Физрук: на своей волне 2

Глава 9

Сторож, тяжело дыша, поднялся на крышу. Луч фонаря метался по бетону, потом ударил прямо нам в лица.

— Что вы здесь делаете, хулиганы⁈ — заорал он, срываясь на визг.

— Ой, простите, извините! — сказал я, поднимая руки. — Не знали, что сюда заходить нельзя!

— Нельзя! — заорал он ещё громче. — Сюда вообще посторонним запрещено! Сейчас полицию вызову!

Марина растерялась, и выглядело так, будто была непрочь провалиться сквозь землю.

— Вов… что делать? — она впервые обратилась ко мне на «ты».

— Бежать! — пояснил я.

И мы сорвались с места. Сторож что-то крикнул в догонку, но его голос потонул в звуке наших шагов.

— А ну стоять! — наконец донеслось сверху, но мы уже влетели в лестничный пролёт.

Вообще убегать, скажем так, гораздо легче — физическая нагрузка практически не чувствуется. Вот и сейчас мы с Мариной летели вниз, перепрыгивая через ступеньки, задевая стены, едва не падая на поворотах. Бетон гулко отдавал под ногами, воздух вибрировал от нашего дыхания. Свет фонаря где-то наверху метался, но всё дальше и дальше.

На первом этаже я резко остановился, схватил железный прут, валявшийся у двери, и, выбежав наружу, подпер им ручку с другой стороны.

— Теперь минут пять точно не выберется, — пояснил я Марине.

Мы переглянулись — оба задыхались, но смеялись.

— Вы… вы… — с трудом выговорила Марина. — Вы вообще… сумасшедший!

— Возможно, — я не стал отрицать.

Я перепроверил, насколько хорошо подпер дверь железным прутом, когда Марина вдруг тронула меня за руку.

— Та-а-ам… — прошептала она, едва шевеля губами.

Я обернулся — и застыл. Прямо из-за бетонного угла вышел пёс. Крупный, лохматый, на шее болтался рваный ошейник. Он рычал так, как будто предупреждал: ещё шаг — и полетят клочки по закоулочкам.

Грозная песя, блин…

— Он сейчас кинется, — Марина вжалась в мою спину.

Я медленно поднял руки, стараясь не делать резких движений. Собака явно была местная и привыкла гонять посторонних со строительной площадки. В принципе это было чудо, что собака до сих пор не кинулась на меня.

Думай, Владимир Петрович… как можно пса отвлечь? Жалко, что роллы остались наверху. Нет, кормить сторожевого пса копчёной рыбой, завёрнутой в рис, — идея так себе. Но за неимением лучшего сошла бы и она.

Так что прямо сейчас Штирлиц, то есть я, никогда не был так близок к провалу. Хотя… я вдруг вспомнил о той самой конфете, которой Марина угощала меня ещё в машине.

— Тихо-тихо… — сказал я, медленно доставая её из кармана. — Смотри, пёс, что у меня есть…

Я медленно развернул фантик. Не знаю, что сработало — шуршание обёртки или запах сладкого. Но пёс навострил уши и шагнул ближе, рычание стихло.

— Вот так, молодец… хороший мальчик… — говорил я, держа конфету на ладони.

Пёс подошёл ещё ближе, понюхал, потом осторожно взял лакомство зубами, виляя хвостом. Секунда — и жевание заменило рычание.

— Ну что, вкусно, да? — тихо сказал я и протянул руку. — Иди сюда…

Пёс позволил дотронуться, потом даже прижался головой. Я почесал его за ухом, чувствуя, как Марина облегчённо выдыхает у меня за спиной.

— Хороший мальчик, — сказал я, погладив зверя. — А сторож у тебя, похоже, не самый разговорчивый.

Мы уже почти дошли до машины, когда из-за поворота вылетел бобик с включённой мигалкой. Синие вспышки прорезали тьму, отражаясь в лобовом стекле моего джипа.

Марина тут же побледнела.

— О боже… — прошептала она. — Это же…

— Спокойно, — отрезал я, глядя, как машина резко тормозит у обочины.

