Если один уйдет

Глава 27

Снайпер приезжает вскоре после того, как уходит Генри. Мои слезные каналы сейчас «бастуют» — пересохли от чрезмерного использования, но если бы они работали, я бы расплакалась в ту же секунду, когда увидела его унылое лицо. Он заходит и закрывает за собой дверь.

— Прости, Шарлотта, — тихо произносит он.

Я сажусь на кровать и обхватываю колени руками.

— Не извиняйся, — говорю я хриплым голосом, чувствуя, что эмоционально опустошена. — Ты ведь только пытался помочь мне, — но тут появляется Айк и мне сразу становится еще хуже, потому что выражение лица у него грустное и встревоженное. — Айк здесь, — сообщаю я Снайперу.

— Как дела у Джорджа? — спрашиваю я у обоих парней. Они оба фыркают.

— Он все еще дуется, — мягко сообщает мне Айк.

— Он придурок, — бормочет Снайпер. — Знаю, что тебе грустно, но давай-ка, одевайся. Я отведу тебя поужинать. И встретимся с Анной.

— Снайпер, я, правда, не в настроении.

— Знаю, именно поэтому настаиваю, чтобы ты пошла.

— Кто управляет рестораном?

— Пока Джорджа не было всю прошлую неделю, мы временно назначили Либби управляющим менеджером, а Грэга шеф-поваром, когда я отсутствовал. Еще мы наняли нового бармена и двух официантов.

Раздраженно вздохнув, я встаю.

— Мне надо встретиться с отцом.

— Да без проблем. Сначала поужинаем, а затем поедем к МакДермоттам.

Я отказываюсь идти к «Айку и Джорджу», боясь, что могу столкнуться там с Джорджем, поэтому Анна, Снайпер и я сидим в баре «Сэм Снид», что в одном квартале от ресторана близнецов. Я настаиваю, чтобы мы сели в баре, потому что боюсь, что за столом может завязаться разговор, а я не в настроении болтать. Айк пришел с нами — он ни на шаг от меня не отходит, и хотя мы не можем разговаривать, его присутствие меня немного утешает.

Я заказываю салат, но в итоге просто ковыряюсь в нем; от беспокойства желудок словно завязался в узел. Снайпер бросает на меня обеспокоенные взгляды, но в основном старается поддерживать беседу с Анной, чтобы она не докучала мне разговорами. Мы рассказываем ей, что в город приехал мой отец, а мы с ним не очень хорошо ладим, так что, по крайней мере, у нее есть объяснение, почему я веду себя так отстраненно.

После ужина мы выпиваем по паре бокалов, которые помогают мне немного расслабиться, но когда Снайпер уходит в туалет, я сообщаю Анне, что собираюсь выйти ненадолго подышать свежим воздухом. Оказавшись снаружи, я прислоняюсь к стене и дышу прохладным вечерним воздухом. Здесь, в горах осень официально вступила в свои права, и из-за холодного воздуха мое дыхание вырывается облачками пара.

— Как ты, держишься? — обращается ко мне Айк.

— Не лучше, чем можно было предположить.

— Он придет, — говорит он мне.

— Куда ни гляну, повсюду боль, Айк.

— Привет, Шар, — я вскидываю голову, и в паре метров от себя вижу Роджера. Откуда, черт подери, он появился?

— Оу... эм... привет, — мямлю я, гадая, слышал ли он, как я разговаривала с Айком, и что со стороны ему могло показаться, что я разговаривала сама с собой. Мисти, наверное, рассказала ему, что я частенько так поступаю.

— Что ты тут делаешь в одиночестве? — спрашивает он, засовывая руки в карманы куртки.

— Вышла подышать, — объясняю я. — Ты тут встречаешься с кем-то? — глупый вопрос, и вообще не мое дело, но я не смогла придумать, что еще можно сказать.

— Нет. Я один, — уголки его рта приподнимаются в шаловливой улыбке, и мое сердце ускоряет ритм. Он что, собирается приставать ко мне?

— Уходи, Шарлотта, — дает мне инструкции Айк, и я, не задумываясь, направляюсь к «Айку и Джорджу». — Нет, вернись в бар, — шипит Айк, но Роджер уже приблизился и идет рядом со мной. Я могу развернуться и побежать обратно в «Сэм Снид», но не уверена на все сто, есть ли у меня причины паниковать. Он же не ведет себя грубо или агрессивно.

