"Фантастика 2025-196". Компиляция. Книги 1-20

Глава 1

Я вошел в номер в форме младшего полицейского чина, я еще толком в них не разобрался, память меня прежнего пока не устаканилась полностью. Сам чин мирно дрых в тени, куда я его утащил, пользуясь всеобщей неразберихой. Я надеялся, что форма сделает меня невидимкой. Какой-то мрачный тип в штатском раздраженно взглянул на меня, но его тут же отвлекли.

Пока я ехал, пожар уже потушили, так что никаких «дополнительных расчетов» я не застал, зато в гостинице шуровала толпа служивых из самых разных организаций. Тот, кого мне стоило опасаться, сидел в уголке в кресле и, как казалось со стороны, мирно дремал. Остальные сыщики, наводнившие номер, изо всех сил его не замечали и, хаотично перемещаясь по комнатам, старательно его обтекали.

Украв внешность у мальчика-полицейского, я также скрыл и свою ауру, так что не очень боялся Взора, которым опасный человек ощупал меня. Сам же я просканировал номер и почти сразу нашел виновника бедствий. Артефакт, замаскированный под серебряный кофейник, его явно доставили вместе с завтраком. Алиса поленилась спуститься в ресторан. Но даже если бы она ушла гулять, нашли бы способ устроить большой бум.

Вопрос не «как», а «зачем». Убить Алису? Пленить девочку? Ладно, со временем разберемся. Я настроил Взор на поиск метальных следов. Сразу за взрывом в номер ворвались трое. Я запомнил их ауры. Господа, мы встретимся и обстоятельно побеседуем.

Я наконец нашел свою ученицу, накинул ауру невнимания, отвлек присутствующих, заставив огромный, в полстены, телевизор, почти не пострадавший при пожаре, отчаянно заискрить. Даже маг в кресле посмотрел в ту сторону, так что я без свидетелей юркнул в Тень.

Алиса сидела в углу грустной копии нашего номера. Молодчинка, ушла сразу на второй слой. Но здесь она тратила слишком много сил на сопротивление. Тень — не место для живых: она высасывает нашу сущность, как вампир кровь. Я умею противостоять ее влиянию, кое-чему научил и Алису, но у нее еще слишком мало опыта.

Я вытащил девочку в лобби отеля. Наложил на нас иллюзии, выловив в памяти пару случайных образов. Сперва выпустил птичку-шпиона, поймал момент, когда все смотрели в другие стороны и вышел на физический слой. Положил Алису в кресло, укрыв все той же аурой невнимания. Затем достал и бедного мальчика-полицейского, оставив досматривать сон в кладовке.

Теперь я смог заняться ученицей. Запустил диагностику, обнаружил довольно сильное истощение, несколько ожогов, сломанное ребро. Второй раз подряд попасть в эпицентр взрыва — таков путь ученика, тем более — боевого мага.

Разбудил Алису, она не сразу пришла в себя, я довел ее до дверей отеля, но прямо в проеме создал портал, который перенес нас в мою квартиру. Положил девочку на диван, она тут же заснула вновь.

Большинство травм я излечил сразу, кроме косметики, но у нас уже есть прекрасная мазь, которую пациентка должна научиться зачаровывать сама.

Создал магической еды и, главное, специальное питье по рецепту гениальной Эстельвен. Он должен помочь быстро восстановить силы. Хотя все равно основную роль сыграет грамотная медитация. Разбудил ученицу, заставил ее пообедать. Она сперва отнекивалась, ей казалось, что не хочется ничего, только спать. Пришлось прикрикнуть и напомнить, что права голоса у нее нет ни в чем. Удел ученицы.

Аппетит пришел, как и всегда, во время еды. Умяла все за милую душу, особенно оценив напиток. Она просила добавки этого «странного, но вкусного» сока, но я ей отказал, потому что много хорошо это тоже плохо. Вместо этого я уселся рядом с ней на диване и начал расспрашивать.

В номере Алиса, конечно же, не усидела. Да и как удержаться от прогулки, когда за окнами Москва, и можно пешком дойти до легендарного Кремля! К ее чести, она заметила в какой момент ее засекли. Она отловила то самое чувство, что возникает, когда тебе сканируют ауру. В номере-то я поставил защиту. На улице она какое-то время удерживала маскировку, которой я ее научил. И которая радостно слетела, когда девушка дошла до Красной Площади. Там по ней и долбануло таким мощным постигающим заклинанием, что она еле ноги унесла. Еще спасибо, удалось вернуть иллюзию внешности, а то превратиться из Анны Манн в Элис Копперленд на глазах у всех — сомнительное удовольствие.

Само по себе приключение под стенами Кремля неприятных последствий не принесло, но ее ауру заметили. Скорее всего у друидов в центре города дежурили наблюдатели, которые беглую ученицу и засекли. Утром после той прогулки в номер вторглись. Сперва у нее под носом взорвался кофейник. Спасибо кормикам, что я оставил защищать номер, они сумели погасить основной импульс и спасли девочке руки, но не мебель, которая тут же эффектно запылала.

Когда какие-то люди в форме службы безопасности отеля ворвались так быстро, будто караулили под дверью. Алиса на уже отработанном рефлексе создала тульпу и ушла в Тень. Тело нападавшие увидели, пожар выходил из-под контроля, так что злоумышленники сбежали. Кукла, кстати, быстро исчезла, так что вряд ли Анна Манн официально считается погибшей. Но это мне еще предстоит выяснить.

Я похвалил Алису за отлично исполненный фокус с тульпой и Тенью.

— Ты уже построила достаточно цепочек заклинаний, — обратился я к ученице. — Как ты думаешь, какая сфера магии тебе ближе?

— Не знаю, — задумалась Алиса. — Наверное, воздух идет чуть проще.

— Ты смогла бы создать тульпу с помощью магии воздуха?

— Нет, — замотала она головой. — Там много всего намешано. Я до конца не разобралась, что это за плетение.

— Вот именно, деточка, — кивнул я. — Ты, ученица, даже не подмастерье, «на автомате» воспроизводишь заклинание такой сложности, что не всякий магистр осилит. У тебя природная склонность к той же магии, что и у меня.

— А разве ты — не маг воздуха? — удивилась Алиса.

— Я универсал, как и любой великий маг, — объяснил я. — Изначально я развивал магию воздуха, потому что мои учителя владели только ей. Это необычная раса, я тебе позже о них расскажу. Но я выжил после инициации и быстро, как и ты, овладел заклинаниями такого уровня. Потому что склонность у нас очень редкая — отзеркаливание. Мы способны постигать магию любой сложности, если она направлена против нас. Или просто на нас, это не всегда враждебная сила, а может быть, к примеру, лечение.

— Это же круто! — Алиса захлопала в ладошки.

— Свойство замечательное, — согласился я, — но ты так сильно-то не радуйся! Во-первых, изучение теории с тебя никто не снимает, иначе ты со своей интуицией быстро упрешься в потолок. А во-вторых, представь, как я буду тебя теперь обучать.

Алиса явно представила и зябко поежилась.

— Правильно, деточка, я собираюсь закидывать тебя боевой магией, и конца твоим мучениям не будет никогда, — ухмыльнулся я. — Просто заклинания начнут становиться все более сложными и опасными. А потом мы будем разбирать их по ниточке, потому что пункт первый: теория никуда не денется. А еще есть и третий пункт: медитация. Каналы за тебя никто не прокачает. А вот засорить их легче легкого. Так что садись в позу задумчивой обезьяны и вперед.

— Куда садиться? — не поняла ученица.

— В позу лотоса, как это вы называете.

— А ты что собираешься делать? — спросила Алиса.

— Вернусь в отель и сдамся Службе Имперской Безопасности.

— Но зачем? Мы ведь можем просто исчезнуть.

— Да, можем, — кивнул я. — Но мне жаль личности Маннов, на них уже немало завязано в Европе. Лучше бы их легализовать. Мы с тобой пока начнем с малого.

Я протянул Алисе обруч, с помощью которого она учила итальянский. Я уже добавил в него новый язык.

— Учи русский, милая. А я добуду нам паспорта. Точнее, тебе, я-то местный. Яков Георгиевич Беринг к твоим услугам!

Оставив ученицу медитировать и строго настрого запретив выходить из дома, а квартиру я экранировал от магического сканирования, я отправился в центр города. В образе Беринга, то есть в своем настоящем виде, я вышел из квартиры, на ходу вызывая такси.

Не успел я и шагу от двери ступить, как меня поймала за локоть соседка, дамочка лет тридцати, с которой у меня сложились вежливые, но не слишком теплые отношения. Оба мы относились к незнатным дворянским родам, впрочем, дом считался умеренно элитным, в нем жили как купцы средней руки, так и голубая кровь без лишних денег, но и не обнищавшая вконец.

— Яков, вы уже вернулись? Вас пару недель не было слышно, — затараторила дамочка слащавым голоском.

С большим трудом я вспомнил ее имя: Татьяна, но вот отчество и фамилию я вспомнить не мог, хотя не слишком-то и старался.

— Да, Татьяна, я путешествовал, — ответил я коротко и хотел шагнуть к лифту, но соседка не унималась.

— Слышала краем уха женские голоса, неужели с кем-то познакомились? — она игриво подмигнула.

— Это моя племянница из Костромы, — я назвал первый русский город, пришедший на ум. — Зовут Ал… Алла. Не обижайте ее, пожалуйста! — пришла моя очередь подмигивать.

— Ну конечно же нет! С чего бы мне ее обижать! — притворно возмутилась соседка.

— Я имею в виду, что она никогда не была в Москве и немного стесняется, — я вежливо кивнул и сделал уверенный шаг прочь. — Рад был повидаться, Татьяна. Меня ждут дела!

— Яков, дорогой, не надумали насчет переезда? — не отставала дамочка.

Я не сразу понял, что она имеет в виду. Потом с трудом вспомнил, что она положила глаз на мою трешку и все приставала, чтобы я ее продал. Я их понимал, живут с мужем и двумя детьми в двухкомнатной квартире, им там явно тесновато.

Прежнему Берингу подобная мысль казалась отвратительной, он-я совсем недавно похоронил мать и не жаждал менять фундаментально что-то еще. Наивный, у судьбы на мой счет нашлись особые планы.

Уверив в сотый раз, что уведомлю ее в первую очередь, если такое придет в мою голову, я наконец выбежал на улицу.

Такси меня уже ждало. Я подумал, что надо бы разобраться с финансами меня прежнего, например, оплата поездки происходила автоматически с карты, на которой черт знает сколько денег. Судя по скверному настроению тогдашнего Беринга, дела шли не самым лучшим образом.

Поехал я, конечно, не в Мариотт, а сперва решил глянуть, что могло вышибить дух из ученицы на Красной площади. Увиденное, мягко говоря, впечатлило! В старинных булыжниках мостовой и Кремлевских стенах таилась древняя магия. Даже я не смог узнать ее, а уж за тысячу лет навидался всякого. Ближе всего из того, что я знал, была магия слова предвечных. Та же сила запредельной уверенности в себе и собственном праве менять реальность каждым сказанном словом.

Сейчас эта сила защищала обитателей крепости в том числе и от иллюзий, которые могли напяливать на себя нежелательные гости. К моему счастью, я пришел сюда в своем естественном облике, хотя сила и среагировала на магию, которой я владел и легко развеяла ауру невнимания, которой я по привычке прикрывался. В то же время я почувствовал, что меня сочли если не безопасным, то не желающим вреда. И, кажется, признали своим, но я не был уверен. Мы обменялись с этой силой не сообщениями, и даже не образами, а мимолетными ощущениями. Также я понял, что пока мне не стоит покупать экскурсию в Кремль.

Я покинул площадь. Перешагнув невидимую, но очень четкую границу, за которой контроль древней силы закончился, я вновь накинул ауру игнора, без которой я чувствовал себя голым, а потом нырнул в Тень и вернулся оттуда Генри Манном. Полупустой автобус довез меня до отеля, а я не настолько брезглив, чтобы избегать общественного транспорта, и уж точно таким не был Яков Беринг.

Прибыв в Мариотт, я подошел к стойке. Портье вытаращился на меня как на привидение, что недалеко ушло от истины. Я представился, хотя в этом явно не было нужды, и попросил выписать меня из номера, который явно не годился для дальнейшего проживания.

— И не надо мне предлагать другой люкс! — заявил я строго, в то время как портье пытался вернуть себе дар речи. — У меня появились серьезные претензии к вашему сервису. Не ждите от меня пять звезд в отзыве!

Портье молча задергал подбородком куда-то мне за спину. Я обернулся, ко мне подходил тот самый мрачный тип, что косился на молоденького полицейского.

— Мистер Манн? — осведомился он ожидаемо неприветливо, но по-английски. — Нам бы хотелось задать вам несколько вопросов. Уверен, вы понимаете по какому поводу.

— «Мы» это кто? — поиграл я в дурачка.

Тип помахал перед моим лицом удостоверением, в котором я успел прочитать имя и фамилию, но простой американец Манн не смог бы. Впрочем, глядя на скептическое выражение моего лица и вспомнив, что я пока что — уважаемый иностранный гость столицы, он все же чуть смягчился.

— Майор Смирнов, Служба Имперской Безопасности. Мы очень хотим с вами поговорить, мистер Манн.

— Отчего бы не поговорить? — не стал я кобениться, но вновь посмотрев на портье, добавил. — За номер уплачено вперед. По поводу испорченного багажа с вами, возможно, свяжется страховая. Или не свяжется. Прощайте. Три звезды, не больше!

Генерал Васин нервно прохаживал перед огромным, во всю стену, стеклом одностороннего зеркала. Видеокамеру так и не удалось заставить работать, это бесило. Англичанин же, узнав о неисправности техники, кивнул с довольным видом, будто надеялся именно на это.

С другой стороны, записывающие системы в отеле сдохли, как только наглый упырь Манн туда заселился. Так что лорд Уэсли прав: это улика.

Генерала в этот деле раздражало все. В первую очередь — подозреваемый, который сидит с возмутительно бесстрастным видом, хотя должен бы нервничать. И на вопросы он отвечает, но как-то невпопад, будто беседует не с майором, что вел допрос, и даже не с генералом, кому якобы принадлежал и этот кабинет, и все управление, а с британцем. Этот тоже хорош, ведет себя как хозяин.

— Не мельтешите, Валерий Петрович! — попросил лорд Уэсли, не отрывая глаз от окна-зеркала. — Лучше слушайте, я лично от их беседы получаю наслаждение.

Васин нечеловеческим усилием не позволил себе поморщиться. «А что я так переживаю? — подумал он. — Британец прав! Слушать бред американца действительно интересно».

Майор Смирнов тем временем бомбардировал гостя вопросами, на которые вроде бы получал ответы, только абсолютно бесполезные.

— Вы поняли, что сейчас мы не можем представить вам адвоката? — спросил он преувеличено терпеливым голосом.

— Я бы познакомился с хорошим адвокатом. Лучше всего — преподавателем в вузе. Я слышал про Московский Университет много хорошего. Порекомендуете?

Смирнов вздохнул.

— Вы правы, майор Смирнов, — продолжил Манн тем же бесстрастно радушным тоном. — Лучше с двумя. С теоретиком и практиком, имеющим солидный судебный опыт. Как ни прискорбно, но часто ими оказываются два разных человека.

— Адвокат вам не нужен, потому что пока вас ни в чем не обвиняют.

— Конечно не нужен, — кивнул Манн. — Меня интересуют специалисты по коммерческому и международному праву. Уголовный кодекс пока не актуален.

— Вернемся к событиям этого дня, — вздохнул Смирнов. — Что, по-вашему, произошло в номере?

— Меня там не было, майор Смирнов, — ответил Манн. — Так что ничего не могу вам сообщить.

— Девушка, которая там была, в каких вы отношениях?

— Нас связывают любовь, дружба и кровь, как это бывает у любых родственников, — ответил Манн без тени улыбки.

«Чертов американец, он несет весь этот бред с таким серьезным видом, не поймешь, когда он шутит. А может, мерзавец издевается над нами все время», — проворчал про себя Васин.

— И кем же она вам приходится? — спросил Смирнов.

— Племянницей, конечно, — ответил Манн.

«Он должен был возмутиться, — продолжал переживать Васин, — напомнить, что это есть во всех бумагах, тут бы диалог и начался».

— И вы не волнуетесь за мисс Манн? — изобразил изумление Смирнов.

— С Анной все в порядке.

— Она не пострадала при взрыве или пожаре?

— Пострадала, конечно. Но сейчас ее здоровье не вызывает опасений.

— Это радует. Но с ее ролью в этом происшествии возникают вопросы, — Смирнов иронично наклонил голову.

— Со всем остальным вы разобрались? — поинтересовался Манн без доли удивления в голосе.

Смирнов эту шпильку проигнорировал.

— Нам непонятно, как мисс Манн покинула номер. Да и гостиницу тоже.

— Возможно, просто вышла через дверь? — предположил Манн. — Наверняка камеры отеля показали это.

— Они не работали, — ответил Смирнов.

— Они никогда не работают, когда нужны. Это еще одна из причин, по которой я поставлю Мариотту всего три звезды, прокомментировал допрашиваемый без какого-то выражения.

— Как вы встретились с мисс Манн?

— Я заехал за ней в отель на такси.

— Вас никто не видел в отеле.

— Люди так невнимательны, — Манн даже и не подумал улыбнуться.

— Почему вы не отвезли ее в больницу?

— Ее лечит врач, которому я доверяю.

— Как его зовут? — Смирнов прицелился ручкой в блокнот.

— Он предпочел бы сохранить инкогнито.

— Вряд ли ему удастся.

Манн не удостоил майора даже пожимания плечами.

— Вернемся к вашему отсутствию, — Смирнов сделал паузу, ожидая какой-то реакции от американца, но не дождался и продолжил. — Вас не было в отеле несколько дней.

«Тут он должен начать выяснять, откуда мы это знаем, язвить по поводу неработающих камер, или внимательности портье, но он молчит и просто смотрит на майора», — шипел про себя Васин.

— Где вы были в момент теракта? — продолжил Смирнов, так и не дождавшись реакции.

— У друга, — ответил Манн.

— У него есть имя и адрес? — оживился Смирнов.

— Как и у всех в вашем прекрасном городе, — подтвердил Манн.

— Назовите их.

— Не стану, — холодно ответил Манн.

— Почему же? — изобразил удивление Смирнов.

— Может пострадать честь дамы.

— Вы понимаете, мистер Манн, что мы расследуем предполагаемый террористический акт. Направленный на вас и вашу племянницу.

— Я думал, что в Империи сильны дворянские традиции, высоко ставящие понятие «чести», — очень спокойно ответил Манн.

— Ну хватит, — вспылил Васин. — этот мерзавец над нами издевается!

— Конечно издевается, Валерий Петрович, — улыбнулся британец. — Мне кажется, нашего доблестного майора пора сменить. Он, кстати, в курсе нашей проблематики?

— Нет, — неохотно ответил Васин, — не в курсе.

— Отошлите его попить кофе и, пожалуйста, продолжите допрос, я к вам присоединюсь чуть позже.

— Ладно, — ответил Васин со злостью, — продолжу. Дадите какие-нибудь советы?

— Покажите ему фигурку, посмотрим на его реакцию.

— Что мы хотим выяснить? — спросил Васин, не в силах сдержать раздражение.

— Вы еще не поняли? — искренне удивился лорд Уэсли. — мы должны понять, перед нами человек-носорог, или случайный иностранец, который мимо проходил.

Глава 2

Васин представился по всей форме, надеясь, что его чин произведет впечатление на гостя, но Манн все также бесстрастно кивнул:

— Генерал.

И все, ни «приятно познакомиться», ни «какая честь для меня», ни даже шпильки в стиле «с чего бы такое внимание к скромному мне». Просто констатировал «Генерал». Спасибо хоть продолжил улыбаться, хоть и без чрезмерного радушия.

Впрочем, может быть, он просто устал? Вряд ли, конечно. Этого индюка в КамАЗ впрягать можно. И если продолжит так себя вести, то и впряжем. Забыл, мерзавец, где находится и с кем говорит.

Васин так же бесстрастно, как ему казалось, вытащил из кармана стеклянного носорога, завернутую в шелковую тряпочку, очень аккуратно, чтобы случайно не коснуться, развернул и поставил на стол.

— Что вы можете сказать об этой фигурке?

Манн почти дотронулся до скульптурки, но в последний момент отдернул руку.

— Ууу! Холодная! — безо всякого выражения сказал мерзавец.

— Так что можете сказать? — настаивал Васин.

— Красивая игрушка, дорогая, наверное, — охотно прокомментировал гость.

— Вы интересный человек, мистер Манн. Источники рассказывают о ваших похождениях в Италии. Там вы тоже оказались в эпицентре теракта.

— Люблю наводить чистоту и порядок, считайте это моим хобби.

— А связи с мафией — тоже невинное увлечение?

— Кто-то из тех, с кем я контактировал в Италии, находится в розыске? Предстал перед судом?

— Нет, но наши источники…

— Передают сплетни и домыслы, — наглец прервал генерала на полуслове.

— Не задался наш разговор, мистер Манн, — изобразил грусть Васин. — А ведь в ваших интересах наладить контакт между нами.

— Интерес простой: либо вы считаете, что мы с племянницей виноваты в пожаре, либо осознаете, что мы — жертвы, — Манн вдруг разродился невероятно длинной тирадой, наверное, и впрямь устал. — Но вы этот вопрос не задаете, значит знаете ответ. И раз мы с вами так по-дружески беседуем, и как сказал майор, не предъявляете обвинение, ясно какой ответ.

— У вас есть предположения. Кто же вас так ненавидит, что готов сжечь Мариотт? — ехидно осведомился Васин.

— Есть, — коротко ответил Манн.

— Поделитесь? — иронично склонил голову генерал.

— Нет.

— Ну же, мистер Манн, очевидно, вы в беде. И наверняка понимаете, что только мы способны вас защитить.

— Уже защитили, — усмехнулся Манн.

— Зачем вы к нам явились, если не ради защиты? — изобразил удивление генерал.

— Ладно, время позднее, — неожиданно заговорил Манн. — Майор Смирнов — прекрасный офицер, его крайне приятно троллить, но у меня много дел, да и у вас тоже. Зовите уже начальство. А то оно скучает за зеркалом.

— О ком вы говорите? — напрягся Васин. — И проявите побольше уважения. Вспомните, куда вы попали. Наша беседа может стать не такой приятной.

— Я проявил бы больше уважения, — брезгливо поморщился Манн, — если бы вы не бегали на задних лапках вокруг Инквизиции. Мне даже интересно, это государственная политика Российской империи — пресмыкаться перед британскими спецслужбами, или ваша инициатива? Кончайте цирк, зовите инквизитора.

— Да как вы смеете, — Васин почувствовал, как кровь приливает к его лицу.

Но тут Уэсли наконец вошел в допросную.

— Спасибо, господин генерал, — сказал он вежливо, — нам действительно пора поговорить с мистером Манном без, как он выразился, цирка.

— Я только за, — откинулся на спинку стула Васин, — давно пора.

— Валерий Петрович! — Уэсли намекающе кивнул в сторону двери. — Прошу вас!

— Это мой кабинет и мое управление! — не выдержал наконец генерал.

— И мы очень благодарны вам за сотрудничество! Можете быть уверены, что ваше содействие и высокий уровень, на котором вы провели эту сложнейшую беседу, не останутся незамеченными.

Изо всех сил пытаясь унять бешенство, вскипавшее в груди, генерал Васин покинул кабинет.

Продажная шкура, наконец, убрался восвояси. Недалеко, конечно же. Смотрит на нас из-за зеркала. Это не проблема, многого не высмотрит. Инквизитор тоже не был в восторге от лишних глаз и ушей. Он достал из кармана небольшой конус, похожий на детскую игрушку, в которой блины разного диаметра нанизываются на стержень. Только эта игрушка была сделана из иридия и выглядела солидно и технологично. Повращав несколько дисков, он наконец поставил артефакт на стол.

— Теперь нас не подслушают, — удовлетворенно сообщил инквизитор. — Разве что по губам что-то прочитает, так что будем говорить на снейпере, если вы не против.

— Это не проблема, — ответил я. — Ни то, ни другое.

Дунул в сторону зеркала, и оно мгновенно густо запотело. Да, тоже театральный эффект, но я не удержался. А вот записывающее устройство в кармане «начальства» я отключил незаметно для него.

— Не подслушивают и не подсматривают! — улыбнулся я, продолжив разговор на снейпере. — Не хотите скинуть личину?

— Привык я к ней! — завр, рептилоид, притворявшийся человеком, скорчил виноватую рожицу. — да и не трачу я на нее сил, — он погладил себя по груди. — У меня есть артефакт. Давайте уже побеседуем.

— Охотно! — согласился я. — Как кстати к вам обращаться?

— Лорд Эдмунд Уэсли к вашим услугам, — инквизитор привстал и шутливо поклонился.

— Это маска для землян. Не хотите назвать настоящее имя?

— К чему оно вам? Вам тоже удобнее называться «Генри Манн», ваше высочество.

— Я вижу, вы проделали домашнюю работу.

— Мистер Долин оказался так любезен, что рассказал о вашем знакомстве. Впрочем, мы оба забрались далеко от дома. Я — от Сайшании, — завр сделал вид, что погрустнел, — вы — от Эритии. Так что я пока останусь Уэсли, а вы — Манном. И первый же вопрос, зачем вы здесь? Зачем искали встречи? Могли бы попросту исчезнуть.

— У меня две цели, — ответил я честно. — Первая — я хочу иметь возможность и дальше представляться мистером Манном. Этот господин оброс определенными связями, так что вполне удобен для использования.

— Понимаю, я тоже не хотел бы отказаться от личины лорда Уэсли. Назовете вторую причину?

— Она куда важнее! — ответил я честно. — Я надеялся увидеться с кем-то из вас. Правда, полагал, что появится мистер Курак.

— В нашей иерархии я стою выше, а наша встреча стоит того. Итак, о чем вы хотели поговорить с Кураком?

— Хотел спросить в лицо, поджог и попытка похищения Алисы — официальное мероприятие Инквизиции или инициатива с места?

— И вы поверите моему ответу?

— Мистер Долин рассказал вам обо всех моих титулах? Тогда он должен был упомянуть, что я в числе прочего — «Видящий правду». Я распознаю ложь и недомолвки также ясно, как вижу вашу физиономию завра сквозь иллюзию, наведенную артефактом.

— Ладно, вы заслужили ответ. Но сперва уточняющий вопрос: вы уверены, что цель теракта — похищение этой милой девушки, а не устранение ее или вас?

— Взрывное устройство слишком слабое. Ее хотели ранить и забрать, воспользовавшись пожаром и паникой. Это — моя версия.

— И зачем это надо Инквизиции, вы тоже сочинили теорию? — съязвил завр.

— Отвечаете вопросом на вопрос? Ладно, я скажу, что думаю обо всем происшедшем. Я сопоставил даты и время вплоть до минуты. Это, кстати, сложно, учитывая, как долго я пребывал в Астрале, где время тянется по своим законам, но я справился.

— Отличная работа, мистер Манн! И к каким выводам вы пришли?

— Я пресекаю попытку заразить генерала Боброва. Сразу за этим дурында, я хотел сказать, мисс Манн зашла на Красную Площадь, где маскировка ауры исчезла, будто бы ее и не было.

— Так, — завр явно заинтересовался рассказом. — и что было дальше?

— Инквизиция не переставала ее искать с того момента, как я не позволил ее убить. И не надо говорить про суд и казнь, убийство есть убийство. Итак, все совпало. Я увел Боброва из ваших загребущих лап, а вы в отместку решили забрать у меня ученицу.

— А если я признаюсь, что Инквизиция стоит за этим?

— Остался один подвисший вопрос, — продолжил я.

— Какой же, — завр попытался скрыть напряжение, но не от меня же.

— Паразит.

— А если я связан с паразитом?..

— Я поступлю в соответствии с законами, принятыми абсолютно во всех государствах Метрополии, включая вашу родную Сайшанию. Я убью вас на этом месте и примусь истреблять Инквизицию.

— А вы серьезно настроены, — Уэсли сглотнул слюну. — Вы так уверены, что сможете легко покинуть это место?

— Я не вижу здесь клетки из палладия. Но открою секрет, она тоже мне не помеха. Я исчезну вместе с мистером и мисс Манном, а вам останется вычислять меня по случайным проявлениям силы и, конечно, ждать удара в спину в любой момент.

— Звучит неприятно, — шутливо поежился завр, но я почувствовал его страх.

— Итак, я задаю вам вопрос: вы подстроили теракт? И, главное, вы связаны с паразитами, мистер Уэсли?

— Ладно, отвечу по пунктам, — завр неожиданно расслабился. — Но прошу вас не убивать меня, пока я не закончу. Первое: вы все правильно рассчитали. Инквизиция проводила операцию в Мариотте. После срыва переговоров с генералом Бобровом, вас назвали угрозой номер один для Инквизиции. Проводил ее тот самый друид, с которым вы так и не нашли общего языка. Не стану называть его фамилию, уж простите.

— Я так понимаю, будет продолжение?

— Да, он, конечно же, составил отчет, который ушел на самый верх. В том числе и ко мне. Так мы узнали о паразитах.

— Этот ваш друид-аноним сношается с паразитами давно, даже в Нью-Йорке он возглавлял команду зараженных коммандос, а вы типа и не в курсе?

— Да, от нас умудрились скрыть информацию. И снова да, мы не гордимся тем, что проморгали эту угрозу. Отчет был просмотрен примерно в то же время, в какое проводилась операция «Мариотт», но я успел прибыть сразу же, как узнал. Приношу официальные извинения за инцидент. Можете оставить своего Манна при себе, нам не жалко.

— Это в ваших же интересах, — заметил я.

— Что именно? — не понял Уэсли.

— Сохранить Маннов. Это ниточка, по которой вы можете связаться со мной, иначе, как я уже говорил, вам придется долго и неэффективно выискивать среди многомиллиардного населения Земли Сорок Два фигуру, которая могла бы оказаться моей.

— Я с этим согласен, но и вы усложняете ситуацию. Вам нужно легализоваться на планете, начать полноценно сотрудничать с Инквизицией, которая не без перегибов, как это случилось с вашей ученицей, но контролирует магию на планете. Друид-аноним, как вы его остроумно обозвали, верно заметил, что вы прибыли в другой мир без разрешения, и как минимум должны пройти регистрацию как любой иммигрант, начат соблюдать правила…

— Вы шутите? — искренне удивился я.

— Что не так? — спросил Уэсли с легким раздражением.

— Я как раз имею полное право здесь находиться, потому что родился на Земле Сорок Два. И кстати имею законное гражданство Российской империи. А вот что вы, граждане Сайшании, делаете на моей Земле, это вопрос. И на каком основании вы контролируете здесь магию?

— Это демагогия. Вы тысячу лет не были дома, а Земля Сорок Два находится под нашим контролем…

— На каком основании?

— Мистер Манн! Проявите уважение!

— Я всего несколько дней «мистер Манн», а еще две недели назад был герцогом Бореасом. И как-то не припомню заседания Совета Метрополии, на котором Землю Сорок Два отдали под контроль Сайшании. Повторяю вопрос, что вы делаете в моем мире и почему вы контролируете здесь магию?

— Да потому что кто-то должен! Вы и сами знаете, что ее нельзя оставить без контроля. Поэтому Инквизиция абсолютно необходима.

— Политика Инквизиции — это не контроль. Это кастрация! Вы боитесь появления сильных местных магов, потому что они не потерпят.

— Что не потерпят?

— А чем вы тут занимаетесь? Наверняка вы здесь ради какой-то контрабанды. Вы явно вывозите ценный ресурс, я только не понял, какой.

Уэсли неожиданно улыбнулся, фальшиво, будто хотел мне что-то продать.

— Мы не с того начали, ваше высочество! Все эти конфликты первого контакта немного смазали впечатление от нашего знакомства. Вы правы в том, что наше прибывание в этом мире связано с неким весьма прибыльным бизнесом. Я полагаю, что вы имеете право на долю в нем. Сперва, конечно, нам стоит познакомиться поближе. Но предлагаю к тому времени, как мы все сочтем, что готовы для серьезных переговоров, вам окончательно определиться со стороной.

— О чем вы говорите? — теперь уже пришла моя очередь недоумевать.

— Вы еще не очень в курсе ситуации в этом мире. Сейчас не время и не место вас просвещать. Просто имейте в виду, что Атлантида сделает вас гораздо богаче и влиятельнее, просто потому что мы настроены на бизнес. В отличие от другой стороны, с которой вам еще предстоит познакомиться. Пока же предлагаю остановится на простом: нам всем выгодно сотрудничество в истреблении паразитов.

— На это я согласен. Но вы оставляете в покое моих учеников. Это табу, не ваша юрисдикция.

— К вопросам юрисдикции мы еще вернемся. Но мисс Манн может спать спокойно. Боюсь, что Инквизиция — тяжеловесная организация со сложными инерционными бюрократическими процессами. Проще всего подделать документы и объявить мисс Элис погибшей в ходе операции в Мариотте. Вам не составит труда подделать ее труп?

— Не составит. Куда доставить?

Ученица принимала ванну. Да, прежний я не заменил этот анахронизм на душевую кабину.

— Вылезай из медитации, вытирайся и поехали! — скомандовал я сквозь дверь.

— Куда, — удивилась Алиса.

— По местам боевой славы. Будем тебя убивать.

— Мужчины редко мне такое предлагают! — вздохнула Алиса. — Со мной что-то не так?

— Ты готова? Мы немного торопимся, — попытался я подогнать копушу.

— И кофе не попьем?

— Будет тебе кофе. В городе зайдем в ресторан, умотали меня безопасники, умираю с голода. Но дело прежде всего.

Я вызвал нам такси. Как и в прошлый раз, в качестве пункта назначения указал не в сам отель, а дом по соседству. Приехав, мы демонстративно зашли в банк, но, проходя через двери, юркнули в Тень. Сегодня тут было оживленно, шныряли крысы, которых я в этот раз не стал распугивать. Местные твари казались гораздо крупнее живых, но будучи призраками на самом деле не имели размера, реагируя на моции наблюдателя. В тени все не то, чем кажется. Пусть ученица привыкает.

В следующий раз покажу, как их распугивать и даже убивать вспышкой света, но сегодня нам требовалась тишина в эфире.

Мы по тени, которую, как и всегда, никто не охранял, переместились к сожженному номеру. Я по дороге обучал Алису защищать свою сущность в местах, которые считают человека и его душу изысканным лакомством. К тому моменту, как мы прибыли на место, у не почти начало получаться.

— Чем же мы займемся? — поинтересовалась ученица.

— Подделкой улик, конечно же! — ответил я весело. — Создавай тульпу!

Когда перед нами возникла кукла с Алисиным лицом. Я взял у Алисы каплю крови, провел ритуал, после которого тульпа стала неотличима от Элис Копперленд. Потом я выпустил в куклу файербол, стараясь имитировать силу заряда бомбы-кофейника, и также его расположение в момент взрыва.

Я несколько минут не давал огню гаснуть, потом наложил маскирующее заклинание и наконец выпустил тело на физический план. К счастью, в номере сейчас никого не было, хотя за дверью громко сопела охрана. Я заставил куклу проползти от эпицентра к окну. Как только кто-то заденет тульпу, она потеряет невидимость, а вдумчивое расследование покажет, что она наложила на себя иллюзию и попыталась спастись, но умерла от ожогов. Я даже смог наложить на ментальный след ощущение ауры Алисы.

— И что теперь? — поинтересовалась ученица, когда мы вернулись в Тень.

— Как ты? — поинтересовался я, все же наблюдать, как твоя точная копия умирает в огне, с непривычки не так-то просто.

— С тобой и не такого насмотришься, — ответила Алиса слишком на мой взгляд спокойно.

— Я вижу, ты поняла, куда попала.

— Ты мне ресторан обещал! — напомнила непоседа.

— Пошли, заслужила!

Когда мы насытились, я велел Алисе возвращаться в квартиру Беринга. Да, мне еще надо привыкнуть считать ее своей. Или не надо, можно и продать той же назойливой соседке.

— Кстати, — вспомнил я. — Тебя зовут Алла, ты моя племянница из Костромы. Неразговорчивая племянница, прошу заметить. Так что не болтай с соседями, проколешься на куче подробностей. Ты не знаешь и русской жизни и о «родном» городе ровным счетом ничего. Так что здрасте-досвиданья, не более. «У меня живот болит, я побежала». Ясно?

— Как божий день! — ответила Алиса по-русски. — А ты куда собрался?

— Вот еще буду перед ученицей отчитываться, — надулся я. — Но если тебе уж так интересно, я поехал в аэропорт, еще в такси, которое увозило меня от безопасников, я купил себе билет до Рима.

— Ты меня бросаешь? — уже с реальным ужасом в голосе спросила Алиса.

— Ненадолго. — успокоил я ее. — Вот тебе ключи, вот деньги. Паспорт я тебе сделаю, попытайся не попасть в неприятности. По-русски ты разговариваешь, магазин найдешь, еду купишь. Медитируй, упорядочивай каналы и смотри кино, без него у тебя ни язык не устаканится, да и о местной жизни ты ничего не поймешь.

В Риме я прошел паспортный контроль. Зашел в уборную и хотел уже перенестись в московскую квартиру, попрощавшись с мистером Манном. Ему в России явно не место. И тут моя бездонная сумка задергалась в руках, будто бы оттуда кто-то настойчиво просился наружу.

Глава 3

«Яйцо! — вспомнил я. — Только родов посреди аэропорта с появлением не пойми какой твари мне не хватало!»

Юркнув в тень от греха подальше, я достал из сумки возмутителя спокойствия. Камень, из которого был сделан таинственный предмет, потерял гладкость и глянцевость. Поверхность покрылась сеткой трещин, они складывались то ли в руны, значения которых я не понимал, то ли просто в случайный узор. Они горели, но такое свечение мало кто сподобится увидеть за всю свою иногда и долгую жизнь. Трещины излучали черный свет, не хуже белого разгонявший полумрак Тени.

На моих глазах узор становился плотнее и красивее. Ясно к чему идет дело — в какой-то момент он усложнится настолько, что камень разлетится, как и положено скорлупе при рождении цыпленка. Но что за курочка появится из этого «ценного груза»?

Времени я зря не тратил, только глянув на трещины, покинул аэропорт, открыв портал на виллу Costa Viola. Точкой переноса я почти рефлекторно выбрал смотровую площадку над пропастью, в глубине которой виднелись развалины монастырь. Вторым прыжком я отправился туда. Но скептически поглядев на печати провалов в другие миры, перенесся на пляж под нами. К счастью, там по-прежнему было пустынно, как и на самой вилле.

Этого мне тоже показалось мало, я создал лодку и поплыл подальше от берега. Не греб, конечно, мчался на чистой магии. И только когда меня со всех сторон окружила вода, а земля окончательно скрылась из виду, я позволил нам остановиться.

Место я выбрал не случайно, здесь пересекались воздушная силовая линия и ее водная сестричка. Я предчувствовал, что энергия мне пригодится, и не в том количестве, что способно родить тело с тремя открытыми печатями.

Здесь я уже спокойно и без суеты начал вникать в этот загадочный предмет. После изучения, которое заняло несколько минут, а может быть и часов, я в процессе впал в транс, в котором понятие «время» потеряло смысл. В итоге я не приблизился ни на шаг к пониманию того, что должно вылупиться из каменного яйца. Зато оценил иронию судьбу: я точно также проклюнулся две недели назад, только яйцо было обсидианово-черным.

Так же я нашел способ ускорить процесс, не повредив тому существу, что сейчас отчаянно рвалось в мир. Напитав указательный палец правой руки энергией, чуть ли не превратив его в молнию, я ткнул в точно рассчитанную точку на «скорлупе». От него как круги по воде разошлась целая волна трещин, и я, повинуясь импульсу, выпустил яйцо из рук и поднял левитацией в воздух на пару метров.

И наконец торжественное рождение началось. Тьма, сочившаяся из трещин, окутала яйцо сплошным коконом. А потом оно не взорвалось нет, скорее провалилось само в себя. Вода под днищем лодки и воздух над моей головой взревели как раненные монстры, втягиваясь в образовавшуюся бездну.

Спасибо, Минерва, удружила! Чуть ли не в моих руках возникла и теперь убивает мой родной мир крошечная, новорожденная черная дыра. Используя, все силы, что я смог собрать из этого богатого энергией места, я начал укутывать «малышку» все новыми и новыми слоями защиты, будто пеленками и одеяльцами.

К счастью, я имел представление, какая именно защита требовалась, потому что уже сталкивался с черными дырами. Они не всегда рождаются из погасших звезд. Нарушение пространственно-временного континуума может иметь самое разное происхождение, но я до сих пор не пытался относиться к ним даже как к разумным существам непривычной расы. Или хотя бы как к экзотическим зверькам.

Создав вокруг новорожденной несколько слоев магических экранов, я обратил внимание на происходящее вокруг. Вода и воздух, избавившись от воронки, что только что засасывала их, начали разбегаться во все стороны круглой многометровой волной. Я мог только порадоваться, что отплыл от берега и, вспомнив все, что знал о магии погоды, принялся усмирять цунами. Через пару минут мне это почти удалось, снизив уровень хаоса до обычного шторма. Такой катаклизм побережье Калабрии сможет пережить.

Теперь пришло время подумать, куда бы малышку уложить спать. Чем ее кормить, я подумаю завтра. Она замечательно созрела в моей бездонной сумке. А там находится не просто дополнительное пространство, там царит стазис, в котором теряет смысл само время. Можно взять куриную ножку со сковородки, убрать в сумку и достать ее через пару лет такой свежей, горячей и вкусной. И вот в этом безвременье яйцо вполне успешно созрело для родов.

Возвращать в общее хранилище черную дыру — безумие, я пока не придумал ничего более умного, чем создать для нее собственное. Я смастерил зеркало в мой рост и принялся ритуальным кинжалом, у меня их огромный ассортимент хранится в сумке, вырезать на собственном боку нужные руны. Выращу карман в себе, любимом, больше пока я не могу ничего придумать. Мне очень нужна библиотека на Юпитере! И, конечно, я жажду поговорить с Минервой по душам!

После часа кропотливой и очень даже болезненной работы, я стал как ежик из песни: буду ходить и посвистывать дырочкой в левом боку. Только дырочка слишком черная. На каламбуры меня потянуло от стресса.

Покончив с родовой лихорадкой, я наконец-то смог вернуться в Москву. Слевитировав над лодкой, я ее развеял и перенесся в квартиру Беринга. Я еще не привык считать ее своей, нужно было обжить ее или же продать, осчастливив соседку.

После обнимашек, к которым я начал привыкать, Алиса поставила передо мной вопрос ребром: через три дня Новый Год, а в России — это важный праздник. Я пожал плечами и поскольку не собирался возиться с застольем, то велел ученице разыскать нам дом отдыха в Подмосковье, в котором нас накормят, напоят и развлекут.

Алиса усомнилась, что в такие даты осталось незанятые места, на что я резонно возразил, что любой дефицит решается переплатой, а уж с чем-чем, а с деньгами после итальянских приключений у нас проблем не было.

У Беринга на столе красовался большой и мощный компьютер, я нашел в Сети ссылки на банковские личные кабинеты, и провел ревизию его-моих финансов. Их было небогато и для люксового отеля явно не хватало, но зато у меня кошелек лопался от наличных, так что не позднее, чем завтра, я счета пополню.

Так же я должен был восстановить пластиковые карточки, утерянные при моей первой смерти. Тоже дело техники, проблема только со сроками. Близился праздник, за которым следовали долгие каникулы, в течение которых никто толком не работал. Я хотел уже решить проблему магией, для чего уже продумал несколько методов, но, обшаривая ящики стола, вдруг нашел карту, которую он не носил с собой. Пин-код Беринг помнил, хотя и его я бы узнал, просто сунув карту в банкомат.

Аналогичная проблема возникла с паспортом, который погиб вместе со мной. Но тут как раз пригодилась магия. После ритуала «Вспомнить все» я знал, как выглядел паспорт Беринга. Так что я попросту его воссоздал по сохраненному в памяти образу так же, как, к примеру, еду или одежду.

А вот с Алисой все было сложнее! Американка Элисон Копперленд, она же — Анна Манн, трагически погибла при пожаре в гостинице Мариотт Кортъярд Тверская. В России же моя ученица не существовала. Даже просто создать ей новую личность, изготовить фальшивый паспорт и как-то прописать в базы данных — не выход. То есть технически это не сложно, главное найти местного Беню Блофилда, человека, который в этом разбирается.

Но в отличие от Северо-Американских Штатов Россия — страна феодальная, если я хочу, чтобы Алиса считалась дворянкой, ей следовало стать частью какого-то существующего рода. А ведь я ее объявил родственницей!

Повертев в кипящих мозгах все проблемы, я посадил Алису искать генеалогию семьи Беринг. Пансионат она, кстати, нашла, в нем был свободен люкс, который стоил на нужные даты как, наверное, целый Мариотт.

Алису восхитил тот момент, что отель считался «СПА», то есть создан специально, чтобы ублажать богатых дамочек. Или наоборот — издеваться. Вопрос, как относиться к бесчисленным процедурам, с помощью которых женщин делали красивее в мирах, лишенных магии. Деньги — не беда, забронировали. Хорошо даже, что пансионат дорогой, пора начинать знакомиться со сливками общества.

Время еще было не позднее, я оделся и дошел до полицейского участка, в котором, в частности, выдавали паспорта. Там работало два отдела. Один занимался документами для поездок за границу, и он был битком набит. В другом же выдавали документы внутреннего пользования. И там в коридоре скучал какой-то студентик. Я пустил птичку, умеющую смотреть на наш мир из Тени. В третьем кабинете мы с моей шпионкой нашли искомое — очень грустную женщину средних лет, закопавшуюся в бумаги.

Убедившись, что студент полностью погружен в какой-то гаджет, я создал букет цветов и торт. С этим дарами я вошел в кабинет, не забыв накинуть особую ауру, вызывавшую симпатию и доверие. Как я влиял на женщин, я уже рассказывал: как инкуб.

— Мария Васильевна! — воскликнул я с порога, — вы не представляете, как я вам благодарен!

Она рылась в памяти, пытаясь вспомнить, откуда она может знать этого приятного мужчину, то есть меня, попутно фальшиво отмахиваясь от подарков, бормоча «ну что вы, нам не положено!» Я же тем временем начал свое темное дело, а именно со всей силой ментальной магии пригласил даму на свидание. Она позвонила какому-то начальнику, и отпросилась на часик. Я уже был готов воздействовать и на этого босса, я мог бы влиять на него по телефону. Но работы у паспортистки было мало, и ее без проблем отпустили.

Нет, я не настолько опустился, чтобы воспользоваться женщиной под гипнозом, пусть даже она и без него не так чтобы протестовала. Точнее, я, конечно, воспользовался. Но только чтобы научиться всему, что знает она. Из ресторана, где за крохотное вознаграждение метрдотель нашел нам отдельный кабинет, Мария Васильевна ушла, съев вкусный ужин, выпив пару бокалов дорогого шампанского, с тысячей рублей в кармане, что соответствовало примерно двумстам долларам, и немногим уступало ее месячной зарплате. Я уже точно знал, как должен выглядеть паспорт и в какие базы он должен быть прописан, так что при ней сотворил документ на имя Аллы Беринг, и она подтвердила, что он идентичен настоящему.

Я бы сразу внес его во все базы, но вопрос с дворянской фамилией еще предстояло решить. Возможно, мне требовался крючкотвор, который сможет раскопать нужные данные и оформить мою ученицу. Для отдыха в санатории любой фитюльки, похожей на настоящую, было достаточно. Мы с Марией Васильевной подружились, я думаю, что еще зайду к ней, когда надо будет поработать с документами.

Возвращаясь, я заскочил в банк, где положил на карту нужную сумму денег. Вернувшись домой, я оплатил пансионат. Дело шло к ночи, но проводить ее в плохо обставленной квартире смысла не было. Я вызвал такси. И мы, не задерживаясь, отправились в путь. Я за тысячу лет подзабыл, что такое дорога в заснеженном русском лесу. Алиса же не видела этого никогда. Так что удовольствие от этой картины получили мы оба.

Через два с половиной часа мы въехали в красивые чугунные ворота и притормозили у главного корпуса. Когда мы подошли к стойке регистрации, девушка за ней странно на нас посмотрела и позвонила кому-то, взволнованно зашептав в трубку:

— Вероника Сергеевна, гости «Лазури» прибыли! Вы просили… Да-да, поняла.

Девушка взяла паспорта и стала заносить наши данные в анкету а компьютере. К нам же вышла красивая черноволосая дама лет под сорок.

— Добро пожаловать в «Вешние воды»! — она слегка поклонилась. — Меня зовут Вероника, и я буду счастлива решить любые вопросы и сделать так, чтобы отдых вам понравился.

— Приятно познакомиться, Вероника, — я подал ей руку, целовать пальцы я счел излишним или по крайней мере преждевременным. — Это моя племянница Алла. Мы уже опоздали на ужин? Я бы не прочь перекусить с дороги.

— И да, и нет, — улыбнулась Вероника. — ресторан уже закрылся, но бар работает круглосуточно, а при нем есть чайная комната, в которой вас ждут самовар и выпечка, а также кофе по-восточному. Сейчас этот шустрый малый проводит вас в номер!

Она щелкнула пальцами и к нам подбежал детина под два метра ростом, но явно не вышедший из школьного возраста.

— Валера, — представился он ломающимся басом, — ваш багаж позвольте!

— Мы путешествуем налегке, — пояснил я.

— Оно и к лучшему, — сообщила Вероника. При отеле работают бутик одежды и ателье, на случай если что-то надо подогнать по фигуре. В новогоднюю ночь у нас запланирован костюмированный ужин, исторические костюмы приветствуются! И конечно их можно у нас арендовать или сшить. Но вы устали с дороги! не буду вас мучать! После завтрака устрою вам экскурсию! А сейчас отдыхайте. Бар вы найдете слева от лифта. Ресторан, который ждет вас утром, — справа.

«Лазурь» оказалась пентхаусом, занимавшим два верхних этажа. Вид оттуда должен был открываться божественный, но сейчас за окнами царила темнота.

— Чай с плюшками? — предложил я, когда мы чуть-чуть перевели дух.

— Неплохо бы, — кивнула Алиса. — Надо бы этой дамочке тоже мозги препарировать. Сам же говорил, что мне нужна женская языковая модель. А Вероника явно в карман за словом не лезет.

— Я подумаю об этом, — в принципе я был с ней согласен.

И чаепития они сделали настоящую церемонию, включавшую разогрев самовара щепками. Где-то в глубине памяти ворочалась идея, что в процессе должен участвовать сапог, но обошлись без него. Выпечка же была свежайшая.

К нам присоединился высокий седовласый джентльмен с вытянутым надменным лицом, немного напомнившем мне покойного мистера Гремистера.

— Ковальский Арнольд Вениаминович, — протянул он мне руку. — Барышня, — склонил он голову перед Алисой.

— Беринг Яков Георгиевич, — представился я. — Это моя племянница Алла.

На меня седовласый поглядел оценивающе, будто прикидывал, можно ли у меня выманить денег. Алису же он и вовсе ощупал всю целиком плотоядным взглядом. Я уж думал, что старый потаскун обслюнявит ей пальцы, но он удержался.

— Значит, вы живете в «Лазури»? — это слово Ковальский произнес особо уважительным тоном. — Почетно! Я себе такое не позволил, хотя врать не буду, хотелось.

— Честно говоря, мы спохватились в последний момент, так что выбора у нас особого не было. Но жалеть не приходится, номер нам нравится.

— Еще бы он не нравился, — хохотнул Ковальский. — Лучше его поискать надо, да не найдешь. В этом классе, конечно. Не всякий такие деньжищи за пару-тройку дней выкинет. А на папенькиного сынка, что наследство проматывает, вы не похожи.

— Мы последние годы много путешествовали, соскучились по русской зиме и тем более по настоящему Новому Году. Согласен, что вышло дороговато, но копеечку-другую мне заработать удалось.

— В какой области подвизаетесь, если не секрет? — Ковальский оживился, разговоры о деньгах его явно заводили.

— В разных, Арнольд Вениаминович, — ответил я уклончиво. — Последний проект можно отнести к области экологии. А вы чем занимаетесь? Опять же, если не секрет.

— Я — профессор, — ответил Ковальский горделиво, — преподаю право в Московском Императорском Университете.

— Это интересно, — пришла моя очередь оживляться. — На какой именно области права специализируетесь?

— Гражданское право, — ответил Ковальский, — контракты, арбитраж. А вы чем-то конкретным интересуетесь?

— Интерес у меня практический. Я вернулся в Россию, намереваясь открыть здесь бизнес. Мне понадобится и юрисконсульт в штат, и консультации по разным специфичным вопросам. Например, экономические отношения с иностранными компаниями.

— Мы удачно познакомились. В штат я, конечно, не пойду, есть у меня работа, а насчет консультаций обращайтесь, помогу, чем смогу.

За завтраком Ковальский также подсел к нам. Мне казалось, что он пытается произвести впечатление на Алису.

Чуть позже Вероника это подтвердила.

— Вы поосторожнее с Арнольдом Вениаминовичем. Падок он на молоденьких девушек. Давно бы уже скандал разгорелся, но Ковальский умудряется выходить сухим из воды.

У меня в голове зародилась интересная идея. Пока же я сосредоточился на экскурсии, которую проводила для меня эта милая дама.

Глава 4

— Я ожидал встретить на завтраке весь цвет Российского высшего общества, который начнет разглядывать наc в лорнеты и гадать, откуда мы взялись, такие красивые, — сказал я Веронике, когда мы обходили территорию.

— Кого-то из этих прекрасных людей вы увидите на обеде. Только тогда они и проснутся. Но хотя место у нас уважаемое и стоит соответственно, князей и царскую семью вы здесь не встретите. Они все же предпочитают свои закрытые клубы. А вот профессор Университета у нас чувствует себя как дома.

Тогда-то она и рассказала про особенности характера Ковальского. Мы уже обошли «оздоровительный комплекс», который впечатлил Алису до такой степени, что она готова была там поселиться, причем, не медля ни секунды. Я, злобный дядя-тиран, этого не позволил.

— Мы будем готовы через час, прямо сейчас же нам нужно вернуться в номер, — отрезал я.

— Зачем? — вытаращила глаза ученица.

— Действительно, зачем? — вторила ей Вероника.

— Моя умненькая племянница продолжает свое образование и не хочет терять ни минуты, — объяснил я.

— Похвально! — протянула наш гид. — Но все же советую не слишком усердствовать, Новый Год — время отдыха, развлечений и подведения итогов.

— О, я не настолько жесток, чтобы лишать девочку удовольствий. Уверен, часа ей хватит на важные дела. А потом весь ваш рай в ее полном распоряжении.

Сам же я большее внимание уделил энергетическим каналам и выходам силам, которые могли бы присутствовать в таком месте. И «Вешние воды» меня не разочаровали. Я как мог встроился в систему потоков и собирался, пока Алиса принимает процедуры, заняться четвертой печатью. Она не желала раскрываться без моего активного участия, и я наконец мог себе позволить заняться реально важным делом — медитацией.

— И что же я должна повторить? — спросила меня Алиса, когда мы вернулись в номер. — Еще сотню раз сотворить тульпу?

— Этим мы займемся позже, — ответил я, показательно не замечая саркастичные нотки в ее голосе. — А сейчас посмотри на себя в зеркало.

— И что? — поинтересовалась ученица, глядя на себя, красивую.

— Что мы делали перед выездом? — терпеливо спросил я.

— Накладывали иллюзию, — поморщилась Алиса.

— Молодец. И как ты собралась ее удерживать во время шоколадных обертываний, массажей и прочих чрезвычайно полезных процедур?

— Черт! — Алиса потускнела. — Значит, мне ничего такого нельзя?

— Ты не можешь постоянно поддерживать облик. В какой-то момент ты капнешь соусом на белую блузку, и забудешь внести коррективы. Многие палятся на таких мелочах. Поэтому что? — спросил я голосом фокусника, достающего кролика из шляпы.

— Что?

— Мы изменим твою внешность.

— А так можно? — Алиса задержала дыхание.

— Сложно. Но мы не станем перебарщивать. Я способен принимать разные облики, сильно отличающиеся друг от друга, иногда даже не человеческие. Но я — метаморф, вся моя коллекция хранится в генах. Тебе это пока не подходит.

— Почему же? — спросила Алиса хрипло.

— Потому что, — ответил я мягко, — чтобы перестать быть человеком, надо научиться умирать, не умирая. И конечно же погибнуть, а потом воскреснуть. Поживи пока. Мы не полезем в твою ДНК, и не будем ломать тебе кости, как сделал бы какой-то хирург. Обойдемся «косметикой» и начнем с волос.

На самом деле я готовился к этому всю ночь. Вспоминал все, чему мог научиться у Эстель, да и у других мастеров. Знавал я одного паучка, который специализировался на смене внешности и больше ни на чем. Людей как пациентов он особо приветствовал, говоря, что мы очень пластичные. Размером, кстати, этот спайдермен превосходил легковой автомобиль. Сам он выглядел устрашающе, но добрейшей души был существом.

Я сотворил тазик, наполнил его водой, но не из-под крана, хотя мог бы модифицировать и ее. Предпочел создать из чистой магии именно такую, как требовалась. Алиса, конечно же подглядывавшая через плечо, ахнула:

— Ничего себе плетение! Это даже покруче, чем тульпа!

— Мой голову, — вместо ответа приказал я, подталкивая ее к тазику.

Когда она закончила, я выпустил в воздух простенькое огненное заклинание «фен», велел ученице повторить его. Тем, что у нее получилось с первого раза, можно было спалить не только прическу, но и весь дом. Однако уже на третьего попытке я решил, что сильно она себе не навредит.

Ну что же, волосы стали гуще, они и раньше были не редкими, но я бы сказал «тонкими». Ранее прямые, они теперь слегка вились, но не до кудряшек. Не думаю, что она сможет и захочет собирать их в пучок на затылке, как привыкла в «прошлой жизни». Ну и конечно шевелюра поменяла цвет. Из очень светлой, почти платиновой, она стала русой. И более длинной, раньше едва доставала до плеч, теперь струилась почти до лопаток.

— Это не я! — ахнула Алиса, глядя в зеркало.

— Я бы сказал «это не Элис», — успокоил я девушку. — Ты меняешься, как и задумано. Это ясно?

— Наверное!

— Отлично. Сейчас займемся лицом. Постарайся не кричать!

— А что, будет больно? — испугалась девочка.

— Не будет, — соврал я и слегка увеличил ей скулы.

Заодно, чтобы не растягивать удовольствие, чуть изменил форму носа. Но там я вообще кость не трогал, только хрящ, а это почти не считается. И да, я не садист, добавил в заклинание анестезию, но она не убрала боль, а только сконцентрировала ее до одного жуткого мига. К сожалению, это плата за магическую хирургию. Волшебники-стоматологи также поступают — все «радости» за секунду.

Алиса, конечно, заорала, но я заранее окружил нас куполом безмолвия. Я закончил мучить лицо девочке, изменив цвет глаз с голубого на зеленый.

— Ладно, теперь перейдем к телу, — я осмотрел «модель» со всех сторон. — Тебе придется раздеться, извини. Считай, что ты на приеме у врача. Тем более, что по сути так и есть.

Как ни странно, стриптиз эту странную барышню вообще не смутил. То есть из-за цвета волос и формы носа мы переживаем, а торчать перед старым мужиком голой — вообще не проблема. Женщины!

Первым делом я увеличил ей грудь, но не так, чтобы они в двери не проходили, а до вполне адекватного третьего размера. У Элис было что-то в районе полвторого. В довершение всего я придал объема бедрам, заодно чуть удлинив ноги, и решил, что хватит терзать девушку. Надо иметь наметанный глаз сыщика, пущенного по следу именно по Алисину душу, чтобы узнать ее.

Девушка пыталась разглядеть себя со всех сторон, выгибая шею под углами, противоречащими задумке природы. Я развернул ее к зеркальной двери гардероба.

— Посмотри на себя! Тебе нравится, какой ты стала?

— А тебе? — очень тихо спросила Алиса.

— Да, ты очень красива, — я изо всех сил постарался не допустить в свой голос ни капли сомнения.

— А какой я была? — еще тише прошептала она. — Я нравилась тебе раньше?

— Да, нравилась. — Ответил я твердо, но ласково. — Алиса, зачем мы устроили всю эту косметологию?

— Ну… — замялась ученица.

— Потому что Элис Копперленд мертва. А появилась некая Алла, девушка из Костромы. Ты и должна выглядеть, как русская Снегурочка. Еще бы косу тебе сплести, такой образ сложится! Но прическу сама себе придумаешь, лишь бы она отличалась от прежней, привычной. Ты понимаешь?

— Ну наверное понимаю, — протянула Алиса.

— Послушай меня, — я схватил ее за подбородок и посмотрел в глаза. — Ты выбрала такую профессию, при которой внешний облик не стоит и ломаного гроша. Не надо копаться в себе, выискивая, настоящая ли ты отражаешься в зеркале. Твой физический облик — такая же временная мера, как цвет, в который ты красишь ногти. И это уже не философский бред, а реальность. Будешь менять образы, как кофточки. Важно лишь то, на кого они надеты.

