Фактотум

Глава 17

Я проработал в том месте достаточно долго, чтобы скопить на билет на автобус в какой-нибудь другой город плюс чуток долларов на первое время, пока не устроюсь куда-то еще. Я уволился с прежней работы, развернул карту США, посмотрел на нее и решил, что Нью-Йорк – это как раз то, что надо.

В автобус я взял пять пинт виски. Когда кто-то садился рядом и заводил разговор, я открывал чемодан, доставал бутылку и делал неслабый глоток. Так я доехал до места.

Автовокзал в Нью-Йорке находился поблизости от Таймс-сквер. Я вышел на улицу со своим чемоданом. Был уже вечер. Люди валили толпами из метро. Как насекомые, безликие, сумасшедшие, они надвигались на меня – теснились вокруг, толкали меня и друг друга – с каким-то маниакальным упорством. Они были повсюду, они издавали кошмарные звуки.

Я встал под козырьком подъезда какого-то дома и прикончил последнюю пинту.

Потом пошел дальше, пробираясь сквозь плотную толпу, и в конечном итоге нашел объявление о сдаче комнат на Третьей авеню. Я позвонил, мне открыла хозяйка. Пожилая еврейка.

– Мне нужна комната, – сказал я.

– Прежде всего тебе нужен приличный костюм, мальчик мой.

– Денег нет на костюм.

– Это очень хороший костюм, и практически задаром. У моего мужа свое ателье. Это тут рядом, через дорогу. Пойдем, я тебе покажу.

Я заплатил за комнату, отнес наверх чемодан. Потом мы с хозяйкой пошли в ателье через дорогу.

– Герман, покажи мальчику костюм.

– Да, костюм замечательный. – Герман достал костюм.

Темно-синий, немного поношенный.

– По-моему, он для меня маловат.

– Нет, нет. В самый раз. – Герман подошел ко мне. – Вот, померяй пиджак. – Он помог мне надеть пиджак. – Видишь? Отлично сидит… и как раз по размеру. Померяешь брюки? – Он приложил брюки мне к талии.

– Да вроде нормальные брюки.

– Десять долларов.

– У меня нет столько денег.

– Семь долларов.

Я отдал Герману семь долларов, забрал костюм и отнес к себе в комнату. Потом вышел купить вина. Вернулся к себе, запер дверь на замок, разделся и приготовился спать в настоящей, нормальной постели – впервые за несколько дней.

Я забрался в кровать, откупорил бутылку вина, взбил подушку, подложил ее под спину, сделал глубокий вдох. Долго сидел в темноте, глядя в окно. В первый раз за пять дней я остался один. Я – человек, для которого уединение жизненно необходимо. Я не могу без него, как другие не могут без воды и пищи. Каждый день без одиночества отнимает у меня силу. Я не гордился своим одиночеством, но я был от него зависим. Темнота в комнате была для меня как свет солнца. Я отпил вина.

Внезапно комната наполнилась светом. Раздался скрежет и рев. Рельсы надземки проходили вровень с моим окном. Поезд остановился. Я смотрел на лица людей в электричке, а люди смотрели на меня. Простояв с полминуты, поезд поехал дальше. Снова стало темно. А потом яркий свет вновь залил комнату. Я опять смотрел на лица людей. Это было подобно видению ада, повторявшемуся вновь и вновь. И с каждым новым поездом, проходившим мимо, лица людей становились все более жестокими, уродливыми и безумными. Я пил вино.

Так продолжалось весь вечер: темнота, потом – свет; свет – потом темнота. Я прикончил бутылку и вышел взять еще. Вернулся, разделся, снова забрался в постель. Прибытие и отправление лиц за окном продолжались. У меня было такое чувство, словно мне является адское видение. Меня посещали сотни и сотни бесов, которых не терпит даже сам Дьявол. Я пил вино.

Потом встал и вынул из шкафа свой новый костюм. Надел пиджак. Он был слегка маловат. Сидел впритык. Вроде бы, когда я мерил его в ателье, он был побольше. Вдруг раздался звук рвущейся ткани. Пиджак разошелся по шву на спине. Я снял с себя то, что когда-то было пиджаком. Но у меня еще оставались брюки. Я их надел. Вместо молнии на ширинке были пуговицы. Пока я пытался их застегнуть, штаны разошлись на заднице. Я потрогал себя сзади и нащупал трусы.