Эволюция

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

В конюшне было темно и тихо. Закрытые на ночь, усталые рабочие лошади дремали в своих стойлах... пока шум на крыше не вырвал их из их лошадиных сновидений. Они встревожено заржали и неистово закружились внутри своих стойл. Лошади испуганно вставали на дыбы и бились в ворота копытами. Их глаза дико вращались. Они изматывали себя в пену.

С шумом когти разорвали на части древесину над головой, что позволило холодному ночному воздуху ворваться в конюшню. Затем ужасная крылатая фигура, проломав крышу, приземлилась на покрытое грязью сено ниже. Внезапное появление гибрида заставило и без того охваченных ужасом лошадей еще больше запаниковать. Они бросались на стены стойла в сумасшедшей попытке убежать от захватчика.

Маркус с наслаждением слушал бешеное сердцебиение лошадей. Предвкушая, он облизал свои клыки.

Танис был готов говорить.

«Умное решение», — подумала Селена. Она прислонилась к настенной плитке, чувствуя себя гораздо более спокойно теперь, когда она полностью вооружилась с оружейной стойки историка. Новые автоматические пистолеты, Вальтер P99s, заменили ее Беретты и сейчас отдыхали на её бёдрах.

Майкл стоял в тени неподалеку. Снова полностью одетый, он продолжал внимательно следить за Танисом, который сидел за длинным деревянным столом. На столе лежали, очевидно, многовековые тома в кожаных переплётах. Еще большее количество книг заполняли полки за его спиной. Историк нервно смотрел на своих тюремщиков, больше не пытаясь скрыть свой страх за сардоническим поведением.

«Одни истории основаны на истине», — сказал он, — «Другие на обмане. Виктор был не первым из нашего вида, как тебе говорили и во что заставили поверить. Он когда-то был человеком, и правителем этих земель».

Танис листал пожелтевшие пергаментные страницы, пока говорил. Украшенная бисером хрустальная лампа предоставляла ему достаточно света, чтобы читать.

«Маркус. Именно он. Прародитель», — Танис поднял глаза от страниц, — «Первый истинный вампир».

***

Привлеченный паническим ржанием лошадей, фермер прибежал в конюшню. Сжимая дробовик, он включил внутреннее освещение в сарае. Вздох вырвался из его лёгких, когда он впервые взглянул на бойню, в которую превратились стойла.

Мертвые лошади лежали кучами на земле, их глотки были жестоко вырваны. Избыток крови пропитал сено, покрывающее пол. В амбаре пахло кровью и изуродованной кониной.

Потрясенный фермер издал невнятный, тошнотворный звук. Он прижал руку ко рту, чтобы не вырвать. Заряженное ружье дрожало в его руках.

Маркус вышел из тени. Уже не иссохшая реликвия — он выглядел так же, как и в расцвете сил. Рыжеватая борода обрамляла его молодое аристократическое лицо. Его крылья были спрятаны за спину. Он мимоходом вытер кровь с губ тыльной стороной ладони.

Этот последний пир многое сделал для его восстановления.

«Матерь Божья!» — безымянный фермер посмотрел на Маркуса в ужасе. Заметно дрожа, он взмахнул ружьем в сторону незваного гостя.

Но рефлексы старейшины были бесконечно быстрее. Прежде, чем фермер успел нажать на курок, Маркус бросился вперёд и с силой швырнул его в сторону. Ружье вылетело, пробив ещё одну дыру в потолке. Несчастный фермер отъехал головой вперёд в стену. Его шея громко хрустнула.

Маркус с интересом посмотрел на труп. Насытившись кровью лошадей, он уже утолил свой аппетит, но, возможно, этот несчастный все еще может быть полезен. Маркус посмотрел вниз на свои шёлковые штаны и позолоченный пояс. Старинные одежды не могли скрыть сложенные за спиной крылья. Кроме того, это казалось ему непристойным — разгуливать полуголым. Может, стоит немного приодеться?

Присев на колени возле фермера, он потрогал выветрившееся пальто убитого.

Маркус? Первый истинный вампир?

