Филадельфийский музей искусств

Искусство XIX–XX веков

Жан Огюст Доминик Энгр — французский художник, общепризнанный лидер европейского академизма, вошедший в историю национальной живописи, прежде всего, как великолепный портретист.

Данная картина написана в период первого пребывания мастера в Риме. Здесь он жил на вилле Медичи, в которой располагался филиал Французской академии. Энгр познакомился и подружился с Франсуа Маркоттом д'Аржантейлем — французским государственным деятелем, через которого приобрел ряд богатых заказчиков. Так, он получил заказ на портрет матери префекта Рима графини де Турнон.

Пожалуй, в этой работе поражают две особенности: глаза героини и та беспощадность, с какой художник демонстрирует дефекты лица своей модели (в частности, бородавку на переносице). Что касается глаз, то сам мастер как-то сказал: «В каждой голове первое, что надо сделать, — это заставить говорить глаза». И, действительно, трудно представить себе выражение глаз более «говорящим», чем то, каким обладает здесь графиня де Турнон. В остром и выразительном взгляде можно прочесть ум и насмешливость, энергию и живость темперамента.

Француз Антуан Бержон — один из наиболее значительных художников-флористов XIX века. Он работал в разных техниках — маслом, пастелью, акварелью и чернилами.

Окажись эта картина неподписанной, ее все равно было бы нетрудно атрибутировать (если только не предположить, что работа является подделкой) по характерным деталям — подписи автора (в XIX веке стало нормой ставить свое имя на полотнах), помещенной на фронтальной панели стола, и его слегка выдвинутому ящику. Две эти особенности можно увидеть во многих натюрмортах мастера. В ящике часто угадывается также множество любопытных вещиц, обычно это всевозможные морские раковины — еще одно пристрастие живописца. Но, быть может, самая яркая и экзотичная деталь филадельфийского натюрморта — голова акулы. И как надумал автор знаменитых цветочных композиций поместить сюда этот жутковатый предмет! Судя по списку владельцев полотна, желавших иметь его перед глазами было много.

Представленный массивный, богато декорированный шкаф — великолепный образец столярного и декоративного искусства в стиле барокко, культивировавшегося в Америке европейскими иммигрантами в третьей четверти XVIII столетия и особенно популярного в Пенсильвании, где в то время обосновалось довольно много мастеров — выходцев из Швейцарии. Одной из особенностей декора в стиле барокко были вставки из серы, которая в расплавленном виде заливалась в художественные формы. Такая техника присуща изделиям, изготовленным именно в этом штате. Имя мастера Christian Huber, инкрустированное на центральных створках шкафа, свидетельствует, что вещь эта создавалась именно как произведение декоративно-прикладного искусства. Здесь использованы разные материалы (орех, сосна, дуб, медь, железо) и техники (резьба, инкрустация).

Этот богато украшенный сервант, предназначавшийся для столовой, был изготовлен для преуспевающего филадельфийского бизнесмена Саймона Граца (1773–1839), в Филадельфии его имя носит институт. Два ящика на столешнице предназначены для хранения столового серебра. Сервант мог служить и в качестве письменного стола, он имеет традиционные для этого рода вещей тумбы с ящиками внутри. Для его изготовления использовано множество материалов — красное дерево, шпон красного дерева, белая сосна, желтый тополь и даже некоторые неустановленные породы древесины. Кроме того, секретер украшен деталями, сделанными из металла (меди, латуни), что придает ему очень богатый вид. Этот стиль называется «буль» — по имени Андре-Шарля Буля, знаменитого краснодеревщика короля Людовика XIV. Он довел технику украшения мебельных фасадов посредством инкрустации до абсолютного совершенства. Шкафы и комоды Буля с латунью, золоченой бронзой, пластинами из панциря черепахи на фасадах соответствовали вкусам эпохи Людовика XIV. Именно так декорирован филадельфийский сервант.

Жан Батист Камиль Коро — живописец и гравер, один из лучших пейзажистов эпохи романтизма, оказавший влияние на импрессионистов. Цветовая гамма работ Коро основана на тонких отношениях серебристо-серых и жемчужно-перламутровых тонов. Известно его выражение: «Валёры — прежде всего». (Валёр — оттенок тона, определяющий светотеневое соотношение в пределах одного цвета.)

Представленное полотно заказал месье Анри, друг отца Коро, имевший дом и фабрику в Суассоне, пригороде Реймса. Считая Коро любителем, предприниматель счел возможным не заплатить живописцу за его работы, которые в наши дни считаются одними из лучших в раннем творчестве мастера.

Созерцая произведение в контексте современного автору французского искусства, на ум приходят образы и зарисовки провинциальной жизни, в том числе фабричной, Оноре де Бальзака («Утраченные иллюзии», например), и в воображении возникают обстановка, люди, их взаимоотношения… Полотна Коро — замечательная иллюстрация к страницам романов «Человеческой комедии», по крайней мере, тех, что составляют в ней цикл «Сцены провинциальной жизни».

Зритель может и дальше фантазировать (ведь на это и рассчитывает художник). Фабрика… Длинные тени указывают, что рабочий день подходит к концу, а в прошедший обеденный перерыв площадь, скорее всего, заполнялась работницами, и среди них могла быть… Кармен (как это и было описано чуть позже, в 1845, П. Мериме). Вот новый повод для аллюзий и ассоциаций, «озвученный» Ж. Бизе. «Индустриальный» пейзаж вдохновил также Равеля на создание «Болеро». И разве не мог этот страстный танец быть исполнен на площади перед фабрикой, запечатленной Коро?! Однако на картине только пара курильщиков да женщина с прялкой (немного странное занятие для городской площади, безусловно, оно «сфотографировано» художником с натуры, вряд ли можно было такое придумать).

Эжен Делакруа — глава романтического направления в изобразительном искусстве. В поисках захватывающих сюжетов, благородных героев и сильных страстей художник нередко обращался к произведениям Шекспира, Данте, Гёте, Байрона.

