Septimius Bassianus
4 апреля 186 г. — 8 апреля 217 г.
Со 196 г. Marcus Aurelius Antoninus Caezar.
Co 198 г. Imperator Caezar Marcus Aurelius Antoninus Augustus.
Правил с 211 г. совместно с отцом Севером и братом Гетой, с февраля 211 г. до февраля 212 г. с Гетой, потом самостоятельно до самой смерти.
Был причислен к сонму богов
На земле современной Болгарии, у местечка на Дунае, которое в древности называлось Novae, уже давно проводит археологические работы польская экспедиция Варшавского университета. В этом месте некогда находилась база I Италийского легиона Римской империи, и раскопки принесли много ценных открытий разного плана, весьма обогатив наши познания о жизни пограничных земель в этих местах. В 1977 году в развалинах храма (такие небольшие храмы при римских военных базах назывались «часовни знамен») была обнаружена небольшая мраморная голова высотой около 12 сантиметров. Она представляет молодого мужчину, с довольно правильными, но не очень приятными чертами лица. Прямой нос, довольно широкий, четкие брови, подвитые, уложенные волосы. Бакенбарды соединяются с короткой бородкой, небольшие усики. Черты настолько характерные, что их идентификация не вызывала ни малейшего сомнения, очень уж известно это лицо по множеству дошедших до наших дней статуй и монет. Перед нами было изображение Каракаллы, с 212 года единственного правителя Римской империи.
Римские скульптурные портреты, как правило, очень реалистичны, в большинстве своем точно передают сходство с персонажем изображения. Найденная голова очень хорошей работы, наверняка была выполнена в Риме. На всех известных изображениях император Каракалла выглядит суровым и даже жестоким человеком, а может быть, таким он и был на самом деле. В данном случае в скульптурном портрете, хотя и небольшом по размеру, отчетливо просматривались обе эти тенденции — и врожденные твердость и решительность, и желание выглядеть бравым воякой и настоящим мужчиной. Люди с врожденными комплексами властвования всегда склонны принимать позу, точнее, держаться соответствующим образом, если их не удерживает от этого культура, трезвая самооценка и чувство юмора. Именно таким человеком, судя по отзывам современников, и был Каракалла — никакого намека на самоиронию, самокритику. Сохранились упоминания о том, что цезарь начал лысеть уже в двадцать с небольшим, значит, эти завитые и тщательно уложенные волосы на мраморной голове и на всех остальных его изображениях не что иное, как парик.
Всю свою жизнь Каракалла стремился демонстрировать (казаться, а не быть) силу духа и тела, решительность, стойкость, особенно во время военных походов. Он часто разделял все трудности похода с простыми солдатами. Первым начинал копать рвы и строить укрепления, наводить мосты через реки, прокладывать дороги — короче, брался за все, для чего требовалась физическая сила и большое терпение. Пищу ел простую и из простой посуды, чаще всего деревянной. Иногда на глазах у всех приготовлял себе лепешки, как это делали солдаты в походе: молол зерно, месил тесто, выпекал их на костре. Тут как раз время заметить, что в армии Древнего Рима практически не существовало специальных продовольственных подразделений, солдат должен был сам себя обслуживать, сам заботился о своем пропитании.
Каракалла никогда не носил дорогих украшений, обходился самыми простыми. Во время переходов маршировал плечом к плечу с легионерами, редко присаживался на повозку или садился на коня. Сам носил свое оружие. Охотно брался нести и очень тяжелые, как бы сейчас сказали, полковые знамена, то есть полотнища на длинных и тяжелых шестах с множеством золотых украшений. Даже очень сильные солдаты старались уклониться от этой чести. Цезарь же делал это, главным образом из-за того, что желал получить популярность в солдатских массах, показать, что он — новый Александр Великий. И в самом деле, братаясь с солдатами, разделяя с ними трудности военных походов, он приобретал симпатии солдат и их привязанность. Забывал лишь о том, что одно дело — быть бравым воякой, и совсем другое — хорошим полководцем.