Я достал приготовленную заранее крохотную склянку с несколькими каплями масла.

— Иди в душ, вылей масло себе на макушку. Поливай себя водой так, чтобы оно разошлось по всему телу, оно хорошо «тянется», и вотри в кожу и голову. Постоишь минут пять и смывай с мылом. Это нужно для того, чтобы изменения «устаканились», прижились. После этого иди, развлекайся в СПА. И контролируй осанку! Элис немного горбилась, а наша новая Алла-Алиса носит себя гордо. Мы потом позанимаемся, у тебя окрепнет мускулатура, станет куда легче держаться прямо. Все, приступай к водным процедурам!

Я отвернулся и принялся настраиваться на медитацию, пытаясь не вспоминать, как Алиса выглядела без одежды. Правда ее, нынешнюю, сотворил я, как чертов Пигмалион. Но вспомним, ради чего греческий персонаж это делал. Он-то как раз страдал от одиночества на своем Кипре. Я же просто хочу спасти жизнь ученице.

Ничего страшного. Процедуры, на которых ее помнут массажисты, зальют маслами косметологи, пропарят банщики, заставят девочку прочувствовать, что это измененное тело по-прежнему принадлежит ей. Волосы — не парик, увеличившаяся грудь — не имплант, зелень глаз — не линзы. А потом за нее возьмусь я, и она сможет думать только о боли в мышцах, потому что собираюсь сделать из нее бойца так же, как наставник Цукай вылепил из моей бесформенной тушки мастера кайхи.

Когда ученица наконец упорхнула наслаждаться, я смог заняться четвертой печатью. Располагается она в центре груди и является ключевой: она открывает так называемый «крест силы», в нем сходятся все каналы от рук и ног, поднимаясь выше к горлу и голове. Энергия здорового человека струится именно так — от ступней к макушке, ладони могут как собирать силу. Направляя ее к кресту в груди, так и выплескивать, когда хозяин творит магию. Я очень тщательно подвел к печати потоки энергии, соединив их в один, напирающий, как река на плотину, а потом помог этому давлению снести преграду.

Печать засияла зеленым светом, я выровнял потоки. С такой базой я теоретически мог постучаться в Лабиринт. Каких-то особых приготовлений это путешествие не требовало: я должен был войти в любую дверь, сосредоточившись на том, куда делаю шаг. Ну и конечно, я обязан расплатиться — этот портал жрал энергии куда больше, чем любой другой.

Был и еще один нюанс — Лабиринт должен признать меня достойным путешествовать по нему. Кстати, эльфийская альтернатива — Океан — требовала в реальности сесть на лодочку и плыть. Возможно, я попробую ее, если человеческий метод не сработает. У меня есть выход к морю — вилла Costa Viola.

Есть одна тонкость или уловка. Шаг в Лабиринт делался одновременно из трех слоев бытия — Астрала, Физического Плана и Тени. Сама дверь могла существовать на любом из них, но я должен контролировать себя на всех. Естественно, я пропаду ото всюду, если Лабиринт меня примет. И в данном случае я выбрал дверь в Астрале, оставив следящие заклинания на остальных двух уровнях. Это как играть сразу на трех мониторах.

Итак, я сотворил в Астрале пространство, учитывая мое положение, — поляну в зимнем лесу. Посреди нее стояла грубо отштукатуренная деревянная дверь, нарядно, но одиноко торчавшая из снега. Я открыл ее, но представить за ней Лабиринт не смог, как ни старался.

Отчаявшись, я совсем уже собрался вернуться, но услышал зов. Следуя за ним, я оказался в астральном отражении «Вешних вод». Пешком через лес мне переться не пришлось, сила, позвавшая меня, перенесла на другую заснеженную поляну, большую, чем моя с дверью. Посреди нее стоял древний храм.

— Ты сделал это в другой стране. Теперь помоги мне! — прошептал невероятно красивый женский голос.

Лес вокруг казался больным и высохшим, напоминая не волшебную сказку, как ближайшее окружение «Вешних вод», а хоррор про Бабу Ягу и Лешего.

После этого я перенесся на физический план, в свой номер, где в позе лотоса отдыхало мое тело. Увиденного оказалось достаточно, чтобы открыть портал к той церкви.

Старая традиция, неизменная во всех мирах — объекты культа ставят над местами силы, чтобы поддерживать их намоленностью. Так и здесь: не знаю, кто именно построил каменную коробку, я бы дал ей куда больше двух тысяч лет. Потом на крышу поместили крест, ныне пропавший, но я видел ментальный след. На стенах написали фрески-иконы, и они еще не стерлись полностью до сих пор.

Ключ бьющей силы я нашел в подземелье. Что-то с ним было не так, запашок от энергии в этом месте шел мерзкий. Конечно, речь идет о магическом восприятии. Каменный люк оказался проломленным не без участия кувалды, сейчас же дыру в полу прикрывали гнилые доски, их же в свою очередь маскировала груда строительного мусора.

Я расчистил проход отработанным заклинанием сортировки. Мог бы конечно и телепортировать весь хлам одной большой кучей, но мне захотелось навести порядок в священном месте. Спустившись по стертым за века ступенькам, я подошел к самому ключу — его окружала круглая каменная стена около метра высотой. В колодец тоже напихали всякой дряни, только теперь она включала истлевшие трупы животных и даже несколько человеческих скелетов.

Эту помойку я тоже разгреб, отделив останки от остального мусора. Трупы я предал огню, лучший способ погребения в такой ситуации. После этого я начал выжигать скопившийся шлак и явно нарочито помещенный сюда магический перегной — аналог токсичных отходов от особо мерзкого волшебства.

Завал мерзости я вычищал светом и огнем, а он не слишком-то поддавался. Когда колодец опустел, я обнаружил на его дне печать, которая не блокировала портал, как в итальянском монастыре, а скорее служила вентилем для скрытой здесь силы. Я потратил какое-то время, как оказалось, весьма значительное, на изучение узора.

Природа мощи за ней напоминала ту, с которой я столкнулся на Красной Площади. Но сейчас ее отравили ядовитым перегноем, от которого я уже избавился и, в большей степени, отнюдь не случайными изменениями в плетении. Наконец я понял, что и как следует исправить. И конечно сразу же приступил к делу.

Когда я закончил, поднялся по лестнице и перед самым люком услышал тихое «спасибо». С верхней ступеньки я шагнул не в помещение храма, а в столь желанный Лабиринт. Произошло это легко и просто, хотя я почувствовал, как что-то мягко толкнуло меня в спину.

Я понял, что могу вернуться сюда в любой момент, как это и было до моей последней смерти. Другое дело, на что я сейчас в лабиринте способен? Я пока не стал проверять, вернувшись в номер.

— Ты опоздал на обед! — чуть сердито приветствовала меня Алиса.

— Пойду, плюшками побалуюсь, — улыбнулся я, — составишь компанию?

— А можно — нет? — с виноватым видом осведомилась девочка. — Очень спать хочется. А ты пропал и все не возвращался.

— Отдыхай, — милостиво разрешил я.

Возле самовара крутился вездесущий профессор.

— Вы без племянницы? — почти искренне огорчился он. — Хотел расспросить, как ей местный сервис. У меня тоже найдутся родственницы, которых требуется выгуливать на праздники.

— Алла довольна, — ответил я односложно, не хотелось провоцировать его на длительные беседы, у меня на них не осталось сил.

Вернувшись в номер, я вновь уселся медитировать, накапливая и распределяя энергию. Когда Алиса проснулась, я спросил ее:

— Хочешь пошалить?

— Я не враг веселья, — подмигнула она.

— Тогда создавай тульпу, будем тренировать очень веселое заклинание!

Напыщенный дворянчик, притворявшийся иностранцем, ушел с ужина очень рано. На вопрос, куда он мог отправиться в такое время и в такой холод, племянница ответить толком не могла, просто сказала, что дядюшка любит подолгу гулять. А на Москву в предпоследний день года обрушился нешуточный мороз.

Впрочем, племянницу этот фанфарон оставил, и она не торопилась покидать столик. Сидела и попивала шампанское, которое оплатил дядюшка. Интересно, кого он ограбил в Европе? Или наследство получил.

Девица, как ее, Алена, Альберта? Никак не получалось запомнить! Ну так вот, племяшка сама не знала, как ее дядя разбогател. Она просто радовалась жизни, чем крайне импонировала профессору.

И кажется, он тоже ей нравился. Но это случалось со всеми глупыми девицами: Арнольду Вениаминовичу досталась внешность, напоминавшая известного голливудского актера, тоже красиво стареющего. Ну а харизмой Ковальский мог поделиться с любой кинозвездой.

Так вот, девушка не особо волновалась за дядю, просто сказав, что тот никогда не мерзнет. Теперь его не будет часа два, не меньше. Такое волшебное стечение обстоятельств радовало Ковальского. Девица, как ее все же зовут, Альбина, смотрела на Арнольда Вениаминовича игриво. Она заметно скучала одна в новом месте, от предложения проводить ее до номера, не отказалась, ведь то молодой девушке неприлично гулять в одиночестве.

Всю дорогу по бесконечным коридорам комплекса профессор как мог очаровывал молодую провинциалку, рассказывая ей на ушко лучшие московские анекдоты и сплетни. Девица зажигательно смеялась, и не стала возражать, когда Ковальский шагнул за ней в пентхаус.

Не откладывая дело в долгий ящик, Арнольд Вениаминович развернул красотку к себе лицом и склонился, желая впиться в ее губы страстным поцелуем. Однако, девица оказалась затейницей, опередив ухажера, схватила его двумя пальцами за нос. Профессора, с одной стороны, возмутила подобная бесцеремонность, а с другой — обещала интересную игру. Но еще через мгновение глаза старого ловеласа закрылись.

Глава 5

— Сейчас мы с тобой будем учиться интереснейшему делу, — заявил я, выходя из Тени, — допросу во сне. Параллельно я буду копировать его знания по праву, но его интересные замечания могут скорректировать и уточнить поток данных.

Перед ужином мы с Алисой долго тренировали усыпление. У бедной тульпы после бесконечной череды «сливок» нос распух и превратился в ту самую сливу. На другой телесный контакт с коварным соблазнителем ученица идти отказывалась, хотя технически достаточно было бы ткнуть его пальцем в лоб. Я бы и вовсе дунул на него, это вполне бы хватило. Но становиться врагом веселья я не собирался, пусть девочка развлекается, профессор сам нарвался.

— Мы затащим его в Астрал? — предположила Алиса.

— Молодец. Он, конечно, и так окажется там, мы же возьмем его сон под контроль. А ты изучай ментальную магию, мой метод дознания ты должна освоить. Я называю это заклинание «дружеская беседа», эльфы взяли его на вооружение, обозвав Melamin Tar.

Я создал нам небольшой уютный уголок — две каменные скамейки друг напротив друга на вершине горы. Одна предназначалась Ковальскому, на другой сидели мы с Алисой. Легкий ветерок шебуршил наши прически. По идее, он должен тревожить объект дознания, но не сильно. Сидение и спинка были облицованы деревом, так что отморозить попу, хоть и воображаемую, никому из нас не грозило.

— Почему именно здесь? — спросила Алиса.

— Ковальскому должно быть комфортно смотреть только на нас с тобой, куда бы еще он не кинул взгляд, его встретит только пропасть.

Я выпустил заклинание, которое растворилось в воздухе, не найдя объект приложения. Потом повесил на ученицу защиту от ментальной магии и напустил Melamin Tar на нее.

— Повтори! — скомандовал я.

Какое-то время мы тренировались, попутно я объяснял основы. На сложном примере обучать получается куда доходчивее, чем как в школе шагать от азбуки до корявого связного предложения. Майариды учили меня так. Сразу запихнуть в меня огромный объем духовной пищи, а затем помогать ее переваривать.

Я обратил внимание на блок плетений, отвечавший за то, чтобы, проснувшись, профессор не помнил ничего о нашей встрече. С одной стороны, он не являлся необходимой частью «Дружеской беседы», а с другой — его можно было использовать отдельно, если надо заставить объект забыть что-то.

Когда я решил, что девочка готова, я щелчком пальцев затянул в наш сон Ковальского. Алиса выпустила на него Melamin Tar, и мы поговорили.

Арнольд Вениаминович давно не выступал в суде. Обладая прекрасной памятью, которая сейчас ему не поможет, он зубрил длинные тексты законов, превратив свой мозг в базу данных, которую регулярно и аккуратно пополнял. И как носитель знаний он нам подходил идеально.

С другой стороны, на работу я бы его не взял, потому что в реальной практике наш теоретик не понимал ничего. К тому же он терпеть не мог студентов, которые, не получив диплом, пытались подрабатывать по специальности. Считал это суетой, пытаясь на экзаменах доказать, что они для живой работы не созрели и способны только навредить клиенту.

Один такой «суетолог» должен приехать в «Вешние воды» тридцать первого декабря, чтобы договориться о пересдаче. Я заставил Ковальского уточнить, что речь идет, конечно же, о взятке, которую профессор еще не факт, что примет, если ее вручат без уважения. Дата «переговоров» он выбрал не случайно, а чтобы еще больше уязвить студента.

Я спросил Ковальского, считает ли он на самом деле парня способным. Врать под заклинанием профессор не мог, так выдал четкую и объективную, насколько возможно, характеристику: парень шустрый, ищет входы-выходы-подходцы, любит нестандартные решения, но все это — мишура, если в голове нет базы, а у него в одно ухо влетает, а в другое вылетает.

Меня этот парень уже заинтересовал, так что я продолжил расспросы:

— Как зовут этого шустрика?

— Смешная у него фамилия, Сидоров! Ну вот куда ему с рязанской рожей в адвокаты? Был бы какой-нибудь Голдеман, и разговор сложился бы другой.

— И имя у него есть?

— Алексей Петрович. Короче, скучное имя, с какого конца ни присмотрись.

— А какого он сословия? — в монархической стране подобная мелочь имела значение.

— Ну кем может быть Сидоров? Уж точно не барон. Ясное дело, семейка от сохи. Отец вроде из купцов.Про мать не знаю. На обучение как-то наскребли, но насколько я знаю, никто у них не жирует.

— Вы собираетесь брать у него деньги?

— Да нет у него денег. Клянчить приедет.

— О какой же сумме идет речь?

— Десять тысяч попрошу.

«Две тысячи долларов», — перевела Алиса.

— Не две копейки, конечно. Хотя и не целое состояние. А что сдает-то наш Сидоров?

— Патентное право.

— А вы и его преподаете?

— Конечно! Я отлично разбираюсь в любых законах, касаемых бизнеса.

— Как интересно! Предложите ему пари.

— Какое еще пари? — удивился Ковальский.

— Разрешите ему пересдать экзамен. Можете гонять в хвост и гриву, но если на все вопросы ответит, то обойдетесь без денег. А если провалится, то заплатит вдвойне — двадцать тысяч заработаете.

— Так говорю же: нет у него денег! Ни двадцати, ни десяти, да и двух не наберет.

— А я обещаю, что деньги будут. Более того, в Университете есть практика сдачи экзаменов экстерном?

— В особых случаях идем навстречу.

— Сидорову сколько учиться осталось?

— Последний год, к лету должен бы на диплом уйти.

— Ну вот, пусть все, что накопилось, сдаст за раз. На тех же условиях: если сам справляется, то бесплатно, если проваливает — двадцать тысяч за экзамен.

— Не один я решаю такие вопросы.

— Что ж вы в родном универе договориться не сможете? Двадцать тысяч за экзамен — хорошая цена, не находите?

— Зачем вам этот прохвост?

— Мне не помешает шустрый малый с подходцами. А учиться я его заставлю. Мы договорились?

Вопрос, конечно, был риторический, мало того, что на Ковальского давил Melamin Tar, я в свои реплики подбавлял Голос в режиме «убеждение». Профессор очнется с твердой уверенностью, что наши соглашения — его собственные решения, и он сам хочет этого от всего сердца.

— Мы договорились! Я позволю Сидорову сдать экзамен. Пусть приезжает сюда третьего числа. С деньгами!

— Прекрасно, это мы решили.

Мне осталось немного времени на скачивание. Я попутно делил потоки на области права, а также я создал свой раздел для «телефонной книги» в голове профессора, знать все его контакты в университете, чиновников, судей, адвокатов и прокуроров не повредит.

У меня вопросы закончились. Я передал слово Алисе.

— Любишь волочиться за молоденькими девушками, старый ты кобель?

— Я им нравлюсь! — робко воспротивился профессор.

Алиса вскочила со скамейки, шагнула к Ковальскому, схватила его за ухо и заставила смотреть в бездну.

— Не надо, — запищал бедняга, — я высоты боюсь!

— Ты не можешь врать, Арнольд, — хищно улыбнулась моя ученица. — Ты ведь знаешь, когда все происходит по согласию, а когда по давлению. Знаешь ведь?

Она дернула профессора за ухо, не позволяя отвернуться от пропасти.

— Знаю! Я — слишком хороший юрист, у меня есть деньги и связи, всегда знаю, кому я смогу заткнуть рот, а кого нельзя трогать! Им всем что-то нужно: учеба, сессии, связи. Я брал свое, а если они возмущались, кнутом и пряником ставил на место.

— Что же ты со мной опростоволосился?

— Я не знал, что вас надо уважать! Я думал, твой дядя — тупой выскочка, чужой в нашей стране!

— Когда проснешься, Арнольд, ты вспомнишь всех, кого обидел. Ты извинишься перед каждой.

Я счел нужным вмешаться.

— На твое счастье, ты можешь нам пригодиться. Я разрешаю тебе найти способ загладить вину, не погубив свою жизнь. А теперь пошел вон! И помни — на тебе сессия нашего шустрика. И веди себя хорошо, юрист. Больше никаких юных дев!

— С вашего позволения, — вдруг воспротивился Ковальский, — я уже перед каждой обиженкой извинился! Как, по-вашему, я выходил сухим из воды после всех этих скандалов? Когда дело пахнет жареным, я умею быть безмерно обаятельным!

— Логично! — посмотрел я на ученицу с иронией.

— Чертов прохвост! — поморщилась она. — И не прижмешь его особо!

Мы все вернулись в наш пентхаус. Ковальский все еще спал, так что я сотворил ватку с нашатырным спиртом и поднес ее к профессорскому носу.

— Арнольд Вениаминович! — воскликнула Алиса с живым участием в голосе. — как вы себя чувствуете?

— Я… голова болит! — проблеял профессор. — А что случилось?

— Вы прогулялись с нами до номера, вам хотелось посмотреть на пентхаус «Лазурь», — пояснил я. — Мы беседовали о Университете, а потом вы вдруг рухнули в обморок.

— Мы очень волновались, Арнольд Вениаминович! — добавила Алиса.

— Я… Я, пожалуй, пойду, прилягу. Возможно, шампанское было не настоящим, а я плозо переношу подделки.

Я протянул руку и помог Ковальскому подняться на ноги.

Когда он ушел, я усадил Алису медитировать, а сам перенесся обратно в разрушенный храм в лесу. Использовав обломки и всякий скопившийся мусор, я восстановил каменный люк, ведущий в подвал к источнику силы. На него я наложил свою печать, попытавшись использовать кое-какие мотивы древней магии, что я чувствовал в этом месте. Что-то даже получилось, но я планировал наведываться сюда часто, чтобы изучать эту силу.

Из чистого любопытства я принялся восстановил фрески на стенах и витражи в окнах. Там оказался сложный и запутанный ментальный след, изображения сменяли друг друга веками. Я понял, что разбираться с временными наслоениями придется часами, так что восстановил самый поздний слой, которому не было и пятидесяти лет. Также я реставрировал прогнившую входную дверь, заперев ее на солидно выглядящий навесной замок. Если вандалы попытаются его вскрыть, желаю им удачи.

Ночь мы провели спокойно, я — в медитации без прогулок по Астралу, Алиса же, намотавшись за день, уснула без задних ног. Спать до обеда я ей не позволил. Надо было пользоваться моментом, что остальные лежебоки еще не оккупировали спортзал. Там я показал Алисе, какой физкультурный ад ее ждет. Я ведь уже обещал, что приведу ее тело в порядок, имея в виду отнюдь не магию.

Ковальский нас почему-то разлюбил и не подсел к нашему столику за завтраком. Зато к нам присоединилась Вероника. Мы немного поболтали о пансионате и вообще о жизни и бизнесе в современной России. Под конец, когда мы уже перешли к кофе, я поинтересовался, не желает и она заработать денег, не совершая ничего предосудительного или неприличного. Мне нравились ее язык и словарный запас, так что я решил, что женская модель общения Алисе не повредит.

Мне удалось ее уговорить, почти не прибегая к аурам. Ну точнее я всегда и на автомате поддерживаю очень легкую форму убеждения и симпатии. Ну и кажется, мы этой даме просто по-человечески понравились, так она согласилась принять участие в «абсолютно безопасном эксперименте».

В итоге все получили новогодний подарок: Алиса — новые познания в русском языке, к которым я присовокупил и юридический словарь авторства Арнольда Ковальского, а Вероника — десять тысяч рублей и час здорового сна. Я, кстати, выкачал и некоторые познания в сферах рекламы и организации мероприятий, тоже полезно для человека с обширными планами на развитие бизнеса.

Суетолог Сидоров прибыл после обеда, я послал Алису перехватить его и отозвать для беседы в укромный уголок. Второй раз за сутки я использую женские чары ученицы, чтобы приманить объект, но учителя и не на такие пакости способны.

— Здравствуйте, Алексей Петрович, — обратился я к молодому человеку, внимательно его разглядывая.

— Мы знакомы? — удивился студент.

— Зовите меня господин Беринг, — улыбнулся я. — Если, конечно, наше знакомство продолжится.

— А что вы от меня хотите? — Сидоров выглядел немного испуганным. — Я ничего плохого не думал в отношении вашей дочери…

— Это моя племянница, Алиса, и она вас позвала ради встречи с нами обоими. А дело вот в чем: профессор Ковальский, у которого вы хотели выпросить пересдачу, знает, что у вас нет денег.

— Возможно, мы договоримся как-то, — пожал плечами студент. — Деньги — дело наживное.

Мне понравился его оптимизм.

— Может быть, договоритесь. Он сделает вам предложение.

— От которого нельзя отказаться, — рассмеялся Сидоров.

— Вопрос в том, можете ли вы его принять. Денег, как мы все знаем, у вас нет. А симпатии к вам профессор не испытывает.

— Тогда зачем он меня позвал? И чего вы хотите от нас обоих? Или на самом деле предложение делаете вы?

— Вы быстро соображаете, молодой человек. Я могу вам помочь, а профессор пойдет нам обоим навстречу из уважения ко мне.

— Кем надо быть, чтобы Ковальский вас зауважал? — удивился Сидоров.

— Представьте себе. Итак, я могу помочь, но не просто так. Зачем мне вмешиваться в судьбу случайного встречного?

— И зачем же? — наклонил голову Сидоров, явно готовясь к торгу.

— Мне нужен умный молодой помощник с амбициями. Профессор характеризовал вас как человека, склонного к оригинальным решениям и охотно заводящего новые связи. Я предлагаю вам работу. У меня амбиции куда больше ваших, так что вместе со мной вы станете богатым и влиятельным, чего наверняка искали, поступая учиться в Московский Университет.

— А при чем тут Ковальский?

— Мы заключим договор. Вы соглашаетесь работает на меня. Я помогаю с экзаменом.

— Как помогаете?

— Либо знаниями, либо деньгами. Ковальский предложит вам спор: он разрешит вам пересдать патентное право. Я, кстати, крайне заинтересован в специалисте в этой области. У меня в кармане, — я похлопал себя по ляжке, — огромное количество инноваций. И как я сказал, у меня хватит амбиций и средств, чтобы воплотить их в жизнь.

— Если бы я был таким спецом, я бы и с первого раза сдал экзамен.

— Одна из инноваций: я могу научить вас всему, что требуется для экзамена.

— За пару дней? Да вы шутите. Наверное.

— Если вы провалите экзамен, я вручу вам деньги, с помощью которых вы подкупите профессора. Если ни то, ни другое не сработает, можешь развернуться и уйти, куда глаза глядят, мы больше не встретимся.

— Если вы на такое способны, то наш договор придется подписывать кровью.

— Как говорили в одном фильме: «чернила надежнее», — улыбнулся я.

Сидоров почему-то поежился.

— Я вообще не уверен, что он разрешит эту пересдачу.

— А это первая часть нашего договора. Вы сейчас с ним встретитесь, и уж не знаю, радушно ли он вас примет, но назначит экзамен на третье января. Если все случится именно так, возвращайтесь в пентхаус, продолжим разговор.

Я протянул Сидорову руку.

— Мы договорились?

Парень вернулся через полчаса, выглядел он удивленным.

— Все вышло, как вы сказали, господин Беринг. Ковальский долго полоскал мне мозги, рассказывая об ответственности, о втором шансе, которого я не заслужил и о новогоднем чуде. И вы правы, он предложил спор: я либо сдаю экзамен без дураков, либо плачу ему двадцать тысяч, и он все равно поставит мне тройку. А вы правда дадите мне такие деньжищи?

— Не дам, потому что ты сдашь. Профессор прав: пришло время для подарка от Деда Мороза. Садись в кресло.

— И что будет? Как вы меня научите за такое время?

— Во сне. Одна из моих секретных технологий, ты узнаешь еще о многих.

— Не так быстро! — замотал головой Сидоров. — Сперва подпишем договор!

— Возможно, из тебя и выйдет толк! — одобрил я его поведение.

Я поднял в блоке знаний, полученном от Ковальского, контрактное право и, в частности, вариант, который нам требовался. Я только внес в него пункт об ответственности за предательство, а также описал, что гарантирую Сидорову получение диплома юриста, без чего договор считается недействительным. Потом просто создал документ, сделав вид, что достаю его из ящика стола.

Мы немного обсудили отдельные пункты, особенно вопрос о его вознаграждении. Я попросил его назвать зарплату, которую получает юрисконсульт после института, он соврал, но не сильно, прибавив процентов двадцать. Все равно сумма мне казалась несерьезной. Я увеличил ее в два раза и объяснил, что с выгодных сделок и успешных проектов он будет получать проценты, зависящие от масштаба и характера сделки.

Он из принципа собирался еще торговаться, но я натянул на лицо скептическое выражение, и он успокоился. Мальчик не знал, что договора со мной имеют особую силу, не меньшую, чем при подписи кровью. Когда он подмахнул документ, я усадил его в кресло, протянул нечто вроде мотоциклетного шлема — так я замаскировал обруч с камнем, в котором хранились знания Ковальского.

Надев его, Сидоров тут же заснул. Проснулся через час, встал, растирая ноющие виски.

— Новый Год близко, — заметила ученица. — Ты как домой собирался добираться, приятель?

— Я не знаю, — признался мой новый юрист. — Электрички разве еще не ходят?

Я пошарил в бездонной сумке. Рубли, что я поменял, почти кончились. Но долларов еще было много. Я отсчитал тысячу.

— Алиса, сходи к Веронике, заплати ей, скажи, что у нас гость, остановится у нас, пусть на него запланируют праздничный ужин. И завтрак.

— Как же я у вас-то, — запаниковал вдруг студент.

— Номер большой, приляжешь где-нибудь на коврике.

На самом деле кроме наших с Алисой спален, оставались диваны в гостиной и кабинете. Лазурь стоила своих денег.

— Развлекай гостя. Сходите, чаю попейте. Или в биллиард поиграйте. У меня есть еще дело.

— Какое дело, уже десятый час, — обалдела ученица.

— Я ненадолго. Надо кое-кого проведать.

Я спустился в ресторан, купил там бутылку виски и торт. Когда ты платишь наличными и втридорога, тебе охотно идут навстречу.

Учитель никогда не теряет контакта с учениками. Я послал птичку-шпиона вдоль незримой нити, что связывала меня с элементалями. Из них я выбрал мисс Винд, просто чтобы птичка не превратилась в буриданова осла. Когда она достигла нужного места, я перенесся вслед за ней в Америку.

Я не особо интересовался, что сейчас происходит с элементалями, так что не ожидал, что встречу Ветерок за решеткой в полицейском участке.

Глава 6

— Здравствуйте, мисс Винд, — в приветствие я вложил весь сарказм, на который был способен. — С наступающим Новым Годом!

— Учитель! — чего я точно не ожидал, что элементаль ветра расплачется и кинется мне на шею.

— Это старинная американская традиция, отмечать праздник в тюрьме?

Хозяева участка, то есть полицейские разных рангов, изображали немую сцену, уставившись на меня, внезапно возникшего из ниоткуда.

Самый главный и самый толстый из них, не утративший, впрочем, цепкого и злого взгляда, опомнился первым. Он нацелил мне в грудь револьвер, его помощники также схватились за свои маленькие и большие пушки, один даже раздобыл где-то дробовик.

— Кто ты, черт побери, такой и откуда взялся?

— Я — адвокат этой милой девушки. Явился, чтобы уладить это недоразумение. Если вы, уважаемый, подойдете поближе, мы быстро во всем разберемся.

В памяти Бени Блофилда я раскопал набор документов, который он делал одному фальшивому юристу, в частности там были визитки с красивым логотипом, похожим на герб, принадлежащий крупной адвокатской конторе, а также ссылкам на какие-то ассоциации. Я быстренько прямо в кармане сотворил одну и протянул сквозь решетку шефу полиции.

Он подошел, не теряя меня с линии огня, аккуратно взял в руки.

— Мистер Леман! — спросил он с трудом сдерживаясь. — Как вы, ради всего святого, сюда попали?

Я не нашел ничего лучшего, чем оживить агента Инквизиции. И в такой деликатной ситуации нет ничего лучше старого доброго газлайтинга.

— Очень просто. Вошел в дверь, поздоровался, нашел клиентку, и поскольку другого места для беседы с подзащитной вы мне не предоставили, устроился прямо в камере.

— Кто-нибудь его видел? — спросил шеф громко, не оборачиваясь.

Из-за спины неразборчиво загудели.

— Не хочу ни в чем обвинять этот доблестный участок, но вашим людям стоило быть внимательнее, — съязвил я. — Впрочем, мне кажется, что кто-то со мной поздоровался.

— Предположим, вы прокрались досюда, — шеф глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, — но в саму камеру вас кто пустил?

— Никто! — пожал я плечами. — Она оказалась не заперта.

Я и впрямь отпер дверцу, даже не прикасаясь к ней, раз плюнуть.

— Если вы не собираетесь меня пристрелить прямо сейчас, а вряд ли разумно объявлять охоту на адвокатов, может быть, вы уберете оружие?

Шеф махнул рукой людям у него за спиной, и сам подал пример, вернув револьвер в кобуру.

— У нас два пути, шеф… простите. не расслышал ваше имя.

— Томпсон, — буркнул страж закона.

— Шеф Томпсон, мы можем все сделать просто или сложно. Если все происходящее — недоразумение, а я в этом абсолютно уверен, и моя подзащитная не совершила чего-то ужасного, мы просто уйдем отсюда, а я пожертвую в местный фонд защиты правопорядка бутылку дорогого виски, чтобы Новый Год прошел веселее. Второй путь длинный и тяжкий для всех присутствующих: вы мне выделяете комнату, где я поговорю с клиенткой и попытаюсь понять, что здесь происходит. Потому что на самом деле я не представляю, из-за чего она проводит праздник в такой обстановке.

Я наклонился, почти придавшись лицом к решетке, и прошептал так, чтобы меня слышал только Томпсон:

— Размер пожертвования обсуждаем.

Шеф ответил зловещим шепотом:

— Мои люди пропали! Думаешь, сможешь всучить мне взятку?

— Вот как?

Я установил контакт со всем электрическим оборудованием в здании и одним легким импульсом устроил замыкание. Свет погас. Я окружил нас с девушкой куполом молчания и задал главный вопрос:

— Тебя фотографировали? Отослали по Сети снимки или отпечатки пальцев?

— Не успели! Точнее, не смогли, я устроила им помехи, заставив мигать все их лампочки. Но так радикально как ты, я не смогла им напакостить. Ну или побоялась.

— Очень хорошо! Главное, чтобы до Инквизиции не дошло, что ты жива.

Я вывел нас за ручку через Тень на улицу.

— А твоя карточка? — запоздало встревожилась мисс Винд.

— Просто иллюзия, уже развеялась, — успокоил я ее. — Твоя машина здесь?

— Нет, осталась у проклятого дома!

Я подошел к случайной машине на штрафстоянке, вскрыл ее, завел, естественно, применив только магию. Посадил мисс Винд за руль.

— Теперь рассказывай, что там за пропавшие копы, и где твои товарищи?

— Исчезли в том самом доме.

— Поехали туда, и рассказывай подробно!

Локсвилль выглядел лучше, чем целая череда полузаброшенных помоек, через которые они проехали по дороге в Лос-Анджелес. О том, как прошло Рождество, они предпочитали не вспоминать. Новый Год они хотели встретить по-человечески, так что маленький буржуйский на вид городок им показался вполне симпатичным.

Всеми эти мистерам и мисс они друг друга не звали, превратившись в Ветерка, Волну, Буля (от Булыжника) и Уголька.

Вечерело, году оставалось чуть более суток. Четверка подъехала к бару, в котором они умудрились на пустом месте повздорить и подраться с местным хулиганьем, когда же прибыла полицейская машина, все дебоширы разбежались, кто куда. Тогда-то полукровки и встретили Эту Женщину.

— Ууу, ведьма проклятая! — неожиданно зарычала всегда спокойная мисс Винд, она же Ветерок.

Выглядела ведьма как благообразная старушка, божий одуванчик. Она встретила беглецов на стоянке, где они, прячась за машинами, думали, как бы им смыться, минуя копов. Звали одуванчика миссис Дубинер, «но для вас, деточки, просто Эльза». И конечно же они остались от милой бабули в полном восторге. Ветерок ворчала, что с самого начала заподозрила что-то неладное, но я-то чувствовал, что это не так.

Бабуля пригласила их в дом, который сдала им на все праздники за подозрительно низкую цену. Тогда-то они ее сочли прекрасной, никакие мысли про бесплатный сыр моих простачков не посетили.

Эльза сразу сказала, что с копами проблем не будет.

— На черта вы им сдались? — пояснила старушка. — Заявления ни от кого не поступит, и они через пять минут забудут, зачем приехали.

Так и вышло. Ровно через пять минут тачка с мигалкой, блокировавшая выезд с парковки, исчезла, будто ее и не было. Эльза уселась в старенький пикап, полукровки двинулись на своей машине за ней, и уже через пять минут въехали на холм, на вершине которого красовался особняк в старинном стиле, обшитый серым сайдингом «под дерево». А может и настоящей вагонкой, только покрашенной не натурально.

Четверка порадовалась еще, что до бара рукой подать, не в пустом доме же Новый Год встречать. Уголек видел какие-то билеты, и сейчас они спорили, направляясь по дорожке ко входу, кто поедет их выкупать.

Ведьма Эльза первая вошла в дом, они последовали за ней. В холле ничего страшного не произошло. Эльза показала жильцам столовую и кухню, они располагались внизу, сообщила, что комнаты для гостей ждут на втором этаже. Сказала, что должна напоить этих милых молодых людей кофе. Предложила всем ждать в столовой, а сама отправилась на кухню. Поукровки открыли дверь, сделали шаг. Больше Ветерок никого из друзей не видела.

Эльза тоже пропала, хотя девушке казалось, что она слышит ее издевательски милый смех.

— Каждая дверь в этом чертовом лабиринте ведет неизвестно куда! — рычала Ветрок. — И их безумно много! Какой спятивший ублюдок проектировал особняк?

Любую дверь, в которую она пыталась пройти, вела куда угодно в доме. И все закрыты, и за каждой темно. Она жала на ручку, та поворачивалась, Ветерок делала шаг, чтобы оказаться в столовой, в спальне, в уборной, в гардеробе, в подвале, заставленном каким-то банками.

Она слышала разъяренные крики товарищей. Вскоре стало ясно, что элементали потеряли контроль, начали крушить все вокруг своими способностями. Что-то горело, дом заполнялся дымом. Один раз ее вывело в холл, по лестнице текла вода. Ветерок попыталась выйти на улицу, но за входной дверью оказалась спальня.

— Как ты выбралась? — спросил я.

— Случайно! — ответила девушка. — Я сделала шаг из ванной комнаты и вдруг оказалась на лужайке. Возле дома стояли машины, озарявшие все вокруг фарами и мигалками. Соседи услышали шум. Увидели сполохи в окнах. Особняк со своего холма был хорошо виден половине города.

Ветерок пыталась удержать патрульных, Ее усадили в машину. Торчала как преступница на заднем сиденье за стеклом. Офицеры прошли в дом и не вернулись, ну еще бы! А через несколько часов приехали другие машины, и ее отвезли в участок. Оттуда мисс Винд вытащил я.

За разговорами мы и сами не заметили, как прибыли на место и теперь стояли на крыльце.

— Ну что, войдем и посмотрим, что там за кошмар? — предложил я.

— Вам совсем не страшно, учитель?

— Я все же — демиург. Двери, ведущие не пойми куда — часть моей профессии.

Мы вошли в холл. Было тихо, да и разруху, о которой рассказывала Ветерок, мы не обнаружили.

— Но как же так! — мисс Винд всплеснула руками.

— Спокойно! — прервал я новый приступ паники. — Веди себя не как испуганная девочка, а как могучий дух воздуха. Для начала включи магическое зрение. Что ты видишь?

— Все какое-то изорванное! Мельтешащее! О! — вдруг осенило ее. — Как лестницы в Гарри Поттере! Они тоже вели не пойми куда. И как ученики умудрялись попасть хоть куда-нибудь?

— Вроде бы лестницы перемещались как поезда — по расписанию, — вспомнил я. — Здесь другая история: хаотичные порталы. Ничего совсем уж экзотического! Меня напрягает другое: ты чувствуешь своих собратьев? Попробуй поискать их по ауре.

Я показал как.

— Я никого не чувствую! — удивилась она.

— И я тоже. Более того, я уверен, что в доме никого нет. Так что пойдем, поищем как следует.

— Как? Мы заблудимся после первой же двери! — воскликнула Ветерок.

— А мы не станем в них проходить. Пойдем по ментальному следу. Смотри на меня и учись. Буду стараться все делать медленно, использовать только магию воздуха, для наших целей ее хватит, и конечно все прокомментирую.

Для начала я подключил Взор и тут же нашел следы всех четырех элементалей и доброй бабульки Эльзы в придачу. Последний оказался особенно интересным.

— А твоя милая миссис Дубинер — непростая штучка! — восхищенно заметил я.

— Чтобы ей гореть в аду! — поморщилась Ветерок.

— Не все сразу, мисс Винд. Сперва операция по спасению, потом уже возмездие. А теперь используй по максимуму Взор. Ты должна им владеть в совершенстве, потому что это — основа основ профессии.

Как и рассказывала ученица, старушка сразу отправилась на кухню, полукровки же попытались войти в столовую. Портал в дверном проеме я видел вполне четко, как и то, что проемом он и ограничивался. Я сотворил четырех птичек, настроив каждую из них отслеживать путь своего «прикрепленного» элементаля и Эльзы. «Домашними» порталами мои шпионки пользовать не будут, повторят перенос за объектом наблюдения. Я же собираюсь поддерживать с ними ментальную связь, заодно и транслируя картинку Ветерку.

Проще и сложнее вышло с Эльзой. Она вместо кухни ушла в другой мир, исчезнув с радаров птички. А вот с элементалями произошло много интересного, у Буля оно началось оно уже с третьего портала, Уголек и Волна присоединились чуть позже, на пятом и седьмом прыжке соответственно.

Глянув на происходящее их глазами, а мы с птичками летели по отпечаткам их воспоминаний, я полез в сумку и очень быстро, скорую руку, сотворил из платиновой пленки брошь, которую приколол на грудь Ветерку.

— Что это? — мисс Винд закрутила шеей, пытаясь рассмотреть подарок.

— Самая мощная защита от ментальной магии, которую я смог собрать за минуту в полевых условиях. Бардак, что устроили твои приятели, вызван галлюцинациями, которым бы позавидовал любой шизофреник!

— А почему я ничего такого не видела?

— А тебе повезло в лотерею. Весь этот аттракцион с порталами не запланирован строителями дома.

— А вы поняли, что здесь происходит, учитель? Что это за особняк такой?

— Это ловушка, заманивающая случайных прохожих. Она не рассчитана на сильных магов, големов и тем более на духов стихий. Вы, дорогие мои элементали, свели этот домик с ума. Странно только, что Эльза вас сразу не раскусила. Ей по штату положено отсекать вам подобных. Ну ничего, встретим — спросим!

— Как же мне удалось выбраться?

— Да-да! Вернемся к твоим приключениям! Короче говоря, порталы в особняке — лабиринт, который должен вести гостей по определенным маршрутам, на каждом этапе которого на ум жертвы оказывается давление. Путь определяет сам дом.

— Он что, разумный? — удивилась Ветерок.

— Я бы его назвал магической версией вашего Искусственного Интеллекта. Сложная система, вникающая в личность гостей, чтобы подготовить для перехода в другой мир. Все дорожки ведут в маленькую комнатку в подвале, опять в чертовом подвале!

— Вы о чем?

— Неважно, все интересное в вашей стране происходит почему-то ниже уровня пола. Итак, вы свели этот магический ИИ с ума, и он начал бросать вас куда попало, тебя выкинуло на лужайку по чистой случайности. Остальные все-таки попали в подвал, так что последуем и мы туда.

— А что с полицейскими? — вспомнила Ветерок.

— Они вошли в дом не с парадного входа, а с заднего, то есть с лужайки, где они нашли тебя. Скорее всего они побывали там же. Сейчас гляну, да, их следы там есть. Пойдем и мы следом.

Я попросил птичку поставить метку в той самой комнате, и мы перенеслись. Окон здесь не было, на единственной двери тоже висел портал.

— Смотри, тут уже никакого хаоса. Стационарные односторонние врата в другой мир. Мощнейшая аномалия, вокруг нее ловушку и выстроили. Я понимаю, что это. Вопрос: зачем. У меня есть идеи, но все равно придется сходить туда на экскурсию. Надеюсь, что мы не задержимся слишком сильно, мне еще Новый Год справлять, а времени осталось чуть-чуть.

— А если портал нас разделит? — Ветерок вцепилась в мой локоть.

— Не должен, но мы проверим.

Я создал двух тульп, наши с мисс Винд копии. Запустил их в портал вместе с птичкой. Связь, конечно же пропала. Куклы вернуться никак не могли, портал односторонний. А вот шпионка может найти меня в любом мире, передвигается она по ментальному следу, так что через полминуты она уже доложила, что куклы вместе, ну и пару «снимков» того мира, сделанных Взором, показала.

— Важный вопрос, — протянул я, растирая внезапно заболевшие виски, — хочешь ли ты отправиться со мной. Это путешествие многому тебя научит, но место там мерзкое даже по моим стандартам.

— Учитель, вы смеетесь? Я не брошу ни вас, ни ребят!

— Тогда прости!

— За что? — удивилась девушка.

— У меня нет времени чертить на твоем теле руны. Брошку ты эту захочешь сорвать, едва мы там окажемся, а возможности держать тебя всю дорогу за руки, у меня не будет. Я потом тебя излечу.

— Я не понимаю… — Ветерок покачала головой.

— Будет больно! — предупредил я.

Я сорвал брошь с ее блузки и прижал ко лбу. Артефакт раскалился и врос в ее плоть, став почти неотъемлемой частью ее тела, а заклинание — энергетической системы. Девушка, конечно же страшно заорала, но я не мог ей помочь, только максимально ускорил процесс. Боль, увы — необходимая часть ритуала. Одновременно я усилил заклинание, добавив в него защиту от распада сущности, как это происходит в той же Тени.

На себя я, конечно же, навесил все необходимое, модифицировав кормиков, плотным облаком из которых я окружил нас обоих.

— Ну все, все! — я погладил мисс Винд по щеке, убирая остатки боли. — Уже все кончилось. Зато теперь мы вооружены. Идем милая, мы должны торопиться, иначе твои друзья и те несчастные копы могут пострадать необратимо.

— Куда же мы идем? — спросила она, пытаясь прекратить дрожать.

— В ад, милая, в самый настоящий ад. А если быть точнее — фабрику по производству Naurembär*. Если вольно перевести с эльфийского — начальная судьба, элемент, считающийся самым важным в алхимии, основой основ. Его можно синтезировать из эмоций людей или любых разумных и самой их сущности. Это сейчас с похищенными товарищами и происходит.

* читается как Наурэмбаар

Я взял Ветерок за руку, и мы шагнули в портал.

Глава 7

Мы попали в город, какие часто строят у моря, — невысокие трехэтажные дома, давным-давно побеленные штукатуркой. Улицы, вымощенные камнем, казались на удивление узкими. Портал выбросил нас на маленькую площадь, в центре которой в прежние времена бил фонтан, от которого теперь остались лишь обветшалые края круглого пустого бассейна, а в середине торчали обломки, похожие на голые щиколотки — все, что уцелело от какой-то скульптуры.

Я нашел ментальные следы всех героев нашей драмы, заставляя и мисс Винд высматривать их. Все наши потеряшки, элементали, копы и даже миссис Дубинер, побывали в этом фонтане. Убедившись в этом, я создал шесть птичек и отправил их на поиски спасаемых.

Город колоссально давил на разум. Отчет шпионки и близко не мог передать его силу. Мою защиту неведомый злодей пробить не смог, хотя и не прекращал попыток. Мерзавца бесил сам факт сопротивления. По его задумке я должен был упасть на мостовую, забиться в корчах, вспоминая все свои прегрешения. А у меня есть что вспомнить, начиная с геноцида целого народа, кончая убийством зараженной паразитом лаборантки.

Ветерок, как я и боялся, в первый момент дала слабину. Попробовала выдрать амулет из своего лба, мне пришлось абсолютно не вежливо шлепнуть ее по рукам, после чего девушка пришла в себя.

— Фокусируйся на деле, — велел я самым строгим тоном. — Ищи силовые линии, питающие местную магию. Отслеживай, их, отмечай пересечения и скопления силы. Где-то есть узлы. Уничтожим их, и развалится весь этот кошмар.

— Следов много, — констатировала Ветерок, — мы разделимся?

— Нет, пойдем вместе. Надеюсь, наших друзей не разбросало по всему городу.

— Слава богу! — выдохнула она с облегчением.

— Ты еще не готова шастать тут в одиночестве, я не даю ученикам невыполнимых заданий. Только невероятно тяжелые, — улыбнулся я через силу.

Следы указывали на три улицы, направленные более-менее в одну сторону. По одной ушла Эльза, по соседней — Уголек, а Буль и Волна выбрали третью. Или скорее улица их выбрала, я чувствовал, изучая след, как их сковала чужая воля.

Я засомневался, стоит ли мне выбрать ли миссис Дубинер, которая могла бы быстро и качественно разрешить ситуацию, если ее правильно мотивировать. Но ведь наверняка ей на помощь тут же придут силы куда опаснее, чем простая ведьма. Хотя вряд ли в ее отношении уместно слово «простая».

В итоге мы пошли следом за Булем и Волной и потому, что их двое, и потому что я как джентльмен первым делом кидался на помощь дамам.

Город выглядел заброшенным. Я вообще не был уверен, что в нем кто-то когда-то жил, или же все это место — гигантская декорация, наподобие того самого особняка, что заманил нас сюда. Какие-то всплески жизни чувствовались впереди, ч той же стороны били импульсы, которые должны были бы заставить нас бредить наяву. К счастью, мы оказались крепкими орешками.

Часть окон и дверей оказалась небрежно заколочена досками, остальные выбиты. Я не видел ни одного стекла, в некоторых опустевших дверных проемах чувствовались порталы, ведущие в никуда. Мерзкое впечатление оставляли грязные разводы на когда-то белой штукатурке. От них пахло болью, страхом и мертвечиной. Я уверен, что по стенам из окон стекала кровь, но что-то ее смывало, небрежно, не до белизны.

— Это настоящий ад? — спросила Ветерок, желавшая хоть как-то отвлечься от постоянных попыток взломать ей мозги. — Как в Библии?

— Отбросим в сторону мифологию. Мы находимся в мире, где отсутствует физический план. Астрал и Тень здесь сливаются практически в одно целое. Это место высасывает сущность, как вампир кровь. Сюда часто затягивает умерших, лишившихся тела и не привыкших жить в бесконечном Нигде. Им создают в Тени голема или тульпу. И сосут силу

— А как мы попали сюда? Мы умерли? — очень осторожно спросила Ветерок.

— Нет, конечно. Перенеслись через портал между мирами, никакой экзотики. Какая разница, где твоя сущность обитает, в родном живом теле или в искусственном?

Вернулась только одна из шести птичек, искавшая Уголька. Но ее отчета оказалось достаточно: если Эльза растворилась без следа, то все жертвы собрались в огромном храме, похожем на Римский Пантеон. Я вновь запустил шпионку уже по нашей улице, чтобы поискала возможную засаду. Я не сомневался, что, не справившись со взломом наших мозгов, демоны, сторожащие город, придут лично нас поприветствовать. И не ошибся.

— Готовься, — я положил на плечо девушки руку. — Сейчас начнется жара. И не сражайся, как тупая элементаль! Ты — маг, ищи Взором узлы сил, блокируй их, высасывай энергию, как ты делаешь с обычными источниками!

В воздухе запахло озоном, что немного освежило затхлую атмосферу городка. Из стен вырвались ржавые цепи из черного металла, толщиной с кулак, было их семь штук, они заканчивались крюками и вонзались в камень стен домов напротив и мостовых, скрещиваясь и преграждая нам путь массивной железной паутиной.

К этой баррикаде неспешно приблизился демон, же с трудом походивший на человека. Одет он был то ли в военный плащ с погонами, то ли в рясу, черную, испещренную узорами рун, которые светились мертвенным белесым огнем. Бледная, почти фарфоровая кожа, испещренная тонкими шрамами, складывавшимися в такие же руны, обтягивала череп так плотно, будто кто-то тщательно счистил с него все лишнее, оставив лишь сухую поэзию анатомии. Половина лица его была будто изъедена кислотой, сожравшей ткани, местами просвечивала кость, покрытая зеленой дымящейся слизью. Глаза, черные, лишенные зрачков, смотрели сквозь мир, видя не формы, а только суть вещей и людей. Это делало его живым сканером, очеловеченным Взором. Губы, неестественно гладкие, складывались в улыбку хирурга, собирающегося сделать надрез.

— Он похож на Пинхеда, только без игл! — прошептала Ветерок, прижавшаяся ко мне.

— Его писали с меня! — откликнулся чуткий демон.

— У него есть цепи, — вставил и я свои семь копеек. — Или это он есть у них.

Такие же толстые и ржавые, невыносимо скрипящие при любом движении, лоснящиеся от крови цепи вонзались в спину, плечи, локти, и колени демона. В отличие от железок, перегородивших улицу, эти были видны только магическим Взором.

— Это просто несчастная марионетка, — я даже шептать не стал, раз уж несчастный все слышит.

— Я есть сила! Я есть Наказание!

Кажется, демон обиделся на меня. И зря, на правду не обижаются. Но он не просто «дискутировал» с нами, бой начался, с каждым словом демона появлялись новые цепи, теперь целившиеся в нас. Кормики успешно пожирали силу, их направлявшую. Потерявшие опору, цепи падали на камень грудой искореженного металла, дымящегося, будто политого кислотой.

Ветерок запустила в демона серию шаровых молний. Все они достигли цели, оставляя на его черепе и на плаще крупные вмятины-ожоги.

— Я есть боль! Она дает мне силу! Дает мне власть! — расхохотался демон.

По цепям, управляющим им забегали всполохи, тело демона восстановилось до той степени уродства, с которой он появился перед нами.

— Все это — чистая магия! — крикнул я ученице. — Ищи энергетические узлы! Бей молниями с очищающим светом!

— Я не умею!

— Все ты умеешь! У тебя природа воздуха! Вот смотри, копируй за мной!

Я видел эти сгустки силы, пульсирующие как сердца. Именно они отдавали приказы демону, а уже через него, как манипулятор, пытались атаковать нас. Я поразил один из узлов молнией, усиленной светом-абсорбцией. Именно ее я сейчас и запустил, но не по площадям, а в одно конкретное место — сердце силы. Электричество не повлияло на него почти никак, зато свет окутал сгусток сиянием, и тот сжался, а потом и вовсе исчез, рассыпавшись горкой энергетического шлака.

Ветерок последовала моему примеру, и скоро шесть сердец из семи прекратили биться. Убить седьмое демон не дал, у него за спиной открылся портал, в который он шагнул, не отрывая от нас ненавидящего взгляда.

Я запустил на всю улицу уже полноценную абсорбцию, и скоро даже следа от цепей не осталось. Ветерок без сил повисла у меня на руке.

— Мисс Винд, — сказал я, притворяясь сердитым, — вокруг витает море энергии! Не притворяйтесь истощенной!

— Она мерзкая! — простонала ученица.

— Так поставьте фильтр, сотворите его из света! Мы с вами — маги воздуха. Мастера молний! И только что прогнали с глаз долой настоящее инфернальное зло. Гордитесь и ведите себя соответственно!

Ветерок немного ожила. Мы прошли дальше по улице, и скоро перед нами открылась большая площадь с тем самым пантеоном, что показывала птичка. Двери в нем не было, проем казался изуродованным будто большим взрывом.

— Боль есть сила! — раздался чрезмерно громкий голос демона. — Ваши друзья уже оценили ее!

Из проема вышли пятеро наших бедолаг. Конечно, их также держали на невидимой обычным взглядом цепи — одной на всех, спеленавшей жертв, будто огромный чугунный удав. Руки тем не менее оставались свободными, и узники тут же ими воспользовались. Офицеры принялись палить в нас из револьверов, пули я остановил воздушным щитом, а потом преобразовал его в два молота, вышибивших оружие из рук.

Элементали тем временем начали колдовать. Уголек покатил на нас огненную волну. Буль заставил мостовую вздыбиться под нашими ногами. Волна принялась поливать нас кислотным дождиком. Кормики отлично справились с первой атакой. Мне только пришлось заставить нас с Ветерком левитировать над распоясавшимися камнями.

Сердце силы, управлявшее пятерыми безумцами, мы не видели, оно скрывалось внутри храма. Я запустил несколько шаровых молний вдоль цепи, хвост которой уходил туда. Ветерок, подсмотрев у меня, сделала то же самое.

Молнии быстро нашли цель, немного абсорбции и с последним сердцем силы было покончено. Я выпустил еще одну стайку кормиков, которые сожрали цепь на узниках. Все пятеро мешками рухнули на мостовую.

Никто из них особо физически не пострадал, простенькое диагностическое заклинание показало истощение, которое я исправил, закачав в них фильтрованную энергию. Но я понял, что бедолаги отвыкли действовать самостоятельно. С марионетками такое бывает.

— Мисс Винд, будьте любезны, эвакуируйте наших друзей, — я открыл портал на лужайку перед хищным особняком. — Если полиция начнет задавать вопросы, посылайте их к чертям. Не до них. Разрешаю очень осторожно применять силу при необходимости, но убивать или калечить служителей закона не стоит.

— А как же вы? — испугано пропищала Ветерок.

— У меня осталось одно незаконченное дело. И не волнуйся за меня, я уж как-нибудь о себе позабочусь.

Ветерок повиновалась, и вскоре все шестеро убрались с глаз долой. Портал я закрыл, мало ли что или кто туда просочится, пока я не смотрю. Открою новый.

Я вошел в храм, который изнутри вмещал куда больше пространства, чем казалось снаружи. Да что там, он выглядел безграничным. И весь был заполнен людьми, прикованными к стенам цепями и другими экстравагантными методами, вроде прибивания гвоздями, вращивания в камень, пронизания насквозь каким-то проводами и прочим ужасом.

Я, впрочем, искал вполне конкретную жертву и нашел ее под куполом, спеленатую черными склизкими лентами, чем-то вроде плотной и широкой призрачной изоленты. Я запустил абсорбер, и узы начали распадаться. Люди со стен падали камнями, я «постелил» на всей площади пола воздушную подушку в треть метра.

Минерве я помог спланировать. Поняв, что она остается без сознания, я не нашел ничего лучшего, чем поцеловать ее в губы и вдохнуть немного бодрящей силы. Это помогло. Богиня шутливо шлепнула меня по плечу и отстранилась.

— Ну и как ты умудрилась в это вляпаться? — поинтересовался я, стараясь не ехидничать.

— Переоценила свои силы, — ответила Минерва. — Тут блокируется магия судьбы, а я, по сути, она и есть. Но меня хватило, чтобы затянуть тебя, уж прости. Не думала правда, что ты так быстро появишься.

— Заглянул к друзьям, чтобы с Новым Годом поздравить. И меня кстати в Москве ждут. Или точнее уже не ждут.

— Ну тут моих способностей хватит. Успеешь до московской полуночи, обещаю, — она обвела рукой корчащихся на полу жертв. — Это все тульпы, живых здесь нет. Сделай одолжение, избавь их от мучений!

Минерва выпорхнула из храма, а я запустил уже полноценную абсорбцию с огнем и светом, которая выжжет это место дотла, до голых обугленных каменных стен.

— Ты ведь вернешься, чтобы зачистить это место полностью? — спросила богиня.

— Да, когда наберусь сил, — ответил я.

— Используй новорожденного, — улыбнулась она. — Он — тот еще проглот, почище твоих жориков!

С этим словами богиня исчезла, открыв мне портал.

— Эй, мы еще обсудим твой подарочек! — крикнул я вслед, но меня уже никто не слушал.

Я шагнул во врата и оказался на той самой лужайке, на которой меня ждали элементали. Где-то неподалеку полыхало зарево.

— Это участок горит, — сердито, но уверенно заметила Ветерок.

Остальные полукровки сидели на траве с ошалелым видом. Офицеры и вовсе лежали без сознания, что меня вполне устраивало.

— Простите, что мы напали на вас, — пробормотал Уголек. — Мы не хотели! Правда!

— Мистер Саламандер, — сказал я строго. — Займитесь своими прямыми обязанностями! Этот дом надо сжечь дотла. Мисс Винд, помогите разжечь огонь. Мисс Вейф, будьте любезны проследить, чтобы огонь не перекинулся за пределы участка. Мистер Стоун, когда пожар утихнет, а я надеюсь, учитывая ваши незаурядные способности, это займет не больше пяти минут, засыпьте пепелище слоем земли и засейте газоном. А лучше непроходимым бурьяном. За дело, дамы и господа.

Элементали действительно быстро управились. Особенно меня впечатлила трава по пояс, выросшая за полминуты, а дополнил картину огромный вяз, который Буль перенес из ближайшей рощицы. Я уверен, что кратковременное пребывание в роли демонов пошло моим ученикам исключительно на пользу. Раньше они казались куда более беспомощными в профессиональном плане.

Я оказал первую помощь полицейским, но не дал им окончательно прийти в себя, погрузив в здоровый крепкий сон.

— Что же мне с вами делать? — вздохнул я, глядя на полукровок. — Вас же нельзя ни на минуту одних оставить. А девать мне вас пока некуда. Ладно, встретите Новый Год в холодной России. Буду в ножки кланяться Веронике, чтобы она и вам нашла место за столом.

Я перенес нас пятерых в пентхаус «Лазурь». Алиса набросилась на меня с кулаками, барабанящими в мою несчастную грудь.

— Где ты был? — закричала она. — Без четверти двенадцать! Вероника мне телефон оборвала!

Она отстранилась, шагнула назад.

— Что с тобой случилось? Ты ранен?

А ведь и правда, я не удосужился почистить перышки после боя. Выгляжу я, наверное, как жертва пожара. Я уже хотел объяснить Алисе, что с учителем разговаривают гораздо уважительнее. В каком бы виде и в какое время он ни приперся домой, но тут деликатно кашлянул Сидоров.

— Тут такое дело, — он смущенно показал на четверку элементалей подбородком, — к нам еще гости пришли!

— Знакомься, Алиса, это тоже мои ученики. Потом представитесь друг другу. Алексей Петрович, будьте любезны спуститься в ресторан и сообщить Веронике, что мы прибудем через пару минут расширенным составом. Скажите, что моя благодарность не будет иметь границ. В любых пределах.

Студент убежал. Я придирчиво оглядел полукровок.

— Я бы отправил вас в душ, но до Нового Года остались считанные минуты, так воспользуемся магией. Мисс Вейф, мисс Винд, уверен, что для вас не составит труда нас отмыть и почистить.

— При ней? — удивилась Волна, глядя на Алису.

— Она такая же моя ученица, как и вы. Я вас позже познакомлю. Так что не стесняйтесь.

Когда элементали закончили, я привел наши одежды в порядок и создал нам всем иллюзии дорогих платьев и костюмов.

Мы спустились в ресторан. Вероника встретила нас почти так же взволновано, как до нее Алиса.

— Вероника. Это мои американские друзья. Пожалуйста, оставим вопросы вроде «как они сюда попали» на потом. Найдется ли место еще для четырех гостей?

— Это было непросто, Яков Георгиевич! Но мы смогли организовать вам большой стол в отдельном кабинете. В общем зале, к сожалению, такой возможности уже не было. Надеюсь, вы не слишком сильно хотели пообщаться с другими гостями. Стоит такой кабинет…

— Я плачу двойную цену за неудобство! И конечно же вас я отблагодарю особо, прекрасно понимаю, какой подвиг вы ради нас совершили!