В основе данного полотна — драма последнего «Сарданапал». Живописец создал две картины на этот сюжет. Первая и наиболее известная датируется 1827 и хранится в Лувре. Почти 20 лет спустя мастер написал второй вариант (копию). Его судьба сложнее: после смерти Делакруа произведение по завещанию перешло к Легранду, его душеприказчику, а с кончиной последнего оказалось в Брюсселе, затем опять в Париже и, наконец, в 1930 в Музее.

Сарданапал, ассирийский царь, был распутником, дела страны его не волновали, и народ поднял восстание. Попытка подавить его провалилась, и правитель решил покончить с собой. Все его сокровища должны были быть уничтожены. По варварским законам государства также надлежало умереть его наложницам и даже любимым животным. На картине запечатлен момент, когда властитель отдает распоряжение убить своего любимого коня. Хотя Сарданапал изображен спокойно возлежащим на царском ложе и как бы безучастно созерцающим происходящее (у Байрона он — на троне, охваченном пламенем), зритель содрогается от ужаса при мысли о том, что все так и могло быть.

Парижский вариант был выставлен на Салоне 1827–1828 и вызвал резкую критику с эстетической точки зрения (ошибки в перспективе и, как утверждали тогда, хаос на переднем плане) и с этической (смакование жестокости и эротизм). В защиту художника выступил В. Гюго.

Эйсебио Сулоага — испанский оружейник и чеканщик. Он являлся не столько создателем оружия, сколько его искусным украшателем. Сулоага считается родоначальником современного искусства чеканки из золота и серебра. Он — первый испанский мастер, добившийся признания в этой области и занявший важное место на международном художественном рынке. Творец получил несколько наград в Испании, Англии, Франции и Бельгии, был директором королевской Оружейной палаты Мадрида.

Данная сабля — прекрасный образец холодного оружия этого рода. Пропорции ее частей — эфеса и клинка с его заставой (первая треть, преграда, сильная часть клинка), серединой (изгиб, основа) и пером (слабая часть клинка, верхняя треть) — рождают гармоничное сочетание линий и изгиба, ласкающее взгляд. К тому же идеальная форма украшена искусной чеканкой. Сабля считалась лучшим подарком для мужчины, во всяком случае, мужчины-воина.

Северин Розен — американский художник, прославившийся натюрмортами, постепенно поднявшими этот жанр на высокий уровень. Хотя мастер работал не в центральных городах Америки, его влияние широко распространилось.

Натюрморт — один из самых привлекательных как для творцов, так и для зрителей жанров живописи. У старых мастеров он имел символическое значение: предметы и растения выбирались и использовались, чтобы выразить и внушить определенные идеи, например, бренности земного существования. Жизнь цветка коротка: он отцвел — и его красота увяла, так происходит и с человеком. Эта абстрактная идея позволяла и даже обязывала художника соединять на холсте разные предметы.

Со временем символическое значение отошло на задний план, живописцев стала привлекать собственно красота предметов. Натюрморт Розена именно таков, но при этом он идеализированный: в букете собраны цветы разных времен года, они не могли цвести одновременно. Зритель видит сирень, маки, лилии, тюльпаны, ирисы, розы, настурции и многое другое. Подсчитано, что здесь более 35 видов растений. Эта красочная композиция составляет доминанту живописного пространства. Как обычно, когда художнику нужно придать картине особую, характерную черту, чтобы очевидным образом отличить ее от миллиона других цветочных натюрмортов, он помещает в нее деталь, по которой работа получает название. В данном случае это гнездо с тремя птичьими яйцами. Конечно, его еще нужно увидеть, но, заметив, взгляд непременно задержится.

Этот роскошный предмет убранства стола, предназначенный для установки в его центр и, следовательно, отличающийся особой изысканностью, спроектирован Жан-Жаком Фёшером, французским ювелиром, и изготовлен уже после его смерти Эмилем Фромен-Мёрисом.

Данное изделие — основной предмет столового гарнитура из серебра, включавшего в себя различные вазы, блюда и тарелки, а также ложки, вилки и ножи разнообразнейших видов и предназначения. Емкость необычайно богато декорирована. Притом ее назначение не совсем ясно: быть может, это посуда для каких-то морепродуктов, поскольку в декоре присутствуют морские мотивы. Так, ножка вазы выполнена в виде фигуры Нептуна, здесь же — всевозможные мифологические обитатели океана.

Красота предмета ясно свидетельствует о высочайшем мастерстве его создателя. Действительно, Эмиль Фромен-Мёрис был потомственным парижским ювелиром, и после него династия продолжилась.

Фредерик Эдвин Чёрч — американский пейзажист, писавший в романтическом стиле.

С конца 1820-х в американском изобразительном искусстве началось бурное развитие жанра пейзажа, который в последующие десятилетия стал ведущим в живописи. Художники впервые обратились к природе родного края. Возникло целое направление, получившее в искусствоведении наименование «Школа реки Гудзон», его мастера чаще всего сосредоточивались на изображении красивейших мест Новой Англии, прежде всего — долины реки Гудзон. Такие эффектные, нарочито романтизированные пейзажи в ходе развития американского искусства постепенно преобразились в пронизанные живым лирическим чувством реалистические воспроизведения природы Америки. Чёрч является крупным представителем второго поколения художников этого направления.

Пичинча — второй по высоте вулкан Эквадора. Столица страны — древний город Кито — находится на его восточном склоне. Во времена Чёрча вулкан спал с последнего пробуждения в 1660 (в наше время он извергался в 1999). Некоторые фотографии весьма уступают по красоте тому замечательному виду, который представил живописец, и этому есть объяснение — он сделал зарисовки вулкана во время путешествия в Южную Америку в 1857, саму же картину писал 10 лет спустя в своей студии в Нью-Йорке. Неудивительно, что в истинно суровый пейзаж Чёрч добавил романтические подробности, которых нет в действительности. В частности, на законченной работе появились пальмы, не растущие в высокогорных климатических условиях Анд.

Долина, ведущая к пику, изображена на закате. Глядя на полотно, зритель понимает выражение «вулкан спит», в котором соединяются представления одновременно о могуществе природы, ее возможных грозных и даже разрушительных явлениях и спокойном, мирном состоянии. И если, как утверждал И. Кант, есть различие между величественным и прекрасным, то сам вид вулкана величествен, а картина как произведение искусства — прекрасна.