Из бобика вылезли двое: сержанты, один постарше, другой помоложе. Фонарики в руках, фуражки на затылках, походка привычная — уверенная, но с усталой ленцой ночного патруля.

— Добрый вечер, — сказал тот, что постарше, подходя ближе. — А вы не подскажете, где тут, собственно, жилой комплекс «Серебряный берег»?

Я даже не моргнул.

— Мы не местные, — пояснил я. — Тоже дорогу ищем. Вот припарковались, чтобы адрес посмотреть.

— Ага… понятно, — буркнул сержант, теряя интерес. Он повернулся к напарнику. — Пошли, глянем на этой стройке, хрен его знает, может это и есть ЖК.

Я открыл дверь Марине; та стояла, растерянная, всё ещё побелевшая, словно вот-вот упадёт в обморок.

— Садись, — велел я.

Она послушно опустилась на сиденье. Я обошёл машину, сел за руль. В боковое зеркало было видно, как полицейские уже идут к забору, туда, где мы только что были.

Я повернулся к Марине.

— Ну что, поехали?

Марина отрывисто кивнула, всё ещё кутаясь в мою куртку. Усталая, вся перепуганная, но определённо довольная.

— Дави на газ! — выдохнула она.

Я усмехнулся, включил передачу, и джип плавно рванул с места. Конечно, на грязевой резине особо не погоняешь, но «Чероки» уверенно ехал вперёд.

Я подвёз Марину к её дому. Девчонка жила в панельной девятиэтажке, причём достаточно далеко от школы.

— Вот я здесь живу, — подсказала она, указывая на первый подъезд.

Классуха всё ещё была на эмоциях: глаза блестели, на щеках застыл лёгкий румянец. Не найдя парковочного места — здесь, как и у моего дома, всё было заставлено машинами, — я остановился прямо посередине дороги и включил аварийку.

— Это было… невероятно, — с придыханием сказала Марина, глядя в окно. — Я даже не думала, что встречу звёздопад вот так…

— Иногда лучшие вещи случаются не по плану, — ответил я, улыбнувшись краем губ.

Марина повернулась ко мне и ответила робкой девичьей улыбкой.

— Спасибо, Владимир Петрович, — прошептала она и, будто смутившись собственных слов, отвела взгляд.

— Знаешь… — сказал я, чуть мягче, чем обычно. — Мне кажется, нам уже можно на «ты».

Она помолчала секунду, потом кивнула.

— Ты прав… — шепнула она и, прежде чем я успел что-то сказать, быстро наклонилась и коснулась губами моей щеки.

Тёплый, короткий поцелуй. Она тут же отпрянула, словно сама испугалась своей смелости, и, покраснев, выскочила из машины.

— Спокойной ночи, — бросила она, уже на бегу.

Я смотрел, как она поднимается по ступенькам, лёгкая, почти невесомая. В машине остался лёгкий, цветочный запах её духов. Поймал себя на мысли, что девчонка ещё совсем молоденькая, совсем неопытная…

Вздохнул, но не успел положить руки на руль и снять машину с ручника, как послышалось короткое бип-бип. Я посмотрел в зеркало заднего вида и прищурился от ударившего в глаза света ксенона. Блин, вот нахрена во дворе дальний включать, если ты видишь, что перед тобой машина стоит?

Прямо за мной стояла белая иномарка. Причём номера у неё были явно не российского региона.

— Ну и что ты хочешь, ясное солнышко? — прошептал я.

Что хотел водитель, я, правда, не знал, потому что впереди был тупик, и выезд со двора был возможен только задним ходом. Что, собственно, я и собирался сделать — начать выезжать.

Водитель в белой иномарке снова посигналил, как показалось, уже чуть более нервно. А потом в агрессивной манере чуть подал газу, подпирая меня прямо в задний бампер своим передним бампером.

Я сначала подумал, что, может, у меня колесо спустило или какой-нибудь фонарь не горит, о чём он мне сигнализирует, но нет. Дело было явно в другом.

Я включил заднюю передачу, выключил аварийку и дважды посигналил этому молодцу, давая понять, что планирую выезжать. Но с того было как с гуся вода.