— А где Мисти? — спрашиваю я, пытаясь хоть как-то разорвать неловкую тишину.

— Понятия не имею, — пожимает он плечами. — Мы больше не вместе.

— Мне жаль слышать это.

— Тебе жаль? Ведь это ты написала мне письмо о ней и Джордже.

Желудок будто тисками сдавливает. Я сделала это, и все закончилось тем, что на Джорджа напали. Я решаю не лгать Роджеру.

— Я не думала, что ты причинишь ему вред.

Роджер фыркает.

— А что ты думала произойдет? Что мы спокойно побеседуем за чашечкой кофе?

Я поджимаю губы. Я думала Роджер напугает его, это правда. Но еще я верила, что с помощью Снайпера смогу помешать его избиению.

— Я вовсе не хотела, чтобы вы с братом напали на него.

Роджер вздыхает и проводит рукой по своим темным волосам.

— Мне просто любопытно, зачем ты сделала это? Ты так сильно хотела МакДермотта или просто так сильно ненавидела Мисти?

— У меня были свои причины, хотя сейчас мне кажется, что эта идея была просто ужасна.

— Не получилось заполучить Джорджика? — дразнит Роджер, и между нами материализуется Айк. Прищурившись, он бросает сердитый взгляд на Роджера.

— Беги к чертям от этого парня! Живо!

Осознав, что мы как раз находимся напротив «У Айка и Джорджа», я останавливаюсь.

— Меня ждут друзья. Мне пора идти. Пока, Роджер, — перепугано говорю я ему.

— Конечно, — согласно кивает Роджер. — Но сначала нам нужно кое-что обсудить.

Я удивленно приподнимаю брови.

— И что же, интересно?

— Ты и Джордж — вы ведь не вместе? — спрашивает он и делает шаг ко мне, вынуждая меня отступить на шаг назад.

— Скажи ему, что это не его собачье дело.

— Существует какая-то причина, по которой тебе важно это знать?

Роджер наступает, а я вынуждена отступать, пока спиной не упираюсь в кирпичную кладку ресторана. Он стоит слишком близко ко мне, всего на расстоянии четырех-пяти сантиметров, и сердце в груди колотится, как сумасшедшее.

— Просто подумал, может быть, ты и я... ну, ты понимаешь... могли бы утешить друг друга, — он кладет руки на стену по обе стороны от меня и наклоняется так близко ко мне, что я ощущаю его теплое дыхание.

Облизнув пересохшие губы, я сглатываю нервный комок. Всего несколько дней назад я наслаждалась флиртом с ним, но это было до того, как я узнала, кто он такой. А теперь я напугана. Я стараюсь не показывать ему свой страх, но мой голос дрожит, когда я говорю:

— Не думаю, что это возможно, Роджер.

Он улыбается, уголок его рта приподнимается.

— Я вижу, как ты нервничаешь. Тебе вовсе не нужно нервничать.

— Ты прижал меня к стене, — сообщаю я ему, а моя грудь тяжело вздымается при каждом вдохе.

Он проходится по мне взглядом, а затем наши взгляды снова встречаются.

— Ты красивая женщина, Шар, — тихо констатирует он.

— Пожалуйста, отодвинься от меня, Роджер, — спокойно прошу его я.

— Конечно, — соглашается он после короткой паузы. — Но сначала... — Рождер наклоняется и прижимается своими губами к моим. Его бородка царапает мне лицо, и я плотно сжимаю губы, когда его язык пытается ворваться мне в рот. Я хватаю его за руки и изо всех сил я пытаюсь оттолкнуть его, но он даже не шевелится.

— Сукин сын! — кричит Айк, и Роджер отлетает от меня. Как, черт возьми, это получилось? Когда я смотрю на него, Роджер уже успел вскочить на ноги и теперь сердито смотрит. Затем кто-то хватает его, и они оба катятся по земле. Мысли в голове начинают бешено крутиться, когда я понимаю, что это не Айк кричал на Роджера... это был Джордж. Он оседлал Роджера и бьет его кулаком по лицу. Роджер извивается и пытается откатиться в сторону, но Джордж двигается слишком быстро.