Пьер Сесиль Пюви де Шаванн — один из наиболее значительных французских символистов, повлиявших на развитие национальной живописи в стиле ар-нуво. Его искусство пользовалось большим успехом в России, особенно в кругу С. П. Дягилева, и оказало воздействие на творчество художников группы «Мир искусства».

Данная картина — уменьшенный вариант более ранней работы на этот же сюжет (1861) из собрания Музея де Пикарди (Амьен). Она вместе с «Аллегорией Войны» (Филадельфийский музей искусств), «Аллегорией Труда» и «Аллегорией Отдыха» (Национальная галерея искусства, Вашингтон) составляет серию. Оригинальные полотна украшают парадную лестницу и галереи амьенского музея. Работы Шаванна — это стилизация под античность, декоративная и монументальная живопись в духе итальянских мастеров XV столетия.

В основе данной картины традиционная композиция Парнаса — Аполлон с музами. Она являет собой образец неоклассицизма. Мужские фигуры — персонификации трудов и изобилия мирного времени: сбора урожая, виноделия, скотоводства. На заднем плане — такой же символ мирного существования — спортивные состязания (ристалище). На переднем слева — олицетворение Войны — молодой мужчина (намек на античного бога Марса) сидит в спокойной позе, его доспехи и копье рядом.

Охарактеризовал манеру мастера А. Луначарский, познакомившийся с его работами на Осеннем Салоне 1905: «Первоначально Шаванн хотел только создать настоящую декоративную живопись в стиле Джотто и Мазаччо. Серые каменные стены и колонны оскорбляются соседством прихотливых, пестрых картин. Фреска необходимо должна быть несколько монотонной, ласкать глаз вариациями того основного тона, который присущ самому зданию. Линии ее не могут быть свободно беспорядочными, они не могут определяться самодовлеющим сюжетом картины, как в станковой живописи, — они должны быть широки, общи и строги, не противореча архитектурным линиям декорируемого здания. Наконец, позы изображенных лиц не должны быть нервными, не должны выражать порывистых движений, так как архитектура, аккомпанементом которой выступает фресковая живопись, есть по преимуществу искусство величавого покоя. Вот те соображения, которыми определилась техника Пюви де Шаванна».

Эдгар Дега — французский живописец, один из самых видных и самобытных представителей импрессионизма.

Довольно нейтральное название картины — «Интерьер», по-видимому, дано преднамеренно, чтобы зритель сам распознал, какова суть драмы, момент которой запечатлел художник. В том, что это именно драма, нет никакого сомнения. (Неслучайно работа известна любителям искусства под вторым названием — «Насилие».)

У Дега есть еще одно полотно на тему разлада между мужчиной и женщиной, причем того же времени, — «Интерьер с двумя фигурами» (1869, Эрмитаж, Санкт-Петербург). Очевидно, некая драма волновала художника, когда он писал эти произведения. Оба были и остаются предметом дискуссии по поводу их содержания и, собственно, персонажей. Мастер охарактеризовал филадельфийскую картину как жанровую. В обеих сценах персонажи не общаются, они разведены по сторонам. Их изолированность — знак очевидного отчуждения, то привычно обыденного (на петербургской работе), а то драматического (на филадельфийской.)

Танцовщицы — страсть Эдгара Дега. На ряде картин запечатлены его любимицы в разные моменты — в минуты подготовки к выходу, триумфа, усталости и опустошенности, апатии и восторга. За кулисами балетной сцены художник был человеком, которому позволялось многое. Его можно считать живописцем-папарацци артисток. Мастера интересуют миг, поза в какой-то момент, движение. Вряд ли можно назвать другого художника его времени, который так передал бы все это. Кажется, что быстроте смен позиций балерины должна соответствовать быстрота их живописной фиксации. Стоит вспомнить скорость вспышки фотоаппарата. Создается ощущение, что и картина писалась очень быстро. Однако нет. Из приведенных дат следует, что мастер работал над ней минимум два года, но при этом непосредственность и яркость образа не потускнели и не поблекли.

Дега — великий мастер колорита. Чего стоят яркие красные пятна — цветы на фоне белой пачки!

Эдуард Мане — французский живописец, гравер, один из родоначальников импрессионизма.

Эта картина известна и под несколько иными названиями — «Кружка пива», «За кружкой пива». История ее создания связана с поездкой художника в 1872 в Нидерланды, где его восхитили полотна Франса Халса. Мане вознамерился написать нечто в стиле «Веселого пьяницы» старого мастера. Вернувшись в Париж, он приступил к работе. На счастье, нашелся идеальный натурщик — один из завсегдатаев кафе «Гербуа», в котором Мане любил бывать, литограф Эмиль Белло. Тот безропотно позировал (более 80 сеансов!) прямо в кафе. Это можно было сделать, только испытывая полное удовлетворение от жизни и пребывания в данном заведении, что и передано на холсте: Белло удобно расположился в кресле за столиком, в левой руке — бокал с пивом, в правой — белая глиняная трубка.

Примечательны судьбы полотна и модели. Работа оказалась принятой жюри Салона 1873 и произвела на выставке фурор. Она тут же была растиражирована в фотографических репродукциях, а вскоре стала вывеской одной из пивных в Латинском квартале. «Сам Белло, озаренный успехом картины, успел войти в роль ее героя, — написал биограф художника Анри Перрюшо. — Кисть Мане навеки превратила литографа в любителя пива: в глазах публики он стал тонким знатоком таинственных операций с солодом и дрожжами, в результате которых получается забористый портер и крепкое пиво, почитавшееся еще фламандскими гезами. Чему только не бывают обязаны судьбы человеческие! Основав художественно-литературное общество „Пивная кружка“ с ежемесячными обедами, модель Мане закончила жизнь владельцем и директором корпоративной газеты „Эхо французских пивных“».

Жан Франсуа Милле — французский художник, один из основателей барбизонской школы. Он прославился любовным воплощением образов крестьян и их тяжелого труда.