Глаза Селены расширились от подобного откровения. Она всегда считала Виктора самым старым и самым могущественным из старейшин. Ее мысли мгновенно перенеслись к той ночи, когда Виктор насмехался над Палённым в склепе под Ордогазом:

«Три сына Корвинуса», — Виктор насмехался над ликаном учёным, осыпая насмешками то, что Селена, считала бабушкиными сказками о тайном происхождении бессмертных. «Один укушенный летучей мышью, один волком и один, вынужденный идти по одинокой дороге смертности».

«Значит, легенда правдива», — заявила она. Виктор подразумевал, что история была лишь нелепой сказкой, но Виктор лгал о многих вещах. Она изучила лицо Таниса, но не нашла никакого намека на обман. Майкл внимательно слушал, заинтересованный словами историка. По словам Палённого, вспомнила Селена, Майкл был прямым потомком смертного сына, упоминавшегося в мифе. Она задумчиво посмотрела на него. Хотя и новичок в их мире, Майкл, тем не менее, был физически связан с самим истоком её вида.

Может быть, ему всегда было суждено стать частью всего этого?

«Под конец своей жалкой жизни», — продолжал Танис, — «когда каждый следующий вздох значил для Виктора больше чем серебро или золото, Маркус пришел с предложением — отсрочкой от болезни и смерти. Бессмертием».

Селена без труда могла представить себе эту картину. Мысленным взором она увидела Виктора, возможно, чуть меньше чем шестидесяти лет, лежащим на смертном одре, ставшим жертвой какого-то неизлечимого смертельного недуга. Лицо Виктора, должно быть, было искажённым и пепельным, его жизнь угасала, словно свеча из пчелиного воска, освещающая его мрачную спальню. Маркус, выглядевший так же молодо, как и всегда, должно быть сидел рядом с умирающим военачальником, шепча обещания о вечной жизни

«Много веков назад Виктор обольстил меня таким же обещанием», — поняла она, ошеломленная откровениями Таниса.

Еще несколько ночей назад она бы сочла такое откровение ничем иным, как ересью. «Как я могла потратить шесть сотен лет, сражаясь во имя Виктора, и даже никогда не слышать эту историю раньше?»

«Взамен на бессмертие для него и его армии», — продолжал Танис, — «Виктор должен был использовать свою военную мощь, чтобы помочь Маркусу».

«Для чего?» — спросила Селена.

«Чтобы уничтожить самых первых оборотней, опасную и очень заразную породу, созданную собственной кровью и плотью Маркуса. Его братом-близнецом, Вильгельмом».

Маркус накинул на плечи коричневое кожаное пальто, которое скрывало его сложенные крылья. Разрезы на спине пальто позволяли ему раскрыть свои крылья, если это будет необходимо. Он молча поблагодарил мёртвого фермера, стоя у его ног.

Он вытер блуждающую каплю крови со своей бороды. Эта задержка в стойле стоила того, но теперь ему стоило заняться более важными делами.

«Вскоре Вильгельм», — обещал он своему проклятому брату, — «мы наконец воссоединимся».

Оставив сцену полнейшей бойни за спиной, он шагнул в ночь.

Танис достал ещё один пыльный том с книжной полки. Он шлёпнул его на стол перед Селеной и Майклом. Сдув толстый слой пыли с трухлявого тома, он открыл книгу на нужной странице. Ксилографическая иллюстрация изображала стаю волкоподобных существ бесчинствующих в средневековой деревне. Лохматые чудовища ещё меньше походили на человека, чем любой оборотень, с которым Селена когда — либо сталкивалась. «Художественная аллегория?» — задумалась она.

Очевидно, нет.

«Это были не те ликаны, которых мы знаем», — объяснил Танис. Узнав о гибридной природе Майкла, он адресовал свои следующие замечания молодому американцу. «Возможно такие же отвратительные, как и твои современные собратья, но твои, по крайней мере, достигли определённого уровня развития. Эти яростные монстры не могли принять свою человеческую форму снова. Это лишь последующие поколения научились управлять своей яростью, чтобы иногда имитировать человечность».

