Фаворит смерти

Глава 13

— Ждешь гостей? — прошептал я.

Почему-то было четкая уверенность, что это тот незнакомец в черном костюме, адепт «Красных Казематов», явился сюда, чтобы…

Чтобы что? Убить нас? Возможно. Опять я подставил близких людей — Андрей из-за меня почем зря пропадет…

— Каких к черту гостей?! — удивился Андрей. — Я вместе с тобой с практических занятий вернулся только что!

Вопрос я задал и в самом деле глупый — это от нервов. Они в последнее время стали ни к черту. Тогда кто же это там?

Нервно сплетая боевое заклятие, я подошел к двери, спросил:

— Кто там?

— Да я это! — произнес Елисей. — Вы чего там закрылись? Хомячите что-то без меня?

Я открыл дверь, с облегчением обнаружил что это и в самом деле наш друг.

— Чего закрылись? — спросил он, вопросительно поглядывая на нас, а потом пройдясь взглядом по комнате.

— Да так, консультировались по одному вопросу, — отмахнулся я.

Руки мои дрожали.

— Слишком ты любопытный, Елисей! — проворчал Андрей.

Он заметил мой страх, но ничего не спрашивать не стал.

— Как тут не быть любопытным, когда вы закрываетесь.

— Ты чего-то хотел? — начиная злиться, спросил Андрей.

— Да, — кивнул тот. — Переговорить с Максимом надо. По важному вопросу.

— Что случилось?

— Надо с глазу на глаз, — после некоторого колебания произнес Елисей.

— Че это? — возмутился Андрей.

— Очень важная информация, — пояснил Елисей.

— Говори так, здесь все свои, — ответил я.

Елисей некоторое время мялся, потом произнес:

— Герцен попытается тебя убить на Дикой Охоте.

— Почему-то я даже не удивлён этой новостью! — нервно хохотнул я.

— Что?! Ты чего такое лепишь? — удивился Андрей.

— Помолчи! — бросил тот.

Потом пристально посмотрел на меня и спросил:

— Почему не удивлен?

Я махнул рукой.

— Не забивай голову — у нас давние трения.

— Трения? — выпучил глаза Андрей. — Это что же за трения такие, что он готов убить тебя?! Да, я понимаю, что у вас имеются какие-то разногласия, и вы часто сталкиваетесь друг с другом лбами — и сегодняшняя битва, как я понимаю, один из таких примеров. Но чтобы вот так прямо, до убийства…

— С трудом вериться. Откуда вообще такая информация про убийство? — спросил я Елисея. — Может, ты что-то путаешь?

— Услышал, чисто случайно, — ответил Елисей. — Возвращался с тренировки и задержался в душе. Меня парень один с параллели в грязь макнул, урод! Отмывался, землю из ушей вымывал. Вот и задержаться пришлось. А там же, в душе, в другой части, сидели Герцен со своими дружками. Я случайно услышал. Они обсуждали, как устроят на тебя охоту во время экзамена Дикой Охоты. Думали, что никого рядом нет, а я, как ты знаешь, обладаю способностью бесшумно передвигаться.

— Знаю, — улыбнулся я, вспоминая свой первый день в школе — как Елисей подкрался ко мне, пока я лежал с закрытыми глазами на кровати.

— Такие дела.

— Пусть рискнут! — расхрабрился я.

Про убийство верилось слабо. Даже не знаю почему. Ведь Герцен и в самом деле мог меня убить. Но мне казалось, что он не на столько смелый, кишка тонка. Обычный треп обиженного Герцена, которым он кормит своих шестерок. Хотя… может и в самом деле до того дошло? Ведь он чуть не покалечил меня на тренировках? Неужели все зашло настолько далеко? Может быть, не настолько он и трус? Может быть, понимает, что связи отца помогут избежать наказания вот и храбриться?

— Максим, это всё серьезно, я знаю Герцена, он может такое устроить! — обеспокоено сказал Елисей.

— Что, он уже кого-то убивал? — удивился я.

— Нет, но… думаю, он сможет это сделать и выйти чистым из воды. Сам знаешь какие у него связи.

— Я тоже знаю Герцена, — сквозь зубы произнес я. — И знаю, как он любит хвастаться тем, чего не может сделать.

— Максим…

— Да все будет нормально! — отмахнулся я. — Не переживай. В любом случае спасибо тебе за информацию к размышлению.

— Отмени экзамен. Подойди к учителю, скажи, что заболел живот, придумай что-нибудь. Я тебя прошу!

— Нет, не буду. — Твердо ответил я.

