливаем, возвращаем сакральность... и тем не менее нет гарантий. Лучшее, что мы можем сделать, это просыпаться каждый божий день, благодарить за то, что мы живы и осознаны в этом очаровательном месте. Будучи теми, кто мы есть на самом деле, и делая все возможное, исходя из верных побуждений.

ДД: Я бы хотел вернуться к упоминанию о том, чтобы заново проживать свое тело. Что вы имеете в виду?

ДХВ: Ваша дверь к целому миру находится там, где ваше чувствующее тело соприкасается с дающей Землей. Ваши босые ступни, ваша задняя часть — несколько квадратных дюймов абсолютного контакта — это точка связи между вами и миллионами лет органического процесса. И переживать эту связь полностью можно, только отринув постоянные рефлексии о прошлом и мысли о будущем, этот постоянный внутренний голос цензора, который отравляет наше ощущение настоящего момента. Тогда мы сможем переживать мир вокруг нас — а также внутри нас — как пробужденные, жаждущие, чувствующие, отзывчивые и заботливые существа, какие мы на самом деле и есть.

ДД: То есть заново проживать свое тело означает заново проживать настоящий момент.

ДХВ: Мы не можем ощутить своей связи с чувствующим телом или принимать участие в процессе мира природы где-то, кроме «здесь» и «сейчас». И мы не можем быть ни в том, ни в другом, если мы вечно пребываем в своих умах, увлеченные фильмами в наших головах. При этом реальность машет своими руками, крыльями и формами облаков, как флажками, стараясь привлечь к себе снова наше внимание, стараясь вернуть нам нашу жизнь. Я имею в виду, есть причина, почему его называют «настоящее»: потому что это тот реальный дар, что мы упускаем, как глупцы. Большинство из нас читали старую классическую научную фантастику, где профессор отправляется из подвальной мастерской, оседлав «машину времени», оставляя позади лишь след в пыли на полу, где она некогда стояла. Точно так же и цивилизованное человечество находится за пределами досягаемости для разворачивающегося мира настоящего. Наши тела остаются на месте, совсем как этот след в пыли, в то время как наши умы движутся по кругу, то вперед, то назад по годам и столетиям, находясь в любом месте, кроме «здесь»... и в любом моменте, кроме «сейчас». Слишком часто мы переживаем о своих желаниях и беспокойствах, а не живем в настоящем моменте, в конкретном месте. И тем не менее такие процессы, как развитие промышленности и разрушение экологии, часто совершаются вне настоящего, ориентированными на будущее менеджерами и бюрократами, которые не замечают стенаний и жалоб, криков и призывов настоящего. Что нам нужно, так это сознательный, коллективный прыжок с вышки в момент, который всегда является решающим, — новое погружение в ощущения и ответственность реального мира... сейчас!

ДД: Как человек начинает это делать?

ДХВ: Протяните руку к тому, что реально: к листку, к стулу, к другу — к каналам настоящего, которые рады снова соединить нас с «сейчас». Если что-то существует для чувств, оно существует в настоящем. Пробуждаясь от ночного кошмара прошлых событий и далеких мест, вглядитесь в градации черного в неосвещенной спальне, сконцентрируйтесь на давлении одеяла на кожу или отдайтесь распознаванию любых запахов, прокладывающих к вам свой путь сквозь темноту. Попробуйте облиться душем, холоднее и горячее того, что, как вы думаете, вы можете выдержать, сосредоточьтесь на любовнике, с которым вы сейчас. И если все остальное не действует, то нет ничего лучшего, чем громкий грохот, внезапный скрежет тормозов или настоящий близкий к смертельному опыт, чтобы вернуть нас в тела, которые готовы бегать или наслаждаться!

Окружающий мир всячески препятствует нашему «возвращению в себя», и поэтому нам нужно быть сосредоточенными и настойчивыми. Это общество выступает помехой. Шум и яркие огни, толпы, очереди и офисная рутина, вечерние походы в кино или пустые светские беседы. Беспокойным и страстным натурам будет одиноко в этом суетном и в общем поверхностном мире. Средний обыватель вряд ли захочет вдыхать аромат так глубоко или любить настолько сильно. Вряд ли он рискнет также, чтобы обрести слишком близкую привязанность. Даже друзья, которых вы знали всю жизнь, не всегда оказываются тем, чем вы хотели бы их видеть. Может быть, то, что вы больше становитесь тем, кто вы есть, отзеркаливает нечто в них, с чем они не хотят разбираться, а так они стараются оставить все налегке. Когда вы становитесь собой, вы моментально оказываетесь самым одиноким человеком на Земле, но когда вы проходите через эту дверь, вы осознаете себя частью всего. И что, в конце концов, быть одиноким невозможно. Это своего рода уверенность и мудрость, которую дарует Природа: глубинное знание этого момента, этого дерева, этого места, этого дома.

