Евдокия Московская

ОПЛАКИВАНИЕ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕЙ ЕВДОКИЕЙ СВОЕГО МУЖА. ИЗ «СЛОВА О ЖИТИИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ДМИТРИЯ ИВАНОВИЧА»

Дошедшее и чудом сохранившееся Житие великого князя Дмитрия Донского было создано, по-видимому, в самом конце XIV столетия (или в первые годы XV века), то есть ещё при жизни княгини Евдокии — его вдовы. Это уникальный образец древнерусской литературы агиографического жанра, неповторимое похвальное слово благочестивому и истинно мудрому правителю, который сумел победить захватчиков Руси — монголов.

Мы находим здесь удивительную риторику, особенный язык, напоминающий тот, что был присущ Епифанию Премудрому, написавшему Житие преподобного Сергия Радонежского и создавшего уникальную школу-традицию так называемого «плетения словес». Его особенная, торжественная манера письма стала новым веянием в писаниях той эпохи, в особенности, агиографических. Подобная традиция продолжилась затем вплоть до XVII столетия.

Современники впервые встречаются здесь с реальными человеческими описаниями жизни и деятельности князя Дмитрия. В данном Житии больше исторических фактов, нежели житийных рассуждений. В этом смысле — перед нами действительно уникальный источник, ознакомиться с которым имеет смысл каждому любителю русского Средневековья.

Ещё в 1893 году автор книги «Седая старина Москвы» И. К. Кондратьев писал: «Нет надобности объяснять, что в плаче Евдокии над гробом супруга много поэтического, вымышленного, и его нельзя считать буквально подлинным. Но с другой стороны, взяв во внимание современность сказания о житии Дмитрия Ивановича, общеупотребительность в Древней Руси выражения душевной скорби в плаче, т. е. в разных причитаниях над умершим, нельзя не признать в нём если не всего, то, по крайней мере, много исторически достоверного. Сочинитель жития Дмитрия Ивановича мог быть свидетелем его кончины, мог слышать плач его супруги и потом, конечно с некоторыми изменениями, внести его в составленное им жизнеописание Дмитрия Донского. Если же мы и отвергли бы вполне подлинность плача, то он всё-таки будет для нас иметь важность как изображение душевного состояния Евдокии при гробе её супруга в том виде, как представлялось это состояние современникам».

Плач Евдокии (в тексте она зовётся Авдотьей) вошёл составной частью в данное Житие. Мы выделяем его в тексте, чтобы читатель мог обратить на него особое внимание. Известный и проникновенный памятник древнерусской церковной поэзии — оплакивание великой княгиней Евдокией своего мужа — пронзительное поэтическое слово, дошедшее до нас из прошлого.

Текст «Слова о житии Великого князя Дмитрия Ивановича» в переводе М. А. Салминой приводится по изданию: Сердца из крепкого булата: Сборник. М., 1990. С. 322-334.

Князь сей Дмитрий родился от именитых и высокочтимых родителей: был он сыном князя Ивана Ивановича, а мать его — великая княгиня Александра. Внук же он православного князя Ивана Даниловича, собирателя Русской земли, корня святого и Богом насаждённого сада, благоплодная ветвь и цветок прекрасный царя Владимира, нового Константина, крестившего землю Русскую и сородич от новых чудотворцев Бориса и Глеба. Воспитан же был он в благочестии и в славе, с наставлениями душеполезными, и с младенческих лет возлюбил Бога. Когда же отец его, великий князь Иван, покинул сей мир и удостоился небесной обители, он остался девятилетним ребёнком с любимым своим братом Иваном. Потом же и тот умер, также и мать его Александра преставилась, и остался он на великом княжении.

И когда воспринял он скипетр державы земли Русской, престол земного царства, отчину свою — великое княжение, по дарованной ему от Бога благодати, почести и славу, ещё юн был он годами, но духовным предавался делам, праздных бесед не вёл, и непристойных слов не любил, и злонравных людей избегал, а с добродетельными всегда беседовал. И Священное Писание всегда с умилением он слушал, о церквах Божьих усердно заботился. И на страже земли Русской мужественно стоял, беззлобием отроку уподобляясь, а умом — зрелому мужу. Неприятелю же всегда был страшен он в бранях и многих врагов, на него поднимавшихся, победил. И славный град Москву стенами он на диво всем оградил. И в этом мире прославился — словно кедр в Ливане вознёсся и словно финиковая пальма расцвёл.

