Если подарить свой пряник придурку

Глава 6

— Это было восхитительно, — острит Келлер, когда мы выходим из салона. — Куда мы направляемся теперь? На прием к стоматологу? Или заменить масло? Может быть, в маникюрный салон, где ты попытаешься отпугнуть меня, попросив сделать педикюр вместе с тобой?

Я смеюсь, потому что он хорош в этом. И потому что он милый. И мне действительно весело проводить с ним свой обычный день.

— Ну, педикюр конечно звучит прекрасно, но сейчас декабрь, так что вряд ли это практично.

— В декабре нет ничего практичного, Рыжик. Декабрь — это когда верх над всем берет волшебство. Смирись с этим.

Волшебство. Это как упаковка разноцветных посыпок, не так ли? Вам кажется, что те ощущения остались в вашем детстве, но затем наступает декабрь, и вам снова хочется верить.

Мы идем по главной улице, и замедляем шаг, когда проходим мимо красочных витрин и рассматриваем праздничные украшения. В декабре Рейнди-Фолс пропитан волшебством, это факт. По обе стороны улицы стоят мохнатые ели, в их ветви вплетены разноцветные гирлянды, которые начнут гореть, как только сядет солнце. На каждом старомодном фонарном столбе висят венки, перевязанные ярко-красными лентами. Гигантские конфетные трости прикреплены практически ко всему, к чему возможно их прикрепить: почтовые ящики, светофоры, скамейки.

Это выглядит, как прекрасная съемочная площадка.

И это действительно похоже на волшебство.

Каким-то образом, сама того не понимая, я веду нас в любимую часть города. Это место, где изгибается река Касс. Оба берега, на одном из которых находится главная улица, соединяет идеально прямой мост. Слева, чуть дальше, есть еще один крытый мост, который выглядит так же романтично, как и звучит. Это именно то, что вы ожидаете увидеть в маленьком сказочном городке вроде Рейнди-Фолс. На одном конце моста находится баварский тематический домик, и чтобы насладиться центром города, туристам нужно пройти прямо через него.

Справа, через полквартала, на небольшом участке земли, где Милл-стрит переходит в переулок Гюнценхаузен, находится старая автомастерская. Прямо за ней есть небольшой склон, поэтому в этом месте река образует небольшой водопад. Это мое любимое место.

Вдоль реки проходит дорожка, и летом здесь много зелени, пышных деревьев и цветов. Но сейчас не лето, поэтому все находится под легким снежным покровом, включая тротуар, ведущий к старой автомастерской. К той, которая больше не используется по назначению. И на чьем окне до сих пор висит большая вывеска «Найт Риэлти». Мне следует идти дальше или развернуться и пойти обратно к машине, но я этого не делаю.

— Что это за место? — спрашивает Келлер, понимая, что есть причина, по которой мы ушли с расчищенного тротуара и оказались среди хрустящего снега рядом с заброшенным зданием.

— Раньше здесь была автомастерская, но хозяин захотел расшириться, поэтому переехал на другой конец главной улицы, — отвечаю я, провожая нас к одному из двух гаражных отсеков. У них стеклянные двери, так что мы можем заглянуть вовнутрь. И я знаю, что это глупо, но есть что-то в этом старом здании, что вызывает бабочки у меня в животе. Что-то волшебное. Это же смешно, правда? Заброшенная автомастерская не должна заставлять мое сердце биться чаще, но это так. Возможности того, что можно сделать с эти местом, рождают бесконечные видения в моей голове.

— Это идеальное место, — признаюсь я, краем глаза ожидая его реакции. — Для «Пекарни у Джинджер». — Интересно, видит ли он тоже что и я, чувствует ли магию этого места? Или думает, что я сошла с ума, решив переделать старые гаражи в пекарню.

— Хм, — Келлер осматривает здание снаружи и заглядывает через стеклянные двери. — Это прекрасное место. Удобное расположение.

— Но оно слишком большое для меня. Так что в действительности не имеет смысла.

— Нет, это идеальная площадь для ресторана, — замечает Келлер.

