Филе женщины в винном соусе

Глава 11 СПИСОК ЛЮБИТЕЛЬНИЦ КИТАЙСКОГО МАССАЖА

После ухода Наталии Валерьевны Сара заперлась у себя в кабинете и достала сигареты. Она строго-настрого запрещала своим девочкам курить, но иногда, в минуты душевного волнения, позволяла себе выкурить сигарету-другую. Она подошла к окну и открыла его. Падал снег. Он был такого же цвета, как и волосы у Саши. Она познакомилась с ним чуть больше недели тому назад в ресторане, куда зашла пообедать с одной своей постоянной клиенткой. Это был ресторан, в котором собиралась только избранная публика. Там прекрасно готовили национальные русские блюда, особенно сборную солянку, грибы в сметане, пельмени и пироги с капустой.

Время было обеденное, поэтому они с приятельницей нисколько не удивились, когда за их столик подсел красивый молодой человек и спросил, не позволят ли они ему угостить их шампанским.

— У меня сегодня необычный день, — сказал он. — Поэтому я такой щедрый. К тому же две такие красивые женщины обедают в одиночестве… — Короче, понес подобную чепуху. Принесли шампанского. Познакомились. Пообедали втроем. Парень оплатил все счета. Уже перед уходом, когда он помогал Саре надевать шубу в гардеробе, он сказал ей на ухо пару таких слов, от которых у нее по спине побежали мурашки, а щеки запылали, как у школьницы, которой предложили раздеться в мед кабинете.

— Я работаю в «Кристине», приходите, мы сделаем из вас бога, — пошутила она.

— Нет, в салон я не приду. Можно, я позвоню вам домой?

И она с легкостью, которая была ей так не свойственна, дала ему свой домашний телефон. Он позвонил этим же вечером и просто заговорил ее. Так бывало и раньше, когда Сара была еще молода. Приблизительно с такого же варианта начинался и ее роман с мужем. Но только ему было сорок, а ей — двадцать. А теперь почти наоборот: ей — пятьдесят, а ему — около тридцати. Этот мальчик умел лить мед в уши понравившейся женщины. Сара начала возбуждаться уже по телефону; когда же он пришел, она совершенно спокойно открыла дверь, не боясь ни ограбления, ни тем более убийства. Невозможно же постоянно видеть все и всех в черном свете. Мало ли любовных пар встречаются именно вот так, спонтанно? Разве это плохо, что она еще нравится молодым мужчинам? Они всю ночь пили шампанское и беседовали. Саша был хорошо воспитан и не собирался набрасываться на нее, как зверь. Он ждал. Ждала и она. Но они сблизились только через три дня. Когда он пришел, с порога обнял ее и сказал, что не может больше сдерживаться и что хочет ее больше всего на свете. На следующий день Сара не вышла на работу. Позвонила в салон и предупредила, чтобы ее не ждали: у нее встреча с поставщиками.

А «поставщик» в это время, совершенно голый, лежа на постели, отщипывал виноград с огромного блюда, на котором была даже свежая клубника, не считая персиков, мандаринов и груш, и строил своей подруге рожицы. Они провели вместе два дня, и Сара поняла, что этот мужчина сыграет в ее жизни немаловажную роль. И что она сможет, пожалуй, даже выйти за него замуж. Она была умной женщиной и понимала, что может принести брак с ней этому неотразимому плейбою. Начать хотя бы с карьеры. Но уже к вечеру выяснила, что она сильно в нем ошиблась. В хорошем смысле. Оказалось, что он преуспевающий бизнесмен, которому не требуются никакие финансовые вливания. У него все поставлено на широкую ногу. Французские куропатки приносят ему хороший доход. А это означало только одно — что он действительно влюблен в нее, в Сару, а не в ее деньги. После этого она стала относиться к нему еще лучше. Теперь она не стеснялась кормить его икрой, потому что Саша никогда и сам не приходил с пустыми руками. Ей нравилось то, что они стоят примерно на одной ступени социальной лестницы и не надо постоянно балансировать, рискуя быть непонятой или, что еще хуже, напрягаться, чтобы не оскорбить партнера тем или иным поступком.