— Ты что, в самом деле не понимаешь, что это опасно?! — взорвался Елисей. — Отец Герцена спонсирует Школу, часть доходов с его сахарной мануфактуры поступают прямиком в карман декана. Если ты думаешь, что Григорий испугается идти до конца, то ты заблуждаешься. Это происшествие спустят на тормоза, твою смерть обозначат как несчастный случай. Пошумят немного, да и забудут, уже на следующей неделе не вспомнят кто ты такой.

— Ты слишком преувеличиваешь. Он меня не убьет — кишка тонка.

— Один может быть и не убьет, — согласился Андрей. — Но у него есть его приятели — не просто же так он им выкладывал свой план в душе. Елисей прав, лучше с экзаменом повременить. И чем ты так насолил этой компашке?

— В дуэли с Герценым участвовал, — ответил я.

— В дуэли?! — еще больше удивился Андрей. — Они же запрещены!

— Верно. Но не я был инициатором этого. Он первый начал.

— Что же вы такое не поделили, что аж на дуэли встретились?

Я задумался. Хотел ответить Андрею на его вопрос, но не смог. Явной причины устраивать дуэль и в самом деле не было — ее придумал Герцен, когда встретился мне в частной клинике.

Новость Елисея касательно готовящегося покушения вкупе с имеющейся информацией расставила кое-какие моменты по нужным местам. Значит не просто так он поддевает меня и пытается насолить. Не просто так был тот дуэль и не просто так было сражение на уроке. Все не просто так.

Черт!

Вспомнились слова Щедрина на Званом ужине, который говорил, что из-за каких-то своих мутных дел Герцен лишился земельного удела, который отдали дому Вяземских. Так может это месть? Григорий действует по указанию своего отца? Вполне возможно. Только как моя смерть поможет вернуть их земли?

Сдается мне, замешана тут политика. Кажется, в этом мире ничего не делается просто так, любое движение и действие как-то связано с силой, авторитетом и местом под солнцем фамильного дома.

— Да так, из-за пустяка, — отмахнулся я, не зная что еще ответить.

— Герцен порядочная сволочь, — сказал Андрей. — И если что-то задумал, то непременно это выполнит.

— Хреновые дела! — поддержал Елисей. — Ведь скоро Дикая Охота будет — экзамен один из самых важных.

— И что? — спросил его Андрей.

— А то, что на этой Дикой Охоте как никогда удобно планы эти осуществить. Не просто так он выбрал ее. Там и списать все на несчастный случай очень удобно будет — шел, оступился, свернул шею.

— Верно, — задумчиво произнес Андрей. — Максим, я настаиваю на том, чтобы ты отказался от экзамена, все-таки Дикая Охота очень опасна и без Герцена с его дружками.

— Андрей, спасибо за заботу, но откладывать я ничего не буду. Не бегать же мне от Герцена всю жизнь. А захочет, как он говорит, убить меня, то пусть попробует. У меня есть что ему ответить. К тому же нам выдадут защитные амулеты — препод сам об этом говорил.

— Поверь мне — одно только слово Герцена старшего и тебе выдадут какой-нибудь бракованный амулет, с изъяном.

Об этом я не подумал. Стало не по себе.

— Неужели ты думаешь, что преподаватель может…

— Кто его знает, что он может за деньги?

— Нет, — твердо произнес я. — Откладывать сдачу экзамена из-за Герцена я не собираюсь.

Мне действительно не хотелось отменять экзамен из-за каких-то уродов. Мне нравилась учеба, настоящая магическая учеба, где я мог познавать то, что не снилось никому. Я хотел учиться — подумать только, а ведь совсем недавно даже сбегал из дому, лишь бы только не ехать сюда!

— Я пройду экзамен!

Андрей лишь пожал плечами — понял, что спорить со мной бессмысленно.

До экзамена Дикой Охоты оставалось пара дней — он ожидался утром пятницы и затягивался, по рассказам второкурсников, до самого следующего утра. Ждать — это то, что я терпеть не мог. Надо было как-то развеется, отвлечься.

Мы решили перекусить, пошли в кафешку, но аппетита не было. Я поковырялся вилкой в салате, так и не притронулся к стейку. Решил, что лучше потратить это время ожидания на практики и извинившись перед друзьями, пошел к себе.

Погрузиться в медитацию получилось на удивление быстро. Я проваливался вниз, начал скользить по холодным безднам небытия и постигал глубины магии, растворяясь в неведомом. Иногда поднимался на верх — только чтобы попить воды и сходить в туалет. Потом вновь уходил с головой в бездны магии. День, ночь, утро, вечер — все смешалось и не имело уже значения. Только потоки силы. И больше ничего.

Вынырнул лишь когда где-то там, казалось, на самом краю Вселенной, постучали. Пришлось потратить некоторое время, чтобы вернуть сознание в собственное тело.