Каракалла обладал замечательной физической силой и ловкостью, регулярно закаляться и заниматься физическими упражнениями его с раннего детства заставлял отец. Он же уделял большое внимание уменью ездить верхом и плавать в море, даже в шторм. Как это было принято в патрицианских семьях, Каракалла проявлял себя и на охоте, правда, не очень подвергаясь опасности — предпочитал расправляться с уже пойманными зверями на аренах цирков. Тут он бесстрашно рубил направо и налево, разя пойманных хищников, однажды за один раз положил сотню связанных диких кабанов. Популярность огромная, а расходов никаких, ведь зверя императору из подхалимажа поставляли все, кто нуждался в его благосклонности. Впрочем, сын императора с детства любил такие кровавые развлечения, особенно когда ему самому гарантировалась безопасность. Очень любил, например, бои гладиаторов, в которых побежденного неминуемо ждала смерть. Однажды Каракалла заставил одного гладиатора провести подряд три боя без перерыва, и когда тот в третьем бою наконец был сражен, император устроил герою великолепные похороны. Сам Каракалла нередко принимал участие в гонках колесниц в качестве возницы от команды Голубых. Как обычный спортсмен, Каракалла, надев форму возницы, традиционным движением кнута обращался к почтенной публике, прося ее не скупиться на подаяния для бедного спортсмена. И в то же время, властью цезаря, назначал хозяином игрищ кого-нибудь из богатых болельщиков, заставляя его оплачивать все расходы по состязаниям.
Септимий Север заботился о воспитании сыновей и дал им очень хорошее по тому времени образование, обучая разным специальностям и знакомя с лучшими произведениями философии и литературы. То же продолжалось и в период, когда Каракалла был соправителем отца. Однако, как только отец умер и Каракалла стал полновластным правителем, он тут же забросил все ненавистные ему уроки и очень часто высказывался с какой-то особенной злобой и презрением о людях ученых. Так проявилась его истинная натура, к тому же это помогало ему завоевать популярность среди простых, необразованных людей, известных своим вошедшим в историю требованием «хлеба и зрелищ». Больше им ничего не требовалось. И все же учение в молодые годы не прошло бесследно, даже враги признавали Каракаллу человеком неглупым, довольно образованным, разбирающимся в сложных вопросах и умеющим складно говорить.
Весьма характерны личные пристрастия Каракаллы, о чем не мешало бы упомянуть. Из знаменитых деятелей прошлого он очень ценил Суллу как талантливого вождя и твердого политика, который расправлялся со своими врагами легально, убивая их на основании так называемых проскрипций. Очень ценил Каракалла и императора Тиберия — в основном за то, что тот никому не верил. Из иностранцев он очень уважал Ганнибала, гениального стратега, умелого военачальника и очень жестокого человека. Однако больше всех преклонялся перед гением Александра Македонского. И даже в одном из своих посланий сенату заявил, что в его лице Александр Великий возродился в настоящее время. Как известно, Александр Македонский умер молодым, и вот теперь, в другой жизни, он, став Каракаллой, свершит то, чего тот не успел сделать за свою недолгую жизнь. В качестве доказательства цезарь сделал приписку к своему посланию сенату: царь Македонии тоже был небольшого роста!
Каракалла старался во всем подражать своему кумиру. В скульптурных изображениях Македонского цезарь часто рядом с его головой велел изваять и свою. По примеру Александра Македонского он тоже создал фалангу из македонцев прославленных родов. И вообще, всех македонцев, как своих «родственников», окружал особой заботой. Узнав, что один из его офицеров, Антигон, — уроженец Македонии и его отца зовут Филиппом, как и отца великого Александра, цезарь немедленно дал ему высшее военное звание и даже провел в сенат. Каракалла преследовал философов школы Аристотеля. Ведь известно, что хоть Аристотель и был учителем Александра Македонского, но впоследствии они не очень ладили, и сохранилась легенда, будто Аристотель причастен к смерти своего великого ученика. В наказание Каракалла даже повелел сжечь все сохранившиеся книги Аристотеля и возненавидел всех последователей этого знаменитого древнегреческого философа.
