Если вам немножко за...

Глава 8

Оставшиеся часы до начала праздника прошли относительно паршиво. Я никак не могла сосредоточиться на продумывании плана действий из-за каши в голове и невероятно злилась из-за этого. Только в мозгах проскальзывала здравая мысль, как тут же убегала, не давая мне даже шанса ухватиться за нее. Но это подвешенное состояние оставляло осадок, из которого могло бы получиться нечто бунтарское и впечатляющее, если бы не сотни тысяч похожих впечатлений от собственного бессилия. Они накапливались тяжелым грузом на сердце и не давали мне вздохнуть полной грудью, раз за разом напоминая о том, что я лишь маленький винтик в огромном механизме.

Нужно было как-то собрать себя в кучу и не позволить обстоятельствам взять верх над голосом разума. Бал — единственный вариант забыть обо всем, снова вспомнить про существование работы и погрузиться в атмосферу, близкую к помешательству. Моя родная стихия, о которой я практически позабыла за всеми головокружительными гонками со своими демонами. Прийти на бал лучше всего было в начале восьмого. Принц и принцесса еще не прибудут, а королевская чета, уже лениво перешептываясь на тронах, будет кидать взгляд на гостей. Распорядок мероприятия каждый раз один и тот же. Так что просчитать свое собственное явление я могла и за несколько секунд до выхода из спальни.

С тяжелым вздохом я выплыла из собственных рассуждений и посмотрела на столик перед собой. Украшений было много… Все же я герцогиня, которая сорок девять раз выходила замуж и получала от супругов не только деньги, но и побрякушки. Сегодняшнее мероприятие не являлось торжественным или праздничным, простые посиделки без повода, на которых принцесса неожиданно объявит о своей беременности. Поэтому я выбрала из своей коллекции красивый кулон с цепочкой и пару серег, которые незаметно переливались в ушах тусклым светом бриллиантовых граней. Они не вызывали вопросов и не были вульгарными. Простое украшение с простой историей.

Работа с камнями всегда требовала от ювелиров одновременно классической сдержанности и следования тенденциям модного времени. Рассматривая такие на витринах, я всегда руководствовалась принципом, что вечная грациозность и элегантность никогда не умрет и будет приемлемой в любой век и моду. И каждый раз подбирая свой образ, я отталкивалась именно от этого правила, не заботясь тем, что обо мне подумают люди и как они отреагируют на выбранную мною вещь, столь или партнера по танцам.

Моя профессия научила меня быть совершенно равнодушной к тем, кто пытался пользоваться моей добротой. И если однажды мне придется поплатиться за свой эгоизм, то я сделаю это, даже не задумываясь. Я права в своем стремлении стать самостоятельной и цельной личностью, которая имела бы все, что ей заблагорассудится. Просто, потому что, ни один брак не дал мне того, чего я так страстно желала. Семья… Для меня это слово так и осталось лишь простым словом, за которым таился какой-то веский смысл, о котором я ничего не знала.

Пробежавшись пальцами по единственной вещи в шкатулке, которую я никогда не надену, ни на один бал или вечер, я с тяжелым вздохом закрыла крышку обратно, не желая бередить старые раны. Кольцо было сделано из черненного золота с большим аметистом. Оправа кольца была змеевидной, отчего занимала практически целую фалангу моего указательного пальца. Он долгое время просто лежала в холщовом мешочке, и ночью дарило мне успокоение. Последняя надежда на то, что родители когда-нибудь вернуться за мной в приют для неблагородных девочек. Но сказки не случилось.

А после месяцев постоянного общения с ее высочеством, кольцо перестало нести в себе хоть какую-то ценность. Я заказала даже комплект, чтобы скрыть те разорванные грани собственной души. Создав красивую иллюзию того, что я не стащила его с пальца отца, в попытке задержаться в имении, где моя мать работала слугой. Нет… Я не хотела признавать, что, взирая на того, кто выкинул меня словно щенка за пределы дома, с королевского помоста, в душе я злорадствовала. Мне было приятно осознавать, что этот урод теперь мучается, понимая, что никогда не сможет приблизиться к дочери и снискать милости королевской семьи.

Я была уверен, что, узрев кольцо на моем пальце, он бы тут же попытался вернуть все назад. Клялся бы и божился, что это простое недоразумение, и я все неправильно поняла. Что его попытка защитить меня и дать возможность жить полной жизнью, заслуживают заступничества и покровительства перед королевской семьей. Я уже наяву предвкушала эти слова, от того и не пыталась как-то продемонстрировать то, что помнила своего родителя в лицо и до сих пор хранила кольцо, которое он никогда не снимал.