— Наверное, но я никогда не мечтала о ресторане. Я хочу, чтобы в моей пекарне было всего пара столиков. Чтобы было место, где я могла обслуживать несколько клиентов одновременно или устраивать дегустации свадебного торта. Но основной акцент моего бизнеса — это доставка. Так что платить за аренду такого большого помещения не имеет.

— В этом есть смысл, если бы у тебя был деловой партнер.

— Наверное.

— Я бы оставил эти ворота, а это открытое пространство использовал бы, как летнюю веранду, — Келлер явно видит потенциал этого места и ясно чувствует туже магию, что и я. — Держу пари, что еще можно пристроить патио с видом на реку и добавить отдельное окошко с выпечкой для собак. Здесь достаточно парковочного места, чтобы вместить всех желающих.

— Я бы покрасила все здание в белый цвет. А над парадным входом повесила розово-белый полосатый навес. Стены внутри покрасила бы в розовый. Знаю, это немного банально, но я всегда представляла себе розовую пекарню. И такие же корзиночки для хлеба, перевязанные бечевкой.

— Звучит превосходно.

Я пожимаю плечами.

— Но места слишком много. Это грандиозные планы, гораздо больше, чем я могу сделать в одиночку. И не вижу никакого способа разделить это пространство. Кроме того, владелец не заинтересован в том, чтобы сдавать в аренду только часть здания, так что все это не имеет значения. Рядом с магазинчиками на Ривер-Плейс есть свободное помещение, и там уже встроена кухня, так что на открытие пекарни потребуется меньше времени и затрат.

— Но есть ли в нем волшебство? В том, другом помещении?

Нет, там его нет. Но никто другой этого не понимает. На бумаге оно идеально подходит. Но не у меня в сердце.

— А что на счет тебя? — Спрашиваю я. — Ты всегда мечтал стать знаменитым шеф-поваром? Иметь свое собственное кулинарное шоу?

— Едва ли. Я всегда представлял себе, что у меня будет маленькая закусочная с завтраками, — отвечает Келлер, отступая назад, чтобы получше рассмотреть здание.

— Не пекарня? — Я удивлена. — Но у тебя же свое шоу. — Всегда думала, что для того, чтобы иметь свое шоу, обязательным требованием является иметь свои пекарню. — Но ведь в отеле «Виндсор» в Вегасе у тебя есть пекарня «Завтрак, булочки и чай».

Он пожимает плечами.

— Это скорее бизнес, не совсем мое, понимаешь? Я был там всего пару раз, и в основном для прессы. Это не проект для души, не так, как здесь. — Он кивает в сторону здания. — Это кажется мне более реальным, чем все, что я сейчас делаю, как бы весело это ни было. — Он поворачивается и смотрит прямо мне в глаза. — Этот город, его жители. Ты. Все это напоминает мне о том, что действительно важно. О том, что я упускаю.

— А что ты упускаешь?

— Нечто реальное.

От его слов, в моем животе порхают тысячи крошечных летающих оленей. Как будто он чувствует то же самое, что и я. Как будто между нами действительно что-то может быть. Но это глупо, не так ли? Мы едва знаем друг друга! На самом деле, люди ведь не влюбляются друг в друга с первого взгляда, ведь так? По крайней мере, не за пределами рождественского фильма канала Hallmark.

— Почему ты здесь, Келлер? Проводишь время со мной? Очаровываешь и флиртуешь?

— Потому что ты мне нравишься, Джинджер. — Он убирает прядь волос с моего лица и заправляет за ухо, этот жест простой, но такой интимный.

— Почему? Я не собираюсь облегчать тебе задачу. Тебе лучше найти кого-то попроще. — Я говорю это мягко, потому что на самом деле так не думаю. Я не хочу, чтобы он искал кого-то другого. Я хочу знать, чувствует ли он себя таким же сбитым с толку, как и я?

— Я не хочу проще. Я хочу тебя. Кроме того, я тебе тоже нравлюсь. Ты тоже чувствуешь это между нами. Знаю, что чувствуешь эту энергию, притяжение и волшебство.

— Как ты в этом можешь быть так уверен? — спрашиваю я, пока мое сердце бешено колотится, потому что он прав. Но как он может быть так уверен? Самоуверенный шакал.