ДД: И мне кажется, это займет длительное время. Я живу на той же самой земле уже около трех лет...

ДХВ: И ты только начинаешь вникать.

ДД: Да.

ДХВ: Это потребует не только обещания, но присутствия и усердия, день за днем, день за днем. Если мы бываем дома только сезонно или если пять дней в неделю мы отсутствуем, это не одно и то же.

Углубление отношений требует, чтобы мы видели, как солнце встает немного из другого места каждый день в течение всех четырех времен года. У меня столько друзей, живущих в городах, которые весь день работают в помещении, и некоторые из них даже не знают, где садится солнце. Пока мы не сориентировались, пока мы не знаем, где мы, не знаем в каком направлении восток, как мы можем узнать, в каком направлении пойдет наша жизнь? И для осознания экологических циклов требуется время, поскольку многие из них долго длятся. Для особых насекомых существуют семилетние циклы, и есть особые цветы, которые расцветают только каждые четыре или восемь лет. Есть модели дождя и засухи. Появление и исчезновение новых видов. Пропустите одну неделю в этом зачарованном каньоне, и вы можете пропустить большую часть сезона цветения дикой тутовой ягоды. Ни единый закат не повторится снова именно так, как он сиял сегодня.

Интимность взаимоотношений, это сужение внимания, на самом деле расширяет то, что означает принадлежать чему-то и быть живым. К сожалению, такое глубокое отношение и проживание может находиться в противоречии с социальной нормой, с производством дающего жизнеспособность дохода или произведением медицинского страхования.

ДД: Почему так происходит?

ДХВ: Требуется, чтобы мы делали работу, которая учитывает целостность и нужды нашего тела, нашего сообщества, других видов, воздуха, воды и земли... и с помощью нее может быть не просто заработать на жизнь. Система поощряет граждан, которые молча соглашаются, идут на компромисс и приспосабливаются. Нам обычно платят не за то, чтобы мы делали то, что нам говорят, но чтобы мы «смотрели в другую сторону» — в сторону от воздействия тех задач, что мы выполняем, на наши тела, на наши семьи и на наш мир. Фактически, чем более бессмысленна или разрушительна должность, тем больше денег или благ мы можем заработать. Главы корпораций и политики, генетики и инженеры-атомщики, генералы и застройщики оплачиваются выше всего. Писатели и танцоры, репетиторы дошкольников и консультанты, экологические активисты и поэты-мудрецы — счастливцы, если им вообще что-то платят. Либо они работают как волонтеры. Но в этом есть положительный момент. Поскольку сферы, которые требуют заботливой помощи, оплачиваются так мало, они привлекают наиболее искренних людей. Людей, которые выполняют свое служение из чистейших мотивов. И награда действительно приходит, может быть не всегда в виде наличных: удовлетворение, которое появляется, когда мы являемся теми, кто мы есть на самом деле и когда мы делаем правильные вещи. Магические связи и соединения. Возросшая личная осознанность и сила. Регулярное проявление чудес.

ДД: А какова ваша история?

ДХВ: Я всегда чувствовал себя одиночкой. Не было ни единого момента, чтобы я не чувствовал себя чуждым социуму и социальным соглашениям...

ДД: Каким социальным соглашениям?

ДХВ: Согласно этим соглашениям, если мы оставим свои глубочайшие потребности, свое чувство места, магии и миссии — все будет в порядке, медицина разработает лекарство от смерти, наука возведет защитные пузыри вокруг городов, чтобы очистить воздух, и человечество внезапно станет добродетельным. Что нефтяные компании выступят с новыми формами недорогой энергии, что лишение нас частной жизни — это способ нас защитить, что создание большего числа баллистических ракет обеспечит нам большую безопасность, система социального обеспечения действительно позаботится о нас, когда мы постареем, и мы все можем заводить большое количество детей без серьезных последствий для окружающей среды или качества жизни. И, в конце концов, если мы будем играть по правилам, то мы все отправимся в рай, где нет находящихся в опасности природных видов или забитых до смерти представителей племени хуту и жен, избиваемых мужами, не имеющими уважения к себе.

Это соглашение о том, что мы будем улыбаться, даже если кто-то или что-то нам не нравится или будем собираться на Рождество и дарить подарки даже тем членам семьи, которым мы не нравились весь год.

Что мы будем игнорировать насилие над ребенком, которое, как мы знаем, происходит на той стороне улицы, и будем иметь скрываемые связи, вместо того чтобы быть честными со своими супругами по поводу своих чувств и потребностей. Что мы не будем говорить о воздействии ДДТ, который распылили в своих тщательно подрезанных садах сегодня днем, о проценте бедных, необразованных детей в воинской части или о причинах появления незамужних матерей и изуродованных химией детей.