Он переворачивал страницы, пока не дошёл до другой иллюстрации. На ней был изображён один оборотень, меряющийся силой с целым отрядом средневековых вестников смерти. Зверь выглядел крупнее и мощнее других ранних ликанов. Судя по представлениям художника, мех ликана также был светлее, возможно, даже белым, как снег.

«Оборотень-альбинос?» — предположила Селена. Она никогда не слышала о подобном.

«Стремление Вильгельма к разрушению и буйству было ненасытным. Его нужно было остановить, прежде чем он заразит весь континент. И поэтому, как только армия Виктора была обращена, создав легионы вампиров под своим единоличным контролем, он выследил и уничтожил тварей, созданных Вильгельмом. И, наконец, после долгого кровавого похода, схватил самого Вильгельма».

Танис захлопнул книгу. Он вытащил ещё один том с полки. «Затем они заперли его, пленённым Виктором навсегда».

«Так родились вестники смерти,» — поняла Селена,-» и мы охотились на ликанов с тех пор. Но зачем позволять Вильгельму жить?»

«По той же причине, по которой Виктор никогда не устраивал заговор против Маркуса. Страх». Танис открыл книгу, внимательно просмотрел несколько страниц, затем схватил третий тома с полки. «Он был предупрежден, что если Маркус будет убит, все кто находятся с ним в родстве — в том числе сам Виктор — последуют за ним в могилу».

Селене показалось, что она поняла. «Значит, по мнению Виктора, смерть Вильгельма вполне могла означать конец всех ликанов... его рабов». Она спрашивала себя, почему Виктор продолжал оставлять Вильгельма в живых даже после того, как ликаны подняли восстание. Возможно, в качестве уступки Маркусу, чтобы сохранить мир в ковене?

«Да», — заявил Танис, — «Искусная хитрость, но Виктор вряд ли был готов проверить это. И поэтому Маркус должен был быть защищён любой ценой. Сохранив обоих братьев в живых, Виктор обеспечил — как он считал — существование родословных. Обоих видов».

Танис полистал книгу, ища нужное место.

Выцветшая гравюра привлекла внимание Селены. Она придавила своим пистолетом страницу, как закладкой, положив конец поспешному листанию Таниса. Он отступил и позволил взять ей опеку над тяжёлым томом. Она повернула книгу, что бы она и Майкл могли лучше рассмотреть ещё одну средневековую ксилографию.

Черно-белая гравюра изображала время войны и чумы. Конные солдаты, одетые в средневековую броню, проезжали мимо массового захоронения, которое представляло собой огромную кучу нагроможденных друг на друга скелетов. С косой в руке ангел смерти парил над ужасной сценой, но Селену больше заинтересовал уникальной герб, который украшал щиты бронированных солдат. Герб состоял из богато украшенной буквы С, что напомнило Селене стилизованные буквы украшающие гробницы старейшин.

C для ... Корвинуса?

Майкл увидел, на что она смотрит. «Вампиры»?

Танис покачал головой. «Смертные ... мужчины верные Александру Корвинусу».

«Александр?» — Селена конечно узнала имя. По словам Паленного, Александр Корвинус был первым бессмертным, венгерским военачальником пятого века, который каким-то образом пережил опустошительную чуму, которая убила всех остальных в его владении. В Александре инфекционная болезнь мутировала в беспрецедентную форму, предоставляющую ему вечную жизнь. Спустя годы, как гласила история, он стал отцом своих троих печально известных сыновей.

И так наша долгая война началась...

«Действительно», — подтвердил Танис, — «Отец всем нам». Он потянулся за книгой. «Если позволишь?»

Селена кивнула, и историк вернул том. Он быстро переворачивал страницы к другой иллюстрации. В отличие от предыдущих ксилографий, это было больше похоже на технический проект, как один из эскизов Леонардо да Винчи.

В центре чертежа был рисунок кулона Сони. Очерчивало кулон что-то похожее на запирающий механизм, встроенный в усиленные каменные двери. Танис позаимствовал настоящий кулон у Майкла, затем аккуратно положил его на хрупкий пергамент. Он нажал скрытый переключатель и заворожено наблюдал, как тонкие бронзовые лопасти выскользнули снова. «Потерянный Кулон», — сказал он приглушённо, — «по-прежнему функционирует после почти шести веков».