Данную картину мастер написал в самом конце своей жизни. В ее основе лежит рассказ из его раннего детства о небывалом нашествии диких голубей. Это было буквально стихийным бедствием. По ночам птицы садились на деревья, крестьяне ослепляли их светом факелов и добивали палками.

Милле создал невероятно живописное произведение на такую прозаическую, если не сказать отталкивающую, тему. Вот, пожалуй, главное, что поражает. Хотя слава художника зиждется на картинах с низкими по иерархии жанров сюжетами, представленное полотно в его наследии стоит обособленно. Восхищает мастерство в передаче света, однако понятно, что действие происходит ночью. Также удивительно воплощена динамика происходящего — действовать следовало быстро и энергично. Ясно, что бедствие принесло огромный ущерб крестьянскому хозяйству, которое было семейным, и на борьбу с напастью выходили всем кланом, очевидно, это и изобразил Милле. Благодаря почти импрессионистической манере письма ничто не прописано ясно, но все ясно воспринимается зрителем — в этом великое искусство.

Томас Икинс — американский художник, фотограф, педагог, один из основоположников национальной реалистической живописи. Он жил и работал преимущественно в Филадельфии.

Плавание в разных его формах было одной из сфер жизненных интересов Икинса и, естественно, оказывалось также в круге его художественных предпочтений. В большинстве картин с его изображением живописец уделяет внимание, прежде всего, позам и движениям гребцов. В филадельфийской же картине фигуры играют второстепенную роль. Гораздо более важна красочная палитра и колорит: художник передает водную стихию… коричневым тоном. Восхищение вызывает разнообразие оттенков этого цвета.

Томас Икинс, имея склонность к медицине, изучал человеческое тело, результатом этого исследования явилась данная картина — одна из наиболее известных у этого автора. Она перекликается по теме со знаменитой «Анатомией доктора Тульпа» Рембрандта. На холсте изображен известный хирург, оперировавший больного в окружении студентов. Действие происходит в аудитории Медицинского колледжа Университета Джефферсона в Филадельфии. Семидесятилетний знаменитый доктор стоит в центре, он только что сделал операцию, держит скальпель, и его рука в крови. Интересно наблюдать реакцию публики на происходящее. Среди зрителей Икинс представил себя самого: в амфитеатре, слева от прохода. Он что-то записывает, а скорее, делает зарисовки происходящего. Контраст темных одеяний медиков, сосредоточенно напряженные выражения лиц и ярко освещенное обнаженное тело больного — все это создает драматическое ощущение. Высказывалось предположение, что пациент в данной операции — подросток, этим объясняется присутствие женщины (рядом с хирургом), для которой зрелище оказывается невыносимым: она закрыла лицо руками, ее пальцы окаменели в нервной конвульсии.

Работая над картиной, художник сделал ряд этюдов и набросков. Многие из них хранятся в Филадельфийском музее искусств. Натурализм в передаче хирургической операции шокировал современников. Критика резко отрицательно отнеслась к произведению. Тогда оно было продано всего за 200 $ (для сравнения: на аукционе 2006 музей приобрел этот холст за 68 млн $).

Пьер Огюст Ренуар — французский живописец, график и скульптор, один из основателей импрессионизма.

На протяжении первых двух десятилетий своей карьеры он постиг много нового и важного в технике письма, рисуя многочисленные пейзажи. Быть может, свободный от опасений и волнений за реакцию зрителей, которые испытывает портретист, создавая образы современников (кто-то мог бы быть задет или оскорблен, увидев свое изображение в импрессионистической манере), мастер целиком окунулся в самые смелые эксперименты — в колорите, форме, композиции. Период зрелости импрессионистов, лучшее десятилетие в их творчестве — 1870-е. Ренуар создал свои шедевры: «Лягушатник» (1869), «Семья Анрио» (1871), «Понт Неф» (1872), «Всадники в Булонском лесу» (1873), «Ложа» (1874), «Прогулка» (1875), «Качели» (1876), «Бал в Ле Мулен де ла Галетт» (1876) и лучший из лучших — картину «Большие бульвары».

В XIX столетии на месте средневековых строений выросли «османовские» доходные дома и открылось много кафе и театров. Барон Жорж Эжен Осман, префект Парижа при Наполеоне III, полностью изменил лицо города. Именно в результате предпринятых им преобразований французская столица стала одним из самых красивых городов мира. Большие бульвары огибают длинной дугой северную часть его исторического центра. Это редкий, если не единственный, пример перестройки, получившей столь полное признание уже современников, и искусство импрессионистов — его яркое свидетельство. Их самые пленительные картины запечатлели виды «османовского Парижа».

Ренуар — певец радости. Его привлекало все, в чем способны проявиться мажорная сторона бытия, упоение жизнью, те моменты существования человека, когда сам этот факт наполняет душу счастьем.

В январе 1887 Пьера Огюста Ренуара навестила художница Берта Моризо. Ее поразили наброски, показанные мастером. В своем дневнике Моризо записала: «Не думаю, что возможно достичь большего в передаче формы. Два рисунка, на которых изображены входящие в море обнаженные женщины, очаровали меня не меньше рисунков Энгра. Ренуар говорит, что изображение обнаженной натуры — одна из необходимых форм в искусстве». Эти работы относились к картине «Большие купальщицы», которую мастер заканчивал. Для каждой из фигур он сделал множество эскизов и набросков, варьируя позы девушек. На картине их пятеро; внимание сосредоточено на трех главных, размещенных на первом плане: героиня, стоящая в воде, доходящей ей до бедер, запечатлена в момент, когда она готовится обрызгать водой своих подруг, оставшихся на берегу.

Холст производит двойственное, если не сказать странное, впечатление. С одной стороны, известно, что его автор — Ренуар. С другой — также ясно, что не тот Ренуар-импрессионист, о котором прежде всего думаешь, когда слышишь это имя. Все в работе подчеркивает ее заданность: искусственность в композиции, жесткие, четкие, острые линии, очерчивающие персонажей, пустой, словно «абстрактный» свет, окутывающий их, скудная гамма красок, однородная живописная материя, тщательно отделанная, отливающая густым, будто минеральным блеском. Чувственность Ренуара хоть и проглядывает здесь, но подчинена строгому контролю. «Большие купальщицы» — это в значительной степени порождение ума. Картина не столько захватывает непосредственным чувством, как другие творения мастера, сколько напоминает живописные образцы прошлого.