Что мы никогда не будем обдумывать, почему семьи отнюдь не похожи на счастливых ребят, что показывают по телевизору, что никто не настаивает на кодексе чести, как в западных романах, и что наши непосредственные окрестности, покрытые асфальтом, совсем не похожи на фермы, пустыни и горы, что призывают нас с серебряного экрана.

Помните журналы в приемных у зубного врача, когда мы были детьми? Вы помните страницу, где была картинка с чем-то неподходящим, вроде топора, свисающего с дерева, и вам предлагалось определить, что с картинкой не так? С того самого времени, как я был ребенком ясельного возраста, для меня это так ощущается. Это как постучать по камням и обнаружить, что они пустые, обнаружить следы и швы от отливочной формы на местных деревьях при ближайшем рассмотрении. Как будто мы все живем в большом парке развлечений... и нам нужно заплатить, чтобы выйти из него.

Когда в возрасте 14 лет я начал убегать из школы, я обнаружил, что приступы голода вызывают гораздо больше возбуждения, чем ежедневные порции безвкусных замороженных обедов, и мне нравилось теряться гораздо больше, чем всегда думать, что я знаю, куда иду. Безопасность была вызывающей онемение смирительной рубашкой, так что я приветствовал риск. Я говорил боли «добро пожаловать!», потому что я не мог больше переваривать отрицание.

ДД: Вы говорите об эмоциональной боли? О физической?

ДХВ: И той и другой. Боль от чувства изолированности и непонимания. От сочувствия — бормочущим побирушкам на улицах, выходцам из Латинской Америки, арестованным полицией, маленьким детям, которых ни у кого не находится времени послушать. Сочувствия вырубаемым на корню лесам, изгнанной с места обитания дикой природе и любым семенам, оставленным плакать под четырьмя дюймами мостовой. Даже драка или падение с мотоцикла несли определенную освежающую честность, потому что были неоспоримым и острым свидетельством того, что я жив. Я избегал парадигмы комфорта, притворства и отрицания, чтобы узнать что угодно новое.

ДД: В какой момент этот процесс культивирования боли перевернулся? Когда вы стали пожинать плоды присутствия?

ДХВ: Немедленно. Ясно, что чем более мы готовы чувствовать свою боль — и агонию других людей, других существ, — тем более сильна наша способность к блаженству, соединению и любви. Глаза, что с охотой смотрят в лица страдающих, скорее заметят ценность улыбки, меняющиеся формы пробегающих по небу облаков или поэзию падающего листа. Уши, что находят сирены невыносимыми, могут лучше оценить шепот реки и тихое скрипение бабушкиного кресла-качалки. Сердце, которое действительно знает смысл блаженства, сделало таким чувствительным отчаяние.

ДД: Давайте поговорим о земле (Святилище Сладкого Целительства).

ДХВ: В тот момент, как я увидел ее, я почувствовал себя безнадежно влюбленным. Я продал двигатель из школьного автобуса, в котором жил, чтобы раздобыть задаток для кредита, не имея никакого представления, где я найду остаток для погашения той суммы, что мне предложили. В некоторых исторических хрониках рассказывается, что вожди викингов, обнаруживая численное превосходство противника, отдавали приказ стрельбы по парусам, зная, что люди будут драться отчаяннее, если увидят, что обратного пути нет. Продав двигатель, я сжег свои мосты и перерубил мачты, и дал клятву купить, защищать это особое место и быть на нем священнослужителем. Отступать было некуда.

ДД: Как вы узнали, что именно в этом месте вам нужно быть?

ДХВ: При нахождении дома, как и при нахождении своей судьбы, нужно руководствоваться своей интуицией и инстинктом. А затем учиться доверять им и следовать за ними. Нельзя выбрать дом, сопоставляя факты и карты в каком-то атласе, равно как вы не можете найти ваших «животных-целителей», вытаскивая карты из колоды. Дом, как приключение, — это что-то, что появляется, когда мы откладываем свои планы и условия и начинаем чувствовать свой путь к тому месту, которое является нашим. И это не только место, которое нужно нашей душе, но также и место, которому больше всего нужны мы. Это не то место, куда ты кладешь свою голову, это место, которому ты вверяешь свое сердце. События, которые привели меня к нахождению, покупке и сохранению Святилища, были просто чудесными, убеждая меня без сомнения, что я должен быть здесь, служа этому месту и учению.

И в любом случае, мы можем чувствовать то место, которое является нашим, сверяясь с компасом самого нашего тела. Когда бы мы ни покидали его, мы почувствуем, что идем не в том направлении. А когда возвращаемся, каждой клеточкой тела мы узнаем, что направляемся в сторону дома.