Селена теряла терпение. Она уже видела этот фокус раньше. Какое отношение всё это имеет к её собственным отрывочным воспоминаниям? Она постучала по эскизу замка. «Что это?»

«Ты должна знать». Танис одарил её загадочной улыбкой, как будто он наслаждался собственной шуткой на её счет. «Это дверь в тюрьму Вильгельма. Тюрьму, которую было поручено строить твоему отцу».

Моему отцу? Непрошеные, похороненные воспоминания нахлынули на её мозг:

... Подземелье было сырым и холодным. Вместе со своей сестрой маленькая Селена взобралась на груду деревянных ящиков. Она игриво рисовала яркое солнце на стене каменного коридора. Морская ракушка была наполнена ярко-желтой краской, которая представляла собой смесь древесного сока и измельчённых одуванчиков. Селена использовала кисть из боровой шерсти, чтобы добавить ярких солнечных лучей. Меньше чем в футе Сесилия, используя красную краску, изготовленную из измельченных корней марены, добавила несколько ярких цветов на пустую каменную стену.

В проходе эхом отзывались звуки кирок и молотков, стучащих по твёрдой скале. Потеющие рабочие вытаскивали телеги с мусором на поверхность. Селене казалось, что это тяжёлая работа, и она была рада, что ей не нужно было этого делать.

Ее отец, проходя мимо, выкрикивал инструкции по работе бригаде. Он остановился, чтобы улыбнуться двум девочкам. Сверкающие карие глаза осмотрели их работу. «Какие красивые картины», — сказал он тепло. Он улыбнулся им сквозь свою густую коричневую бороду. «Как мне повезло иметь таких талантливых дочерей художниц».

Селена просияв, обернулась к отцу. Она гордилась им. Мастер — каменщик и кузнец, он руководил строительством этих новых подземелий под могучей крепостью выше. Он сжимал рулоны пергамента в одной руке. Компас каменщика был заправлен в пояс. Селена знала, что у него была важная и ответственная работа. Далеко не каждый мужчина поднимется до выполнения такой задачи.

«Лорд Виктор должно быть очень высокого мнения о моем отце», — подумала она.

...много дней спустя, она внимательно наблюдала, как ее отец вставил открытый кулон в декоративное углубление на стене. Каменная земля заскреблась об камень, и скрытый механизм ожил. Невидимые механизмы заработали за стеной, и часть, казалось бы, цельного камня разделилась, открыв темный альков, ведущий к лестнице, верхние ступени которой были окутаны темнотой.

Селена содрогнулась при мысли о том, куда эта лестница может привести. Ещё с детства она знала, что такое темница, и скрытое подземелье казалось ей во много раз хуже. Она не могла вообразить, кто мог, возможно, быть настолько плохим, чтобы заслужить быть запертым и забытым навсегда.

... кулон отдыхал в руках маленькой девочки. Блестящие металлические лопасти, выступающие из устройства, отражали мерцающий свет свечей. Селене казалось, что она никогда не видела ничего столь прекрасного.

Тяжелый звук поймал Селену врасплох. Она испуганно обернулась, только чтобы найти своего отца, смотревшего вниз на нее с веселой улыбкой. Она вздохнула с облегчением. На мгновение она испугалась, что огр или разбойник нашли ее.

Ее отец нагнулся, чтобы заглянуть ей в глаза. «Ах, так это ты присматривала за ним для меня, не так ли?» Его ласковый смех заверил ее, что она не попала в неприятности, позаимствовав кулон. «Премного благодарен, дорогая. Я его везде искал».

Он поцеловал ее в лоб, потом мягко взял кулон из ее рук ....

Воспоминания поразили Селену, как деревянный кол в сердце. Она повернулась к Майклу, ища поддержку, потрясенная и измученная. Ледяная маска, которую она хранила на протяжении всего допроса Таниса, растаяла от переполняющих ее эмоций, бурлящих внутри нее. В данный момент разоблачение своей уязвимости перед своим пленником было наименьшей из её проблем.

