Еще один мальчик

Канун «Криспинова дня»

Криспинов день празднуется в конце октября. Вы не удивлены, что он может случиться весной, дорогие читатели?

Удивлены?

Правильно. «Криспинов день» — кодовое название спецоперации Министерства магии, совместной операции аврората и Ордена феникса, и именно под прозванием Криспинова дня она войдет в учебники истории.

Вот так Криспинов день случился в конце апреля, но случился‑то он у магов, а у магов чего только не бывает!

Он случился, когда зимний скандал с Черной меткой, что якобы Бобби Грейнджер показывал своей Лили, давно замяли.

Его не линчевали при входе в школу, и на том спасибо!

Главное, что Лили больше увидеться с ним не пыталась.

Скандал замяли с трудом, и кто поверил в ту историю, что Бобби просто пошутил, Метка была поддельной, а кто — не поверил.

Лили с трудом удержала своего жениха и его друзей от попыток линчевать подлого Пожирателя смерти. Только время заставило их утихнуть.

Монтегю и Флеминг при встречах с Бобби, наоборот, насвистывали знаменитую мелодию Монти Нормана.

Темный лорд посчитал шутку Бобби очень удачной, потому что после нее два ученика выразили желание принять Метку — и не приняли только вследствие своего юного возраста. Лорд согласился с Бобби, что прежний опыт школьников–Позжирателей был весьма печален и поэтому надо дать детям закончить Хогвартс.

Лорд был очень заинтересован в новых приспешниках — этой зимой его настигла полоса неудач, такое бывает. Неудачных операций стало больше, несколько ценных слуг попалось в лапы авроров. Лорд не унывал — в долгой карьере черные полосы встречались не один раз, и рано или поздно они сменялись белыми.

Главное, что план всей его жизни: завоевать Хогвартс и заполучить Гарри Поттера — исполнялся безупречно. Лорд приготовил для Гарри особую встречу — торжественную, с музыкой. И с сюрпризом, который обещался приготовить Бобби. Собственно, Лорд не начинал претворять в жизнь свои грандиозные планы только потому, что ждал, когда же сюрприз будет готов.

…Было три часа ночи. Час, когда все нормальные волшебники спят, но таинственное древнее сообщество ненормальных бодрствует, потому что… Нет, нормальные люди не в состоянии это «потому» понять!

Потому, сказал бы Бобби Грейнджер, что я делаю эксперимент.

Потому, сказал бы Невилл Лонгботтом, что мне только три часа назад пришла в голову идея про свойства корня бурого зева, и я должен успеть записать ее сейчас, а утром можно и забыть.

Потому, решила бы Луна Лавгуд в далекой экспедиции, что этот неизвестный науке цветок, которому она только что придумала имя — в честь своей мамы, собрался цвести именно в три ночи, и хорошо, что видеокамера не проморгала.

Потому, закончил бы Хагрид, что никто еще не наблюдал соплохвостов в ночное время. Можно проект составить.

Почему все это важнее ночного сна? Видимо, такая магия… Магия, которую мисиис Норрис видела несколько лет назад на уроке зельеварения, которая сделала на это время Бобби Грейнджера почти красивым.

И влюбленным. А все влюбленные любят ночь. Хотя любовь, воплощенная в медном котле с кипящим слабым раствором яда василиска, — чувство весьма своеобразное.

В лаборатории зелий кипел котел. В нем варился убойный яд, чудовищное по своему составу зелье; оно создавалось медленно в течении долгих месяцев, именно создавалось, и это было новое изобретение Бобби Грейнджера, которому показались недостаточными все существующие яды на свете.

Он выдумал еще один, новый яд, покрепче. И сейчас смотрел на него влюбленными глазами. Так проходила в химической мастерской странная любовная сцена.

Зелье зашипело.

Экран компьютера замигал и выдал три листа анализа.

Бобби пробежал их глазами и выключил монитор.

Затем Бобби осторожно отлил каплю на стоящий рядом серебряный прибор. Прибор из Отдела тайн Министерства магии (аналогичный стоял в кабинете директора Хогвартса) тихо зазвенел, из трубочки сверху вышла струйка зеленого дыма. Она неуверенно зазмеилась и раздвоилась.

Бобби глядел на вьющиеся струйки дыма — четко разделенные, четко две! — и был абсолютно счастлив. Яд был готов.

В инструкции к нему будет сказано: «Зелье распознает в объекте две (и более) сущности и направляет нацеленный поражающий удар на ту из них, что является инородной, т. н. крестражем.»

Часы лаборатории пробили три. Отличное время.

Бобби кинул летучий порошок в камин дважды, и когда из камина показывалась заспанная голова, произносил одну и ту же фразу:

— «Жидкая амброзия» готова.