Будучи подростком, я предпочитал случайные связи длительным отношениям, многообразие опыта его глубине. Прибытие сюда положило этому конец, в тот момент, как я заключил союз, «сочетался браком» с этой землей, войдя во взаимное соглашение, которое требует от меня ровно столько, сколько дает взамен.

ДД: Вы писали, что мы не можем владеть землей, что земля владеет нами. В чем заключается ваш контракт на этот каньон?

ДХВ: Как мы можем владеть тем, что содержит нас, предшествует нам и переживет нас? Я не столько заключал контракт на это место, сколько с этим местом. Мы входим в отношения, скрепленные печатью крови и слез, пота и спермы и соразмеренного получения и отдачи, что нам понятным образом проясняют, и мы должным образом этому присягаем. Земля ручается дать все свое подлинное «Я», предложить нам дом и кров, прекрасные рощи и великолепные горы, необходимую нам пищу и воду, вдохновение и руководство. Мы обещаем дары в ответ: свое участие и присутствие, внимание и концентрацию. Мы обещаем попытаться и почувствовать ее нужды, и удовлетворить их. Поддержать ее в полноте цветения. Защищать ее целостность и честь от всех угроз, включая те, что приходят от нас самих. Ценить и праздновать.

Равно как и все остальное, это брачный контракт, скрепленный скорее любовью, чем законом. Много раз я стоял перед этими оранжево-пурпурными скалами и повторял свои клятвы. Что я сделаю все, что могу, чтобы восстановить землю и сделать ее максимально тем, чем она может быть, никогда не буду склонять ее к своей воле, буду всегда служить ей, касаться ее, гладить ее волосы из трав. Утопать своими босыми ступнями в ее обнаженном земном теле.

ДД: Это может показаться странным, но когда я шел вниз по каньону, до того как пришел на это интервью, мне не хватало одной вещи — любовницы. Если бы я был здесь с подругой-любовницей, я бы бесспорно занялся бы любовью.

ДХВ: Конечно же! Куда бы мы ни посмотрели, везде мы видим наполненный эротикой мир природы, через свои составные части пожирающий сам себя и сам с собой совершающий соитие. Нагруженные пыльцой цветы, в которые проникают дикие пчелы. Брачные зовы лосей. Оргии насекомых и переплетенные ветви винограда. Нас тянет в это страстное желание и объятие, у нас появляется вдохновение добавить и свои собственные вариации партнерства и пар. Существует то, что Терри Темпест Уилльямс и я называем «эротика места», заряженное поле, из которого мы вышли и в которое подсознательно стремимся вернуться снова. Лоба присоединилась ко мне, превращая наш каньон в женщину-любовницу. Это можно видеть в том, как она прикасается к каждому окутанному мхом камню по пути вниз по дорожке. Если она сломает травинку, на которую наступила, боль искажает ее лицо. А когда мелкая речка медленно несет ее вниз по течению, ее охватывает экстаз. А то, как звучит ее голос в лунную ночь...

ДД: Когда она спросила, что потребовалось бы от нее, если бы она осталась здесь с вами, одно из того, что вы сказали, было: «Воспевай каньону славу».

ДХВ: Земле нужно не просто, чтобы мы ее защищали. Ей нужна забота наших рук. Ей нужно, чтобы мы пели ритуальные песни и молитвы, благодарили и посвящали ей праздники. C того времени, как моя дорогая впервые приехала сюда, она встает над рекой перед небольшой пустой пещерой и выпевает каскад трелей и строк. Я чувствую, как весь каньон поднимается, чтобы принять их, так, словно кошка выгибает спину, когда вы наклоняетесь, чтобы погладить ее.

ДД: Одна из вещей, которые я люблю в нашей работе, — это что активисты, как правило, занимаются восстановлением, некоторые язычники поют восхваляющие гимны, но вы делаете и то и другое. Это настолько очевидно, сколько работы вы проделали здесь.

ДХВ: Вы джентльмен, раз вы так говорите. Восстановление и проживание может быть духовностью и искусством — если мы наполняем их страстью и молитвой. Ритмом и стилем. Смыслом и грацией.

Наиболее тяжелая и прекрасная работа в этом мире, кажется, исходит из магического побуждения, из кожи змеи, из заботливой души, из предвкушающей плоти. От Земли и Духа. От самой судьбы. Это основательный и душевный голос новых ведьм и колдунов, провидцев и шаманов, жителей дикой природы и жриц, воздающих молитвы и хвалы.

ДД: Это похоже на слова Майстера Экхарта — если только одна молитва, которую вы произносите в своей жизни, звучит «спасибо», этого достаточно.

ДХВ: И идеально выражать это через песни, стон, вздох и восклицания детского восторга. Символический язык служит только нескольким искупляющим ролям: благодарению, предупреждению и написанию од для возлюбленных,.. а также возвращению внимания людей к тому, что реально и бессловесно! Если я постоянно пишу, то это только оттого, что я пытаюсь с помощью слов посвятить других в свой живой непосредственный опыт. И произнести заклинание, способное изменить наш мир.