Стучали в дверь.

— Максим! — это был Андрей. — Время! Уже пора на экзамен. Или ты все же решил отказаться?

— Я иду, — хрипло ответил я, еще частично пребывая в медитации.

Я успел получить руну — целую руну! Вот что значит использовать свободное время по максимуму, — спрятал ее в глубинах памяти, чтобы потом применить при выжигании. Поднялся. Ноги едва слушались.

Я открыл дверь.

— Идешь? — спросил Андрей, поглядывая на меня с каким-то подозрением. — Не передумал?

— Не передумал. Иду.

Оставшееся до Дикой Охоты время я не находил себе покоя, все размышлял о сказанном тогда, в беседе, Елисеем. В какой-то момент даже стал подумывать, чтобы и в самом деле отказаться от экзамена. Ничего хорошего из этого конечно не выйдет — пересдача автоматически предполагает снижение итогового балла.

Но ведь тогда я останусь в живых.

Я хмыкнул. Это мы еще посмотрим кто кого! Чего я боюсь? Какого-то Герцена? Ну и пусть он не последний тут человек, пусть у него есть связи и множество «шестерок». Зато у меня есть сила. И дар.

«Верно, — прошептала вдруг Смерть. — Дар. И ты можешь им воспользоваться в любой момент».

«Прочь! Прочь из моей головы!» — вновь это неприятно чувство холода, коснувшееся спины, головы, тела.

«Не могу — я часть тебя» — ответила Смерть.

«Я не хочу… Мне не нужен этот проклятый дар! Я сам способен постичь магию!»

«У тебя нет выбора. Не сопротивляйся ему, просто дай распуститься черному цветку в твоей душе — и ты станешь всесильным».

«Нет!»

Я стал ходить по комнате, нещадно кусая губы. Парни, решившие переодеться, с еще большим подозрением посмотрели на меня.

«Не получится. Я — часть тебя. Не будь глупцом, ты только оттягиваешь неизбежное. В конечном итоге ты все равно станешь тем, кем должен стать».

«Кем?»

«Избранником Смерти».

«Нет! Я не твой…»

Договорить я не успел — прямо передо мной возникла тень, тот самый монах в черном балахоне и капюшоне, из под которого виднелись красные глаза. Сама Смерть явилась ко мне.

— Чего тебе надо? — только и смог выдохнуть я, сам же лихорадочно пытаясь вспомнить хоть одно заклятие, которым можно было уничтожить незваного гостя.

— Что? — спросил Елисей, обернувшись. — Ты что-то сказал?

Я не ответил.

Стоящий передо мной сгусток мрака зычно рассмеялся.

«Меня нельзя убить!»

Но я попытался. Скастовал тугую спираль из огня и метнул в Смерть.

Заклятие врезалось в тень и… рассыпалось на множество кусков.

Стоящий рассмеялся еще сильнее.

«Какой же ты наивный!»

Смерть подняла конечность и одним движением пригвоздила меня к стене.

«Откройся мне, не сопротивляйся».

Я почувствовал, как голову начинает сжимать невидимая сила, а в затылок будто вбили гвозди. Я застонал, попытался высвободиться, но не смог.

«Не сопротивляйся!»

Но сдаваться просто так я не собирался.

— Нет! — в отчаянии выкрикнул я.

Невидимая сила стала давить еще сильнее.

«Не сопротивляйся, иначе сегодня тебя ждут Серые Пределы».

— Серые Пределы? — выдохнул я.

«Ты умрешь».

— Это мы еще посмотрим, — едва не теряя сознание, произнес я.

И вновь попытался вырваться.

Это была отчаянная попытка и в нее было вложено не столько сил, сколько боли и ярости, той самой, что еще родилась в прошлой жизни, когда я был инвалидом. Это навалилось вдруг сразу, волной. Унижение подростков, которые в открытую насмехались над колясочником. Презрительный взгляд продавщицы. Злобное ворчание старух, пытающихся пройти вперед, в подъезд и ругающих меня за то, что перегородил проход своей коляской. Злобный смех. Скрежет зубов. Плевки. Издевательства. Боль. Злость. Ярость. Красная ярость.

Я рванул вперед и невидимая сила с треском лопнула.

Смерть начала таять в воздухе. В ушах натужно загудело:

«Я все равно вернусь».

— Это всегда пожалуйста! — устало ответил я, валясь с ног от усталости.

Руки тряслись. Но тряска эта была вызвана больше страхом, чем усталостью. Пророчество Смерти меня не на шутку напугало.

Мне казалось, что я схожу с ума. Часть моего разума отказывалась воспринимать тот факт, то я только что общался с самой Смертью.