И вдруг визит этой учительницы Марка.

Само собой разумеется, что она что-то знает. Но если знает, то почему не обратится куда надо, чтобы пресечь действия преступника? И вдруг на ум пришла совершенно отчетливая мысль: а, что, если между Сашей и этой девочкой роман, который ей захотелось пресечь в корне? Влюбленные девушки способны еще и не на такое. Сара решила оставить эту обидную для Ореховой мысль на потом, а сама начала лихорадочно соображать, как же ей обставить предстоящее свидание со своим любовником, чтобы не обидеть ни Орехову, ни Сашу. А почему бы им не встретиться у нее дома, скажем, «случайно»? Когда позвонит Наталия Валерьевна, Сара скажет ей об этом открытым текстом, что, мол, приходите не в восемь, а, скажем, в половине девятого. И пусть этот визит будет выглядеть случайным. Тогда многое встанет на свои места. Во всяком случае, она не сможет не заметить, знакомы они или нет. А если знакомы, то так даже будет лучше, спокойнее.

Весь день она провела в кабинете и выкурила полпачки сигарет. Быть может, впервые в жизни она не знала, как ей поступить. А что, если съездить к Сан Санычу? Может, он видел убийцу или кого-то подозревает? Она села в свой белый «Ауди» и поехала, рискуя быть непонятой, к давнему знакомому — еще по покойному мужу — Бедрицкому.

— Сара, ты? — Он встретил ее в дверях с початой бутылкой водки в руке. — Заходи. Помянем Катюшу.

Она вошла в его дом и почувствовала в нем присутствие смерти. Огромные зеркала были завешаны черным газом. Какие-то женщины, очевидно родственницы, сновали туда-сюда со свечами, тарелками — кругом была похоронная суета. Лица у всех присутствующих были заплаканные. Сан Саныч провел ее в свой кабинет и запер дверь.

— Надоели. Хуже собак. Не дадут побыть одному. Ее скоро должны привезти. — И он беззвучно, сотрясаясь всем телом, зарыдал.

— Ты не знаешь, кто это мог сделать? — осторожно спросила она.

— Нет. Но я выну его из-под земли и выпущу кишки… Мне бы только найти его… Поверь, — он поднял лицо и схватил ее за руку, — никаких денег не пожалею, только бы найти… За что ее убивать? Деньги? Да сказал бы — я бы все отдал. Ты бы видела, что эта скотина с ней сделала… Он же мучил ее, мою девочку…

У Сары закружилась голова.

— А тебе не кажется, что это один и тот же человек? Я имею в виду Лискину.

— Глеб был у меня только что. Напился, и его увезли домой. Совсем никакой.

— Похоже, началась охота. Ведь с Ниной-то произошло то же самое, — продолжала рассуждать Сара. — Ее вообще вытащили из горевшей машины. Видать, этот мерзавец ехал мимо, увидел, что женщина красивая, вытащил ее, пользуясь ее беспамятством, и увез куда-то… А мальчика оставил.

— Какого мальчика?

— Антона, племянника ее. — Сара помолчала, потом все же решилась:

— Послушай, ко мне сегодня пришел один человек и сказал, что я — следующая на очереди.

— Не понял. — Сан Саныч поставил бутылку и посмотрел на нее своими красными, воспаленными глазами. — Ты? И кто же этот человек? Он что-то знает?

— Знает, но я дала слово, что никому ничего не скажу.

— Тогда уезжай. У меня уже так было. Уехал, дело замяли. Какие проблемы?

— Этот человек сказал, что убийца, скорее всего, молодой мужчина… А я неделю тому назад познакомилась с одним парнем. Ты понимаешь меня? А вдруг это он? Ты не мог бы дать мне пару своих людей из охраны или еще откуда… На сегодняшнюю ночь.

— Без проблем. — Он взял трубку телефона и набрал номер. — Трубин? Пришли мне срочно сюда двоих, нет, троих ребят с оружием. Жду.