— Джордж, — визжу я и направляюсь к ним, но передо мной возникает Айк.

— Не подходи к ним, — предупреждает он меня. Внезапно появляется Снайпер и растаскивает Джорджа и Роджера. Лицо Роджера в крови, но ему все же удается медленно встать. Несмотря на то, что его лицо искалечено и в крови, Роджер смеется и вытирает губы.

— Не нравится, когда кто-то трогает то, что ты считаешь своим, да, МакДермотт?

Оба они тяжело дышат, изучая друг друга взглядами, а Снайпер стоит между ними. Плечи Джорджа напряжены, руки висят по бокам, словно он в любую минуту собирается атаковать снова.

Он бросает быстрый взгляд на меня, а затем снова смотрит на Роджера.

— Нет, не нравится, — наконец-то признается он, и часть напряжения отпускает его. Снайпер крепко прижимает ладонь к груди Джорджа, когда тот пытается подойти к Роджеру.

— Я задолжал тебе извинение, — говорит Джордж Роджеру, и у меня отвисает челюсть.

— Черт возьми, — шепчет Анна, и я только сейчас понимаю, что она стоит рядом и удерживает меня. — Он, правда, только что извинился?

— Я был не прав, встречаясь с ней. Я знал, что она занята. Прости, — признается Джордж. Роджер поджимает губы, и они с Джорджем долго изучают друг друга взглядами.

— Что ж, можно сказать, что теперь мы уладили наши дела, — в итоге произносит Роджер, и они пожимают друг другу руки. Похоже, я буду проклята. Прежде чем развернуться, он говорит:

— Она хорошая девочка, — и кивает подбородком в мою сторону. — Убедись, что уделяешь ей достаточно внимания. Не повторяй мою ошибку.

Когда Роджер уходит, мы в полной тишине смотрим ему вслед.

— Почему ты была с ним? — не глядя на меня спрашивает Джордж, но в его голосе явно слышатся обвинительные нотки. Он злится.

— Мы были в баре «Сэм Снид». Я вышла подышать воздухом, — отрезаю я, не оценив его тона. — Он тоже вышел.

— Он сделал это специально, понимаешь? — говорит Снайпер, и я перевожу взгляд на него.

— Что? — непонимающе спрашиваю я.

— Он хотел, чтобы Джордж увидел тебя с ним. Хотел показать, каково это.

— Да, но я не хотела целовать его. Он поцеловал меня силой.

— Он поцеловал тебя? — визжит Анна.

— Да, — рычит Джордж. — Прижал ее к стене здания, — взгляд его темных глаз на долю секунды снова встречается с моим, и это очень свирепый взгляд. Неужели он считает, что я хотела, чтобы Роджер поцеловал меня?

— Да, а я пыталась отпихнуть его от себя, когда появился Джордж, — говорю я Анне и Джорджу, впрочем, тоже.

— Твой рыцарь в сияющих доспехах, — говорит Анна и улыбается Джорджу, но ее восторга больше никто не разделяет. Она понятия не имеет, что произошло за последние несколько дней, поэтому ее улыбка увядает, когда она замечает, как Снайпер качает головой, давай понять, что ей не стоит затрагивать эту тему.

— Ты в порядке? — спрашивает Джордж, по-прежнему не глядя на меня.

— Посмотри же на нее, Джордж! — кричит Айк из-за моей спины.

— Прекрати кричать, Айк, — спокойно прошу его я. Всплеск его эмоций сильно отвлекает.

— Что он говорит? — хочет знать Снайпер.

— Он говорит Джорджу посмотреть на меня, — тихо отвечаю я.

Взгляд Джорджа встречается с моим, в его темных глазах отражается столько эмоций: боль, злость, замешательство и вина. Мы все молчим с секунду, пока мы с Джорджем скрестили наши взгляды, изучая друг друга. Я молча умоляю его. Не уходи от меня. Пожалуйста, поверь мне. Но не уверена, что он слышит эти мои мольбы. Он слишком погрузился в свои мысли.

— Никто не хочет рассказать мне, что происходит? — спрашивает Анна, разрушая момент.

— Я все объясню тебе позже, детка, — обещает ей Снайпер. — Давай дадим им пару минут наедине.