ДД: Вы пишете о том, чтобы учиться у Земли, и уроки далеки от версии земли Диснея, где никто никогда не ранится.

ДХВ: Дикая природа — это во многом милостивый и полезный опыт, но его опасные стороны заставляют нас быть полностью пробужденными, быть осторожными, чуткими. Наша сила — это следствие тех вызовов, с которыми мы сталкиваемся. Высокая скорость реакции наших предков проистекала не только от того, что они гонялись за едой, но и бегали от беды. Наиболее незабываемые опыты — это намеки на смерть и напоминания о том, чтобы жить. Мы никогда не были более живыми, более присутствующими и осознающими, чем когда нас преследовали пещерные медведи и гигантские кошки.

Много раз я сходил на несколько футов с горной тропы, чтобы пропустить шумную стаю пешеходов-путешественников. Я улыбался, когда они мешкали, глядя под ноги, громко разговаривая о следующем пике, который они «возьмут» или о последней женщине, которой обладали, — не видя меня, стоящего на самом виду. В стране гризли они закончили бы обеденным мясом. Достаточно одного взгляда на следы когтей гризли высоко на дереве, чтобы обратить чуть больше внимания на свое окружение. Глаза, привыкшие различать следы медведя, скорее заметят маленькие бутоны цветков, пробивающиеся в клевере, и то, как чувственно проходится ветер по высокой траве. Уши, внимательные к звукам, которые могут издавать большие медведи, скорее услышат крошечные капельки моросящего дождя и распознают тонкости в песне реки.

ДД: А как в эту картину входит смерть?

ДХВ: Страх — это причина для большей осознанности и потенциально топливо для движения или изменения. Каким-то образом, смерть — это союзник, который постоянно напоминает о реальном мире вокруг нас и о том, что имеет наибольшее значение. Если вы думаете, что вам осталось жить несколько недель или месяцев, то вряд ли вы захотите потратить хоть какую-то часть этого времени под флуоресцентными огнями, беспокоясь и ссорясь по мелочам. Вы постараетесь провести время в своих любимых местах или в тех местах, что вы наиболее чувствуете своими. Вы будете наслаждаться моментами, которые вы проводите со своими любимыми, будете смаковать каждый запах и звук.

Но если вы думаете, что у вас осталось еще несколько лет, вы скорее будете откладывать поездку на любимый вами океан или в пустыню, страдать от огней в узких боксах офисов, чтобы заработать еще несколько сотен банковских билетов, и упускать драгоценные объятья, смех и взгляды своих детей и любовников. Чем больше времени, как вы думаете, у вас есть, тем больше вероятность, что вы будете откладывать свою духовную работу, свою задачу, свою цель... само проживание жизни.

Нам уже трудно быть присутствующими, быть в теле — мы уже относимся к Земле как к безжизненному и бесконечному источнику — зная, что у нас, к счастью, есть 70 лет относительно хорошего здоровья. Просто представьте, насколько беспечно мы будем обращаться со своей жизнью и с жизнями других видов, если бы мы смогли рассчитывать, что биомедицина гарантирует нам еще от 50 до 100 лет. Чувственность, сострадание и благодарность коренятся в осознании смертности.

В этом ключе большие медведи — это наши Будды. А вирусы — это агенты воссоединения и смирения.

ДД: Мы не являемся вершиной пищевой цепи.

ДХВ: Грязь является вершиной... потому что она поедает всех! Если мы действительно хотим чувствовать себя частью бесконечных циклов жизни, нам нужно привыкнуть думать о себе как о еде. В этом обществе люди обычно проживают свои жизни, как будто бы они были как-то отделены от Природы, а потом они используют бальзамирующие составы и обитые металлом гробы, чтобы не дать Природе вмешаться и после смерти. Но даже будучи похороненными, мы кормим все прилегающее целое, которое однажды кормило нас. Попытки предупредить разложение, как и научный поиск бессмертия, говорят о нашем нежелании сдаться самому процессу, из которого мы возникли, вышли... и в который возвращаемся.

ДД: Встреча лицом к лицу со смертью, как и встреча с жизнью, требует немало мужества.

ДХВ: Мужество — это жажда ощущения и чувства, не важно, чего это стоит. И совершать что-то правильное — действовать согласно этим чувствам — перед лицом любого препятствия. Если мы мужественны, то оттого, что мы любим что-то достаточно, чтобы рисковать, ради его спасения, помогать этому, питать это. Предельное мужество приходит из нашего убежденного знания, что мы являемся неотделимой частью Земли. Мы должны научиться проживать свою жизнь так же, как в смерти, утверждая сакральную связь между нами и Землей.