Когда же исполнилось ему шестнадцать лет, привели ему в невесты княгиню Авдотью из земли Суздальской, дочь великого князя Дмитрия Константиновича и великой княгини Анны. И обрадовалась вся земля свершению их брака. И после брака жили они целомудренно, словно златогрудый голубь и сладкоголосая ласточка, с благочестием пеклись о спасении своём, с чистой душой и ясным умом держа земное царство и готовя себя к небесному, и плоти своей не угождали.

Как кормчий крепкий, идя навстречу ветру, обходит волны, направляемый промыслом Всевышнего, и как пророк стоит на страже божественного устроения, так и он правил своим царством. И умножилась слава имени его, как некогда слава святого князя Владимира, и расцвела земля Русская в годы княжения его, как прежде земля Израиля обетованная. И могуществом власти своей оградил он всю землю; от востока и до запада прославлено было имя его, от моря и до моря, и от рек до конца вселенной разнеслась слава его. Цари земные, слыша о нём, дивились, и многие страны трепетали…

С юных лет Бога он возлюбил и усердствовал в духовных делах; хотя и не изощрён был в книжной премудрости, но духовные книги в сердце своём держал. И ещё одно поведаю о жизни его: тело своё в чистоте сберёг до женитьбы, церковь свою сохранил Святому Духу неосквернённой. Очи всегда опускал к земле, из которой и взят был, душу же и ум обращал к небу, где и подобает ему пребывать. И после бракосочетания также тело в чистоте соблюдал, к греху непричастным. Сбылись на нём слова божественного апостола Павла, который сказал: «Вы — храм Бога Живого, говорившего: «Вселюсь в них и в них пребуду». Царским саном облечённый, жил он по-ангельски, постился и все ночи простаивал на молитве, сну лишь ненадолго предаваясь, вскоре снова вставал на молитву и в такой благости всегда пребывал. Тленное тело имея, жил он жизнью бесплотных. Землёю Русскою управляя и на престоле сидя, он в душе об отшельничестве помышлял, царскую багряницу и царский венец носил, а в монашеские ризы всякий день облечься желал. Всегда почести и славу от всего мира принимал, а крест Христов на плечах носил, божественные дни поста в чистоте хранил и каждое воскресение Святых Таинств приобщался. С чистейшей душой перед Богом хотел он предстать; поистине земной явился ангел и небесный человек.

И прожил он со своей княгиней Авдотьей двадцать два года в целомудрии, и имел с ней сыновей и дочерей, и воспитал их в благочестии. А княжение великое держал, отчину свою, двадцать девять лет и шесть месяцев, и многие славные деяния свершил, и победы одержал как никто другой, а всех лет жизни его было тридцать восемь и пять месяцев. А потом разболелся он и мучился сильно. Но после полегчало ему, и возрадовалась великая княгиня радостью великою, и сыновья его, и вельможи царства его. И снова впал он в ещё больший недуг, и стоны вошли в сердце его, так что разрывалось нутро его, и уже приблизилась к смерти душа его.