К началу седьмого я была полностью готова. То самое похожее на звездное небо платье, мягко окутывало меня со всех сторон. Подобранный в тон плащ покоился на плечах. Пусть я и была гостье королевского двора, но кое-каких правил приличия я все же придерживалась. Выйдя в коридор, я медленно поплыла по извилистым коридорам в попытке понять, что же задумал герцог и чем это может аукнуться не только королевской семье, но и лично мне. Все же я стояла на страже этой страны и обязана была защищать ее всеми правдами и неправдами. Каких бы усилий оно мне не стоило.

На встречу мне начали попадаться первые гости, которых я одаривала дежурной улыбкой, а с кем-то даже обменивалась короткими фразами. Мужчины пусть и не поголовно рыцари, были очень хорошая физически развиты, поэтому моя очередная жертва не выделялась в стройном ряду джентльменов. Каждый уважающий себя аристократ умел обращаться с мечом и не запускал себя до такой степени, что остальные начинали над ним подшучивать. К тому же, большинство из них претендуя на руку знатной и богатой дамы, предпочитали консерватизм в одежде и сдержанность, дабы снискать благосклонность старой аристократии.

Вот только леди никак не желали мириться с таким, казалось бы, показным равнодушием со стороны возможных кавалеров. Как же они из кожи вон лезли, как же старались выглядеть соблазнительней, открывая декольте чуть ли не до сосков, и даже не подозревали, что многим мужчинам было совершенно плевать на их внешность. Все что имело значение: происхождение, родословная и капитал. Больше ничего не требовалось для создания хорошей партии. Мислена постоянно сравнивала эту систему с покупкой породистой лошади. Бессмысленно и беспощадно.

Когда мне было девятнадцать, я перебралась из пансиона в столицу в надежде на лучшую жизнь. И я ее нашла. Я работала на секретную службу, помогала с мелкими поручениями и не пыталась прыгнуть выше головы. А затем Маркиз привел двадцатилетнего принца, готовящегося к свадьбе в самый элитный бордель страны. И эта история закружилась с невероятной силой, утягивая каждого из нас в пучину интриг. Смотря в прошлое, я видел настырного мальчишку, старавшегося делать все, чтобы приблизиться к своей мечте и решившего пойти против воли родителей и расчетливую красотку, понимающую, как лучше воспользоваться влюбленностью глупца в ее шикарные белокурые локоны.

И она этим была горда… Тем, как падки на лесть и внешность даже самые сильные мужчины этого мира. Как в их глазах раз за разом вспыхивали безумные искры страсти. А я лишь наблюдала за этим из-под своей маски и никогда не думала, что однажды это опыт мне пригодится в реальной жизни. Как обольстить мужчину и при этом остаться тайной, манящей и пикантной. Мислена могла рассказать об этом многое. А я лишь сходила с ума, сгорая в диком пламени страсти и наваждения вседозволенности, окутывавшим со всех сторон.

Старый капитан еще в первые дни моей службы видел в новой стажерке железный стержень и уже знал, что однажды я доведу его до сердечного приступа. Он так мне это и высказывал в лицо, говоря о том, что мало ему проблем с неотесанной принцессой, так еще ее подружку приходилось терпеть. К сожалению, его слова оказались далеки от истины. Когда его казнили, он лишь смеялся и говорил о том, что королевство давно сгнило, а таких мерзких идиоток, которые возомнили о себе невесть что, нужно было топить еще в младенчестве.

Все это уже не казалось обычной шуткой. В тот момент, моя жизнь перевернулась на сто восемьдесят градусов и перестала быть перстной и размеренной. На балы меня приглашали все, от мала до велика. К счастью, я могла спокойно отказаться, сославшись на то, что у меня очень много работы, и пропустить мероприятие, если не хотела идти. А потом я стала герцогиней и мне пришлось смириться с тем, что торжественные выходы в свет стали моей повседневной рутиной, от которой было никуда не деться.

Дойдя до зимнего сада, излюбленного места королевы, я услышала спокойную мелодию, доносившуюся практически из самого сердца, где сиротливо ютился фонтан и одинокая скамейка. Натянув на лицо широкую улыбку, я прошла по мощеной дорожке и замерла в тени деревьев. На балу всем все равно, какие настоящие чувства ты испытываешь, но так фривольно демонстрировать расположение королевы к своей персоне было необдуманно. Это место было ее личным убежищем и без надобности сюда посторонние на забредали. Об этом было известно всем!