«Нет, это действительно так, — сам себе сказал я. — Она настоящая. И с этим надо что-то делать».

Но только что? Что можно противопоставить сверхъестественной силе?

«Магию!» — понял я.

Верно. Ни кулаки, ни пистолеты, ни ножи. Магию.

— С тобой все в порядке?! — почти кричал Андрей.

— Да, в полном, — кивнул я. — Что случилось?

Я вдруг понял, что нахожусь не там, где стоял до этого.

— Тебя швырнуло к стене, ты как будто из медитации до конца не вышел — весь в себе был. Что-то бормотал.

— Да, не вышел до конца, — рассеяно ответил я.

— Максим…

— Не начинай, — отмахнулся я. — Пошли.

Общий сбор объявили возле школы. Оттуда мы переместились к подножию холма, расположенному невдалеке.

— Сегодня у вас не простой день, — торжественно произнес Лонгвей, оглядывая учеников. — Первый серьезный экзамен, по результатам которого вы должны показать все те умения, которым научились за это время.

— Обязательно покажем! — выкрикнул Герцен и толпа противна загыгыкала.

— Кому-то это может показаться жестким, но именно этот экзамен был в основе всех основ, изначальный, еще со времен создания Школы. И экзамен этот не измененный. Только так можно проверить, прежде всего, самого себя, свою силу и мужество, выносливость и предел, на который способен каждый.

— Ты как, не передумал? — шепнул мне Елисей.

Я покачал головой.

— Правила экзамена вы все прекрасно знаете. Ровно одни сутки. Все против всех и каждый за себя. Никакого вспомогательного оружия при себе. Только, — Лонгвей постучал пальцем себя по виску. — Свои знания в голове. Разрешены любые магические удары и атаки.

— А если оружие скастовать магически? — последовал резонный вопрос.

— Разрешено. Все, что создано магически, расценивается как подтверждение пройдённых уроков.

— Тогда я создам атомную бомбу! — не унимался Герцен.

— Можете и бомбу, — сухо ответил Лонгвей, пронзая Григория взглядом. — Если хватит сил.

С бомбой Герцен конечно же ляпнул очередную глупость — а что еще от него ожидать? Для создания магического заклинания подобного масштаба понадобиться сил столько — если не больше, — сколько выделяет атомная бомба. А это невозможно.

Но эффект Герцен все же произвел своей фразой. Многие испугались не на шутку.

— Не переживайте, мы выдадим вам блокираторы — специальные амулеты, которые защитят вас от гибели. В случае попадания в вас они загорятся ярко-красным — это сигнал, что вы выбываете из экзамена.

— Это сигнал, что вы лузеры! — противно процедил Герцен.

— Тише там! — сделал замечание Лонгвей. Продолжил: — Продержавшимся первые пять часов — оценка «удовлетворительно». Продержавшимся десять часов — «хорошо». Пятнадцать часов — «отлично». Двадцать — «толк». Также на оценку влияет и количество сбитых противников — чем их больше, тем больше шансов получить корректирующие плюсы. Также разрешены и кулачные единоборства.

— Моя оценка будет точно «толк», да еще и с несколькими плюсами! — продолжил Герцен. — Задницы надеру многим!

— Григорий, прекратите паясничать и перебивать меня!

— Я правду говорю, вот посмотрите.

— Пересдача экзамена возможна в конце следующего триместра, так что сильно не расстраивайтесь, у кого не получится. На территории Верхнего Леса будет граница парней, на территории Малого Леса — девушек. Это, надеюсь, понятно зачем сделано?

— А я бы не прочь и на Малый Лес облавой забежать!

Толпа нестройно заржала.

— Ох, Герцен! — вздохнул устало Лонгвей. — Напоминаю, что появление на чужой территории автоматически аннулирует все успехи ученика и выводит его из экзамена с «неудом». Вам понятно, Герцен?

— Да понятно-понятно, — злобно цыкнул тот.

— Итак, все готовы?

Стоящие школьники что-то вразнобой пробубнили.

— Тогда даю отсчет на рассредоточение!

Раздался протяжный низкий вой. Это значило, что нам оставалось ровно двести секунд — или чуть больше трех минут, — чтобы подыскать себе в лесу укромное место и там спрятаться.

Отсидеться пять часов — план так себе, но для слабых магов вполне себе неплохой. Если, конечно, другие не обнаружат. А они обнаружат, потому что многие успели изучить заклятия поиска. Поэтому следует бежать. Быть все время в движении, перемещаться от одной точки к другой, оставляя ложные магические следы — вот идеальный план, которого я решил придерживаться. А там посмотрим что будет. Как говорится война план покажет.

Вой повторился.

Дикая Охота началась.