В то же время родился у него сын Константин. И призвал князь к себе княгиню свою, и других сыновей своих, и бояр своих, и сказал: «Послушайте меня все. Вот и отхожу я к Господу моему. Ты же, дорогая моя княгиня, будь детям своим за отца и мать, укрепляя дух их и наставляя всё делать по заповедям Господним: послушными и покорными быть, Бога бояться и родителей своих почитать, и страх перед ними хранить, в сердце своём во все дни жизни своей». И сказал сыновьям своим: «Вы же, сыны мои, плод мой, Бога бойтесь, помните сказанное в Писании: «Чти отца и мать, и благо тебе будет». Мир и любовь между собой храните. Я же вручаю вас Богу и матери вашей, и в страхе перед нею пребудьте всегда. Повяжите заветы мои на шею себе и вложите слова мои в сердце ваше. Если же не послушаете родителей своих, то вспомните потом написанное: «Проклятие отца дом детей его разрушит, а вздохи матери до конца искоренят». Если же послушаете — будете долго жить на земле, и в благоденствии пребудет душа ваша, и умножится слава дома вашего, враги ваши падут под ногами вашими и иноплеменники побегут пред лицом вашим, избавится от невзгод земля ваша, и будут нивы ваши изобильны. Бояр своих любите, честь им воздавайте по достоинству и по службе их, без согласия их ничего не делайте. Приветливы будьте ко всем и во всём поступайте по воле родителя своего».

И сказал боярам своим: «Подойдите ко мне, да поведаю вам, что совершил я в жизни своей. Старцы — что отцы мне были, средних лет мужи — словно братья, молодые же — как дети. Знаете привычки мои и нрав: при вас я родился, на глазах у вас вырос, с вами и царствовал и землю Русскую держал двадцать семь лет, а от рождения мне сорок лет. И воевал с вами против многих стран, и супротивным страшен был в бранях, и поганых попрал Божьей помощью, врагов покорил, княжество укрепил, мир и тишину на земле водворил. Отчину свою, которую передал мне Бог и родители мои, с вами сберёг, чтил вас и любил, под вашим правлением свои города держал и великие волости. И детей ваших любил, никому зла не причинял, ничего силой не отнимал, не досаждал, не укорял, не разорял, не бесчинствовал, но всех любил и в чести держал, и веселился с вами, с вами же и горе переносил. Вы же назывались у меня не боярами, но князьями земли моей. Ныне же вспомните о словах своих, сказанных мне в своё время: «Должны мы, тебе служа и детям твоим, за вас головы свои сложить». Скрепите их правдою, послужите княгине моей и детям моим от всего сердца своего, в часы радости повеселитесь с ними, а в горе не оставьте их: пусть сменится скорбь ваша радостью. Да будет мир между вами».

И, призвав сначала сына своего старшего, князя Василия, на старейший путь, передал в руки его великое княжение — стол отца его, и деда, и прадеда, со всеми пошлинами, и передал ему отчину свою — Русскую землю. И раздавал каждому из своих сыновей: передал им часть своих городов в отчину, и каждому долю в княжении их, где кому из них княжить и жить, и каждому из них дал по праву его землю. Второму сыну своему, князю Юрию, дал Звенигород со всеми волостями и со всеми пошлинами, а также и Галич, который когда-то был Галицким княжеством, со всеми волостями и со всеми пошлинами. Третьему же сыну своему, князю Андрею, дал город Можайск, да другой городок — Белоозеро, со всеми волостями и со всеми пошлинами; это княжение было когда-то Белозерским. Четвёртому же сыну своему, князю Петру, дал город Дмитров со всеми волостями и со всеми пошлинами.

И так утвердил он всё это златопечатной грамотой, и, поцеловав княгиню, и детей своих, и бояр своих прощальным целованием, благословил их, и, сложив руки на груди, предал святую свою и непорочную душу в руки истинного Бога девятнадцатого мая, в день памяти святого мученика Патрикия, на пятой неделе после Пасхи в среду, в два часа ночи. Тело его честное осталось на земле, душа же его святая в небесную обитель вселилась.

Когда же преставился благоверный и христолюбивый, благородный князь всея Руси Дмитрий Иванович, озарилось лицо его ангельским светом. Княгиня же, увидев его, мёртвым на постели лежащего, зарыдала во весь голос, горячие слёзы из глаз испуская, нутром распаляясь, била себя руками в грудь. Словно труба, на бой созывающая, как ласточка на заре щебечущая, словно свирель сладкоголосая, причитала:

«Как же ты умер, жизнь моя бесценная, меня одинокой вдовой оставив! Почему я раньше не умерла? Померк свет в очах моих! Куда ушёл ты, сокровище жизни моей, почему не промолвишь ко мне, сердце моё, к жене своей? Цветок прекрасный, что так рано увядаешь? Сад многоплодный, уже не даруешь плода сердцу моему и радости душе моей! Почему, господин мой милый, не взглянешь на меня, почему ничего не промолвишь мне, не обернёшься ко мне на одре своём? Неужели забыл меня? Почему не посмотришь на меня и на детей своих, почему им не ответишь?