Это было чем-то из ряда вон выходящим. Тем, что я не собиралась принимать на веру. Просто потому, что нельзя быть кем-то и играть роль, которая тебе не принадлежит. Новоявленный герцог спокойно играл на скрипке и веселил королеву своим внешним видом. Я спокойно понимала, что та не испытывала к нему и толику теплых чувств. Нет, она собиралась использовать его, так же, как и всех вокруг. Вдруг взгляд задержался на ловких пальцах музыканта, он делал это так виртуозно, что нельзя было сказать, что эти руки были приучены лишь к убийствам на границах.

— Леди Брукс, какая встреча, — женщина поймала мой заинтересованный взгляд, — я тоже не могла подумать, что его светлость так восхитительно играет. Не хотели бы присоединиться ко мне в прослушивании его мастерства?

— Ваше величество, королева мать, — явный намек, сопровождающийся усмешкой, был мне вполне ясен и понятен, — не смею прерывать вашего уединения, но часы переползли за семь. Нам следует поторопиться.

— Ах, герцог Шливерг, прошу простить меня, я совершенно потеряла счет времени и не уследила за тем, что гости уже заждались меня, — женщина учтиво поклонилась ему и поплыла в мою сторону.

— Вам чем-нибудь помочь? — я склонила голову в учтивом поклоне.

— Что вы дорогая, вы и так сделали все для того, что я не выставила себя в дурном свете перед гостями, — она похлопала меня по щеке и приторно улыбнувшись, удалилась.

Я же осталась наедине с тем, о ком думала круглыми сутками, последние несколько дней. Особенно ярко вспоминались те постыдные моменты, когда он лежал подо мной со связанными руками и стонал не хуже других девочек в соседних комнатах. Слава всевышнему, что он и представить себе не мог, что за той маской садистки скрывалась я. Наверное, это было чем-то странным и необъяснимым, но вызывало у меня какой-то детский восторг и желание повторить. И хорошо, если он об этом никогда не узнает!

Пусть новоявленный герцог был приемным ребенком и усыновлен из-за жалости маркизы. Его родная мать, работавшая у Шливерга, умерла, так и не открыв тайну своей души, а теперь мы все столкнулись с тем, что имеем. Неуправляемый маньяк, взращенный полными психами под руководством сильнейшего магистра современности. Боги упаси, такого разгневать, но у меня иного выбора не оставалось. Может быть из этого и вышел бы какой-то толк, но судьба распорядилась так, как ей того захотелось.

Новые родители души в нем не чаяли, хотя молодой бастард герцогских кровей сначала не воспринимал их как отца и мать, но со временем пришли и любовь, и неземная благодарность. Не каждый человек смог бы приютить сироту и ни разу не упрекнуть его в чем-то. Читая досье и отчеты на это семейство, я готова была горючими слезами обливаться. Настолько трогательно и невинно все это было. И даже суровый муженек нашей проректорши с крайнего севера, где лишь аномалия могла спокойно существовать, в брате души не чаял и защищал от всех проблем этого бренного мира. Как не посмотри, а это было не в характере того мужчины.

Все это казалось мне — сироте и выкинутой на обочину жизни деревенщине, какой-то сказкой. Ни родной отец, ни отчим, ни даже мать не относились ко мне так, как следовало относиться к малолетнему ребенку. Для них я была лишь инструментом по достижению поставленных целей. И все было бы хорошо, если бы в один прекрасный день на моем пути не повстречалась осиротевшая девица, чей дар был настолько неправильным, что от нее отказались все родственники. Выкинутая и забытая, она не сдалась и построила империю, о которой другие боялись даже думать. Для них мир элитного развлечения был за гранью понимания.

Мислена же даже не стала думать о возможных перспективах запретов и облав, просто усмехнулась в лицо банковскому служащему и подарила каждой из нас надежду на светлое будущее. И теперь я была ей обязана своей собственной жизнью. Если придется сдохнуть, то ради нее я готова эта сделать. Ибо она рисковала намного сильнее, ввязываясь в авантюру, за которую могли спокойно бросить в темницу и забыть на долгие годы, без права на помилование и досрочное освобождение.

Наследник семьи Шливерг стал офицером в семнадцать, пусть и не высшего ранга, но все к этому и двигалось. Теперь же, когда на его плечах лежала защита всех северных границ, перед ним поклонялись, трепетали и пытались угодить. Он был светом в окошке, гениальным воспитанником самого маркиза и братом сильнейшего мага страны. Все шло по наилучшему для него сценарию. Пока в один прекрасный момент, он не получил в наследство герцогство и не стал обладателем баснословного состояния, которое легко могло превысить мое, со всей недвижимостью и бриллиантами, доставшимися мне от покойных мужей.

— Прекрасно выглядите, ваша милость, — он медленно подошел ко мне, — что привело вас в это интересное место? Я даже не знал, что в королевском дворце существует нечто подобное и очень удивился, когда впервые попал суда.