Вероника проводила нас кабинет, мы уселись за стол, который спешно накрывали. Официант, расставлявший приборы, прервался при нашем появлении и разлил шампанское по бокалам.

— Алексей Петрович, — спросил я, — вы говорите по-английски?

— Немного, — ответил Сидоров. — я понимаю, ваши американские друзья не знают русского, я постараюсь понять, в крайнем случае переспрошу у Алисы.

Здесь, как и в общем зале, работал телевизор, на экране которого уже заканчивал обращение Император.

Мы чокнулись под бой курантов.

— Дамы и господа, мы встретили Новый Год здесь, в России, где этому празднику уделяют особое внимание, — я решил произнести небольшую речь. — Я считаю, что это начало нового периода для всех нас. У меня крайне амбициозные планы на будущее, особенно в этой стране, ведь я здесь родился. Я вижу вас всех в этом будущем, включая, господин Сидоров, и вас тоже! Готовьтесь к величию, дамы и господа! С Новым Годом!

Глава 8

Первые дни Нового Года в России — блаженная праздность, распространявшаяся на все сферы жизни. Никто и ничто не работает, кроме несчастных водителей трамваев. Даже ресторан первого января найти — проблема, о чем «рассказал» мне Яков Беринг, чьи воспоминания оживали во мне, пытаясь стать моими.

Я, кстати, не хотел, чтобы они слишком уж прижились, слишком разными мы стали людьми за такой-то срок. Я выгрузил себя старого в отдельный «внешний» блок, как, к примеру, юридическое образование от профессора-ловеласа Арнольда. При необходимости я обращусь к нему как к справочнику.

Так же я поступал со всей своей памятью — методики, которым меня учили майариды. А после них эти умения отполировали в ордене «Молчание», что изучал и разрабатывал «Голос» — методику контроля над своим и чужим разумом без ментальной магии. Так я приобрел привычку груз каждых пятидесяти прожитых лет упаковывать в отдельный блок, хранившийся отдельно от меня, но доступный при необходимости.

Как создать «внешний диск» для собственной памяти, а на самом деле виртуальный компьютер, который и расчеты производит за тебя, — отдельная наука. Она чем-то схожа с мифическими «чертогами разума», только существует на самом деле, развившись до невероятной степени.

Команда моя отсыпалась после бурной ночи. Вероника поднялась с нами в пентхаус. Она, кстати, не сильно удивилась тому, как увеличилась моя семейка. Многие богатые и знатные клиенты притаскивали сюда гигантскую свиту. Она поражалась, как я умудрился провести их на территорию перед полуночью, да и то не слишком сильно.

Номер «Лазурь» оказался достаточно просторным, чтобы всех вместить. Только спальных мест не хватало, так что я создал несколько матрасов и раскидал их по полу в одной из спален, получилось роскошное коллективное ложе.

Я потратил остаток ночи на медитацию, в ходе которой делил воспоминания Беринга на личные, которые как раз и убирал в долгий ящик, и его понимание жизни, а также профессиональные знания. Здесь он был мне немного полезен, потому что при жизни работал дизайнером и программистом, создавал на коленки интернет-сайты. Я не терял надежды наладить личные отношения с Мировой Сетью, и даже элементарное понимание того, как она устроена, могло заметно помочь в этом.

Кроме того, Беринг любил читать, смотреть кино, играть в компьютерные игры, его голова полнилась цитатами отовсюду, как правило остроумными, используемыми к месту. Многие из его любимых поговорок выжили во мне за тысячу лет, хотя я напрочь забыл их происхождение. Теперь вспомнил, чем был очень даже доволен.

Проснулись все к обеду, который первого января сливается с завтраком. В ресторане нас более чем традиционно кормили салатами, надеюсь все же не вчерашними, ну и много чем еще.

Я выдал элементалям обруч с русским языком, показав, как он активируется, и приказав освоить к моему возвращению. Со мной же отправилась Алиса, которая не желала отпускать меня одного. Я был не против, пусть учится. Мы с ней перенеслись на лужайку перед уничтоженным накануне особняком. Полукровок я не хотел брать в принципе, слишком уж они примелькались в городе.

Я выбрал образ Виктора Лемана, создав к нему удостоверение агента ФБР. Естественно, ни в какие базы я его не вносил. Алисе я придал облик Кейт, скопировав уже ее документик. От полицейского участка осталось одно пепелище. Вокруг суетилась полиция штата, встретившая нас без особого воодушевления. Но мы предъявили корочки, посетовали, что нам всем приходится тратить праздничный день на такое безобразие, и в итоге нас оставили в покое.

Я подключил магическое зрение, велев Алисе делать то же самое и шепотом докладывать мне о том, что видит. На всякий случай я окружил нас аурой беззвучия, это практически то же самое, что и сфера, но она способна передвигаться вместе с объектом защиты, жрет соответственно больше энергии, чем стационарная версия, но уж чего-чего, а магического шлака здесь хватало, и сейчас кормики превращали его во что-то вменяемое, в том числе в подпитку заклинания.

Причиной взрыва и последующего пожара был такой же артефакт, что спалил конуру Суперхантера Драгана. Все копы города, кроме тех, кого мы вытащили из ада, погибли. Следов паразитов Взор не обнаружил, зато я узнал наверняка, кто все это безобразие устроил. В террориста поиграл мой знакомый блондинчик Джозеф Курак.

У меня пропали последние сомнения, что вся эта авантюра с хищным особняком и адом — бизнес Инквизиции, а стало быть, и завров. При малейшей же угрозе раскрытия они зачистили все следы. Полиция наверняка была в доле, иначе зачем их убивать?

К пепелищу подъехал не самый новый лимузин, из которого вышел толстячок в дорогом костюме и с тростью. Я поинтересовался, кто это, у полицейского, тот мне объяснил, что это — мэр Локсвилля. Я тут же вышел к городскому начальству навстречу, помахал перед носом удостоверением, а потом, применив Голос, приказал ответить на несколько вопросов. Чтобы не терять время, мы сели в его машину, выставив на мороз водителя.

Алиса уселась на переднее сидение, мы же с мэром расположились в салоне. Я применил к нему мое любимое заклинание «Дружеская беседа», и он сразу воспылал желанием поделиться со мной всем, что знал, причем абсолютно добровольно.

Все в Локсвилле были в курсе, что дом на холме проклят. Стоял он там давно, отец мэра рассказывал, что в детстве бегал туда с мальчишками, но попасть внутрь так и не смог, только хозяйка могла справиться с замками, а окна почему-то не бились.

Миссис Дубинер купила дом двадцать лет назад. В городе об этом не говорят, но мэр все-таки имеет представление о местных финансовых потоках, он убежден, что она ненастоящая хозяйка, а всего лишь смотрительница. Кому же дом принадлежит? Так мистеру Вайтли же. Я расспросил мэра о внешности этого теневого воротилы, а потом, движимый озарением, показал ему фото Курака, которое тут же и создал, вызвав в памяти его образ. Да, именно он купил и дом, и, если честно, весь этот загибающийся городишко.

Как раз двадцать лет назад это произошло. Раньше семейство Киннеров им владело, но у миссис Киннер, которую знал мэр, детей не случилось, а когда она скончалась при очень странных обстоятельствах, все имущество унаследовал ее племянник, который и вовсе в Майами кости греет. У него Вайтли и приобрел эту ценную недвижимость. Локсвилль в те времена загибался без работы и денег, но Вайтли построил дорогу до шоссе, пару мотелей, пару баров, и также комплекс складов. Что на них хранилось? Да ничего интересного, канцелярские товары, консервы какие-то.

При складах построили общежитие для сотрудников и даже вертолетную площадку.

За аренду Вайтли платил Локсвиллю какую-то несоразмерную сумму. Брат мэра владеет местным банком, ну как владеет, контрольный пакет у Вайтли, но брат знает, какие суммы там проводятся. От них городу тоже процентик капает. От Локсвилля требовалось только одно: соблюдать правила. Какие? Местных жителей не трогать, работников складов не трогать. Любых случайных приезжих проверять, и, если не окажутся вдруг копами или шишками какими, селить в доме на холме и дальнейшей судьбой не интересоваться ни под каким видом. Это все. Небольшая плата за жизнь целого городка.

Миссис Дубинер — местная? Ну теперь-то да, а двадцать лет назад приехала, купила два дома, на холме и еще один в центре, неподалеку от банка, где и поселилась. Да, конечно, он с удовольствием нас подвезет в центр. Нет, сегодня еще Эльзу никто не видел, ну так первое января! Спят все еще. Сколько лет мистеру Вайтли? Да, он неплохо сохранился, в те времена выглядел точно также.

Когда мэр высаживал нас у крыльца миссис Дубинер, он робко спросил:

— Что с нами теперь будет?

— Учитесь жить без жертвоприношений или сдохните, — ответил я равнодушно. — Мистер Вайтли официально прикрыл ваш маленький бизнес.

Дверь я взломал без каких-либо проблем, никакой магической защиты я на ней не обнаружил, только простенький замок. Даже сигнализацией Эльза не озаботилась. Конечно же и духу ее в доме не было. Она бросила вещи, но взяла зубную щетку и прочие мелочи, которые могли бы сохранить ее ДНК.

Дом она вычистила капитально, на моей памяти — единственный человек на Земле Сорок Два, применивший такое сложное заклинание как абсорбция. Возможно, Эльза Дубинер — самый сильный маг в этом мире, не считая меня, конечно. Я был почти уверен, что встречу ее в аду, когда отправлюсь туда с дружеским визитом.

У меня есть главная зацепка — Курак, он же Вайтли. Эх, когда мы встретились у нумизмата, он мне даже понравился. Жаль разочаровываться в людях.

Немного запоздало к дому подъехала полицейская машина. Я взял их под контроль, спасибо ментальной магии, и приказал отвезти нас к складам. Там все было, как рассказал мэр. Куча совершенно случайных товаров, которые просто переправлялись из пункта А в пункт Б, почему-то через Локсвилль.

Все самое интересное происходило в Тени, куда со складов протоптали широкая тропинка. Мы с Алисой нырнули туда, где ментальный след показал максимальное количество «погружений».

В Тени было темно. Мне это особо не мешало, но я запустил под потолок несколько «светлячков». Так мы смогли подробнее рассмотреть местную версию склада с какой-то пародией на линии погрузки и упаковки. Я опознал и ряды пустой тары, и оборудование для ее заполнения.

— Смотри, Алиса, так транспортируется Наурэмбаар, самый ценный элемент во вселенной. И кстати его невозможно добыть или хранить на физическом плане. Он существует только в Тени.

Светлячки вдруг разом погасли. Я проверил, что облако кормиков защищает Алису.

— А вот и миссис Дубинер, — сообщил я громко очевидное. — Уж ее-то запах я после вчерашнего не перепутаю.

Вместо ответа из стен вылетели уже знакомые мне цепи, невидимый паук, пытался подцепить нас на эту металлическую паутину и обмотать ею, но, как и вчера, кормики сожрали все подчистую.

— Чья бы корова мычала! — раздался женский голос, вовсе не старческий. — От тебя зверинцем несет, носорожина. Тебе самому-то не стыдно? Джозеф, милый мальчуган, пытался с тобой по-человечески общаться, а ты такие пакости выкидываешь?

— Правило номер один от носорога: не трогать моих людей даже пальцем, накажу! И наказал, что характерно.

— У них на лбу не написано, что они твои, — проворчала Эльза.

— По ауре незаметно? — искренне удивился я.

— Да кто на этих бродяг смотреть будет. Ну ладно, согласна, расслабились маленько. Моя вина. Или как твои друзья говорят «Mea culpa»*.

* Моя вина (лат), словосочетание активно используется в католических обрядах, а стало быть, и в лексиконе итальянской мафии.

Эльза слишком разговорилась, я ждал от нее пакости и не обманулся. Склад исчез со всем оборудованием и грузами, я почувствовал, что мы провалились на второй уровень Тени. Здесь остались только стены, и они начали сжиматься. По грязной штукатурке полилась кровь, сперва она стекала тонкими струйками, но с каждым мгновением ее становилось все больше. В конце концов нас попытался смыть целый поток, воняющий смертью.

Я немного волновался за ученицу, ментальная атака казалась сильной, а я ей не давал никаких защитных амулетов. Однако моя любимая плагиатчица как смогла скопировала заклинание, защищавшее меня. Надо будет ее похвалить, когда все закончится.

Эльза, выглядевшая сейчас вовсе не как старая ведьма, а как эффектная женщина лет сорока, летела поверх кровавой волны на двери, как на доске для серфинга. Она протянула к нам руки, из ладоней выскочили очередные цепи. Кормики слишком обожрались, я уже не рассчитывал на них полностью, поэтому начал левитировать, уклоняясь, резко подбросив нас с Алисой к потолку.

Одна из цепей коснулась руки ученицы, пытаясь обвить ее как металлический удав. Алисе удалось скинуть ее, в ответ девочка, абсолютно неожиданно для меня, извергла из груди собственные цепи с крюками на концах. Поражен был не только я, Эльза также не ожидала атаки ее же собственным оружием. Пара змей впилась ведьме в кожу. Миссис Дубинер подалась назад, а потом и вовсе исчезла, забрав с собой и кровавые потоки, и цепи.

— Больше нам здесь делать нечего, — констатировал я.

— Она точно убралась, не прячется? — спросила Алиса, напряженно оглядываясь.

— Нет, мы здесь одни, — успокоил я ее. — Пошли домой.

Я запустил абсорбцию, выжигая теневую версию склада дочиста. Затем я перенес нас обратно в «Вешние воды», но не в пентхаус, а в храм, который совсем недавно освободил от всякой пакости. Там я спокойно и без лишних глаз очистил нам тела и одежду.

— Я хочу такой же амулет, как у твоей воздушной девицы, — заявила Алиса.

— Ты его видела? — удивился я, мне казалось, что я наложил качественную иллюзию.

— Ее бы даже слепой заметил, — усмехнулась ученица. — Она же горит как звезда во лбу.

— Амулеты — всего лишь костыли, — ворчливо заметил я. — Учись защищать себя сама. Но парочка рун вам всем не помешает.

Алиса тем временем с интересом рассматривала храм изнутри. Особенное внимание она уделила печати на люке, закрывающем путь в подвал.

— Посмотри Взором на заклинания, которыми я фрески восстанавливал, — посоветовал я, ну а как я мог не похвастаться.

— Я чувствую что-то там внизу! — сказала Алиса.

— Да, там очередное место силы.

— На Красной Площади меня ударило чем-то похожим.

— Ты уж сильно на эту силу не обижайся, — улыбнулся я. — У меня есть предчувствие, что мы с ней подружимся.

К третьему числу значительная часть гостей уже разъехалась, так что Вероника без проблем нашла нам переговорную, в которой можно было бы провести экзамен.

— Значит, я могу валить нашего студента, как мне заблагорассудится? — желчно осведомился Ковальский.

— Дополнительными и уточняющими вопросами, — пояснил я. — Врать, что он ответил неправильно, если это не так, нельзя.

— А кто-то здесь способен меня проверить? — кинул шпильку профессор.

«Еще как способны»! — усмехнулся я про себя.

Вслух же сказал:

— Мы запишем экзамен на видео. Если потребуется апелляция, созовем настоящую комиссию на кафедре. Или может быть стоит сразу ее созвать?

По лицу профессора я понял, что делиться с коллегами он не хочет, а придется, если мы привлечем их. Впрочем, я не собирался давать ему даже теоретической возможности сжульничать, так что поставил на стол пирамидку, которая не позволит присутствующим лгать. Кроме меня, конечно, я-то знал, как обойти амулет.

Комиссию мы все-таки собрали, в нее вошли я, Алиса и Вероника, которая взяла на себя обязанности видеооператора. Я также ограничил время экзамена до двух часов. Ковальский пытался ворчать, но я предложил ему отменить пари и просто взять не двойную, а стандартную мзду. Я, кстати, знал, что она ни разу не обычная, а значительно преувеличенная, уже не знаю из-за вредности или жадности. Скорее всего сыграло и то, и другое, но я не собирался торговаться. Тем более, что знал: платить не придется.

Два часа прошли весело. Ковальский как мог выжимал Сидорову мозги, но вот в чем подвох: все что знал Арнольд Вениаминович, было известно и студенту. А мы два дня тренировали парня, устраивая ему пробный экзамен не для проверки знаний, а чтобы он научился пользоваться этой базой данных. Ну и привык к давлению злобных экзаменаторов.

В итоге огорченный Ковальский расписался в зачетке. Я не хотел, чтобы даже этот неприятный человек стал врагом для меня или Сидорова. Он мог еще пригодиться, да и нам надо было провернуть тот фокус с остальными экзаменаторами. Так что я пообещал профессору премию за каждый организованный им экзамен. Причем я собирался заплатить независимо от победы или проигрыша парня в пари. Ковальский заметно повеселел.

Нам больше не было смысла торчать в «Вешних водах». Я перенес нас в квартиру Беринга. Там я уничтожил всю мебель, и создал новую, похожую на ту, что стояла в Лазури. Упор, конечно, сделал на спальные места. Переделал также и кухню, превратив ее в столовую. Эти шаги не решали проблемы, нам нужна была база просторнее, чем эти три комнаты. Но у меня были мысли, как это решить.

Немного опередив меня, позвонила секретарша Луиджи Виттарио. У них четвертого января уже кипела работа. Я, не кочевряжась, согласился встретиться с ним на вилле Costa Viola.

Глава 9

Элементалей я с собой брать не стал, думаю, что не стоит их активно афишировать, пусть останутся козырем в рукаве. Насчет Алисы я также задумался, официально Анна Манн считалась мертвой. Но все же я обновил ей внешность, хотя внимательный взгляд, а я не сомневался в старичке Луиджи, раскусит ее в два счета. Надеюсь, что непривычный макияж и деловой костюм, такие прежняя Алиса не носила, должны окончательно ее замаскировать. Сделал ей документы на имя гражданки США Эмилии Уоллес, буду ее представлять всем как мою секретаршу.

Перед отъездом я сделал еще одно необходимое: нанес ей на кости парочку рун, которые основательно меняли ее ауру. Не пугайтесь, мне не пришлось ее резать, есть специальные ритуалы, позволяющие проводить такие операции дистанционно.

Заодно я погрузил амулет, впечатанный в голову Ветерка глубже, до кости, и покрыл плотью и кожей так, что ей уже не требовалась никакая иллюзия, чтобы скрыть «звезду во лбу», как ее обозвала Алиса. Остальным ученикам я нанес руну, защищающую от метального контроля, на кость в основании черепа ниже затылка.

Причинил ли я им боль? Да, беднягам пришлось потерпеть, но недолго, я по традиции свел неприятные ощущения до одного кошмарного, но короткого мгновения. Если Сидоров оправдает мои ожидания, я и ему защиту поставлю.

Не знаю, распознал ли Луиджи наш с Алисой обман, внешне он никак не выдал своей проницательности. Впрочем, мы обошлись без особых расшаркиваний. Нет, с Новым Годом мы друг друга поздравили, он мне подарил дорогую перьевую ручку «для подписания самых важных договоров», а я починил его старомодные очки, дужка которых была перехвачена прозрачной клейкой лентой, улучшив при этом их свойства. Теперь они стали универсальны — в них прекрасно видно все и вдали, и вблизи, да и сломать их будет гораздо труднее.

Алисе, то есть, простите, Эмилии перепал какой-то модный блокнот*, как ни странно, безделица эта девочку порадовала.

* не будем произносить всуе слово «молескин»

Поздравления заняли минут пятнадцать, потом мы перешли к делу. Точнее говоря, на вилле мы ничего важного не обсуждали. Вместо разговоров мы сели в большущий лимузин, и он отвез нас на Сицилию, чтобы я своими глазами взглянул на тот самый могильник, отравлявший остров.

По дороге Луиджи рассказал о своих бедах. Отходы сбрасывали в отработанную серную шахту, на момент закрытия глубина там достигала пятьсот метров.

— Не так уж глубоко, — заметил я.

— Нам в тот момент казалось, что этого достаточно, — подал плечами адвокат. — Но и такую пропасть можно заполнить, если заниматься этим с усердием.

Проблема даже не в том, что не осталось места. Подземная река, которую никто и никогда не учитывал в расчетах, изменила русло. Да, такое иногда бывает. Вода промывает себе новые ходы, иногда она начинает течь чуть ли не вверх, если так карты лягут. Экологи могут потом ныть про сообщающиеся сосуды, давление, обвалы, трещины и прочую белиберду.

— Если хотите, Генри, могу переслать вам по почте их отчеты, — заявил Луиджи.

— Нет, не хочу. У меня свои методы диагностики.

— Шахта на севере острова, недалеко от континента*. Скоро прибудем. Давайте обсудим ваши условия.

* Серная шахта Флореста действительно существует в провинции Мессина, сейчас она полностью выработана, считается самой глубокой в Италии, но там нет никакого захоронения токсичных и тем более ядерных отходов, или я об этом не знаю.

— Диагностику я проведу бесплатно. Так сказать, в знак нашей дружбы, а также, чтобы понять масштаб бедствия. После этого мы сможем обговорить подробности.

На земле могильник прикрывала коробка без окон с воротами для подъезда машин. С другой стороны здания виднелась дверь. Никаких других архитектурных излишеств не наблюдалось, просто каменная коробка с очень толстыми стенами, не менее трех метров в разрезе.

В стороне виднелся домик поменьше. К нам подбежал дежурный, который пояснил, что там находятся генераторы. Их вынесли в отдельное помещение на случай аварии, о чем несложно было догадаться по электрическим кабелям, ведущим к могильнику.

Меня заинтересовал конвейер подачи отходов в шахту, а также отдельные механизмы для залива химикатов. Сделано это было с умом, можно было взять некоторые приемы на вооружение.

Обслуживающего персонала здесь было немного. Ознакомившись на скорую руку, что и как устроено, я попросил всех удалиться. Какой-то инженер пытался вяло протестовать, но сеньор Виттарио провел с ним воспитательную беседу. Когда мы с Алисой остались одни, я открыл портал в свою квартир, и забрал оттуда элементалей. Я хотел, чтобы все мои ученики приняли участие в процессе.

В центре помещения огромный свинцовый люк закрывал вход в шахту. У стены ютилась пультовая, где на экране высвечивались показатели многочисленных датчиков, там же большой рубильник управлял люком, который поднимался и закрывался электрическим приводом.

Открыв шахту, я создал нам шесть птичек, привязав каждую из них к кому-то из нас. Убедившись, что ученики понимают, как управлять своими личными шпионами, я приказал запускать птичек внутрь и разведать обстановку. Сам я играл в героя-многостаночника, получая информацию ото всех.

Процесс обучения шел полным ходом, я объяснял элементалям, что и как проверять, на что следует обращать внимание. В принципе диагностика — дело привычное, чем только и магические, и технологические цивилизации ни травят окружающую среду.

Буль проверял загрязненность почвы, Волна занялась рекой, изучая точки соприкосновения русла и шахты, Ветерок разбиралась с воздушными потоками и внутри ствола, и снаружи, она же искала пустоты, которые неизбежны образуются в любом завале. Уголек по большому счету сидел пока без дела, как и Алиса, но я велел им смотреть на остальных, пытаясь разобраться в творимых заклинаниях.

Где-то часа через полтора мы составили картину происходящего. Река, конечно, усугубила положение, разнеся заразу на довольно большую площадь, но я знал, как с этим справиться. Хотя, конечно, от масштаба предстоящей акции у меня заранее разболелась голова.

Я постарался объяснить Луиджи, на что они нарвались с эти могильником. Хороших новостей я сообщил две. Первая: отрава не успела просочиться в море, хотя скоро это может произойти. Вторая: он обратился ко мне. Я знаю, как помочь горю. Пришла очередь следующей стадии лечения — торга.

— Нальют ли мне где-нибудь кофе, — спросил я Луиджи.

— Здесь рядом городок Флореста, пять минут на машине, — ответил он.

Элементали к этому моменту вернулись в Москву, портал я закрыл. Так что по мнению сеньора Виттарио меня сопровождала лишь секретарша.

— Вам понравилась вилла Costa Viola? — спросил меня ушлый адвокат.

— Прелестное местечко! — ответил я честно.

— Предлагаем именно его в качестве оплаты за эту услугу.

Я искренне рассмеялся. Виттарио посмотрел на меня с деланым изумлением.

— Надеюсь, мистер Манн, это звуки радости? Предложение не просто щедрое, оно роскошно.

— А развалины монастыря прилагаются? — спросил я самым невинным тоном.

— Монастырь сам по себе! — Луиджи изобразил удивление. — Но, конечно, вам никто не помешает гулять там, если вы любите подобные памятники архитектуры.

— Ну же, сеньор Виттарио, — отбросил я шутки, — вы знаете, кто я такой. И конечно же в курсе, что монастырь — бомба замедленного действия. Хотите, чтобы я за свои же деньги охранял эту бомбу и все побережье? Это безусловно хитрый ход, но я успел изучить обстановку.

— Поймали! — старичок развел руками. — Да, нам всем будет спокойнее, если монастырь окажется под вашим присмотром.

— Предлагаю следующее. Вы продадите мне виллу за символическую плату. Желательно все же, чтобы земля, на которой стоит монастырь, также вошла в сделку. Плюс к этому заплатите за очистку могильника разумную сумму. Как вам такая идея?

Мы немного поторговались, потом обсудили детали покупки виллы, на кого ее оформлять, но в итоге договорились.

— Вы же понимаете, сеньор Виттарио, что я уничтожу могильник? Вы сможете проверить почву и воды в этом месте любым доступным вам способом. Думаю даже, мы поступим так: я сперва произведу очистку, вы убедитесь, что я справился. Потом я засыплю шахту. Не интересуйтесь, пожалуйста, методами, которыми я это сделаю.

— Чем же вы хотите заполнить эту проклятую дыру?

— Немного срою холм, на котором стоит могильник. Чуть-чуть изменится ландшафт вершины. Объясните сотрудникам, что они больше здесь не работают. Ну и переговоры с муниципальными властями — ваша сфера ответственности.

— Все это непросто, — вздохнул сеньор Виттарио. — Но не сложнее, чем избавить нас от заразы. Я сделаю то, что должен. И вы уж постарайтесь, будьте добры!

Убедившись, что нас оставили в покое, я вернул элементалей.

— Сейчас мы будем делать кое-что сложное. Я создам между нами ментальную сеть. С ее помощью я буду транслировать каждому из вас плетение, которое вам стоит использовать в данный момент и, конечно же, давать подробные инструкции. Можно сказать, буду водить вашими руками. Вы научитесь многому.

Ученики кивнули.

— Алиса, на тебе связь с источниками энергии. Это чуть ли не самая сложная часть работы, потому что здесь выходы из земли и воздуха, плюс электричество. Я настрою тебя как трансформатор, который преобразует силу в нужную нашим узким специалистам. Запоминай, милая! И не бойся перегореть от натуги, я тебя страхую. Как и вас всех!

Завершив настройку каналов Алисы, я обратился к следующему ученику.

— Мистер Саламандер, ваш ход первый! Эта куча мусора гниет, несмотря на все химикаты, которыми ее поливают. Сейчас вы ее хорошенько выжжете. Я покажу, как это сделать до дна, то есть на полкилометра в глубину. Мисс Винд, пожалуйста помогите Угольку, раздувая пламя. Так же на вас очистка воздушных потоков от копоти и прочей мерзости, которая выходит с дымом.

Огненный смерч заполнил шахту. Невидимые помощники, нечто среднее между кормиками и птичками-шпионками, передавали буйство стихий на глубину, возвращая отчет о происходящем. Когда все кончилось, я перешел к следующему этапу.

— Мисс Вейф и мистер Стоун, вам придется действовать в унисон. Это, наверное, самая сложная часть нашей операции, потому что надо одновременно сортировать мусор под нашими ногами, укреплять стенки колодца, хотелось бы привести его к идеально цилиндрической форме. При этом надо перенаправлять водные потоки, для чего придется проложить новое русло для реки. Да, задача колоссальная, но, на ваше счастье, у вас есть опытный учитель, который в прошлой жизни делал подобное в одиночку.

Технически мы занимались той же сортировкой и разделением на элементы. Я буквально на днях разделил взорванную цистерну.

Труднее всего было с потоками воды, которые разлились на огромную территорию, заражая и почву вокруг себя. Пришлось прибегнуть к магии подобия, которая искала химические соединения, до тех пор, пока наконец не просигнализировала, что не может найти ничего. Воду мы отделяли вообще от всех примесей, оставляя только чисто аш два о, но следовало отфильтровать живые организмы, сложнее бактерий и амеб, хотя и можно было бы их убить.

Более суток мы потратили на этот бардак. Перерывов мы не делали, я потерял счет времени, подпитывая себя и остальных магической энергией. Так можно продержаться довольно долго, мне с моим метаболизмом и вовсе сколько угодно, нормальным людям лучше такими авралами не злоупотреблять, испортят желудок.

Я перенес нас в Вешние воды, где прямо на ресепшене снял нашу любимую «Лазурь» на сутки. Пансионат уже опустел после праздников, так что нам были очень рады. Да, они не поймут, как мы попали на территорию, но там постоянно шныряли какие-то такси, так что вряд ли кто-то всерьез заинтересуется нашим феноменом.

Элементалей я оставил отсыпаться, мы же с Алисой отправились сдавать работу. Прибыв на место, я позвонил Луиджи, вскоре холм заполнился разнообразным людом, каким-то экспертами, что-то измерявшими.

— Я поражен, — в конце концов адвокат подошел ко мне. — Шахта чище, чем триста лет назад, когда ее еще только рыли. Как вам удалось?

— Чудом, любезнейший сеньор Виттарио! — вы меня и наняли как чудотворца.

— Сейчас идут разговоры о том, чтобы начать заполнять могильник вновь.

— Не волнуйтесь об этом, — шепну я ему на ухо, — завтра заполнять будет нечего.

— Спасибо! — ответил Луи искренне.

— А теперь гоните всех с холма. Здесь будет, мягко говоря, не безопасно.

Полиция вместе с боевиками, на их союз было забавно наблюдать, очистила местность. Я же вернулся в «Вешние воды» будить элементалей.

Как я и обещал, к утру от шахты не осталось и следа, а холм стал заметно ниже.

— Неужели это сделал я? — поразился Буль, глядя на собственные руки.

— Это еще цветочки, — пообещал я. — Вы у меня станете великими магами. Но это была работа магистров, поздравляю.

Луиджи прислал за нами с Алисой лимузин, и сам позвонил по телефону, вмонтированному в машину.

— Деньги скоро переведем. Вилла, считайте, уже ваша, хотя формальности еще предстоит утрясти. Как вы планируете ее использовать, если не секрет? Сохраните отель?

— Еще не решил, но вряд ли.

— В любом случае Клара и Марио с нетерпением ждут вас. Вам освободили два коттеджа, в остальных еще живут гости, они съедут в течение недели. Если это не сильно противоречит вашим планам, не гоните их раньше оплаченного срока.

— И в мыслях не было. Пусть живут на здоровье. Лишь бы новые не появились, это сейчас ни к чему.

— Еще раз спасибо, Генри. Вы, возможно, сами не понимаете, что сделали для нашего острова.

— Обращайтесь, Луиджи. С вами приятно иметь дело.

Я дал себе выспаться в своем уже коттедже на вилле. Потом открыл портал в «Лазурь» и позвал полукровок. Надо было рассказать им о монастыре. Заодно выдал им обруч с итальянским языком, они должны свободно изъясняться. В перспективе придется освоить и подделку местных документов, не Луиджи же к этому привлекать. Он, конечно, поможет, но ни к чему всем знать новые имена моих учеников.

Алиса повела ребят на прогулку, а я позвонил Сидорову.

— Алексей Петрович, — обратился я к нему, — вопрос о вашем дипломе будет решен в ближайшее время, в идеале уже в январе. Но я считаю, что вы уже работаете на меня.

— И вы платите мне зарплату?

— Как я и обещал, оклад плюс премии за успешные проекты. И у меня есть поручения, которые не требуют лицензии адвоката.

— Я весь внимание, Яков Георгиевич!

— Приезжайте в пансионат. Встретимся в том же самом пентхаусе. Я надеюсь, вы подготовили договор о найме. Без него мы не сможем сотрудничать.

Я умолчал, что сделаю его магическим. Но с момента подписания я наконец смогу посвящать парня в тайны, без чего с ним будет элементарно сложно общаться.

Через полтора часа мы наконец поставили подписи под этой важной бумагой. Сама она уже не значила ничего, в магическом контракте важен сам факт договоренности, которая вступает в силу при пожатии рук. Теперь Сидоров не сможет выдать мои секреты. Даже если захочет.

— Итак, когда формальности между нами улажены, перейдем к делу. Надо создать несколько фирм таким образом, чтобы трудно было без основательного расследования узнать, что я явлюсь их учредителем. Вам виднее, как это организовать. По факту это будет некий холдинг.

— А в чьей юрисдикции будет этот холдинг?

— Все регистрируем в России, конечно же. Первое и самое актуальное — мне нужна контора, имеющая право торговать с иностранными компаниями. Она мне требуется прямо сейчас. Чем торговать, вопрос другой. Остальное проясним по ходу дела. И кстати вопрос, если компания будет принадлежать человеку без собственной бизнес-истории, вызовет ли это подозрения?

— Мы хотим взять бомжа со свалки и записать компанию на него?

— Это один из вариантов. Если есть другие, расскажите мне о них.

— Я должен подумать об этом чуть дольше пяти минут, Яков Георгиевич.

— Вот и подумай. Номер в твоем распоряжении.

Я оставил юриста в покое и прошел в спальню. Меня вдруг посетило жгучее желание отправиться в медитацию. Это означало только одно — меня хочет видеть в астрале некто, способный дать мне знак сквозь несколько уровней бытия.

Я не ошибся. Следуя за зовом, я очутился в храме, кроме каменных стен в нем присутствовали огромный золотой шар и богиня Минерва, сидящая в своем любимом кресле.

— Здравствуй милый, — сказала она, — я приготовила тебе подарок.

Передо мной возник столик. На котором лежал свернутый в трубочку лист пергамента довольно большого формата.

— Что это? — поинтересовался я, не прикасаясь к рулону.

— План города, разумеется! — воскликнула Минерва с энтузиазмом. — Ты ведь собираешься вернуться в ад и зачистить его?

Глава 10

Зачистить ад? Идея, конечно, богатая, да и карта интересная. Но прежде, чем сунуть голову в пекло, причем для разнообразия в буквальном смысле, я просто обязан был поторговаться. С богами иначе нельзя. Все эти замечательные словесные конструкции вроде «награди меня тем, что на твой взгляд лучше для меня» кончаются исключительно плохо. У богов крайне специфические представления о «лучше» и «хуже» и острое чувство юмора.

— Итак, дорогая и нежно любимая Минерва, — спросил я самым сладким голосом, на который был способен, — что мне за это будет?

— Как у тебя с Коридором дела? Наладились? — не совсем по-римски ответила она вопросом на вопрос.

— Все то же! — ответил я грустно, я действительно побывал там, когда мы вернулись из Локсвилля первого января. — Граффити вместо дверей.

— Значит, тебе не помешает другой мир, который связан с твоим, но не заблокирован? — спросила Минерва вкрадчиво.

Нельзя сказать, что я об этом не думал, но задача стояла получить что-нибудь от богини, а не позволить ей доказать, что мне это нужно больше, чем ей.

— Меня больше волнует афера завров на моей земле. Дел у меня и без путешествий по мирам хватает.

И незачем смотреть на меня, как волчица на Рим! Я знаю, что ты получаешь от торга даже большее удовольствие, чем я.

— Чего ты хочешь? — поинтересовалась богиня, делая вид, что я ее утомил.

— Мне нужны доказательства контрабанды Наурэмбаара через ад.

— Найдешь в аду, —кивнула Минерва. — Еще что-то?

— Адреса баз Инквизиции на моей планете. И дополнительная просьба: мне нужен Беня Блофилд! Множество Бень в разных странах!

— Кто? — ура, мне удалось удивить всеведущую богиню.

— Специалист по подделке документов, включая создание истории в базах данных.

— Это несложно, — кивнула Минерва. — Получишь ты свои списки. Теперь мы можем заняться планированием операции?

И мы приступили.

Когда я уже хотел покинуть Астрал, богиня меня окликнула.

— Кстати, с тобой кое-кто очень хотел встретиться.

— И кто же? — удивился я.

— Скажем так, моя коллега. Но в Москве и тем более за пределами России это сделать невозможно. Вот координаты, это немного далековато, но уж как-нибудь доберешься.

Уже в Лазури я приказал Алисе выяснить, что это за место. Оказалось, что богиня посылает меня в Сибирь, в какую-то полузаброшенную деревушку, в которую и дороги-то не ведут, одни направления, просека в густом лесу от крохотного городка.

Следом позвонил профессор Ковальский.

— Яков Георгиевич, у меня хорошие новости. Не хотелось бы по телефону обсуждать, вы сейчас случайно не в своем пентхаусе? Вот и отлично! Через два часа буду!

Понимая, что речь пойдет о моем шустром студенте, я вызвонил Сидорова, велев все бросить и со всех ног мчать в пансионат. Оба прибыли даже раньше обещанного.

Пока ждал, думал, что все уже воспринимают пентхаус как мою персональную резиденцию. Даже Вероника звонила и спрашивала, не «когда мы освободим номер», а на сколько его продлевать, и предложила «экономный» вариант с арендой на месяц. Так действительно получалось дешевле, если считать по дням. Но сумма впечатляла. Впрочем, я поменял очередную порцию наличных от Луиджи и жалел, что не попросил очередной чемодан долларов за могильник. Надо будет спросить у студента, где там моя валютная контора.

И все же Лазурь обходится слишком дорого. Я подумал, позвонил Веронике и попросил зайти ко мне. Из кладовых «Фиолетового берега» я похитил бутылку кьянти, так что встретил нашего персонального менеджера бокалом вина.

Когда она чуть расслабилась, я начал ее расспрашивать про отель, про хозяев, и вообще насколько это предприятие выгодно. Выяснились приятные для меня подробности. Отель чувствует себя неплохо, но сверхдоходным его не назовешь. Небольшую прибыль со стоимости обслуживания он дает, а вот земля, ради которой его в свое время и приобретали, подешевела основательно. Конечно, такова структура момента, на длинном горизонте и в рублях «Вешние воды» заметно подорожают.

Владеет отелем некий барон Вешняков, его папаша и придумал остроумное название. Но отец слег в могилу, а на сыне висит долгов больше, чем весь отель стоит. А причина в страстях человеческих, очень уж юный барон любит светскую жизнь, красивых женщин и, особенно, азартные игры. Вот обалдуй и набрал карточных долгов на добрую пару «Вешних вод».

В этот момент к нам присоединился Сидоров, я сразу его и напряг.

— А скажите, Алексей Петрович, есть ли у вас знакомый детектив? — поинтересовался я у него.

— Как не быть, целое агентство имеется, с которым у меня бартер. Был, точнее говоря. Теперь-то я на вас работаю, мне мелкие халтурки не нужны. Так ведь?

— Так, так, не волнуйся. Попроси своих друзей выяснить, кому конкретно хозяин этого райского местечка должен и сколько. Ну и про самих кредиторов пусть информацию пособирают.

Он при мне позвонил куда-то, поставил задачу. Вероника за этими манипуляциями следила с интересом. Я спросил ее, порадуется ли она подобным переменам.

— Это вопрос времени, — вздохнула она. — Лучше уж вы, чем кто-то другой, непонятный.

Подъехал Ковальский.

— О, все здесь! — воскликнул он, потирая руки.

Вероника ушла по своим делам, а профессор продолжил:

— Я говорил с ректором. Он предлагает не затягивать процесс, раз уж мы хотим срочно выпустить на свободу очередного вундеркинда, нуждающегося в корочке. Будет общий экзамен по юридическим дисциплинам. Его проведет составная комиссия из представителей всех кафедр. Вы оплатите по пять тысяч каждому экзаменатору, это обязательная часть, а дальше начнется пари: если господин Сидоров завалит более чем пять вопросов, вы платите каждому по двадцать тысяч. Иначе обойдемся минимальным платежем. Зачеты по непрофильным предметам ректорат берет на себя, там будет отдельный платеж в десять тысяч, зато один на всех и без пари. Экзамен планируем на пятнадцатое число, диплом вручим тридцать первого января.

— Все звучит хорошо. Единственное — я должен присутствовать в качестве защитника экзаменуемого.

— Это не диссертация, защитник не предусматривается, — поморщился Ковальский. — Но я думаю, что ректор пойдет навстречу.

— А теперь скажите честно, Арнольд Вениаминович, — я применил Голос, чтобы заставить профессора отвечать откровенно, — есть ли профильные дисциплины, в которых вы, извините за выражение, плаваете?

— Плаваю — нет, но я не самый лучший специалист в Университете по уголовному праву.

— Тогда мне нужно, чтобы тот, кто будет экзаменовать нашего студента от этой кафедры, уделил мне час своего времени. Будем считать это платной консультацией.

— Я получу за нее комиссию, и мы договаривались о моем гонораре за остальных…

— Я помню, Арнольд Вениаминович, все наши договоренности. Вы получите свою долю, не волнуйтесь.

— Тогда рекомендую пообщаться и с профессором истории права.

— Это тоже профильный предмет? — удивился я.

— А как же? — всплеснул руками Ковальский.

— Да, я оплачу и эту встречу. Но важно, чтобы консультации остались конфиденциальными. Это важно, иначе все отменяется.

— Устроим, но и сумма будет соответствующая.

— Принято, — я повернулся к Сидорову. — Готовься, студент, пятнадцатого числа у тебя важный день.

— Так я готов! — вскинулся студент.

— Тогда завтра позвонишь Арнольду Вениаминовичу и спросишь о дополнительных консультациях, — я повернулся к профессору. — Тогда назовите нашим экспертам место и время. Еще раз хочу напомнить о конфиденциальности.

— Ее не так легко обеспечить в университетских условиях, — заныл Ковальский.

— Нет проблем, — пожал я плечами. — Передайте им, что они могут провести сутки в СПА-отеле за мой счет.

— С женами? — уточнил профессор.

— С женами, — расщедрился я. — Но прибыть должны завтра до обеда.

— И мне можно тут остаться?

— Если договоритесь.

— Не уверен, что успею.

— Тогда, любезнейший Арнольд Вениаминович, начинайте звонить прямо сейчас, — отрезал я. — садитесь в холле и названивайте, сколько душе угодно.

Он убежал, вцепившись в телефон. Я попросил Алису связаться с Вероникой и забронировать три номера и два набора СПА-процедур на завтра. Сидоров останется ночевать в Лазури. Элементали поселились в «Фиолетовом берегу», так места в пентхаусе не хватало.

— У меня есть новости по вашему заданию! — неожиданно встрепенулся студент.

— Какому именно? Ты нашел прокладку для международных расчетов?

— Тут у меня есть какое-какие прикидки, но я о главном задании, мне его ваша секретарша передала.

— Алиса? — удивился я.

— Да, она сказала, что вы хотите разобраться в генеалогии рода Берингов, включая затухшие родственные линии.

Как сейчас помню, что поручил это лично Алисе, а она, лиса такая, переложила задачу на крепкие студенческие плечи. Ну ладно, если он справился, то пусть девочка лучше магию тренирует, чем в бумажках копается.

— И что ты выяснил?

Сидоров разложил на столе какие-то бумаги, выбрал одну из них и сунул мне в руки.

— Вот эта самая интересная! Род Звонковых связан с вами по материнской линии. Вы просили присмотреться к северу страны, конкретнее к Костроме, но именно там у нас зацепок нет, зато Звонковы жили не так далеко, в Ярославле.

— Это годится, — задумался я. — А что с ними случилось?

— Последние представители погибли при невыясненных обстоятельствах шестнадцать лет назад. Я не знаю, что произошло, я только по бумагам прошелся. Если нужен потерянный ребенок около двадцати лет от роду, то у них как раз девочка была.

— Если ее зовут Аллой, то я начну считать тебя скрытым магом.

— Нет, Василиса Звонкова.

— Это неважно, — манул я рукой. — Выясни, где могут храниться записи о ребенке, полный список, включая свидетельство о рождении, о смерти, и так далее.

— Так я все подготовил! В компьютерах ничего не хранится, слишком давно это было. Свидетельство о рождении и смерти фиксировал церковный приход, так что записи остались в архиве Ярославской духовной консистории, — Сидоров протянул мне бумагу, — также было заведено уголовное дело, о нем записи есть в архиве Полицейского управления опять же Ярославской Губернии. У меня прав не было посылать им запрос.

— Ты молодец! — похлопал я парня по плечу. — Напряги своих детективов, пусть выяснят, что со Звонковыми случилось на самом деле. Но только тихо, не привлекая внимания. Нужны деньги на взятки — сигнализируй, выдам. И попробуй пофантазировать, как юрист, конечно, что могло бы случиться с Василисой, если бы она выжила одна в роду Звонковых.

— Сделаю! — Студент вытянулся по стойке смирно, что у него вышло не слишком хорошо, видно отсутствие практики.

— Ты хорошо поработал, парень, — я отсчитал тысячу рублей и протянул Сидорову. — Это обещанная премия. Узнаешь больше, получишь еще.

Тури Манганьелло разглядывал фотографии. Они с Виттарио сидели в уличном кафе. Луиджи пытался разместиться удобнее по ту сторону стола, но стул явно был против. Тури выбирал такие места, чтобы не прекратить чувствовать жизнь простых сицилийцев.

Морроне вручил боссам пачку снимков и вежливо сел за соседний столик.

— Не думал, что шахта выглядела так аккуратно, скажем так, при жизни! — Тури даже не пытался скрыть изумление.

Ствол шахты на фото казался идеально цилиндрическим, а стены не просто отполированными, их, казалось, покрывал вырезанный в камне изящный орнамент. Впрочем, дрон, снимавший шахту, вынужден был работать в полутьме.

— Она и не выглядела, — усмехнулся Луи.

— Почему же он не сдал могильник в таком виде? Мы могли бы продолжить его использовать дальше.

— Поэтому он его и засыпал.

— Мы можем откопать? Земля наверняка еще рыхлая.

— Нечего там откапывать. Шахты больше не существует, — Луиджи побарабанил пальцами по снимку. — Он создал этот идеальный колодец из мусора и отравы от нечего делать, а потом так же походя уничтожил.

Тури поморщился.

— И оставил горку артефактов? — спросил он.

Луи поманил пальцем, Морроне тут же подскочил и вывалил на стол из мешочка несколько камней, выглядевших как правильные полированные кубы с закругленными ребрами. Полупрозрачный материал отливал зеленым.

— Из чего это сделано? — поинтересовался Тури.

— Пробу мы взять не смогли, — вместо Луи ответил Морроне. — Просто не смогли отколупнуть ни кусочка. Хроматограмма, — это слово боевик выговорил с трудом, — показывает кремний, серу, еще всякое, — он положил на стол бумажку, — здесь полный список.

— Я что вам профессор химии? — поморщился Тури. — Выводы какие, что это за дрянь? Этот ваш Манн что говорит?

— Ничего не говорит, — покачал головой Луи. — Называет этот материал стоунером, или каменным стеклом.

— Он же вроде денег стоит? — Тури вопросительно посмотрел на адвоката. — Что там говорят коллекционеры экзотики?

— Еще как стоит! — воскликнул Луи. — А если бы мы смогли из этой дряни фигурку вытесать, цены бы ей не было.

— Но мы не можем, — констатировал Тури. — Так что это такое? У нас есть хотя бы примитивная теория на этот счет?

— На площадке, где он предотвратил инцидент с цистернами… — начал Луи, но Тури его прервал.

— Спас наши жопы, говори, как есть.

— Да уж, — вздохнул Луи. — Так вот, там остались такие же кубики.

— И, какие выводы?

— Мы думаем, что он превратил отходы в эти камни, — вместо адвоката ответил Морроне.

— Их проверяли на токсичность? Радиацию? — Тури отдернул руку от кубиков.

— Проверяли и тогда, и сейчас. Все чисто, босс.

— И сколько этот парень нам оставил этого чистого стоунера?

— Все, — улыбнулся Луиджи. — Манн вообще не проявил интереса к этому продукту. Есть, кстати, похожая дрянь в Нью-Йорке. И на площадке она тоже осталась. Только белая и очень холодная. Ее называют «айсером» или ледяным стеклом. И вот из них существуют фигурки.

Луиджи вынул из кармана платок, полез в свой «бухгалтерский» портфель и достал маленького белого носорога.

— Его голыми руками лучше не трогать, — пояснил он удивленному Тури. — Очень холодная.

— Дай, догадаюсь, — улыбнулся босс, — ее тоже не удалось расколоть?

— Не удалось.

— Интересный человек, этот Манн. И полезный, наверное. Только вот могильник зачем-то засыпал. А мусора у нас меньше не становится. В том числе и такого, что лучше бы его не было. Мы расстались друзьями с Манном?

— Да! Он даже принял Costa Viola под защиту.

— Еще одной головной болью меньше. Главный вопрос: как мы можем его контролировать& Куда мы перевели его плату?

— В Лихтеншейн, — ответил адвокат.

— Мы можем забрать деньги, если что?

— Вряд ли это хорошая идея, — нахмурился Луиджи. — С этим существом надо дружить.

— Он под защитой Минервы?

— Нет, богиня сохранит нейтралитет.

— Она сама об этом сказала?

— Да. А еще добавила, что поставит на его победу.

— Кнут и пряник, мой дорогой Виттарио! — воскликнул Тури с легким раздражением. — Как мы можем его контролировать, если нам нечем на него давить? Куда, например, нам девать новый мусор?

— Мне кажется, он с удовольствием превратит его в новую партию стоунера. Немец, кстати, уже спрашивал его телефончик.

— Может попросим Манна смастерить нам маленьких носорожиков? — невесело рассмеялся сеньор Манганьелло. — Он-то справится?

Алису я с собой не взял, оставил в Лазури на связи, тем более что в «Вешних Водах» должно было произойти много важных событий. Она протестовала, но я был непреклонен.

С элементалями пришлось провести воспитательную беседу. Или вдохновительную, что точнее. Они элементарно, да-да, невольный каламбур, боялись того места. Я предложил тем троим, что побывали в плену, вспомнить, что именно они делали, а потом спросил: научились ли они чему-то, когда превратились в манипуляторы адских демонов? Могут ли они воспроизвести те, довольно мощные, заклинания, что творили в том неприятном месте?

Также я напомнил, что при расчистке могильника делал практически то же самое: превратил их в свои руки, творящие волшбу. Ну и напоследок попросил относиться с большим доверием к моим подаркам, ведь каждый из них сейчас носил печать, защищающую от ментальной магии. Кроме моей, конечно же. Мои печати — мои правила.

В качестве наказания за неверие я велел им идти на пляж, благо там никого не было, и тренировать новые, полученные в аду, заклинания. Сам же попытался уйти в Коридор, чтобы там разыскать дверь в адский мир. Я ее даже нашел, все-таки мастерство Демиурга не пропьешь, но вот открыть не смог, хотя она не выглядела как рисунок на стене, просто создавалось впечатление, что она заперта изнутри.

Не беда, я сотворил портал на площадь, где стоял фонтан с лодыжками. Оставив метку, я вернулся за элементалями, и мы отправились в поход впятером.

Глава 11

— Это место называется просто «ад»? — спросила Ветерок. — Это как-то… просто!

— Все миры, вытягивающие или коверкающие сущность, называют адом, — объяснил я. — Конкретно это — Тамасвантара. Можно перевести как «скрытое царство тьмы». Согласись, красивое название для преисподней.

Я и сам не был в курсе таких подробностей до инструктажа, который устроила Минерва.

Элементали приняли «дикую» форму, стихии окружили их одновременно и аурой, и щитом. Я превратился в человека-носорога, с его непробиваемой кожей и природным иммунитетом к давлению на мозги. За всеми этими трансформациями я не забыл установить ментальную связь с четверкой.

Мы нуждались в связующих нитях потому, что я приказал нам разделиться и атаковать разные цели, а потом сойтись на той площади, где стоит темный пантеон.

С первых же секунд в Тамасвантаре, с того момента, как мы появились в фонтане с ножками, наши головы сдавила нечеловеческая сила. Если бы не руны, что я нанес каждому, а Ветерку буквально вдолбил в череп, им бы мозги выжгли к чертовой бабушке.

Едва мы перешагнули бортик, на нас изо всех переулков кинулась орда вот таких выжженных. Я крикнул ученикам, чтобы никого не жалели. Все в этой безумной толпе умерли уже давно, и теперь их сущности подвергались непрекращающейся пытке, пока их тела убивали и воскрешали вновь и вновь.

Каждый из нас ударил своей силой и вскоре мы очистили площадь. Я пошел по узкому переулку, он казался более разрушенным, чем та улица, по которой мы с Ветерком «гуляли» в прошлый визит. Казалось, что все эти дома рухнут мне на голову, поэтому я постоянно следил Взором, что творится вокруг. Раз в пару кварталов я замечал мерзкие пульсирующие сгустки энергии и создавал небольшой ураган, сильнейший ветер с бушующими молниями, чтобы продуть опасные места.

Демоны встретили нас лично, когда мы приблизились каждый к своему объекту, помеченному на карте Минервы. В моем случае это была стеклянная пирамида, напоминающая вход в Лувр, в котором я побывал еще до первой смерти. Мне не пришлось напрягать Взор, чтобы ощутить источник силы глубоко под землей.

Грань пирамиды, ближняя ко мне, распахнулась. Оттуда вышла женщина в плаще, лицо ее закрывал капюшон. Переулок начало затягивать туманом, но я медлил сдувать его очередным порывом ветра. Я узнавал эту фигуру. И когда гостья заговорила, я не удивился, услышав знакомый голос.

— Мы смотрим в твою душу, маг! — сказала она негромко, даже вкрадчиво. — Сколько вины, сколько утрат! В каждой девушке, на которой падает твой взор, ты видишь ее!

Она откинула капюшон.

— Ты не сможешь ударить Архею, маг, ты не поднимешь руку на воскресшую жену.

— И подниму, и опущу, — я заставил себя рассмеяться, хотя грудь затопили слезы. — Нет здесь никакой воскресшей жены! Ты, тварь, не имеешь к ней никакого отношения.

Я схватил мерзавку за горло, просто чтобы она заткнулась. Демоница даже и не заметила, как я приблизился вплотную, я могу быть очень, очень быстрым, как и положено северному ветру. В этот раз никаких видимых цепей из нее не торчало, но Взором я заметил канал силы, уходящий из ее спины куда-то вглубь пирамиды.

Просто голой рукой я схватился за него, как за оголенный провод, примерно с такими же ощущениями, и оборвал его к чертям. «Кабель» задергался как змея, пытаясь вцепиться заново в шею женщины, но я приказал кормикам собирать дармовую энергию, которой наполнился переулок, и усилием воли поместил фальшивую принцессу Архею в куб из айсера.

Дальше — дело техники. Порывом ветра я разогнал туман. Стекло, из которого была сделана пирамида, я превратил в тот же айсер, запечатав выход источника силы на поверхность защитными рунами.

Четверых элементалей также встретили свои демоны. У каждого ученика нашлось в душе струнка, за которую местные садисты принялись дергать. Хуже всего пришлось Угольку, за него взялся капитан вражеской команды. Тот самый мрачный перец во френче, лишившийся половины головы. Он бубнил много неприятного в том числе и про Наташу, погибшую в Саксе.

Выход силы прикрывал не стеклянный колпак, как у леди, а железный. И выглядел он не аккуратной пирамидой, а скорее грудой металлолома, сваленной в кучу. Но я не хочу критиковать архитектора, есть и такие веяния в дизайне. Мироздание велико и необъятно.

Когда я разобрался с поддельной супругой, спи спокойно милая, мне пришлось взять мистера Саламандера под плотный контроль, сам он с чувством вины не справлялся, несмотря на защиту рун на затылке. Я помог ему расплавить цепи, которые прикрывали источник, а потом струей пламени сжечь мерзавца-демона. Канал, управлявший этой марионеткой, сгорел, а я заточил вояку в очередной куб из магического стекла.

Я решил, что немного разнообразия не помешает. В итоге создал третий потерянный в тысячелетиях материал древних — огненное стекло. Расплавленный металл хорошо с ним сочетается. По аналогии с ледяным вы можете подумать, что такое стекло жжется, и вы будете правы. Оно горячее, хотя пожар вряд ли устроит, но зато и самое симпатичное из трех, о которых я успел рассказать. Оно светится. И конечно же его невозможно расколоть, если не знать как. теперь же куча ржавых цепей превратилась в красивый полусферический фонарик. Руны я нанес при создании, потом это было бы сделать затруднительно даже мне.

Третий опасный враг достался мисс Винд. Против нее вышел демон невероятно, болезненно распухший. Весил он чуть ли не за триста килограмм, тело его было покрыто изорванным балахоном, в многочисленные прорехи которого виднелись неприятные язвы. Казалось, что и одежда, и кожа несчастного лопаются при каждом вздохе, от которого тело еще больше раздувается.

Никакая буря, никакой ветер не могли даже колыхнуть эту махину, не то что сдвинуть ее с места. Но и сам он передвигался, конечно, с огромным трудом, но как и прочие тюремщики этого мерзкого мирка, его водили по городу толстенные невидимые канаты, управлявшие им словно куклой.

С моей помощью Ветерок сжала воздушные потоки, которыми управляла, превратив в невидимые лезвия, которые вдобавок искрили разрядами, и принялась резать не самого несчастного толстяка, а нити, что держали его под контролем. Когда все было закончено, я и эту тушу заключил в куб айсера.

Выход силы прикрывало какое псевдоживое существо, напоминавшее спрута, с которого содрали кожу. Я натравил на него обычное заклинание сортировки. Вскоре я эту тушу, как и любую токсичную органику, превратил в куб стоунера, вросший в землю до половины. Конечно же и про защитные руны я не забыл.

Мистер Стоун решил проблему как Александр Македонский, разрубая узлы и ломая мебель. Точнее говоря, он, умничка, сразу увидел связь между напавшим на него демоном и выходом силы. Перед ним стоял натуральный утопленник, с которого постоянно текла воды, а нити уходили в небольшое болотце, невесть как появившееся посреди улицы.

Демон все время журчал как ручей или арабский фонтан. На востоке до такой степени любят покой, что из их фонтанов не бьют струи, а вода мирно стекает по красивым камешкам. И вот под этот усыпляющий тихий шум утопленник что-то вдалбливал в каменную голову.

С гипнозом справилась моя печать, а я тряхнул Буля током, чтобы слегка взбодрить. И тогда он, не обращая внимания на доходягу, вздыбил мостовую и завалил болото каменными глыбами.

На Волну этот сумасшедший мир натравил бедолагу, которого непрерывно жрали скорпионы и еще какие-то жуки, я не силен в местной зоологии. Переулок оказался засыпан до колено горячим песком, и попытка девушки смыть его потоком воды не увенчалась успехом. Песок впитывал в себя всю влагу, которую ему предлагали.

Я посоветовал Волне не трогать пустыню, а все-таки заняться демоном, точнее нитями, его контролировавшими. А главное — не пытаться наводнить пустыню, а, наоборот — подыграть и высосать даже ту воду, которая в ней осталась. Совместными усилиями мы мумифицировали и доходягу, и его жуков, а заодно высушили силовые канаты, оборвав их связь с энергетикой жертвы. Пустыню вместе с местом силы я застеклил тем же стоунером. Песок охотно в него превращался. Доходяга — единственный из демонов, который не пережил нашей встречи. Когда мы оборвали его связь с адом, его тело рассыпалось в пыль.

На нас понеслась очередная волна мертвецов, на этот раз какая-то нескончаемая толпа, я чувствовал, как души вылетают из хранилища, где они страдали веками, и для них мгновенно создавались тульпы, чтобы бросить в атаку. Многие из них владели искусством. И теперь перед толпой возникло облако, смешавшее такие стихии и техники, о которых Земля Сорок Два и не слыхивала. Долго этот коктейль существовать не мог, с каждой секундой он приближал Тамасвантару к апокалипсису. Ну что же, приятно, что местные воротилы наконец отнеслись к нам всерьез.

Элементали обрушили на волну смерти всю мощь своих стихий. Я предпочел грубой силе, нечто куда более изощренное. Нет смысла наводить порядок в хаосе, куда полезнее обстрить его до абсурда. И я ударил волной неупорядоченной мощи, выстраивая силовые линии согласно принципам Тайхи так, чтобы перенаправить всю сгустившуюся на улицах магию к сердцу Тамасвантары, что пульсировало в центре города.

Хаос хорош тем, что он разрушает все связи и плетения. Сливаясь с любой посторонней магией, он превращает ее в хаос.

Местные воротилы сами виноваты, что вместе с ордой нападавших сдуло несколько кварталов. Но и мои ребятишки устали. Он не привыкли пропускать через себя такие потоки энергии, пусть даже вокруг витали моря и океаны силы. Зато мы, наконец, воссоединились. До центральной площади города перед нами просто не было, только огромная пустыня, застекленная ровным слоем стоунера, и я в этом не виноват, ну почти. Хаос сам такое сотворил, без приказа.