На кого ты меня оставляешь? Солнце моё — рано заходишь, месяц мой светлый, — скоро меркнешь, звезда восточная, почему к западу отходишь? Царь мой милый, как встречу тебя и как обниму тебя или как послужу тебе? Die, господин, честь и слава твоя, где господство твоё? Господином всей земли Русской был — ныне же мёртв лежишь, никем не владеешь! Многие страны усмирил и многие победы показал, ныне же смертью побеждён. И померкла слава твоя, и на лицо твоё легла печать смерти. Жизнь моя, как приласкаюсь к тебе, как повеселюсь с тобой! Вместо драгоценной багряницы облачаешься в простые и бедные ризы, не мною расшитую одежду на себя одеваешь, вместо царского венца простым платом голову покрываешь, вместо палаты красной гроб себе приемлешь. Свет мой светлый, почему ты померк? Гора высокая, как ты рушишься! Если Бог услышит молитву твою, помолись обо мне, о своей княгине: вместе с тобою жила, вместе с тобою и умру ныне, юность не оставила нас и старость ещё не настигла. На кого оставляешь меня и детей своих? Не много, господин, нарадовалась я с тобою: вместо радости и веселья печаль и слёзы пришли ко мне, вместо утехи — сетование и скорбь мне явились. Зачем родилась и, родившись, прежде тебя почему не умерла, — не видела бы тогда смерти твоей, а своей погибели! Неужели не слышишь, князь, печальных моих слов, неужели не трогают тебя мои горькие слёзы? Крепко, господин мой дорогой, уснул, не могу разбудить тебя! С какой битвы пришёл ты, истомившись так? Звери земные в норы свои идут, а птицы небесные к гнёздам своим летят, ты же, господин, от своего дома без радости отходишь! Кому уподоблюсь и как себя нареку? Вдовой ли себя назову? Не знаю сама. Женой ли себя назову? Лишилась я царя! Старые вдовы, утешьте меня, а молодые вдовы, со мною поплачьте: вдовье горе тяжелее всех у людей. Как восплачу или как воскричу: «Великий мой Боже, Царь царей, будь мне заступником! Пречистая Госпожа Богородица, не оставь меня, в дни печали моей не забудь меня!».

И принесли его в церковь святого архангела Михаила, где стоит гроб отца его, и деда, и прадеда, и, отпев его по обычаю, положили его в гроб месяца мая в двадцатый день, на память святого мученика Фалалея. И плакали над ним князья и бояре, вельможи и епископы, архимандриты и игумены, попы и дьяконы, черноризцы и весь народ от мала и до велика, и не было никого, кто бы не плакал, и было не слышно пения в громком плаче. Был тут гость — митрополит трапезундский, грек Феогност, и владыка смоленский Данило, и Савва, епископ сарайский и Сергий-игумен, преподобный старец, и многие другие; разошлись все, горько плача.

Пятый же сын его, Иван, умер, а шестой сын его, Константин, самый маленький, ещё младенец, ибо остался он тогда после отца четырёхдневным, седьмой же сын его старший — Данило…

Ещё и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают, возводя очи к небу. Так же и Дмитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так они огнём Божественного духа распалялись и слезами покаяния очищались. Есть ли кто столь сед разумом ещё до старости?..

КРАТКОЕ СКАЗАНИЕ О БЛАЖЕННОЙ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ ЕВДОКИИ, XVI ВЕКА (ИЗ «КНИГИ СТЕПЕННОЙ ЦАРСКОГО РОДОСЛОВИЯ»)

Сохранившееся жизнеописание великой княгини Евдокии — Евфросинии Московской — относится к XVI столетию, когда митрополит Макарий собирал материалы для канонизации многих русских святых. Именно тогда предполагалась и канонизация благоверной Евфросинии.