Отъезжать он не собирался, даже больше — сам включил аварийку, вышел из машины. Молодой, в кожанке, непонятно на кой-чёрт в чёрных солнцезащитных очках посреди ночи…

Он подошёл к задней двери и, открыв её, достал огромный букет роз. Даже не возьмусь сосчитать, сколько там было цветов, явно больше, чем 101 роза.

Вытащив цветы и закрыв за собой дверь, он как ни в чём не бывало пошёл к первому подъезду. Во даёт, не видит, или делает вид, что не видит, что тут как бы стою я?

Ну до меня, судя по всему, ему не было никакого дела.

Я дважды посигналил, привлекая к себе его внимание. Он остановился, посмотрел на меня.

— Че? — раздражённо буркнул водитель.

— Выехать дай, — спокойно сказал я.

— А ты че по тротуару не объедешь?

— А у нас проезжая часть на тротуаре идёт? — я вскинул бровь.

Следом я посмотрел на тротуар, расценивая шансы, чтобы проехать так. В принципе ничего страшного в том, чтобы разъехаться, заехав на тротуар, я не вижу, но тут не получится так. Вернее, получится, если заехать колёсами на ближайший палисадник и подавить все те цветочки, которые с любовью рассаживали местные бабульки.

Так себе вариант, а для меня вообще неприемлемый.

Хотя этот же вариант мог заиграть другими красками, если бы паренёк-водитель взял чуть правее и ближе прижался к ряду машин, припаркованных вдоль дороги. Тогда у меня бы получилось его объехать по тротуару, но не заезжая на палисадник.

— Чуть правее возьми, — предложил я, не особо заинтересован в том, чтобы конфликт начал разгоняться.

Водитель чуть приспустил очки на нос, взглядом оценил то, что я предлагаю, и медленно покачал головой.

— Подождёшь пять минут, — заключил он.

Я аж закашлялся от подкатившего к горлу кома возмущения. Убрал руку с ручника и вышел из машины.

— Ты машину правее поставь — и выеду, — повторил я.

Положа руку на сердце, никаких сил после сегодняшнего напряжённого дня не осталось. Хотя по-хорошему взять бы этого бедолагу за шкирку, посадить в его же автомобиль и заставить отъехать. Да ещё и дать пару подзатыльников, чтобы в следующий раз думал, как разговаривать с людьми.

— Жди! — выдал он и, как ни в чём не бывало, пошёл к подъезду.

Понятно… воспитание у этого экземпляра отсутствует напрочь. Или инстинкт самосохранения отсутствует.

— Паренёк, — окликнул я, когда он уже собирался звонить в домофон.

Водитель раздражённо обернулся.

— Ты правила дорожного движения читал?

Его физиономия вопросительно вытянулась.

— Так вот, если читал, то наверняка знаешь, что кто кого в жопу «поцеловал», тот и неправ, — продолжил я и не стал ходить вокруг да около. — В общем, даю тебе рекомендацию прямо сейчас сесть в своё ведро с болтами и взять правее, чтобы я проехал.

— Или че? — он с вызовом вздёрнул подбородок.

— Или в своё ведро с болтами сяду я, сдам назад и подвину тебя самостоятельно.

В отличие от его автомобиля, ничем не защищённого, на моём джипе стоял обвес — стальной усилитель бампера. И при таком сценарии, который я обговорил, моему автомобилю ничего не будет, а вот автомобилю этого водителя крайне не поздоровится.

— Да ты че рассказываешь, — с усилившимся в голосе пренебрежением бросил водила. — Дерзай!

Я коротко пожал плечами — хозяин барин. И раз хозяину свою тачку не жалко, то мне тем более.

Я вернулся к своему джипу, сел за руль, врубил заднюю передачу и рывком сдал назад. Хам, кстати, уже не спешил уходить, застыл на крыльце, наблюдая за тем, что будет дальше.

Глаз за его чёрными очками я не видел, но уверен, что они расширились, когда мой джип резво приблизился к бамперу его иномарки.

Наконец, когда расстояние между нашими машинами сократилось до полуметра, хамовитый водитель опомнился.

— Э, погоди! Тормози!