ДД: Я пришел к осознанию, что нет ничего отделенного от Земли.

ДХВ: Ничего отделенного нет. В этом вся суть. Любая проблема в мире, любое социальное беспокойство, любой экологический дисбаланс, любая накрученная личная проблема происходит из-за того, что каким-то образом мы способны представить разделенность между нашим умом и сердцем, между нашим умом и телом, между нашим телом и этим местом, между нами и нашими возлюбленными, нами и нашим сообществом.

Не существует изначального зла, только изначальная воображаемая отделенность. Лекарством этого является любовь. И способ проявить эту любовь лежит через мужественное воплощение наших решительных, магических, откликающихся «Я». Наших естественных «Я» в партнерстве со всем естественным в этом мире.

ДД: Долгое-долгое время я пытался определить, что естественно, и вот к чему я наконец пришел: институт, правило или артефакт естественны в той степени, в которой они усиливают наше понимание нашей включенности или участия в природном мире, и неестественны настолько, насколько они маскируют это.

ДХВ: Точно. И мы естественны настолько, насколько принимаем свою включенность и действуем из этого животного или духовного чувства соединения, взаимозависимости и неотделимости... выполняя «настоящую работу».

ДД: Дайте определение «настоящей работе».

ДХВ: Индивидуально превращать свою жизнь в поиск воссоединения, поиск правильных средств к существованию и правильной жизни, смысла и красоты. Это наша работа — даже если это будет стоить нашей кредитоспособности или карьеры, поддержки наших родителей, принятия наших детей или понимания наших партнеров в ходе возвращения себе нашей жизни, нашей страсти, нашей души.

ДД: Это будет непросто продать.

ДХВ: Возможно, раздача шоколадных поцелуев и карт бесплатного доступа на небеса всегда будет пользоваться большей популярностью, и никакой призыв к чувствительности и ответственности не выдержит конкуренцию с продажей молитв ангелам, которые готовы сделать за вас всю вашу кармическую работу. Новая Природная Духовность учит, что мы несем ответственность за свою жизнь и что судьба мира природы будет во многом зависеть от того, что мы делаем или не делаем.

Может показаться, что истина «стоит нам всего», но она одаряет нас тем, кто мы есть на самом деле, и возвращает полноте переживания мира, частью которого мы являемся. Это озарение, не имеющее границ, условностей, претензий и извинений. Я не прошу совершенства или просветления от тех, с кем я работаю, только полное и сердечное усилие, сильное сосредоточение и любовь. И желание подниматься после падения. Наши Гайянские техники состоят из своего рода курса «без строп» — это шанс быть осознанным и ответственным, без страховки, которая могла бы смягчить наши ошибки. Вместо «12 ступеней» мы сократили его до двух: снова стать собой — наиболее истинным и чувствующим, а затем проявить это магическое «Я» ради блага целого. Специалисты по терапии хотят, чтобы у вас был «навык» не позволять вашим травмам и неудовлетворенным потребностям вмешиваться в вашу способность «продуктивно функционировать» в обществе. У меня нет намерения помогать кому-либо более терпимо относиться к окружающим, способствовать их лицемерию и бессмысленности или учить игнорировать свои потребности и боль. Я пытаюсь вернуть людям волю и силу противостоять тому, что нуждается в противостоянии, изменить то, что нуждается в изменении... и чувствовать абсолютно все. Это полезно, не зависимо от того, каким магическим или духовным традициям принадлежит человек или какие задачи он преследует.

Священники могут отпустить вам грехи, а гуру — дать мантру для освобождения от кармического цикла. Консультанты могут бесконечно работать с вами, даже не требуя никаких существенных сдвигов. Но с учениями одухотворенной Земли, первобытного инстинкта и интуиции дело обстоит совсем не так... и не так оно обстоит с нами. Вам могут отпустить грехи, вы можете быть наполнены, но не избавлены от ответственности, поскольку осознанные люди имеют ответственность. Мы попросим вас не выходить за пределы, но участвовать. И мы будем ждать от вас изменений — чтобы вы становились все больше тем, кто вы есть: имеющими потребности, но и отдающими, уязвимыми и сильными, физическими и духовными, сердитыми и счастливыми, решительными и испуганными. Это самое малое, что мы можем сделать.

ДД: Что беспокоит вас больше всего?

ДХВ: Эпидемия небезопасности, которую разводит отделенность. Мы находимся в своего рода коллективном отрицании этого факта, но не существует ни одного явления, оказывающего большего влияния на нашу деятельность, ни одного фактора, вызывающего большего подавления нашей исконной магической человечности и нарушения и разрушения Природы. Пьяный в канаве и амбициозный застройщик, разрушающий драгоценные заболоченные территории, — оба откликаются на мучительную неуверенность в себе. Те, кто воздвигают монументальные небоскребы, равно как и те, кто разбивают о них самолеты, отчасти компенсируют тот же самый недостаток самоуважения.

