Forbidden Sweetness

Глава 5

Что это было? Что на него нашло?

Рука никак не хочет отпускать губ, словно ищет подтверждение тому, что это мне не привиделось. Зачем?

Как всегда в критические моменты просыпается неконтролируемое желание творить. В голове пусто, но руки движутся сами. Казалось, еще час назад покинувшее вдохновение, возвращается, прихватив с собой тысячу идей.

Ничего не соображаю. В голове нет мыслей. Вакуум. Пустота. Шок.

Словно со стороны вижу как руки, дрожа, наносят мазок за мазком. Картина не ясна. На холсте какая-то сумятица, четко отражающая едва заметную пока сумятицу в душе.

Инстинкт самосохранения сработал отлично. Лучше любой подушки безопасности прикрыл меня от удара о реальность. Отсрочил момент осознания.

В ушах гудит, глаза режет.

Шок медленно отступает, сменяясь непониманием.

Мой первый поцелуй.

Это был мой первый поцелуй, и он был с братом. С родным братом! От этой мысли становится гадко. Линии на холсте становятся толще от той силы, с которой я нажимаю на карандаш.

Как много способна вынести психика человека за один день? Думаю, много, но и у этого много есть придел. Что творится с миром? Нет, больше меня интересует, что творится с Эйдом?! Или вернее задуматься, что со мной не так? Мать ненавидит, брат сначала кричит, пропадает где-то во взвинченном состоянии, а затем возвращается и целует.

Ради Бога, скажите, что это нормально.

Какой-то хруст.

Звук едва различим за моими мыслями, но я услышала. Цепляюсь за него, ища источник.

Взгляд устремляется к мольберту. Оказывается, я сломала грифель. Как символично. Кажется, нажми на меня чуть сильнее, и я повторю его судьбу.

К глазам подступают слезы, начинает трясти, а откуда-то изнутри так и жаждет прорваться истерический смех.

Стены комнаты давят. Не хватает воздуха. Впервые в жизни рада отсутствию Эйда. Будь он рядом и я бы не выдержала. Чувствую себя рыбой, выкинутой на сушу. Абсурдность ситуации поражает. Создается впечатление, что я нахожусь в театре для избранных, где играю роль.

И не факт, что главную.

От меня ничего не зависит. Все решается на стороне, а мне остается лишь приспосабливаться, стараясь не потонуть во всем том бреде, что творится вокруг. Делайте ставки господа, что будет дальше?

От вида комнаты становится тошно. Она кажется грязной. Сама себе кажусь грязной и распутной.

Что ж мама, ты оказалась права. Мои поздравления.

Нет сил находиться в доме. Он давит.

В чем есть, выскакиваю на улицу, делая жадные глотки свежего воздуха. Мои любимые ночные тени сегодня пугают. Кажется, вот-вот из них выскочат люди, смеясь над моим смятением, требуя продолжения банкета, где мои чувства являются главным блюдом. Нервы на пределе. Я даже не замечаю холода, теряясь в своих мыслях.

Ноги сами ведут меня к любимому месту, дарящему покой. Нужно просто успокоиться и постараться понять, что случилось.

Взять себя в руки.

Не замечаю, как оказываюсь на краю утеса, но тут же устремляю взор на темную гладь океана. Он сегодня не спокоен, раз за разом доказывая это волнами. Словно солидарен с бушующим океаном эмоций внутри меня.

Вода завораживает, незаметно утягивая лишние эмоции.

Что-то мелькает в голове. Что-то важное, что ускользнуло от меня. Что-то, способное прояснить ситуацию.

Алкоголь. Эйд был пьян! Может просто спутал с очередной подружкой?

Слабая надежда зарождается в душе.

Пусть бы я оказалась права, потому что не знаю, что буду делать иначе. Я не могу потерять еще и брата. Одна мысль об этом причиняет боль. Это страшнее его поступка, страшнее ненависти матери. Словно от тебя отрывают половину.

Становится смешно. Я, кажется, интересовалась, какого это, жить без его влияния? Только не говорите мне, что я могу так скоро это узнать. Что если он завтра не заговорит со мной, посчитав, что в поцелуе моя вина?

А может я и впрямь виновата? Сама спровоцировала?