Жизнеописание (прообраз Жития) вошло в состав появившейся в то же время «Книги Степенной Царского родословия», уже давно рассматривающейся историками как, в частности, памятник отечественной исторической литературы, который имел характер популярного. Фактически это было систематизированное переложение русской истории со времён Рюрика до Ивана Грозного. Оно расположено по неким родословным степеням, которые повторяют историю поколений великокняжеского рода.

Возможным автором данного текста являлся, по мнению авторитетного исследователя начала XX века П. Г. Васенко, московский митрополит Афанасий, который мог создать его в 1568—1575 годах. Полное название источника звучит так: «Книга Степенная Царскаго родословия, содержащая Историю Российскую с начала оныя до времён государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича, сочинённая трудами преосвященных митрополитов Киприана и Макария». Здесь митрополиты названы как главные инициаторы и организаторы работы над книгой.

Выход «Степенной книги» связан с «золотым веком» российской и европейской генеалогии. В числе первых памятников родословия в России стал, например, «Государев родословец» (1555—1556), а затем уже и «Книга Степенная царского родословия» (1560—1563), в которую вошло «Краткое сказание о блаженной великой княгине Евдокии» (в оригинале — «В мале сказание»). И лишь позднее была составлена «Родословная книга князей и дворян российских и выезжих» (1687), ставшая известной под названием «Бархатная книга».

Тексты «Степенной книги» имеют источники, главным из которых является рукопись, которая хранится в Государственном историческом музее (ТИМ, Чуд. собр., 358/56).

На сегодняшний день «Краткое сказание о блаженной великой княгине Евдокии» из «Степенной книги», вместе с документами первоначального московского летописания и завещанием (духовной грамотой) её мужа — великого князя Дмитрия Донского, является одним из главных и важнейших источников о жизни духовной подвижницы. Оно возведено в 12-ю степень родословия и занимает 14-20 главы. По всей видимости, оно составлено на разных источниках, включая устные предания о Евдокии-Евфросинии, которые сохранялись, в частности, в основанной ею Вознесенской обители в Московском Кремле.

Здесь публикуются как текст «Краткого сказания» («В мале сказания»), так и последующие после него тексты — главы (в издании XVIII века главы 14-20), рассказывающие о великой княгине Евдокии-Евфросинии, помещённые в «Степенную книгу» и имеющие большую важность для читателей и исследователей.

Сказание приводится в современном виде — для удобства чтения.

Текст печатается по изданию: Книга Степенная Царского родословiя. Часть I. М., 1775. С. 510-514.

Кто доволен изглаголати силы Господня, или поведати вся чудеса его? Колика же и какова и милость его в роды и роды на боящихся его и на творящих святую его волю, и якоже в повестницех явлена бяху, ниже от начала в Рустей земли благочестия основания и православныя веры утверждение богоизбранный Самодержавеце равноапостольный Великий Князь Владимир, ему же предшественница бяше таковыя благодати баба его святая и блаженная, и пресловущая в премудрости Великая Княгиня Ольга, и сих благочестия, исправления и богоугодному житию безчисленное множество люди великия державы их мужеска полу и женска ретяхуся последователие быти; наипаче же сами державнии, в них же мнози праведни бяху, и Богом прославлении, и памяти их яко светило в мире сияют. От них же бе и сия похваления достойная святая и Христолюбивая Великая Княгиня Евдокия, иже бысть благососчетанная супружница блаженного и достохвального Велика-го Князя Димитрия Ивановича, рекомаго Донскаго, дщи же бяше Великаго Князя Димитрия Констянтиновича Суждальскаго, и во всём усердно подобствова богоугодному исправлению державнаго и благонравнаго си святаго супруга, с ним же единномудренно в заповедех Господних благозаконно живущи, породи ему сынове и дщери, и воспита их благочестно; пребыить же в супружставе 22 лета.