Мир был бы более разумным, здоровым местом, если бы мы только могли по-настоящему, действительно полюбить себя. Но эта любовь к себе может прийти только тогда, когда мы начинаем признавать и ощущать свою жизнь как что-то воистину, глубоко значительное. Она растет пропорционально с каждым вызовом, который мы рискуем принять. Она укореняется и становится сильнее с каждым трудным, самоотверженным поиском, который мы стремимся завершить. И она несет величественные плоды, потому что мы начинаем осуществлять свою наиболее значительную цель. Настоящее самоуважение определяется нашей способностью делиться, а не тем, сколько мы имеем... не количеством практических или магических способностей, которыми мы обладаем, но тем, как мы их применяем.

ДД: Как насчет надежды?

ДХВ: Я ничего не ожидаю и надеюсь на чудеса. Я нахожу причину для надежды в неослабевающем сострадании Лобы. В лицах маленьких детей, в тоске и гневе беспокойных подростков и в решимости женщин племени запатиста. В усилиях приверженцев к традициям американских индейцев, неодруидов и радикальных язычников, духовных активистов и экологических этиков. В маленьких изданиях и региональных журналах. В городских садах и бурьяне, не поддающемуся гербицидам. Я нахожу надежду в настойчивости моих учеников и в заботе наших постоянно живущих здесь практикантов. И конечно же, я нахожу невероятно обнадеживающим, что после самого ужасного, что может сделать технократическая цивилизация, жизнь снова расцветет во всем своем многообразии и славе и будет цвести, пока солнце будет продолжать сиять!

Единственная вещь в мире, которая безнадежна, — это человек без надежды! Именно это заставляет меня говорить на каждой конференции, в каждой церкви или школе, которые меня приглашают, и проводить столько часов своей быстротечной жизни, перенося это все на бумагу.

ДД: Написание помогает?

ДХВ: Оно помогает — по крайней мере настолько, насколько мы поднимаем осознанность читателей о боли и блаженстве жизни, а также помогает побудить их к благородному отклику. Если мы напомним им не ставить никакой трибуны в качестве посредника между ними и Богом или между ними и прямым переживанием. Если они станут более чуткими и благодарными после прочтения наших слов, более склонными танцевать и менее говорить «этот танец мы посидим». Если они будут больше плакать, больше смеяться, больше чувствовать. Если они никогда не знали, как веселиться, а после этого начнут больше играть. Если они никогда не относились ни к чему серьезно, а приходят к работе с действительно непростыми вещами. Если мы можем уберечь их от наступания на те же самые грабли еще раз и позволить им изменить свои ошибки, на которых они могут учиться и расти. Если они прочитают обо всем, чему мы научились у конкретного тутового дерева, и потом тут же пойдут есть ягоды! Если они станут чуть менее терпимыми ко злу и искусственности и чуть более желающими рисковать. Если мы спровоцируем, соблазним их ступать босиком, чувствовать вкус еды, говорить «я люблю тебя» чаще или обнаруживать божественное творение в каждом цветке, что цветет на заднем дворе.

Это старая метафора, но все мы сажаем семена. Что возвращает нас к вопросу — можем ли мы надеяться на результаты? Человек, разбрасывающий семена, не может стоять рядом, ждать и смотреть, что вырастет в каждой ситуации. Иногда они взойдут на первый год. Другим может понадобиться десять-пятнадцать поколений, и они смогут взойти только там, где достаточно солнечного света, влажности, компоста, для того чтобы росток проклюнулся и расцвел.

Важнейшее задание — это полностью вернуться к тому, кто мы есть на самом деле, чувствующим и чувственным, жрецам восторга и празднующим жизнь, мужественно противостоя разрушению и лжи, обнимая мир природы и всю ее великую и объединяющую мудрость. Работая и играя, любя и рискуя с полной отдачей! Мы чувствуем, мы заботимся и откликаемся всеми своими практическими навыками, всей своей магической силой. Мы выражаем эту целостность в действиях, исполненных красоты. Мы даем не меньше, чем все... и этого воистину достаточно.

Совет колдунов

Вы найдете в лесах нечто большее, чем в книгах. Деревья и камни научат вас тому, чему вы никогда не научитесь у учителя.

Св. Бернар Клервоский

Крепко держитесь за мечты, поскольку если мечты умирают, то жизнь превращается в птицу с поломанными крыльями, что не может лететь.

Ленгстон Хьюз

* Колдовство — это не только выход из гнетущей атмосферы обыденности или «нормальности». Это воссоединение с собой и Духом, с целью и местом пребывания — основа задачи длиною в жизнь.