На глаза снова выступили слезы.

Это неправильно. Все неправильно. Так не должно быть. Эйд не должен целовать меня. Он не имеет права. Родственники так не поступают! И мать не имеет права ненавидеть меня, а отец не замечать этой ненависти.

Любовь к миру не спасает. Доброта наказуема, но я не умею иначе. Не хочу менять себя ради приобретения скорлупы, достающейся реалистам.

За что моя жизнь выделывает такие кульбиты? Где делся мой спокойный мир? Забудьте все, что я говорила днем. Не хочу видеть реальное отношение людей к себе, хочу жить в том уютном мирке, что мне создал брат.

Устала думать.

С каждой новой мыслью нарастает истерика, а это лишнее. Нельзя придаваться унынию. Все уладится. Мы поговорим, и все станет как прежде.

Всегда есть разумное объяснение, я просто неправильно поняла. Вряд ли бы Эйд захотел целовать меня. Даже если опустить то, что это грязно и неправильно, что это противоречит всем моральным устоям, остается его популярность. Внешне я проигрываю многим девушкам из школы, и меня это ничуть не расстраивает. Внешность далеко не все, но Эйда, как мужчину должны привлекать наиболее интересные личности, чем я.

Эта мысль почти успокаивает, но в голову тут же приходит неоспоримый аргумент, рушащий мою теорию. Он спросил, что я рисую. Знал, что это я.

Тогда зачем?

Очередное оправдание формируется в голове, но его спугивают шаги за спиной.

Нет. Не хочу. Мне нужно побыть одной!

Напрягаюсь в ожидании чего-то. Чего? Сама не знаю. Возможно легкого касания, способного окончательно разрушить платину сдерживающую истерику. Однако никаких касаний не следует. Кто-то садится рядом с моими ногами и так же молча смотрит на океан.

Эйден.

С губ не сходит счастливая улыбка, не имеющая права на существование. Где чувство вины? Где раскаяние?

Их нет. Только безудержная эйфория, не отпускающая меня. Хочется кричать на весь мир о своей радости. Волнение о чувствах Теи присутствует, но его заглушает легкое чувство нереальности происходящего.

Моя радость эгоистична, но она слишком сильна, чтобы задумываться об этом. Принял правильное решение. Так хорошо мне еще не было. И мне, черт возьми, нравится это состояние безудержного счастья.

Какой же я все-таки ублюдок. Почему нет ни капли раскаяния из-за сделанного? Куда подевалась совесть? Заткнулась.

Сбежала, поджав хвост. Ее вытеснил мой эгоизм, и меня это устраивает.

Самобичевание это отстой, я не жаден и уступлю его другим. Забирайте столь «прекрасное» чувство. Будьте идеальными, стыдитесь своих желаний. Разрешаю.

Уступаю все эти чувства благопорядочным гражданам.

Плевать на осуждение. Те, кто осуждают — жалки. За что меня судить? За то, что поставил цель и движусь к ней, а не пускаю все на самотек? Я не трус и не лжец. Я сильнее многих хотя бы тем, что честен перед собой.

Мне нифига не стыдно. Я не сожалею. Я счастлив.

Нет смысла проклинать жизнь за те карты, что она тебе раздала. Выйти победителем можно и с шестерками. Главное правильно сыграть.

И если судьба такая сука, что «дарит» мне неправильную любовь, значит я буду еще большей сукой и возьму эту любовь без малейшего сомнения.

Ловушка захлопнулась. Карты розданы. Выбор сделан. С плеч свалился груз, давивший на протяжении бесконечно долгих мгновений. В грудной клетке полно воздуха. Могу дышать в полную силу.

Не остается ни малейшего сомнения в правильности моих действий. Давно пора было показать ей реальность. Нашу реальность. Теперь ей никуда не деться. Я не отпущу. Да и сама Теа вряд ли захочет уйти. Она не умеет жить без меня. Я хорошо постарался.

Безумную симфонию радости в моей душе прерывает звонок. Не хочется ни с кем разговаривать. Хочу продлить этот момент. Смаковать эмоции. На губах до сих пор незримый след невинного поцелуя, который боюсь уничтожить ненужными словами.

Однако мой визави слишком настойчив. Звонок повторяется за звонком, и все же решаю уважить человека, так жаждущего моего внимания.