По отшествии же к Богу святаго и благороднаго супруга ея, вдоствуя бяше 18 лет, много подвизался добродетельными к Богу исправленными, и много святыя церкви постави, и монастыри возгради; на своём же царском дворе постави церковь каменну Рожество Святыя Богородица, идеже есть придел Лазарево Воскресение, иже преже бе древяна, юже всяческими добротами украси, и чудно подписаша славни живописцы Феофан Гречанин, да Симеон Чёрный; в Переяславле же постави церковь близь града у реки у Трубежа, Рожество Святаго Иоанна Предтечи, и монастыри устрой. В царствующем же граде Москве постави церковь каменну Вознесение Христово, и монастырь честен возгради, иже есть Девический общежительный монастырь. Прочая ж святыя церкви от благага ея произволения инде поставлены быша в славу Божию. И тако по Бозе трудобно пребываще, воздержанием же плоть свою изнуряя, целомудрие же сохраняя, и чистоту душевную вкупе же и телесную со всяцем смиренномудрием просвещая, прочие же милостивым нищелюбием богоугодно житие исправляя, кроме всякого тщеславия.

В четвёртое же лето вдовства ея безбожный Царь Темир Аксак, попленив многия земли победи и многия Орды, и многия царства победи, и покори под ся. Тако же хотя пленити и Рускую землю, и уже близь прииде. Святая же и блаженная Великая Княгиня Евдокия сугубыя молитвы к Богу простираше о избавлении предлежащая скорби. И тогда молитвами ея, паче же благоволением Божием и Пречистыя Богородица, советом же и повелением сына ея самодержавнаго Василия и первосвятителя Киприяна, из града Владимира принесён бысть многочудесныя образ, егоже богогласный Лука написа. Пречистыя Богоматери, ея же страшным явлением злочестивый Темир Аксак устрашися, и побеже, и исчезе. И тако заступлением Пречистыя Богородица, Руская земля всегда хранима бысть. Довольно же о сих сказание имать в книзе сей в третьей надесять степени.

Христолюбивая же Великая Княгиня Евдокия не престая труды к трудом прилагая, и подвиги к подвигам и милостыню нищим творя с любовью, и прочая добродетели исправляя, ими же возможно есть Богу угодити; старый же враг диявол, Еввин запинатель, видя себя от нея всячески побеждаема, и не могий ни коея же споны сотворити добродетельным ея исправлением, и подвиже некоих легкоумных человек на Христову непорочную невесту, неправедная тайно помышляти, и сице глаголати: како сия державная в сомовольствии и в негодовании вдовствуя возможет целомудренно пребыти? Таковое же безсловесное таинственное безумных человек лжесловие вниде во ушеса и самем благородным чадом ея от нея вся сия не утаишася, и никакож не смутися, но паче благодарствуя Бога; недееше бо ся яко да вместо временнаго поношения неправеднаго, вечное блаженство улучить. Блажен ибо есте, рече Господь, егда поносят вам и изженут вы, и рекут всяк зол, глагол на вы лжуще, имени твоего ради, радуйся и веселитеся яко мзда ваша многа есть на небесех. И того ради блаженства хотяше блаженная с молчанием доконца претерпевати, иже о ней неправедное тайноглаголание; но обаче сына своего Георгия виде смутившася о сих, и сего ради призвав к себе вся сына своя, и начать им глаголати, огненныя слёзы от очию испу-щая: «О чада милая и любезныя! Никакоже не смущайтеся, аз с радостию желах до конца претерпевати Христа ради всяко уничижение и лже словесие человеческое; но обаче вижу единаго от вас смутившася: и того ради не срамляяся хощу известити вам, его же не хотех никому же николи же известити. Вы же чада моя, уведёте, и разумно да будет вам, яже о мне и настоящее лжесловесие да упразднится…» И отверзе малоодежи своея свыше, иже от персей, и показа им малу часть телеси утробы своея, и видеша от зельнаго воздержания и от великаго трудолюбия, яко от огня ожжён бытии плоти ея, и почернети и к костем прилепне. И удивишася, яко тако таинственно иссуши благородную плоть свою, людем же яко светлым лицеем являлся, и многими одеждами облагался, яко дебелым телом являлся. И запрети сыновом своим, да никому же не поведать, яже показа им, и поношающим ей смущающимся о ней, ничто же зла не сотворять, яко всем есть Бог судитель, крепок, долготерпелив, и многомилостив, той утвердит нас в любви своей, избавит ны от всякаго искушения и крамолы лукаваго, и от всякаго навета вражия, и много утешив их, отпусти с миром.