— Вы тоже сегодня обворожительны, — сложила я губы в милую улыбку, — надеюсь, вы не против того, что я прервала ваше выступление? Но я спешу за это извиниться перед вами. Все же, королеву уже ожидали гости, и я не могла допустить того, чтобы ее величество задержалась еще дольше и нарушила регламент королевского двора.

— Как же так? — удивленно посмотрел на меня мужчина. — Разве королева не может сама решать, когда ей появится и куда пойти? Это прям невероятное зрелище и никак не желает укладываться у меня в голове.

— Вы сейчас серьезно? — я уставилась на него вопросительным взглядом.

— Но это же очевидно, — не остался тот в долгу, — она монаршая особа и никто не может ей указывать, что делать и как поступать. И тут появляетесь вы, простая герцогиня и напоминаете о чем-то, что королева вправе решать самостоятельно. Мне это не по нраву.

— Сочувствую вам, на самом деле, всей душой, — к своему удивлению, я как-то слишком спокойно реагировала на его провокации. — Это королевский замок, тут даже король должен подчиняться традициям, обычаям и регламенту. Если вы думаете, что каждый проживающий здесь имеет право голоса. То сильно заблуждаетесь. И мой вам совет, так сказать, на добрую память, прежде чем заводить друзей, подумайте о том, готовы ли пойти за них на плаху.

— Вы сейчас пытаетесь мне угрожать? — он сдвинул брови на переносице.

— Боги, — закатила я глаза, — этот мир не так жесток, как ваши северные границы. Но тут вашей светлости придется уяснить еще одно правило… Самая жестокая война ведется не оружием, а словами. Королеве ничего не стоит утопить вас и очернить. Пока вы ей интересны, вы будете ее зверушкой, но как только надоедите… Бегите так далеко, как только сможете, ибо она превратит вашу жизнь в кромешный ад.

— Что-то это не так радостно звучит, как мне рассказывали, — скосил он на меня свои глазищи с ехидным прищуром, — не пытается ли леди задурить мне голову и добиться каких-то одной ей известных целей?

— Для чего мне это? — удивленно вскинула я бровь. — Мы с вами виделись всего один раз и то мельком. Пусть о вас и гудят все сплетницы столицы, но мне хорошо известен ваш брат. И знаете, я не настолько отмороженная, как Лурианна, это у той мозги похоже съехали набекрень в северной аномалии, и она решила, что самый главный пижон столицы — идеальная партия. Я предпочитаю более неконфликтных кавалеров, которые с радостью умрут через пару лет и оставят меня богатой вдовой. Вы же не хуже меня знаете, о чем шепчутся по углам.

— Мне не интересно мнение простых обывателей, я же прекрасно знаю, что вы не такая, какой хотите казаться, — он медленно приблизился ко мне. — За самыми острыми шипами, чаще всего скрывают самое уязвимое нутро.

— Да вы поэт, — рассмеялась я, — это королевский двор, тут мягкое нутро сродни немедленной смерти. Так что не стоит искать милости там, где ее не могло и быть.

— И вы меня убьете? — его пальцы невесомо провели по моей щеке. — Так же, как остальных своих мужей, за любую оплошность?

— Не стоит так драматизировать, — качнула я головой, — я никого не убивала, и не советую поднимать эту тему, в присутствие других аристократов. Чревато…

— Надеюсь это маленькое разногласие не изменит вашего слова? — он резко отшатнулся от меня на пару шагов.

— Я решу в зале, — и больше не останавливаясь, чеканя шаг поспешила сбежать из сада.

— Я вами очарован, леди, — раздалось мне в спину.

Соврал… Он нагло солгал мне, и сделал это настолько легко и обыденно, что у меня даже не возникло мысли о том, что он говорит правду. Просто меня нельзя было любить, я была колючим ежиком, который готов был поранить всех, кто окружал его и делал это настолько бессознательно, что уже не обращал внимания на слова окружающих. Я — профессиональная вдова, убирающая людей по заказу королевской семьи. Какая вера в светлое и доброе могла существовать к такому человеку? Но все же… Я на мгновение допустила то, что он сказал мне правду.

Тряхнув головой, я выкинула подобные мысли и постаралась взять себя в руки. Первым делом, я должна понять, что он из себя представляет, а уже затем бросаться в бой. Интриги и скандалы — удел маркиз и графинь. Я же всегда должна оставаться элегантной, сдержанной и жестокой. Любовь — последнее чувство, которое могло бы тронуть мое черное сердце. Ведь от той, кто плакал на похоронах больше раз, чем смеялся на свадьбах, другого и не ждали. И теперь я в последний раз, готова продемонстрировать всем чего стою!