Фатальные связи

Глава 52

Вадим Александрович был в бешенстве. Хотя что тут удивительного: с тех пор как Марина объявила ему, что беременна, он постоянно нервничает и опасается неприятностей с ее стороны. Вот они и случились. Когда он приехал к Вике, чтобы забрать невесту и отвезти в загс, то увидел страшную картину: невеста была с разбитым лицом, опухшими губами и заплаканными глазами. Она сидела в кресле, одетая в старые джинсы, и куталась в плед. Возле нее суетилась нарядно одетая мать. Она тоже была заплакана. Вадим Александрович выяснил, что сюда приходила Марина. Мать Вики разговаривала по телефону и не заметила, что в доме посторонняя. Марина избила Вику и ушла.

— Вы с ума сошли? — возмутился Соловьев. — Двери открытыми держать?

Вика исподлобья взглянула на него.

— Дверь была закрыта, — тихо произнесла она.

Вадим Александрович глянул на нее в легком замешательстве. Он чувствовал себя виноватым, потому что, как ни крути, а это ЕГО любовница довела невесту до такого состояния. И он вдруг вспомнил, что Вика с полгода назад жаловалась на потерю ключей. Видимо, она не потеряла их, а оставила у него. А Марина наткнулась на незнакомые ключи, сопоставила, что к чему, каким-то образом вычислила адрес Вики и сделала то, что сделала. Соловьев подошел ближе к несостоявшейся жене и обнял ее.

— Ну, дорогая, хватит, не плачь, — неуклюже прижал он ее голову к своей груди, — знаешь что? Давай-ка переезжай ко мне! Уже давно говорил тебе это! У меня ты будешь в безопасности.

— Ну да, — окрысилась Вика, — а от твоей квартиры ключей у нее разве нет?

— Я поменяю замки, — сухо пообещал Вадим Александрович.

— Я сделаю то же самое. — Вика отодвинулась от него.

— Ладно, дорогая, давай собирайся. Платье мы зашьем или купим другое по дороге, синяки замажем!

— Что? — Вике показалось, что она ослышалась. Она, конечно, знала, что жених — жуткий эгоист, но чтобы до такого дошло…

Вадим Александрович, пробыв у невесты еще полчаса, спустился вниз в одиночестве и, не глядя на удивленные лица охраны, велел ехать домой. Ему срочно нужно разобраться с этой мерзавкой. Он не позволит ей вмешиваться в свою жизнь. Какого черта? Кто он, и кто она! «Всяк сверчок знай свой шесток», — пробормотал он, угрюмо глядя в окно. Надо было что-то придумать. Но ничего не лезло ему в голову. И в самом деле, не убивать же ее! Он даже в милицию заявить не может — Вика наотрез отказалась от этого его предложения.

— Ну, дадут ей пятнадцать суток, — пробормотала она, — и что дальше? А мне такое унижение: осматриваться у врача, писать заявление, давать показания. И всюду светиться с разбитым лицом! Не хочу! Потом еще непременно кто-нибудь пронюхает, в агентстве смеяться будут, в газеты попадет. Я ей такого удовольствия не доставлю!

Вадим Александрович принялся увещевать ее, но умом понимал, что она права. Да и ему самому такая реклама вовсе не нужна была. Он пообещал Виктории разобраться с Мариной. И это обещание ему надлежало выполнить. Только вот как?

— Что случилось, Вадим Александрович? — не выдержав, поинтересовался новый его охранник.

— Не твое дело, — прошипел Соловьев. — Разве я разрешал тебе открыть рот?

Он отвернулся к окну. Ну, щенок, молодой да борзый. Надо будет снизить ему зарплату. Вадим Александрович, весь кипя от негодования, повернулся к мальчишке, чтобы сказать что-нибудь едкое и колкое в его адрес, и наткнулся на неожиданно жесткий взгляд темных глаз.