Сара уже собиралась уходить, когда сообщили, что привезли покойницу. Женщины, причитая, стали ее одевать. Сан Саныч не позволил вскрывать жену, поскольку причина смерти была налицо. Вернее — на груди. И он показал Саре след от прокола иглы или шила в области сердца.

Саша перезвонил ей в семь вечера, когда она сидела в горячей ванне и пыталась расслабиться. Она накинула банный халат и подбежала к телефону.

— Привет, это я. Ты ждешь меня? — У нее ослабли ноги, и ей пришлось даже сесть в кресло, чтобы не упасть. Какой неожиданный звонок.

— Жду, конечно. Но мы же договаривались на восемь?

— Да. Но я приготовил для тебя сюрприз. Я подъеду минут через двадцать, а ты выходи и ни о чем не спрашивай. Оденься потеплее. Брючки там, свитерок… Поедем ко мне на дачу.

У нее внутри все оборвалось. Началось.

— Но почему на дачу? Кругом столько выпало снега, мы же застрянем где-нибудь.

— На моем драндулете, может, и застрянем, а вот на твоем беленьком «Ауди» — в самый раз. У меня там тепло, я купил свининки, замочил ее в «Монастырской избе» и сметане. Поехали, будь паинькой. А еще у меня есть шесть превосходных куропаток и электрический вертел. И вино, и фрукты. Ты что, неважно себя чувствуешь?

Она вспыхнула:

— Да нет, все нормально… Я просто не знаю… — Сара не хотела верить в то, что этот приятный, бархатистый голос принадлежит убийце. Но чем она рискует? Трое телохранителей, одолженных ей Сан Санычем, только ждут сигнала. Их машина стоит рядом с ее домом. А вдруг они все только испортят? Что, если Саша заметит «хвост»? Он не простит ей этого. Но потом перед глазами всплыла другая картина, леденящая кровь: мертвая Катя, лежащая в гробу.

— Ты чего молчишь? — спросил Саша. — К тебе кто-то пришел? — «Почему он спрашивает? Ему надо, чтобы я была одна?»

— Нет, у меня никого нет. Просто я только что вышла из ванны, стою вот здесь… мокрая..

— Короче. Я скоро приеду. Собирайся. — И он повесил трубку.

Она сразу же позвонила Наталии Валерьевне и объяснила, что планы изменились.

— Тяните время, мы скоро приедем.

Легко сказать — тяните время. Но как?

Мужчина, звонивший из таксофона, вернулся в машину. Эта старая курица парила свои кости в горячих духах, чтобы понравиться ему. Что ж, тем лучше. Она влюблена, как кошка. Он закрыл глаза и вздохнул. В последнее время у него не было времени на отдых. Он достал список и пробежал его еще раз:

1. НИНА ЛИСКИНА

2. КАТЯ БЕДРИЦКАЯ

3. САРА КАУФМАН

4. ВИОЛЕТТА ЛОГИНОВА

5. ЛАРИСА ЛЬВОВА

6. МАША ЖУКОВА

7. ФЛОРА ГАСАНОВА

От этого журнального листа до сих пор пахло духами. Он вырвал его из журнала предварительной записи в салоне «Кристина». Именно в такой последовательности эти женщины были записаны на дорогостоящий массаж с китайскими благовониями. Стоимость такого сеанса, длящегося полтора часа, стоит пятьсот долларов. Понятно, что женщина со средним достатком позволить себе такую роскошь не сможет. Она скорее промотает эти деньги в дорогом бутике, но только не здесь, в этом женском раю, куда вход строго по зеленой долларовой лестнице.