После того, как они удаляются обратно в сторону бара «Сэм Снид», я делаю осторожный шаг в сторону Джорджа.

— Как ты себя чувствуешь?

— Дерьмово, — сразу отвечает он, и желудок у меня сжимается. В последние несколько дней ему пришлось столько всего пережить, включая борьбу с ломкой. Разве может он чувствовать себя хорошо?

— Ломка все еще мучает тебя?

— Это не единственная причина, по которой я чувствую себя дерьмово, — засунув руки в карманы, он задирает голову и смотрит в небо, дыхание вырывается из его рта небольшими облачками пара.

— Он чувствует себя паршиво из-за того, как обращался с тобой, — поясняет мне Айк, пока мы оба смотрим на Джорджа. — Он любит тебя, Шарлотта.

Я перевожу взгляд на Айка, и в моих глазах закипают слезы. Челюсть Айка напряжена, мышцы подергиваются, пока он пытается защитить брата. Он хочет, чтобы мы были вместе, хотя сам тоже влюблен в меня.

— Он здесь? — спрашивает Джордж, возвращая меня к реальности.

— Здесь, — отвечаю я и прочищаю горло в попытке скрыть опустошение, вызванное словами Айка. — Джордж?

— Да?

— Я знаю, что тебе сейчас нелегко, ты злишься на меня и тебе больно, но... не сходишь ли ты со мной в одно место?

— Куда? — неуверенно спрашивает он.

— Домой к Мерсерам. Их дочь, она тоже разговаривает со мной. Я еще не рассказала им. Мы собирались сначала все рассказать тебе.

Он фыркает и качает головой, словно поверить не может тому, что я говорю.

— Мы?

— Мы с Айком решили, что ты должен узнать первым, и я пообещала Мэгги Мерсер, что как только ты все узнаешь, я помогу и ей тоже.

— Не думаю, что это хорошая идея, Шарлотта, — высказывает свою точку зрения Джордж и потирает заднюю часть шеи.

Отчаянно нуждаясь в возможности показать ему, что я умею делать, и отвлечь его от горя, я хватаю его за руку.

— Если ты пойдешь со мной и позволишь показать тебе кое-что, я никогда больше ни о чем не попрошу тебя. Завтра утром я уеду из города с отцом, и тебе больше никогда не придется вспоминать обо мне снова.

— Шарлотта, тебе вовсе не обязательно уезжать из города, — возмущается Айк.

— Если он не поверит мне, я уеду, Айк, — говорю я Айку. Нахмурившись, Джордж зло смотрит на меня. Но я больше не собираюсь игнорировать Айка — он заслуживает лучшего отношения. Если Джордж решил не верить, что я могу видеть и общаться с его братом, то это его выбор.

Но Айк здесь, и я буду признавать его существование, пока смогу видеть его. Не знаю, то ли благодаря моему умоляющему взгляду, то ли благодаря отчаянию в моем голосе, но Джордж кивает и идет за мной после того, как я умоляю его:

— Пожалуйста, Джордж, пожалуйста.

Снайпер остается за главного в ресторане, пока мы с Джорджем совершаем наше небольшое путешествие в поля. Мы берем «Бронко» Джорджа, он даже помогает мне забраться внутрь, но, в отличие от прошлого раза, его прикосновение посылает разряд боли по всему телу. Поездка проходит в тишине: мы оба не знаем, что сказать. Мне нечего сказать. Теперь я могу только показать ему и надеяться, что этого окажется достаточно, чтобы он понял.

Когда мы без предупреждения появляемся возле их дома поздним вечером, Мерсеры, не задумываясь, приглашают нас войти, хотя миссис Мерсер уже в своей хлопковой ночнушке и в халате, готовая отправиться спать.

Они приглашают нас пройти в гостиную, и миссис Мерсер собирается угостить нас кофе, хотя мы настаиваем, чтобы она не беспокоилась. Пока она занимается приготовлением кофе, мистер Мерсер перекидывается парой слов с Джорджем, и Джордж изо всех сил старается быть вежливым, хотя пребывает в замешательстве.

Мэгги молча и терпеливо стоит за спиной отца, но в итоге не выдерживает и спрашивает:

— Я помню, что мне не следует разговаривать с тобой в их присутствии, но ты пришла сюда ради меня?