Впрочем, ровно на границе площади апокалипсис прекратился, будто его и не было. Ну и хорошо. Вместо каменной коробки пантеона, где в наш прошлый визит удерживали Минерву, а заодно и толпы душ, стоял очень красивый дом.

— Ни хрена себе, — хором крикнули потрясенные элементали.

Они еще по привычке синхронизировались.

— Да, потрясающий домик! — ахнул и я. — Мне срочно нужен такой!

Черту, отделявшую стеклянный пол от каменной мостовой, мы пока не переступали. Площадь оказалась битком набита магическими пиявками, вроде моих кормиков, но местного производства.

В центре же возвышался куб абсолютно правильной формы. Он был сделан из материала, близкого к моему любимому стоунеру и по внешнему виду, и вроде бы по свойствам, насколько я мог разобрать на расстоянии Взором. Послать шпиона сквозь туман, полный пиявок, я не мог и мечтать.

Дом опоясывали медные полосы, будто шелковые ленты, перевязавшие подарок ко дню рождения. Но без фантиков, конечно. Дав нам несколько секунд, чтобы мы полюбовались этой красотой, куб запульсировал, начал увеличиваться и уменьшаться, а потом вдруг будто вывернулся наизнанку, превратившись в нечто неописуемое, но сохранившее строгость линий.

— Что это? — ахнула Ветерок.

— Тессеракт, — объяснил я, — точнее его проекция. Это уникальное зрелище, которое мало кто видел в трехмерной реальности. Наслаждайтесь.

Исковерканный куб начал очередную трансформацию, только теперь вместе с ним начала складываться и вся площадь. Будто сдуваемый ураганным ветром, вампирский туман хлынул на нас. Мои кормики встретили его как родного, но я бы не поставил на их победу — противников было в разы больше.

Пришла пора секретного оружия, без которого я бы предпочел обойтись. Я раскрыл дырочку в левом боку, и над площадью загорелось черное солнце. Туман оно поглотило мгновенно и с жадностью. Я поставил перед элементалями все щиты, что смог создать за несколько мгновений, а сам ринулся к тессеракту.

Спасибо черной дыре, исказившей и без того изуродованное пространство, я бы не смог уменьшить многомерный куб до такого размера, чтобы он уместился в моих руках, обрастая оболочкой из ледяного стекла, а ведь в айсере царит тот же стазис, что и в моей безразмерной сумке. Я надеюсь, что сколько бы измерений не было в этом странном домике, он замерзнет, как и все, что попадает внутрь ледяного стекла.

Размеры перестали существовать в искаженном мире. Я чувствовал, как Черная Дыра пожирает связи удерживающие тессеракт в адской вселенной. Где-то внутри кричала, погибая, сущность, которая и создала Тамасвантару из простого слияния Астрала и Тени. По сути, она и была этими связями, и ничем больше. Минерва говорила, что она — воплощение магии судьбы, здесь царило нечто ей противоположенное. Но сейчас власть этой сущности кончилась. Мы же с Черной Дырой уминали сердце ада в маленький игрушечный кубик. Когда мы, наконец, закончили, я убрал его в сумку.

Черная Дыра тоже устала, она наелась и хотела спать, так что я позволил ей вернуться в карман в моем боку. Мир снова стал трехмерным.

— Пойдемте, — сказал я, убирая стену, которой я отгородил элементалей от апокалипсиса.

Я с перепугу умудрился сделать ее трехслойной, из ледяного, каменного и огненного стекла. Сейчас эта нерушимая махина походила на скомканную фольгу. Я без особых трудов превратил ее остатки в пыль и развеял над площадью. Босиком там теперь лучше не гулять.

— Идите, отдыхайте, — разрешил я ученикам, открывая портал на виллу Costa Viola.

— А вы, — спросила Ветерок.

— А мне еще придется собирать заточенных демонов, — напомнил я элементалям.

— Зачем они нам? — удивился Уголек.

— Эти существа — жертвы, такие же, как и вы. Помните, как вас на цепочку посадили? Теперь представьте, что вас держали на ней и дергали за ниточки веками.

Я отправил учеников обратно, а сам попытался выйти в Коридор. Это было маленькое его ответвление, а не та бесконечность, к которой я привык. Однако двери здесь уже не выглядели нарисованными. Некоторые остались запертыми, но какие-то явно были доступны. Я занялся любимым делом, которое и сделал меня Демиургом — начал искать мир, соответствующий запросу. Для начала, и чтобы войти в форму, я поискал осколок, годный для экспериментов с магией.

Осколки получаются из почти исчезнувших миров, большая часть которых уже растворилась во всеобщем «Ничто-нигде», но кусочек живет, и им даже можно будет пользоваться еще лет примерно тысячу.

Ну что же, я не потерял хватку, передо мной простиралась бесплодная каменистая пустыня. Но воздух тут был чистым, хотя и горячим. Я вернулся в Тамасвантару, нашел каждого из заточенных демонов и перекинул их в пустынный мир. Я на чистом автоматизме оставил в каждом из кубов маленькую точку, через которую смог разбить неуязвимые стеклянные тюрьмы на мелкие осколки.

Один из демонов, тот, кто развел болото на улицах ада, посмотрел на меня, прошептал «спасибо» и умер. Жертва скорпионов скончался еще в бою. Остальные трое потихоньку приходили в себя.

Я влил в них немного энергии. Не хотелось, чтобы теперь, когда все кончилось, они тоже отбросили копыта. На самом деле я не знал, чего жду от этих бедолаг. Тела, к моему удивлению, у них сохранились свои. Ад сделал их способными к регенерации, слишком часто их восстанавливали и вновь разрушали.

Магии в этом мире было немного, но я нащупал небольшой источник силы земли, а подключившись к нему нашел подводное озеро, запрятанное слишком глубоко. Устроив небольшое контролируемое землетрясение, я вывел воду на поверхность в виде небольшого ключа. Вокруг него я создал бассейн, который тут же и заполнил. Чуть-чуть изменив структуру слоев почвы, я перенес озеро ближе к поверхности. В итоге часа за три я создал небольшой уютный оазис. Даже воткнул несколько пальм, чего только не хранится в моей бездонной сумке. Эльф-садовник тут бы за час развернул рай и волшебный сад, но и так сойдет.

Я создал нам каменный стол и скамейки вокруг него. Достал бутылку вина и уже магией сотворил закуски.

— Идите сюда, — махнул я рукой демонам.

Все трое подошли поближе. Регенерация делала свое дело, особенно с моим «подарочком» — я оживил их каналы и наполнил их силой. Изуродованные тела восстанавливались. Дамочка больше не пыталась прикинуться моей покойной женой. Я с самого начала знал, что передо мной Эльза, и даже почти прекратил злиться. Сейчас миссис Дубинер уже не выглядела старушкой-божьим одуванчиком. Скорее всего она, как и остальные, вернула облик, в котором попала в ад. Выглядела она как симпатичная дама лет сорока.

Главный демон оказался невысоким мужчиной под пятьдесят, жилистым, пальто его превратилось во френч, под ним обнаружился мундир, но я не опознал его.

Хуже всего пришлось толстяку. Язвы он залечил и даже слегка скинул вес, но все равно сохранил неподъемную болезненную тушу. Проблема была, конечно, не в его внешности. Если его товарищи смотрели на меня осмысленно и даже с интересом, то глаза бедолаги оставались мертвы.

— Что ты хочешь от нас? — спросил военный. — Зачем мы здесь?

Глава 12

Взгляды демонов, тяжелые как свинец, выворачивали душу наизнанку. Да, у меня от подобных фокусов иммунитет, но я все равно чувствовал их давление.

— Вы мне скажите, как собираетесь жить далее, — я махнул рукой, указывая на стол. — Присядьте, что стоите будто неродные. Как вы вообще вляпались в эту, как ее заразу, Тамасвантару?

— Жадные были, — ответила Эльза, усаживаясь за стол, — до знаний, до власти. Думали, что это одно и то же.

— Эльза, — спросил я, — кстати, это твое настоящее имя?

— Нет, миссис Дубинер умерла двадцать лет назад. Я заняла ее место, — поддельная Эльза посмотрела на меня тем самым сверлящим взглядом. — Ты сам делал подобное много раз, маг.

— Мы давно забыли свои имена, — вмешался демон во френче. — Я помню, что служил, что заключил сделку.

— Какую? — спросил я. — Мне правда интересно!

— Она подарила мне меч. Я мог проткнуть ею любого, кто встанет у меня на пути. Но я при этом чувствовал всю боль жертвы, хотя вреда она мне причинить не могла. Я убил семерых, тогда мне казалось, что они заслужили свою участь. А потом я сам стал мечом, а когда мной убили семерых, я оказался в аду.

— Мне Она дала револьвер. Семь пуль. В остальном, все то же самое, — добавила демоница. — У нас нет имен. Я привыкла называться Эльзой.

— Меня можешь звать Полковником, — добавил демон. — Я помню, что служил в колониальном корпусе в Агре.

— А с тобой что приключилось? — поинтересовался я у Толстяка, но он просто заплакал.

— Ладно, — поморщился я, — с тобой все будет сложнее. Теперь к интересному: кто такая Она?

— А ты сам-то не догадался? — раздался насмешливый голос у меня из-за спины.

— Минерва, — вздохнул я.

— Соскучился? — улыбнулась она. — Ну сложи дважды два. Агра, Закрытое Царство Тьмы, власть через боль. Чей почерк, принц?

— Принц? — неожиданно встрепенулась Эльза.

— Его высочество принц Этерн, герцог Бореас к твоим услугам, — расхохоталась Минерва. — Вас освободила не «кто-то там», а очень важная персона.

Эльза привстала, изобразив неуклюжий книксен. Полковник кивнул, на него титул не произвел особого впечатления. Толстяк же по-прежнему не принимал участия в беседе.

— Так вернемся к почерку, — нетерпеливо продолжила богиня.

— Кали-Юга в одном маленьком случайном чистилище? — я чувствовал, что правильный ответ витает где-то поблизости.

— Нет, принц, в одном маленьком захолустном мирке под названием Земля Сорок Два. Хорошая стартовая площадка для большого красивого БУМ.

— Когда Кали связалась с Инквизицией? — спросил я демонов.

— Двадцать лет назад, — ответила Эльза. — Как раз когда меня назначили миссис Дубинер.

— Я же видел цепи, на которых вас как марионеток водили. Как ты умудрялась в моем мире гулять?

— Конечно же нас выпускали, чтобы забирать новых жертв. Но цепи никуда не девались, и просто не было видно обычному человеку.

Толстяк, имя которого мы так и не узнали, снова разразился рыданиями. Я притронулся к его голове, и он заснул.

— Хватит пустых разговоров, — заявил Полковник, встав из-за стола. — Я спросил, что ты собираешься сделать? Оставишь нас здесь, посреди пустыни? Мы не сможешь покинуть этот крошечный мирок без твоей помощи. Но это нормально, мы заслужили кару.

— Нет, — покачала головой Эльза, впиваясь в меня пронзительным взглядом. — Он не собирается нас ни бросать, ни убивать. Я не вижу в нем злобы в наш адрес.

— Конечно не будет, — рассмеялась Минерва, которой происходящее явно доставляло огромное удовольствие. — Наш Чума гоблинов и мистер Геноцид бывает на удивление мягкосердечным.

— Так как ты намерен поступить с нами? — продолжил давить Полковник.

— Я спросил, чего вы сами хотите.

Полковник замялся, но вместо него ответила Эльза.

— Мы хотим загладить вину. Мы хотим принести пользу. Мы хотим присоединиться к тебе. Ты — великий маг, с тобой считаются боги. Но сейчас ты потерял свою силу. Мы пригодимся тебе.

— Мощные менталисты тебе не помешают, — усмехнулась Минерва. — Соглашайся принц.

— Но ты должен помочь нашему товарищу, — продолжила Эльза.

— Я могу вылечить его тело, даже восстановить его энергетику. Но я не имею понятия, как исцелить его душу. У меня по-прежнему нет связи с Метрополией, где мог бы найтись подходящий лекарь, — задумался я.

— Я знаю один монастырь в Индии, — встряла Минерва. — Они специализируются на подобных душевных травмах. Но доставить нашего страдальца придется тебе, принц.

— На каком языке там говорят? — задумался я.

— На хинди, — ответила богиня. — Отчасти на маратхи. Ну и добрый старый хинглиш, конечно.

— Я знаю все эти языки, хотя и не слишком хорошо, — сообщил Полковник. — Выучил за семь лет в Агре. Правда, и эти знания наверняка устарели.

— Тогда мне нужно двадцать минут твоего драгоценного времени, — улыбнулся я.

— Мы уже сказали: вся наша оставшаяся жизнь в твоем распоряжении, если ты согласишься ее принять.

— Я на этом вас покину, — поднялась Минерва. — Про свои долги я помню, но здесь не место и не время, чтобы платить по ним. Свяжемся в ближайшее время. Вот тебе адресок монастыря, не заблудишься, надеюсь.

Она протянула мне бумажку, а потом попросту исчезла. Даже портал не потрудилась создать, одно слово — богиня.

Я скопировал из головы Полковника все, что он знал об Индии. Потом долго объяснял, как восстанавливать энергетику.

— Я оставлю вас здесь на несколько дней. С такими изломанными каналами, а главное — исковерканной психикой, вас нельзя подпускать к людям. Вода есть. Вот вам еда, — я создал им несколько ящиков консервов и немного фруктов.

— Разве все это не иллюзия? — удивилась Эльза, обводя рукой мой оазис.

— Ничего себе «иллюзия», — обиделся я. — Вода настоящая, местная! А еду я создал из магии. Даю голову на отсечение, она питательнее, чем «натуральная», и уж точно экологически чище. И я навещу вас, когда решу, как доставить нашего друга в монастырь. Думаю, определюсь уже завтра.

Из пустынного осколка я прыгнул в пентхаус «Лазурь». Алиса сперва осмотрела меня, убедилась, что плачевное состояние моего костюма не означает, что мое тело в таком же состоянии. Потом наглая девчонка высказала мне все, что думает: какой я мерзавец, что не взял ее с собой в интересный поход. Я предложил ей не забываться и докладывать по существу.

Ученица доложила: профессура прибыла, заселилась в номера и ждет, пока я сотворю с ними то, зачем вызвал, и они смогут насладиться услугами СПА.

— Так пусть жены развлекаются, — удивился я, — кто им мешает.

— Уголовник жену отправил, но сам ждет в баре и ворчит, что его не пускают в сауну. А вот историк у нас — баба, она прибыла без мужа и сама хочет на обертывания. Тоже ноет в баре. Кстати, пьют они за наш счет.

— Это не страшно, — махнул я рукой. — Зови их сюда, пока они не упились до состояния нестояния, хотя и это неважно, все равно их усыплять придется.

— Насовсем усыплять? — ужаснулась ученица.

— На часик. Потом разбудим и вытолкаем в сауну. Или на обертывания, тут главное не перепутать, кого куда. Хотя и в этом беды не будет. А пока я с ними работаю, Алиса, тебе новая задача: вот координаты, — я сунул ученице бумажку, выданную мне богиней, там были написаны два числа, я догадался, что это широта и долгота, — обеспечь логистику из Неаполя или Рима для двух человек. Один из них — Генри Манн, а второй…

Я быстренько создал для толстяка американский паспорт и вручил Алисе.

— Мы должны там оказаться как можно быстрее, желательно вылететь завтра. Это где-то между Дели и Мумбаи, но стоит уточнить. Выясни, нужна ли американцам виза в Индию. Не думаю, но ты выясни. Разрешаю при необходимости воспользоваться секретариатом сеньора Виттарио, но лучше справься сама.

— А если только бизнес-класс будет доступен? — уточнила ученица. — И второй вопрос: а мне с вами нельзя? Я тоже хочу в Индию!

— Я не собираюсь там задерживаться. Изо всех удовольствий там будет многочасовой перелет до крупного аэропорта, а потом многочасовая тряска… не знаю, кстати, на чем, от тебя зависит — ты маршрут планируешь. Оно тебе надо?

Алиса смирилась, что ее не берут в очередное интересное путешествие, и занялась делом. Я же наконец встретился с экзаменаторами.

Профессора уголовного права звали Битюк Валерий Петрович, выглядел он как громила, какого страшно повстречать в темном переулке. Но говорил он неожиданно тонко и неуверенно.

За историю права отвечала Коваль Виктория Андреевна, обладавшая, напротив, низким и громким командным голосом.

Алиса привела их пьяненькими и веселыми. Они легко позволили усадить себя в кресла и мгновенно заснули, кажется, без моей помощи.

Я же провел непривычный «сеанс одновременной игры», запустив оба процесса параллельно. Должен сказать, что опьянение хорошо сказалось на скорости добычи данных, наверное, все же доноры слегка сопротивляются, сами того не желая. В таком же состоянии им и подсознательно море по колено. Буду теперь по возможности спаивать объекты.

Покончив с процедурой и скопировав базы знаний на обруч, я оставил его Алисе с указанием вручить Сидорову. Она еще копалась с билетами. Вид у нее был озабоченный. Я оставил ее наедине с ноутбуком, а сам перенесся на виллу Costa Viola.

Элементали загорали на пляже. День был прохладный, но солнечный. Уголек грел воздух, создав вокруг четверки небольшое теплое облако. Я просканировал учеников. Они восстанавливались и постепенно приходили в норму.

— Что с врагами рода человеческого? — поинтересовалась Волна.

Остальные стихли, вопрос явно интересовал всех.

— Поздравляю, они вольются в нашу команду, — обрадовал я их.

— После всего, что они с нами сделали? — спросила Волна без особого восторга.

— Я с ними на одном поле, — начал Буль, но посмотрев на девушек осекся, — ничего не буду с ними на поле.

— Мы все не будем! — поддержала его Волна.

— Послушайте, — заговорил я устало, — мы ведь уже это обсуждали. С ними произошло ровно то же, что и с вами, только очень много лет назад. Да, они причинили вам вред. Но и вы напали на нас. И у них точно также не было выбора. Зато теперь с нами будут два сильнейших мага-менталиста.

— Почему два? — удивилась Ветерок.

— Один из них не выдержал подобного груза, — объяснил я. — Остальным тяжело, но они хотят искупить содеянное. Я надеюсь, когда вы с ними встретитесь лично, вы будете помнить: если бы вас не спасли, вы стали бы такими же. И еще одно: их спасли вы. Теперь вы за них в ответе!

Я надеялся, что моя проникновенная речь до них дошла. Я никогда не был гениальным оратором, хотя и являюсь магистром Ордена «Молчание», где и научился контролю Голосом.

В этот момент мне позвонила Алиса. Она не справилась с задачей, хотя и дернула секретариат Луиджи. Ни на сегодня, ни на завтра, ни еще на три дня вперед билетов в Индию нет. Выкуплены под ноль. Я не очень понял, как такое возможно. Я посетовал вслух, и Ветерок просветила меня, что в это время года весь мир стремится в Юго-Восточную Азию.

Ладно, нет так нет. Я вернулся в Лазурь, и мы с Алисой хорошенько изучили возможные маршруты до монастыря. Так или иначе все дороги вели в Дели, оттуда до места можно было добраться самыми разными способами. И это только по мнению навигатора, у меня же есть некие дополнительные возможности.

Призрачные птички-шпионки, невидимые и бестелесные, — мой излюбленный метод разведки. Но я не говорил о том, что могу и сам превратиться в подобную сущность. Нет, конечно, у нее будет тело, но маленькое и невидимое, нужны особые средства, чтобы ее обнаружить, и в аэропорту таковых явно не было.

Вы спросите, куда делись остальные девяноста килограмм моего веса? А вас не удивляет, откуда берутся лишняя сотня кило, когда я превращаюсь в носорога? Великие маги и не на такое способны. Даже когда они в таком состоянии, как я сейчас.

Прямо из пентхауса, в облике птички-невидимки, я перенесся в аэропорт графа Шереметьева. Там я когда-то побывал лично, так что мне не составило труда открыть портал в зал ожидания. Посадка на рейс заканчивалась, так что я незаметно пролетел над головами пассажиров в салон самолета. Осталось найти там укромное место. В крайнем случае я мог пересидеть полет в багажном отсеке, но шесть часов трястись среди чемоданов — увольте. В итоге я пристроился на спинке кресла в бизнес-классе над головой маленькой девочки. Заодно и в окно посмотрел.

Весь полет я медитировал, настраивая каналы. Честно говоря, я надеялся на очередную печать, в Тамасвантаре я оперировал такими потоками магии и сложными плетениями, что организм мог бы и пойти на встречу. Но нет так нет. В любом случае надо было дорабатывать свое новое тело.

Алиса заказала мне такси, точнее, англоговорящего гида с собственной машиной. Он встретил меня с табличкой. Я конечно же успел вернуть человеческий облик. Чтобы не особо мудрить, выбрал Генри Манна. Гид, молодой парень, провел меня к белой тойоте, которая вызвала у меня вздох ностальгии — я вспомнил свой первый автомобиль в этом мире, доставшийся в наследство от Питера Вандерера.

Ехать было не слишком далеко. Через три часа мы проехали Агру, где сделали остановку. Гид даже повел меня осмотреть местную достопримечательность — древнюю усыпальницу Тадж Махал. Я не протестовал, хотелось размять ноги, да и любопытно же. В подобных местах можно встретить интересных призраков и прочую забавную нечисть. Сюда мне еще стоит вернуться когда-нибудь, что-то я почувствовал. Мы пообедали в городе. И еще через пару часов гид высадил меня перед монастырем.

Открыть портал в пустынный осколок напрямую я не смог. Пришлось прыгать в ад, теперь уж бывший. Сейчас этот мир не казался жертвенником Кали. Но все равно я ощущал сильнейшее давление на сущность. Если оперировать принятой на Земле Сорок Два терминологией, до нашего вмешательства здесь был ад, теперь же тут осталось чистилище. Он вымывало из тебя груз вины, и процесс этот крайне болезненный.

Я дошел «по местам боевой славы» до площади, оттуда шагнул в гости к демонам.

— Принес вам свежих фруктов и кое-какой еды, — приветствовал я оставленную тут троицу.

Демоны реагировали сдержано, но я видел, что они мне рады. Я проверил, как идет восстановление их каналов, и был приятно удивлен прогрессом. То ли моя методика давала плоды, то ли само место, не загрязненное грязной энергетикой и чужой кармой, способствовало излечению, но Полковник и Эльза гораздо сильнее походили на людей, чем накануне.

Толстяк все еще спал, свернувшись клубком под пальмой возле бассейна.

— Мы пытались его разбудить его, чтобы накормить, — сказала Эльза, — он попил, съел яблоко и снова отрубился.

— Это скорее к лучшему, — ответил я. — Но теперь придется вставать, пора отправляться в новый дом.

Я приложил ладони к его вискам и вдохнул в него немного бодрости. Толстяк открыл глаза. Я сотворил ему чашечку кофе, но он отказался, выпив немного воды.

Вскоре мы перенеслись к монастырю — в эту сторону я смог открыть портал напрямую. Это было солидное здание, будто бы само собой образовавшееся из груды наваленных каменных блоков. Я подошел к массивным бронзовым воротам и энергично постучал. Мой спутник остался позади, он привалился боком к стволу дерева, достаточно массивному, чтобы выдержать такую тушу.

Я грохотал несколько минут, наконец ворота приоткрылись, выглянул тощий человечек в желтой робе.

— Моему другу нужна помощь, — сказал я на хинглише. — Мне сказали, что здесь лечат душевные раны.

Человек в желтом смотрел на меня безо всякого выражения, я так и не понял, разобрал ли он хоть слово в моей речи. Я повторил ее на хинди, добавив, что плохо говорю на местных языках. Реакции я так и не добился. Но тут к нам подошел наконец толстяк. Они с минуту смотрели друг другу в глаза, потом монах поманил нас рукой, развернулся и ушел, оставив ворота приоткрытыми. Я пожал плечами, и мы последовали за ним.

Изнутри монастырь походил на лабиринт, но я чувствовал особую ауру в его мрачных на вид стенах. А когда мы вышли во внутренний двор, оказавшийся неожиданно зеленым и уютным, я понял, что попал куда надо. Там нас ждал старик в такой же желтой хламиде. Других монахов мы по дороге не встретили.

— У моего друга ранена душа, — сказал я на своем устаревшем колонизаторском хинди. — Он нуждается вашей помощи. Простите, я плохо говорю на вашем языке.

— Тогда оставь друга здесь, — ответил старик на чистом английском.

— Так просто? Не спросите, как я вас нашел? Что с ним случилось? — удивился я.

— Нашли, потому что его путь лежал сюда. А что было, то прошло, — ответил старик.

— Как к вам обращаться? — поинтересовался больше из вежливости, чем из интереса.

— У нас нет имен. У твоего друга тоже.

— Ты сам-то хочешь остаться здесь? — спросил я толстяка. — Возможно, тебе здесь станет лучше. А возможно и мы с твоими старыми друзьями смогли бы помочь.

Толстяк вдруг шагнул ко мне и сильно сжал мое плечо.

— Спасибо тебе маг, —сказал он неожиданно четким и ясным голосом. — Ты был добрее ко мне, чем я заслужил. Я чувствую, что нахожусь именно там, где должен. Навести меня как-нибудь, но не слишком скоро.

— Не волнуйся за своего друга, — монах внимательно посмотрел на меня. — Я бы хотел облегчить и твои страдания, но вряд ли это в моих силах. Но если тебе захочется мгновений покоя, приходи.

Я похлопал толстяка по руке, все еще лежащей у меня на плече, развернулся и пошел к выходу. Я бы нашел дорогу и сам, но привратник, впустивший нас, встретил и довел меня до ворот.

Глава 13

Когда я вернулся в Лазурь, Алиса тут же схватилась за телефон:

— Он здесь, приходи!

Потом ученица накинулась на меня с требованием показать ей снимки из Индии, раз уж, здравствуйте, надутые губки, я ее не взял с собой. Телефоном как фотоаппаратом я не пользуюсь, так что вспомнил несколько симпатичных ракурсов Тадж-Махала, а заодно пару видов Агры, например, обезьяну, сидящую на помойном контейнере, колоритных буйволов, впряженных в допотопного вида тележку. Ну и на закуску — тот самый монастырь. Все это я воплотил прямо в воздухе в виде иллюзий, магической голограммы.

— Я же говорил, это была деловая поездка, — заметил я, — ничего интересного.

И чего Алиса скорчила такую обиженную рожицу? Кажется, она не понимает, какими должны быть отношения учителя и ученицы.

Через пять минут появился Сидоров.

— Шеф, — возбужденно начал он, — детективы нарыли кучи информации про Вешнякова и его долги. Они бы, кстати, хотели лично познакомиться, но вкратце могу и я доложить.

— Можно и познакомится, — пожал я плечами, — а пока давай выжимку.

— Вкратце хозяин этого райского местечка почти банкрот. Долгов у него на три таких отеля, и должен он почти всем, кто в столице дает взаймы. Сыщики изумляются, почему он до сих пор на своих ногах ходит.

— А что, в Российской Империи принято аристократам ноги ломать? — удивился я.

Сидоров замялся, надеясь, что вопрос окажется риторическим. Я махнул рукой и продолжил разговор.

— Ноги его мне без надобности, а почему никто отель не отобрал? Место и впрямь изумительное.

— Очень уж сильно земля дешевеет. Я так понимаю, ждут, чтобы вовсе за бесценок взять, так чтобы Вешняков еще и должен остался. Ну так-то по любому будет. Слишком много наш мальчик проиграл.

— Значит, все дело в покере? — удивился я.

— Не только в нем, там еще и рулетка и скачки.

— Какой разносторонний молодой человек! — восхитился я.

— Но сейчас всего трое кредиторов осталось. Они все долги за треть, а какие-то и за четверть суммы скупают.

— Это хорошая новость. И все они хотят урвать наши «Вешние воды»?

— Больше всего хочет главный кредитор, скупивший половину векселей. Зовут его Иван Абрамов, он тоже — страстный игрок, но везучий. Мечтает устроить в пансионате центр развлечений, проводить турниры.

— Ну и пусть проводит, я же не против! Только в наших«Водах»! — Я потер руки в предвкушении, — досье есть?

— Детективы обещали мне переслать, но я бы все же предложил их навестить! — воскликнул Сидоров. — Видите ли, Яков Георгиевич, я для них — приятель, иногда — подрядчик. Но выкладываться они будут ради серьезного заказчика. А я пока в их глазах на такого не тяну.

— Можно и съездить, — кивнул я. — Сам не против с ними познакомиться, люди полезные.

И тут к нам в пентхаус вломилась целая делегация юристов. Я даже немного удивился, насколько их было много. Возглавлял вторжение неутомимый Ковальский, но почти сразу его оттеснила в сторону старушка Дегтярь.

— О, юный ягненочек здесь, — профессор увидела Сидорова и не слишком вежливо ткнула в него артритным пальцем. — И мы здесь. Зачем время терять?

— Вы хотите принять экзамен? Сейчас? — удивился я.

Профессора, а я понял, что делегация состоит исключительно из них, казались абсолютно пьяными. Вот что бесплатный бар делает с людьми.

— Я ожидал что вас будет немного меньше. Мы говорили о пяти экзаменах.

— Нам стало скучно! — засмеялась старушка. — Им тоже в Москве пить уже надоело. А тут воздух! Процедуры! Мы их позвали, и они приехали!

— И вы считаете, что в состоянии кого-то экзаменовать?

— Нет, — Дегтярь помахала перед носом пальцем с ярким не по возрасту маникюром. — Экзамены — это скучно. Арнольдик уже рассказал, что парень подготовился. А смысл его допрашивать? Мы хотим испытать его в бою!

— Практическая работа! — добавил своим девчачьим тонким голосом здоровяк Битюк. — Арни, я устал. Объясни им!

Ковальский принял дело в свои дрожащие руки.

— Первое! Яков Георгиевич, вы должны нам всем оплатить, иик, эту ночь! Номера! И напитки! Сидоров, иди сюда, юный ты мерзавец! Мы все тебя ненавидим, потому что ты выскочка! Да погоди ты, не вскипай! Мы полюбим, если ты сейчас состряпаешь идеальный!..

— Да-да, идеальный! — перебила его Дегтярь. — Ладно-ладно, молчу!

— Короче говоря, — вернулся в разговор «уголовник» Битюк. — Вся эта затея с этим экстерном, и этими взносами, и этим волшебным домом волшебного отдыха, все это волшебно, нет, другое слово, дурно, вот, дурно пахнет!

— С юридической точки зрения, — уточнил Ковальский.

— С нее, родимой! — кивнул Битюк и чуть не упал.

— И пари, — добавила Дегтярь. — Пари — это трудно! Его всегда можно оспорить.

— Но ты сейчас составишь договор, — закончил мысль Ковальский, — в котором все условия нашего со— … со— … соглашения, будут прописаны и так, что вся эта затея вдруг станет абсолютно, — профессору явно понравилось это слово, так что он его повторил несколько раз, — абсолютно, абсолютно, то есть совсем законной.

— Составишь договор, к которому никто из нас не придерется, завтра же получишь диплом, послезавтра — адвокатскую лицензию. Комиссия, если что, вся здесь! — подытожила Дегтярь.

— Нас все устраивает, — сказал я. — Одно уточнение: ему буду помогать я.

— А какая от тебя польза? — удивилась старушка. — Нет, — она обвела рукой пентхаус, — за это все спасибо. Но контракт-то причем? Ты же не юрист!

— Не юрист, но у меня есть жизненный опыт, — пояснил я. — Мне приходилось заключать договора и похлеще этого!

— Да пусть помогает! — пропищал Битюк. — Что нам жалко, что ли! Пусть готовятся. А мы пойдем и выпьем! Ты же платишь, дружище? — здоровяк потрепал меня по плечу.

— Мой дом — ваш дом, — ответил я.

Банда, пошатываясь и хихикая, удалилась. Мы же со студентом схватились за ноутбук.

Через три часа юристы вернулись. Мне даже показалось, что они немного протрезвели. Неудивительно, от них пахло свежим морозным воздухом.

— Ну как успехи, Сидоров? — поинтересовался Ковальский.

Я шлепнул робевшего студента по спине, и он протянул пачку с пятнадцатью комплектами распечаток.

— Извольте ознакомиться, дамы и господа!

— А вы шустро! — удивилась Дегтярь. — Давайте, ознакомимся.

Честно говоря, я не рвался делать за Сидорова всю работу. Мне тоже хотелось посмотреть, как он справится с контрактом. Уверен, что на моей службе ему предстоят задачи и посложнее.

Хихикая, они разобрали копии, через полчаса Дегтярь встала и заявила:

— Мне нужно кофе.

— Согласен, коллега, — поднялся и Битюк.

— Мы сейчас вернемся, — подытожил Ковальский, и вся банда удрала в чайную.

Еще через час вернулся только Арнольд Вениаминович.

— Ладно, студент, — заявил он мрачно. — Завтра в пять часов приезжай в Университет, получишь диплом. Тебе даже корочки изготовят, везунчик. И подпишешь протокол, послезавтра станешь адвокатом. Вот черт ранний, — выругался Ковальский, — даже протрезвели все из-за тебя.

— Ну так пейте дальше! — пожал я плечами. — Кто вам мешает?

Ковальский удалился.

— Алексей Петрович, звони детективам, поехали знакомиться, — скомандовал я.

Когда студент подтвердил, что нас ждут я велел Алисе заказать нам такси

— Хочешь посмотреть на детективов, ученица? — спросил я ее. — Тогда собирайся, выдвигаемся. Мы же будем притворяться солидными господами? Тогда надо зайти, посмотреть, что в местном бутике есть из хороших костюмов.

— День постепенно налаживается! — воскликнула Алиса.

Детективное агентство называлось «Барсуков и Лейбниц». Посмотрев на них, я решил, что Лейбниц, маленький старичок в пенсне, — аналитик, а двухметровый усач Барсуков — оперативник, но с этим сыщиками ничего нельзя знать наверняка.

— Ну-с, и кто это у нас? — прищурился Лейбниц, рассматривая нас в свою «оптику». — Костюмчик для нас прикупили? Похвально, похвально! Сидит слишком хорошо для готового платья. Но не шили, не шили.

— Кто про что, а Самуэль про тряпки, — расхохотался Барсуков густым басом. — Приятно познакомиться, приятель! — верзила хлопнул меня по плечу, видимо притвориться важным господином у меня не вышло. — Меня Виталиком зовут. Этот зануда — Самуэль Лазаревич.

«А ведь эти прохвосты должны уметь подделывать документы, — пришла мне в голову шальная мысль. — Интересно, они любят выпить?»

— Вы выполнили для нас уже два заказа, — сказал я вслух. — Мне кажется, это начало большой дружбы. Но точнее мы это узнаем, когда вы покажете нам досье на кредиторов нашего безалаберного Вешнякова.

От детективов, с которыми я расплатился сразу и наличными, что их безмерно порадовало, я отправился по первому адресу. Ехать опять пришлось за город, и я всерьез задумался о покупке собственной машины, потому что на такси по российским просторам не наездишься.

Помещица Шуршунова жила далековато от Москвы и уж точно не по соседству с «Вешними водами». Зачем ей в таком случае загородный отель, понятия не имею, возможно он ей и не нужен, а долги его она скупала по дешевке, повелась, так сказать, на скидку.

О въезде в ее владения нас оповестил покосившийся столб с табличкой. К дому мы подъехать не смогли, расчищена от снега была узенькая тропочка. Я строго велел таксисту ждать, обещав щедро вознаградить за неудобство. Найти транспорт в таком захолустье не представлялось возможным. Но и я не собирался тратить на помещицу много времени. К визиту я подготовился заранее, остановившись у свалки по дороге. Там я нашел достаточно материала, чтобы воплотить свою задумку.

Пожилой слуга в потрепанной одежде провел нас в гостиную, но большого интереса не проявил. Не слишком просторная зала казалась еще меньше из-за многочисленных сервантов, горок, этажерок, невесть каких еще шкафчиков и витрин, наполненных фигурками. Всегда приятно, когда у человека есть цель в жизни.

Шуршунова посвятила себя собирательству, витрины ломились от тарелочек, чашечек, статуэток, но царствовали в гостиной слоны. Прежний Беринг помнил о традиции держать в доме набор из семи фарфоровых слоников. У помещицы таких наборов было не меньше сотни. Далеко не все они были сделаны из фарфора. Мне, например, понравился малахитовый комплект. К счастью, об этой пламенной страсти меня предупредили Лейбниц и Барсуков.

Хозяйка позволила мне в одиночестве, точнее в компании Сидорова и Алисы, погулять среди витрин. Молодежи, правда, быстро стало скучно. Но я получил определенное удовольствие скорее антропологического толка — я всегда интересовался человеческими странностями и слабостями. Когда, неожиданно для себя, я набрел на книжный шкаф, наполненный правда альбомами с описаниями коллекций конкурентов, Шуршунова, наконец, соизволила уделить мне время.

— Любуетесь, молодые люди? — спросила она, подкравшись со спины, незаметно, как ей казалось.

Впрочем, Сидорова ей удалось напугать, он подскочил на месте чуть ли не на метр. Я положил ему руку на плечо, а то мало ли какие танцы придут ему на ум.

— Анфиса Афанасьевна, — отвесил я хозяйке небольшой поклон, который уместен при встрече аристократов равных по статусу, — я счастлив, что вы нашли для нас пару минут своего драгоценного времени.

Про равенство я немного погорячился, одета старушка была не то, чтобы бедно, но вещи ее, некогда хорошего качества, не выдержали схватку со временем. Поеденная молью шаль укрывала плечи в ситцевой блузке, не мытые волосы собраны в пучок, и во всей гигантской коллекции барыни не нашлось красивой заколки вместо пластмассовой чепухи у нее на затылке.

— Чем обязана, — Шуршунова протянула мне руку, которую мне пришлось слегка пожать.

— Наслышан о вашей коллекции, не мог удержаться, чтобы не ознакомиться с ней лично! И конечно мы не с пустыми руками! Алексей Петрович, будьте любезны!

Сидоров протянул хозяйке торт.

— Не напоите ли вы путников с дороги чаем? — улыбнулся я. — День нынче морозный.

— Будьте любезны к столу, — барыня явно обрадовалась, что мы пришли со своими сладостями.

Я сразу понял, что экономят в этом доме на всем, кроме слоников, так что, когда мы проследовали в столовую, в которой сервантов было не меньше, но слоники все же уступали в численности сервизам, я достал из бездонной сумки бутылку итальянского ликера лимончелло.

От этого дара сердце барыни окончательно растаяло.

— Так что же вас ко мне привело, Яков Георгиевич? — поинтересовалась хозяйка, когда мы утолили первый голод моими лакомствами и жидко заваренным чаем.

— Слышал я краем уха, что вы вошли в положение юного помещика Вешнякова. Мне тоже исключительно жаль мальчика, в таком возрасте и отдаться пагубным страстишкам.

— Бедный, бедный ребенок, — поддакнула охмелевшая барыня.

— Так уж вышло, что я в данный момент проживаю в «Вешних водах».

— Так дорого же там безумно! — ахнула Шуршунова.

— И не говорите, — с грустью согласился я. — Но мест чудесное. И стало мне любопытно, имеете ли вы интерес к пансионату?

— Ох, да помилуйте! — всплеснула руками хозяйка. — тут и усадьбу-то в два дома и один сарай содержать никаких денег не хватит, а там такая махина! Но уж больно дешево ростовщик долги эти предлагал. А там, даст бог, удастся уступить бумаги повыгоднее! А у вас какой интерес в этом деле? Никак выкупить «Вешние воды» задумали?

— Может и задумал, — пожал я плечами. — От цены зависит. Если уж вы долг по дешевке заимели, с какой наценкой мне перепродадите?

Я точно знал, что векселя ей за четверть цены достались. Я, наверное, согласился бы ее затраты в полтора раза перекрыть. Но «согласен» не означает «хочу». Когда я эту сумму озвучил, барыня сразу похолодела, стала ныть, какой такой роскошный залог у бумаг. Я изобразил, что тема мне наскучила и прошелся вдоль витрин.

Там мигом высмотрел вещицу, которая и протянула нить к дальнейшим переговорам.

— Знакомый камешек, — я указал на один из сервантов. — Видел такой в Петербурге. Редкая вещица, мало у кого есть такая.

Тут я немного соврал, в новой жизни до Питера я пока не добрался. Но те же сыщики мне намекнули, что несколько камней в Россию просочились. Речь, конечно, шла об отходах моих операций — айсера и стоунера. Шуршанова где-то как раз крохотный осколок каменного стекла и раздобыла. Много я их на Сицилии оставил.

— Такая удача, удача, — радостно загомонила барыня. — знакомая мне долг вернула. Денег у нее нет, зато этакую редкость раздобыла, я не удержалась, приняла!

— Так уж вышло, дорогая Анфиса Афанасьевна, что и мне один коллекционер долг вернул, — и снова я соврал, только незачем бедной женщине лишние подробности знать.

С этим словами я вытащил из сумки стеклянного носорог размером с ноготь большого пальца. Из ледяного стекла, конечно. Разумеется, он был обернут в шелковый платок, и доставал я его аккуратно, голой рукой не прикасаясь. С Шуршуновой от счастья чуть припадок не случился.

— Я и подумал, у вас пустой долг, который гроша стоить не будет, когда Вешняков на банкротство подаст. А он уже к процедуре готовится.

Это как раз была чистая правда, о том, что парень банкротится, мне сообщил Лейбниц.

— Я к безделушкам равнодушен, но знаю, что в кругах любителей такие штучки ценятся покруче картин рафаэлитов. Может быть, поменяемся и оба будем счастливы?

— Прелестная вещь, — Шуршунова, кажется, пребывала на грани инфаркта. — но больно уж мне бумаги жалко. Живые же деньги отдала!

Я пожал плечами и достал новый сверток, в котором обнаружился носорог побольше. Тоже, конечно, из айсера. Барыня потеряла дар речи, крутилась вокруг фигурок, разве что не облизывая их. Я же решил еще облегчить ей муки выбора и достал третью, еще побольше. Так я «мучил» барыню, пока на столе не выстроилась шеренга из семи фигурок, самая большая из которых размером походила на мой кулак.

— Ну же, Анфиса Афанасьевна! Мы с вами понимаем, что этот набор стоит больше, чем ваша усадьба и «Вешние воды» вместе взятые. Если мы с вами не договоримся, я продам их на аукционе и вернусь к вам с деньгами. Или не вернусь, выкуплю пансионат после банкротства еще дешевле.

Она все медлила с решением, кряхтела что-то, но и глаз с носорожиков не сводила. Мне надоел этот цирк, я начал собирать фигурки и убирать их в сумку. Тут-то Шуршунова и встрепенулась.

— Да берите, голубчик, векселя эти проклятые. Зачем они мне сдались? Только зверьков этих не убирайте, уж больно они красивые!

Я дал знак Сидорову, и он быстренько составил договор об обмене. Шуршунова позвонила знакомому стряпчему и переслала фотографии документа. Через пятнадцать минут ее юрист связался с моим, и они быстро довели соглашение до ума.

Я забрал векселя и выдал Шуршуновой ее приз, предупредив, чтобы не трогала руками. Она уже не обращала на нас внимания, слуга проводил нас к выходу. К счастью, таксист нас дождался, хотя и не в машине, они со слугой свои чаи распивали.

Следующая стадия торгов нуждалась в помощи наших сыщиков. У меня созрел очередной коварный план, и мы поехали в агентство.

— Честно ли это, Яков Георгиевич? — спросил меня вдруг Сидоров.

— Что вас смущает, Алексей Петрович? — искренне удивился я.

— Разве мы не «кинули» эту старушку? Да, она помешанная коллекционерка, но вы эти дебильные статуэтки на моих глазах из говна и палок сделали за пять минут. Простите меня, я на вашей стороне, но не опротестует ли она сделку? Ну и хорошо ли так поступать, меня такие вещи, еще раз простите, волнуют!

«Эх, Сидоров, Сидоров!», — подумал я.

Глава 14

Студент, хотя так его называть уже не было смысла, с моей помощью он только что окончил вуз, сам испугался своей наглости. Можно было бы напомнить парню, что этические дилеммы его не волновали, когда я совал взятки преподавателям. Но в его словах был смысл, а значит, они стоили ответа.

— Это сразу два вопроса в одном, — начал я издалека. — Сперва разберемся с юридической стороной. Возьми свой красивый смартфон и найди, сколько за такие фигурки могут просить, например, на аукционе. А если найдешь их в рознице, ты выиграл. Подскажу: материал называется «айсер».

Сидоров бросился выполнять приказ. Довольно быстро он начал пораженно ахать и охать, а через четверть часа отложил гаджет.

— Ну ничего себе! — воскликнул он. — Я и не предполагал, что оно настолько дорогое.

— А значит признать сделку ничтожной будет нелегко, так, юрист?

— Простите. Яков Георгиевич, — залопотал Сидоров.

— Отсюда проистекает ответ и на второй вопрос, касаемый этики, — продолжил я с холодной улыбкой, — точнее, насчет говна и палок. Одну сторону мы уже рассмотрели: старушка получила за свои вложения не фикцию, не воздух, а вещь ценную, хотя и бесполезную в быту. Но если бы мы обменяли векселя на картину Шишкина, ты бы не возмутился.

— Да я же… — начал блеять юрист, но я его прервал.

— Знаю, но прояснить стоит. Этот материал уникален. Я — единственный человек на этой планете, способный создавать как его самого, так и предметы из него. Он, кстати, не поддается обработке, даже я могу придать ему форму только в момент создания. Как ты считаешь, стоят ли уникальные умения таких денег?

— Стоят, — прошептал Сидоров.

— Если уж на то пошло, Шуршунова, которую ты с таким пылом бросился защищать, добыла векселя за бесценок, пользуясь бедственным положением того самого Вешнякова. И продать нам бумаги со вполне ощутимой прибылью в пятьдесят процентов она отказалась, надеясь, что удастся выжать разоренного юношу по максимуму.

— Я понимаю, Яков Георгиевич!

— Тогда самый важный вопрос. Я всегда отдаю себе отчет в этичности моих действий. Ты или доверишься мне и будешь помогать всеми силами, или нам стоит расстаться прямо сейчас. Долг за твое образование я на тебя не повешу. Но и бесед о морали у нас с тобой впредь не будет.

— Я с вами! — воскликнул Сидоров. —простите меня.

— И я жду, Алексей Петрович, что домашнюю работу вроде выяснения реальной стоимости товара, который мы предложим обществу, а таковых будет много, очень много, ты выполнишь без моего указания. Я тебе не Ковальский, у нас будут серьезные задачи. Я умею много такого, что не умеет здесь никто, да и остальное могу сделать лучше.

— Да-да, я уяснил!

— Отлично, закрыли вопрос. Еще только одно! Не заводи разговоры при посторонних. Я смог сделать так, что таксист не слышал ни слова из нашей интересной беседы. Но в дальнейшем учитывай, что у него есть уши.

— Виноват, Яков Георгиевич, учту, конечно.

— С этими «виноват» тоже завязывай. Я сказал, ты услышал, движемся дальше.

Я снял сферу безмолвия и наклонился к таксисту.

— А скажи, голубчик, где лучше покупать подержанные машины? Меня не столько состояние интересует, сколько выбор, и чтобы не ворованная была.

— Тут одно из двух, барин! — мигом откликнулся водитель. — Можно на рынок смотаться, а можно и в Сети поискать.

Он назвал пару рынков, один из них находился на полпути к «Вешним водам».

— А если я хочу совсем убитую тачку, может быть после аварии?

— На рынке вряд ли, — поджал плечами таксист. — Тут уж надо по автомобильным кладбищам шарить. Ну или по платным стоянкам прокатиться, многие часто не решаются сразу тачку выбрасывать, даже если она в металлолом превратилась. Ну или ждут, пока страховая вокруг машины покрутится.

— Понял тебя, дружок, благодарствую.

Так мы доехали до детективного агентства. В очереди на торг нас ждала еще одна дама, наш следующий кредитор. Звали ее Варвара Перепелкина, купеческого происхождения, в деньгах вроде бы не нуждалась, но и операциями вроде покупки векселей за бесценок не брезговала. Сыщики добыли про нее интересную информацию.

В свои сорок пять лет дама дослужилась до высокого положения в одном тайном обществе. Ирония в том, что занималось оно Предметами, как в этом мире дилетанты называли артефакты. Называли эти собиратели себя Белками.

На мое счастье, Лейбниц и Барсуков уже несколько раз сталкивались с этими запасливыми грызунами, так что поручил им сразу два задания. Первое: выяснить, какие артефакты интересуют Белок в первую очередь. Второе: намекнуть, что у меня такое чудо имеется. Если я попробую сам прийти к Варваре с криками «возьмите у меня Предмет», скорее всего нарвусь на жуткое недоверие. А вот если она сама за мной побегает, беседа наладится.

Вызвав очередное такси, мы отправились на тот рынок, что нам рекомендовал предыдущий водитель, и которое располагалось по дороге к пансионату. Хороший рынок, очень-очень хороший рынок! Я ходил по рядам, высматривая автомобиль себе по душе.

— Шеф, посмотрите какой крайслер красивый! — Сидоров постоянно тыкал пальцем в какое-то приглянувшееся ему чудо техники. — Давайте поторгуемся, уверен, что мы сможем выбить из него цену!

Юрист на самом деле впечатлился переговорами с коллекционершей, особенно после того, как я развеял его моральные сомнения. Продавец, если он оказывался рядом, улыбался в тридцать два, хотя это неточно, зуба и клялся всеми святыми, что мы договоримся в лучшем виде.

Но я гордо отворачивался, на вопросы Сидорова «почему», отвечал:

— Она слишком хороша! Почти новая!

— Ей почти пятнадцать лет! — изумлялся юрист, но я уже шел дальше.

Наконец я обнаружил автомобиль, который меня заинтересовал. Это был мерседес Е-класса, «глазастый», то есть с круглыми фарами, что напоминало милое сердцу ретро. Кроме внешности меня привлекло состояние машины: она сгнила от капота до багажника почти полностью. Прибежавший продавец завел ее с пятого раза, заставив выхлопные трубы, коих из чуда техники торчало аж две, яростно чихать черным дымом.

Я спросил продавца в лоб, не ворованная ли она, и тот ответил, что уж с этой стороны все чисто. Я как Видящий Правду ему поверил, но все же поручил Сидорову порыться в сети и найти предысторию автомобиля. Ему удалось проследить путь от автосалона до рынка. Да, долгий и тернистый, но без угонов.

Дальше мы весело торговались, а когда продавец выбил лбом третью вмятину на капоте, я решил, что цена адекватная. Не подумайте, я пальцем его не тронул, он этот сам от отчаяния, причем мысленно, а не наяву.

Я выдал Сидорову нужную сумму наличными и отправил оформлять документы. Сам же погрузился в карту и начал искать источник материала для ремонта. К моему разочарованию автомобильного кладбища поблизости не было, но я нашел поблизости обычную свалку. Рынок предоставлял услуги эвакуатора, который я радостно нанял, и когда Сидоров вернулся, мы отвезли наш новый автомобиль буквально на помойку.

Свалка оказалась ограждена заборчиком из ржавой сетки-рабицы на асбестовых столбах. Внутрь мы заезжать не стали, я заметил там слишком много любопытных глаз. Сгрузили машину на засыпанную снегом обочину.

Там я по-быстрому сотворил чехол, чтобы не смущать редких прохожих, мы с юристом накрыли мерседес, и я запустил заклинание «диагностика». Естественно, новую игрушку я окружил сферой невнимания.

Неподалеку от свалки обнаружилась станция, где останавливались пригородные электрички. Мы прогулялись туда. Прошелся по рынку возле нее, не потому, что хотел чего-то, а просто чтобы поглазеть, как люди живут в стране.

Невольно стал свидетелем бурного обсуждения, в котором участвовали три старушки-покупательницы и еще одна — продавщица картошки и прочих корнеплодов. Я охотно присоединился к разговору. Оказалось, что дамы возмущаются той самой свалкой, у которой я бросил машину.

— Сейчас зима, хоть от вони можно передохнуть! — вздохнула одна из них.

— А летом опять начнется, — поддержала ее продавщица. — Как торговать-то, когда у тебя под носом такие «ароматы».

— Раньше маленькая была! Увозили мусор куда-то, но уже года три как растет и растет! Растет и растет! Скоро все окрестности гнильем затопит!

Я отошел в сторону и позвонил Алисе.

— Дело есть! Поройся в Сети и выясни мне все, что касается уборки мусора в Российской Империи! Как собирается, куда и как вывозится, что с ним потом делают. Что с переработкой — самое главное. Подготовь мне справку.

Потом я подозвал Сидорова и велел ему заняться тем же — узнать, кто занимается мусором, кто отвечает за свалки или кому они принадлежат, как получить лицензию, если она нужна, и для чего. Короче говоря — может ли парень с улицы вроде меня получить помойку в свое распоряжение.

Мы вернулись к машине, диагностика подошла к концу, естественно оповестив меня, как все ужасно. Но это я и сам знал, а теперь мне все разложили по полочкам.

Я решил основательно доработать заклинание реставрации. Каждый узел в машине пришлось выделить в отдельную ветвь. Для него был создан идеальный образ, заложенный конструкторами. В перспективе можно заменить его на более удачное решение, взяв, к примеру двигатель или коробку передач из другой машины, проработав его адаптацию к общему устройству автомобиля.

Сам двигатель тоже можно разделить на составные части. Но это в будущем, если я поставлю реанимацию убитых машин на поток, то и заклинание можно дорабатывать бесконечно.

Пока же я наложил образ идеального мерседеса этой модели. Откуда я его взял? Ну так он уже существует в машине, как и любое сложное устройство, да и вообще любая вещь, созданная кем-то, автомодиль несет в себе информацию о проекте.

Итак, для каждого агрегата была поставлена задача перейти в идеальное состояние. Для этого на свалку я направил параллельную диагностику, разыскивая там нужные для реанимации материалы. Как я уже говорил, мне нужно железо в любом состоянии, в машине оно превратится в превосходную сталь, именно такую, какая нужна по проекту. В дальнейшем можно назначить другие сплавы, но мне понадобится химик-эксперт, разбирающийся в местных технологиях.

Реставрация — дело небыстрое. Я проверил сферу невнимания, дополнил ее сторожевым заклинанием, вдруг все же кто-то это самое внимание обратит. После этого мы с Сидоровым вернулись в «Лазурь». Юрист уже не дрожал как осиновый лист, когда его тащили через порталы. Скоро ко всему привыкнет.

Надавав команде заданий, я перенесся в трешку на Большой Калужской. В одной из комнат я оборудовал рабочее место ювелира. Получилось даже лучше, чем у Питера, места в московской квартире нашлось больше, да и опыт сказался.

Про третьего кредитора также скопилось изрядное досье. Иван Абрамов, дворянин без титулов, страстный любитель покера, не имевший проблем с деньгами — единственный, кто скупил векселя Вешнякова не ради абстрактного обогащения. Он действительно хотел заполучить пансионат. Там, по его мнению, вышел бы отличный игровой клуб, чего в Москве устроить не получилось бы — Император не приветствовал казино в столице.

Слабости у Абрамова я нашел две. Раньше он слыл изрядным бабником, но не так давно встретил любовь всей своей жизни и остепенился. Девушка его — настоящая светская львица. Вторая черта, способная мне помочь — богатая фантазия нашего игрока. Деньги его действительно не интересовали, сказалось богатое наследство, которое он в отличие от Вешнякова не проиграл, а преумножил. Впрочем, организация турниров, в отличие от самого покера, — дело прибыльное. Зато на турнирах, которые он устраивал, Абрамов обожал интересные ставки и охотно выкупал необычные заклады.

Скрестив эти две идеи, я и решил пойти по проторенной дорожке: изготовил из остатков золота и платины гарнитур. Вместо драгоценных камней я использовал кое-что интересное, ради чего опять перенесся к свалке в поисках ингредиентов. Камни, что я в итоге создал, не имели аналогов во всем известном мне мироздании.

В качестве основы я взял несколько огненных камней, попытался один из них обернуть ледяным стеклом, но результат не просто превзошел самые смелые ожидания, он чуть не снес весь поселок. В каменное стекло обернуть огонь удалось без особых проблем. Полученный гибрид внешне почти не отличался от полюбившегося бомонду стоунера, но замечательно светился сам по себе, даже в темноте. Если Ваня откажется заполучить такие украшения для своей пассии, я уж и не знаю, чем ему угодить.

Также я сделал несколько заготовок для будущего артефакта, только еще не понял, какого именно. Точнее хотел сделать, но понял, что благородные металлы у меня заканчиваются. Я полез в сеть, пытаясь понять, где в Москве можно пополнить запасы. Выяснил, что в Щелково есть завод, занимающийся переработкой драгоценного лома.

Интересно, кстати, где они этот лом берут. Наверняка есть пункты приема, а стало быть, и мне стоило бы такой пункт открыть. На свалку тоже, наверное, попадает какое-то количество ценностей, но сомневаюсь, что много, все же люди не склонны выбрасывать золото и платину на помойку.

Я порылся еще немного и нашел новую идею: лом сдают в ломбард, а стало быть его можно выкупить чуть дороже, чем это делает завод.

Проблема возникла одна: никто не хотел работать в новогодние каникулы. Да и время шло к вечеру, пока я доберусь до Щелково, вовсе стемнеет, все закроется. Сеть подсказала, что одна скупка все же открыта в центре города почти по соседству с «местом боевой славы» — отелем Мариотт Тверская.

Вызвал такси и домчался туда мигом. За прилавком сидела усталая полная женщина. На ее лице было написано, что в этот день ей хочется оказаться где угодно, но не на работе. Впрочем, мое появление ее немного развлекло, так что на охотно согласилась мне помочь, и вскоре завалила меня дешевыми и бракованными побрякушками. Золота и серебра я выкупил достаточно, платины, увы, нашлось гораздо меньше. Придется в итоге ехать на этот завод, но сильно позже. Я даже попробовал на вкус малодушную идею ограбить этот завод. Но потом все же спросил милую женщину, нет ли у нее обычных платиновых украшений. О чудо, она нашла в загашнике несколько цепочек. Для моих целей должно было хватить.

Я все же зашел в банк, раз уж оказался по соседству, и прикупил там пару слитков золота, хотя его и в виде лома вроде как хватало. Увы, но платины у них не было.

Ситуация осложнилась вот чем: чтобы что-то купить, я должен был стать клиентом банка. Прежний Беринг таковым не являлся. К счастью для меня в этот день народу не было, так что меня довольно быстро оформили. Чтобы им было повеселее меня обслуживать, я открыл долларовый счет, на который внес десять тысяч, а еще пять поменял на рубли, часть забрал наличными, часть оставил на карте, которую мне еще только должны были сделать.

С этих денег я и купил слитки. Я начал расспрашивать операционистку, можно ли заказать у них платину. Оказалось, что можно, но сильно заранее. Мы наконец решили все формальности.

Девушка спрашивала на какой адрес мне привезти карту, они могут послать курьера. Я, конечно, отказался. Во-первых, не хотелось ждать его полдня. А во-вторых, куда его приглашать? На Большой Калужской я сейчас бываю редко, в «Вешние воды» — глупо, они еще мне не принадлежат, да и там я не сижу безвылазно. Даже наоборот, я собирался ближайшие дни вести активный образ жизни и метаться по Москве и окрестностям как электровеник.

В итоге договорились, что я сам заеду, когда они пришлют мне на смартфон оповещение о готовности. На этом мы закончили, я отправился в кассу, где у меня забрали доллары, а взамен выдали слитки и наличные рубли.

Я уложил все эти богатства в сумку, когда здание ощутимо тряхнуло. В банке погас свет. Я почувствовал движение старой доброй магии. Амулет абсолютной тьмы, я сам изготовил таких достаточно много, они полезны при специальных операциях. Но тратить такую мощь на банальное ограбление банка? Какая неимоверная глупость!

Я вышел из кабинки. Даже мои непростые глаза не могли ничего разобрать в этой тьме, но магическое зрение, конечно же, не подвело. Смутные тени метались по операционному залу. Я почувствовал, как к моему горлу прижалась холодная острая сталь. Кто-то попытался сорвать сумку с моего плеча.

— Комбо, — раздался тихий шепот в моем левом ухе. — Мы наслышаны о чудике, который обвешан Предметами как елка игрушками! А чудик еще и за деньгами пришел! Какой чудесный-расчудесный день!

Глава 15

История повторяется: опять мне кто-то приставил к горлу артефактный нож. Ну хоть не такой опасный, как у Питера. Воришка не успел заметить, как я вывернулся у него из-под руки, а потом за шкирку утащил сразу на второй слой Тени. И вот это он оценил! Кинжал я реквизировал, спички детям не игрушка!

— Геккончик! — я с удивлением разглядывал извивающегося в моей руке рептилоида. — Когда такие, как ты, успели переквалифицироваться из контрабандистов в грабителей?

Спросил я его, конечно на снейпере, и мне кажется, он оценил, по крайней мере завертелся еще сильнее. Но я крепко держал его за шиворот.

— Опусти! Отпусти! — завизжал маленький ящер. — Я здесь умру!

— А ты хочешь жить, геккончик? — грабитель усиленно закивал. — Тогда отвечай на вопросы. И лучше не мешкай. Второй уровень — не курорт. Здесь надо уметь выживать. Я — умею. А ты — явно нет.