Ему пришло это в голову еще месяц назад, когда он остался без работы и его, как щенка, выкинули на улицу. Он устал всем врать, что у него все наладилось, что у него есть деньги… Может, он не решился бы исполнить свой план так скоро, если бы не увидел стоящую посреди дороги машину, попавшую в аварию. Он сразу узнал женщину, сидящую за рулем. К тому времени ему уже были известны в лицо все его будущие жертвы. Он оглянулся — вокруг ни одной машины. Посветив фонариком в лицо Нины, он попал лучом как раз на ее бриллиантовые серьги. И это решило все. Он с трудом открыл дверцу и вытащил бесчувственную женщину на дорогу, затем уложил ее в свою машину и повез на дачу. Но даже когда он вынашивал в душе свой план, то не представлял, какое удовольствие получит от этих садистских игрищ. Он полностью отдавал себе отчет в своих действиях. Но тем не менее наслаждался пленницами как только мог.

Эта вседозволенность опьяняла его. Видя животный страх в глазах женщины, он возбуждался настолько, что остановить его могла бы только собственная смерть. Но он не собирался умирать. Впереди его ждала жизнь, наполненная смыслом. Он будет жить как все, но только потом, после того как заработает деньги. И дядя ему в этом поможет. Он и с ним поделится, если нужно. Дядя, умный мужик, никогда его не выдаст. Хотя после Бедрицкой ему показалось, что дядя взял драгоценности менее охотно. Боится. Это и понятно. Он знал, что старый ювелир еще долго, очень долго будет держать эти побрякушки у себя. Знал он также и то, что заплатил он ему за них меньше, чем половину. Ладно, потом разберутся.

Больше всего ему понравилась Бедрицкая. Худенькая, тоненькая, вся какая-то узкая, вкусная, возбуждающая… Если бы была поопытнее, то пожила бы еще пару дней. А то и, глядишь, получила бы удовольствие. Но она все молчала и молчала, смотрела на него широко раскрытыми глазами, и казалось, что внутри умерла раньше, чем он всадил в нее шило.

Он тряхнул головой, вспомнив, в какой позе она умерла, чтобы не возбудиться раньше времени. А то он и до дачи не довезет, грохнет Сару в машине. Эта старая сучка хоть и опытная, но не хватает ей того взгляда, той девичьей растерянности и стыдливости, которая так возбуждала его в Кате. Он посмотрел на часы. Пора. Подъехал к дому и осмотрелся. Белого «ауди» не было. Должно быть, в гараже. Прямо возле ее подъезда стоит «мерс», а возле него околачиваются какие-то типы. Может, она что-то заподозрила? Почему у нее был такой неуверенный голос? А что, если эти парни по его душу? Он потрогал руками парик: он посадил его на новый, очень качественный специальный клей. Никто во всем белом свете никогда не узнает, что он облысел в три года. Зато всю свою жизнь он только и слышит: какие у тебя густые волосы! Идиоты. Он менял парики в зависимости от настроения. Одни женщины знали его брюнетом, другие — блондином. Какое-никакое, а разнообразие.

Он вышел из машины и зашел в подъезд. Поднялся на второй этаж и позвонил. Хоть бы эта стерва покормила его, что ли… Он не ел с самого утра.

— Салют! — Он обнял ее и поцеловал. — Ну как ты, собралась?

— Почти.

«Она нервничает. Почему? А может, она волнуется от самой встречи?»

— Ты еще в халате. Что случилось?

— О, ничего особенного. Просто мне надо было остыть после горячей ванны. Проходи. Может, перекусишь? — Сара изо всех сил тянула время. Наталия запаздывала. Сейчас ей не останется ничего другого, как одеться и поехать с этим человеком на дачу.

Она смотрела на него и не могла поверить, что он способен на такое. Саша тем временем сидел на кухне и поглощал с жадностью изголодавшегося зверя отбивные и фаршированные свежие помидоры. И думал о том, как много денег вложил в эту Сару. Изображал из себя супермена, ублажал ее всячески, а потом ходил голодный по городу и воровал по мелочам в магазинах. Но ничего, главное — это было усыпить ее бдительность. Чтобы она поверила в то, что он влюблен в нее, а не в ее деньги. Знакомый нотариус за сто баксов составил доверенность, которую эта курица ему подпишет, даже если ей это будет стоить жизни. И тогда он сможет распоряжаться всей ее недвижимостью. А потом он возьмет ключ от ее квартиры и ночью вывезет все ценные вещи. А их у нее — целый музей. Должно быть, эти антикварные штучки остались ей еще от мужа.