— Давай проверим это. — Он шепчет эти слова в миллиметрах от моих губ. Он так близко.

— Каким образом? — Шепчу я в ответ, хотя мне кажется, я точно знаю, как мы это сделаем.

А потом он целует меня. Прямо здесь у заброшенной автомастерской. На улице холодно, с неба падают снежинки, где-то вдали сигналит автомобиль, но в этот момент вся моя жизнь сосредоточена на Келлере. Он не спешит. Сначала его губы мягко касаются моих, и этот невинный поцелуй, пробуждает во мне реакцию, которую я никогда прежде не испытывала, это не похоже ни на один поцелуй, что у меня был прежде. Затем он слегка наклоняет голову и усиливает давление, его губы пробуют меня на вкус и покусывают. Кожа шершавая по сравнению с моей, но очень теплая. Этот поцелуй восхитителен. Келлер восхитителен. Уверена, что я раскраснелась с головы до ног, а когда в мой рот погружается его язык и начинает ласкать мой собственный, то все тепло поднимается к щекам. Он нетороплив. Келлер не спеша исследует, заводит и дразнит меня, пока я не начинаю задыхаться, меня одолевает жар, и я становлюсь очень и очень возбужденной.

— Почему ты это сделал? — спрашиваю я, когда он отрывает свои губы от моих, наши лбы соприкасаются, и мы оба тяжело дышим. На первый взгляд кажется, что я спрашиваю о причинах его поцелуя. Но на самом деле я задаюсь вопросом, как теперь после этого смогу жить без миллиона таких же поцелуев.

— Разве ты этого не хотела? — Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, такая безобидная ласка, которая действует на меня почти так же, как его поцелуй.

— Нет, хотела, — отвечаю я, качая головой из стороны в сторону, потом прихожу в себя и начинаю кивать. Наверное, я выгляжу такой же ненормальной, какой себя ощущаю. — Я правда этого хотела. Очень сильно этого хотела, но… — Я смущенно вздыхаю. — Ты меня отвлекаешь.

— От чего я тебя отвлекаю? — Он опускает голову ниже, наши лбы едва соприкасаются, пока он ждет моего ответа.

— От собственной жизни.

— Может, если бы я стал частью твоей жизни, то тогда бы не отвлекал?

Конечно, это звучит логично. Только это не так.

— Как это вообще может сработать, Келлер? Потому что ты мне нравишься. Ты мне нравишься больше, чем должен. Может, ты просто играешь со мной? Может, ты просто очень любишь котят? Может быть, я просто очаровательное развлечение, на время пока ты участвуешь в конкурсе в нашем городе? И может, ты вообще не из тех, кому нравится Рейнди-Фолс? — Мысль о том, что он может не подходит для жизни в нашем городе, почти разбивает мне сердце, хотя я еще даже не полностью отдалась ему.

— Что именно ты имеешь в виду, Джинджер?

— Я имею в виду, что ты скоро уедешь, — я произношу это шёпотом. Мы все еще стоим близко друг к другу, одной рукой он обнимает меня, поглаживая по спине, как будто поощряет к дальнейшим словам. — Что сейчас в декабре Рейнди-Фолс кажется для тебя очаровательным городом, а в январе тебе здесь наскучит. А возможно, что ты просто придурок, который путешествует из города в город, соблазняя женщин, чтобы заполучить их лучшие кулинарные рецепты, а затем уезжает и оставляет их с разбитыми сердцами. Кроме того, ты англичанин. Тебе вообще можно остаться? А что, если тебя позовет обратно сама королева? Ты, наверное, печешь изумительные булочки. Не зря в названии твоего шоу есть слово «булочки», это безусловно означает, что ты их блестяще готовишь.

Ну, вот. Думаю, в этом и заключалась суть моих опасений.

Келлер медленно кивает, видимо, принимая все мои слова во внимание.

— Ну. Полагаю, что все вышеперечисленные ситуации могут произойти, — соглашается он, это лучший вид утешения, не так ли? Никто не захочет услышать, что их страхи слишком безумные. — Но что, если этого не случится? — предлагает он, наклоняя голову ближе ко мне. — Сейчас Рождество, Джинджер, а в Рождество все возможно. Поверь немного в волшебство.