— Что ты хочешь знать, человек по имени Беринг? — прошипел геккон.

— Ты знаешь, кто я. Откуда?

— Мы получили информацию, что ты владеешь Предметами! Мы решили проверить!

— Кто такие «Мы»? — решил я уточнить, хотя в принципе и сам догадался.

— Мы любим Предметы! Мы ищем Предметы! Кто-то рассказал про тебя Белкам! Мы должны получить все, а не они!

— Конкуренты значит? — усмехнулся я. — Они называют себя Белками, метафора ясна: они тащат в дупло орешки. А вы тогда кто? Хомяки?

— Я не скажу! — попытался гордо вздернуть подбородок ящер, но это трудновато, когда тебя держат на весу за ворот.

— Бросить тебя здесь? Будешь мертвым ящеро-хомяком.

— Мы — Кобры! — быстро ответил геккон.

— А в чем смысл? — удивился я, — Не понимаю.

— Кобры красивые! — пояснил мне ящерка. — Что тут понимать?

— Ну да, ну да, — пожал я плечами, — у каждого свои кумиры. Ладно, это все — лирика. Сейчас будет очень важный вопрос: как вы меня нашли? Я зашел сюда абсолютно случайно, час назад и сам не знал, что поеду в центр.

Меня терзали смутные сомнения, что местные собиратели сокровищ умеют выслеживать артефакты, даже упрятанные в стазис. Я бы, например, не справился. Но есть существа с очень специфическими умениями, да и поведение моей карманной черной дыры заставило пересмотреть многие постулаты.

— У нас есть оракул! Он сказал, что человек с Предметами будет здесь. Мы смотрели, мы увидели тебя. Мы напали! Мы не знали, что будет сложно! Если бы знали, поговорили бы.

— Жадные вы какие-то! Могли бы и поторговаться, возможно и подружились бы.

— Опусти, и мы подружимся! Обещаю! Иначе будет война. Белки плохие, им доверять нельзя! Тебя кто-нибудь умрет*! Становись коброй, будем собирать Предметы вместе!

* не опечатка

— А дружки твои — тоже гекконы?

— Нет! Они даже не Кобры! Бандиты, их наняли отвлекать. Полиция заберет, нельзя баловаться в центре!

Геккон вдруг подозрительно затих. Кажется, ему совсем поплохело. Я внедрил в его ауру метку, по которой смогу его выследить, и вытащил на физический план. Заодно проверил, чтобы у него не слетела человеческая маскировка. Нам только скандалов с чужими расами не хватало.

В зале все еще царила тьма. Нас с ящеркой не было всего пару минут. Я заблокировал двери, потом подкрался к бандитам, которые орали в сторону операционисток, требуя денег. Смысла в этом ограблении не было вовсе, девушки давно попрятались под стойку, да и денег у них не было, все в кассе, укрыты за бронебойным стеклом. Я оглушил одного, а затем и второго громилу, потом изъял артефакт, наводящий тьму. Ну и очки, позволяющие бандитам видеть хотя бы что-то — тоже магическая оптика, но адаптированная под обычных людей, отправились ко мне в сумку.

Под дверьми уже освещали улицу мигалки полицейских машин. Я с ними общаться не собирался, так что с места перенесся обратно в квартиру на Большой Калужской. Я не закончил делать заготовки, к тому же мне хотелось подумать в одиночестве.

Детективы свою работу выполнили даже быстрее и лучше, чем я рассчитывал. Информация поступила к Белкам и просочилась к их конкурентам. Я правда не ожидал, что они сходу перейдут к таким решительным мерам.

Когда я расспрашивал геккона о том, как они так быстро меня разыскали, я предполагал, что они выследили меня от квартиры — это единственное имущество, записанное на мое имя. Лучше бы мне не иметь таких очевидных привязок, раз уж вокруг меня начинает бурлить криминал. А с другой стороны, пусть бурлят. Я начал пускать корни в родную землю и готов начать реагировать на агрессию жестко.

Я послал птичку-шпиона следить за геккончиком, возомнившим себя коброй. Задача — выйти на штаб-квартиру змеиного ордена, а в идеале — на их склад артефактов. Опять же из соображений «спички детям не игрушка» стоит держать магические ресурсы под контролем. В этом и заключается ирония судьбы, я бы нашел общий язык с Инквизицией, если бы они выбрали вменяемую политику и не легли как послушная рабыня под завров. Ну и конечно игры с паразитами до добра не доводят.

Я позвонил детективам и получил от них список артефактов, которые Белки мечтают добыть. Кое-что я мог изготовить прямо сейчас, а что-то, многое, скопилось в моей коллекции. Одни закрома лжеохотников под предводительством Даграна чего стоят!

Осталось дождаться звонка от Варвары Перепелкиной, не самому же мне к ней бежать. Пока у меня возникла пауза, я решил быстренько смотаться, проверить моих демонов. К сожалению, я мог пробраться в их мир только через чистилище, в которое превратился ад Кали. Путешествие вышло не из приятных, но я бывал в местах и похуже!

Полковник и Эльза медитировали. Я проверил и с радостью убедился, что их энергетика восстанавливается.

— Как ваши дела? — спросил я. — Не скучаете?

— Здесь так спокойно, принц, — Эльза расслабленно улыбнулась. — Мы уже отвыкли, что вокруг не бурлят страсти. Ты хочешь нас забрать?

— Я могу, если вы хотите. Я потому и спросил, не заскучали ли вы? Но и торопить не собираюсь.

— Если мы тебе срочно не нужны, — заявил Полковник, — мы бы пожили тут еще пару дней.

— Как скажете, — улыбнулся я. — Я привез еще всякой еды, фруктов, овощей, хлеба и сладкой выпечки. Скоро еще раз заскочу, проведаю.

Я вернулся в Лазурь, где меня ждали Алиса и Сидоров.

— Тебя какая-то дамочка добивалась, — сообщила ученица, — раз этак десять. Очень просила перезвонить.

Я включил свой телефон, а там целая гора неотвеченных звонков. Ну что ж, очевидно, Варвара проснулась. Возможно, даже узнала, что мной заинтересовались конкуренты.

Хотел ей набрать, но тут заявился Сидоров. Он плотно поработал над моими поручениями.

— Яков Георгиевич, — начал он, раскладывая на столе бумажки. — Главная задача, как я ее понимаю, — фирма-прокладка, имеющая лицензию на торговлю с иностранными компаниями. Получить такую лицензию не так просто, но, на наше счастье, выдают ее не человеку, а на юридическое лицо.

— То есть ты предлагаешь купить такую фирмочку? — догадался я.

— Совершенно верно. И есть два пути, по каким можно пойти. Первое — найти абсолютно левые компании, которые создаются для мгновенной передачи. Это, наверное, самый простой и дешевый вариант, но я уверен, что надзирающие органы все такие пустышки знают. Второй путь: найти организацию, которая вела реальную деятельность, но не потянула. Сейчас таких тоже немало, времена не самые легкие, с Западом у нас заметное охлаждение. А торговать с Востоком надо еще суметь. Нам, как я понял, именно на Европу надо ориентироваться.

— На первом этапе — именно так. А если мы все же развернемся на Восток, нужна какая-то другая лицензия?

— Вовсе нет, есть свои тонкости, лучше бы счет открыть в филиале соответствующего банка, например Китайского или Японского, тогда платежи проще проводить, но это технические тонкости, вы когда себе бухгалтера найдете, он подскажет, как лучше сделать.

— Главное: две разных конторы приобретать необязательно?

— Нет, хватит одной. Я немного пошарил в Сети и пообщался со знакомыми. Вот три компании, которые собираются банкротиться. Можем купить их за бесценок, но на всех висят какие-то мертвые активы и даже долги.

— Ты отобрал три? — меня начало утомлять затянувшееся вступление. — Рассказывай, кто есть кто.

— Первая контора — оптовая торговля продуктами. Закупают в Латинской Америке, но через европейскую прокладку крупы, масло растительное и прочее. Там много позиций, вот справка, я подготовил.

— А зачем так далеко ездить? — искренне удивился я, просматривая список. — Разве все это не растет в России или у ближайших соседей?

— О, — взмахнул руками Сидоров, — я поговорил с людьми! Возьмем к промеру подсолнухи. У наших хозяйств семечки скупают сразу после сбора урожая, увозят в Бразилию или Аргентину, там производят и привозят нам обратно уже в виде масла, продавая в торговые сети.

— Как-то нерачительно, — поразился я, — не находишь?

— Сам в шоке, — кивнул Сидоров.

— Нет, гречку пока трогать не будем. До такого я еще не созрел. Что дальше по списку?

— Еще одна контора ввозит запчасти для бытовой техники: стиральных машин, холодильников и так далее.

— Нормальная тема, — кивнул я. — А почему продают?

— Хотели дилерами стать у пары крупных брендов, но им отказали.

— Почему? — удивился я.

— Масштаб не тот. На самом деле я глубоко не вникал, есть там свои подводные камни. Если мы этих ребят выберем, то я конечно копну. Ну и могу встречу устроить.

— Может быть, этот вариант держим в уме. И кто у нас на закуску?

— Торгово-транспортная компания, возит из Европы автозапчасти. Ну и всякое разное. Главное направление — перевозки.

— А у них что за проблемы? — заинтересовался я.

— У парней свой автопарк, и он сильно износился.

— А самим себе закупить запчасти не судьба? — удивился я.

— Денег у них нет, — объяснил Сидоров, — а долги как раз наоборот — в изобилии.

— Сильно должны? — огорчился я, сразу представив себе минус, в разы превышающий стоимость компании.

— Как посмотреть, — пожал плечам юрист, — уж всяко меньше, чем Вешняков.

Он сунул мне под нос очередную бумажку, где долги эти были расписаны.

— Напряги детективов, — скомандовал я. — Пусть третий вариант как следует прощупают. И назначай встречу. На всякий случай держим в уме стиральщиков. Пусть и про них досье составят.

Вновь зазвонил телефон. На этот раз я взял трубку.

— Беринг Яков Георгиевич? — осведомился приятный женский голос.

— Да, это я, с кем имею честь? — не стал я отнекиваться.

— Меня зовут Перепелкина Варвара Петровна.

— Очень приятно, — ответил я вежливо, — чем обязан?

— Я — коллекционер и по моим сведениям у вас есть предметы, которые могут быть мне интересны.

— Что именно вас может заинтересовать? — поиграл я в дурачка.

— Предметы с необычными свойствами. Я уверена, что к вам каким-то образом попали некоторые из них. Я готова приобрести интересные экземпляры.

— Приезжайте ко мне в гости. Я сейчас отдыхаю в пансионате «Вешние воды», с удовольствием приму вас.

— Какое совпадение, — протянула Перепелкина.

— Что именно? — я продолжил придуриваться.

— Да неважно, место красивое и волей случая попало в круг моих интересов, — ответила собеседница, явно о чем-то задумавшись.

— Так ждать ли мне вас в гости? — спросил я самым любезным тоном.

— Ну что вы Яков Георгиевич, — Варвара хихикнула, но не слишком натурально. — Разве может незамужняя дама заявиться к холостому мужчине? Давайте встретимся в каком-нибудь нейтральном месте. Могу предложить клуб «Нежный кадавр». Атмосфера специфическая, но интересная. Я закажу нам отдельный кабинет на семь вечера. Приходите и приносите интересные вещицы.

— Договорились, Варвара Петровна. Встретимся в девятнадцать ноль-ноль.

Я усмехнулся, глядя на часы. Время неумолимо шло к вечеру, Варвара явно не собиралась давать мне слишком времени на раздумья.

— Алексей Петрович, — позвал я юриста. — Пойдемте в бутик, нам надо принарядиться.

— Вы же не собрались шоппиться без меня? — материализовалась откуда-то Алиса.

— Пойдем с нами, поможешь выбрать.

— Тогда я и Веронику позову. У нее вкус дай бог каждому! — радостно воскликнула Алиса.

— Зови.

Когда мы спустились в бутик-ателье. Нас там уже ждала наш менеджер.

— Где именно пройдет встреча? — строго спросила она.

— Некий «Нежный кадавр», — ответил я. — Необычное название для завлекательного заведения, не находите?

— Современная молодежь увлекается мистикой и бредовыми идеями насчет существ из других миров среди нас. Культ смерти в определенных кругах весьма популярен, — пояснила Вероника.

Она взялась руководить нашими покупками, вскоре мы с Сидоровым обзавелись симпатичными клубными пиджаками. Алиса тоже выбрала себе платье, и я осознал, что без нее в ночной клуб мне не выбраться. Я решил, что сопротивляться бесполезно.

Пришло уведомление от моей птички-шпионки, что сторожила мерседес у свалки. Заклинание полностью отработало. Я перенес нас с детишками к машине. Заодно свежим взглядом присмотрелся к помойке. За прошедшее, весьма скромное время, она явно стала заметно крупнее, повалив местами хилое ограждение и выплеснувшись в мир, как тесто из кастрюли. Прямо при нас подъехал крупный мусоровоз. Чтобы расчистить ему дорогу откуда-то вылетел крохотный бульдозер и своим ковшом отодвинул часть мусора в сторону. От этой операции «тесто» расползлось еще сильнее. Грузовик опорожнился на расчищенную площадку и уехал. К смерзшейся куче подбежала стайка плохо одетых старичков, начав там копаться.

На этом я забросил наблюдение, переключившись на свою собственность.

— Дорогие мои! — объявил я торжественно. — Внимание, сейчас покажу фокус. Алексей Петрович, вы помните, в каком состоянии находился приобретенный нами автомобиль?

— Прекрасно помню, шеф! — юристу явно стало лень выговаривать мое имя-отчество, и он нашел короткое обращение. — Я даже снимки сделал!

Он показал Алисе фотографии нашей прогнившей развалюхи. Ее убожество впечатляло. Сейчас этот почти мертвый драндулет прятался под брезентом. В прошлый раз я перед уходом наколдовал несколько ледяных глыб, чтобы прижать края к земле. Сейчас же, щелкнув пальцами, уничтожил и лед, и ткань, а зачем они мне.

— Это не может быть он! — прошептал потрясенный Сидоров.

— А я уже такое видела! — гордо воскликнула Алиса. — Хотя в тот раз машинка была в лучшем состоянии.

Естественно, мерседес выглядел как новый. Я на всякий случай запустил повторную диагностику. Все-таки заклинание экспериментальное. Минут пятнадцать мы ждали, не обращая внимания на холодный ветер, который обтекал нас, не задевая. Обсуждали при этом всякую ерунду. Потом я создал перед нами иллюзию большого экрана, на котором показал всем результаты обследования. Я бы сказал, реставрация отработала на семьдесят процентов, и я уже понял, что надо в ней доработать. Но и сейчас мы получили автомобиль лучшего качества, чем тот, что сошел с конвейера много лет назад.

— Поедем в клуб на карете, как настоящие аристкраты.

Ровно в семь вы вошли в двери клуба. Громила в кожаной куртке сдерживал огромную очередь желающих повеселиться, но мы гордо прошли мимо, заявив стражу, что нас ждут. Он сверился со списками, и, поклонившись, пропустил внутрь.

Нас встретила хостес, облаченная в черный кожаный комбинезон. Она хотела уже провести нас в кабинет, но я сунул ей купюру в пятьсот рублей, что соответствовало сотне американских долларов, каковая сумма должна была порадовать девушку.

— Мне предстоит деловая встреча, — сказал я, доверительно склонившись к ее уху. — Пусть пока молодежь повеселится, найдите ей какой-нибудь столик.

— У нас сегодня аншлаг, — задумалась девушка, — но я поищу что-то в резерве вип-зоны. Только там надо будет и менеджера поблагодарить.

Я не увидел в этом никакой проблемы и вручил ей еще одну пятикатку.

— Молодежь, — обратился я к своим спутникам, — потанцуйте пока. Возьмите по коктейлю. Сидоров, не расслабляйся слишком сильно, будь на связи, скоро начнем контракт составлять.

Оставив их в нежных руках хостес, я прошел в кабинет, попутно разглядывая обстановку. Да, дизайнеры задумали изобразить ад на земле, кровавые разводы на кирпичных стенах, ржавые цепи, муляжи частей тела, и прочая чушь. В Тамасвантаре было страшнее, а главное — там царил настоящий ужас, а не этот гламур.

Я наконец закончил глазеть по сторонам и вошел в кабинет. Там меня ждала симпатичная женщина сорока трех лет. Я бы назвал ее очень красивой, но ее портила до срока постаревшая кожа. Как сообщало досье от Лейбница и Барсукова — результат актерской молодости и злоупотребления гримом, особенно средствами избавления от грима, которые и нанесли этот урон.

— Яков Георгиевич, — Варвара поднялась и протянула мне руку, которую я тут же пожал. — Рада лично познакомиться.

— Аналогично, Варвара Петровна!

— Прошу вас, зовите меня просто «Варвара», а если мы договоримся до чего-то полезного, то и вовсе «Варя».

— Тогда предлагаю не тратить время на расшаркивания и приступить к делу! И зовите меня Яков, будьте так любезны!

— Прекрасно, Яков. Вы поняли о каких предметах идет речь?

— Надеюсь, что да. Вот что решил предложить вам на выбор.

Я выложил на стол брошку, кольцо с розовым бриллиантом и баночку крема для лица. Хотел уже начать рассказывать про них, но тут из зала раздались крики. Музыка стихла, а я ощутил укол тревоги от моей ученицы. Я уже говорил, что между нами существует ментальная связь.

— Это не к добру, — погрустнела Варвара.

Я быстро сгреб в сумку украшения, оставив баночку с кремом.

— Рекомендую попробовать это прямо сейчас, — поднялся я из кресла, в котором только успел разместиться с комфортом. — А я пойду взгляну, что там творится.

Глава 16

Я вышел на балкон, опоясывающий танцпол. ВИП-зона, как и во многих кабаках во всем мироздании, располагалась на втором этаже. Густая толпа пляшущих человечков расступилась, и конечно в центре освобожденного круга оказались мои подопечные.

Я быстренько спустился, но пока протолкался к ним, ситуация успела накалиться. К Алисе и Сидорову приставала тройка каких-то хлыщей. Я-то ехал на деловую встречу, хотя и неформальной обстановке. Большинство же танцующих нарядились в карнавальные костюмы на тему, близкую духу заведения, — смерть, ад, демоны. Тройка нахалов изображала вампиров, но явно в жизни они не встречали ни одного.

— Какие-то проблемы, молодые люди? — осведомился я холодно, разглядывая этих шутов.

— Простолюдинам здесь делать нечего. Ты, — главный клоун ткнул пальцем в грудь Алисы, — так и быть, можешь потанцевать с нами. А твоего хахаля мы пинками выкинем на помойку.

— Как же с тобой танцевать, мальчик, когда у тебя ноги заплетаются? — подняла бровь Алиса.

Этот жест она скопировала у меня, так что я немного возгордился. Клоун и впрямь споткнулся на ровном месте. Еще бы, моя ученица незаметно кинула ему под колени знак ветра.

— Тебе что надо, лавочник, — окрысился на меня его приятель. — Давно на конюшне не пороли?

— Вы заблуждаетесь, — просветил я нахала самым спокойным голосом. — Моя фамилия Беринг, я — дворянин, и вряд ли у кого-то получится меня выпороть. Это — моя племянница Алла, тоже благородного происхождения, ее сопровождает наш юрист.

— Я слыхом не слыхивал ни о каких Берингах, а значит твое происхождение гроша медного не стоит. И повежливее, а то нарвешься на дуэль, зарежу тебя как свинью, на которую ты похож. Давай, кабанчик, прям сейчас поставлю тебя на место.

— Алексей Петрович. — обернулся я к Сидорову. — В Российской Империи разрешены дуэли?

— Поединки в публичных местах запрещены Императорским указом от восьмого февраля тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Наказание — лишение всех регалий и титулов. Если же стычка повлекла за собой смерть или увечье посторонних лиц, то вплоть до высшей меры. Кодекс аристократа, издание девятнадцатое, дополненное, страница семьдесят восемь, — четче, чем на экзамене у Ковальского изложил Сидоров.

— Ну вот, господа, — закон есть закон, — резюмировал я. — Никакой немедленной дуэли у нас не выйдет.

— Меня, графа Вележева, будет поучать невесть кто, это уже оскорбление! — вспылил бузотер.

— Ну же, молодой человек, перед дамой чинами и титулами похваляться позорно. И если других поводов возмущаться у вас нет, предлагаю идти развлекаться подальше от нас, клуб большой.

— А может и есть, — вступил в диалог приятель графа. — У нас тут костюмированная вечеринка, а вы одеты скучно. Не уважаете окружающих?

— Лучше вообще без костюмов, чем в таких бездарных, — улыбнулся я. — Вы правда считаете, что вампиры выглядят как клоуны из дешевой пародии? Какие-то дурацкие плащи, лица, вымазанные белой краской. Вы правда считаете, что существа, питающиеся кровью, похожи на больного рахитом, умирающего от малокровия?

Я огляделся. Многие в зале озаботились костюмами, но и тех, кто пришел без масок, хватало. Впрочем, не буду скучным старпером, хотят костюмов, получат.

— Но если вам так хочется карнавала, эту беду я легко исправлю, — заявил я, хлопнул в ладоши и погасил свет в зале, воспроизвел то самое заклинание непроглядной тьмы, которым совсем недавно пользовались грабители, только мне не нужен артефакт для такой простенькой магии.

Через пару секунд свет вернулся, но я уже накинул на своих спутников иллюзии. Алиса превратилась в демонессу из огненного мира, с рогами, хвостом, багровой кожей и невероятно сексуальной фигурой.

Сидорову я придал внешность одного знакомого лича, короля-мага, естественно, снабдив его подходящей аурой.

Сам же я принял один из многочисленных образов из моей коллекции ДНК — черного рыцаря, воина под три метра ростом, одетого в броню из тьмы. Звучит пафосно до отвращения, но выглядит впечатляюще. Да и в бою это тело себя неплохо показало.

— Твою ж мать, — выругался кто-то в толпе, — завязываю с таблетками.

— А мне срочно надо выпить! — ответил ему взволнованный женский голос. — Эй, красавчик, не угостишь даму?

— Кто из нас? — осведомился я на всякий случай.

— Ты, темненький, — ответила, кажется, другая девушка, но я не уверен.

Черт, в этом облаке сдерживать дар суккуба почти нереально. Я же взмахнул призрачным мечом, прилагавшимся к броне рыцаря, и коснулся груди графеныша.

— Эту встречу ты запомнишь, мальчик. И, быть может, станешь вести себя вежливее с незнакомцами.

С лезвия стекло облачко тьмы и впиталось в тело бузотера.

— Что это было? — спросил приятель нахала.

— Ничего серьезного, просто проклятие, — ответил я, улыбаясь. — Вполне в духе вечеринки.

Я и правда ничего особенного не сделал, просто наградил бузотеров непереносимостью алкоголя. У графеныша, например, откажут ноги после первой же выпитой рюмки. Один из его приятелей мгновенно крепко заснет от запаха любого спиртного, будь то водка, или вино, или даже пиво. Третий же начнет безудержно чихать, стоит ему глотнуть чего-то горячительного. Проклятие легкое, через полгода само рассосется.

Я щелкнул пальцами, и мы вернули себе натуральные облики. Толпа зрителей расступилась. К нам вышел высокий худой мужчина в клубном пиджаке, похожем на мой, но из ткани другого цвета. Никакой косметики на его лице не было, конечно же, да и зачем портить краской такое прекрасное породистое лицо. Интересный хозяин у этого клуба: настоящий, а не ряженый вампир.

— Теплая компания в сборе? — спросил он ядовитым тоном, — Граф Вележев, виконт Савраскин, барон Игнатов! Я же лично вас предупредил, что не потерплю скандалов в моем клубе.

— Но мы… — начал оправдываться побледневший графеныш.

— Уже расходитесь по домам. Вы правда думали, что можете устроить драку в моем заведении? Или поножовщину? Да вы больны!

Бузотеры потупились, вампира они явно опасались.

— А вы, — хозяин клуба перевел сердитый взгляд на нас, но вдруг изменился в лице.

Еще кто-то узнал меня в этом «изолированном» мире. Я чувствую, что проще было бы дать объявление в газете, а не пытаться скрыть свою сущность.

— Не надо титулов, тем более, что в этом… — я запнулся, пытаясь завуалировать ответ, — городе я недавно.

— Инкогнито, — склонил голову вампир, — я понимаю! Как прикажете к вам обращаться?

— Меня зовут Беринг, Яков Беринг, — уже не было смысла скрывать имя, слишком многие его слышали.

— Очень встретить вас в моем скромном заведении, господин Беринг! — воскликнул вампир. — Мое имя — Альрик Ашенбах, в Москве меня обычно зовут Алом.

Он поклонился, а потом сделал жест рукой, после которого музыка смолкла, проорал на весь зал:

— Эти люди — мои гости! Любые угощения и напитки — за счет заведения! Если кто-то хотя бы посмотрит на них косо, вылетит из «Нежного кадавра» как пробка из бутылки шампанского! Ты слышал, Вележев?

— Да понял я, — пробурчал он, и вся троица удалилась, что-то ворча под нос.

— Это вас ждала Варвара? — вампир снова повернулся ко мне. — А я-то думал, кого такого интересного в Москву занесло. Вроде бы одни и те же лица постоянно. Не смею отрывать вас от дела, и в любой момент вы — желанные гости в моем заведении!

Вампир вновь поклонился и ушел по своим делам.

— Ладно, вернусь к переговорам. А вы развлекайтесь. Слышали, вас будут бесплатно поить! Пользуйтесь! Но Сидоров, будь на связи! Это значит, что если тебя опять попытаются избить или зарезать, ты позовешь меня. Ну и не надирайся, нам еще контракт составлять.

Я вернулся в кабинет, где меня ждала кредиторша.

— Вижу, вы попробовали мой крем, — приветствовал я ее с улыбкой.

— Сколько за него? — спросила Варвара хрипло, взгляд она не отрывала от левой руки. Лицо, как я понял, она мазать не решилась. Ничего, теперь никуда она не денется, коготок увяз, и все такое.

— Крем я дарю вам в подарок в честь нашей встречи, — сделал я широкий жест.

Ну а что, он стоил, конечно, не десять копеек, но реальную ценность представляет только мой труд. Так что посчитаем волшебный крем за вложения в пиар.

Я, кстати, посмотрел местные рекламные ролики и пришел к выводу, что ничего рекламщики не умеют. Но об этом я подумаю завтра.

— Спасибо! — прошептала потрясенная дамочка.

— Итак, вернемся к нашим баранам, — я вновь выложил на стол кольцо и брошь.

— Что они делают? — спросила покупательница, облизнув пересохшие губы.

— Кольцо защищает помещение от случайного возгорания. Настроено так, что отличает пожар или атаку огнем от свечей и каминов.

— Как это возможно? — удивилась Варвара.

— Магия, — пожал я плечами.

А что я могу сказать? Этому учиться надо. Лет через пятьдесят под мудрым руководством великого мага начнешь что-то понимать, девочка.

— Если мы сможешь добиться от местной кухни чистого спирта, я продемонстрирую действие, продолжил я. — Взял бы с собой, но вы будете подозревать какой-то подвох с моей стороны. Позовем официанта?

— В этом нет необходимости, — улыбнулась покупательница. — Вы недооцениваете женскую сумочку, Яков.

Она скомкала в центре стола на железном подносе несколько салфеток, достала какой-то флакон и полила тряпки бензином, как я догадался по запаху.

— Ношу для заправки зажигалки, — пояснила Варвара. — Много курю, знаете ли. Ну пришло время и для нее!

С этими словами она зажгла огонек из красивой металлической штучки, убедилась, что с ним ничего не происходит, потом, тяжело вздохнув, подожгла нашу горючую кучку. Она радостно вспыхнула, но тут же мгновенно погасла.

— Принято! — заявила Варвара с явным облегчением.

— Радиус действия около сотни метров, но в принципе и большой дом можно обежать за несколько минут, утихомиривая пламя, — проинструктировал я клиентку.

— Надолго его хватит?

— На час работы. Масштаб воспламенения не имеет значения. Кстати, у артефакта есть активное и пассивное состояние. Надо повернуть камень по часовой стрелке до щелчка чтобы включить его, и против, чтобы выключить.

Я показал, как это делается.

— Ладно, — сказала Варвара, — колечко мне определенно нравится. А эта прелесть что умеет?

Она сдвинула пальцем с места брошь.

— Это лечебный артефакт. И тут я советую хорошенько подумать, как его испытывать. У него три заряда, каждый гарантирует излечение одного человека от одной болезни. Или комплекса заболеваний, если пациент себя запустил. Исключение — конечности он отращивать не умеет. Но, к примеру, рак или сильное отравление он вылечит за милую душу. Или, если уж на то пошло, проклятие. Но может и от простуды избавить, что вряд ли можно назвать рациональным использованием ресурса.

Варвара надолго задумалась.

— Было бы жестоко обмануться, — сказал она наконец. — Хотя кольцо работает, так что надежда остается. У вас есть час времени, Яков?

— Провести час в таком интересном месте и в такой приятной компании? Что может быть лучше?

— Где вы раздобыли такие интересные вещицы? — спросила Варвара с деланным безразличием, хотя я видел, как важен для нее ответ.

— Я много путешествую, — ответил я почти правду. — Иногда попадается что-то действительно интересное.

— Предположим, пока только предположим, что ваш амулет сработает. Что вы хотите за оба Предмета?

— Мне не нужны деньги. Ну точнее нужны, как и всякому человеку на планете, но не как самоцель.

— Вы хотите поменять эти Предметы на другие? — спросила Варвара немного разочаровано.

— О нет, я не участвую в этой гонке. Я коллекционирую удачные сделки. Подумайте, есть ли у вас что-то не столь мистичное на обмен?

— Хм, вам нравится жить в «Вешних водах»? — спросила Варвара.

Я мысленно потер руки. Клюнула, радость моя! Хотя, я уверен, что она оказалась в моем кармане в тот момент, как намазала кремом левую руку. И, конечно же, увидела, как та помолодела. Вылечить ожоги Алисы было намного труднее, но и это не стало проблемой.

— Приятное место, — ответил я вслух. — Остановился там на зимние каникулы. Таковых, кстати, нигде в мире нет. Как мило, что Император решил объединить Новый Год и Рождество.

Варвара посмотрела на меня с досадой, но у меня тысячелетний опыт торговли, я знаю, как это делается.

— У меня есть идея, как вас впечатлить, — она достала из сумочки векселя. — Это долги хозяина поместья. Пансионат служит залогом. И я знаю, как достать остальные расписки. Меняю Предметы на эти бумаги и совет. По рукам?

— Я должен показать бумаги своему юристу. Он здесь рядышком танцует. И не будем терять времени, можем подготовить проект договора.

— И не будем торговаться? — приподняла бровь Варвара. — Так даже немного скучно. Скажите честно, вы с самого начала нацелились на эти векселя?

— Вы ко мне пришли, — заметил я. — Прочее останется в зоне домыслов. Но спорить не буду, бумаги занятные. А пансионат мне нравится.

Я позвонил Сидорову. К моему удивлению, он сразу расслышал сигнал в грохоте танцпола. Варвара тронула пальцем кольцо.

— Вы упоминали огненные атаки. Может быть, у вас и такие Предметы найдутся?

— Я не торгую оружием, Варя. Тем более — массового поражения. И давайте начнем с малого.

— Да что вы за человек, — Варвара начала энергично тереть виски. — Защита от пожаров и амулет идеального здоровья для вас — «малое»? Я голову ломаю, что вы попросите к этим векселям, которые и не стоят ничего, потому что должник — без пяти минут банкрот, а вы делаете вид, что так и надо! Вы хоть понимаете, какая ценность у Предметов?

— Я ведь уже сказал, что не участвую в этой гонке. У меня на уме другие хлопоты.

Пришел Сидоров. Я предоставил ему переговоры с покупательницей, тем более что там остались сугубо технические вопросы. Сам же я переключил внимание на птичку, шпионящую за гекконом-воришкой. Сейчас грабитель сидел в тюрьме, и мне повезло, что именно в этот момент к нему пришел адвокат. И, о чудо, им оказался еще один рептилоид, на этот раз — завр.

— Молчи, дурак, — прошипел он сквозь зубы на снейпере. — Залог уплачен, поедем в штаб-квартиру. Как тебе в голову пришла эта дебильная авантюра? Центр мать ее, столицы! Ты хоть понимаешь, сколько внимания ты привлек? И чьего внимания!

— Мы боялись, что он свяжется с Белками! И он про них знает! Он сам признался! — затараторил геккон.

— Я велел молчать! — рявкнул завр. — Стены имеют уши! Отчитаешься в штабе.

На всякий случай я придал птичке дополнительной энергии, что позволило ей раздвоиться. Одна осталась при воришке, другая взяла под контроль адвоката.

Тем временем в кабинет ввезли девочку лет тринадцати на кресле-каталке. Здоровяк, руливший этим грустным транспортом, молча зафиксировал его и замер как статуя.

Я быстро провел диагностику бедного ребенка. Повреждения нервных окончаний в результате неприятной инфекции, поразившей спинной мозг. Очень неприятно и вряд ли лечится традиционной медициной. Я сделал амулет, который справится, но потребует уйму энергии, которую я вложил в камень. Это заклинание — еще одно наследие от великой Эстель, сам бы я его не разработал. Но скажите спасибо, что я сумел оптимизировать потоки силы так, что ее хватит на три подобных подвига. За это сама Дева Надежды меня хвалила, она использовала энергию куда расточительнее.

— Просто повесить на грудь? — спросила Варвара дрожащим голосом.

— Да, и заставьте ее прикоснуться рукой. Важно, чтобы получился контакт с голой кожей.

Варвара попыталась поднести амулет, но руки слишком тряслись, она уронила его на стол.

— Давай ты! — попросила она нервно, от волнения перестав выкать.

Я прикрепил брошь на блузку, прижал ее руку к камню. Несколько секунд ничего не происходило, потом пальцы девочки сжали артефакт, еще через несколько секунд она забилась в судороге, открыв глаза и отчаянно глотая воздух. Телохранитель бросился ей на помощь, но я перехватил его, опасаясь, что он сделает какую-нибудь глупость, например, сорвет брошь.

Я обхватил громилу со спины, прижав его руки к телу. Он был очень силен, но с мощью носорога, конечно, не мог справиться. Я все это время не прерывал диагностику. Инфекция уже скончалась в муках, теперь восстанавливались нервные связи. Также исправлялись многочисленные повреждения позвоночника. Процесс занял очень напряженную минуту, потом я скомандовал оцепеневшей Варваре:

— Помоги ей встать!

Она послушалась.

— Держи ей лоб и подставь миску! Ее сейчас вырвет! — продолжил я раздавать указания.

Варвара повиновалась, девочка выплеснула мерзкую зеленую жижу.

— Дай ей попить воды или сока! Не вина!

Девочка обоими руками вцепилась в стакан и осушила его одним глотком.

— Где… где я? — прошептала она, наконец.

Я отпустил телохранителя. Он тут же бросился к подопечной, обнимая ее и повторяя как заклинание:

— Как ты? Как ты? Как ты?

— Я хочу есть! — тихо ответила девочка.

Здоровяк хотел усадить ее в кресло.

— Нет, только не туда! — воспротивилась пациентка.

Я подставил стул, но не рядом, а в трех шагах.

— Подойди сюда! — я воспользовался Голосом для вящей убедительности и добавил уже громиле: — не помогай ей!

Девочка, шатаясь, одолела эту пару метров, а потом практически рухнула на стул.

— Закончи формальности с моим юристом, у меня есть еще дела, — улыбнулся я Варваре. — Ты же подпишешь договор?

— Мы, черт возьми, и близко с тобой не закончили, — проговорила дама, размашисто ставя автограф на документе. — Я еще позвоню! Путешественник, — добавила она сквозь зубы, — как же, нашел дуру.

— Забери документы и отправляйся в «Вешние воды», — приказал я Сидорову. — Возьми машину.

Я вышел из кабинета, но вместо того, чтобы шагнуть на балкон, прямо из двери перенесся на метку, оставленную птичками — мои рептилоиды прибыли в штаб-квартиру Кобр.

Глава 17

Кобры расположились в красивом двухэтажном особняке со шпилями и эркерами в двух шагах от Чистопрудного бульвара. Я сразу полез в сеть и установил, что дом принадлежит торговцу чаем Щербакову. Ситуация мне живо напомнила штурм обители бакалейщика в Риме.

Первый этаж оказался отделан грубым гранитным рустом, в камни которого были впечатаны защитные руны. В окнах второго этажа я заметил артефактные стекла. Особняк напоминал маленькую крепость. Птички мои внутрь залететь не смогли.

Мое присутствие традиционно сломало камеры слежения. На крыльце парадного входа мигом появился сердитый мужчина в приличном костюме, под пиджаком которого угадывалась пистолетная кобура. Охранник пристально оглядел территорию вокруг особняка, игнорируя мороз. Я же занял удобную позицию в сквере через дорогу. Спасибо, что Москва — такой зеленый город.

Эту крепость с налету не захватить, тем более что я планировал не штурм, а разведку. Но дом увешан артефактами от фундамента до изящного шпиля. Я попробовал сунуться через Тень, но и там меня встретила мощная преграда аж на двух уровнях. Но я все же не самый обычный маг, а возможно наиболее продвинутый на этой планете. Я ушел на совсем уже недружелюбный третий слой, и там смог наконец просочиться на территорию Кобр.

Далеко я заходить не стал. Создал заново птичек, заставил их отыскать в прихожей ментальные следы геккона-воришки и его адвоката-завра. И только после этого сам отправился изучать штаб-квартиру.

Я поднялся до первого уровня Тени, высмотрел себе одинокого сотрудника этой интересной организации, который шастал по всему дому, открывая двери пропуском-бейджем. Технология отработана давным-давно, жертва мирно спит, а я нацепил на себя и его внешность, и его пропуск. А заодно и ауру невнимания. Ходит себе человек по коридорам, заглядывает всюду, — значит так надо. А кому надо — не ваше дело, сэр!

Меня привлек импульс тревоги, бурлящей в одной из комнат. Я зашел туда и, чудо, нашел пультовую охраны со множеством экранов, сейчас показывающих лишь помехи. Вокруг испорченной техники хлопотали трое: один — амбал, явный шеф безопасности, два других — ботаны, техники, обязанные следить за системой. Я усыпил всех троих и надежно закрыл дверь, чтобы нам не помешали.

Вернув к жизни одного из техников, я призвал на помощь мое любимое заклинание «дружеская беседа», а потом расспросил его, как устроена охрана особняка. Оказалось, что все защитные артефакты соединены в одну систему, способную распознавать своих и чужих. Естественно, разработана сложная иерархия допусков. Я попросил ботана настроить парню, которым я сейчас прикидывался, высший уровень с беспрепятственным проходом во все помещения. Также я «уговорил» его отключить журнал посещений — обычно любое использование пропусков фиксируется и запоминается. Но не в следующие два часа, хотя никто не узнает об этом, пока трое в пультовой спят.

Также я попросил техника показать мне поэтажный план здания. Мне не составило труда запомнить как схему, так и пояснения ботана.

Осталось самое сложное задание, трудность которого заключалась в том, что техник сам толком не знал, как именно это работает. Но я имею представление, как настраивается магическая охрана объектов. Потому, методом проб и ошибок, но я смог подружиться с системой Кобр. Можно задать некий магический импульс, что-то вроде пароля, который покажет защите, что визитер свой. После раунда «переговоров», точнее настроек, мы такой импульс включили в базу, теперь и я смогу открывать порталы на территорию особняка, и мои птички смогут залетать беспрепятственно.

Отправив парня обратно в объятия Морфея и конечно же приказав забыть про наше общение, я ушел по своим делам.

Конечно, я не удержался, чтобы не заглянуть в их кладовую, хотя она и не была моей целью. Но я впечатлился, Кобры собрали приличную коллекцию. Я нашел и поотключал к чертям особо опасные артефакты, которые можно сравнить с орудием массового поражения. А заодно и несколько мощных амулетов ментальной магии. Но не защитных, а атакующих. Спички детям не игрушка. Себе на память я не стал брать ничего. По большей части их коллекция заметно устарела. Я способен практически любой Предмет, как они называют «свою прелесть» изготовить гораздо лучшего качества.

Я ведь не соврал Варваре: их «гонка вооружений» мне абсолютно не интересна. Я сам по себе — тот еще артефакт. На самом деле в штаб-квартире меня интересовал вполне конкретный объект, к которому я и направился. Попутно я слушал, как босс распекает несчастного геккончика, но там ничего интересного не происходило, воришке долго и нудно разъясняли, что такие операции надо планировать тщательно и под руководством высокого начальства. Единственное, я запомнил начальство в лицо. Это может пригодиться. Как я и ожидал, им оказался вовсе не торговец чаем.

Я же отправился к самому интересном персонажу Кобр — оракулу. Им оказался маленький напуганный человечек, забившийся в угол крохотной спаленки на первом этаже. Рептилоиды, как известно, слабы в маги судьбы, так что завра я встретить и не ожидал, но и забитый бедолага — перебор. Владея подобной профессией он должен возглавлять организацию, а не забиваться в угол, дрожа от страха.

Перед визитом я принял свой «базовый» облик. В комнату шагнул через Тень, то есть со стороны это выглядело, как будто я появился вдруг и ниоткуда.

— Вы знаете кто я? — поинтересовался я у напуганного провидца.

— Я видел вас во сне! — ответил тот, чуть заикаясь.

— Об этом я и хотел поговорить. Маленькая шустрая ящерка рассказала, что именно вы натравили на меня банду головорезов. Есть что сказать в свое оправдание?

— Послушайте! Моя работа в том, чтобы искать для Ордена Предметы! Мой дар позволяет видеть их во сне. Я не хотел, чтобы кто-то пострадал, но я обязан этим людям! Они дали мне крышу над головой.

— Жалкое зрелище, — я брезгливо поморщился. — У меня будет к вам просьба. Мне бы не хотелось посещать ваши сновидения. Никто из нас не похож на красивую девушку, вот и незачем сниться друг другу.

— Это происходит независимо от моих желаний! Как я могу запретить моим снам сниться?

— Тогда держите свои видения при себе. Если еще раз меня подкараулят по вашей милости, я вернусь и буду гораздо менее любезен.

Тут я выпустил немного агрессивной и даже некротической ауры. Я все-таки — трижды мертвец, а это сказывается на людях. Бедному маленькому человечку с большим даром, наверное, показалось, что я превратился в огромную зловещую тень, заполнившую его крохотную комнату.

— Не упоминай мое имя! Не рассказывай обо мне никому! Если спросят напрямую, ври, что не видишь меня более. Да и попросту беги из тех снов, где случайно окажусь я.

Мне пришлось использовать Голос на полную, чтобы вбить эти простые инструкции в голову человечка намертво. Надеюсь, это поможет. Если же нет, придется воевать с Кобрами. А кому это надо? Я, правда, не слишком воинственный человек. Может быть потому, что если уж я встаю на эту тропу, то оставляю за собой горы трупов. Мертвые гоблины не дадут соврать.

Я немного надавил на провидца аурой, и он потерял сознание. Я же покинул особняк торговца чаем. Я не знал, могут ли Кобры отследить мой портал. В идеале они вообще не поймут, что их кто-то посещал, просто случился сбой электроники, такое бывает чаще, чем нам всем бы хотелось. Охранника, которого я копировал, я вытащил еще когда посещал пультовую. Сейчас они там спят вчетвером, но очень скоро проснутся. Дверь заблокирована для ломящихся снаружи, но изнутри она открывается легко. Визит в штаб-квартиру я объявляю законченным, надеюсь, что долго не вспомню об этих коллекционерах.

Кстати, начальник велел геккончику наблюдать за моей квартирой со стороны. Он изъяснялся уклончиво, но я уверен, что они попытаются вломиться, чтобы обыскать помещение и расставить жучки. Удачи им в этом. Взломать мои двери куда сложнее, чем их крепость.

Я все же решил замести следы и скакнул в центр города. У меня было сильнейшее желание прогуляться по Красной Площади и посмотреть поближе на силу, что охраняет Кремль. В этот раз она показалась мне куда дружелюбнее, чем в прошлый. А может быть я начал ей нравиться чуть сильнее. Я прошел вдоль красивой кирпичной стены, заскочил в красивейший храм, по легенде построенный слепыми архитекторами. Или им выжгли глаза после сдачи проекта. Так или иначе звучит мрачно, однако собор получился прекрасный. Изнутри он также производил приятное впечатление как оформлением, фресками и витражами, так и общей атмосферой намоленности.

Я спустился к реке и уже оттуда перенесся в Лазурь. Сидоров уже ждал меня, каких-то проблем Варвара не доставила, и мы получили вторую часть векселей. Естественно, студент оформил передачу долга как следует.

— Дамочка просила перезвонить ей, — сообщил он. — Она обещала познакомить вас с последним кредитором. Может, уже завтра, если у нас найдется время.

В этот раз я не стал испытывать ее терпение и сразу набрал номер Варвары.

— Как здоровье девочки? — поинтересовался я в первую очередь

— Куда лучше, чем сутки назад, — ответила она почему-то ворчливо. — Есть какие-то рекомендации, как ее лечить дальше?

Я мог бы посоветовать медитацию для выправления каналов, но этому тоже надо учиться. И простым людям, не посвященным в искусство магии, это дается трудно.

— Ей нужна лечебная физкультура и физиотерапия. Если она снимет номер в тех же «Вешних водах», там она получит все необходимые процедуры, начиная с массажа. Думаю, что уже через месяц пациентка будет в полном порядке.

— Я передам ее опекунам. Стоит ли уточнять, что амулет вы продали мне, и для них я — источник чуда.

— Я не собираюсь встречаться с семьей девочки. Даже не спрашиваю, как ее зовут.

— Я очень за это благодарна. Да и вообще за все. Интересный ты человек, Яков. Даже хозяин клуба остался под впечатлением. А я думала, что его невозможно поразить. Ладно, я понимаю, что все еще должна тебе. Завтра в полдень Иван Абрамов примет нас. Заезжай за мной по адресу, который я тебе сейчас скину, в полдвенадцатого. Это внутри Садового Кольца, как и жилище Абрамова, так что не волнуйся, маршрут разумный.

— Тогда до завтра, Варвара.

— Не надо, зови меня Варей. Я не люблю свое полное имя.

— Хорошо, Варя, завтра увидимся.

— Даже не спросишь, воспользовалась ли я твоим кремом?

— Я знаю, что воспользовалась, — засмеялся я и отсоединился.

Сидорова я взял с собой априори, теоретически может так получиться, что мы поменяемся прямо сейчас. Алису я не хотел с собой таскать, но она посмотрела на меня щенячьими глазками, и я не смог отказать.

Посадил ее за руль, это она тоже выпросила, но тут я не был против. Сам я хотел пообщаться с Варварой, так что выбирал между юристом и ученицей, победила дама.

Как ни странно, по присланному адресу оказался не особняк, конкурент чаевника, а многоквартирный дом, правда на вид более чем элитный. Ждать долго не пришлось, только мы припарковались, я увидел Перепелкину, кутавшуюся в короткую шубку, едва прикрывавшую мягкое место.

Я вышел и подержал дверь, подав ей руку. Сам зашел с другой стороны. Сидоров уселся рядом с Алисой, так что заднее сиденье было в нашем полном распоряжении.

— Всегда берете с собой всю свиту? — спросила Варвара с легкой ехидцей.

— Это далека не вся моя свита, — улыбнулся я, вспомнив элементалей и демонов-расстриг.

Интересно, Луиджи и сицилийское братство можно причислить к моему воинству, или они еще покажут мне фигу в кармане? Поживем-увидим.

Я тем временем пригляделся к лицу пассажирки. Оно не просто посвежело, Варвара скинула лет пятнадцать, и если бы не глаза умной опытной женщины, я бы принял ее сейчас за студентку.

— Хорошо выглядите, — заметил я вслух. — И морозный румянец вам к лицу.

— Да-да, — скорчила рожицу Варвара. — Не удержалась я, воспользовалась подарком. И сразу вопрос: много ли у вас такого крема?

— Магазин я открывать не собираюсь. Но если очень кому-то понадобится, можно будет обсудить, — я усмехнулся, а в голове уже сложился план.

Надо будет поручить это Алисе, пусть прошерстит отечественные косметические компании, кто-то должен делать крем с таким же составом. Для Перепелкиной я купил такой же, что приобрел в свое время в Неаполе для ученицы и ее ожогов. Но надо поддерживать отечественного производителя. Зачаровывать одну баночку или целую бадью без разницы, упаковку тоже стоит заказать. Наверняка делают и весьма красивую.

Я даже не собираюсь крем продавать. Эффективнее дарить и тем самым налаживать отношения.

Тем временем мы доехали. Абрамов жил в небольшом особняке в посольском районе за Патриаршими прудами. Швейцар узнал Варвару и сразу бросился звать хозяина. Перепелкина шепнула мне ухо, что пора бы мне завести визитные карточки, тут принято представляться с их помощью, особенно, когда приходишь в гости без приглашения.

Абрамов почти сразу сбежал вниз по широкой мраморной лестнице. Он оказался высоким, болезненно худым человеком, кажется, очень молодым, я вспомнил, что, судя по досье, ему меньше тридцати лет. Варвару он радостно почти с разбегу обнял и расцеловал в обе щеки.

— Знакомьтесь, — представила меня Перепелкина, — мой друг и деловой партнер Яков Беринг. Его племянница — Алла, помощник Алексей.

Иван пожал мне руку неожиданно крепко для своего субтильного телосложения. Сидоров аж крякнул от его рукопожатия. Алисе же хозяин поцеловал пальцы.

— Идемте, выпьем с дорожки! — не дожидаясь ответа он взбежал по лестнице, мы волей-неволей последовали за ним. — Мне с болот такую настойку прислали!

— С болот? — удивился я.

— Поместье у меня севернее Питера, на границе с Карелией, — пояснил Абрамов. — Тетя моя там всем заправляет, она же настаивает на ягодах и всяком-разном, что в лесу найдется. А там много этого разного, все и не перепробуешь, но я стараюсь.

Мы пришли в столовую, где уже был накрыт стол, заставленный многочисленными графинчиками и блюдами с закуской.

Иван не обманул, напитки оказались выше всяких похвал. Я хотел шепнуть Сидорову, чтобы не усердствовал, но решил не вредничать, мне не трудно протрезвить его одним простеньким заклинанием.

Наконец, мы перешли к делу.

— Я знаю, что вы прикупили долги юного и легкомысленного Вешнякова.

— Откуда же у вас такая информация, — скорчил изумленное лицо Иван.

— А разве она не верна?

— Предположим, верна, — наклонил голову Абрамов. — Что с того?

— Я бы с удовольствием их выкупил за разумную цену. По традиции предлагаю увеличить потраченную вами сумму в полтора раза.

— Меня не интересуют деньги, — отмахнулся кредитор. — Мне нужны «Вешние воды».

— Вы удивитесь, но мне тоже. Мы можем решить нашу проблему как-то по-другому? Зачем вам СПА-отель?

— А вам зачем?

— Я провел там новогодние каникулы и мне понравилось, — ответил я честно. — Было бы здорово сделать это приятное место своей базой.

— А у меня есть мечта, — ответил Абрамов. — Раз уж вы так осведомлены, то знаете, что я бескорыстно люблю покер. Беда в том, что в Москве игорные дома запрещены, но не в Подмосковье. Я бы проводил там турниры. К тому же моей невесте понравилось СПА в Вешних водах'.

— Так зачем дело стало? — улыбнулся я. — Давайте проведем турнир. Маленький, для своих. Ну то есть я-то человек в Москве новый, так что своих для вас. Деньги вам не интересны, можем потребовать с участников интересные, даже уникальные заклады. Победитель получает все.

— Я должен поставить долг Вешнякова? — усмехнулся Абрамов.

— Именно так.

— А у вас есть что-то уникальное? — спросил Иван насмешливо.

Варвара, до сих пор молча, но с интересом слушавшая наш разговор, расхохоталась.

— У него есть, Ваня, у него точно что-то есть!

— Хм. Ну если даже Варенька впечатлилась… Удивите меня, Яков!

— Я слышал, что вы готовитесь вступить в брак? — осведомился я.

— Да, планирую. Уже и дату назначили.

— У меня есть прекрасный подарок для вашей невесты.

Я достал из сумки сверток. Удалив бумагу, я обнажил бархатный футляр. Открыл его. Все эти манипуляции я проделал нарочито не торопясь, чтобы разжечь любопытство присутствующих. Над этими камнями мне пришлось потрудиться. Сперва я хотел соединить айсер и огненное стекло, но оказалось, что таким макаром можно целый дом снести. Взрывная комбинация. Тогда я заменил ледяное стекло на каменное, и тут уже добился интересного результата. С виду камни выглядели как обычный, если так можно выразиться о столь редком материале, стоунер, но светящийся изнутри.

В футляре лежало колье с этими «двойными» камнями, к ним прилагались кольцо и пара сережек. Варвара тихо, но восхищенно выругалась. Алиса поперхнулась морсом.

— Ваня, — прошептала Перепелкина, — ты понимаешь, что это?

— Катя, — крикнул Абрамов, — Катенька! Выйди к нам на минутку!

— Ваша невеста здесь? — удивился я, — что ж вы нас не представили, мне право неловко.

— Она немного замкнута, — пояснил хозяин. — Смущается незнакомых людей. Но наш случай того стоит.

В столовую вышла худенькая, под стать хозяину, девушка, с милой улыбкой и глазами, смотрящими куда угодно, но не на собеседника. Впрочем, она тихо, но очень приветливо поздоровалась.

— Катенька, душа моя, погляди! Тебе нравится?

Девушка подошла ближе, склонилася над футляром.

— Боже мой, — воскликнула Катя. — Эти камни — они светятся.

— Если погасите свет, они станут еще красивее, — подсказал я.

— Архип! — крикнула Катя. — Архип, помоги нам пожалуйста.

Вошел швейцар, Ваня шепнул ему на ухо инструкции. Слуга тут же зашторил окна тяжелыми гардинами, потом выключил верхний свет, даже днем освещавший столовую.

Я не обманул, в темноте камни не просто горели, казалось, что в них мечутся язычки огня.

— Эти камни и в обычном состоянии стоят как дирижабль, — прокомментировала Варвара. — Святящихся я и вовсе не встречала.

Ну еще бы, их и не существует.

— Архип, верни свет! — скомандовал Иван. — Убедили, есть у вас заклад. Думаю, что десяток игроков я легко соберу. С меня, стало быть, долги Вешнякова?

— Вы правы, — кивнул я.

— Когда устроим турнир? — спросил Абрамов.

— Да хоть сейчас. Я оплачу в «Вешних водах» десять номеров для ваших гостей на сутки, и переговорную комнату со столом подходящего размера. Закуски и напитки обеспечит бар пансионата. Фишки и карты с вас, Иван. Уверен, что у вас найдется все необходимое.

— Ну что же, — кивнул Абрамов, — ждите гостей к семи часам. И готовьтесь, спать в эту ночь нам не придется. Варя ты с нами?

— В жизни бы не пропустила такое шоу, — рассмеялась Перепелкина. — Покер я тоже люблю, что-то интересное найду, Ваня знает.

— Да уж знаю! — кивнул Абрамов. — Не возражаете, если я возьму с собой Катю? Поучиться игре ей не помешает, а я придумаю, что за нее поставить.

Варвара кивнула так, чтобы только я увидел, но у меня и в мыслях не было упираться.

— Конечно я не возражаю. Тогда и я приглашу Алису, что-то и для нее поберу. Да хотя бы мерседес, на котором мы приехали.

— Заметано! — воскликнул Иван, его явно возбудила предстоящее развлечение. — В семь вечера! Я пришлю список гостей не позднее пяти, чтобы вы заказали номера. Кстати, нет необходимости вам брать эти расходы на себя. Мы введем организационный сбор для участников, который покроет проживание. Уверяю, что ни для кого не будет проблемой его оплатить.

— Это необязательно, но я не буду спорить.

На этом мы попрощались с хозяевами. Сидорова я протрезвил, просто положив ему руку на плечо. Он и сел за руль. Когда мы приехали, я послал Алису договариваться с Вероникой о организации турнира.

Вскоре мне перезвонила Вероника и сообщила, что нам выделят отдельный корпус с собственным банкетным залом. Туда могло вместиться куда больше десяти семей, но сейчас там никто не жил. Стол на десять человек, укрытый зеленым сукном, нам обеспечат, так же предоставят официанта, который будет нас обслуживать.

Сидоров тем временем уселся готовить бумаги, как для передачи долга, так и договор дарения на машину.

Спасибо Веронике, подготовка не вызвала каких-то проблем. К семи часов гости съехались и заселились в отведенные им номера. Группа поддержки, как я назвал родственников и слуг игроков, которые хотели повеселиться в эту ночь, посадили за отдельные столы, которые, конечно же накрыли для них.

На отдельный стол собрали заклады. Самым интересным оказался артефакт от Варвары, древний украшенный резьбой и инкрустацией арбалет. Только я оценил его по достоинству, он помогал выпущенным болтам наводиться на цель. Были картины, древняя книга, даже антикварный столик из какой-то коллекции. Одна дама принесла музыкальную шкатулку почтенного возраста — это касалось и хозяйки, и шкатулки. Катя, стесняясь больше обычного, вручила нам охотничье ружье, из которого стрелял по ее словам лет сто назад какой-то князь, родственник Императора.

Мы расселись. Ваня достал покерный набор и разделил фишки на равные части между всеми игроками. Я чувствовал за столом какую-то магию, но счел это за попытки сжульничать. Решил попросту лучше контролировать происходящее.

Первая сдача прошла скучно, все присматривались друг к другу, да и нормальной комбинации никому не выпало. Выиграла Катя с парой несчастных девяток.

Старушка посетовала, что мы не послушали, как играет ее шкатулка. Я решил, что в ней скрыта ментальная магия, хотя по-прежнему не чувствовал чего-то определенного. Больше всего фонил арбалет, да и при самой Варваре были какие-то артефакты, как мне показалось, защитные.

Дама завела шкатулку перламутровой ручкой, музыка оказалась и впрямь очень приятной. Я почувствовал угрозу, но откуда-то со стороны. И тут началось. Стекло панорамного окна, за которым открывался прекрасный вид на лес, разлетелось вдребезги. В зал влетели три гранаты, обычные, без магии. Я накрыл их силовым щитом, выставив еще один так, чтобы он защищал игроков.

В разбитое окно начали запрыгивать какие-то люди в черных комбинезонах. Мы с умницей Алисой одновременно вышвырнули их обратно воздушным кулаком. Я добавил к нему пучок молний. Тут-то и взорвалась шкатулка. Я почувствовал, как мои мышцы сводит судорога. Давно забытое ощущение.

Я видел, что Алиса начала задыхаться, лицо ее посинело, из уголка правого глаза потекла струйка крови. Время застыло. Как в замедленной съемке я наблюдал, как в горло Ване Абрамову вонзается игральная карта.

Глава 18

Пришло время брать себя в руки. Я внимательнее посмотрел на музыкальную шкатулку. Мне сгоряча показалось, что она взорвалась, на самом же деле вещица так красиво трансформировалась. Это очевидный блокиратор магии, причем подавляет в том числе и самих магов — создает аллергию на силу. Для, с моим метаболизмом, приятного мало, но даже и Алисе досталось на орехи.

Старушка, божий одуванчик, хозяйка шкатулки, притворяется, что у нее сердечный приступ. Но я прекрасно понимаю, что активировала артефакт именно она. Больше просто некому. Позже я установлю это точно по ментальному следу, пока же следует разобраться с террористами. Первую волну мы вырубили, но за их спинами пряталась вторая.

— Убейте ведьму, — произнес один из них.

Маска, а я тебя знаю! Ты — шеф охраны в особняке чайного короля, я оставил тебя мирно посапывать в пультовой.

Блокиратор отрезал доступ к внешним потокам силы, аллергия причиняет мне страдания, когда я пытаюсь пользоваться собственным источником. Но я привык к боли, она — неизменная спутница развития волшебника. Учитель Цукай тренировал меня именно на такой случай — я не должен остаться беззащитен, лишившись магии. Есть и другой источник силы — мое тело.

Проходящий мимо боевик посмотрел на меня, прицелив автомат мне в голову, попинал для верности ногой. Я притворился бессильно корчащимся на полу. Охранник кого-то из гостей, ныкавшийся в углу за перевернутым столом, принялся палить из пистолета, чем вовремя отвлек на себя внимание всех нападавших.

Я с места, из положения «лежа» допрыгнул до стола, где лежали призы. Цукай бы похвалил меня за такой подвиг. Хотя, кого я обманываю, принял бы результат как должное, раскритиковав технику исполнения. Я же, не мешкая, схватил шкатулку, точнее тот странный предмет, в который она превратилась. Ощущение было такое, будто я держал в руках раскаленную металлическую болванку. Но как я и говорил, на боль мне плевать, тем более воображаемую. Никакой блокиратор не был способен отключить мне Взор, я мигом нашел уязвимую точку в системе и выдернул маленькую, но важную детальку. Предмет в моих руках собрался обратно в шкатулку. Аллергия прошла, будто ее и не было.