— Хочешь чаю? — Сара вошла на кухню, и он увидел, что она еще в халате.

— Конечно. Все было очень вкусно. — Он вытер рот салфеткой и вдруг понял, почему она раздета. Эта старая дура ждет, когда он уложит ее в постель. Что ж, пусть подождет еще немножко, и тогда уже она не сможет упрекнуть его в том, что он невнимателен к ней. Ей мало не покажется… Он начал заводиться. Встал, схватил ее за руку и притянул к себе, раздвинул полы халата и сунул руку ей между ног. Да она, оказывается, голая… И в эту минуту раздался звонок в дверь.

— Кто это? — Он побледнел и схватил ее за обе руки. — Ты кого-то ждешь?

— Нет… Может, соседка?

— Не открывай. Я не хочу, чтобы нам кто-нибудь мешал…

— Но послушай… — Она вырвалась и бросилась в прихожую. Он побежал за ней. — Мало ли кто… Я только посмотрю… — Он успел ухватить ее за полу халата и рванул вниз. Сара потеряла равновесие и упала на пол. Там, за двумя дверями, находились ее спасители, а она даже не догадалась оставить дверь открытой. Она до последнего не верила в то, что этот милый мальчик может с ней так поступить…

Наталия приехала одна. Игоря она так и не нашла. И теперь стояла и звонила, звонила… А ей никто не открывал.

— Сара, откройте, это я… — крикнула она, чувствуя, как от страха у нее подкашиваются ноги. Очевидно, ее услышали внизу те парни, которых она приняла за омоновцев. Они тотчас поднялись на второй этаж.

— Там моя знакомая… С ней что-то не в порядке…

Телохранители Бедрицкого, строго проинструктированные самой Сарой о том, что им придется преследовать машину, в которую она сядет с молодым мужчиной, не ожидали такого поворота событий, но, услышав крик женщины, решили, что им тоже пора действовать.

— Нужно немедленно ломать двери… Как угодно…

Один из парней сбегал в машину и принес инструменты. Они открыли дверь только спустя четверть часа. Ворвались в квартиру и увидели раздетую женщину, привязанную к стулу и с кляпом во рту. Халат на ней был разорван, полы его разъехались, Сара не могла даже свести ноги… Но она была жива, а это самое главное. В комнате все было перевернуто вверх дном. Наталия бросилась к Саре и вытащила у нее изо рта свернутое кухонное полотенце.

— Он ушел, — разрыдалась женщина, — через окно в спальне…

И действительно, окно в спальне было распахнуто, редкие снежинки кружились в комнате и падали на кровать.

— Что он с вами сделал?

— Ровным счетом ничего… Он достал деньги из сумочки и несколько колец из хрустальной лодочки, остальное я храню в надежном месте… Наталия Валерьевна, я даже не знаю, как вас благодарить… Если бы не вы, он бы увез меня на свою дачу и убил там… — С ней случилась истерика. Наталия достала из сумочки прихваченные как раз для такого случая успокоительные капли и предложила Саре поехать к ней.

— Да, да, поедемте, я не могу здесь больше оставаться… Все запрем и уедем… А завтра же я возьму билет и улечу в Сочи, к сестре.

Молчаливая охрана в лице трех здоровых парней помогла ей поставить на место мебель, заперла квартиру и, спросив, не надо ли чего еще, уехала.

— Идиоты, — процедила сквозь зубы Сара уже в машине Наталии. — Не могли додуматься, что он выпрыгнет в окно… Я же предупредила их, что этот человек опасен…

— Очевидно, надо было им заплатить, — высказала предположение Наталия безо всякой задней мысли.

— Да, вы правы.

— Зато теперь вы знаете его в лицо. И поможете милиции составить фоторобот.

— Конечно. Но только я думаю, что этот Саша тоже не дурак и навряд ли оставит меня в покое. Почему он не убил меня?

— У него не было времени. К тому же я постоянно звонила в дверь. А может, он забыл свое шило в машине?