В 1880-е художник начал отходить от эстетики импрессионизма, обратился к классической традиции французского искусства, ассоциировавшейся у него со скульптурой Жана Гужона и живописью Никола Пуссена. Новые тенденции в творчестве не укрылись от внимания его коллег: они сочли, что Ренуар предал идеалы современного искусства и обратился к классицизму.

Антонио Манчини — итальянский портретист-импрессионист и рисовальщик. Его работами обладают многие крупные музеи мира. Буквально все картины Манчини (в филадельфийском музее хранится 15 полотен и три пастели) пронизаны чувством меланхолии. Изображать еще совсем юных моделей было одним из его пристрастий. Такие портреты занимают значительное место в творческом наследии автора.

Перед зрителем — произведение еще молодого Манчини, при этом уже являющееся его триумфом. Перед зрителем — мальчик-циркач, чье полное лишений детство прошло на улице, в развлечении толп гуляющих. Картина — в полной мере психологический портрет. Юный акробат стоит на некоем возвышении, устроенном из необходимых ему для представления аксессуаров, среди них и музыкальные инструменты — труба, барабан, тарелки. (Обилие вещей, то старых и обветшалых, то дорогих, в соответствии с образом персонажа — характерная особенность стиля художника.) Герой — по-видимому, мастер на все руки. Его гуттаперчевая фигура говорит о том, что он способен совершить и нечто действительно головокружительное. Выражение лица акробата обнаруживает его сложную душевную организацию. Во взгляде можно уловить множество оттенков чувств — и сознание своей исключительности, и тоску от обреченности всегда быть развлечением для толпы.

В доме Манчини в 1928–1932 арендовал апартаменты Джованни Баттиста Монтини (будущий папа Павел VI). Останки живописца покоятся в римской церкви Святого мученика Бонифатия и Алексия, человека Божия.

Мэри Стивенсон Кассат выросла неподалеку от Питтсбурга и первые навыки живописи приобрела в Филадельфии. Как и многие современники, она не видела перспектив художественного образования в Соединенных Штатах и отправилась в Европу. Кассат училась в Италии и Франции, а к 1873 прочно обосновалась в Париже. Здесь, не имея возможности поступить в Школу изящных искусств (туда принимали только мужчин) и разочаровавшись в традиционных методах обучения живописи, она почувствовала стремление адаптироваться в своем искусстве к современной жизни. Ее кумирами стали мастера, которых «академики» пренебрежительно называли «импрессионистами». Сильное влияние на Кассат оказал Эдгар Дега. В 1877 он пригласил ее войти в круг близких ему по взглядам творцов. Так Кассат стала одной из трех (!) женщин и единственной американкой в среде импрессионистов.

На картине «Женщина и девочка, едущие в повозке», как утверждают исследователи, изображены сестра автора Лидия Кассат и племянница Дега. В 1879 художница приобрела лошадь и коляску для своего загородного дома неподалеку от Парижа, и полотно датировано временем, когда ее семья приехала к ней из Филадельфии. В выборе сюжета и манере живописи можно отчетливо ощутить влияние Дега.

Голландец по происхождению, сэр Лоуренс Альма-Тадема — один из самых известных английских живописцев XIX века, создававший картины на исторические и мифологические сюжеты. Славу ему принесли работы на темы из жизни античного Рима. Чтобы с полной достоверностью передать колорит и атмосферу Римской империи, художник даже принимал участие в археологических раскопках. В результате именно его изображениями теперь иллюстрируются многие книги, посвященные Древнему Риму. Данная картина всегда вызывала повышенный интерес зрителей и исследователей. Сведения о работе художника над ней появились задолго до того, как она была представлена зрителям. Корреспондент лондонского журнала «Атенеум» сообщал в октябре 1885, что Альма-Тадема пишет холст «Платон». Он отмечал, что местом действия является Сицилия, молодой Платон изображен на фоне моря, сидящим между дорическими колоннами и излагающим суть своей философии небольшому обществу, состоящему из его друзей. Многим казалось, что это отчет о данной картине. Однако позже она была представлена на выставке в Академии художеств в Лондоне с нынешним названием.

Согласно последним исследованиям, создавал-таки художник работу «Платон» (предполагается, что она пропала), но затем охладел к ней и перешел к данному сюжету. На холсте изображен молодой поэт, увенчанный лавровым венком. Он читает что-то из Гомера слушателям. Место действия (как представлял себе Альма-Тадема) — Греция конца VII века до н. э. Греческие буквы в правом верхнем углу холста указывают на то, что место это посвящено поэту. При всем своем внимании к воссозданию реальной обстановки Античности художник не избежал анахронизма: дотошные исследователи установили, что того сорта роз, которые он включил в картину, тогда не существовало (он был выведен лишь в XIX веке). Забавная деталь, указывающая на степень обстоятельности современных искусствоведческих изысканий.

Примечательна судьба работы: она была заказана мастеру американским миллионером Генри Гордоном Маркандом и украшала комнату его нью-йоркского дома, предназначавшуюся для концертов камерной музыки. И названное помещение, и данная картина посвящены одной идее — интерпретации великих творений: в полотне — Гомера, в зале — музыкальных шедевров. (В собрании Марканда имелись произведения Вермера, ван Дейка, Рембрандта, Халса, Тернера, Гейнсборо; сам он с 1889 до смерти в 1902 был президентом музея Метрополитен.) Когда после кончины коллекционера встал вопрос о продаже работы, то она ушла с аукциона за баснословную по тем временам сумму.

Анри Руссо — французский живописец-самоучка, один из самых известных представителей наивного искусства, или примитивизма. Творить Руссо стал поздно, лишь после того, как в 40 лет ушел в отставку с государственной службы на таможне (но прозвище Таможенник так и осталось за ним).