Теперь пришло время показать этим людям, что значит драться с великим магом. Каждого из боевиков окутало с ног до головы облачко электрических разрядов. Пришла их очередь корчиться на полу в судорогах. Где-то за разбитым окном прятались кукловоды, не торопившиеся принять участие в празднике. Я отправил им персональные приглашения: послал птичек, а когда те подлетели поближе к цели, передал через них тот же импульс.

Когда все террористы выпали в нокаут, я прекратил бить мерзавцев током, надежно усыпив на несколько часов. После этого я смог вернуться к жертвам. Ваня Абрамов, к сожалению, умер в тот же момент, как ему перерезала горло трефовая девятка. Эффект взрывной волны вызвала шкатулка в момент инициации. Интересная штучка, кстати, чуть ли не первый артефакт в этом мире, что смог меня впечатлить. И главное, не видел я его в кладовой Кобр. Это означает только одно — у них есть другие хранилища, элитные, не для мусорного ширпотреба.

Алиса постепенно приходила в себя. Я положил ей руку на лоб, передавая легкий исцеляющий импульс. Потом то же самое проделал с Варварой, которая пострадала от собственных защитных амулетов.

Другие игроки остались в относительном порядке, заметных ран ни у кого не было. Катя рыдала над телом жениха.

— Спрячьте бумаги! — шепнул я ей на ухо. — Ну же, Катерина, придите в себя! Их либо заберет полиция как улику, либо отберут родственники покойного, а вы таковой не стали! Успеете оплакать жениха, мы все будем скорбеть, но прямо сейчас ничего не кончено!

Я как мог незаметнее убрал со стола векселя и проект договора, сунул ей в руки. Потом спрятал в безразмерную сумку футляр с драгоценностями. Туда же отправилась шкатулка. Ключи от машины я попросту убрал в карман.

— Господа, — похлопал я в ладоши. — Категорически рекомендую спрятать свои заклады с глаз долой. Отнесите их в свои номера, если не хотите, чтобы их прибрала полиция. Сбежать из пансионата бессмысленно, мы все зарегистрированы как постояльцы. Но скажем, что это была дружеская игра без денег или призов.

— А стоило тогда нас грабить? — едко заметил один из гостей.

— Нападавших кто-то ввел в заблуждение. Мы не обязаны отчитываться об их мотивах.

Игроки вняли моему совету. Бабулька пыталась найти свою шкатулку, но не судьба. Зато я поставил на ее ауре метку. Также я выделил птичку, которая будет следить за ней.

— Алиса, иди в Лазурь, — начал я отдавать распоряжения своим. — Алексей Петрович, будьте готовы отбиваться от полицейских. Считайте это боевым крещением.

Сам же я поднялся на второй этаж в гости к Варваре. Я положил перед ней на стол ту саму шкатулку.

— Видели когда-нибудь такой предмет? — спросил я ее.

— Нет, даже не слышала, — мой дар Видящего Правду подсказал, что она не врет.

— Ответьте честно, так сказать, для протокола. Вы имеете отношение к налету? Знали вы о нем заранее?

— К чему этот вопрос? — ответила она холодно. — Вам самому он не кажется оскорбительным?

— Варя, повторю: я спрашиваю для протокола. Если вы честно ответите нет, я пойму, что это правда, и закрою эту тему раз и навсегда.

— Будь по-вашему! Я не имею никакого отношения к налету. Для меня он — полная неожиданность.

— Вот и все! Несложно, правда? — удовлетворенно выдохнул я. — Теперь можем обсудить ситуацию как взрослые люди.

— Это как же? — ядовито спросила Варвара, еще не простившая мне недоверия.

— Кто та женщина, что принесла шкатулку?

— Апраксина Валерия Павловна. Изгой благородного рода, был какой-то скандал еще до моего рождения. Но вроде судьба удачно сложилась, трех богатых мужей пережила.

— А с Абрамовым ее что связывало?

— Так покер же! Апраксина — страстный игрок, почище самого Вани.

— Она как-то участвовала в деятельности Белок или ваших конкурентов?

— С нами — точно нет, про конкурентов — без понятия.

— Теперь знаете, что связана. Я могу точно сказать, что нас пытались ограбить Кобры. Вопрос, кого именно — вас или меня. Ну предположим, что Ваня ее позвал, рассказал про игру на всякое интересное имущество. Но никто не говорил, что будут, как вы их называете, Предметы. Они хотели обчистить вас, захапав то, что вы носите с собой? Такое вообще принято между вами?

— Быть может все проще: нам всегда нужны деньги на приобретение новых Предметов. Для этого я купила по дешевке векселя Вешнякова. А тут группа богатых москвичей устраивает игру, да еще у черта на Куличках — я до сих пор полицейских сирен не слышу.

Будто опровергая ее слова кто-то настойчиво постучал в дверь. Я жестом предложил Варваре открыть, сам же приготовился к неожиданностям. Впрочем, их не было. В коридоре топталась охрана пансионата. С ними прибежала и Вероника.

— С вами все в порядке? — захлопотала она.

— Пострадал только несчастный Абрамов, ответил я. — Что-то полиция долго едет, ее вообще кто-то вызвал? У нас тут все-таки убийство произошло.

— Они сейчас будут, — пробурчал начальник охраны.

— Это хорошо! — сказал я. — У нас с госпожой Перепелкиной конфиденциальный разговор. Я попрошу не беспокоить нас до прибытия полиции, точнее до того момента, как они захотят с нами пообщаться. Естественно, это произойдет в присутствии моего адвоката.

Вероника понимающе кивнула. Не знаю, правда, что именно она поняла, но нас с Варварой оставили вдвоем.

— Я испытываю непреодолимое желание пообщаться с госпожой Апраксиной. Вы со мной?

— В жизни такое не пропущу! — ответила Варвара.

В номер престарелой террористки мы вошли без стука.

— Молодые люди, — встретила нас Апраксина, — полиция еще не приехала?

— Нет, ждем, — ответил я.

— А случайно шкатулочка моя не нашлась? Дорогая вещица.

— Она и не терялась, — я достал артефакт и поставил на стол.

Апраксина потянулась к ней из кресла, но я загородил шкатулку, встав перед столом.

— Не так быстро, Валерия Павловна. Сперва я хотел бы услышать подробности сегодняшнего нападения.

— Я бы и сама не отказалась… — начала мямлить старушка, пытаясь высмотреть артефакт за моей спиной.

— Хватит, — рявкнул я. — На вашу беду, я знаю, что это за «вещица». А теперь жду объяснений.

Специально для Варвары я бросил на колени моток золотой проволоки, слепленный мной на скорую руку в подобие браслета. Эта поделка должна была притвориться амулетом правды. На самом деле я запустил мой любимый Melamin Tar, заодно обездвижив допрашиваемую простеньким заклинанием паралича. По проволоке пробежала искорка разряда, не причинив вреда Апраксиной — просто спецэффект для любопытных глаз.

Апраксина давно уже была завербована Кобрами. В цельную картину сложились следующие факты: информация о том, что Абрамов устраивает турнир, и что он любит уникальные призы, а не деньги. Второй факт — в игре примем участие мы с Варварой, а значит, скорее всего мы выставим Предметы. Ну и третий фактор — моя вина. Они подозревали вторжение в особняк торговца чаем, очень уж удачно совпали сбой техники, провалы в памяти нескольких сотрудников, а главное — их карманный оракул «сломался», перестал видеть вещие сны и в целом начал вести себя странно. Удивляло только то, что из хранилища ничего не пропало.

Меня во вторжении не подозревали, я пока до обоих групп любителей предметов оставался темной лошадкой. Так что Кобры по привычке обвинили во всем Белок. Сейчас они спешно эвакуируют базу в новое место, которое Апраксиной пока не сообщили. А если она не вернет шкатулку, то и не сообщат.

Налетчики — обычные бандиты, они ничего не знают про Предметы. И да, они убили бы всех, никто не ожидал встретить какое-либо эффективное сопротивление.

Как работает шкатулка? Тут я все понял правильно, ну еще бы! Действие двойное: сперва она имитирует взрывную волну, чтобы сбить всех в помещении с ног, потом включается блокиратор магии. Точнее артефактов, которые могли найтись практически у любого из присутствующих.

Я усыпил старушку, а потом сымитировал короткое замыкание, «испортившее» ценный артефакт «моток проволоки». Варвара с заметным сожалением взглянула на это чудо, пришлось горестно вздохнуть:

— Одноразовый!

Мы сбежали из номера Апраксиной. После этого я постарался избавиться от общества Варвары, послал ее в Лазурь, типа в качестве поддержки для Алисы. Меня терзала мысль, что полиция должна найти взрывное устройство, из-за которого погиб Абрамов.

Я по Тени прокрался в зал, где все случилось. Сейчас здесь никого не было, на мое счастье. Охрана комплекса сторожила дверь снаружи, а также патрулировала улицу, где замерзали налетчики. Я создал копию музыкальной шкатулки, лишенную магии. Подкинул внутрь немного взрывчатого вещества, которое позаимствовал из гранаты террористов. Дальше я сотворил сферу, изолирующую большую часть пространства, и взорвал копию. Ну вот, теперь эксперты шкатулочку найдут, и что с нее все началось, поймут. Посмотрим, как Апраксина будет выкручиваться.

Я вернулся в пентхаус, прихватив с собой Сидорова, который тоже зачем-то сторожил вход. Позвал всех, включая Варвару и повел к самовару, все равно чем-то полезным мы бы не успели заняться до приезда полиции.

Вскоре к нам присоединилась и нервничающая Вероника. Она привела с собой Катю. Девушка перестала рыдать, но выглядела потерянной. Я согласился, что лучше ей остаться с нами, чем сидеть одной в номере и ждать допроса.

Вероника едва успела выпить чашку капучино, как ей пришлось-таки срываться с места и встречать следаков. Другого начальства в пансионате сейчас не было, хотя сам Вешняков собирался прибыть в ближайшее время. Что ж, заодно и познакомимся. Давно уже пора.

Где-то полчаса полиция осматривала место происшествия, потом наконец добралась до нас. Возглавлял делегацию стражей порядка мой хороший знакомый Васин, хотя сам он и не знал о нашем знакомстве. Это было логично, преступления против аристократов, тем более террористические акты, расследует Имперская Безопасность. Но целый генерал — все-таки перебор. Кроме опальной Апраксиной крупных шишек в нашей компании не наблюдалось.

Первым же вопросом Васин меня удивил. Он отвел меня и Сидорова в сторонку, за столик в лобби и спросил:

— Вы — владелец этого заведения?

— Нет, я просто провожу здесь новогодние каникулы, — ответил я с искренним изумлением.

— Но вы — организатор этой грустной встречи?

— И снова мимо. Это идея несчастного господина Абрамова. Я просто посоветовал ему привезти друзей в пансионат, потому что мне самому здесь понравилось.

— И вы не участвовали в приглашении гостей?

— Я почти никого из них не знаю, — пожал я плечами. — Только госпожу Перепелкину, которая и познакомила нас с Иваном.

— И какие у вас отношения с Варварой Петровной?

— Деловые, мы обсуждали сделку.

— Можно поинтересоваться, какую именно? — с самым невинным видом осведомился Васин и нарвался на очевидный ответ.

— Конечно нельзя! Наши дела не имеют никакого отношения к происшедшему здесь.

— Сделка защищена коммерческой тайной, — подтвердил Сидоров. — Вам следует доказать, что она связана с делом, а до тех пор вы даже спрашивать об этом права не имеете.

— Что-то же послужило причиной случившейся трагедии! — воскликнул генерал.

— Вам придется обойтись заверениями, что наши деловые контакты тут не причем, — отрезал я.

— Хорошо, оставим это пока, — кивнул Васин. — Накануне вы вместе с Варварой Петровной приехали в гости к господину Абрамову. С какой целью?

— Все с той же. У меня было дело к Ивану, Варвара Петровна любезно согласилась меня рекомендовать.

— И что за дело вы опять не расскажете?

— Ни в коем случае.

— Ладно, — вздохну генерал. — Как от переговоров о ваших секретах вы перешли к идее покерного турнира?

— Я бы не стал называть это турниром, просто вечеринка. Праздники же! Новый Год, Рождество завтра. Мы сидели за столом, беседовали за трапезой, а поскольку мы оба любим покер, то и решили выделить ночку на игру.

— Вы полагаете, что дела обсуждаются в такой обстановке? За выпивкой и картами? — изобразил изумление Васин.

— Только в такой обстановке дела и делаются, — улыбнулся я, разумеется, невесело, прилично ситуации.

— Значит вы так просто согласились играть с незнакомыми людьми? — Не унимался Васин.

— Почему бы и нет? Вчера они были незнакомыми, сегодня мы перезнакомились.

— Но вас могли раздеть догола. Разве бывший хозяин пансионата Вешняков не таким способом потерял свое состояние? И кстати именно в компании Абрамова, насколько я знаю.

— Насколько я знаю, «Вешние воды» пока не сменили своего хозяина, — нахмурился я. — Что же касается мифической опасности потерять состояние, мы не собирались играть на деньги, а если бы и собрались, я не настолько азартен, чтобы потратить больше той суммы, что я выделил бы на игру.

— Кто мог напасть на вас? — спросил Васин.

— Откуда я могу знать, это вы мне расскажете, когда выясните.

— Но у вас есть какая-то версия?

— Я думаю, что это были обычные грабители. Кто-то проболтался, что здесь соберутся состоятельные люди играть в карты. Кто-то решил, что здесь будет чем поживиться.

— Как же вы спаслись? — прищурился генерал. — Почему вы все не умерли?

— Некорректный вопрос, — возмутился Сидоров. — Вы обвиняете в чем-то моего клиента?

— Ни в коем случае, — замахал руками Васин. — Но мне хотелось бы понять, что произошло той ночью. Только для этого я задаю вопросы.

«А ведь ему и правда интересно, как мы спаслись! — догадался я не без помощи эмпатии. — Возможно ли, что он связан с Кобрами? А ведь возможно! Он точно подчиняется завру-инквизитору, вот и связь! Он приперся лично не следствие вести, а понять, в чем же его подопечные прокололись».

— Все произошло очень быстро, генерал! — произнес я вслух. — Я всю битву провел, лежа на полу, где оказался после взрыва.

— Какой взрыв вы имеете в виду?

— Самый первый, с которого все началось. Что-то загремело на столе, где мы держали напитки, а потом меня отбросило в сторону. Когда я пришел в себя, все уже закончилось.

— А вы, молодой человек, — переключился генерал на адвоката, — что-нибудь запомнили?

— Там действительно что-то рвануло! — рассказал Сидоров. — Началась стрельба, я спрятался за перевернутым столом и носа не высовывал. А потом все стихло. Я помог подняться Алисе и шефу. А потом мы разошлись по номерам, никому не хотелось там оставаться. Хотя как законопослушные граждане мы понимали, что обязаны дождаться властей и дать показания.

— Разумно, — кивнул Васин без особого энтузиазма.

Он щелкнул пальцами, какой-то его подчиненный, до сих пор державшийся в стороне, принес сверток с обломками шкатулки.

— Вам знакома эта вещь? — спросил он у нас обоих.

— А это вещь? — поднял я бровь, изображая изумление.

— Была когда-то.

— Я узнаю рисунок! — ткнул я пальцем в сохранившуюся деревянную стенку с инкрустацией. — Это случайно не музыкальная шкатулка?

— Да, так и есть! Где вы ее могли видеть?

— Кто-то из гостей хвастался, дескать «какая занятная и редкая вещица».

— Кто именно?

— Я пытаюсь вспомнить, генерал! Да, точно! Эта милая пожилая дама, запамятовал ее фамилию.

— Апраксина?

— Именно! — обрадовался я. — Шкатулка сильно повреждена взрывом. А жаль! Красивая была штучка.

Генерал пытался заставить меня выдать подписку о невыезде, но Сидоров выдержал эту битву, объяснив зарвавшемуся безопаснику, что раз уж нас ни в чем не обвиняют, то и ограничивать свободу аристократа у них не получится.

Я дождался, пока они перестанут мучать Катю, а потом вызвался проводить девушку в соседний корпус в номер. Варвара пошла с нами, я не возражал, так даже лучше.

— Вы, надеюсь, не упоминали им про векселя? — спросил я.

— Нет, — ответила девушка меланхолично. — А это имеет значение?

— Огромное! — воскликнула, опередив меня, Варвара. — На что вы жить собираетесь? Брак заключить вы не успели, тетя Ивана, возможно, прижмет вас к своей груди, но на какое-то наследство вы прав не имеете. А я знаю, что вы небогаты, Катенька. Я понимаю, какое горе вы сейчас пытаетесь пережить, но подумайте все же здраво.

— Вы оба чего-то хотите от меня? Скажите прямо, что именно! — устало выговорила Катя.

— Может быть нам стоит обсудить это позже? Я могу встретиться с вами через день-другой, — предложил я. — Понимаю, в каком вы сейчас состоянии. Главное. Не говорите никому про расписки. У вас их попросту отберут.

— Нет уж, — вздохнула девушка. — Вы правы, я должна начать думать, как мне жить дальше! Говорите, что собирались!

— Векселя на предъявителя, — кивнул я. — Вам они не слишком полезны. Вешняков будет банкротиться, пансионат даже ему не принес богатства. Тем более он убыточен в руках этого молодого человека. И к вам, как я уже сказал, возникнут вопросы, на которые вы не сможете ответить. Все же расписки выкупал он, в наследство вступит тетя, как ближайший родственник.

— И что мне, по-вашему, делать? — девушка застыла около двери в свой номер.

— Не в коридоре! — воскликнул я. — Давайте зайдем внутрь. Вашей чести от того не будет ущерба, с нами Варвара Петровна. Я не желаю вам зла, поверьте.

— Я верю вам, — Катя отперла дверь и жестом пригласила нас зайти.

Оказавшись внутри, я достал из сумки футляр с драгоценностями.

— Иван хотел подарить эти украшения вам. Я считаю справедливым, что они вам и достанутся.

— Да вы с ума сошли, — воскликнула Катя. — Я не дура, понимаю, что драгоценности стоят больше, чем все эти «Вешние воды», будь они прокляты!

— И что? Я готов был поменять гарнитур на векселя, ничего не изменилось.

— И что я должна с ним делать? На аукцион выставить? Как я объясню, откуда у меня такая роскошь?

— Я выкуплю у тебя драгоценности, — сказала Варвара. — Я дам меньше, чем они могут реально стоить, но больше, чем кто-либо сможет выручить за долги этого дурачка Вешнякова. Так будет честно, все в выигрыше.

— А если возникнут вопросы у тети Ивана, — добавил я. — Мы с ней как-нибудь договоримся.

— Он умеет договариваться, — усмехнулась Варвара. — Соглашайтесь Катя, это действительно честная сделка.

— За тем исключением, что я не имею прав ни на эти деньги, ни на эти драгоценности, вновь засомневалась Катерина.

— Имеете, этого хотел Иван, — строго ответила ей Варвара. — Он, несомненно, подарил бы украшения вам, деточка.

Катя вынула из декольте бумаги, и как только они там уместились.

— Вы могли просто их забрать тогда, они валялись на столе, а все были в шоке, — девушка посмотрела на меня с удивлением. — Я помню, что именно вы их мне вручили.

— За кого вы меня принимаете? — искренне возмутился я.

На том мы и закончили дискуссию и очень вовремя: в номер постучалась Вероника.

— Яков Георгиевич, вы здесь?

Катя открыла дверь.

— Мы уже уходим, — сказал я. Случилось что-то еще?

— Приехал Павел Андреевич!

Я вспомнил, что так звали Вешнякова-младшего.

— Вам стоило бы с ним поговорить, — продолжила Вероника. — И Алексею тоже, другого юриста тут нет, а хозяин наш совсем растерялся.

Глава 19

Наконец-то я познакомился с владельцем «Вешних вод», в данный момент практически бывшим. Хотя из досье я точно знал, что ему стукнуло тридцать два года, выглядел Павел Андреевич недорослем, едва закончившим школу. Про таких счастливчиков говорят: «Маленькая собачка — до смерти щенок». Главное, чтобы внутреннее содержание, точнее — разум и душа, обогнали облик.

К сожалению, Вешняков-младший взрослым умом похвастаться не мог. Я видел перед собой мальчика, мечтающего спрятаться за широкую спину взрослого. Уж не во мне ли этот двухметровый ребенок искал фигуру отца?

Он пожаловался мне на все свои проблемы. Особенно на то, во что превратится его репутация после сегодняшнего налета. Так же он не без оснований боялся, что пострадавшие гости потребуют с него компенсацию. И третья проблема, о которой Павел Андреевич мне простонал, заключалась в том, что корпус надо ремонтировать, а денег у него не осталось, и взять их неоткуда.

— Вы ведь не живете в «Вешних водах»? — спросил я, благожелательно глядя на недоросля.

— А зачем? — искренне удивился Павел Андреевич. — у меня есть небольшое имение в Тверской губернии. Оно даже не заложено, в отличие от пансионата. И квартирка имеется в Москве, не в Центре, правда, но в зеленом районе, в Матвеевском. Но ее, учитывая обстоятельства, придется продать, наверное.

Тут он глянул на меня с надеждой, вдруг я вытащу из цилиндра спасительного кролика. Именно это я и сделал.

— Значит без теплого угла и крыши над головой вы не останетесь, — заметил я про себя, а потом добавил, глядя Вешнякову в глаза: — Правильно ли я понимаю, что пансионат вам в тягость?

— Да его, считайте, уже и нет. Заложен он сильно, уж думал на банкротство подавать.

— Не торопитесь, — я отечески, как он жаждал, похлопал недоросля по плечу. — Я прожил в «Вешних водах» неделю, и мне здесь понравилось. Сами понимаете, виды чудесные, воздух, простите за банальность, ложкой есть можно.

— К чему вы клоните, Яков Георгиевич? Никак купить пансионат желаете?

— Да желаю. Сумму я вам заплачу небольшую, даже символическую, зато все ваши долги возьму на себя. А вы, Павел Андреевич, простите за еще одно клише, начнете жить с чистого листа. Ну и не с пустыми карманами, все же какие-то деньги я вам вручу.

— С условием, чтобы я игорному столу не подходил? — усмехнулся Вешняков.

Похоже, что он реально путает меня с любящим родственником, которому есть до него дело.

— Это уж ваша головная боль, как второй шанс использовать. Если ваша страсть к игре — болезнь, то и советовать вам бесполезно. Если же вы еще способны мыслить трезво, то задумайтесь, что ни Ивана Абрамова, ни вас лично игра до добра не довела.

Я подозвал Сидорова, тот вручил Вешнякову бумаги.

— Я бы на вашем месте показал договор юристу. Я на вас со сроками давить не буду в разумных пределах. С другой стороны, разве же вам не хочется, чтобы перед полицией, Имперской Безопасностью, да и перед клиентами в качестве хозяина этого бардака кто-то другой отвечал?

Я даже не успел договорить эту крохотную тираду, как Вешняков, поставил свои автографы на всех листах, что ему указал мой адвокат. Взглянул он только на сумму, которую я обязался ему выплатить, как я и обещал, символическую, но больше нуля, а значит куда значительнее той, что недоросль заслужил.

Оставалась еще формальность вроде регистрации в реестре, что могло занять, как мне подсказал тот же Сидоров, до месяца. Но в целом я мог считать себя хозяином этого райского уголка. И ждать полицию и безопасников, которые неизбежно должны наведаться к нам. Кстати, весь этот разговор велся на этаже администрации в главном корпусе, где у Вешнякова был свой кабинет-номер. Я, пока выдалась свободная минутка, задумался о том, как распорядиться разрушенным корпусом.

В панорамном окне банкетного зала хулиганы выбили стекла, взрыв и стрельба порушили обстановку, а так же поцарапали стены вокруг окна. На «разрушение» это не тянуло, моральный, точнее репутационный ущерб казался куда более значительным. У меня возник план, с этим связанный.

Тут наконец явился Васин. За ним в кильватере тащились полицмейстер и следственный пристав. Судя по их виду, они явно не понимали, зачем таскаются вслед за генералом.

— И снова вы тут, мистер Беринг? — ядовито приветствовал меня Васин. — Мы хотели поговорить по душам с хозяином заведения. Не уверен, что вам стоит присутствовать при беседе.

— А я как раз думаю, что мне здесь самое место! — горячо возразил я.

Я кивнул Сидорову, и тот вручил Васину договор.

— Интересно девки пляшут, — почесал генерал чисто выбритый подбородок. — Очень уж показательно ваша сделка совпала с нападением. Я-то оснований для таких выводов не вижу, но злые языки могут начать шептаться о том, что эта трагедия здорово снизила цену на подобную недвижимость.

— Да пусть шепчутся. На все ротки платок не накинешь, — пожал я плечами. — Мою связь с преступниками надо еще доказать, а поскольку ее вовсе нет, то и доказывать нечего. А вот версия, что я воспользовался моментом, как излишне деловой человек, имеет право на существование. Только что она меняет в ситуации?

— Пока ничего, — покачал головой Васин.

— Тогда задавайте ваши вопросы. А мы с молодым человеком в присутствии юриста на них с удовольствием ответим. Правда не знаю, что именно должен сообщит вам Павел Андреевич, он-то не был свидетелем печальных событий. Думаю, что и о нашей покерной вечеринке, — я упорно не желал употреблять слово «турнир», — он узнал постфактум.

Дальнейший разговор ничем интересным не отметился. Васин даже уступил место приставу, который задал ряд протокольных вопросов.

— Надо ли вам напоминать, что вам в ближайшее время не стоит покидать Москву? — попытался оставить за собой последнее слово генерал.

Я махнул рукой Сидорову, и тот отважно бросился в бой.

— На каком основании, позвольте поинтересоваться? — ядовито осведомился он. — Или вы в чем-то подозреваете моего клиента?

— Клиент, да и вы сами — важные свидетели! Ваши показания могут понадобиться в любой момент.

— Тогда назначьте нам встречу, и мы по возможности скорректируем планы так, чтобы на нее явиться. Первый же опрос по горячим следам вы провели только что, и на эту ночь остаемся в полном вашем распоряжении. Если вы не в состоянии выдвинуть обвинение, то как-то ограничивать права аристократов вы не вправе.

— Я надеялся на вашу сознательность, — Васин поднялся со стула, на который он рухнул, войдя в кабинет. — Добровольную помощь следствию.

— Мы его окажем, но с вашего позволения помощь эта не должна мешать моим делам, — заметил я.

— И в чем же они заключаются? — спросил пристав. — Чем вы занимаетесь кроме покупки СПА-отелей?

— Род мой за последнюю пару поколений, как ни грустно, пришел в упадок. Да и сам я не слишком до сих пор усердствовал. Но никогда не поздно взяться за ум. Не правда ли, Павел Андреевич? — я перевел внимание на несчастного Вешнякова, но все же недостаточно ловко.

— И каким же образом, если не секрет? — продолжил допытываться пристав.

— Сейчас я рассматриваю варианты создания высокотехнологичных предприятий. Пока на стадии изучения рынка.

— Амбициозные планы, Яков Георгиевич. И дорогостоящие. Можно ли поинтересоваться, откуда планируете средства привлекать?

— На хорошее дело инвесторы найдутся. Да я и сам копеечку-другую успел скопить. Подробнее сказать не могу. Как вы сами выразились, секрет! Если удача мне улыбнется, вы еще обо мне услышите, господа.

Наконец-то стражи порядка удалились. Я огляделся в кабинете, который с этого момента явно стал моим. Обстановка нормальная, заморачиваться ремонтом или мебелью нет необходимости, да и времени.

Птички, которых я пустил по следам всех преступников, а именно Апраксиной, выживших террористов, и здоровяка из охраны Кобр. Подумал, стоит ли мне присматривать за Катей. Все же девушка в шоке, слишком много на нее свалилось. В таком состоянии с нее станется потерять украшения или гордо швырнуть в лицо тетушке Абрамова. Решил, что контролировать ее стоит хотя бы до того момента, как Варвара выкупит подарок, а я пообщаюсь с тетушкой.

Первым делом вызвал к себе Веронику. Сам решил не звонить, а попросил Алису. Надо будет разобраться с системой внутренней связи отеля, и если там все запущено, то наладить.

Пока суд да дело, попросил Сидорова организовать внутренний аудит. Надо понять, стоит ли доверять нынешней команде, а может выборочно или даже всех выгнать в шею и нанять другую команду.

Пришла наш любимый менеджер.

— Вы в этом кабинете, Яков Георгиевич? — спросила она с порога. — Это означает то, что я думаю?

— Да, Вероника Сергеевна, — ответил я. — Не прошло и часу, как Павел Андреевич Вешняков продал мне «Вешние воды». Не стану скрывать, у меня свой взгляд на то, как использовать этот отель. И не стойте вы навытяжку, ради бога, присядьте! У нас сложились отношения, которые я мог бы назвать почти дружескими. Давайте их сохраним.

— Тогда уж и вы обойдитесь без «Сергеевны», а то я себя старухой почувствовала, — Вероника послушно опустилась в кресло, которое я ей как истинный джентльмен придвинул.

— Принято, Вероника. Но и вы забудьте про «Георгиевича». До «Яши» мы пока не продвинулись, но «Яков» меня бы полностью устроил. И давайте перейдем на «ты», обойдемся без лишнего официоза по крайней мере без случайных свидетелей.

— Хорошо, Яков, — кивнула Вероника. — Я уже поняла, что вы с друзьями хотите здесь жить? Или твои планы более радикальны?

— Основные функции этого предприятия я бы хотел сохранить, по крайней мере в обозримом будущем. Это означает, что «Вешние воды» продолжат принимать гостей как отель и СПА. Нам предстоит пережить репутационный кризис из-за случившейся трагедии, но как-нибудь справимся.

— Рада это слышать! — воскликнула Вероника с явным облегчением. — Что же изменится?

— У меня большие бизнес-планы, — ответил я. — Мне нужна база. Пока из недвижимости у меня только квартира в Москве, неплохая, но как офис никуда не годится. У меня есть команда, с ней вы уже отчасти знакомы. Ей надо где-то жить. Ну и место для встреч, проводимых в неформальной обстановке, тоже необходимо. Так что отель, да еще с развитым бизнес-функционалом в виде переговорных и залов, мне подходит идеально.

— И с чего вы хотите начать? Встретитесь с персоналом?

— Имеет ли смысл делать это сейчас? — ответил я вопросом на вопрос. — Я так понял, что здесь присутствует лишь малая часть коллектива.

— Вы правы, — кивнула Вероника.

— Надо собрать всех, видимо, в первый же рабочий день после каникул. К тому же формально передача еще не осуществлена. Регистрация сделки займет довольно много времени. Поэтому я бы попросил вас поговорить с теми, кто сейчас здесь и, с одной стороны, успокоить их, расскажите, что я не зверь и о своих работниках забочусь. Но, с другой стороны, если кто-то не готов довериться такому коту в мешке, как я, — пусть подумают до конца праздников. Я всех рассчитаю и отпущу. Лишние люди мне не нужны.

— Поняла, Яков. Хочешь что-то еще спросить прямо сейчас?

— Конечно хочу, Вероника. Расскажи мне по-дружески про нынешнее руководство «Вешних вод».

— Приличные люди, — сразу замялась Вероника.

Мне пришлось поступить с ней не слишком по-дружески, но я считаю, что она сама виновата — не надо было врать мне в лицо сразу после того, как мы чуть ли не побратались. Короче говоря, я применил к ней заклинание Melamin Tar.

Сразу выяснилось, что директор ворует как не в себя, да и все вокруг немного нервничали, глядя, как Вешняков губит успешный бизнес. Вероника рассказала некоторые подробности схем увода денег из-под носа владельца, некоторые легко пресечь на корню простым изменением системы, с кем-то особо зарвавшимся придется расстаться. Про директора я решил подумать позже, посмотрев на результаты аудита, но там стоял выбор между увольнением и заведением уголовного дела.

Пока что я заблокировал сейф в его кабинете, что располагался по соседству от Вешняковского. Веронике же я предложил подумать о том, чтобы занять директорское кресло. Как все устроено в отеле, она знает. По сути, она и рулила им на каникулах, и я был более чем доволен сервисом и ее помощью. Да, предложение я сделал под заклинанием, когда оно прекратит свое действие, девушка ничего не вспомнит, но сама мысль в голове поселится.

Допрос я закончил, но мы еще немного побеседовали без магии.

— У вас есть заказы на пострадавший корпус?

— Не слишком много, возможно и они отменятся после случившегося.

— Оно и к лучшему. Если желающие все же найдутся, предложи им поселиться в других зданиях. Можно дать номера выше классом. Этот же закрой на ремонт. У меня специфические планы на его счет, но пока он «не в строю», закрепи за мной Лазурь и весь этаж под ней.

— Я боюсь, что число желающих пожить у нас заметно уменьшится.

— Оно и к лучшему, нам нужно время перевести дух.

— Коллектив будет волноваться, не разгоните ли вы всех на время простоя.

— Разгоню тех, кто сам нарвется, и ты догадываешься, о чем я. В общем же случае зарплата будет выплачиваться в полном объеме. И мы разберемся со спросом. «Вешние воды» где-то рекламируются?

— Есть агентство, с которым мы успешно сотрудничали, но последнее время Павел Андреевич придерживался политики «минимум расходов». Да и загибаются они, возможно, банкротиться будут.

— Слишком часто я слышу слово «банкротство» в последнее время, — удивился я. — и что не так с рекламщиками?

— Ну так они независимые, а в этом бизнесе выживают гигантские агентства, причем иностранного происхождения. Если сеть под одним и тем же названием работает в Нью-Йорке, Париже и Москве, все хотят попасть к ним. Да и нанять хорошего сценариста и режиссера таким монстрам проще.

— Вероника, договорись о встрече после праздников. Согласуй дату и время с Аллой. И кстати на будущее: эта девушка — моя помощница, для коллектива ее распоряжения равнозначны моим. И с ней же согласовывай график всех дел с моим участием. Если ее нет под рукой — ищи Сидорова, он тоже в курсе моих дел. Кстати, Алексей Петрович, ты помнишь все, что мы обсуждали? С этим людьми также назначай встречи на следующую неделю. Вместе с Алисой составьте расписание.

— Так вы — Алла или Алиса? — запуталась Вероника.

Я ответил за ученицу.

— По паспорту — Алла, но я привык называть ее Алисой, не спрашивай, почему, — я повернулся к сладкой парочке. — Вы двое остаетесь на хозяйстве. Я пойду, тоже кое-что поделаю.

— Я хочу с тобой! — вдруг подскочила Алла-Алиса. — Я еще насижусь на хозяйстве! И я догадываюсь, чем ты собрался заняться.

Ну что за ученики пошли! Им положено трепетать в углу, боясь глаза поднять на великого мага, который, между прочим, способен движением брови раздавить ее как муху! С другой стороны, она же должна учиться! Я ее не затем у инквизиции отнимал, чтобы очередного эффективного менеджера из нее лепить. Пусть идет.

— Ладно, беру. Алексей Петрович, тогда ты остаешься. Выбери, кстати, себе номер на свободном этаже. И переселяйся уже.

— Шеф, — вдруг подал голос и этот студент. — А что вы меня по имени-отчеству обзываете? Я еще не заслужил дружеского обращения?

— Да как же с вами всеми сложно-то! — воскликнул я. — Ты еще ничего не заслужил за три дня-то! Но хорошо, будешь Сидоровым! Так тебе достаточно дружески? Короче, заканчиваем дискуссии! Вероника, по текущим делам все?

— Рождество сегодня! — вдруг прорезалась менеджер. — Надо бы устроить праздничную ночь по типу новогодней.

— Вот как? Я сам не слишком религиозен, но понимаю, что в России к этому празднику относятся всерьез. Делайте то же, что и обычно. Давайте устроим праздник людям.

— А премии дадим персоналу? Вешняков на что уж был прижимист, но выделял средства. И вечеринка для сотрудников обычно бывает. Тоже надо бы денег дать на еду и напитки.

— Премии одобряю, а что надо оплатить для второй вечеринки? На кухне и в баре не хватит еды и напитков на всех?

— Так то хозяйское!

— Глупости, разрешаю брать в закромах все, что надо для праздника. Для обоих праздников. Сидоров, разберись с финансами, если что-то требуется. В сейфе есть деньги, в обоих сейфах, и у владельца, и у директора. Выгреби их, если потребуется, доступ я тебе открыл. И тебе, Алиса, имей в виду. Но одно условие: берете деньги — пишете расписку. Это не для того, чтобы передо мной отчитываться, а для статистики, иначе никогда кассу не сведем.

Я заторопился по одной простой причине: птичка передала мне адрес, на который сейчас спешно перевозили артефакты со складов и от чаеторговца, и от Апраксиной. Я же решил, что должен нанести ответный визит этим милым послушникам Кобры. Но прежде следовало принять меры.

Глава 20

Прежде всего я на глазах Алисы создал стационарный портал, ведущий в Costa Viola. Это сложный процесс. Сперва мы с ученицей перенеслись на виллу, выбрав точкой назначения беседку с видом на монастырь. Поздоровались с Кларой и Марио. Мне еще не довелось с ними пообщаться в новом качестве — как хозяин виллы.

Заодно я поздравил их с Новым Годом, подарив им простые подарки. Кларе — золотую цепочку, которую я сваял буквально на коленке из остатков лома, купленного в ломбарде. Я хотел было не заморачиваться с магией, но все же включил небольшое поддерживающее заклинание, которое, в частности, поможет пожилой женщине при капризах погоды и при скачках давления.

Марио достался шелковый шарф, на который я наложил такое же заклинание. Да, шелк труднее поддается магии, чем благородные металлы, но не настолько, чтобы я не справился с зачарованием. В конце концов адаптивную одежду я изготовить способен.

Потом я посмотрел, как здесь устроились элементали, а они заняли один коттедж с четырьмя спальнями. Я такое размещение одобрил, и поселился в коттедже по соседству. Мне нужна была не полноценная комната, а подсобка, маленький чуланчик. Дверной проем от него я и приспособил для портала. Теперь любой, кто есть в списке, пройдя в эту дверь, окажется в Лазури, там я тоже выбрал подходящую дверь. Правда, я собирался переехать из пентхауса в отремонтированный корпус, но тогда просто переключу пункт назначения. Не сказал бы, что это несложно, но я справлюсь.

Полукровки тоже присутствовали, я хочу, чтобы все мои ученики умели работать с порталами. Это очень важное умение, использовать можно любую стихию, там есть нюансы, но в целом не так важно, какую энергию направить. Важнее, где ее можно взять, но на вилле потоков силы хватало, чтобы запитать нашу прекрасную дверцу.

Случайно, она, кстати, не могла сработать, в заклинание включен мощный механизм распознавания свой-чужой, реагирующий даже не на ауру, а на саму сущность, которую даже боги подделать не способны. По крайней мере я за тысячу лет таких умельцев не встречал. Также можно было и попросту пройти в кладовку. Важно четко представлять, куда ты хочешь попасть, когда делаешь шаг. Это касается только допущенных. Марио, к примеру, может ходить в каморку и обратно, ничего не замечая.

Кроме Алисы и элементалей, я внес в список Сидорова, чуть позже добавлю демонов-расстриг. На этом все, пока других кандидатов я не видел.

Закончив эти важные труды, мы спустились на пляж.

— Сейчас будет важный урок, — объявил я пятерке учеников, когда мы расположились там с комфортом.

Алиса даже поучила элементалей сотворять вещи, это хорошо, это полезно. В итоге каждый из них обзавелся подстилкой, а потом и они даже и лежаки осилили. Берег еще помнил ту бурю, что мы устроили с Черной Дырой, и сама она зашевелилась в моем левом боку, не то, чтобы пытаясь выбраться на волю, но просто ощутив что-то знакомое.

Я же открыл портал в фонтан на адской площади.

— Зачем портить такой прекрасный день? — пробурчал Уголек, думая, что я его не слышу, наивный!

— Ученики великого мага живут не для радости, а чтобы поминутно впитывать его ценный опыт. А он, представьте себе, не вырабатывается в комфортных условиях, — выдал я базу.

— Тогда почему же ты нас на столько дней бросил? — пришла очередь Ветерка ворчать.

— Ну вот же, подобрал! — резонно ответил я.

— И что, — спросил Уголек, когда мы перенеслись, — на нас опять будут толпы зомби кидаться?

— К сожалению, нет! — поморщился я. — Это очень удобно, когда противник сам подает себя на блюдечке с голубой каемочкой, но нет, теперь нам придется выискивать оставшихся узников по всем углам этого мерзкого местечка. Благо, я научу вас делать это грамотно и систематично.

Выходы силы, которые мы в прошлый раз бойко запечатали, росли как грибы, корни которых сплетены глубоко под землей в единую сеть. Тренированный Взор способен ее высмотреть сквозь толщу песка, глины и камня. Мои ученики пока таковым не обладали, вот и пришло время развить магическое зрение.

Всего-то за час мы все добились заметных успехов. Алиса, умничка, все схватывала на лету, но и полукровки в итоге разглядели нити этой грибницы, окрашенные в другой, красный, свет, в них все еще бурлила энергия. Мы прошли вдоль одной из нитей, и вскоре в подвале обычного на вид дома нашли прикованного к стене бедолагу, мертвого и живого одновременно. Уголек пыхнул огнем, и несчастный превратился в прах.

Так мы ходили по всему городу, который пытался нас запутать, его улицы превращались в лабиринт, но нити силы вели нас, как клубок Ариадны. А мы освобождали одного узника за другим, выжигая к чертям собачьим всю гниль из этого осколка.

Ученикам это благородное, по сути, занятие давалось с большим трудом, город давил на них. Убийства этих существ, в которых не осталось ничего человеческого кроме страдающей сущности, казалось, уничтожали часть из собственной души. Я считал эту боль полезной для их закалки и развития, поэтому ждал до последнего. Когда я решил, что ученики дошли до точки и немного за грань, я прервал охоту.

Мы вышли к одному из редких оставшихся незапечатанными мест силы. Когда тебе надо найти и уничтожить множество схожих объектов, ты можешь использовать магию подобия. Она сложна, но какой смысл в простоте?

Я составил это заклинание, объясняя, что в нем к чему, потом объединил нас шестерых в своеобразный коллективный разум, и мы как единое целое запустили этот вирус в энергетическую систему. Нам осталось смотреть, как гаснут одна за другой красные нити.

— Ты мог бы сразу так сделать? — спросила Ветерок слегка сердито.

— Мог бы, — спокойно ответил я.

— Так почему же мы сразу из всех не убили? — воскликнула мисс Винд.

— Почему? Кто-нибудь понимает?

— Он же обещал нам урок! — раздраженно крикнула Алиса. — Вы разве сами не чувствуете, как мы изменились за эти часы?

— Да чувствую я, — Ветерок неожиданно зарыдала.

Волна кинулась ее успокаивать.

— Идите к фонтану и ждите меня там. Мы еще не закончили. Не волнуйтесь, убивать сегодня никого не придется.

— Простите, учитель, — вмешался вдруг Буль. — А нам обязательно ждать именно в этом мире?

— У вас должен выработаться иммунитет к давлению Тени. И всех подобных мест. Чем дольше вы продержитесь, тем сильнее будет ваша защита. Я постараюсь не слишком задерживаться, а вы должны мне больше доверять. Я обещал сделать из вас великих магов. И я знаю как.

Я вышел на площадь у Пантеона. Оттуда перенесся в пустынный мир, где приходили в себя бывшие демоны.

— Отпуск закончен, — объявил я.

Шокирующе внезапного появления не вышло. Демоны не удивились, будто бы ждали меня именно сейчас.

— Да, я чувствую, время пришло, — спокойно сообщила Эльза. — У тебя есть для нас работа.

— Работы много, — пожал я плечами. — А сейчас мне и впрямь понадобится специфическая помощь. Пойдемте со мной, к сожалению придется пройти через Тамасвантару. Хотя теперь это скорее Каласута. Ад превратился в чистилище. Душу там перетряхивает основательно, но без безумных садистских приколов.

— Не стоит обесценивать боль, — заметил Полковник. — Ты и сам не стал бы великим, если бы не научился черпать в ней силу.

— Не бойся за нас, — добавила Эльза. — Ад слишком долго был нашим домом, чтобы мы боялись войти в него на минутку.

— И славно, — улыбнулся я.

Мы вошли в портал.

— Воздух определенно стал чище, — вздохнула Эльза.

Мы прошли по лабиринту улочек к площади с фонтаном. Город больше не пытался меня запутать, понял, наверное, бессмысленность этой затеи. Вскоре мы добрались до учеников.

— Ты привел их? — ахнула Волна. — И ведьму тоже?

— Я тоже рада вас видеть! — ответила Эльза криво улыбаясь.

— Учитель же сказал, — прошипела Ветерок сквозь, — что они — такие жертвы, какими были и вы. Это еще один урок, так ведь?

— О да! — засмеялся я, — и урок, и правда жизни. Теперь они — ваши коллеги и товарищи. И кстати тоже способны многому вас научить. Я даже приказываю: уважаемые демоны, будьте добры провести для учеников курс ментальной магии. Но прямо сейчас у нас есть дело поважнее.

Мы вернулись на пляж в Калабрии.

— Устройте пикник что ли, — сказал я элементалям. — Создайте еду. И потренируйтесь общаться с новыми друзьями. Это тоже приказ учителя ученикам, и он не обсуждается.

Я сотворил лодку.

— Алиса, ты плывешь со мной.

— Куда? — удивилась она.

— Тебе понравится!

За весла мы, конечно, и не думали садиться. Я создал поток, который понес нас в нужном мне направлении. Волна с берега следила за моими манипуляциями с водой с большим интересом. Ну и молодец.

— Они друг другу глотки не перегрызут? — поинтересовалась Алиса.

— Ну не до такой же степени! — рассмеялся я. — Максимум, попробуют по-армейски выяснить, кто из них — салага, а кто — дед. Разберутся, выпьют и подружатся. А разбитые носы каждый из вас, ученички, способен сам себе вылечить.

Поток нес нас, пока мы не доплыли до того места, где родилась Черная Дыра.

— И что мы здесь делаем? — спросила Алиса, когда мы остановились.

— Ты же хотела посмотреть на Коридор? — поднял я бровь.

— Да! Да! Да! — закричала ученица.

— Попробуем сегодня эльфийский вариант. Нас ждет Океан. Надеюсь, что ждет. Пытайся понять, что я делаю. Но не переспрашивай под руку. И постарайся не утонуть, сейчас тут будет весело.

Алиса рукой показала, что заперла рот на замок.

Я обратился к Океану на языке предвечных. Лодку подбросило до небес, но портал не открылся. На самом деле, вход не выглядит как портал, просто мы переносимся в особое место. Но в этот раз не перенеслись. Я хотел попробовать еще раз, но у меня в левом боку зашевелился «ребеночек». Я почувствовал импульс, который однозначно расценил как предложение помощи. У меня есть опыт общения с такими сущностями, хотя говорить о полноценном общении здесь трудно. Ну что же, не в моем положении отказываться. Я выпустил Черную Дыру, естественно проверяя походу целостность щитов, я бы хотел сохранить Землю Сорок Два в целости.

Я как смог установил с ребеночком.

— Тебе нужно имя. «Черная дыра» никуда не годится, — сообщил я мысленно, а потом пораскинув мозгами, предложил: — как насчет Эреба Нова? Переводится как Темная Сверхновая, но звучит эффектнее.

Очередной импульс я истолковал как согласие. Имя было принято.

— Что это? — спросила Алиса, забыв об обещании держать рот на замке.

Но я ее не обвиняю, не каждый день такое увидишь!

— Не «что», а «кто», — поправил я ученицу. — Ее зовут Эреба Нова. И ей от роду неделя.

— А ты уверен, что это — девочка? — удивилась Алиса.

— Не знаю почему, но да. А теперь — молчок!

Я повторил запрос на древнем языке, а Эреба каким-то образом придала моим словам убедительности. В этот раз обошлось без девятого вала у нас под килем. Мы наконец-то оказались в абсолютно другом море. Трудно описать, в чем состоит отличие. Самое очевидное — в небе не светило солнце. Но не потому, что настала ночь, или сгустились тучи. Просто неба здесь не было. Вообще ничего не было кроме нас в лодке и воды под нами.

На лице Алисы бурлил такой энергичный интерес, что я сменил гнев на милость.

— Спрашивай, я же вижу, что тебя распирает любопытство.

— Этот самый Океан между мирами?

— Да, это он, — кивнул я.

— А здесь всегда так пустынно?

— Нет, далеко нет. Это такой щелчок по носу от Океана, не одобряет, что мы воспользовались допингом, — я кивнул в сторону Эребы, которая парила над моим левым плечом.

Сейчас она походила на небольшой, с голову, черный шар, окруженный плавающими полупрозрачными полусферами — щитами. В ответ Эреба приласкала меня очередным импульсом, мол все нормально, я здесь, я с тобой.

— Ладно, — кивнул я собственным мыслям, — за дело.

Усилием воли я заставил лодку плыть по прямой, никуда не сворачивая. Собственно, только воля в таком месте и имела значение. Ну и умение настроить себя на нужный лад, привести свою энергию в унисон с Океаном.

Не сразу, но это принесло свои плоды. Я, конечно, заметил перемены первым, но вскоре и Алиса запрыгала, чуть не перевернув нас, с криками:

— Земля! Земля!

Минут через пять мы начали маневрировать среди множества небольших островов. Некоторые из них были совсем крохотными и голыми, скалы посреди воды. Другие, чуть побольше, заросли разнообразными кустарниками и деревьями. Пока что ни один из них не был доступен для высадки. Около каждого бурлила вода, разбиваясь о многочисленные камни. В переводе с языка капризного Океана на человеческий, нам отказывали в доступе. В нормальном человеческом Коридоре это были бы рисунки на стене вместо «обычной» двери.

Я занялся привычным делом, которому посвятил пять веков своей жизни: начал формулировать запрос на открытие мира, нагружая его многочисленными подробностями, пытаясь создать в воображении максимально целостную картину. В идеале мне откроется мир с именно таким параметрами, как я себе напридумывал. Раньше мне такое удавалось и не единожды.

Вскоре я заметил брешь в «обороне» одного из островов, довольно большого по местным меркам. Он был засажен пальмами и прочей экзотической растительностью. Я всмотрелся в рисунок зеленых насаждений, камней, преграждающих путь к берегу, даже к барханам на песчаном берегу. Сами по себе они ничего не значили, но вместе создавали композицию, которая либо гармонировала с запросом, либо в чем-то противоречила ему. Это трудно объяснить не демиургу.

Первый остров я в итоге проигнорировал. И следующие два — тоже. А вот четвертый меня устроил, причем я сразу понял, что там именно то, что мне надо. Бурунов там тоже хватало, но мне удалось провести наш утлый челн к самому берегу. Когда мы уткнулись носом в песок, я выпрыгнул на берег сам и протянул руку Алисе.

— Не-не, — замотала она головой. — Я сама должна!

И прыгнула, и даже почти не упала в воду. Ничего, обсохнет, здесь, на берегу, ей уже ничего не угрожает. А вот в самом Океане лучше не тонуть. Никто не знает, что там в бездне, но точно не знакомое нам мироздание.

— Возьми меня за руку и закрой глаза, — приказал я. — Сейчас пойдем изучать новый мир.

— А ты создал этот мир, или открыл, как Колумб Америку? — Алиса выполнила мой приказ, а том, что надо молчать, я забыл упомянуть.

В ответ я расхохотался от души.

— Что смешного? — не поняла ученица.

— Над этим вопросом бьются тысячелетиями все философы Мироздания. Ответа никто не нашел, так что каждый выбирает версию себе по душе. Но юридически мир, открытый в Коридоре или Океане, не важно, в какой форме Лабиринта, считается созданным Демиургом и его законной собственностью.

— И что с ним потом происходит?

— С миром или Демиургом? — улыбнулся я. — Обычно мир по заданным параметрам ищется по чьему-то заказу. После открытия он продается за огромные деньги, причем чаще всего за Наурэмбаар, а не чью-то валюту.

— За ту мерзкую энергию, что выкачивают в аду? — голос Алисы зазвенел от возмущения.

— Ну так это синтетическая версия, он встречается и в естественной форме, как руда или нефть.

— А можно найти мир, в котором уже есть залежи этого Наурэмбаара? — задала Алиса очередной «правильный» вопрос.

— Именно с ним — нет. Запасы всех остальных элементов можно задать в запросе. Поэтому в Метрополии не так распространен сырьевой голод, достаточно попросить демиурга, и он закроет потребность. Правда, за безумные деньжищи.

— Что такое Метрополия? — не унималась ученица.

— Содружество самых могущественных миров открытой части Мироздания. Предвосхищая очередной вопрос: Мироздание — совокупность всех миров, открытых или скрытых до времени в Лабиринте. От расы хозяев миров его значимость не зависит. Мы вынуждены как-то уживаться вместе. А теперь все, тишина. Затаи дыхание и пойдем, посмотрим, что такое красивое я нам открыл. Кстати, готовься, он не должен быть похож на Землю. Ну или окажется совсем не похож.

Я попросил Эребу спрятаться на время в кармане в левом боку, не уверен, что смог бы пронести ее. Она послушалась. Я и сам закрыл глаза, используя только сильно модифицированную версию магического зрения. Так, почти наощупь я пошел вглубь острова и в какой-то момент понял: я внутри.

— Глаза можно открыть, — скомандовал я. — Надеюсь, ты высоты не боишься?

Глава 21

Мы стояли на вершине горы. Точнее на бортике из скал, эту вершину окружавшем. Впереди под нами расстилалось бесконечное зеленое месиво из крон деревьев, с нашей невероятной высоты казавшееся шевелящимся живым мхом.

За нашей спиной оставалась чаша, некогда бывшая жерлом вулкана, сейчас же превратившаяся в полусферу почти правильной формы. Мы как раз стояли на стенке этой чаши. Нас пытался сдуть в пропасть сильный ветер, на такой высоте вообще дышалось с трудом. Алиса сразу же вцепилась мне в локоть, все же, наверное, боялась высоты. Яков Беринг тысячелетней давности тоже боялся, но потом я научился летать, точнее, левитировать свое тело, и акрофобия моментально испарилась.

Я проверил окрестности магическим зрением и понял, что сумел-таки выбить из Океана идеальное место. Мы спустились на дно чаши, это тоже заняло какое-то время.

— Открывай портал! — велел я Алисе, — Не корчи такое испуганное лицо. Ты уже видела, как я это делал, а значит можешь скопировать. И я здесь, так что подправлю, если потребуется.

— Куда открывать-то? — пролепетала ученица.

— Как куда, — удивился я. — На пляж, где томятся наши уважаемые коллеги. Пора им к нам присоединиться.

— Но это же другой мир! — пыталась протестовать Алиса.

— И что? — подал я плечами. — Разницы нет никакой, технически процесс тот же: представляешь себе пункт назначения, открываешь портал. Был бы мир заблокирован, тогда да, трудно. Но раз мы попали сюда, обратный путь также свободен. Короче, хватит отговорок, трудись!

Раза с пятого и с моей активной помощью Алиса справилась. На самом деле я немного слукавил: портал между мирами — магия даже не мастерского, а магистерского уровня, ученице ей владеть не положено. Но у меня свое мнение о том, как воспитывать подрастающее поколение. Мгновенно создать тульпу и уйти в Тень — такое не всякий магистр изобразит, тем более с перепугу и без подготовки.

Мы вывались из портала, и я помахал рукой элементалям и демонам, призывая присоединяться к нам.

— Эльза, Полковник, вы помните тот красивый домик, что стоял на главной площади в аду?

— Как бы его забыть? — поморщилась миссис Дубинер. — Вы его так эффектно убрали в карман.

— Сейчас я его достану и с помощью моей новой подружки Эребы Новы встрою в нашу действительность. Учитывая его многомерность, это обещает стать не самой простой задачей. Мистер Стоун, вам придется в режиме реального времени создать для него котлован точно по размеру куба. Я планирую погрузить его в камень на три метра. Естественно, еще ниже должен возникнуть основательный каменный фундамент.

— Мы можем готовиться заранее? — спросил Буль. — Хотя бы габариты сооружения и точное место в этой долине, — так он обозвал чашу-жерло вулкана, — нам известны?

— Размеры мы знаем весьма приблизительно, но поправьте меня, господа демоны, здание весьма адаптивно, особенно на этапе установки.

— Да, мы можем наметить площадку, — сообщил Полковник, задумчиво потирая подбородок. — Эта мерзость подстроится. Насколько я помню, в нашем измерении это куб с ребром двадцать метров, то есть не такой уж и огромный, но изнутри он практически бесконечен. Мне за несколько сотен лет не удалось посетить все его закоулки.

— Ну по крайней мере размер площадки мы знаем. Мистер Стоун, к сожалению, мы не можем вырыть котлован, потому что мы с Эребой перенесем дом в этот мир прямо в толщу камня. Поэтому от вас требуется создать фундамент — ровную, однородную каменную глыбу двадцать пять на двадцать пять метров и на пять метров в толщину и разместить на глубине два метра. Когда мы внедрим в скалу куб, надо будет оперативно убрать излишки камня и почвы. Задача ясна?

— Да, — вздохнул Буль, — правда, я никогда такого не делал.

— Я вам помогу, сразу после инструктажа мы подберем подходящие плетения. Обратите внимание, если еще не заметили, что мы стоим на источнике силы земли, который можем и должны использовать.

— Я вижу, — кивнул Буль.

— Теперь ваша очередь, мисс Вейф. Под нами на глубине метров тридцать залегает подземное озеро. Оно явно создано дождевой водой, которая могла бы скапливаться на дне чаши, но сквозь многочисленные трещины уходит ниже. Там, кстати тоже есть выход силы, на этот раз водяной. У вас две задачи: первое, мы сейчас многие трещины перекроем каменной плитой, так что нам нужен эффективный ливневый сток. В контакте с мистером Стоуном обеспечьте нужные каналы.

Второе — обратная задача. Мы используем это озеро как источник воды в доме. Значит нам понадобится колодец, который сквозь фундамент проникнет в дом. Хорошо бы, если вода поднимется по капиллярному механизму, если это не выйдет, то используем выход силы для создания магического насоса.

— Ясно! — кивнула Волна. — Вы же мне поможете?

Я кивнул и продолжил раздавать ценные указания.

— Мистер Саламандер! Вам предстоит еще более сложная задача! Мы с вами стоим на вулкане. Где-то в глубине он еще жив. Я хочу использовать его для обогрева дома. То есть нам потребуется тоненькая струйка лавы, которая поднимется к нашему фундаменту. Однако новое извержение нам не нужно, так что работа предстоит ювелирная.

— А мне что делать? — поинтересовалась Ветерок.

— Мы вонзим огромный куб в толщу камня. И появится эта махина из ниоткуда. Помогать мне будет черная дыра, задача которой управляемо исказить пространство и время. Все эти манипуляции вызовут не только маленькое землетрясение, которое мы с мистером Стоуном должны будем утихомирить, но и воздушную волну, как от атомного взрыва. Вы, мисс Винд, с ней разберетесь. И если вы заметили, здесь не так уж много кислорода в принципе, наладьте нам снабжение этим ценным ресурсом прямо сейчас. Чуть позже мы с вами продумаем вентиляцию всего дома, возможно, придется обогащать воздух магически. И если вы заметили, прямо над нами парит воздушная силовая жила.

— Здесь сходятся четыре силовых линии? — догадалась вдруг Алиса.

— Именно так! Можем назвать наш куб Замком Четырех Стихий, если угодно. Хотя я придумал ему более красивое и менее пафосное имя, — тут я сделал драматичную паузу.

— Какое же, — не выдержала Ветерок.

— Медный Дом. Если вы помните, его опоясывают соответствующие ленты. Они, кстати, отвечают за ориентацию куба в разных измерениях. Сложная магия даже по моим меркам, но постепенно мы ее изучим. Итак, если все поняли свои задачи, сейчас начнем тренировки. Эльза, Полковник, вы лучше всех знакомы с этим кубом, так что на вас помощь всем и сразу. Алиса, ты контролируешь доступ к энергии. Работа сложная, нервная, каналы с источниками могут сбиться. Ты следишь, чтобы этого не произошло. И поздравляю, дамы и господа! Нам предстоит сделать могучий комплексный проект магистерского уровня. А моя часть работы — уже гроссмейстерская, и вы все к этому прикоснетесь.

Пару часов мы рассматривали плетения заклинаний, демоны вносили в них свои коррективы, которые я с благодарностью принимал. Или не принимал, если у меня возникали идеи получше. Эреба Нова, которую я выпустил погулять, весело носилась по округе. Ей все было безумно интересно. Иногда она подлетала и будто принюхивалась к нашей магии. Я даже боялся, что дитятко ее сожрет, с нее станется. В итоге я решил, что все более-менее поняли, что им делать, установил плотный ментальный контакт со всеми, включая Эребу, которая все охотнее шла на общение. И наконец, фанфары, я вытащил из безразмерной сумки тессеракт, ломая структуру этого мира ради своей прихоти. Мир, конечно, содрогнулся, но все же принял Медный Дом в свои объятия.

— И как к нему подключить водопровод? — растерялась Волна.

— К чему такие подробности? — нервно захихикала Ветерок. — Как мы внутрь попадем?

Медный дом выглядел также, как и пару дней назад на площади: обсидиановый куб с лентами без малейших намеков на входы-выходы или хотя бы окна.