«Что это?» — спросил Майкл с тревогой. Он нежно взял ее за плечи: «Что случилось?»

Танис знал, даже если Майкл ещё не понял этого: «Она теперь понимает, почему ее семья была убита».

Селена не хотела в это верить. Она думала, что Виктор случайно напал на их дом, просто потакая запрещённой жажде человеческой крови. Она никогда не связывала бойню с красивым кулоном, которым она когда-то играла ребенком.

«Это было много лет спустя», — возразила она, — «Мне было почти двадцать».

Историк хорошо помнил это. «Зима побега Луциана», — отметил он, — «Твой отец знал слишком много. Слишком много, чтобы Виктор мог рисковать, особенно когда у Луциана было это». Он поднял кулон. «Ключ к клетке Вильгельма».

Части начали становиться на свои места, создавая ужасную картину в уме Селены. Она вдруг поняла все, и мурашки побежали вниз по ее спине.

«И я карта».

Танис усмехнулся, забавляясь растущим ужасом Селены. «Да, только один, видевший это место, всё еще жив. Виктор считал, что ты была слишком молода, чтобы точно помнить место. Но Маркус знает, что память и, следовательно, точное местоположение тюрьмы его брата скрыто в твоей крови».

Майкл всё ещё был на несколько шагов позади. «Почему Маркус ищет его теперь, спустя столько времени?»

«Великие ковены во главе с теми, кто еще был лоялен к Виктору», — Танис говорит с легким нетерпением, как будто Майкл должен был хорошо знать об этом. Он казался более заинтересованным в открытии Селене грязных маленьких тайн ковена. «Маркус никогда не был по-настоящему равен среди старейшин. Виктор использовал своих последователей, чтобы подрезать Маркуса на каждом шагу, обеспечивая свое первенство».

Все это стало новостью для Селены. В отличие от Крэйвена, у неё никогда не было никакого интереса к чисто византийской политике ковена. Пока ей было на кого охотиться её вполне устраивало, что старейшины правили ковеном по очереди, согласно бесконечному циклу последовательности. То, что на самом деле между самими старейшинами могли быть серьёзные разногласия, никогда даже не приходило ей в голову. В конце концов, в этом была суть последовательности. Она кратко поинтересовалась, какую роль играла Амелия в этой многовековой борьбе за власть между Маркусом и Виктором.

Пожалуй, я не хочу знать.

В любом случае, Маркус был теперь единственным оставшимся старейшиной. Неудивительно, что он чувствовал себя свободным, чтобы пойти, искать Вильгельма после всех этих веков. Все, что ему нужно, это кулон и вкус моей крови.

«Теперь, когда Маркус представляет собой... смешанную природу», — продолжал Танис (Селена ранее сообщила ему о шокирующей трансформации старейшины), — «Ну, ковен, безусловно, никогда не приклонится перед ... мерзостью». Он выплюнул последнее слово с отвращением, затем понял свою бестактность: «Нынешняя кампания исключение, конечно».

Майкл посмотрел на Таниса, который изобразил слабую улыбку извинения. Майкл забрал кулон.

«Это всё равно не объясняет, зачем Маркусу нужен Вильгельм», — отметила Селена.

Танис пожал плечами и развел руками: «Этого я не могу сказать».

«Неправильный ответ», — подумала Селена. Она сняла предохранитель на своём новом пистолете и привела оружие в боевое положение.

Танис понял ее намерения. «Но я знаю, кто может остановить его», — добавил он поспешно.

Селена опустила оружие.

«Возможно, я смогу договориться о встрече», — вызвался Танис, — «В обмен на твоё благоразумие».

Она бросила на него испепеляющий взгляд: «Конечно». «Какая двуличная змея», — подумала она, — «Он делает вампирам дурную славу».

Через десять минут они были на пути в Будапешт в новом внедорожнике, предоставленном Танисом. Ещё один подарок Луциана перебежчику вампиру, спрятанный в гараже, скрытом под старым монастырем. Селена допустила, что Танис считал автомобиль небольшой платой в обмен на то, что они оставили его в живых.

Интересно, кто из нас остался в выигрыше?