Перед зрителем — одна из ранних картин Руссо. Начинал он с того, что делал копии с произведений старых мастеров в Лувре, но они несли на себе печать его оригинального стиля. За год до «Карнавального вечера» Руссо выставил свои штудии в свободном Художественном салоне на Елисейских полях. Названное же полотно он представил в год создания на Салоне Независимых. Оно вызвало насмешки публики нарочитым построением планов и слишком тщательно выписанными деталями пейзажа. Но были и те, кто оценил самобытное дарование его автора. Так, Камиль Писсарро, которого подвели к картине, предполагая позабавить наивностью стиля Руссо, пришел в восторг от богатства ее тонов и стал повсюду восторженно отзываться о художнике. Благодаря этому Руссо вскоре приобрел популярность. В данном произведении присутствуют черты его индивидуального письма, развитые в поздних творениях: чередование планов, размещение фигур на фоне пейзажа и тщательная проработка всех элементов композиции.

Антон Мауве — голландский пейзажист, признанный глава гаагской школы. Рано проявив талант к живописи, он стал заниматься у анималиста Питера Фредерика ван Оса, у него Мауве рисовал овец, коров, лошадей. Художник много работал в технике акварели и впоследствии даже некоторое время учил ей Ван Гога (тот был двоюродным братом его жены).

Сюжеты картин Мауве предельно просты: названия полотен полностью передают их содержание. Это произведение могло бы быть названо по-другому: почему именно возвращение стада, ведь в пейзаже нет никаких явных признаков селения? Например, «Отара отправляется на пастбище» вполне подошло бы, но разве от этого что-то меняется в восприятии? Зритель точно так же чувствует некую извечность происходящего, неизменность труда крестьянина. Так было, есть и будет. В этом — философский смысл холста.

Художник запечатлел пейзаж вокруг Ларена (город на востоке провинции Северная Голландия), где до сих пор существуют вересковые пустоши.

Интересно сравнить это полотно с еще одной трактовкой данной темы — работой Жана-Франсуа Милле «Пастух, пасущий свое стадо» (начало 1860-х, Бруклинский музей, см. том № 59, с. 60–61). Известны попытки символического толкования сюжета творения Милле: пастух ассоциируется со Спасителем, стадо — с его паствой — известное уподобление в раннехристианском искусстве. Может ли и картина Мауве интерпретироваться в этом ключе?

Винсент Ван Гог — голландский живописец, рисовальщик, офортист и литограф, один из крупнейших представителей постимпрессионизма.

Данная картина относится к позднему периоду творчества художника и написана автором за год до смерти. В последний год жизни Ван Гог создал еще один «дождливый» пейзаж — «Дорога в Овере после дождя» (1890, ГМИИ им. А. С. Пушкина, Москва). Работы, выполненные мастером после переезда в Овер-сюр-Уаз (провинция Иль-де-Франс) в окрестностях Парижа, свидетельствуют о том, сколь эмоционально глубоко он передавал состояния природы.

В картинах Ван Гога поразительным образом соединились в неразрывное художественное целое идея (образ) и технический прием, специфический и характерный только для него. И если письмо (манера, мазок) может быть до некоторой степени воспроизведено (отсюда такое количество подделок стиля художника), то второго Ван Гога, которому удалось бы подделать строй его мыслей, не нашлось. Еще могут появиться «обнаруженные», якобы авторские, варианты известных полотен гения (подделки, конечно), но совершенно невозможно представить среди них картину, выдаваемую за подлинник.

Стоит внимательно присмотреться — и в филадельфийском творении тут же заметна техническая находка Ван Гога: как замечательно он выписал дождь, бьющий в оконное стекло. Когда осознаешь этот эффект (благодаря следам сбегающих капель), все восприятие картины меняется и понимаешь, что наблюдаешь дождь из сухого, безопасного укрытия. Перед зрителем — истинный шедевр, и его настроение может быть передано только так, как это сделал художник. Его трудно выразить словами.

Анри де Тулуз-Лотрек — французский живописец, один из ярчайших представителей постимпрессионизма.

«Мулен Руж» — всемирно известное парижское кабаре. Оно, как только открылось в 1889, сразу стало необычайно популярным. Перед зрителем — первая картина Тулуз-Лотрека из последовавшей затем серии работ на сюжеты из жизни заведения. Мастера на полном основании можно назвать певцом «Мулен Руж». Вдохновения в драпированных бархатом стенах этого кабаре искали самые известные поэты, художники и композиторы. Так, на холстах Тулуз-Лотрека можно узнать не только его самого, но и знаменитостей того времени. Влияние его полотен очевидно в произведениях других творцов — Пьера Боннара, Пабло Пикассо.

Этот шедевр демонстрирует тонкую наблюдательность живописца и его склонность к заостренности, почти карикатурности образов. В нем мастер впервые обращается к теме ночной жизни большого города. В кабаре бывали все: послы, политики, судьи, богатейшие промышленники и дети самых древних аристократических семей, а еще бездомные, воры, кокотки и простые рабочие.

Композиция картины построена так, что внимание зрителя приковывает танцующая пара в центре. Известно, что здесь запечатлен танцор Жюль Этьен Эдме Ренадин, прозванный Валантэн Бескостный. По утрам он работал слугой в маленьком кафе, а по вечерам становился героем кабаре. В жизни нелюдимый, на сцене Валантэн преображался: мрачность исчезала, и он поражал пластикой змеи и утонченностью манер. Здесь он изображен обучающим начинающую танцовщицу (ее движения угловаты и кажутся вульгарными). Валантэн прославился как исполнитель канкана и кадрили, на данном холсте, судя по па, он танцует последнюю. На следующий год после этой картины Лотрек создал афишу с изображением Валантэна для его сольного выступления в «Мулен Руж».

Имя художника настолько тесно сплетено с кабаре, что дало основание писателю Пьеру Ла Мура соединить их в названии своего романа о живописце — «„Мулен Руж“. Трагическая жизнь Тулуз-Лотрека» (1950).

Уинслоу Хомер — американский живописец и график, один из лидеров национального искусства XIX века, мастер романтического жанра.