— Полковник, Эльза, — крикнул я весело, — будьте любезны, откройте нам двери изнутри.

Демоны подошли к стене, приложили руки и просочились сквозь камень, будто бы он на миг превратился в газ. Так это выглядело со стороны, но я заметил, что они создали контактную версию портала. А вскоре открылся и обычный, просто в стене возникла дырка метр на два. Из нее вышла Эльза и с поклоном пригласила нас проследовать внутрь.

Демоны устроили нам экскурсию.

— Какое все необычное, — протянула Алиса, рассматривая интерьеры.

Элементали тоже увлеченно глазели по сторонам. И было на что: стены коридора, по которому мы шли от одного зала к другому, казались одновременно и каменными, и пластиковыми, и железными. Я не знаю, как это объяснить, такое надо увидеть. Если же прикоснуться к стене рукой, создавалось впечатление, что на самом деле стены не существует, на самом деле это иллюзия, но очень плотная. Рука будто бы застревала в упругом силовом поле.

— Чудо техномагии, — заявил я с видом знатока. — Технологии будущего.

— Ты видел такое раньше? — поинтересовалась Алиса.

— Пару раз, — ответил я честно. — Но не в обычном доме, а в звездолете. Готов поспорить, что вместо дверей здесь порталы.

— И выиграете, — кивнул Полковник. — Медный Дом, как вы его остроумно обозвали, управляется псевдоразумным интеллектом. Особняк миссис Дубинер, который нас, простите, познакомил, — невероятно упрощенная версия той же системы. Дом помнит нас с Эльзой. Первым делом нам стоит пройти в центр управления, и познакомить вас. Пока вы находитесь здесь в статусе наших гостей. Это необходимо исправить.

— Это копия Коридора между мирами, — дошло до меня. — Двери в нем — абстракции, ты собственной волей выбираешь, куда хочешь направиться, а Лабиринт сам решает, пустить ли вас.

— Наверное, вы правы, — вздохнул Полковник. — Я никогда не был в том Коридоре. Но все, что я о нем слышал, подтверждает это сходство. К счастью, в отличие от вышеупомянутого особняка, здесь можно установить четкие метки для порталов. Проще всего дать им номера или названия, и при входе в порталы называть их вслух или придумать какой-то визуальный интерфейс, например экран с меню. Дом прекрасно настраивается. И, опять же к счастью, он лишен эмоций.

Полковник подошел к одной из дверей. Проем выделялся светящейся рамочкой, внутри которой странный материал стены едва заметно дрожал, будто колыхался. Демон приложил руку рядом с контуром, и дверь исчезла, сменившись провалом в темное помещение, в котором даже не мог ничего рассмотреть.

— Мы настроили тактильно-телепатическую связь с Центром, — объяснил Полковник. — Возможно вам будет удобно поступить также. Интеллект запомнит вашу сущность, так что, как только он внесет вас в базу, с идентификацией проблем не будет.

Мы прошли в помещение странной формы, присмотревшись я понял, что это правильный многогранник, заморочившись, я насчитал аж тридцать два грани-стены.

Пульт располагался у одной из граней, там не было клавиш, тумблеров или лампочек, только черная столешница, поверхность которой вибрировала, чуть сильнее, чем двери. Мы вес направились к этом устройству. Полковник и Эльза приложили к нему ладони и постояли с минуту, сосредоточенно молча.

— Я чувствую что-то недоброе, — сказала Алиса.

Элементали согласно закивали.

— Это влияние Кали, — объяснил я. — Думаю, что этот умный дом создан для путешествия между мирами. Не буквально «звездолет», но тоже корабль. Его придумала и воплотила технократическая цивилизация. Земля Сорок Два — то есть ваш, а теперь и мой мир, могла бы стать бы чем-то похожим лет через пятьсот-шестьсот. Создатели дома хотели освоить Лабиринт, но без магии это очень непросто. Кали нашла этот корабль, и внедрила свою волю в управляющую систему. Нам надо избавиться от ее влияния, если мы хотим использовать дом. А мы очень, очень хотим!

— Приложите руки к панели, — скомандовал, наконец, Полковник, — но будьте осторожны. Вы правы, принц, воля Кали, заключенная в этом устройстве, недовольна, что ее хозяйка потеряла контроль.

— Не трогайте ничего, пока, — поморщился я. — Алиса, будь готова экстренно открыть портал на наш пляж. Но пока ничего не делайте. А лучше не говорите. Я постараюсь разобраться с магией Кали, мне не впервой бросать вызов богам.

Я умолчал, что в прошлый раз был куда в лучшей форме. Но я же как-то смог зачистить Тамасвантару. Прикоснувшись к черной дышащей поверхности пульта, я будто бы нырнул в темный омут. Казалось, не на голову наковальня свалилась. Чуть ли целую вечность мне пришлось отделять паутину, которой Кали опутала систему, от интеллекта, заложенного создателями Медного Дома.

И если в нем я не понимал ни шиша, то отравленную смертью энергию темной богини я знал очень хорошо. Я напустил на нее кормиков, которых настроил на эту мрачную силу, вооружив магией подобия. Но Кали умела защищать свои творения.

В какой-то момент показалось, что я не выдержу напора темной энергии. И тут Эреба Нова, до сих с интересом осматривавшая интерьеры, нырнула в пульт. Система, управлявшая устройством, в один момент перестала существовать. Моя маленькая черная дырочка с аппетитом сожрала ошметки силы Кали. После этого нас обоих выкинуло в реальность.

На миг показалось, что корбаль умер. Странный живой материал стен превратился в обычный пластик, пульт погас, если можно так выразиться о черном экране. Но через пару секунд Медный Дом ожил.

— Что это было? — спросила изумленная Алиса.

— Мы перегрузили компьютер. Ну и удалили вирус. А как еще назвать вмешательство Кали? — улыбнулся я, пытаясь скрыть облегчение, ученики должны быть уверены, что у меня все и всегда под контролем.

— И мы можем начать общение с этим разумом с чистого листа? — спросила Эльза, затаив дыхание.

— Да, таков план, — улыбнулся я. — Дайте мне пару минут, система все равно грузится. А мне надо в нее вникнуть. Я умею находить общий язык со сложными устройствами, тем более с электрическими. Я все-таки — Мастер Молний.

Пульт заработал, я приложил руки к черному экрану. Какое-то время мне потребовалось, чтобы настроиться на общение с искусственным интеллектом, больше обещанной пары минут, никак не менее четверти часа. Эреба, нашедшая в этом разуме родственную душу, уж не знаю каким образом, постоянно вмешивалась в разговор и давала мне умные советы. Не словами, конечно, а теми же импульсами, какими мы уже привыкли общаться.

Все кончилось хорошо, Система признала меня хозяином. Я велел ей стереть все старые базы, в которых были прописаны допуски к управлению, и внести в нее всех, кто находится в Центре. После этого моя команда начала по очереди прикладывать ладони к экрану. Когда все мои ученики, включая экс-демонов, оказались зарегистрированы, я отдал Системе ряд приказов.

Как я и ожидал, Дом мог настраивать помещения согласно потребностям и желаниям хозяев. Я создал небольшую прихожую с постоянным внешним порталом. Откуда бы мы ни переносились, мы попадали бы сюда. Первая мысль у меня была разместить его в Центре Управления, но решил все же перестраховаться. Портал взломать трудно, но можно. Из него вел также постоянный проход в помещение, которое я назначил складом. Дом по моей просьбе оснастил этот зал шкафами и стеллажами.

— Мы будем здесь жить? — спросил Полковник. — Это теперь наша база?

— Вовсе нет, — удивился я, — тут не слишком-то уютно.

— А для чего вам нужен Медный Дом? — поинтересовалась Эльза.

— Здесь мы разместим производство и склады. Я даже наемных рабочих сюда пущу со временем. Чуть ли не завтра у нас с вами появится партия уникального товара. Я потом заскочу, оборудую рабочее место ювелира, ну и алхимическая лаборатория нам не помешает. Варвара, как мне кажется, жаждет получить оптовую партию одного приятного крема. А еще я хочу ремонтировать и даже создавать автомобили. И самолеты бы не помешали… — невероятным усилием воли я прервал полет фантазий и планов.

— Кто такая Варвара, — поинтересовалась Ветерок, как мне кажется, слегка нервно.

— Алиса расскажет, — отмахнулся я. — А сейчас лично я проголодался. В России отмечают Рождество. Мне кажется, мы заслужили праздник.

Я открыл портал не на пляж, что мы там забыли, а сразу в Лазурь. Нас ждал там, сгорая от любопытства, Сидоров. А кроме него, к моему изумлению, вышеупомянутая Варвара. Они, конечно, не видели, что мы возникли в пентхаусе неизвестно откуда.

— Меня из номера выселили, — пожаловалась госпожа Перепелкина. — Я ведь ничего не перепутала, ты теперь хозяин всего этого удовольствия?

— Так и есть, — улыбнулся я.

— Выделишь мне номер в этом красивом домике? Твой юрист отказывается что-то делатьбез твоей бесценной резолюции.

Главный корпус «Вешних вод» представлял собой башню из семи этажей. Два верхних занимал наш пентхаус. Пятый я выделил для учеников, кроме Алисы, которая останется в Лазури, и самого Сидорова, которого я тоже предпочел бы иметь под рукой.

— Найди госпоже Перепелкиной люкс на четвертом этаже. Попроси Веронику, она оформит. Кстати, предложи и ей самой поселиться там же. Я не знаю, есть ли у госпожи Рябинкиной* жилье в отеле, но мотаться каждый день за город — не дело. А теперь не пойти ли нам всем в ресторан? Умираю, есть хочу.

* Возможно, вы уже забыли, но менеджера ВИП-клиентов, а теперь и нового директора «Вешних вод» зовут Рябинкина Вероника Сергеевна

Глава 22

Директор «Вешних вод» Преснов Валентин Ермолаевич привык держать нос по ветру. Каким-то чудом до него дошло, что власть в отеле меняется, и он сразу же примчался, решив провести праздничную ночь в нашей компании. А ведь Рождество встречают в кругу семьи! Возможен также поход в церковь, крестный ход и прочие удовольствия. Сам я за годы странствий страшно отдалился от религии, тем более что я лично знаком с некоторыми богами и трепета перед «высшими силами» не испытываю. Но память прежнего Беринга подсказала мне многое о местных традициях.

Первым делом Валентин Ермолаевич сунулся в свой кабинет, чтобы обнаружить заблокированный сейф. Я бы и вовсе перекрыл вход, но удовольствовался тем, что приказал Веронике выгрести все бумаги из директорского стола. И конечно повесил охранное заклинание, которое меня и предупредило, что бывший хозяин явился.

— Вероника, — подозвал я нового управляющего, — Надо встретить Валентина Ермолаевича и передать ему новости из почти первых рук. Он будет возмущаться, что мы хозяйничали в кабинете. Пусть бесится. Скажи ему, что это мера вынужденная и разумная в свете грядущего аудита. Если захочет встретить Рождество здесь — не беда, выдели ему столик в общем зале. Можно даже ВИП. Но с нами ему делать нечего.

А мы, конечно же, заняли отдельный кабинет, тот же, в котором встречали Новый Год. И я не настолько общителен, чтобы звать к себе случайных людей. Только семья и друзья, а вместо первой у меня ученики. Демоны тоже могут считаться таковыми. К Веронике я успел привязаться и был искренне благодарен за помощь. Ну и друг у меня один, да и то с натяжкой — я позвал к нам Варвару. Как-то жалко было ее бросать, а я вдруг понял, что нигде ее особо и не ждут. Даже ее любимые Белки.

Бывший директор все же прискакал знакомиться. После осторожных расшаркиваний он все же позволил подпустить шпильку.

— Я искренне поздравляю вас, Яков Георгиевич, с приобретением. Интересно только, как вы вот так «вдруг» созрели для такого решительного шага.

— Да все просто, Валентин Ермолаевич, пожил я здесь в праздники и понял, что мне это место очень нравится. Нет, если бы у прошлого владельца жизнь протекала гладко, а дело спорилось, то и разговору бы не было. Но тут уж все совпало. Я и Павла Андреевича от банкротства спас и такое прекрасное заведение приобрел.

— Ну что же, звучит разумно даже с учетом скоропалительности. Только разве не стоит потратить какое-то время на то, чтобы войти в курс дела? А вы, как я понял, начали с плеча рубить.

— Так на то и аудит, чтобы с делом разобраться, — пожал я плечами.

— Аудит полезен, спору нет, хотя я и так бы отчитался честь по чести. Только вот разве вы уже полномочно вступили во владение? Сделка месяц еще на регистрации пробудет.

— Полагаете, я слишком тороплю события и распоряжаюсь тем, что мне не принадлежит?

— Я не хотел формулировать так жестко… — заблеял бывший директор.

— Только кто мне претензию предъявит? — продолжил я насмешливо. — С Павлом Андреевичем у нас полное взаимопонимание. И я не в наследство вступаю, чтобы появления посторонних претендентов опасаться. Единственное, чего я пока не смогу предпринять — это продать «Воды» кому-то еще, но я и не планирую.

— А вы не думали, что в сейфе и в ящиках, что вы так шустро подчистили, могли быть мои личные вещи?

— В таких вопросах я доверяю рекомендациям моего юриста. Кстати, вот и он, Сидоров Алексей Петрович, прошу любить и жаловать. И в соответствии с его указаниями, ящики мы открывали в присутствии свидетелей, в частности — Вероники Сергеевны. Сейф же мы пока не вскрывали, это следует делать тоже по-умному, в присутствии понятых и под опись. А если вы задумали обвинить нас всех в сговоре и воровстве каких-то ваших персональных ценностей, это будет смелый поступок.

— Ну-ну, у меня и в мыслях не было так обострять наши отношения. Но и вы подумайте, разберетесь ли вы так с налету в наших сложных делах. Вам бы совет опытного руководителя, понимающего, что и как в нашем отеле устроено, не помешал. Да и кризис вам так не вовремя на голову свалился. Или наоборот — вовремя?

— Сейчас бы нам всем не помешало встретить Рождество. Простите, что не зову к своему столу. Праздник семейный, приглашен только ближний круг. Разговор же мы продолжим после каникул, не подходящий момент делами заниматься.

На этом я удалился в наш персональный зал, за мной последовали Сидоров и Вероника, одарившая Преснова на прощанье улыбкой, в которой удивительно сочетались просьба извинить и торжество.

— Как жизнь меняется, — поднял бокал с шампанским Уголек. — В Америке мы встречали Рождество в такой дыре, что и вспомнить мерзко.

— Да уж, — откликнулись почти в унисон остальные полукровки.

— Мы тоже не ожидали, что так вдруг перейдем на другую сторону, — грустно улыбнулась Эльза.

Мне показалось, что она пыталась рассмеяться, но у нее не вышло. Что ж, может быть, со временем мои демоны-расстриги научатся радоваться.

— А вы забавные! — покачала головой новый директор. — Как говорится «ничего не понятно, но очень интересно».

— Вероника, — я встал и жестом попросил ее последовать моему примеру, — мы еще подпишем договор, все формальности. Но бумага особой силы не имеет, Сидоров, не слушай. А сейчас мне бы хотелось услышать от тебя, что ты с нами, ты согласна присоединиться к нам и хранить наши тайны как свои. Как ты уже догадалась, их много.

— Я знакома с вами дней десять, но уже согласна на все! — расхохоталась Вероника. — Что от меня требуется, расписаться кровью на салфетке?

— Этого не требуется, — я протянул ей руку, которую она, не задумываясь, пожала.

Договор был заключен, это почувствовали все в комнате. Вероника выглядела ошеломленной.

Я тем временем изучал данные, поступающие от моих птичек-шпионов. А они показывали интересное: террористов, нападавших на наш отель, забрал из участка лично генерал Васин, оставив филькину грамоту про смену юрисдикции. Отвезли головорезов в какой-то домик в пригороде, охраняемый не хуже тюрьмы. Только сейчас они не сидели в камерах, а праздновали, почти как мы, только не шампанским, а водкой. Даже оружие им вернули. Я отметил малину как один из пунктов. Который стоило в ближайшее время посетить.

Начальника охраны, командовавшего налетом, сразу отделили от остальных, и он руководил разгрузкой в новой базе Кобр. Переезд же не прекращался ни на минуту, и мне понравилось, как он был организована.

Артефакты бережно упаковали в плоские ящики: сначала обернули пупырчатой пленкой, которую так приятно мять пальцами, а затем проложили опилками. Кобры с помощью погрузчика осторожно извлекали ящики из грузовика и так же бережно размещали их на складских стеллажах.

Машины возили груз как из особняка торговца чаем, так и с другого адреса, который Сеть без проблем опознала как жилище Апраксиной. Старушку-террористку, кстати, в тюрьму не упекли, а поместили под домашний арест.

Я задумался, стоит ли посвящать Варвару в эти игры. Все же я подозревал, что у нас может сложиться конфликт интересов. Особенно, если учесть, что я собираюсь навестить новую змеиную базу.

Она, кстати, не стала свидетельницей посвящения Вероники, и не пока не должна стать таковой из похожих соображений. Я не знал, будет ли она верная Белкам больше, чем мне. Да и с чего бы ей переходить под мое крыло? Но это не значило, что мы не сможем дружить и приносить друг другу пользу.

Я также понимал, что в любом налете на свой склад Кобры в первую очередь обвинят Белок, а я не хотел войны между ними, по крайней мере острой ее стадии.

В данный момент Перепелкина удачно упорхнула в общий зал пообщаться с некоторыми знакомыми.

До конца ночи я больше не занимался делами, дав команде повеселиться, а потом и выспаться. На следующий день ближе к обеду я собрал в Лазури учеников и демонов.

— Я не готов прощать попытку убить меня и остальных, — заявил я, глядя на учеников.

— Еще бы, — усмехнулась Алиса, остальные с пониманием кивнули.

— Отлично, тогда ты остаешься за главную и на связи, — кивнул я. — Уголек, Волна, Буль, на вас подведение коммуникаций к Медному Дому. Полковник, Эльза, кто-то из вас должен им помочь. Второй отправится к Кобрам.

— А куда отправишься ты? — поинтересовалась Ветерок. Глядя на меня с подозрением.

— Я навещу террористов.

— Один? — возмутилась Ветерок. — Если ты забыл, мы — солдаты.

— Я не хочу, чтобы возникло хотя бы подозрение, что там использовалась магия. А никто из вас не способен удержаться от использования способностей.

— Это неправильно! — вставила свои семь копеек Алиса. — Ты не можешь устраивать бойню без нас.

— Жизнь несправедлива, — улыбнулся я. — Но не переживайте, остальным достанется не менее интересная задача.

— Эльза займется коммуникациями. У нее больше опыта в магической инженерии, — объявил Полковник. — Что делать мне?

— Вы отправитесь к Кобрам, — сообщил я. — У вас будет две разных миссии. Полковник, вы должны похитить начальника охраны и доставить его в Каласуту.

— Куда, — не поняла Алиса.

— Мы больше не станем называть чистилище адом. Тамасвантара превратилась в Каласуту, «Черную нить». Если я правильно понял, все миры, что открываются в том направлении, годятся для очищения души, искупления грехов, короче говоря, для наказания. Полковник, вы приведете туда преступника, ответственного за смерть Ивана Абрамова, он же пытался убить всех, кто был на том турнире. Вы допросите его, выясните все про Кобр, про их связь с генералом Васиным и с Инквизицией. Я бы также хотел больше знать и о Белках, хотя я понимаю, что их враг предложит нам однобокую картину.

— И что потом? Какая судьба должна его постигнуть? — спросил Полковник бесстрастно.

— На ваше усмотрение, — ответил я. — Загляните к нему в душу, разве не это было вашим основным занятием все эти годы? Выберите его судьбу, поняв его суть. Я только не хочу, чтобы он вернулся в наш мир, нечего ему здесь делать. Хотя и это на ваш суд. Можете оставить его в Каласуте, а можете просто убить.

— Доверяете мне роль судьи, принц? — спросил Полковник.

— Почему бы и нет? Я, например, только что приговорил двадцать семь боевиков, напавших на «Вешние Воды». Вы принимаете эту роль?

— Да! — Полковник, неожиданно для меня, поклонился. — Вы правы, принц, судить — это все, что я умею.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Полковник, тогда я прошу вас открыть перманентный портал из Медного дома в новый склад Кобр. Также надо запечатать двери на склад, чтобы никто нам не помешал. Алиса, Ветерок, вы сядете за их прекрасные погрузчики и начнете возить коробки с артефактами. Они все должны переехать в Медный Дом. Спички детям не игрушки. Кстати, сами погрузчики тоже нам пригодятся. Заодно потренируете магию постижения, вникайте в технику и в амулеты. Нам нужен кладовщик, который разбирается в артефактах, но пока его нет.

— Как быть, если на нас все же обратят внимание? — спросил демон.

— Для начала неплохо бы устроить переполох в другой части здания. Например, небольшой, не очень опасный пожар. Если все же кто-то вас заметит, усыпляйте. Полковник, вы можете научить девушек подходящему ментальному заклинанию?

— С большим удовольствием! И зачем нам пожар? Мы усыпим всех, кто находится в доме, кроме нас самих, конечно!

— Среди них есть рептилоид, завр. Он кажется мне способным себя защитить.

— Так может отправим его в ту же Черную Нить? — весело предложила Алиса.

— Нет-нет! — воскликнул я! — это останется нашей тайной и козырем в рукаве. С завром я пообщаюсь сам позже. Если он встанет на вашем пути, Полковник, разберитесь с ним как-то, не раскрывая наших возможностей. Я хочу, чтобы главной версией нашего грандиозного ограбления стал обычный бандитский налет. О, придумал! Я задним числом подброшу тело одного из налетчиков, которых собираюсь навестить. А вы, Полковник, примите облик того человека, которого я вас прошу похитить. Вы это умеете?

— Конечно, я овладел магией иллюзии, — немного обиженно ответил бывший демон.

Я пошел странным путем. Для начала я отправился на помойку, на то самое место, где совсем недавно возрождался мой новый старый мерседес. Мне нужно было сотворить несколько предметов, а там меня ждал почти неограниченный запас материалов.

Схемы сохранились в моей памяти, так что я без труда создал черный фехтовальный комбинезон, внешне напоминающий облачение киношных японских киллеров, включая и шапочку с прорезями для глаз. Материал я использовал эльфийский, очень крепкий, способный при известном везении выдержать и удар саблей.

Но я бы обошелся и без него, все равно я больше полагался на призрачный доспех, который защищает меня в физическом бою. Он-то спасет и от пули, и от взрыва.

Главное, что мне требовалось, это хороший меч. В Эритии у меня остался идеальный, но его я бы точно не протащил в драконьем яйце сквозь узенькую щель в Тени.

Ну что же, раз я напялил на себя костюм ниндзя, то и оружие мне требовалось соответственное: я сделал катану из лучшей стали, рецепт которой я держал в голове. Ножны я выбрал под цвет наряда черные. Подумав, я добавил в комплект и маленький меч вакидзаси, который по традиции я сунул за пояс. Ну что ж, амуниции мне хватит, но нужен еще и правильный облик. Причем я не собирался обходиться иллюзией. Птичка-шпион показала мне, где сейчас находится генерал Васин. А он спал без задних ног, видимо, после бессонной праздничной ночи, причем не на какой-то базе безопасников или у себя дома, а в приличном, но не роскошном номере отеля в центре Москвы. Нет, не в Мариотте, круг не настолько замкнулся.

Через мгновение я понял, почему генерал шляется черт знает где: зашумела вода, из ванной комнаты донесся тихий женский голос, напевавший что-то. Я не стал терять время и перенесся прямиком к кровати. Едва заметное движение вакидзаси, и на руке Васина появился небольшой порез. Он открыл глаза, в ужасе глядя на черную фигуру в маске над собой, но второе движение — и генерал отрубился. Нет, я не зарезал его как свинью, а просто оглушил, двинув рукояткой по лбу.

Мне же нужен был образец ДНК, генерал пополнил мою коллекцию обликов, хотя вряд ли я буду часто пользоваться этим экспонатом. Сперва я подумал, что мне хватит капельки крови на лезвии, но потом приложил тряпочку к его ранке, заодно и залечив ее без следа. Пусть, когда двуличный мерзавец придет в себя, гадает, не приснилось ли ему это приключение.

Теперь я был готов. Дача, на которой отдыхали двадцать семь бандитов, была окружена высоким кирпичным забором с колючей проволокой под током. На нем натыкали камер чуть ли не через каждый метр. Они бы все равно меня не засняли, но я хотел продемонстрировать грубую работу местного спецназа, так что сжег их электронными разрядами.

Ворота я вынес имитацией взрыва: простенькое заклинание, сплав огня и ветра, и магия земли превратили некоторые обломки в осколки от мифической бомбы и остатки тротила.

Ну а дальше начался киллер-балет. Точнее, сотрудников госбезопасности, охранявших двор, я вырубил, не причиняя чрезмерного вреда. Их было всего трое, о чем мне уже доложила птичка. Все, кто сейчас находился в доме, входили в ту самую группу, что напала на «Вешние воды». Ну что же, теперь пришла моя очередь. Я вышиб ногой дверь, якобы случайно порвав маску и обнажив миру голову генерала Васина.

Я вовсе не хотел прикончить их тихо во сне. Мое тело жаждало битвы. Я напряг до предела интуицию. Как в замедленной съемке я уворачивался от пуль, парочка все же завязла в призрачном доспехе и с тихим звоном упала на плитку в прихожей. Но вот покатилась одна отрубленная голова. За ней другая!

Враги за входной дверью закончились, и я ворвался в большую гостиную, где головорезы выпивали, обмывая свое чудесное освобождение. Их было слишком много, они мешали друг другу, и почти мгновенно поняли, что не могут стрелять, потому что я уже метался среди них. Кто-то сгинул, не успев толком понять, что происходит, кто-то догадался схватиться за нож. Наиболее эффективным мог быть один из них, сорвавший штангу от гардины и весьма умело орудовавший ею как шестом. Вот только катана из идеальной стали перерубила ее как спичку.

Две минуты мне хватило, чтобы превратить пьяные посиделки в кровавое месиво. Напоследок якобы случайно я обронил платок, пропитавшийся кровью Васина. Пусть сходят с ума, пытаясь понять, что же здесь произошло.

Я вышел во двор и покинул территорию на автомобиле, припаркованном там. Завести без ключа для меня не составило ни малейшего труда. Смысла в этом большого не было, но я хотел добавить хаоса. Отъехав пару километров, похищенный внедорожник врезался в столб, а я прямо с водительского сиденья телепортировался сперва на Манежную площадь, оттуда, не задерживаясь, к новой базе Кобр. Там царила тишина, но я с улицы чувствовал эманации сильнейших заклинаний из арсенала демонов. Подумав, я решил, что принесу больше пользы в Медном Доме, и отправился туда.

— Шеф! — воскликнула Волна, будто ждавшая меня у портала. — Как хорошо, что вы пришли! Нам нужна ваша помощь!

Но я и сам почувствовал, что с нашей новой недвижимостью творится что-то неладное.

Глава 23

Медный Дом нервно вибрировал, по стенам метались истеричные всполохи.

— Идем в рубку, — позвал я мисс Вейф, и мы шагнули в дверь-портал.

— Рассказывай, что происходит! — велел я ученице.

— Мы пытались подключить генератор к источникам силы. Эльза руководила процессом. Они и сейчас там с парнями пытаюсь все наладить. С землей все идеально прошло, вода уже как-то странно отреагировала, а когда открыли канал к воздушной линии, началась вся эта катавасия.

— Ясно, — кивнул я. — Сейчас будем учиться изолировать стихии в совмещенных системах. Только надо бы всех собрать. Полковника мы, к сожалению, не выловим, сходи, позови Алису и Ветерка. Встречаемся в генераторной.

— Но у них погрузка! — слабо воспротивилась Волна.

— Ничего страшного, прервутся, — отмахнулся я. — Потом все вместе навалимся.

Минут через пять мы собрались в отдельном зале, и в нем, в отличие от пультовой, лампочки мигали в изобилии, точнее их заменяли блуждающие огоньки на стене-экране. Сам генератор прятался за этой стеной, он снабжал весь комплекс электричеством, а также особым видом энергии, которая представляла собой очищенную и обезличенную силу стихий.

Странно было осознавать, что технологическая цивилизация использует магию. Я поначалу удивился, но потом понял: они открыли эту энергию и научились преобразовывать её во что-то, соответствующее их техническому мышлению.

Зато, к нашей радости, генератор мог подключаться к источникам разных стихий, но сочетания сил-антагонистов, таких как вода-огонь и воздух-земля, требуют очень тонкой настройки. Ею мы и занялись, потратив слишком много времени, учитывая, что пришлось прервать наше ограбление века.

Когда мы закончили, я принял решение направить все силы на перенос склада. Погрузчиков на всех не хватало, их было всего три. Так что я дал еще один урок — телекинеза или левитации предметов. Я брал целый стеллаж и заставлял его лететь в портал, который пришлось слегка расширить. Эльза не сразу, но тоже справилась с переносом такого масштаба.

Буль и Ветерок объединили усилия. Мистер Стоун наклонял стеллаж, а мисс Винд создавала воздушную подушку, не позволявшую выпасть артефактам. Потом она довольно шустро переносила их на полки в Медном Доме.

Сообща мы управились менее, чем за полчаса. Напоследок мы устроили интермедию. Я отбраковал ряд нестабильных артефактов. Изготовление магических устройств — отнюдь не простое дело, и дилетант может создать что-то опасное в первую очередь для хозяина Предмета, а во вторую — для окружающих.

В итоге мы собрали в центре подвала, отведенного под склад, весь брак. Я окружил все помещение щитом, хотя Кобры и сами озаботились какой-то защитой. Стены и потолок местные умельцы разрисовали интересными рунами. Но мало просто скопировать рисунок, надо в него вложить какую-то силу, иначе получится какой-то карго-культ. Пришлось мне исправлять многочисленные огрехи, после чего я влил в узор необходимую энергию.

Ученики скрылись в портале, а я одновременно сделал три вещи: разбудил весь дом, взорвал одну вещицу в куче магического барахла и запустил легкую абсорбцию, которая поглотит процентов восемьдесят появившегося шлака. Ну и конечно юркнул в портал, закрыв его за собой, не дожидаясь, пока все остальное сдетонирует.

Как доложила мне птичка, дом выстоял, никто не погиб. А Кобры пусть гадают: ограбили их, или подвела техника безопасности.

Эльза с элементалями остались заканчивать наладку систем Медного Дома. Я думал, что Алиса к ним присоединится, но она захотела отправиться со мной. Я сказал ей, что собираюсь посетить Каласуту, но ее это известие не отпугнуло. Я с неохотой, но сдался. С другой стороны, обучение должно быть всесторонним, жесткость к преступникам — его необходимая часть.

Когда я прибыл, допрос почти закончился. Громила сидел на стуле в одном из домов рядом с площадью, из которой торчали лодыжки. Полковник не потрудился его привязать или хоть как-то зафиксировать. Но того и не требовалась: бандит дрожал как лист на ветру, не в силах справиться с давлением этого места.

— Хотите повторно допросить, принц? — спросил полковник.

— Зачем время тратить? — искренне удивился я. — Изложи кратко все ценное, что ты узнал. Если будут вопросы, я их задам. Давай-ка, выйдем в другую комнату, чтобы пленника не смущать.

Так мы и сделали.

— Если кратко, то зовут его Петр Бустов. Формально — отвечает за безопасность купца Щербакова. Неформально — примерно то же самое, ему платят Кобры за охрану объекта. Складов, кстати, много, где хранятся самые ценные Предметы, он не в курсе.

— Про меня что он знает?

— Ничего. Вы — темная лошадка, принц, а судя по тому, как легкомысленно разбазариваете Предметы, извините, сейчас будет прямая цитата, вы — лох, не понимающий их реальной ценности. Возможно, нашли клад, такое случается. Или же вы — подставная фигура Белок, они не любят становиться публичными фигурами, чтобы не провоцировать нападения вроде случившегося в «Вешних водах».

— И кстати о нападении, он что-то добавил к показаниям Апраксиной?

— Вас и Варвару хотели не убивать, а только похитить. Очень уж много вопросов возникло. Сперва вы как-то выкручиваетесь в банке. Потом то странное происшествие в особняке Щербакова, после которого оракул, как Бустов выразился, «сломался». Однако, со склада ничего не пропало, что еще более странно. Короче говоря, хотели вас допросить. Остальных убить, конечно. И они до сих пор не понимают, что пошло не так.

— Значит, меня по-прежнему держат за простофилю.

— Боюсь, ваше высочество, это так.

— Нечего тут бояться. Это идеальная репутация на текущий момент. Идем дальше. Что он рассказал про контакты Кобр с рептилоидами?

— Ничего не рассказал. Он действительно не в курсе. А вот про связи с Инквизицией он знает, но с ними общается высокое начальство, Бустов — слишком маленькая пешка.

— Ну вот мы все и выяснили. Осталось решить самое важное. Ты смотрел этому человеку в душу. Как ты сам считаешь, чего он заслуживает?

— Он видел это место, видел вас здесь. В любом случае мы не можем его выпустить. Разве не так?

— Есть разные варианты. Можем выкинуть его голым в Африке, стерев воспоминания. Ты умеешь такое не хуже меня. Можем оставить здесь, пока его сущность не очистится от скверны. Потом глянуть на него еще раз. Можем и казнить, если он заслужил это. Так что же ты увидел в его душе?

— У Бустова руки в крови даже не по локоть, по плечи и по макушку, — помешкав ответил Полковник. — Он убийца и палач, слегка остепенившийся на службе у Кобр. «Старый я» устроил бы ему вереницу кровавых развлечений, сюжет которых взял бы из его собственной памяти. Но меня нынешнего не радует чужая боль, даже такого монстра. Мой вердикт — никаких вторых шансов. Просто казнить без пыток.

— Справишься сам, или… — спросил я.

— Я не буду скидывать на вас, принц, грязную работу. Не для того вы освободили меня из ада.

— Тогда, пойдем. Сделаем это быстро.

Мы вернулись в комнату, где томился узник.

Я нашел свободный стул и оседлал его «верхом», то есть уселся лицом к спинке, напротив пленника. Алиса примостилась на кушетке в углу. Мебель в комнате казалась пыльной и потрепанной, но относительно целой.

Бустов, когда мы вошли, залопотал, что он все рассказал, что нас в глаза не видел и будет держать рот на замке. Я кивнул Полковнику. Тот махнул рукой. Из его ладони вылетели три острых стальных диска. Один из них проскочил сквозь горло жертве, почти не замедлившись. Второй вонзился в рот и так же пролетел дальше. Третий срезал верхушку черепа на уровне глаз.

Из шеи фонтаном забила кровь. Три среза головы один за другим отлетели на добрый метр. Лезвия, покинув плоть казненного, исчезли будто и не было.

Алиса громко закричала. «Урок, так урок», — подумал я.

— Испепели тело, — приказал я ей.

Она замешкалась, непонимающе глядя на меня, так что мне пришлось прикрикнуть:

— Ну же!

Глаза ученицы прояснились, она кивнула и направила из сведенных вместе горстей, будто из огнемета, волну пламени на труп Бустова. Я дунул, и оставшийся от бандита пепел вынесло в окно. Кормики затушили огонь, который пытался охватить всю комнату, но, к счастью, пол был отделан плиткой, не паркетом.

— Ваня Абрамов был приятным парнем, — пробормотала Алиса под нос. — Его мне жаль, а тебя, ублюдок, нет.

Я зачистил комнату светом, и мы оправились в Лазурь. Алиса тут же убежала в душ. Наверное, ей мерещились кровь и копоть на руках.

— Сидоров, — подозвал я юриста, который околачивался поблизости, не отлипая от смартфона, — Ты господину Полковнику и госпоже Эльзе покои приготовил?

— Конечно, шеф! — радостно закивал бывший студент. — Господин Полковник, позвольте вас проводить.

— Думаете, принц, нам здесь место? Мы отлично разместимся в Медном Доме, тем более что теперь там есть и свет, и вода. И даже тепло, — замялся вдруг демон.

— Незачем там жить, — пожал я плечами. — К тому же, туда ведет стационарный портал. А спальня тут комфортнее. Пользуйтесь. Привыкайте уже к человеческому образу жизни.

Полковник все в чем-то сомневался. Пришлось слегка повысить голос.

— Я живу здесь. Мои людям место рядом со мной. Не спорь уже, иди и устраивайся.

Сидоров наконец увел демона.

В этом городе лишь два места давали ей ощущение безопасности. Первое — клуб «Нежный кадавр», ставший ее неофициальной штаб-квартирой. Альрик Ашенбах, хозяин заведения, ни за что не позволил бы причинить ей вред. По силе он почти не уступал ее новому союзнику — Берингу.

Вторым убежищем могла стать резиденция, которую этот загадочный тип захватил почти что с налета. Даже после нападения Кобр она чувствовала себя там в безопасности.

«Надо было взять с собой либо самого Беринга, либо кого-то из его прирученных тварей», — мелькнуло у нее в голове. Охота за Предметами — дело опасное, и Варвара уже научилась чуять хищников.

«Черт с ним, с долгом», — думала она. Просьба о помощи лишь увеличила бы ее обязательства, но жизнь дороже. Однако связь с Берингом приходилось скрывать — он должен был оставаться тайным козырем, последней надеждой в критический момент. «Нежный кадавр» и «Вешние воды» — два очага покоя, именно поэтому они не могли встретиться в каком-то из них.

Уверенным жестом Варвара поместила на стол изящную фарфоровую пирамидку. Ее собеседник, Кевин Вольтран — адвокат Кобр и, судя по всему, один из негласных лидеров Ордена — достал подобную, но малахитовую.

— Мы на грани войны, госпожа Перепелкина, — произнес он. — Помните ад, в который мы погрузились три года назад?

«Хорошая попытка», — мелькнуло у Варвары, и она молча постучала по своему артефакту.

— Раз, два, три! — меланхолично отсчитал Вольтран.

На счет «три» оба повернули второй сверху ярус, активируя защиту. Эти устройства, прозаично именуемые «пирамидами правды», не позволяли солгать ни слова, пока были активны. Хотя одной пирамиды хватало для честного разговора, каждый из собеседников не доверял ни оппоненту, ни его артефакту.

— Мы вызвали вас для ритуала «Три вопроса, три ответа», — торжественно заявил Вольтран. — Он используется перед лицом экстремальной угрозы. Даю слово: удовлетворительные ответы снимут все претензии к вам лично и Ордену Белок. В противном случае Договор будет аннулирован. И я лично благодарю вас за участие в ритуале.

— Прежде чем мы начнем, — сказала Варвара, — я хочу заявить протест против покушения на мою жизнь, а также на попытку ограбления. Такие действия Ордена Кобр прямо противоречат Договору.

— Протест принят, — пожал плечами Вольтран. — Для протокола хочу отметить, что участие Ордена Кобр не доказано, но мы выражаем соболезнования погибшему, а также сочувствуем всем, кто пострадал от бандитского нападения. И все же ритуал инициировали мы, и нам задавать вопросы.

— Так задавайте.

— Первый вопрос. Этой ночью на резервной базе Ордена состоялся неприятный инцидент. Мы пока не решили, как его квалифицировать, это может быть как диверсия, так и несчастный случай.

— Сочувствую всем, кто пострадал, — передразнила Варвара недавние фальшивые сожаления адвоката. — Но я не слышу вопроса.

— Он очень прост. Имеет ли Орден Белок какое-то отношение к инциденту?

— Нет не имеет, — просто и четко ответила Варвара. — Мы ни при чем.

— Знаете ли вы, кто совершил диверсию? — продолжил Вольтран одновременно и с облегчением, и с досадой.

— Нет, не знаем.

— И никаких версий нет?

— Это ваш третий вопрос? — искренне удивилась Варвара.

— Нет, — поморщился адвокат. — Но согласитесь, это разумное дополнение.

— Не соглашусь. Вы как юрист должны понимать цену домыслам и слухам.

Вольтран тяжело вздохнул и, помолчав с полминуты, продолжил опрос.

— Я прошу разрешения задать четыре вопроса. Даю слово, что они связаны.

— Отказано, — Варвара искренне удивилась подобной наглости со стороны Кобры.

— Но госпожа Перепелкина, Варвара, — прошипел адвокат, — масштаб вчерашней диверсии зашкаливает, то, что произошло, лежит за пределами добра и зла. Мы реально можем начать войну несмотря на результаты ритуала! В ваших интересах пойти нам навстречу!

— Господин Вольтран, Кевин! — ответила в тон ему Варвара. — Вы покушались на мою жизнь и даже не потрудились ни объясниться, ни извиниться. И теперь просите пойти вам навстречу? Да вы с ума сошли!

Адвокат взял себя в руки.

— Вы правы, просьба неуместна. Вот наш третий вопрос. Мы подозреваем, что за всеми этими диверсиями стоит ваш хороший знакомый Яков Беринг. Как он связан с Белками?

— Никак. Белки не отвечают за действия Беринга. Он не является членом Ордена.

— Тут я точно требую развернутого ответа. Что все же вас связывает с этим человеком?

Варвара решила, что сейчас адвокат имеет право на уточнение.

— У Ордена с господином Берингом исключительно деловые отношения. Мы приобрели у него некоторые Предметы. Ни один из них не может быть использован для диверсии или шпионажа, так что не ваше дело, что именно мы купили и за какие средства. На этом, я полагаю, мы закончили. Произнесите ритуальную фразу, Кевин.

— Ритуал завершен, — зло бросил Вольтран. — Мы признаем, что ответы не бросают тень на Орден Белок.

Он отключил свою пирамидку, Варвара последовала его примеру

— Не для протокола, — Вольтран снова заговорил. — И у Беринга, и у вас, Варвара, есть причины для враждебных действий. Да, признаю, ответных действий, но это ничего не меняет. Что все-таки вас связывает?

— Зачем мне откровенничать, Кевин?

— Затем, что вы обелили Орден, но не себя лично! Мы можем решить, что вы отомстили за покушение, у него тоже поводов хватает.

— Как мило, что вы заговорили о покушении! — вспыхнула Варвара. — Я по-прежнему не слышу ни извинений, ни объяснений.

— Я не уполномочен объясняться. Но предлагаю обмен, вы расскажете про Беринга, а я про покушение.

— А нечего рассказывать. У нас была одна коммерческая сделка, не имеющая никакого отношения к Кобрам. И в качестве любезности деловому партнеру я познакомила его с Иваном Абрамовым. Это все. Они договорились о турнире. А вы его сорвали. Ваша очередь откровенничать, Кевин!

— Не все, Варя! — поморщился Вольтран. — Ты живешь его пансионате. Там, где тебя чуть не убили. Это наводит на мысли, на странные, скверные мысли!

— А если у меня личный интерес?

— Какого рода? — не понял Кевин.

— Какого-какого, может быть, он мне нравится как мужчина. Имею я право на роман?

— Мы не рассматривали ситуацию с этой стороны, — Вольтран задумчиво почесал подбородок. — Ладно, я обещал объясниться. Кобры официально не устраивали налет. Равно как и не грабили банк, это — событие, в котором мог пострадать Беринг. И то, и другое — частное предприятие небольшой группы внутри Ордена. Я могу назвать только Апраксину, остальное все же — секрет, скажу только, что руководство в таком же гневе, как и, очевидно, вы. В другой ситуации я бы предложил компенсацию, но вчерашние события ставят крест на любых мирных инициативах. Может быть, позже, когда мы разберемся со всем эти бардаком и задумаемся о мирных переговорах. Единственное, что я пока могу сделать — снять Белок с крючка. Давайте напоследок — снова без протокола и без артефактов правды. У вас есть версия, что могло вчера случиться?

— Нарушение техники безопасности, — ответила Варвара ехидно. — О том, как вы храните бракованные Предметы, легенды ходят.

Глава 24

Праздники, заморозившие любую деятельность в Москве и стране, наконец-то закончились. Я этому обстоятельству несказанно обрадовался и тут же насел на несчастного Сидорова. Две фирмы он мне рекомендовал, так пора к ним подробнее присмотреться и решение принять о покупке. Или что-то еще подобрать, если по каким-то причинам эти не подойдут.

И это все был один вопрос. А есть ведь еще и второй — аудит, который я заказывал. Тоже смысла нет ждать у моря погоды. Пока еще после каникул бухгалтеров заказами не завалили, надо бы их призвать.

Но с этим вопросом Сидоров меня изумил.

— Так, шеф, все уже заказано! С минуты на минуты прибудут.

— Это хорошо, — кивнул я, изумляясь такой расторопности, — а кто такие, надежные ли товарищи?

— До сих пор не подводили, — воскликнул Сидоров.

— А разве же мы с ними работали? — снова удивился я.

В этот момент с ресепшена позвонили и доложили, что прибыли Лейбниц и Барсуков из одноименного агентства. Я попросил придержать их у стойки, а сам вместе с юристом спустился к ним.

Ждали они не вдвоем. За ними чуть ли не по стойке смирно замерла шеренга почти одинаковых старичков в дешевых очочках и с потрепанными портфелями. Я поздоровался с детективами.

— Рад вас видеть, но кого же вы привели?

— Так вы же аудит заказывали? Это важнейшее направление нашей деятельности! — радостно заговорил Лейбниц. — Или ошибка вышла?

— Никакой ошибки! — обрадовался я. — Алексей Петрович, будьте добры, пригласите Веронику Сергеевну к нам присоединиться и введите эту доблестную команду в курс дела.

Лейбниц, заручившись помощью Вероники, увел шеренгу листать бумаги, а я пригласил Барсукова в бывший кабинет Вешнякова, а ныне — мой. Там он вывалил на стол досье на обе конторы, что меня заинтересовали. Пришлось «достать» из загашника и подключить юридические знания, раз уж мой штатный Сидоров с бухгалтерами развлекается.

Первая компания называлась «Балтийский Транзит», эти как раз возили автозапчасти через страны Прибалтийской тройки. И на сегодняшний день у них числилось чуть больше двух миллионов долгов, к счастью, в рублях, а также парк из тринадцати сломанных грузовиков разного калибра и марок. Мое счастливое число — чертова дюжина.

Очень мне понравилось, что все грузовики были от разных производителей, ребятишки охватили чуть ли не всю географию, включая Западную Европу, Скандинавию, Штаты, Японию и Россию. Этакая выставка «Кто есть кто в грузовых перевозках». На этом они и погорели — к каждой машине требовались свои запчасти, а парни наивно полагали, что, продавая именно их, сами они ни с чем не останутся. А тут сюрприз — охлаждение отношений с Западом.

Все, что могло ездить, отобрали за долги. А то, что все вокруг сочли рухлядью, оставалось только списать и продать на металлолом. Но это уже, как говорится, не в мою смену.

Детективы поработали на славу, они выяснили, что парни должны одному только банку, что выглядит как-то скучно после богатой палитры кредиторов Вешнякова. Точнее говоря, изначально «транзитники» задолжали нескольким, но один банк скупил долги, поимел грузовички, а теперь сидит-скучает. Я позвал Алису и велел ей назначить встречу с кредитным менеджером. Должность этого специалиста звучала немного сложнее, на нее потратили много слов, которые я не потрудился запоминать.

Стиральными машинами занималась компания с поэтичным названием Bridge Express. Особых долгов на них не висело, так, по мелочи. Барсуков счел, что им просто надоело заниматься тем, что они делали.

Я тут же напряг Алису, чтобы она назначила встречу и с этими парнями. Кстати, и там, и там владельцами числились мужчины около тридцати лет от роду.

Поблагодарив детективов, я решил, не откладывая в долгий ящик наведаться в банк по поводу догов «Транзита». Алиса заверила, что менеджер ждет нас с нетерпением — этот «актив» явно жег банку карман.

Я взял Алису и Сидорова, который вертелся под ногами у аудиторов и скорее мешал им, чем помогал. Мы втроем уселись в мерседес, которым я преступно мало пользовался, и мы отправились в Москву. Благо, народ еще не воспрял духом после каникул, и дороги пустовали.

Переговоры прошли продуктивно, хотя в итоге нам пришлось договариваться с целой толпой банковских служащих разных рангов. Но мы выкупили долг за смешную сумму в девятьсот тысяч рублей. График выплат был составлен, причем я лично выступал гарантом сделки, мне, как дворянину, да еще и владельцу загородного отеля, это было позволено. А вот кто конкретно начнет выплачивать долг, этот вопрос я обещал решить дополнительно. Договор в итоге получился сложный, но мы с Сидоровым остались довольны.

Едва мы, счастливые, уселись в машину, а я хотел уже советоваться с помощниками, где бы нам вкусно пообедать, как Алиса поставила нас перед фактом, что «Мосты», они же Bridges Express, готовы с нами пообщаться и как раз в ресторане. Я не отказался сочетать приятное с полезным, так что мы, не откладывая в долгий ящик, встретились с двумя тридцатилетними лбами, которые радостно согласились уступить фирму за пять тысяч рублей. Как я понял, лицензия, ради которой их компания мне и понадобилась, приносила им больше хлопот, чем пользы, так что они с радостью от нее избавились. Активов у парней почти не было, долгов по сравнению с «Транзитом» — сущие копейки. По-моему, они собрались переезжать за границу, хотя вслух это и не было сказано.

Я оставил Сидорова, чтобы он занялся оформлением бумаг. Мы еще до встречи немного посовещались, и решили, что фирму запишем на него. «Транзит» же будем оформлять сложнее.

Мы с Алисой уехали обратно в Вешние Воды. По дороге я позвонил Ковальскому, задав неожиданный вопрос. Я даже не слишком рассчитывал, что он мне поможет. Мне нужен был контакт какого-нибудь архитектора, желательно, практикующего, но и профессор мне годился. Неожиданно Ковальский оказался полезен, дал мне телефон заведующего кафедрой в Архитектурном институте. Позвонив, я договорился о немедленной встрече.

Что я задумал? У меня в команде был мощный маг земли, и не использовать его для постройки и ремонта зданий, было бы преступно расточительно. Кстати, ему, как и всем элементалям, а заодно и демонам, нужны были документы. А значит, что мне пора взыскать с Минервы должок!

В Архитектурном институте меня встретила милая пожилая дама, которая смотрела на меня с интересом. Протянув мне руку, она представилась:

— Капитолина Валерьевна Зарубова.

— Яков Георгиевич Беринг к вашим услугам, — ответил я на рукопожатие. — Простите, что побеспокоил, но наш общий знакомый, профессор Ковальский…

— Не надо извиняться, — прервала меня Капитолина Валерьевна с приятным звонким смехом. — О вашей афере с юристами ходят такие слухи, что я бы с удовольствием потратила время из чистого любопытства.

— Тогда могу вас обрадовать: я намерен повторить, как вы выразились, аферу в вашем прекрасном институте.

— Тогда расскажите о ней подробнее.

— Афера состоит из двух частей. В целом, это большой эксперимент, я отлаживаю новую, не побоюсь этого слова, революционную технологию передачи знаний. Не хочу раскрывать секреты, но как ближайший аналог можно привести обучение во сне. Что я предлагаю вам и вашим коллегам? Мы составим список преподавателей, по одному компетентному специалисту от каждой кафедры, список за вами. Я плачу каждому приятную сумму за один час драгоценного времени, которое он потратит на участие в опыте. Плюс, конечно же, сутки в СПА-отеле «Вешние воды» в режиме все включено и, естественно, «плюс один».

— Звучит заманчиво. Но я слышала про пари и экзамены.

— Это вторая стадия — контроль результатов. Мой помощник впитает полученные знания и сдаст серию экзаменов, по итогам которых вы зачтете ему обучение в вашем вузе экстерном. Суть же пари в том, что если он провалит какой-то экзамен, то я выплачиваю дополнительную компенсацию завалившему парня профессору. Естественно, жульничать нельзя, но детали можем обсудить дополнительно.

— О каких «приятных» суммах идет речь? — спросила Зарубова.

Я написал на бумажке расклад, который отличался в меньшую сторону от аналогичного для юристов, но ненамного. С другой стороны, мистер Стоун не так нуждался в дипломе, как Сидоров. Я мог бы вообще исключить сессию из этого плана, но решил, что пусть будет. Я давно отвык жалеть деньги там, где с их помощью можно легко и просто решить вопрос.

Капитолина Валерьевна обещала подумать над моим предложением и обсудить его с коллегами, но я видел, что она заинтересована. Я предложил им с Алисой обменяться контактами и дать знать о принятом решении или задать вопросы, если таковые возникнут.

Мы же вернулись в наш пентхаус. Выпив чаю с бубликами, я отправился на прогулку в разрушенный храм. Там я уселся медитировать, вышел в Астрал и послал зов Минерве. Она почти сразу откликнулась, и я очутился в ее любимом «ничто», окружающем гигантский золотой шар. Сама богиня устроилась в привычном кресле-троне, глядя на меня фирменным покровительственным взглядом «ну говори, зачем пришел».

Мне захотелось чуток похулиганить. Вспомнилось, как Джана, Эритийский Оракул, пыталась разыграть меня с колодцем. Я создал перед ней столик, накрытый всевозможными русскими разносолами, в центре же композиции поставил тарелку горячего русского борща. Конечно же богиня не удержалась, потянулась к угощению, но вдруг из тарелки вылезла рука самого мерзкого вида, что прилична зомби поганому, а не человеку, и пальцем с длиннющим нестриженным ногтем покачала перед божественным носом с жутким воплем: «Должок!»

Эффект превзошел все мои ожидания! Минерва, дернувшись, перевернула столик, который, впрочем, тут же развоплотился.

— Ну весело же, — ласково улыбнулся я. — Сама же упрекаешь, что я стал скучным на старости лет.

— Никакого уважения к капитолийцам! — проворчала Минерва. — Я призываю тебя весело и с фантазией исполнять мои божественные приказы, а не шутить над высшим существом. Впрочем, хотя мы еще обсудим твои манеры, принц, тебе удалось меня развлечь.

— Ты мне кое-что обещала. Время пришло, мне нужны эти списки.

— Ладно, получишь.

— Когда, Минерва?

— Ой, не нуди. Только-только на человека стал похож, штуки шутил! Вернешься в свой пентхаус и жди — доставят курьерской почтой.

— А как в прошлый раз, на невидимом розовом единороге?

— Хорошенького понемножку! — хихикнула богиня, и меня выкинуло из ее персонального «нигде» обратно в храм.

Я решил прогуляться немного на свежем воздухе. Конечно же идею шляться по лесу по пояс в снегу я всерьез не рассматривал. Вместо этого я высмотрел сову, которую приманил вкусняшкой. Ну ладно, я не так силен в подчинении животных, как те же друиды, настоящие, не клоуны из местной Инквизиции, но кое-что все же умею. Так что я заметил птичку, подозвал специальным заклинанием, которое переводится с эльфийского как «поговори на моем языке», покормил хлебцами из чистой энергии, которые явно пришлись ей по вкусу. Выдрал ей пару перьев и пустил пару капель крови. Она и не заметила. Зато я добавил сову в свой каталог образов и в птичьем теле долетел до «Вешних вод».

Едва успел в парке отеля человеческий облик вернуть и в пентхаус подняться, как нонсенс случился. В окно вблизи от кресла, где я устроился, бухнулся крупный голубь, со странным зеленым отблеском на перьях. Крепкое стекло разнес почище кирпича, уронил мне на колени конверт, буркнул на своем, голубином, что-то вроде «делать мне больше нечего, кроме как почту разносить», да и был таков. Я, конечно, щелчком пальцев окно восстановил, и осколки с пола убрал. Дело нехитрое.

Сидел я на втором этаже нашего огромного номера, снизу тут же примчались Алиса и Сидоров, к тому времени закончивший дела с Bridge Express и доехавший до нас на такси. Успокоил их. В конверте никаких бумаг не было, только флешка. Отдал ее молодому поколению, пусть разбираются. И если обещанные списки найдутся, пусть распечатают.

Сперва, конечно, мы спустились на ужин. Хотя мне, как владельцу, вполне могли накрывать трапезу прямо в Лазури, в которой к тому же и столовая имелась, я почему-то предпочитал есть в ресторане, правда, в том самом отдельном кабинете, в котором мы встречали Новый Год.

— Когда «Мост» окончательно станет нашим, точнее твоим? — спросил я Сидорова, пока мы дожидались перемены блюд.

— Практически все уже наше, — ответил юрист. — Доступ к счету у нас имеется. За пару дней и в налоговой перемены зафиксируют. Есть там одна тонкость, у них осталась кое-какая продукция в арендованном складе. Срок на днях истекает, надо либо продлевать, либо по-другому решить вопрос.

— У нас своих складов в Медном Доме — за сто лет не заполнишь. Возьми кого-то из молодой поросли, наймите грузовик, и перевезите все. Только попроси прежних хозяев, чтобы помогли, а то заартачится складское начальство.

— Со складскими я вопрос решу, — вздернул нос Сидоров, — не первый год замужем, простите за мой французский.

— Молодец. Разберись с этим.

— Я съезжу, — сказала Эльза. — Только грузовики я водить не умею. А нам шофер не нужен, только под ногами будет вертеться.

— Я в армии всяким рулил, — подал голос Буль, — и тяжелым, и легким. Я могу поехать.

— Вот и славно, — я радостно хлопнул в ладоши. — Арендуйте грузовик, а то и вовсе купите, состояние не важно, лишь бы на ходу был и не развалился от одной поездки. А с другой стороны, у «Транзита» полно развалюх, так что смотрите на цены. И готовься, дорогой новый владелец перспективной компании, к путешествию сперва в Америку, а потом и в Европу.

— Это радостно, хотя мне и не хочется бросать вас в тот момент, когда нам надо закрывать сделку и долги по «Транзиту».

— А чем ты долги выплачивать собрался? — поинтересовался я ехидно. — У тебя есть миллион?

— У меня нет, конечно, — пожал плечами Сидоров. — Я думал, что у вас есть.

Молодец, кстати, прекратил мямлить, скоро уже нормально сможем работать вместе.

— Я тебя разочарую, в кармане у меня таких сумм не водится. Поэтому мы сперва заскочим в Нью-Йорк, где я, точнее Генри Манн, выпишет на тебя доверенность. А тебе сутки, чтобы выяснить, как такие дела в других странах делаются. Потому что потом мы отправимся в Лихтенштейн, и я замкну нашего европейского банкира на тебя. А ты нам миллион долларов и переведешь. На текущие расходы хватит. Придумаете вместе, на какой сделке твой дорогой «Мост» сможет такие деньжищи заработать. И на тебе все еще вопрос с помойкой. Ты выяснил, в какие двери надо стучаться, кому и какие взятки совать?

— Кое-какие наметки имеются, — кивнул Сидоров.

— Чтобы завтра к вечеру знал точно. И подумай, на какое юридическое лицо нам свалку оформлять. Я хочу, чтобы мусором отдельная контора занималась.

— А у вас какие планы? — обнаглел юрист.

— Огромные, Сидоров, все больше по основной специальности. Завтра мы с Алисой поедем в Ярославль. Если что, звони ей. Я скорее всего не на связи буду. А ты, девочка моя, подготовь нам билеты, сама разберись, как добираться. И отель выбери нам поколоритнее, с русским духом.

Алиса заказала нам вместо такси гида с автомобилем, как в Индии. Я охотно одобрил такую инициативу, но устроить подробную экскурсию не позволил. Сперва дело, потом развлечения. Но комментарии по маршруту от вокзала до Митрополии оказались интересными.

Нужное здание стояло в живописном месте через дорогу от белокаменного монастыря и рядом с церковью из красного кирпича. Когда-то и этот был кирпичным, но со временем его покрасили в насыщенный желтый с характерными для русских дворцов белыми вставками.*

* Описано реальное здание Ярославских Митрополичьих палат на Богоявленской площади, сейчас там расположен Музей древнерусского искусства. А вот красивое крыльцо, что упоминается далее, не сохранилось до наших дней.

Консистория точно там находилась, но только ныне действующая. А вот где располагался архив, Сидорову и детективам выяснить не удалось. Ну да не очень-то и хотелось, сейчас сам вежливо спрошу. Оставив гида скучать в машине, мы с Алисой, ой, простите, с Василисой Звонковой вошли в парадный подъезд, поднявшись по крыльцу с очень красивыми витыми колоннами.

Глава 25

На входе нас встретил привратник, обычный монах в черной хламиде. Я в иерархии местных культов не разбираюсь и без нужды не разберусь.

— Приветствую вас, путники. Вы к нам случайно забрели или по какому делу? — добродушно поздоровался монах. — Ежели мимо проходили, то простите, здесь учреждение, и для посещения туристов оно закрыто. Рекомендую почтить своим вниманием Спасо-Преображенский монастырь, что красуется прямо через дорогу.

— По делу мы, милейший, — в тон ему ответил я, кладя руку Алисе не плечо. — Сия дева —моя приемная дочь, осталась сиротой во младенчестве, ищет корни. По нашим сведениям, запись о ее рождении может быть в ваших метрических книгах. Нам бы одним глазком в архив заглянуть, сердце девушки успокоить.

— Дело вполне богоугодное, — кивнул привратник. — надобно заявку оставить у секретаря, а как рассмотрят, мы непременно сообщим.

— А нельзя ли ускорить процесс? Готов внести пожертвование на нужды сего заведения.