Я киваю в ответ. Когда все мы пьем кофе с печеньем — Боже, благослови миссис Мерсер, она не может позволить гостю сидеть за столом без угощения или напитка — я прочищаю горло и начинаю объяснять, каким даром обладаю, и сообщаю, что могу видеть их Мэгги. Миссис Мерсер сразу же разражается слезами, когда я повторяю то, что Мэгги просит меня сказать им, то, что известно только им одним. Мистер Мерсер кладет руку жене на плечо, его лицо ничего не выражает и невозможно понять, что он чувствует.

Джордж сидит тихо, пытаясь понять происходящее, но когда я встаю, он тоже встает.

— Могу я пройти в ее комнату? Она просит меня об этом. Есть что-то, что она хочет, чтобы я нашла для вас.

Мистер Мерсер кивает, и мы с Мэгги идем впереди, а они все следом за нами. Когда мы оказываемся в ее комнате, Мэгги показывает на шкаф и просит открыть его. Внутри по-прежнему висит ее одежда — полагаю, в том же порядке, как она оставила ее.

— Накануне смерти я надевала куртку. Цепочка, о которой тебе говорила мама, в кармане. Вон в той, в голубой, — и Мэгги показывает пальцем на голубую крутку.

Запустив руку в карман, я нащупываю цепочку и вытаскиваю ее. Миссис Мерсер распахивает глаза, а мистер Мерсер спотыкается. Джордж поддерживает его и помогает ему сесть на кровать, чтобы прийти в себя.

— Мэгги говорит, что цепочка порвалась, и она засунула ее в карман, собираясь показать вам, но она неважно себя чувствовала и забыла, — я аккуратно кладу крестик и цепочку в руку миссис Мерсер, пока она всхлипывает. Затем я передаю им прощальные слова Мэгги. Я повторяю ее слова благодарности и выражения любви, пока Мерсеры тихо всхлипывают, вслушиваясь в каждое мое слово.

— Она дождется, пока мы с Джорджем не уйдем, и останется еще ненадолго, чтобы вы могли попрощаться с ней, но затем она тоже уйдет.

— Куда? — спрашивает Джордж. — Куда она уйдет?

Я сочувственно пожимаю плечами. Я сама бы хотела знать ответ на этот вопрос.

— Туда, куда уходят все после перехода.

Мы прощаемся с Мерсерами, которые крепко обнимают меня и без конца благодарят. Перед самым уходом мистер Мерсер возвращает мне мою цепочку и смотрит на меня покрасневшими припухшими глазами.

— Она твоя, девочка моя, — говорит он мне.

— Нет, сэр. Я все еще должна вам денег, — отказываюсь я, пытаясь вернуть ему свою цепочку.

— Нет, ты ничего нам не должна. Ты подарила нам покой, и мы всегда будем должны тебе за это.

— Вы ничего мне не должны, сэр. Вы помогли мне в одну из самых холодных и мрачных ночей в моей жизни, и я никогда не смогу отблагодарить вас за это.

Он грустно улыбается.

— Я знаю хороший способ. Приходи к нам поужинать снова. Нам нравится твое общество, — затем он переводит взгляд на Джорджа. — Ты тоже, сынок. Будем рады тебе в любое время.

— Вполне вероятно, что завтра я уеду домой, — сообщаю я, не глядя на Джорджа, чтобы узнать, как он отреагирует. Если ему все равно, мне будет только больнее, а сейчас я и так испытываю только боль.

Я обещаю Мерсерам, что не уеду из города, не попрощавшись, а затем мы с Джорджем уходим. В тишине он отвозит меня обратно в мотель. Мне хочется разузнать у него, что он думает по поводу увиденного, видит ли он теперь правду, чувствует ли ее? Но молчу.

Я решаю дать ему возможность обдумать все, а когда он будет готов — если он вообще когда-либо будет готов — он сможет спросить меня о чем угодно. Когда Джордж останавливается напротив моей комнаты, он смотрит прямо перед собой, отказываясь смотреть на меня.

Справа от меня припаркована машина Снайпера. Он сказал мне, что оставит ее, а домой его отвезет Анна, когда они закроют ресторан. Снайпер не хочет, чтобы я оставалась без средства передвижения, особенно принимая во внимание, что мой отец оказался таким козлом, что продал мою машину. Не могу с ним не согласиться.