И оттоле наипаче сугубо подвизашеся прилежными к Богу мольбами, о себе же и о чадех своих и о всей державе их, Господь же о всяческих исполняше прошения ея. Некогда же многия ради ея добродетели, посла к ней Господь Ангела своего за неколико время возвещающа ея из мира сего изшествие. Она же яко узре Ангела Божия, и от пресветлаго зрака его не може ни единаго слова проглаголати, многи дни бяше молча, и никому же беседоваше, но токмо маянием повеле призвати к себе икон-ныя писцы, и рукою указаваше им, яко да напишут на доске образ Ангела Господня, имже образом виде его. Они же написавше, принесоша к ней. Блаженная же видевше поклонися образу Ангела Господня, и не проглагола ничто же, и паки рукою помавая, повеле иным образом написати икону Ангела Господня. Они же написавше другую икону Ангела Божия, и тому принесену бывшу к ней, она же видевши такоже поклонися, и не проглагола ничто же. И ещё показуя рукою, повеле третию икону написати иным подобием Ангельского образа. Егда же написан бысть третий образ Святаго Божия Архистратига Михаила, о великое чудо! Токмо святаго образа того блаженная, и абие раз-решися юза языка ея, и начать глаголати чисто, благодарствуя и славя Бога, и себе уверяя, яко таковым подобием виде явльшагося ей Ангела; сего же образа наипаче любезно почиташе, ему же покланялся и целуя, и постави его в церкви своей Рождества Пресвятыя Богородица, идеже и доныне стоит.

Прочее же Христолюбивая Великая Княгиня Евдокия по воле Божии житие своё препроводи, и волею своею всего мирскаго пребывания и царства временнаго отлучашеся, и во иноческий образ облещися возжела, и поиде из царскаго дому своего в монастырь, его же сама создала во имя Христова Вознесения. Идущи же ей от великия соборныя церкви Пречистыя Богоматери, и се некто слепец на пути слыша, яко Великая Княгиня грядёт, в монастырь, и возопи гласом великим, глаголя: о госпоже боголюбивая Великая Княгиня наша! Нищих питательница, мы нищи всегда всяк довол пищи и одёжи имехом от тебе, и ныне мене слепотою многа лета стражущаго не презри, но сотвори со мною милость, якоже обещася дати ми прозрение. Ибо видех тя в нощи сей во сне глаголющу ми: заутра дам ти прозрение. И се ныне время ти есть исполнити обещание своё. Блаженная же идый яко не внимаше глаголанным от него, и яко некоея ради потребы сверже с руки своея на землю рукав срачицы своея; слепый же ощути рукав ея в руку свою, и трепетом одержим бе, но обаче верою и любовию побежашеся, дерзну утерти рукавом ея слепотующая своея очёса, и абие прозре, и славяше Бога. Тогда же яко до тридесяти человек различными болезньми одержими исцеление получиша от блаженныя Великия Княгини Евдокии, во время шествия ея на пострижение в монастырь. Вшед в монастырь, иго Христово на ся восприим, и во иноческий образ облечеся, и претворено бысть имя ей Ефросиния, и трудолюбезно иночествова мног подвиг о Христе, и добродетельно течение соверши, и Богу угоди, к нему же и преставися с миром в лето 6915, месяца июня в 7 день, и положена бысть в своём ей монастыри, в церкви Вознесения Господня, и восприят наслаждения вечных благ и небесное царствие.