И сунул привратнику пару сотенных купюр, которые тут же в широких рукавах хламиды исчезли навсегда.

— А и правда, зачем столь почтенным прихожанам по секретарям тыркаться? Провожу вас сразу к столоначальнику, что за архивом смотрит.

Сам, правда не пошел, не захотел пост оставлять, подозвал пробегавшего мимо человечка в дешевом сером костюме, тот и отвел нас куда-то в недра Земли. Я, как мы на три уровня спустились, сразу зауважал митрополию. Но и напрягся немного, не везет мне с подвалами в этом мире. Провожатый наш нажал на кнопку звонка при солидной стальной двери, а сам испарился, будто его и не было.

Дверь открылась как бы сама собой, но я-то опознал банальный электропривод без капли магии. Да и откуда бы ей взяться там, где ее считают грехом? Зато, почуяв то, что ждало нас внутри, я собрался и шепнул Алисе:

— В случае чего атакуй огнем и кормиков соответствующих выпускай. Я тебе показывал, как их модифицировать.

— В случае чего? — испугалась ученица, но я уже шагнул в архив.

— Забавно, я не так давно живу в России, а уже второй раз за неделю вашего брата встречаю, — сказал я нарочито громко.

— И где же, позвольте полюбопытствовать, вы, любезный, моего брата встретили?

В архиве царила тьма. В небольшой квадратик, освещенный сквозь дверной проем тусклыми лампами из коридора, ступил маленький, даже тщедушный человечек с таким острым и пронзительным взглядом, что ему бы позавидовали мои демоны-расстриги.

— Не уверен, что готов откровенничать, — слегка извиняющимся тоном ответил я. — Собрат ваш явно желает сохранить инкогнито. Думаю, это и к вам относится, раз уж вы пригрелись на должности у своих ярых врагов.

— Похвально, что вы бережете чужие тайны. Надеюсь, и к моим секретам отнесетесь с тем же уважением. Или у нас с вами проблемы?

— Учитывая, что мы мирно беседуем, а не вцепляемся друг другу в глотки, есть шанс, что и разойдемся по-хорошему, — вполне искренне ответил я. — Обета истреблять нежить я не давал. Среди вас попадаются достойнейшие люди.

— Рад слышать! — искренне ответил собеседник. — Смею предположить, что вы встретили моего родного брата. Это ведь в клубе произошло, не так ли?

Смотритель взмахнул рукой и в архиве загорелся свет, слабый, но все же работающий.

— Мир тесен! — подтвердил я.

— Альрик рассказывал о вашей встрече, но я и не предполагал, что судьба занесет вас в мое скромное убежище. Я даже знаю, кто вы, Северный ветер, не так ли?

— Зовите меня Яков. А к вам как обращаться?

— Я так давно использую имя Эрих, что привык к нему. К тому же оно хорошо сочетается с фамилией Ашенбах.

— Да что здесь происходит? — закричала Алиса, — Кто вы и почему говорите загадками?

— Я — вампир, деточка, — просто и с улыбкой ответил Эрих. — И не стоит так беспокоиться. Ваш приемный отец дал прекрасный совет: с такими как я лучше сражаться огнем. Но архив — не самое лучше место для подобных игр, бумажная пыль, знаете ли, легко возгорается! Но простите! Я так невежлив, держу дорогих гостей на проходе! Раз уж мы не собираемся вцепляться друг другу в глотки, не угодно ли выпить чаю? Меня с утра угостили прекрасной монастырской выпечкой! И за чашечкой расскажете, что вас привело.

— Спасибо, — я вежливо кивнул, — от чая и выпечки мы не откажемся.

Может потому, что мы не успели перекусить, сойдя с поезда, но пирожки с яблоками показались мне чудесными. А уж с вишней — и вовсе бесподобными.

— Итак, — сказал вампир, когда мы утолили голод, — чем я могу вам помочь? Полагаю, вы планировали усыпить смотрителя, чтобы спокойно пошуровать в книгах, но со мной такие фокусы не сработают, да и не нужны.

— Я хочу удалить запись о смерти одной маленькой девочки. Только и всего.

— Каким образом? — поинтересовался Эрих. — Чисто технически интересуюсь. Ну и я все же заинтересован, чтобы чисто все прошло, бардака в бумагах ни нам, ни вам не требуется.

— Магия, дорогой мой господин Ашенбах. Одну надпись удалю, остальные сдвину. Чтобы нумерацию не сбивать, ошибочку можно сымитровать.

— Это слишком сложно, да и не бывает там ошибок. Точнее бывают, но фиксируются быстро и в отдельную книгу заносятся. Я понимаю, можно и там суету навести, но я предлагаю вариант попроще.

— Какой же?

— Зачем вычеркивать, когда можно заменить? Впишем любое другое имя. А для простоты, чтобы не требовалось еще и запись о рождении подделывать, так и напишем, неустановленное лицо, девочка, столько-то лет, белокурые волосы. Если книги полистать, таких надписей полно найдется. Какой год нас интересует?

Я назвал дату. Вампир, показательно кряхтя, как это делал бы пожилой человек, потащил стремянку к одной из полок, выудил оттуда три огромных фолианта, передал мне, я их бережно принял, сдувая пыль с корешков.

— У нас с вами, дорогой Яков, два пути. Вы можете сами своей магией задачу решить, а я стыдливо отвернусь, схожу, к примеру, еще чайку заварю, да и за пирожками служку пошлю. Я верю, что с вашим-то чином вы все чисто сделаете. Не ниже гроссмейстера, не так ли? Но только если настоящая проверка придет, почует она чужую магию. Вот не поверите, мою сущность не распознают, а что в книги кто-то вмешался, поймут.

— А второй путь?

— Чуть-чуть доверьтесь мне, я могу внести исправления действительно чисто, так что и церковная проверка довольная уйдет, и следаки из Безопасности с хитрыми артефактами утрутся. Давно я здесь сижу, многому научился. Книжки эти непростые, вы и сами чуете.

— Чую, — кивнул я. — Только как же отблагодарить вас? Вряд ли вы попросите денежное вознаграждение. Хотя это было бы самое простое решение.

— А если я вам помогу по дружбе?

— То есть за мной долг останется?

— Вы очень проницательны, Яков.

— Вы ведь понимаете, что какую бы благодарность я не испытывал, не любую просьбу исполню. Скажем, наемным убийцей я подрабатывать не собираюсь, даже из чувства благодарности!

— Об этом речи не идет. Я помогу вам с маленьким делом в сфере моей компетенции, и к вам обращусь когда-нибудь с чем-то подобным — полезным, но необременительным.

— На это я согласен. Только давайте уж заключим договор, который включает в себя неразглашение всего, что здесь произошло, включая сам факт нашего знакомства.

Мы пожали друг другу руки, и, повинуясь моей просьбе, Алиса наложила сверху и свою ладонь. Визуальных или звуковых эффектов не последовало, но мы все почувствовали, что сделка состоялась.

— Итак, дорогой герр Якоб, — Эрих потер руки, — кого мы ищем?

— Василису Звонкову, погибшую в автокатастрофе.

— И вы хотите, чтобы она не погибла?

— В точку, дорогой Эрих! Хотя бы на бумаге, как ни цинично это звучит.

Вампир удивительно быстро разыскал нужную надпись. Я шепнул ученице, чтобы смотрела в оба, следила за руками и перенимала опыт. Я и сам навострил глаза. Это была первая, но не последняя запись, которую я планировал подделать. А если смотритель овладел узко специфической магией, неплохо бы ее перенять.

Эрих тем временем шустро и чисто переделал надпись по именно такому формату, как мы обсудили. Потом нашел тройку похожих записей в той же книге, чтобы показать, что формулировка принятая и вопросов не вызовет.

И вроде бы всего лишь рукой провел, а текст мало того, что поменялся, а еще и раздвинулся, найдя место для пары лишних строк. Впрочем, так-то я тоже умею, но я не видел никаких следов превращения: мало того, что чернила, цвет, почерк, не изменились ни на йоту, но я не чувствовал ни малейших остаточных следов магии. Ну что ж, никогда не поздно научиться чему-то новому. Надеюсь, что смогу повторить его метод.

— Готово, герр Якоб, — Эрих удовлетворенно закрыл книгу. — Ваша воспитанница родилась, но и не думала умирать, осталась сиротой. Правильно ли я полагаю, что следующий пункт вашего путешествия — полицейские архивы?

— Именно так! — подтвердил я очевидное.

— Советую обратиться к Загоруйко Василию Петровичу. Ему можно предложить и мзду, пять тысяч рублей сделают его абсолютно счастливым.

Мы поблагодарили архивариуса за помощь и хотели было уйти, но он нас окликнул.

— Вы кое-что забыли!

— Что же? — удивился я, подумав грешным делом, что вампир все же попросит денег.

— То, ради чего вы сюда пришли! — воскликнул Эрих. — Свидетельство о рождении Василисы Звонковой.

Он перенес стремянку в другой конец хранилища и вскоре извлек бумагу. На свидетельстве стояла печать «аннулировано», с датой и подписью. Дунув на лист, Эрих удалил эти излишества.

Мы вернулись к заждавшемуся гиду и вскоре он довез нас до Полицейского Управления. Там мы спросили того самого Загоруйко, пришлось сослаться на Эриха Ашенбаха. А когда он, не особо кочевряжась, принял конверт с деньгами, я тут же взял его под ментальный контроль. Он очень быстро вынес нам бумажное дело о той аварии, а заодно подправил данные в компьютере, убрав упоминания о смерти Василисы. Перед расставанием я заставил продажного полицейского забыть о нашей встрече.

После этого визита мы позволили гиду повозить нас по городу, а после — отвести в ресторан. Дальше я предложил ему на выбор: либо он провожает нас на вокзал, либо за отдельную и вполне щедрую плату везет нас в Кострому. Всего-то час с небольшим в дороге. Он, естественно, выбрал показать нам еще один красивый город и заработать еще немного денег.

Кострома — город маленький, точнее невелик его красивый старинный центр. Мы довольно быстро его осмотрели, потом гид отвез нас в пункт назначения. Еще один желтый с белым дворец, каких я много видел в Москве. Когда Буль выучится на архитектора, я расспрошу его про стили местных особняков.

Других дел у нас в Костроме не было, возвращаться поездом я не планировал, так что с нашим водителем я расплатился и отпустил на все четыре стороны.

Табличка на двери гласила, что перед нами школа-пансион «Веселый ветер». Я уже понял, что так здесь называли приют для детей благородного происхождения. Судя по всему дорогой. Не удивлюсь, если заведение брало опеку над сиротами, присваивая их имущество взамен проживания в этих стенах.

— Какое милое название, — я похлопал ученицу по плечу. — Я — Северный Ветер, а ты у нас будешь — Веселый Ветер, так тебя и буду звать.

Выглядели мы с Алисой вполне респектабельно, так что нас без каких-либо проблем проводили к директрисе.

— Бромгарт Екатерина Адольфовна! — высокая статная дама неопределенного возраста протянула мне руку, которую я и пожал. — Чем могу быть полезна.

— Мне нужна ваша помощь в одном деликатном деле.

— Насколько деликатном? — удивилась директриса. — Если вопрос об усыновлении или удочерении…

— Я не хочу забирать ваших детей. Наоборот!

— Так чего же вы хотите? — директриса искренне не понимала, зачем мы к ней пришли.

Я не ответил, вместо этого выложил на стол по очереди пять тысячных купюр.

Бромгарт взглянула на них. На мгновение в ее глазах промелькнула жадность, но она тут же изобразила справедливое и слегка презрительное негодование.

— Ну то, что вы… — начала она отповедь.

Я же выложил так же по одной еще пять тысяч. На этом директриса сломалась, смела банкноты в одну кучу и накрыла рукой.

— Вы так и не сказали, чего хотите.

Ну что ж, раз деньги приняты, я позволил себе небольшую грубость — подчинил себе волю директрисы. Я мог бы и сразу так сделать, не устраивая денежное шоу, но у меня тоже имеются моральные ограничения. Они своеобразны, но есть.

— Эта милую девушку зовут Василиса Звонкова. Она жила и училась в вашем прекрасном учебном заведении. Уверен, — я ткнул пальцем в горку банкнот, — вы уже ее вспомнили!

— Возможно, — ответила директриса тусклым голосом. — Что от меня требуется?

— Вам виднее, что мы можем предпринять, чтобы эту сказку сделать былью. Вы внесете записи в базу данных, если нужны какие-то бумаги, мы прямо сейчас их раздобудем. Только покажите образец.

У нас ушел примерно час, чтобы создать нужную документацию. Мы также завели в компьютере личное дело с фотографиями нескольких возрастов. Я извлек из памяти Алисы ее воспоминания, как она выглядела в разное время. Записи о ее оценках, плохом или хорошем поведении и даже наказаниях, которые фиксировались в деле, мы надергали у других воспитанниц.

— Вот только оплата! — сокрушилась вдруг директриса. — К нам не поступало на счет никаких денег за содержание этой юной фрейлин. Это может вызвать подозрения!

— А что, никто не платит наличными?

— Мы даем расписки, корешки остаются у нас. И нужно имя дарителя!

— Имя мы знаем, я вам платил за ее обучение! Яков Георгиевич Беринг к вашим услугам. А корешки мы сейчас найдем, главное, любезная Екатерина Адольфовна, знать, где искать.

Еще через пятнадцать минут мы покинули гостеприимный пансион. Фрау Бромгарт разбогатела на десять тысяч рублей, будучи абсолютно уверенной, что Василиса жила у нее с момента аварии до совершеннолетия. Наш же визит она, конечно, забыла сразу и напрочь.

Выйдя из ворот «Веселого ветра», мы перенеслись в «Лазурь». Вернулись как раз к ужину.

— Завтра с утра заглянем к одной милой паспортистке, — объявил я Алисе. — И ты станешь полноценным членом российского общества.

— Теперь меня зовут Василиса? — уточнила жертва махинаций.

— Нет, тебя зовут Алиса, потому что я так хочу. Но об этом мы подумаем завтра.

На следующий день мы наведались к любезной Марии Васильевне, вооружившись тортом, цветами и несколькими тысячами рублей. Нам нужен был не просто документ, который уже был создан, хотя я поменял в нем имя Алла на Алиса, что мы исправили и в базе данных. Мы дополнительно подделали смену имени и фамилии Василисы Звонковой при получении первого паспорта в ее жизни, а также акт о признании родства с девушкой мной, Яковом Берингом. Таким образом, я принимал дальнюю родственницу в семью, что для дворян неожиданно важно. Она официально вступила в клан Берингов.

Эта была не вся работа по ее легализации. Например, ей нужна была какая-то кредитная история. Я надеялся, что хакер, выданный мне Минервой, научит меня создавать полноценную фальшивую личность.

Бобров осмотрел зал, место приличное, дизайн в стиле средневекового замка. Заведение так и называлось: «Круглый стол Короля Артура», да именно так длинно. Но все его звали попросту «У Артура». Излюбленное место встреч работников Имперской Безопасности с агентами и друг с другом.

Генерал высмотрел столик, за которым уже устроился Васин, глава другого департамента Службы, занимавшийся в целом тем же — сверхъестественным, которое, несмотря на всеобщее неверие, существовало в этом мире в изобилии. Но если Бобров работал «в небесах», в мире снов и иллюзий, то Васин оставался на твердой земле.

— Валерий Петрович, — поздоровался генерал, подходя ближе к коллеге, — приветствую.

— Отличный денек, Сергей Геннадьевич, — радостно откликнулся Васин. — Присаживайтесь! Здесь отличное пиво. Рекомендую шоколадный стаут или старый честный лагер. Я заказал нам гренки и кольца кальмаров. Простите, что по-простому, но сейчас хочется не заморских разносолов, а чего-то народного.

— Гренки — это хорошо, — пожал плечами Бобров.

Подошла официантка, он попросил кружку нефильтрованного.

— Я вот по какому делу, Сергей Геннадьевич! — перешел к важному Васин, — Предлагаю нам с вами совместную операцию. Мы знаем, что у вас сложился неплохой контакт с американцем по имени Генри Манн.

— Впервые слышу эту фамилию! — удивился Бобров.

— Вы встречались с ним там, — Васин ткнул пальцем в потолок, — наверху. Он выглядел как носорог. Как животное или этакий однорогий минотавр, здесь наши данные разнятся.

— У нас нет контакта, — удивился Бобров. — Мы встречались два раза, ничего больше. С тех пор «наверху» я его не видел, а кто он на Земле, не имею ни малейшего понятия.

— Наверху иногда достаточно желания, чтобы встреча состоялась, — Васин перегнулся через весь стол, чтобы громко прошептать Боброву на ухо: — сдайте нам носорога! Он сорвал несколько важных операций. Очень важных. Просто сдайте нам этого урода!

Глава 26

Я вручил Сидорову комплект документов.

— Поздравляю! Теперь ты — Алекс Сайд, юрист из Бостона.

Следом я вручил ему обруч с уроками английского языка, где я срастил несколько языковых моделей — от Моники, гонщика Гиблинга, игрока Винса и конечно же лучшую часть моей коллекции — от Бени Блофилда. Надо бы при случае добавить какого-нибудь техасского миллионера и черного наркоторговца из Гарлема. Но это уже по ходу дела и без фанатизма.

— Полчаса тебе на впитывание чуждой культуры, потом шуруешь в бутик, ты должен выглядеть как крутой адвокат, никак не меньше. Алиса, хочешь прогуляться на историческую Родину?

— На Манхеттен-то? А меня там злые Инквизиторы за мягкое место не прихватят?

— Солнце мое, тебя сейчас крайне трудно прихватить за любое место без твоего желания! Вспомни себя на том злосчастном судилище и посмотри, какая ты стала. Но выбор за тобой. Опять будешь ныть, что все интересное мимо тебя проскальзывает!

— Нет-нет! — быстро отреагировала ученица. — Я, конечно, хочу наведаться в Нью-Йорк. И, кроме того, такому крутому бизнесмену как Генри Манн нужна соответствующая свита.

— Тогда тоже приводи себя в порядок, ты должна стать секретаршей Эмилией Уоллес. Нас ведь ждут у нотариуса?

— Да, я записала нас на прием через полтора часа.

— Ну вот, как раз успеете почистить перышки.

— Ты правда думаешь, что это так быстро делается? — осведомилась Алиса ядовитым тоном.

В нужное время мы втроем перенеслись в Центральный Парк. Это место вызвало у меня массу воспоминаний. Очевидным же плюсом было то, что до нужной конторы можно было дойти за десять минут.

У нотариуса все прошло без каких-то проблем, если не считать пару часов, вылетевших в трубу. Интересное началось, когда мы вышли на улицу. К нам бодро подрулил черный минивен, оттуда выскочили какие-то молодчики в комбезах спецназа. Я успел шепнуть моим спутникам, чтобы не сопротивлялись. Меня полностью устраивало, что разговор пройдет в фургоне, откуда не прорвутся ни малейший звук, ни лучик света.

Мы даже не подрались. Я просто всех усыпил, а потом разбудил и допросил первого попавшегося. Спросил, кто у них старший, снова отправил в объятия Морфея, чтобы пообщаться уже с правильным человеком. Почти ничего интересного он, к сожалению, не сказал, кроме одной детали. Бравые парни — просто спецназ в подчинении федералов. Их послали задержать Генри Манна, который по оперативным данным окажется в нужное время в нужном месте.

Тут не выдержал Сидоров-Сайд, язвительно спросивший про ордер. Его, конечно же, не было. Никто не заморочился документами или хотя бы делом против нас. Власти решили нас похитить, мило, но предсказуемо, учитывая, что их очевидно натравила Инквизиция. Это странно, учитывая, что мы вроде бы договорились о ненападении еще в Москве.

Интересной же подробностью оказался адрес, куда нас должны были доставить с мешками на головах. Он удивительным образом совпал с одним из тех, что мне вручил зеленый голубь. Я, кстати, и сам собирался туда наведаться, чтобы поговорить по душам с одним из друидов, любителем подсовывать паразитов российским генералам.

Приятно, когда планы совпадают. Я посадил Алису за руль, оттащив в кузов водителя и оперативника, сидевшего с ним рядом. Ученица лучше меня ориентировалась в городе, так что и довезла нас за жалкий час. И это с учетом скапливавшихся пробок.

Приехали мы в уже знакомый мне Джерси, подрулив к особняку, слегка напоминавшему домик жуликоватого нумизмата дядюшки Ченинга. Я, не выходя из машины, послал на разведку птичку-шпионку. Получив же отчет, быстро открыл портал в Лазурь, чуть ли не пинками прогнал туда Сидорова и приказал срочно доставить сюда мистера Саламандера. Я предчувствовал, что нам не повредит немного огня. В домике находилось много людей. Все они были мертвы, хотя бодренько шуровали по зданию, размахивая оружием. Всех их подменили те самые паразиты.

Друида я узнал по ауре, теперь изрядно подпорченной черной заразой. Уголек прибыл через пару минут, и мы втроем вошли в здание. Дальше мы принялись зачищать первый этаж. Я выставлял воздушный щит, поглощавший пули, которыми нас щедро принялись поливать зараженные охранники. Элементаль посылал в них мощные, но концентрированные импульсы огня. Со стороны это выглядело как короткий плевок из огнемета. Алиса быстро выучила это заклинание и вскоре занялась тем же. Через несколько минут мы смогли подняться по лестнице. Я оставил учеников в холле прикрывать мне спину, а сам вошел в кабинет.

Друид еще был жив. Несколько зараженных в дорогих костюмах стояли молча, не двигаясь, и безо всякого выражения уставились на жертву, которая корчилась в кожаном кресле за дубовым столом большого босса. На меня никто не обратил внимания, ну так я и вошел тихо. И без лишнего шума испепелил всех, кроме хозяина кабинета.

— Чем все началось, тем и закончится, — сказал я, глядя с грустью на друида, — мне знакомо это выражение лица. Если можно так выразиться.

— И где же ты, такое видел, маг? — прохрипел друид.

— Так у носорога! Уж извини, что я сравнил его морду с твоей интеллигентной физиономией. Он также упорно боролся с паразитом до последнего. Не хочу лишний раз злорадствовать, но я тебя предупреждал.

— Да-да, маг, ты был прав, игры с тьмой не довели меня до добра.

— Как ты держишься?

— Ты считал меня пустышкой. Но я — настоящий друид! И мы умеем сопротивляться ментальной магии. К сожалению, надолго меня не хватит. Помоги, пожалуйста. Если тебе нужны извинения, вот они: я был неправ, а ты прав. И мы плохо тебя встретили и вообще наделали много ошибок. Надеюсь, ты их исправишь. А теперь сделай то, что должен.

Я послал ему в голову электрический разряд, который тут же окутал друида облаком молний. Через секунду от несчастного глупца осталась только горстка пепла. Я отправил в сумку ноутбук, лежавший на столе, больше рыться не стал. В коридоре вняло гарью. Я позвал учеников, мы вместе разыскали внизу вход в подвал. На первый взгляд все казалось обыденным и скучным. Но я шагнул в Тень. «Нижняя» версия подвала напоминала склад, на бесчисленных стеллажах лежали контейнеры, напоминавшие крупные, с человеческую голову, полупрозрачные яйца, в каждом из которых билось что-то темное и бесформенное.

— Это питомник паразитов? — с ужасом спросила Алиса.

— Да, — ответил я с отвращением.

Я быстро глянул, что творится на втором слое, но, к счастью, не нашел там чего-то интересного или устрашающего.

— Сожги здесь все! — приказал я Угольку, вернувшись. — Дотла, как особняк миссис Дубинер! На всех уровнях бытия.

— А мне можно присоединиться? — спросила Алиса, до сих пор с явной с ненавистью вспоминавшая ряды яиц.

— Да, все поучаствуем.

Когда теневой подвал полностью охватило пламя, к которому я подмешал очищающий свет, мы выбрались в реальный мир и там запустили свою огненную бурю. Минут через пять от здания ничего не осталось, кроме бесформенной кучи угля и пепла.

— А что с ними, — Алиса кивнула в сторону фургона.

— Тебе пора уже подмечать такие нюансы, — укорил я ученицу. — когда они проснутся примерно через полчаса, они не вспомнят ничего за последние сутки. Этого должно хватить, чтобы стереть упоминания о Генри Манне. А те, кто нас заказал, шуметь не будут. Уголек, спасибо, ты хорошо поработал, возвращайся в отель, отдыхай.

— А я? — спросила Алиса. — Меня ты тоже отошлешь?

— Как хочешь. Я собираюсь перекинуться парой слов с одним нотариусом, ты можешь отправиться со мной. Или тоже пойди, отдохни.

— Нет уж я не пропущу все веселье! — воскликнула ученица преувеличено бодро, хотя я видел, что случившаяся бойня не далась ей легко.

— Тогда идем.

Нотариус как раз вышел из офиса, мы встретили его на том самом крыльце Бизнес-центра, где нас пытались похитить. Мы проследовали за ним до ресторана, располагавшегося за углом, он вошел в дверь, но оказался в совершенно другом месте. Я перенес этого мелкого жулика в Медный дом, в одну из пустующих комнат, где из мебели нашлись только стулья — три штуки, для всех нас. Можно было сразу отправить его в Каласуту, но он все же не так сильно провинился.

— Узнаете меня? — спросил я вежливо.

— Мистер Манн? Что все это значит? Где мы?

— Вы у меня в гостях! — пояснил я вежливо.

— Вы меня похитили? — дрожащим голосом осведомился нотариус. — Я не помню, как это произошло. Но это же к лучшему! Если вам нужны деньги, мы можем договориться. Я в состоянии заплатить выкуп и даю честное-благородное слово, что уже забыл ваше имя!

— Ну какие деньги, милейший! — воскликнул я. — Мне нужны ответы на пару вопросов и одна небольшая услуга. В идеале мы вполне уложимся в ваш обеденный перерыв. Я даже подарю вам бутерброд, чтобы вы не остались голодным.

— Что вы хотите знать, незнакомец, — нотариус изобразил живейшее желание сотрудничать.

— Не паясничайте, уважаемый! Мне всего-то нужна была одна бумажка, а вы зачем-то помчались куда-то обо мне сообщать? Скажите честно, вас попросили провозиться так долго? Никогда не поверю, что доверенность выписывают три часа.

— У меня не было выбора, дорогой вы мой!

— А почему? — спросил я ласково. — Кто вас попросил?

— Мне пришла бумага из Федерального Бюро Расследований! — воскликнул нотариус. — Их просьбами не пренебрегают.

— Что буквально они попросили?

— Сообщить, если некий Генри Манн обратится ко мне по любому поводу! Оставили телефон. Я перезвонил. Поймите правильно, я же не ваш адвокат и не связан тайной!

— Вы позвонили, что дальше? — нетерпеливо пресек я его излияния.

— Вы все правильно сказали! Продержать вас до определенного времени.

— Почему именно вас? Я мог выбрать любого юриста.

— Дорогой незнакомец, я уверен, что они сообщили вообще всем. Не думаю, что на Манхеттене вы можете получить любую услугу сложнее чашки кофе, чтобы об этом не стало известно кому-то наверху. Они регулярно рассылают такие списки.

— Но доверенность, которую вы сделали для моего помощника, она в силе?

— Конечно! Я свою работу выполнил, смею заверить, безупречно. Да мне и не приказывали вам как-то пакостить! Как юрист скажу, что такие бумаги рассылают для розыска важных свидетелей, на которых не заведено уголовное дело. Вы вовсе не лишены гражданских прав. Просто с вами хотят пообщаться.

— Ладно, проехали, — улыбнулся я. — Я даже притворюсь, что не обижен. Но вы, во искупление, кое-что для меня сделаете.

Я ткнул нотариуса пальцем в лоб, и тот крепко уснул. Минут за двадцать я выкачал у него из головы все его профессиональные навыки. А Манхэттенский нотариус знает о деловой жизни страны очень многое!

Чуть позже, уже в Лазури, я добавил эти сведения на обруч, где хранились юридические знания и передал его Сидорову.

Сейчас же я заставил нотариуса забыть все о похищении, сунул ему в руки обещанный сэндвич и вернул ко входу в ресторан, только развернул лицом к улице, будто бы он только что вышел из дверей.

За всеми этими хлопотами и сражениями я успел проголодаться, так что мы всей честной компанией спустились в ресторан. Потом уже я взял ту же свиту, что и утром на Манхеттен, и мы отправились в Лихтенштейн налаживать отношения с нашим банкиром.

Портал туда я открыт не мог, не был я в Европе нигде кроме Италии, так путь оказался сложным и тернистым. Сперва я перенес нас с в Рим, прямиком в аэропорт. Там уж мы сели на рейс до Цюриха. Алиса, когда осознала, какой у нас длинный маршрут получается, слегка приуныла, но я разрешил брать билеты в бизнес-класс, тут-то они с Сидоровым заметно повеселели.

До столицы княжества мы добирались на прокатной машине, которую Алиса еще из дома заказала. Решили, что порулим по очереди. Места здесь были исключительно красивые, автобан удобный, а после неаполитанских горных дорог и вовсе проблем не доставлял никаких.

Город с забавным названием Вадуц расположился у подножия горы, и представлял собой вытянутую полосу шириной чуть ли не в одну улицу. По обе стороны красовались трехэтажные дома по большей части без архитектурных излишеств. Просто коробки с вырубленными окнами.

Мы остановились в отеле, где чередовались узкие окна-бойницы и здоровые квадратные. В бойницах были выставлены цветочные горшки, заметно украшавшие дом. Выбрали мы именно этот отель просто потому, что банк с непроизносимым названием, которое переводилось как «Швабский союз»*, располагался через дорогу. Учитывая, что возвращаться мы собирались через портал, нам отель вовсе не был нужен, но, во-первых, я хотел иметь доступное место для переноса, а во-вторых, что ж нам с дороги и душа не принять?

* Schwäbischer Bund, если угодно. Произносится легче, чем читается, но наш герой пока не выучил немецкий, его подобное нагромождение букв пугает.

Мы почистили перышки, пообедали в симпатичном ресторане. К счастью, бедствие южных стран — бесконечная сиеста — в континентальной Европе не прижилось, так что в два часа пополудни банкир смог нас принять.

Преисполненная собственного достоинства секретарша, статная дама за сорок, проводила нас в кабинет. Обстановка недвусмысленно свидетельствовала: здесь сидит большая шишка, управляющая огромными деньгами. Хозяин, сидевший за массивным дубовым столом, поднялся нам навстречу. Господин банкир, при всей своей тучности, создавал впечатление человека мощного из-за высокого роста.

— Маркус Фон Бальцерс к вашим услугам! — объявил он преувеличенно радушно.

— Генри Манн, точно так же в вашем распоряжении, — общались мы конечно же по-английски. — Мой ассистент — мисс Эмилия Уоллес, мой помощник — мистер Алекс Сайд.

Немного потерявшиеся от величия момента помощники слишком робко на мой взгляд поздоровались.

— Алекс, будь добр! — кивнул я Сидорову.

Тот протянул банкиру бумаги, что мы подписали с Луиджи.

— В конце прошлого года мы открыли у вас счет. Я приехал, чтобы познакомиться лично и обсудить технические моменты, связанные с его управлением.

— Мне очень приятно, мистер Манн! — воскликнул банкир с той же показной приветливостью. — Не знаю, предупредил ли сеньор Виттарио, но суммы, которыми вы оперируете, кажутся значительными для обычного человека, но несколько мелковаты для привычных нашей организации масштабов.

— И тем не менее, мы здесь, а наши деньги у вас. Впрочем, если вам обременительно держать у себя подобный капитал, давайте обналичим эту скромную сумму, а я поищу другой банк для операций в Европе.

— О, я вовсе не хотел, чтобы у вас создалось впечатление, будто вы для нас — нежеланный клиент! С организацией, которую представляет сеньор Виттарио нас связывают давние партнерские отношения, а с самим Луиджи — и вовсе, не побоюсь этого слова, дружеские. Даже этого было бы достаточно, чтобы мы с безусловной радостью пошли вам навстречу. Но Луиджи дал понять с полной определенностью, что вы, герр Манн, — отнюдь не обычный клиент. А перспективы сотрудничества, если глянуть в будущее, потрясают воображение.

— Это лестная характеристика. И если мы разобрались с моей желанностью для «Швабского союза», перейдем к техническим моментам.

— И как вы намерены распорядиться деньгами, герр Манн?

— Сеньор Виттарио был так любезен, что создал на мое имя компанию. Я бы хотел передать управление моему помощнику мистеру Сайду, — услышав свое новое имя, Сидоров поклонился, — Алекс, покажите герру фон Бальцерсу доверенность на ведение дел. Конечно же нам нужен удаленный доступ. У вас же есть онлайн-банк?

— То, о чем вы просите, не так уж просто, — заюлил вдруг банкир. — В данный момент директором компании служу я, и конечно же моя служба преследует ваши лучшие интересы. Чтобы перевести деньги куда-либо, надо заключить хотя бы рамочный договор с той компанией, которая получит платеж.

— У нас есть такая компания в Российской Империи. Полагаю, что вы с мистером Сайдом очень быстро заключите договор.

— И какую сумму вы планируете вывести в Россию?

— Я бы хотел начать с миллиона.

— В пересчете это двести тысяч? Такую сумму мы можем перечислить. Я бы предложил разбить ее на транши по пятьдесят тысяч, которые мы будем переводить ежемесячно на основании приложений к договору.

— Боюсь, вы меня неправильно поняли. Меня устроит первый транш в миллион долларов. Далее — в зависимости от наших планов, которые, смею заверить, грандиозны.

— Вы хотите закрыть счет, герр Манн?

— Вовсе нет, давайте уточним, какую сумму следует оставить по правилам банка, чтобы продолжить сотрудничество.

— Одна из причин, почему мы не любим связываться с капиталами такого масштаба, как у вас — расценки на обслуживание могут шокировать неподготовленного клиента. Я надеялся, что сеньор Виттарио разъяснил вам тонкости и тарифы.

— Предлагаю перейти на холодный и четкий язык чисел. Какова плата за обслуживание, и какой у вас «замороженный» остаток на счету?

— Обслуживание в данный момент бесплатно, но остаток должен быть не менее десяти миллионов долларов. У вас, герр Манн, на счету меньше денег, но мы можем пойти навстречу, позиционируя созданную для вас компанию как часть Сицилийского Межбанковского Синдиката, если вы понимаете, что я имею в виду. Но пятьдесят тысяч долларов в месяц, как процентный доход — максимум, что мы можем выделить для перевода в другую страну.

— Интересный поворот, — покачал я головой. — Предположим, я закрываю счет. Какие тогда у нас с вами возникают цифры?

— Я не могу закрыть счет без согласования с руководством холдинга, герр Манн. Мне жаль, если это стало для вас неожиданностью. Полагаю, что тот же сеньор Виттарио охотно разъяснит вам тонкости наших с вами отношений. Но есть и хорошая новость! Выгодное вложение ваших капиталов через инвестиционную программу нашего банка принесет вам семь процентов годовых. Естественно, в долларах. Или, если вы захотите, в немецких марках. Это прекрасная ставка, герр Манн!

— Давайте по-простому, уважаемый герр Маркус Фон Бальцерс, мои деньги лежат у вас, но доступа я к ним не имею?

— Не совсем так. У меня есть послание от вышеупомянутого Синдиката. Прошу вас, я должен его озвучить тет-а-тет.

Я кивнул, и Сидоров с Алисой вышли в приемную.

— Великолепно, — Маркус протянул конверт, — здесь имя человека, на которого следует повлиять. Туда же приложены минимальные анкетные данные и ключевая фраза, которую следует передать означенному гражданину. Благополучное разрешение некоего конфликта, подробностями которого я не смею вас утомлять, позволит увеличить единовременный транш до двухсот тысяч долларов без снижения основного капитала.

Глава 27

Я вернул конверт банкиру.

— Прошу дать мне немного времени. Я вернусь к вам через минуту.

— Да, я понимаю, — кивнул толстяк с тем же приветливым выражением лица. — Вам следует переварить неожиданный поворот событий. Но я уверен, что мы совместными усилиями найдем механизм взаимовыгодного сотрудничества. Выгода, как вы понимаете, существенна для всех трех сторон соглашения.

— Я вернусь, герр Маркус, и мы продолжим этот увлекательный разговор.

Я вышел из кабинета, щелчком пальцев усыпил секретаршу и запер дверь в приемную. Не стоит нас сейчас беспокоить.

— Алиса, отправляйся в Лазурь и пришли мне Полковника. Скажи ему, что надо повторить беседу с еще одним неприятным господином. Он знает о чем речь.

Ученица вернулась через пять минут с миссис Дубинер.

— Мой коллега сейчас немного занят, — сказала Эльза, — но я прекрасно его заменю. Я правильно понимаю, что нам предстоит интересная беседа в Каласуте?

— Все верно.

— Поверьте, принц, я справлюсь не хуже Полковника. И я не прочь попрактиковаться. Ведите, Шеф!

Я разбудил даму и приказал ей Голосом:

— У глубокоуважаемого герра Маркуса фон Бальцерса важное совещание. Все встречи на сегодня следует отменить, никого не пускать ни по какому вопросу!

Удостоверившись, что секретарша меня поняла и приступила к правкам расписания, я открыл дверь в кабинет, пропустив демонессу вперед, как истинный джентльмен.

— Уважаемый фон Бальцерс! С огромной радостью представляю вам специалиста по убеждению Эльзу Дубинер. Полагаю, сейчас вы убедитесь в ее профессионализме.

Мы втроем перенеслись в чистилище. Не мудрствуя лукаво, вошли в тот же дом, где допрашивали громилу Бустова. Возможно, в комнате еще остались частицы его пепла. Банкира я ввел в транс в тот же момент, как открыл портал. Теперь он послушно шел за нами как привязавшийся щенок. Большой и пухлый, как инфантильный сенбернар. Я усадил «щеночка», сам сел напротив, как и в прошлый раз, оседлав стул. Пробудил банкира. Фон Бальцерс залопотал одновременно возмущенно и жалобно. Эльза стояла у него за спиной, время от времени пресекая попытки вскочить.

Через пару минут банкир проникся неповторимой атмосферой этих мест. Он вдруг сдулся, как хлопнутый шарик, и захныкал, как ребенок. Тут-то я навел на него Melamin Tar и уступил место даме, которая также по-мужски оседлала стул.

— У вас проблемы, Маркус, — начала Эльза, — многие люди желают вам зла. К счастью, мы здесь, чтобы помочь вам. Но вы должны быть предельно откровенны!

Фон Бальцерс под действием заклинания был уверен, что мы его — лучшие друзья и спасаем его от беды. Он преданно, по щенячьи глядел в глаза Эльзы и бормотал:

— Все что угодно! Спрашивайте!

Я шепнул на ухо демонессе вопрос, и она тут же транслировала его банкиру.

— Вас будут шантажировать. Мы должны знать, что они могут вам предъявить.

Банкир заговорил, но Эльза остановила его жестом.

— Шеф, нам бы видеокамеру!

— Мы маги, — пожал я плечами, — зачем нам техника?

Я махнул рукой, и на стене запустилось кино, будто бы транслируемое проектором. Показывали наш увлекательный разговор с фон Бальцерсом в красках и со звуком. Я воспроизвел его целиком, чтобы ввести Эльзу в курс дела.

Банкир, глядя на собственные художества, ежился, ему было стыдно.

Потом Эльза начала допрос. К счастью для банкира, в жизни он был человеком приличным, педофилию или изнасилования ему предъявить не получалось, но как только он приходил в родной офис, респектабельного бюргера будто подменяли. Он воровал все, до чего мог дотянуться. У того же Сицилийского Синдиката он увел такие суммы, что мои несколько миллионов выглядели подачкой нищему.

Естественно, Эльза заставляла его рассказывать не только о преступлениях, но и о доказательствах. Теперь, если фон Бальцерс начнет вести себя плохо, мы сможем уничтожить его за пару часов. И финансово, и физически: та же мафия захочет с ним побеседовать самым жарким образом.

Когда мы решили, что знаем достаточно, я выкачал из его башки знания о банковской системе, финансам и серым схемам. Даже у меня голова вспухла, а ведь Алексею Петровичу придется это впитывать.

— Эльза, — сказал я, наконец. — Я не хочу больше видеть Маркуса фон Бальцерса. Бери Сидорова и заставьте этого жулика работать на нас. Алекс скажет, что нам от него нужно. Часть, не меньше полумиллиона, мы хотим получить наличными. Возможно такую крупную сумму реально следует заказать. Узнай, когда забирать, и приходи за деньгами, лучшей охраны для наличности, чем ты, не придумаешь. Не давай ему тянуть время. Наличные нужны самое позднее — завтра.

— А куда их потом деть? Они, наверное, много места занимают.

— Неси пока в Медный Дом. Предлагаю выделить помещение рядом с рубкой под сокровищницу.

— Сделаем.

— Сидоров скажет, сколько денег ему нужно прямо сейчас, пусть берет. Короче, работайте сообща, а мы с Алисой займемся чем-то более важным, чем просветление в мозгу у воров-банкиров.

В Москве начался славный рабочий день. Смартфон пиликнул, призывая меня зайти в банк (что, опять?) и получить свою карточку. Интересно, что никто не задавал мне вопросов по поводу давешнего ограбления. С другой стороны, преступление не удалось, возможно, перепуганные сотрудницы забыли, что я тоже был там. Славно, славно, славно!

Народ еще не оправился поле долгих каникул, движение оставалось слабым, так что, вернувшись в «Вешние воды» из банка, я отправился в Щербинку, на завод, где рассчитывал купить побольше платины. Это мне отчасти удалось. И я, пробудив в себе все скрытое обаяние, договорился с милой девушкой, отвечавшей за скупку и обработку драгоценного лома, что она оповестит меня о следующих поступлениях.

Дальше я посадил Алису за штурмана, и под ее руководством мы заехали в большой хозяйственный магазин на МКАДе и купили там огромный медный котел. В нем я намеревался производить целебную мазь. Варвару она сделала счастливой, об ученице с ее ожогами я и не говорю, а значит многим она придется по душе. И нет, я не собирался торговать кремами. А вот для подарков она годится идеально. В том же торговом комплексе, более чем масштабном, я накупил разных кремов в баночках чисто для того, чтобы понять, какие бывают упаковки для элитной косметики. Я должен был придумать что-то столь же красивое, хотя и со своим рисунком.

Неожиданно, легка на помине, позвонила Варвара. Возбужденно радостным голосом она попросила меня вернуться в отель, дескать, меня ждет сюрприз. Я решил не кочевряжиться, тем более что мы были неподалеку от нужного шоссе.

Она встретила нас у стойки ресепшена.

— Будьте любезны. Яков, пройдите со мной! Там кое-кто очень хочет с вами пообщаться, — заявила она самым интригующим тоном.

Я решил, что речь идет о важных шишках из Белок, но послушно прошел вслед за Перепелкиной в один из номеров Главного корпуса. Но Варваре удалось меня удивить. Нас встретила даже не девочка, а без пяти минут молодая девушка, в которой я с трудом угадал то искалеченное существо, на которой в «Нежном кадавре» мы испытали амулет.

— Позвольте представить вам, Яков Георгиевич, мою тезку, Вареньку Симонову.

— Вас и не узнать! — воскликнул я искренне.

— Это благодаря вам! — юная Варя присела в книксене. — Я такую речь подготовила, чтобы выразить вам свою безграничную признательность, но теперь забыла все слова.

— Они и не нужны! — улыбнулся я как мог тепло. — Вы прекрасно выглядите. И я искренне этому рад. Но вряд ли я заслуживаю вашей благодарности, я и не знал о вашем существовании до эффектного появления в клубе. Так что адресуйте свою признательность Варваре Петровне.

— Не скромничайте, Беринг, — забасил громила-телохранитель, выступил вперед и схватил мою руку, сжимая так, будто хотел раздавить. — Будто бы мы не понимаем, что без вас чудесного исцеления не случилось бы. Что мы Варваре Петровне должны, мы помним. Все заплатим, как обещали. А перед вами долг человеческий. Да не морщитесь, я помню, как вы меня тогда обхватили, чисто медведь. Тогда я подумал, что косточкам моим конец пришел. Но испугался я, уж больно страшно из Вареньки бес выходил. Уж точно рука у вас покрепче будет, чем у местных неженок.

— Позвольте представить, — вступила Варенька. — Олег Васильевич — последний, кто у меня остался. Все разбежались, как я слегла.

— Брянцев, — представился здоровяк. — Я хоть и не дворянин, но понятие о чести имею. Судьба не дура, Беринг, а человеческий долг не хуже, чем на бумаге. А может и потяжелее. Уверен, что случай представится, сможем пользу принести. Особенно, если в наши края занесет, в Новосибирск, а то и дальше в тайгу.

Он все давил мою руку, а я почувствовал, что контракт заключен, этот огромный человек добровольно поклялся судьбой вернуть мне долг, хотя я его ни о чем и не просил.

— Понравился ли вам отдых в отеле? — поинтересовался я, решив сменить тему.

— О да! — воскликнула Варенька. — Чудесное место! И здесь так волшебно дышится! Почти как в Сибири!

— Ну так погостите еще, пока срочные дела не призовут вас в вашу прекрасную Сибирь.

— Вряд ли это возможно, — вдруг погрустнела Варенька.

— Тебе здешний климат явно на пользу, — вмешалась Перепелкина. — Не говоря уже о процедурах.

— Вы не понимаете, — прошептала девочка очень тихо.

— Денег у нас нет на ваш дорогущий отель, — рявкнул Брянцев. — Что тут понимать?

— Вот уж не проблема, — улыбнулся я. — Будьте моими гостями. Считайте пребывание здесь неотъемлемой частью лечения.

— Но мы не можем пользоваться вашей добротой! — пропищала Варенька, хотя, судя по ее лицу, она страстно хотела согласиться.

— Я настаиваю, — строго заявила Перепелкина. — Раз уж Яков Георгиевич столь любезен, доведите свое лечение до конца. У вас уже есть обязательства. Они сильнее не вырастут. А я подумаю, что хорошего могу сделать для господина Беринга, чтобы он не казался единственным благородным дворянином в нашей компании.

Я почувствовал смутный зов, есть специальные ритуалы, вроде телефонного звонка между астралами. Решив, что хочу ответить, откланялся, предоставив первой Варваре продолжить уговаривать вторую. Сам же, поднявшись в «Лазурь», перенесся в храм, откуда и вышел в Астрал. Мог бы помедитировать и в пентхаусе, но здесь, рядом с местом силы, я чувствовал себя намного увереннее.

«Наверху» меня ждала бревенчатая избушка в лесу. И не поверите, она переминалась на птичьих лапах. Уж не знаю, в качестве шутки или как дань традициям. Я окликнул ее, лихорадочно вспоминая из базы прежнего Беринга, что там положено говорить.

— Избушка, избушка! Повернись… — тут я замялся, лес нас окружал со всех сторон, поляна, на которой я мерз, едва вмещала нас с куриной избой. — Короче, тук-тук, кто в теремочке живет?

— Надо тебе подучить русские сказки! — послышался голос генерала Боброва.

Изба, вполне по канону, развернулась на сто восемьдесят градусов, с этой стороны у нее нашлась дверь, которая открылась, едва домик устаканился, из нее вывалилось нечто среднее между крыльцом и трапом самолета. Я поднялся, генерал пожал мне руку и жестом пригласил занять место за небольшим накрытым потертой, но чистой скатертью столиком. На нем конечно же обнаружились тарелки с закуской в русском деревенском стиле, а также запотевший графин, уж не знаю, как сохранивший холод в тесном помещении с жарко натопленной печью. Впрочем, в Астрале и не такое бывает. Строго говоря, здесь возможно все, что творец данного места способен вообразить.

Вместо предисловий генерал налил нам по рюмашке, мы чокнулись и выпили, закусив я — соленым огурцом, а он — кусочком сала.

— Так, говорю, надо тебе, носорог, почитать сказки, а то как же ты собираешься русским прикидываться?

— Спасибо за совет, учту, — кивнул я. — Но ты же меня не для разговоров о литературе позвал.

— Удивлен, кстати, что ты услышал. Я на самом деле и не надеялся, что сработает.

— Но вот я здесь! Кстати, я до сих пор не знаю твоего имени-отчества. Ты мне только фамилию назвал там, на американщине.

— Сергей Геннадьевич, — Бобров вновь протянул руку, а я снова ее пожал. — Генерал Службы Имперской Безопасности, департамент, не стану докучать названиями, которые все равно секретны, но занимается мой отдел именно контактами в Астрале. Твои имя-фамилию я, кстати, уже знаю. Генри Манн, ты хорошо говоришь по-русски, в прошлый раз у тебя куда хуже получилось.

— Тренируемся, — рассмеялся я. — Так зачем ты меня позвал, генерал Имперской Безопасности?

— Должен я тебе, носорог. Спас ты меня от той дряни, что англичанин меня потчевал. Возвращаю должок. Есть у меня коллега, если можно так его назвать, очень уж у него репутация скверная. Фамилию называть не буду, но имел я с ним разговор. Так вот Инквизиторы на тебя охоту начали. Коллега предлагал мне к ней присоединиться, но не официально, не по долгу службы, а за большие деньги.

— Странно это, вроде бы при последней встрече мы с бритами договорились о невмешательстве. Друид тот, который в тебя дрянь пихал, сам от этой гадости и погиб. Не поверил мне, что с паразитами не играют. Но вряд ли они из-за этого собак спустили. Хотя кто их, инквизиторов, поймет. Не знаю, как в Европе, но в Америке они были реально отмороженные.

— Были? — уцепился за слово Бобров.

— Именно. Но это старая история. С тех пор многое произошло. Кстати, Сергей Геннадьевич, а в России у них есть филиал?

— У Инквизиции-то? Официально — нет. Но много кто с ними сотрудничает.

— Вроде твоего коллеги?

Бобров кивнул.

— А кстати, Сергей Геннадьевич, ты слышал о такой организации, как Кобры?

— Краем уха, — насторожился Бобров. — А к чему ты о них вспомнил?

— К слову пришлось. Ты уж сам догадайся, к какому, — улыбнулся я.

— Короче говоря, — подытожил генерал, — я тебе сказал, а ты услышал: тебе стоит почаще оглядываться. Если уж они рискнули меня в дело позвать, значит, игра крупная пошла. Ну что, носорог, выпьем еще?

В «Лазури» меня уже ждали Сидоров с Эльзой. Они отчитались о воспитательной работе с банкиром. Ему по большей части стерли воспоминания о визите в Каласуту, но все же он запомнил, как оказался в очень страшном месте, да и свидание с демоном произвело на него неизгладимое впечатление. Все же от ее взгляда даже у меня мурашки по коже бегают.

Но кино с отчетом о его собственных прегрешениях Маркусу тоже продемонстрировали. С вероятностью почти сто процентов вести себя он будет хорошо. Тем более, что Эльза пообещала лично его навещать с инспекцией.

Мафия ему не приказывала так конкретно нас кинуть, но намекнула, что он может попробовать на свой страх и риск. Сомневаюсь, что это происки Луиджи, скорее его начальство пробует меня на зуб, чтобы определить границы дозволенного. И да, Маркус передал недовольство того самого начальства, очень уж они расстроились, что мы засыпали шахту, а не открыли для новых отбросов.

Но тут уж извиняйте. Мне Италия слишком понравилась, чтобы я позволил ее так тупо засорять, когда есть адекватные технологии очистки. Да, пока только у меня, но, во-первых, лиха беда начало, я в перспективе весь земной шарик отчищу и переведу на новые рельсы. А во-вторых, нечего жадничать. Платите и будете в шоколаде, а не в мусоре по уши.

В итоге они открыли фирму, принадлежащую Алексу Сайду, тут Эльза высказала мне фи, ей тоже нужны идеальные документы и для России, и для Европы. Было бы полезнее, если бизнес с таким акулами вела бы она или Полковник, они только мистический страх и понимают.

Я ответил, что работаю над этим, вскоре у всей моей команды будут запасные личности для визита в любую страну и бизнеса там. Я и правда собирался проведать очередного кандидата из списка Минервы, русского Беню, виртуозного создателя новых людей, и я не про любовь и ласку, если вы поняли.

Наличные Маркус нам выдал незамедлительно, семьсот пятьдесят тысяч долларов он попросту достал из сейфа, пятьсот под расписку, потом он составит договор с компанией Алекса от моего имени, а четверть миллиона — компенсация за попытку нас ограбить, выплачена из собственного кармана фон Бальцерса.

Эльза уверила меня, что, осознав свое место в нашем тандеме, он станет ценнейшим членом команды. Она же посоветовала добавить пряник ко кнуту и порешать некоторые его частные проблемы. Этим она готова сама заняться, когда я ей выдам европейский паспорт. Я подобную инициативу горячо приветствовал.

Сразу навестить нашего будущего друга, я имею в виду мастера по документам, мне не удалось. У ресепшена меня перехватили Вероника и Самуэль Лазаревич, они закончили первую стадию аудита, вникать там еще придется долго, но первое впечатление доблестные бухгалтеры составили.

Бывший директор уже примерно год налаживал остроумные схемы увода денег из-под носа растяпы Вешнякова. В принципе, можно было бы его сажать прямо сейчас, но я не захотел шумихи вокруг отеля. Репутация и так пострадала из-за нападения Кобр.

Я предложил Эльзе навестить Преснова, взяв с собой господина Лейбница, чтобы разговор получился более предметным. Пусть вернет то, что сможет, и катится на все четыре стороны. На том и порешили. Премию Самуэлю Лазаревичу и всей его команде я, понятное дело, обещал.

Полковник тут же пожаловался, что сидит без дела, пока его коллега изо всех сил причиняет пользу. Я в итоге взял его с собой, порадовавшись, что элементали «отдыхают» в Италии. Я для них разработал сложнейшую программу тренировок.

Алиса тоже пыталась напроситься, но я заставил ее помогать Сидорову. Раз уж я получил деньги, то я велел ему внести первый взнос за долг «Балтийского Транзита». Договор с этими ребятами я не торопился заключать, решив, что фирмой будет владеть Эльза, для чего ей опять же срочно нужны были документы.

Алекс же, наведавшись в банк, должен был назначить встречу с чиновником, который выдавал лицензии на переработку мусора. Я хотел получить в свое распоряжение ту самую помойку. Пришла пора избавить жителей поселка от невыносимой вони. Короче говоря, дел у Сидорова набралось много, помощь Алисы ему явно не помешала бы.

Вася Шуткин по прозвищу Штука обитал над малиной, кабаком для криминала, переполненным гражданами самой подозрительной наружности. Я не сразу понял, почему его прозвали не, например, Шутником, если дело в его фамилии. Потом-то понял, в чем дело.

Полковник хотел вломиться и, надавав всем подзатыльников, вытащить Штуку на свет божий. Но я решил действовать тоньше. В идеале можно было провести операцию так, что никто ее и не заметит. Малину неплохо охраняли, в том числе и пацанва, которая пристально следила за входами-выходами. Наш шутник мог бы элементарно ускользнуть из-под носа. Мы бы, конечно, его поймали, но к чему так суетиться?

Я запустил в малину птичку-шпионку, даже две. Одна следила за кабаком, другая — непосредственно за Штукой.

Вскоре пришлось послать и третью. К нашему спецу пришел напуганный толстяк, вцепившийся в пухлый бухгалтерский портфель. На входе он назвал пароль, который охотно приняли и пустили его в зал. Мы его, конечно, запомнили.

Штука сперва встретил его за столом, потом, наслушавшись испуганного лепета, проводил клиента в мастерскую. Там наш уникум занялся подсчетами, которые звучали именно так:

— Паспорт, одна штука, за него три штуки. Карты банковские, кредитная, одна штука, дебетовая, одна штука. По две штуки каждая, да на счет дебетовой положить две штуки с копейками, чтобы число неровное было. Кредитная история — три штуки. Запись о закрытии бизнес-счета, тут мы сделаем так, что файлы с историей операций якобы были, да гикнулись, такое часто бывает. Образование — аттестат одна штука, и стоит штуку. Диплом училища — две штуки, занесение в архив включено. Итого семнадцать штук.

Тут-то наш спец первый раз клиента надул, у меня получилось на тысячу меньше. Но Штука тем временем продолжил:

— Загранпаспорт с визой делать? Ты ж линять собрался за кордон.

— Конечно! — закивал толстяк.

— Еще три штуки, итого ровно двадцать. Бабло вперед, налом.

Толстяк раскрыл портфель и выудил оттуда пачку денег. Штука бросил ее в ящик стола, посадил клиента фотографироваться, потом отослал, велев приходить через два дня.

— Так долго? — охнул клиент.

— За срочность в двойном размере беру, — пожал плечами Штука. — Доплатишь? Тогда через три часа документы сделаю, а подноготную пропишу все-таки через два дня, потому что быстрее там никак не выйдет.

— Нет-нет, двойной размер — перебор! — испугался толстяк. — Я приду послезавтра!

— И славно. Не попадись, дружок, в паре шагов от свободы.

Я пустил за клиентом еще одну птичку. И тут на самом интересном месте меня отвлек звонок от вусмерть перепуганной Варвары.

— Яков, приезжай в «Кадавра», срочно. Умоляю!

— Ладно, — не стал я спорить.

— Следите за этими двумя. — я наладил ментальную связь птичек с Полковником. — Потянете контроль за тремя объектами?

— Легко, — пожал плечам демон. — Я в аду и больше каналов поддерживал. Думаете, принц, наш профи выдаст этого несчастного?

— Уверен в этом. Жаль, придется оторваться.

— Не волнуйтесь, проконтролирую, — кивнул Полковник.

Я перенесся к порогу клуба. У входа в тот кабинет, где мы встречались с Перепелкиной в прошлый раз, стоял мускулистый мужчина в черном не слишком дорогом костюме. Оперативник Имперской Безопасности читался в его лице и осанке четко, будто написанный на лбу фломастером.

— Яков Беринг, меня ждут, — сообщил я ему.

Оперативник кивнул и пропустил меня внутрь. На столе лежал генерал Бобров. Вид у него был не самый здоровый, но, чтобы с ним ни случилось, руки и ноги остались на месте, что меня порадовало: вырастить новые конечности не метаморфу не так уж легко.

Варвара и еще один оперативник, весьма потрепанный, но вроде бы не сильно раненый, мельтешили вокруг генерала. Еду они попросту скинули на пол.

— Яков, дорогой, как я рада, что ты пришел! — Варвара тут же бросилась мне на шею.

— Что с ним случилось, — я отстранил даму не слишком резко.

— Автомобильная авария, — пояснил агент. — Подробнее сказать не могу, государственная тайна. Сергей Геннадьевич перед тем, как потерять сознание, приказал отвезти его не в больницу и не на нашу базу, а к госпоже Перепелкиной. А она уже настояла, что надо связаться с вами. Вот мы все здесь и собрались. Я надеюсь, мы не теряем время.

— У тебя есть брошь, — обратился я к Варваре. — ты пыталась ее использовать?

— Я боюсь делать это без тебя, — ответила она виновато. — Там остался один заряд. А второй истратили невероятно глупо. Как ты и предупреждал, на элементарный насморк. А здесь у нас легкораненый, и он не оставит босса одного. Я боюсь, что лечение достанется ему. Простите.

— Не надо извинений, — поморщился агент. — У меня пара синяков и ссадин, я в строю буду уже завтра. Недопустимо, чтобы я помешал лечению. Но и оставить генерала я не могу. Это тайна, но там случилась не просто авария. Я уверен, что на Сергея Геннадьевича покушались. Была еще одна попытка, когда мы ехали сюда. Неудачная, к счастью.

— Ладно, не будем терять время. — сказал я. — Приколи брошь ему на рубашку в центре груди. Не бойся, она сама не активируется. Теперь положи его руку сверху, чтобы ладонь касалась Предмета.

Процесс запустился, я наблюдал, как артефакт заставил шевелиться энергию в каналах генерала. Она в свою очередь побудила ткани восстанавливаться. Параллельно по телу пробежала волна, убивающая инфекцию. Все это доставило пациенту такую боль, что он вышел из комы, и мне пришлось усыпить его.

— Все в порядке. Через час он будет в лучшем состоянии, чем вы, — сообщил я оперативнику. — Кстати, давайте я взгляну на ваши раны. Я кое-что понимаю в первой помощи на поле боя.

Агент сомневался, но я прикрикнул на него Голосом, и он снял пиджак и рубашку. Я поднял с пола графин, в котором плескались остатки водки. Смочив салфетку, я сделал вид, промываю его раны, а сам запустил заклинание очищения. Автомобиль генерала явно взорвали, об этом кричали и раны его самого, и этого человека. Скорее всего какой-то артефакт спас им жизнь, но не защитил полностью.

Какая-то возня послышалась из-за двери, я отвлекся от пациента, почувствовав там магический импульс. Дверь отворилась, в проеме стоял молодой парень, почти мальчишка, он весь трясся.

— Простите, простите, простите! — выпалил он на одном дыхании и вспыхнул. Я успел приготовить облако кормиков, которые впитали энергию, погасив взрыв. На пол упал очередной кубик стоунера, который я быстро сунул в карман, надеюсь, незаметно.

Со стороны почти пустого в дневное время танцпола послышались крики, за ним последовала вереница взрывов, я почувствовал, как здание рушится. Стол с Бобровым перевернулся, чтобы провалиться сквозь пролом в полу. На Варвару с потолка рухнула тяжелая деревянная балка.