Фантомы

Глава 25

Рул проспала и теперь вынуждена была спешить, чтобы вовремя попасть на совещание ЕКСОМ ДВА. Конференц-зал был уже погружен во тьму, когда она вошла на цыпочках и заняла свое место. Пегрем из отдела Перспективного Анализа, стоя у экрана, на котором светился спутниковый снимок, что-то монотонно бубнил, объясняя.

— Здесь вы видите завод имени Ленина по производству самолетов во Пскове, в западной России, недалеко от эстонской и латвийской границы. Строительство завода началось четыре года назад, и уже больше двух лет он работает, хотя, по самым строгим нашим оценкам, далеко не на полную мощность. Это здание, почти в милю длиной и четверть мили шириной, достаточно велико для производства как раз военных самолетов — транспортов для перевозки войск самой большой численности. Завод построен только для этих целей, но из-за уменьшения заказов на строительство таких больших самолетов работы шли только на конструкторском уровне, в результате чего мы имеем вот что.

Пегрем сменил слайд со снимком сверху, на слайд с более приближенным изображением одного из участков здания. Из него виднелся нос и часть левого крыла большого самолета.

— Кто-нибудь догадывается, что это может быть? — лаконично спросил он.

— Похоже на большой войсковой транспорт или на грузовой самолет, — сказал чей-то голос из темноты.

— У кого-нибудь есть идея получше? Ничего необычного в нем не замечаете?

Высказалась Рул:

— Ну, исходя из того, что мы тут видим, можно сказать, что крыло слишком коротко, чтобы создать достаточную подъемную силу.

Она испытывала какие-то беспокоящие ее ощущения.

— Очень неплохо, Рул. А теперь давайте посмотрим на это.

Пегрем вновь сменил слайд. На этот раз можно было рассмотреть самолет целиком, летящим на низкой высоте над чем-то, похожим на воду.

— Иисусе, Пегрем, — сказала Рул. — Неужели это «ВИГ»?

— Точно, Рул, это «ВИГ». Расскажи нам, что ты знаешь о «ВИГах»?

— Ну, утверждали, что его нельзя создать, или, вернее, мы утверждали, что его нельзя создать, мы и англичане. А Советы работали над этой идеей с пятидесятых годов — до нас и тогда, и сейчас доходили слухи, но я точно знала, что ни один так и не смог взлететь и удержаться в воздухе.

— Э, ребята, постойте, — выразил недовольство из темноты другой голос. — Что такое «ВИГ»?

— "ВИГ" — это аббревиатура от эффекта «винг-ин-граунд»[12], — отозвался Пегрем.

— А, — сказал голос. — Ну да. Понятно.

Пегрем продолжал:

— Они работают на том принципе, что самолет определенных размеров при полете на низкой высоте, скажем, в сотню футов, создает воздушную подушку, что позволяет ему поднимать в пятьсот раз больше груза, чем обычному аэроплану. Никто у нас не верил, что он способен летать. Вот почему у нас даже и программы «ВИГ» не существует, не существует даже в набросках.

— А что мы знаем об этом экземпляре, который на экране? — спросила Рул. — Чем он займется?

— Понятно, — сказал Пегрем. — Люди из отдела Научных Исследований и Вооружения только что заявили об этом, и вот они говорят.

Он стал читать по листку бумаги, лежавшему на освещенной подставке:

— Показанный здесь самолет, построенный на основе использования эффекта «винг-ин-граунд», в длину приблизительно двести футов и размах крыльев всего сто футов. Скорее всего, он снабжен двумя газотурбинными моторами, струи из которых, выпущенные прямо под крыльями, создают дополнительную подъемную силу совместно с воздушным винтом, установленным перед хвостовой парой крыльев. Похоже, что нос самолета в месте, располагающемся в пятнадцати футах позади кабины, закреплен шарнирно, из чего мы можем сделать вывод, что вся эта секция целиком может подниматься для ускорения погрузки и разгрузки. По нашим оценкам, такой самолет способен переправить до четырехсот солдат или несколько единиц военной техники со скоростью более трехсот узлов на расстояние до тысячи миль при высоте полета около сотни футов над водой или равнинными земными массивами. Он способен осуществлять взлет и посадку с достаточно небольшой взлетной полосы, а также, соответственным образом переделанный — с воды. Самолет, изображенный на этой фотографии, вооружен двумя ракетами типа «СС Н 22», похожих на французские «экзосет», по одной под каждым крылом.