У художника есть, по крайней мере, две картины, изображающие охотника с собаками. На филадельфийской мужчина несет на себе тушу убитого оленя, а в руках его рога. Рядом собаки в большом возбуждении. На полотне из Национальной галереи искусства в Вашингтоне охотник (кажется, тот же юноша) плывет в лодке по реке, удерживая за рога свою добычу (опять же оленя), а его гончая — рядом. В обеих картинах художник ярко передает триумф человека, победившего животное.

Пафос творчества Уинслоу — гимн труду. В этой работе он выражен во всей композиции: человек изображен в центре холста в момент восхождения, что символизирует не просто подъем по холмистой местности, но и душевный и физический. Темпераментная романтика образов мастера переходит в символизм, в котором природные стихии получают равные с человеком драматические права.

Клод Моне — крупнейший представитель французского импрессионизма, основатель и теоретик этого направления, сохранивший ему верность до конца жизни. Идея Моне передавать нюансы освещения в различное время суток отразилась в многократном воспроизведении им одного и того же мотива в различных состояниях (серии «Руанский собор», «Стога сена», «Кувшинки», «Мост Чаринг Кросс» и другие).

Летом и осенью 1891 Моне создал серию картин (всего около 20), изображающих тополя на берегу реки Эпт, неподалеку от того места, где он сам жил и имел студию. Ему очень нравился этот вид. Деревья стоят на излучине реки, и живописец на лодке доплывал сюда от своего дома. Еще в 1887 он написал тополя (тоже три) на полотне, ныне хранящемся в Государственной галерее в Штутгарте. На произведениях лежит явственная печать стиля и мастерства Моне.

О значении, которое имели для Моне эти деревья и холсты, свидетельствует такой факт: тополиная роща принадлежала, как свидетельствуют Эндрю Форг и Роберт Гордон в своей монографии о художнике (1989), коммуне Лимец и была выставлена на продажу, когда он еще не успел закончить свою серию. Чтобы осуществить задуманное, мастер выкупил ее, а после продал купцу-лесопромышленнику, также претендовавшему на нее. Естественно, от рощи ничего не осталось, эти тополя сохранились только на картинах Моне.

Широко известно, что Поль Сезанн по многу раз писал один и тот же сюжет, одну и ту же модель. Например, только автопортретов у него 35, а жену Гортензию мастер запечатлел не менее 40 раз. Чтобы как-то идентифицировать эти изображения, их называют по характерным деталям (помимо указания места хранения), например «Мадам Сезанн в желтом кресле», как это сделано для картины в Чикагском художественном музее (см. том № 23, с. 72). Существуют портреты супруги живописца «в красном кресле», «в зеленой шляпе», «с распущенными волосами», «в голубом», «в полосатой юбке» и другие; но даже подобное уточнение не всегда гарантирует полную идентификацию. Филадельфийская картина может иметь уточнение: «в полосатом платье».

Целью портрета во все времена и у всех художников было дать представление о личности модели, ее душевном состоянии. Зритель знает, что брак Сезанна был трудным. В начале совместной жизни с женой ему пришлось таить от отца, от которого он весьма зависел в финансовом отношении, что тот стал дедом. Когда родитель узнал о произошедшем, живописец был унижен его жестоким выговором; это не могло не отразиться на отношениях супругов. Впоследствии Сезанн часто уезжал, что было вызвано не только его творческими потребностями, но и все чаще возникавшим желанием побыть в отдалении от Гортензии.

Данный ее портрет, как и другие, безжалостно обнаруживает всю сложность семейных отношений: героиня отвела взгляд (они с мужем теперь совершенно чужие). Во всем облике женщины чувствуется душевная усталость. Тона картины тоже унылые, если не сказать сумрачные.

Поль Сезанн — французский живописец, один из крупнейших представителей постимпрессионизма.

Тема «Купальщиц» и «Купальщиков» занимала его на протяжении многих лет, а в особенности в последние годы жизни. Символично, что относящаяся к последним фотография престарелого мастера (1904) сделана таким образом, что фоном является картина из числа носящих это название. Помимо множества эскизов и этюдов известны три основные «Большие купальщицы» (под определением «большие» подразумеваются размеры полотен) — из Филадельфийского музея искусств, из собрания лондонской Национальной галереи и принадлежащая Фонду Барнса в Марионе (США).

Очевидно, нужен некий особый, истинно философский взгляд на искусство, красоту и, конкретно, творчество Сезанна, чтобы оценить эти работы. Такую попытку сделал, в частности, А. Перрюшо, биограф художника: «В „Купальщиках“ и „Купальщицах“ Сезанна увлекают пластика обнаженных фигур, контрапункты и согласования их объемов и движений. Подчиняясь силам притяжения и отталкивания, человеческие тела удлиняются или деформируются, так как вся суть в их компоновке в одно целое, а отнюдь не в анатомической правильности пропорций. В прошлом сцены с изображением обнаженных на фоне природы имели идиллическую трактовку, в них вкладывалась мечта об утраченном земном рае, первозданной гармонии природы и человека. Сезанн переводит идею прекрасного мифа в поле реализации своих наблюдений природы и опыта, извлеченного из классического искусства. Дух его волнуется, ощущая себя проводником созидательных сил, пришедших благодаря многолетнему самоотреченному служению живописи. До конца жизни он считает незаконченной свою работу над „Купальщицами“, так как колеблется все время чаша весов между верностью природе, которая была его кредо, и открывшимися благодаря его собственным художественным достижениям возможностями живописи существовать по своим законам, независимым от натуры».

Медисон-сквер-гарден, архитектурный комплекс в Нью-Йорке, называемый MSGII, поскольку был построен на месте первого, носившего то же название (затем были третий, четвертый…), открыл свои двери 6 июня 1890. Архитектором этого сооружения был Стэнфорд Уайт. Новый «Медисон-сквер-гарден» возвели в мавританском стиле, его отличительной чертой стала башня, одно из самых высоких строений в городе в то время. Над ее куполом возвышалась статуя богини Дианы (автор — американский мастер Огастес Сент-Годенс) высотой 5,5 м и весом 820 кг. Она являлась одной из достопримечательностей города как первая скульптура, которая ночью подсвечивалась. В этом виде здание и изваяние просуществовали до 1924. После реконструкции MSGII статую Дианы сняли, и теперь она хранится в филадельфийском музее. В других музеях США имеются скульптуры, являющиеся стадиями или предварительными вариантами окончательной версии.