Я притормозил и высунулся из окна.

— Не расслышал, говоришь, что тачку уберёшь? — улыбнулся я.

— Да, щас…

Он смерил меня взглядом, видимо прикидывая, какие будут последствия, если он сейчас выберет драку. А, судя по его виду, этого ему и хотелось больше всего. Но после короткого анализа паренёк смекнул, что расклад сил явно не в его пользу.

Положил свой букет на лавку у подъезда, сел за руль и отогнал свой автомобиль вплотную к машинам, стоявшим у обочины. Остановился, и я заметил, как его рука скользнула в бардачок. Он кое-что достал оттуда, сжал кулак. Вылезать из машины он не собирался.

Хм… я быстро смекнул, что происходит. Снова вышел из машины и жестом попросил его опустить окно. В руках этот мерзавец держал газовый баллончик.

Ну а не выходил из машины он потому, что ждал, пока я на своём джипе сравняюсь с его иномаркой, и он распылит газовый баллончик мне в окно. Вот же паразит — ни стыда, ни совести.

— Тебе чё надо? Я отъехал! — возмутился он.

— Надо то, чтобы ты прямо сейчас положил баллончик туда, откуда ты его взял. Иначе уже я вставлю его тебе туда, куда посчитаю нужным, — доходчиво я донёс ему свою позицию.

Водитель вздрогнул, быстро смекнул, что я раскусил его замысел. Ну и убрал газовый баллончик от греха подальше. Я же вернулся в автомобиль и объехал белую иномарку по тротуару, не задевая палисадник с цветочками, высаженными старухами.

Дважды коротко посигналив этому утырку, поехал дальше. Уже выезжая из придомовой территории, я увидел, как он вышел из машины и пошёл к подъезду, где подобрал с лавочки букет цветов. Я уже думал уезжать, но в этот момент дверь подъезда открылась и…

Я опешил.

Из подъезда вышла Марина. И подошла прямиком к этому утырку, выглядевшему несколько растерянно после встречи со мной. Девчонка взяла цветы…

Затем, что происходило дальше, я уже не стал наблюдать. Развернулся и выехал со двора.

Насколько я мог считать, что разбираюсь в людях, настолько я не понимал, почему Марина принимает ухаживания от такого недалёкого идиота. Где она, а где этот напыщенный ферзь.

Интересно бабки пляшут. Впрочем, как ещё пелось у Михаила Круга про девочку-пай и мальчика-Жигана, история знает разные примеры.

Минут через двадцать я добрался до своего дома. Там, попетляв по двору, не нашёл парковочных мест и поставил машину вдоль дороги. Сложил зеркала, чтобы никакой лихач не оставил меня без них, и на секунду просто стоял, глядя на джип.

Неделя осталась. Даже уже шесть дней, чтобы снять с машины лебёдку и прочие прибамбасы. Я понимал, что ни гаража, ни нормального набора инструмента у меня нет. Придётся малость поломать голову над тем, где всё это взять. Пока ничего в голову не приходило, но утро вечера мудренее.

Кстати, во дворе я впервые увидел, что на месте, которое ещё пару дней назад считалось местом, принадлежавшим Али, стоит другая машина. Вот и хорошие новости подвалили. Я своим личным примером показал соседям, что так не только можно, но и нужно. Парковка на придомовой территории должна быть доступна всем.

Подойдя к подъезду, я поднёс магнитный ключ к домофону, и в этот момент у меня завибрировал телефон. На экране — сообщение от Марины:

«Спасибо за вечер, Володя».

На здоровье, конечно, но прям интересно, что по поводу таких вечеров думает молодой человек. В том, что этот утырок был её парнем, или по крайней мере стремящимся к такому статусу, я не сомневался.

А у Марины, видимо, тоже работает старый как мир принцип — кто у нас не первый, тот у нас второй.

Я зашёл в подъезд, на секунду вспомнил своё благородное намерение — ходить по лестнице и укреплять физическую форму. Вдохнул, посмотрел вверх на бесконечные пролёты и выдохнул:

— Ну его… — пробормотал я и нажал кнопку вызова лифта.

На сегодня нагрузки хватило с головой.