Я понимаю, что, возможно, это последний раз, когда я вижу Джорджа МакДермотта, человека, чья душа так идеально подходит моей. Моему сердцу хочется умереть от этой мысли, но я сделала все, что могла. Тот факт, что я могу видеть мертвых, а его брат привел меня сюда, чтобы я могла спасти его, может показаться нереальным. Я понимаю это, некоторым людям трудно поверить в такое. Но если Джордж любит меня — по-настоящему любит — неужели глупо надеяться на то, что он проявит немножко слепой веры?

Секунды перетекают одна в другую; краткие вспышки времени. Тем не менее, они могут оказывать кардинальное влияние на наши жизни. Или же мы хватаем их и используем в своих целях, или же просто отпускаем.

Полагаю, сейчас мы упустили момент, оставив при себе только сожаление — самое сильное чувство, которое никогда не покидает нас. И в этот момент я знаю, что должна предпринять последнюю попытку достучаться до Джорджа, или буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Особо не раздумывая, я быстро перелезаю на его сиденье и сажусь ему на колени, обхватываю его лицо ладонями и вынуждаю посмотреть на меня. Джордж удивлен, но не отталкивает меня, вместо этого робко кладет руки мне на бедра. Во рту у меня пересыхает, пока я смотрю на него, желая, чтобы он увидел меня, понял правду.

Мне хочется сказать ему тысячу слов, мне так многое хочется попытаться ему объяснить, но боюсь, что я просто впустую потрачу силы. Расстегнув цепочку, которую брат подарил мне много лет назад, я надеваю ее Джорджу на шею.

— Аксель подарил мне его в последнее Рождество, когда был жив, — рассказываю я, поглаживая пальцами крестик. — С тех пор я носила его каждый день, пока в тот первый вечер, когда приехала сюда, не отдала мистеру Мерсеру в качестве залога, пока не верну ему деньги. Я хочу, чтобы он был у тебя.

— Шарлотта, я не могу...

— Просто возьми его. Пожалуйста. Я хочу дать тебе что-то, одно из своих сокровищ в этой жизни, — затем я нагибаюсь и нежно прижимаюсь к его губам. Поцелуй начинается мягко, но затем углубляется, пока я стараюсь выразить свое отчаяние, потребность того, чтобы он принял мой подарок, принял меня.

Поначалу он не отвечает, и все внутри меня увядает, но спустя мгновенье он зарывается пальцами в мои волосы и его язык проскальзывает мне в рот, распаляя пожар. Мои внутренности пылают от желания и страха, но я абстрагируюсь от всего этого, и когда понимаю, что не могу целовать его дольше, иначе уничтожу сама себя, я отстраняюсь и встречаюсь со взглядом его темных глаз.

— Я люблю тебя, Джордж МакДермотт, — шепотом признаюсь я, и мой голос надламывается, пока я стараюсь не расплакаться. — И если этого недостаточно, если ты считаешь меня чокнутой или аферисткой, или что ты там еще обо мне думаешь, надеюсь, что, когда уеду, у меня получится не забыть, что я испытываю к тебе. Хочу помнить, что я люблю тебя, и что ты потрясающий мужчина. Может быть, ты сломлен, но и я тоже. То, что мы сломлены, не означает, что мы хуже других, это означает, что мы любили кого-то так сильно, что потеря любимых для нас равнозначна потере частицы себя. Я не хочу терять и тебя тоже, — говорю я выразительно, надеясь выразить ему, как важно, чтобы он понял это.

— Даже если ты считаешь, что я мошенница, надеюсь, что ты поговоришь с ним и скажешь ему «прощай». Он услышит тебя, — я еще раз нежно его целую, позволяя губам задержаться чуть дольше положенного, затем слезаю с него и выскакиваю из машины. Он ждет, пока я не захожу в свой номер, а затем уезжает. Я же залезаю в кровать и плачу, а Айк сидит рядом со мной и пытается утешить меня.

— Пожалуйста, останься со мной сегодня ночью, — умоляю я его.

Я засыпаю, а он обещает мне:

— Я здесь, детка. Рядом с тобой.

Но его слова только усиливают боль, потому что я знаю, что он не пробудет рядом долго.