Создатель этой чудесной вазы — выдающийся французский мастер Марк-Луи Эммануэль Солон. Он начинал как график, затем его заинтересовало искусство фарфора, и художник отправился в Севр, столицу французского керамического производства. Там его особенно привлекла техника pâte-sur-pâte, позже он написал о ней целый трактат. В 1870 Cолон переехал в Англию в городок Сток-он-Трент, бывший центром фарфоро-фаянсового и керамического производства, в связи с чем его окрестности получили название «Гончарный округ». Здесь мастер работал на фабрике Т. Минтона.

Ваза сделана в технике pâte-sur-pâte (с французского — «масса на массе, слой за слоем»). Работа выполняется кистью, художник в несколько слоев наносит прозрачную бесцветную поливу непосредственно на черепок, в результате чего получается рельефный декор. Его высоту можно варьировать. Иногда рельеф дорабатывают стеклом.

На филадельфийской вазе, выполненной в этой технике, представлена сценка, вернее, психологические типы (поскольку в ней нет сюжета, то есть собственно действия), известные во французском искусстве. Прелестная девушка в образе шута (на ней соответствующий колпак) играет с фигуркой (куклой). Справа несколько масок. На ум приходит клавесинная пьеса Франсуа Куперена «Французские дурачества, или Маски домино». Это вариации, в которых каждая маска — определенный характер. Всего их 12, и они окрашены в разные цвета — от белой до черной. Хотя ваза создана в более позднюю эпоху, параллель и аналогия здесь полные.

Генри Оссава Таннер — афроамериканский художник, первый из своих соплеменников добившийся международного признания. Юноша решил посвятить себя изобразительному искусству еще в 13 лет. Таннер обучался в Филадельфии, решающим моментом в его биографии был переезд в Париж в 1891. Здесь он занимался в Академии Жюлиана и вступил в городской Американский студенческий художественный клуб.

Картина «Благовещение» написана после возвращения Таннера в Париж из путешествия в Египет и Палестину в 1897. Сын священника Африканской Методистской епископальной церкви, он хотел погрузиться в жизнь и культуру жителей Святой земли. Под влиянием того, что увидел, художник создал самобытный, уклоняющийся от всех канонических иконографических предписаний образ Девы Марии, которой явился архангел Гавриил с благой вестью о том, что она станет Богоматерью. Мария предстает крестьянкой в одежде, характерной для женщин Ближнего Востока, без нимба и других атрибутов святости. Еще более радикально решен архангел Гавриил — это столп света.

Таннер часто экспериментировал со светом в своих композициях. Его источник и интенсивность в контрастном сопоставлении с тенью создают почти реально ощутимое физическое пространство и атмосферу, необычайно усиливающие эмоциональное настроение картины.

Художник представил свое полотно на парижском Салоне 1898, на следующий год оно было куплено для филадельфийского музея и оказалось первым из его творений, приобретенных американскими музеями.

Скульптуры Огюста Родена всегда символичны, иными словами, представляют некий идеальный образ. Всякий раз, даже когда зрителю точно известен натурщик, с которого создано изваяние, его меньше всего занимает прототип. Так, мало кого интересует модель, служившая мастеру для его знаменитого «Мыслителя», между тем это было конкретное лицо — Жан Бо, боксер.

Для «Мысли», а также для «Поцелуя», «Вечной весны», «Авроры» позировала Камилла Клодель. Эти ваяния — идеальное воплощение человеческой красоты. Камилла, сама талантливый скульптор, являлась ученицей Родена, его помощницей, натурщицей и любовницей. Судьба женщины сложилась трагично: паре не суждено было быть вместе. В конце концов ее любовь перешла в ненависть, рассудок помутился, и она попала в клинику для умалишенных. Там она оказалась совершенно одна: мать не отвечала на отчаянные письма дочери, Роден ее не навещал. Клодель пережила мастера на 26 лет… Но в скольких шедеврах гений запечатлел ее лик и облик! Их любовная связь послужила основой для пьесы Г. Ибсена «Когда мы, мертвые, пробуждаемся» (1899; Роден и Камилла были еще живы).

Амедео Модильяни — итальянский живописец и скульптор, один из самых известных творцов конца XIX — начала XX века, яркий представитель модернизма (экспрессионизма).

В 1911 в ателье португальского художника Амадео де Соуза-Кордосу Модильяни представил публике каменные скульптуры голов («Столпы нежности»). Тогда у него возникла идея создания «храма Красоты», для которого он разработал мотив кариатид. Семь скульптурных голов мастер выставил в 1912 на Осеннем Салоне, некоторые из них были тогда же куплены. В наши дни образцы этого искусства Модильяни (всего известно 27 скульптур его авторства), изредка появляющиеся на художественном рынке, ценятся невероятно высоко: одна из подобных голов ушла на аукционе Christie's в 2010 за 52 685 800 $.

Филадельфийская работа свидетельствует о том, что уже в начале 1910-х Модильяни создавал произведения, отличающиеся безупречной чистотой изобразительного языка. Нарочито «примитивная», но в то же время элегантная, статуя служит превосходной иллюстрацией огромного влияния, которое оказало на модернизм искусство Африки.

Среди жителей Джакарты распространены два названия Национального музея. Одно из них — «Дом слона», которое музей получил из-за бронзовой скульптуры животного, стоящей перед зданием, второе — «Дом статуй» — более точно отражает содержание его коллекции, в которой собраны разнообразные предметы искусства, в том числе множество изваяний, представляющих как буддизм или индуизм, так и анимистические верования коренного населения. В настоящее время в музее хранится более 100 тысяч экспонатов, характеризующих яркую и богатую историю, культуру и искусство Индонезии.