— Есть информация.

Черт, так и знал, что не стоило брать трубку.

Как всегда в нужные моменты рациональное мышление и собранность вытесняют все эмоции. Тело напрягается. Мозг в считанные секунды переваривает полученную информацию.

— Встретимся через час на нашем месте.

Как бы мне не хотелось остаться дома, но это не то, что можно обсудить по телефону. С другой стороны, мне не помешает слегка убавить энтузиазм.

Уверен, Теа совсем скоро придумает мне логичное оправдание и придет поговорить. Убедиться, что она права и ее мир не пошатнулся. Что произошедшее — нелепая случайность.

Она всегда так делает, перекладывая часть вины на себя даже там, где от нее ничего не зависело. Всегда находит объяснения чужим поступкам, искренне веря, что окружающие ее люди не могут быть плохими. Кто угодно, но только не ее близкие.

Одновременно люблю и ненавижу эту ее наивность. И все же всегда стараюсь подтвердить ее ошибочное суждение о людях. Вернее старался. Больше не буду.

Пора взрослеть. Хватит обманываться, чем быстрее она примет новую реальность, тем легче ей будет смириться с новым статусом наших отношений.

До зубового скрежета не хочется делать ей больно, но я не могу иначе. Рушение иллюзий болезненно априори. И как бы я не старался, ничего изменить не смогу.

Но я не стану давить. Пусть сама придет к правильным выводам.

За размышлениями не замечаю, как добрался до места, что не мешает нужному человеку заметить меня.

— Разве женщины не должны опаздывать?

Усмехаюсь, любуясь стройной фигуркой. Во взгляде больше эстетического удовольствия, чем заинтересованности. Все равно, что смотреть на изысканную картину, передающую сотни эмоций.

— Когда ты пригласишь меня на свидание, я непременно опоздаю, чтобы не крушить твои стереотипы.

Обаятельная улыбка на точеном личике. В глазах хитринки, а на теле шикарный кожаный костюм. Ей не хватает алой помады для завершения рокового образа.

За спиной красуется припаркованный байк, верный спутник моей собеседницы.

Кэри любит привлекать внимание. Обожает эффектные выходы. Настоящая женщина, во всех ее коварных проявлениях.

Заброшенный квартал, кое-где освещаемый фонарями. Мост над нашими головами, давно забытый людьми. Прохудившейся за ненадобностью. И женщина, излучающая сексуальность каждым своим движением. Романтика.

— Тебе будет со мной скучно, Кэри. Зачем зря портить впечатление?

Уверен, ее окружают более опытные игроки, с которыми интересней. Не знаю сколько ей лет. На вид и двадцати не дашь, однако внешность обманчива. Легенды о ее способностях появились раньше, чем я научился ходить.

Не думаю, что ее способен чем-то поразить восемнадцатилетний юнец.

— Люблю твою самокритичность, милый, — мурлыкающий шепот на ухо. В руки вкладывают тонкую папку. — Здесь все.

Лукавая улыбка, и она уходит, не видя причин задерживаться. Мне тоже незачем здесь оставаться. Совсем скоро появится Теа. Будет плохо, если меня не окажется на месте.

Нужно с ней поговорить. Объяснить как можно мягче.

Пусть не волнуется, я не стану давить. Я терпелив и дам так много времени, сколько ей понадобиться.

Лишь бы в итоге она была рядом.

Теа.

Даже не обернувшись, понимаю, что это не брат. Его шаги я узнаю всегда. Это осознание приносит облегчение. Да. Трусливо. Но я не готова с ним встретиться. Во всяком случае не сейчас, когда на душе так неспокойно.

Стою, молча впитывая в себя атмосферу этого места, да и мой неожиданный сосед явно не горит желанием завести диалог. Понял мое состояние? Не знаю, как долго мы в полнейшей тишине созерцаем океан, но за это время в душе просыпается любопытство, и я перевожу взгляд.

Итон? Что он здесь делает?

— Сижу.

Видимо, я озвучила свои мысли. Что ж, мое удивление понятно, раньше я его здесь не видела. Смотреть на него сверху вниз непривычно и неудобно, а снова отводить взгляд не хочется. Неожиданно просыпается жажда общения, и я сажусь рядом, подражая ему. Своим появлением он словно урывает кусок моих мыслей, до этого выводящих меня из равновесия.