В комнате наступила абсолютная тишина.

— Джентльмены, — нараспев произнес Пегрем, — то, что вы видите, и если оно летает — а похоже, что летает — не что иное, как качественно новый скачок вперед в боевых действиях десантных сил. У Советов есть уже два таких летающих экземпляра — у нас есть спутниковые снимки обоих. Их опробывают над огромным озером на северо-западе от Пскова. Более того, похоже, что они летают уже последние два года. У нас же нет такого ни одного.

В зале надолго воцарилось молчание. Наконец чей-то голос сказал:

— А я вот пытаюсь понять, где они могут попробовать применить их против нас?

Зал наполнился звуками полудюжины диалогов по этому поводу. В этот гвалт удалось ворваться Рул:

— Пегрем, а откуда мы знаем, что у них только две такие штуки летают?

— Как я уже сказал, Рул, у нас есть фотографии их обоих со спутника, у них разные номера.

— Да, ты сказал об этом, но ты же продемонстрировал нам здание завода длиной в милю, построенное в спешке, и сказал, что для строительства двух «ВИГов» используется только какая-то пара сотен ярдов здания. А кто-нибудь проводил анализ поступающих в Псков материалов?

— И что это, Рул?

— А то, что если они используют для строительства «ВИГов» всю милю, а на испытаниях пользуются лишь двумя номерами?

И вновь в комнате наступила тишина. Даже при свете от подставки было видно, как Пегрем краснеет. Он порылся в бумагах перед собой.

— Ты думаешь, нам надо было прокачать это через СОЦРАЗ? — риторически вопросил он.

Иисусе, да я надеялась на это, подумала Рул. В такой ситуации шпионаж на месте очень бы помог.

Совещание закончилось, и когда Рул покидала конференц-зал, голос позади нее сказал:

— Кэт, ты веришь, что он обратится в СОЦРАЗ, чтобы поддержать это предложение?

Рул обернулась, удивляясь, как быстро Эд Роулз вернулся в Агентство. Должно быть, он оставил Малахова на руках у размещающей того группы, подумала она.

— Нет, — ответила она.

— Вот и я не верю, — откликнулся Роулз.

— Эд, из того, что он рассказал о способностях этих штук, можно сделать вывод, что как раз балтийский театр годится для их применения.

— Я бы сказал, идеальное для них место. Ну, увидимся попозже, Кэт.

Он повернулся и удалился в глубь зала.

Рул глубоко задумалась и почти у самых дверей своего кабинета в рассеянности чуть не налетела на выходящего из-за угла мужчину.

— Кэт, здравствуй.

Рул попыталась собраться с мыслями.

— Джим Гилл! А я думала, ты все еще в Риме. Что ты тут делаешь?

Гилл, высокий жилистый парень с ярко выраженным южным выговором, вопросительно посмотрел на нее вместо ответа.

— Ну конечно, я все еще в Риме и приехал всего лишь на пару дней, на совещание. Слушай, я же как раз искал твой кабинет, чтобы увидеться с тобой. Ведь я так и не получил ответа на мою телеграмму, посланную на прошлой неделе. Тебя Аппичелла еще интересует?

Рул с минуту вспоминала эту фамилию.

— Аппичелла? Ну конечно, интересует до сих пор. Но я не получала от тебя никакой телеграммы; и не слышала ничего об Аппичелле после твоего отчета.

Эмилио Аппичелла был тем самым компьютерным пиратом, кто, похваставшись своими встречами с Майоровым, как раз и заварил всю кашу. Гилл пожал плечами.