Не токмо бо в житии сем живущи ей тако прославлена бысть от Бога, наипаче же и по преставлении ея. Многажды у гроба ея свеща сама о себе возгарашеся; молитвами же ея в том монастыри ея и оттоле вся благая множахуся и всемя потребными изобительствуя, в нём же есть ныне честное общее жительство благодатию Христовою: ему же слава со Отцем и со Святым духом ныне и присно и во веки веком, аминь.

КАРИОН ИСТОМИН СТИХОТВОРНОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ СВЯТОЙ ЕВДОКИИ, В ИНОЧЕСТВЕ ЕВФРОСИНИИ

Этот уникальный документ был обнародован не так давно, хотя о его существовании знали исследователи творчества поэта XVII—XVIII веков Кариона (Истомина) ещё в XIX столетии.

Данное сочинение датируется 1689 годом. Известный в своё время поэт посвятил его жене великого князя Дмитрия Донского — великой княгине Евдокии, в иночестве Евфросинии, а также основанной ею Вознесенской обители в Московском Кремле и её сёстрам. Рукопись произведения хранится в Отделе рукописей Государственного исторического музея (ГИМ), в бумагах московского Чудова монастыря.

Текст приводится в переводе на современный язык, по публикации на языке оригинала: Авдеев А. Г. Стихотворный элогий Кариона Истомина, посвящённый великой княгине святой Евдокии, в иночестве Евфросинии // Вестник церковной истории. М., 2008. № 4(12). С. 131-134.

МОЛИТВА ПРЕПОДОБНОЙ ЕВФРОСИНИИ, ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ МОСКОВСКОЙ ИЗ ВОЗНЕСЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ, XIX в.

Данная молитва была создана сёстрами обители Вознесения Господня в Кремле, возможно, ещё в XVII—XVIII веках, передавалась от поколения к поколению. После канонизации святой (предположительно, между 1857 и 1869 годами) стали утверждаться для печати уже давно принятые в обиходе Служба и Акафист с Молитвой святой Евфросинии. До этого существовали такие же тексты, но рукописные, включая и Панихиду по святой. В 1881 году Московский духовно-цензурный комитет в лице протоиерея Иоанна Петропавловского подтвердил разрешение этих текстов к напечатанию. Одним из примеров такого издания является «Служба святой благоверной княгине Евфросинии Московской», выпущенная в свет в Москве, в 1987 году.

Здесь молитва приводится по изданию Московской синодальной типографии XIX века. В наше время она была перепечатана с сокращениями (по отсутствию упоминаемого в тексте Вознесенского монастыря), в частности, в брошюре: Акафист преподобной Евфросинии Великой княгине Московской. М.: Издательский центр храма преподобной Евфросинии, великой княгини Московской, 2014. Фразы и слова, которые по понятным причинам не вошли в современный текст молитвы, но были в XIX веке — приведены здесь полностью и заключены в квадратные скобки.

О, преподобная княгине Евфросинии, добляя в жёнах подвижнице, прехвальная угоднице Христова! Прими моление о нас, недостойных, с верою и любовию к тебе [раце мощей твоих] припадающих, и твоим тёплым к Богу ходатайством испроси граду [твоему] Москве и людям от бед и напастей сохранение, [обители, тобою созданней, утверждение и благоспеяние, подвизающимся в обители твоей] споспешествуй, яко чадолюбивая матерь, чадом тобою собранным понести иго Христово во благодушии и терпении и добре подвизатися ко исправлению жития своего, еже ко спасению, в мире благочестно живущым испроси у Господа в вере твёрдость, во благочестии преспеяние, и всем, с верою прибегающим к тебе, и твоея просящим помощи и заступления, подавай всегда недугов исцеление, в скорбех утешение и во всём житии благо-поспешение, наипаче же умоли Господа в мире и покаянии земное житие преити нам, мытарств горьких и мук вечных избавитися, и Царство Небесное твоим ходатайством получити, идеже ты со всеми святыми Господу предстоиши. Да всегда славим Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и в бесконечный веки веков. Аминь.

СТИХИ СЕСТЁР ВОЗНЕСЕНСКОЙ ОБИТЕЛИ МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ О ЕВФРОСИНИИ, НАЧАЛО XX ВЕКА