— Ты живешь где-то рядом? — мне нужно отвлечься. Разговор должен помочь.

— Нет.

Просто нет? А где же так необходимый мне диалог?

— Тогда что ты здесь делаешь?

В голосе против воли проскальзывают требовательные нотки, вынуждающие парня обратить на меня внимание.

— С чего ты решила, что я стану объяснять свое появление, Теа?

Ироничная улыбка и насмешливо приподнятая бровь заставляют собраться.

— Возможно с того, что ты сел рядом со мной?

— Я сел на место, откуда открывается красивый вид. А ироничность у тебя мало того, что не получается, так еще и не идет. Оставь это кому-то более циничному.

— Например тебе?

— Как вариант.

Его самоуверенность злит. Тон раздражает. Краем сознания понимаю, что будь я в своем обычном состоянии, не стала бы реагировать так остро на подобное поведение. Наградила бы его улыбкой и пошла дальше, однако сейчас уходить не хочется. Я сюда первая пришла.

— Спасибо за совет, но я все же оставлю все как есть. Зачем ты следишь за мной?

Нет, я не страдаю манией величия, но столь частые встречи наталкивают на определенные выводы. Он неспроста крутится рядом.

— Могу задать тебе тот же вопрос, Теа, — мое удивление вызывает у него усмешку, — ты следишь за мной?

— Переводишь стрелки? Что, ничего более умного придумать не успел?

— Не вижу смысла изощряться в остроумии с таким милым ребенком. Иди домой, принцесска, а то брат начнет волноваться.

— Итон, не нужно мне указывать, ясно? Не нравится моя компания, встань и покинь этот утес. В противном случае сиди и терпи присутствие на нем милого ребенка. И куда ты все время смотришь?

Вопрос заставляет его вздрогнуть, это настораживает. Что я такого спросила? Перевожу взгляд в ту сторону, куда он смотрел всего секунду назад и пораженно замираю. Он смотрит на мой дом? За наш короткий диалог Итон десятки раз посмотрел в его сторону. Красивый вид, значит. Да?

— Какого черта?

— О, ты умеешь ругаться? Какие еще таланты скрыты в тебе?

Наигранное удивление меня не обманывает. Чутко улавливаю в его голосе нотки раздражения. Мне бы остановиться. Не стоит злить незнакомца, когда находишься с ним наедине, но подозрение побеждает чувство самосохранения. Забываю о тормозах.

— Зачем ты следишь за моим домом?

Может он маньяк какой, а я тут сижу с ним и злю? Мурашки проходят по телу. Это совсем не забавно. В моей внезапной подозрительности виноват Эйд. Поцелуй до сих пор заставляет нервничать и это сказывается на восприятии окружающих. Может я себя зря накручиваю?

Итон смотрит на меня удивленно. В глазах настолько искреннее недоумение, что невольно задумываюсь о правильности своих выводов.

— Меня поражает твоя способность подмечать детали и не уметь их правильно истолковать.

Нечего ответить. У меня нет никаких фактов, подтверждающих мою правоту. Если бы не собственное сомнение, я бы парировала его слова, но сомнение присутствует. Мне остается смотреть, как он, оглянувшись еще раз в сторону моего дома, быстро встает и собирается уйти.

— Там стоит моя машина, Теа. В следующий раз вместо того, чтобы строить неверные предположения, прояви внимательность.

И в самом деле недалеко от дома виднеется белое пятно. Его машина. Становится неловко и стыдно за свои мысли. Хочу извиниться, но уже не перед кем. Ушел.

Пожалуй, мне тоже не стоит оставаться. Хватит размышлять, лучше просто поговорить с Эйденом. У брата своя, непонятная мне логика, а значит я все равно не приду к чему-то верному, стараясь разгадать его мотивы.

Тело охватывает непонятная энергия. Я успокоилась. Готова к разговору.

Глубокий вдох и вперед.

Дом встречает тишиной. Свет выключен, что не мешает мне мгновенно приблизиться к заветной двери. Отчего-то страшно, и это чувство нервирует.