— Ну Бог с ним, должно быть, связь подвела. А я-то удивляюсь, что от тебя ничего не слышно.

Рул боролась с желанием ухватить его за отвороты пиджака.

— Так что случилось с Аппичеллой?

— Ну, старина Эмилио получил очередное приглашение посетить восток.

— Приглашение? Ты имеешь в виду, от Майорова?

— Именно так он и говорит. И именно об этом я тебе и сообщал, видишь ли; посылал телеграмму на прошлой неделе. Может, задержалась где-нибудь у дешифровщиков или еще что-нибудь.

Черта с два они ее расшифровывали, подумала Рул. Кто-то успел перебежать мне дорогу. И кто-то перехватил телеграмму.

— Ну так расскажи мне, Джим.

— Эмилио вылетает в Вену — Господи, когда же? — в понедельник, а в среду улетает в Ленинград. Я ждал инструкций. Но ни от тебя ничего не слышно, ни из оперативного отдела. В последние две недели наш центр напоминал сумасшедший дом, и когда я не дождался инструкций, то подумал, что получу их, когда приеду сюда.

— Кто-нибудь еще в римском центре имеет дело с Аппичеллой, кроме тебя?

— Нет, он только мой, полностью на мне.

— Когда ты возвращаешься в Рим?

— Примерно через неделю.

— А не зайдешь на минутку ко мне в кабинет, а, Джим?

Она провела его по коридору обратно и закрыла дверь.

— Послушай, Джим, ты с кем-нибудь в оперативном отделе уже говорил об этом?

— Нет, я же прибыл только этим утром. Здесь еще никого и не было.

— Послушай, Джим, мне бы надо переговорить с Аппичеллой, пока он не улетел в Вену. Можешь связаться с ним напрямую, минуя римский центр?

Гилл заглянул в записную книжку.

— Можешь позвонить прямо отсюда. Он работает дома.

— Это чрезвычайно важно, чтобы я могла переговорить с ним, и я собираюсь пренебречь немного кое-какими формальностями. Давай сделаем это попозже, после того, как ты вернешься в свой отель, затем позвонишь ему и попросишь о встрече со мной.

Гилл поглядел понимающе.

— Надо полагать, ты бы не хотела, чтобы я упоминал об этом в оперативном отделе?

— Еще как нет. Они зажмут это дело. Ты же их знаешь.

— А всего лишь хочешь переговорить с ним, да?

— Да, только это. Ты только позвони ему обо мне, и дай мне его номер.

— Ну хорошо, черт побери. Но если мы будем ждать со звонком до вечера, то придется его будить. А ты ведь не хочешь, чтобы я звонил отсюда, так? — усмехнулся он.

— Очень бы не хотела. Ты его только попроси подождать звонка от меня и скажи, что это важно.

— О'кей, Кэт, я отдам тебе его. Я скажу ему, как ты великолепно выглядишь, и он до смерти захочет встретиться с тобой. Он настоящий дамский угодник.

— Наговори ему что хочешь, ну почти все, что хочешь. Пусть только согласится поговорить со мной.

— О'кей, я позвоню ему.

— Тогда, Джим, за мной долг.

— И в один из дней, который я выберу, ты рассчитаешься за это.

Он написал номер телефона и открыл дверь.

— Я должен зайти в оперативный отдел. Увидимся.

Рул схватила сумочку и зашла к своему секретарю.

— Джефф, я чувствую себя ужасно. Поеду домой и лягу в постель. Судя по тому, как я себя чувствую, меня и завтра не будет. Если кто будет звонить, говори, что я по телефону не отвечаю. Если уж нужна буду позарез, пусть пришлют курьера.

— О'кей, — сказал Джефф и вернулся к своему журналу.

Рул покинула здание, села в автомобиль и остановилась у первой же встретившейся бензозаправки. Она набрала номер «Пан Америкен».

— У вас ведь есть ночной рейс на Рим? Хорошо. Мне нужно одно место. Запишите номер моей кредитной карточки.