* Магия существует не для ублажения себя, но для преобразования мира. Точно так же ответственность не является обязательством — это желание и способность отвечать.

* У вас есть мечты, которыми вы вряд ли с кем-то делитесь. Сейчас настало время проживать эти мечты!

* Каждый момент — решающий, а будущее — чистый холст. Единственная вещь, которая стоит на пути, — это те привычки, к которым мы привязаны, и страхи, которые мы отрицаем. Никто не несет ответственность за вашу жизнь, кроме вас! Волшебная палочка в ваших руках...

* Получить игрушки не одно и то же, что получить наслаждение от игры. Сосредоточьтесь на тех видах спорта, где вы действительно начинаете играть. Плавайте в воде без химии и в местах, где вас «не должно быть». Ходите босиком по клеверу. Плачьте, смейтесь и пойте. Не сдерживайте проявлений своих чувств!

* Вы ничего не добьетесь, избегая новых опытов. Испробуйте множество разнообразных вкусов жизни, не забывая выплевывать плохие.

* Постарайтесь помнить, что «зарабатывать на жизнь» — это не одно и то же, что жить на самом деле. Найдите работу, которая соответствует не только вашим умениям, но и вашим убеждениям. Смотреть приключенческие фильмы по телевидению не одно и то же, что самим испытать приключения. Между рождением и смертью так много часов... тратьте их осторожно и осознанно. Идеально, если вы откроете, а потом исполните наиболее значительную цель.

* Суть не в том, чтобы собирать богатства, но в том, чтобы сделать богаче свою жизнь. Будьте внимательны ко всем решениям, которые можно продать или разлить по бутылкам, и ко всем посредникам, что стоят между вами и вашим опытом Гайи, Бога и Богини.

* Путешествуйте и исследуйте мир как можно больше. Это не только познакомит вас с другими биологическими регионами и стилями жизни, но поможет вам ценить любое место, которое вы когда-либо назовете домом.

* Никогда не принимайте ничего как само собой разумеющееся: ни свое здоровье, ни свой дом, ни свою семью. Ни наши проблемы, ни проблемы мира не вызваны слишком большой чувствительностью. Скорее они вызваны нашей бесчувственностью! Открываясь боли сознательного существования, мы открываем себя переживанию радости.

* Храбро исследуйте все и вся, что углубляет опыт чувственности и цельности Духа, ведя вас от сопереживания к истинному соединению и силе. Вы являетесь частью цельнотканой Вселенной точно так же, как ваша ладонь является частью руки. Все Творение сакрально, и таковы же и вы.

* Будет мудро избегать любых лекарств, занятий или стиля жизни, которые убивают вашу осознанность или ухудшают ваш решающий и своевременный отклик. Относитесь подозрительно ко всему, что требует ископаемых видов топлива, несет заявления о «безотходности», заявляет, что имеет искусственные красители или ароматизаторы или претендует на то, чем не является. И ради бога, будьте внимательны! Сосредоточьтесь только на своей возлюбленной или возлюбленном, когда вы с ними, и только на той еде, что вы едите, а не на какой другой. Помните, что только истинное чего-то стоит!

* Все события, как хорошие, так и плохие, являются ценными уроками, за которые мы должны быть благодарны. Избегайте повторных ошибок. И не растрачивайте слишком много драгоценного времени на рефлексию. Познайте природу ошибки и идите дальше!

* Разработайте личный кодекс чести, а потом живите согласно ему! Дайте обещание верности своим друзьям, своей семье, своему сообществу, своему делу и стране, которую вы любите. И всегда держите свои обещания.

* Весь мир — это великий цикл дарений. Учитесь отдавать все, что можете. И, что так же важно, учитесь милостиво принимать каждый дар, что приходит вам на пути.

* Уделяйте время тому, чтобы «побыть маленькими», даже если вы думаете, что вы находитесь в том возрасте, когда вам нужно быть «мудрыми» или «крутыми». Ползайте по земле за интересными жучками, угадывайте очертания животных в облаках и не беспокойтесь, если у вас на одежде останутся пятна от травы!

* Найдите божественное Творение и ваше место в нем в каждой травине, на каждом заднем дворе. Но не забывайте совершать путешествия в действительно дикие места. Открывайтесь информации и вдохновению, которые они дают, и бывайте в уединении, которое учит нас тому, что мы никогда не бываем по-настоящему одиноки.

* Разоблачайте каждую вредоносную иллюзию или ложь. Всей своей силой защищайте и питайте настоящее и хорошее.

* Нет никого, кто сделает за вас жизненно важную работу, следовательно, некого винить! И ответственность и награда принадлежат вам. Принимайте похвалу! Затем благодарите...

* Помните, что никогда не «слишком поздно», если вы начали прямо сейчас.

* Ожидайте чуда. Чудо — это вы.