С каких пор я стала бояться? Сам факт этого смешон. Как можно из-за поцелуя начать бояться человека, который за всю жизнь ни разу не обидел? В очередной раз стыдно за свою реакцию. Это все стресс и нервы. Уверена, стоит мне увидеть Эйда, и он успокоит. Он всегда успокаивает.

Эта мысль вызывает теплую улыбку, однако руки все равно начинают дрожать. Словно со стороны наблюдаю, как кулак делает первый, едва уловимый удар в дверь и нерешительно замирает.

В ответ тишина. Нет ни малейшего звука. Неужели понял, что это я, и не хочет разговаривать? Еще один удар и снова тишина. Нет, я не могу так просто уйти, не после того, как набиралась храбрости.

Нужно просто войти, пока решительность не покинула. Чувствую себя Алисой, попавшей в кроличью нору, настолько ирреальное чувство происходящего.

Обычно я вхожу без стука, так зачем менять традиции? Уверена, Эйда бы развеселила моя нерешительность. Вот только мне сейчас не до смеха.

Оказавшись в комнате, понимаю, что она пуста. Пожалуй, верхом глупости было предположить, что он прячется за дверью и молчит. Молодец Теа, ты превзошла саму себя.

Спальня пропитана Эйдом. Каждый сантиметр отражает переменчивый характер хозяина, и на этот раз я не скольжу по комнате мимолетным взглядом. Осматриваю ее долго и внимательно, не упуская ни одной детали. Словно что-то из его вещей способно дать мне ответ, за которым я пришла. Внимание привлекает моя фотография в рамке, уютно устроившаяся на полке. Я здесь счастливая в объятиях Эйда. Только сейчас отмечаю с какой нежностью он смотрит на меня. Словно на любимого ребенка.

Перевожу взгляд на остальные мелочи на полке, с удивлением отмечая, что он хранит ракушку, которую я достала из океана и торжественно вручила ему. Тут даже есть цветок в горшке, который я подарила в шутку в ответ на подаренный мне набор инструментов. Эйд терпеть не может такие цветы, и все же хранит. Наверно, в этом нет ничего необычного, но с учетом последних событий каждый его вздох кажется странным. Видится в ином свете и это нужно исправлять. Не уйду пока не поговорю с ним. Дождусь в его комнате, ведь он должен скоро вернуться. Ведь должен? Эйд не станет бросать меня одну в таком состоянии, кто угодно, но только не он. Значит скоро придет.

Осматривать комнату надоедает, здесь все так же, как и всякий раз когда я сюда заглядывала, остальное — мое воспаленное сознание. Отойдя от полок натыкаюсь на постель. Только сейчас понимаю, насколько сильно я устала. До жути хочется прилечь, но остаток недоверия не дает мне это сделать.

Что если Эйд не правильно расценит мои действия? С другой стороны, я просто полежу, пока он не придет. Такой вариант вполне приемлем. Никто не собирается здесь засыпать. Я просто подожду.

Стоит голове коснуться мягкой подушки и вся та энергия, что бурлила во мне, начинает испаряться. Прилагаю неимоверные усилия чтобы не закрыть глаза, но все безрезультатно. С каждой новой минутой все сильнее не понимаю, почему не могу заснуть здесь. В полусонном состоянии любые доводы кажутся глупыми, надуманными. Пережитое волнение дает о себе знать. Сознание еще на поверхности, старается уловить малейший звук, но это ненадолго.

Все же проигрываю себе и проваливаюсь в чуткий сон. Однако стоит почувствовать чужое касание, я из него выныриваю, не до конца осознавая происходящее. Эйд ничего не говорит, не будит, просто прижимает к себе.

Становится уютно, напряжение отпускает, страхи проходят. Я словно только этого и ждала. Объятия такие же как раньше, Эйд не позволяет себе ничего, что заставило бы усомниться в его братских чувствах. Может тот поцелуй простое недоразумение?

Хочу в это верить.

Прижимаюсь чуть сильнее, чувствуя надежную защиту родных объятий. Сон вновь напоминает о себе, и я не в силах сопротивляться.

«Завтра поговорим», — бьется в мозгу последняя мысль, прежде чем я отрубаюсь, уткнувшись носом в подушку, пахнущую братом.