Все это выглядит несерьезно и вызывает лишь смех. Но и в более поздние, просвещенные времена такое не раз повторялось и тоже ничего, кроме презрительного смеха, не могло вызвать.
Каракалла стал носить одежду македонцев, самой характерной деталью которой была фетровая шляпа «кауза». И еще цезарь любил одежду галлов и тоже часто показывался в таком одеянии. Для этой одежды характерен широкий плащ до полу с капюшоном. Такой плащ сразу же стал модным; стараясь подражать цезарю, его стали носить во всех провинциях империи, а потом он стал одеянием монахов и в таком виде дошел до наших дней. Кстати, свое прозвище император получил благодаря такому плащу — галлы называли его каракаллой. Прозвище никогда не употреблялось официально, официальным именем императора было Антонин.
То, о чем вы только что прочли, — о жестокости Каракаллы, вообще об особенностях его характера, его пристрастиях и забавах, его выдумке о реинкарнации — живом воплощении величайшего героя древности, одежде и прочих причудах — все это интересовало лишь жителей столицы. Провинциям же было совершенно все равно, сколько сенаторов наказано, сколько зверей погибло в цирке, в каких одеяниях красуется цезарь. Для населения страны важны были прежде всего вопросы экономики, то есть размеры податей, оплата за труд, возможность иметь работу.
Кассий Дион жалуется, что император мало заботится о стране, осыпает дарами только солдат, добавляя при этом, что здесь Каракалла не скупится и всегда находит этим непомерным расходам предлог. Передав дела управления государством матери, сам Каракалла, мечтая о славе Александра Македонского, ведет одну войну за другой — и на Дунайской границе, и с Парфией, и с Ассирией, а средства на них находит, обирая всех остальных граждан.
Он вновь повысил жалованье воинам, доведя его до 750 денариев в год, а гвардейцам — до 2500 денариев. Провозглашая очередную победу, он требует ото всех городов империи приносить ему победные презенты и золотые венки. Такие венки, называемые aurum coronarium, и раньше часто дарили другим цезарям якобы в знак верноподданнической любви, в действительности же это была просто неформальная подать. И все же Каракалла намного превосходил всех прежних императоров в использовании этого источника доходов. Дело в том, что он требовал особые венки, более тяжелые, чтобы в них было больше золота, а иногда даже в венки вплетали просто золотые монеты.
Император пользовался любым случаем, чтобы требовать денежные подарки от городских управ, сенаторов и просто зажиточных людей. Вводил новые налоги, увеличивал старые. Так, например, вместо налога в 5 % за наследование, за освобождение рабов, за дарственные он ввел налог в 10 % и отменил ранее существующие льготы для наследников.
Именно нехватка денег явилась причиной важной государственной реформы. Каракалла дал права римского гражданства всему населению империи, исключив лишь детей. Вроде бы он тем самым благородно поднял всех граждан империи до уровня только жителей Италии, в действительности лишь увеличил для себя число доходов. Этот юридический акт 212 года, который называют Конституцией Антонина,, имеет очень большое историческое значение. На папирусе, найденном в Египте в 1902 году, сохранился текст этой конституции в греческом переводе, к сожалению, сильно разрушенный временем. Из этого текста следует, что не все жители империи стали римскими гражданами, не удостоились этой чести dediticii. Трудно сказать, что означает это определение, большинство историков полагает, что речь идет о сельских жителях.
Чтобы понять значение конституции, нужно знать, что римская империя с юридической точки зрения была чем-то вроде конфедерации сотен или даже тысяч городских общин, обладавших очень большой внутренней автономией, которые руководствовались собственными принципами в области гражданского и имущественного права, тесно увязанными с давними традициями, и тем самым не подчинялись юрисдикции Рима. В результате возникали иногда парадоксальные ситуации. Римский гражданин должен был платить налог при получении наследства, тот же, кто не был гражданином, не платил налога, или платил его в размере, предусмотренном данным городом. Вот и получается, что Каракалла, — возможно, по наущению мудрых советников, — нашел прекрасную возможность законно увеличить государственные доходы. А одновременно эта же конституция автоматически укрепляла единство государства. Давно произошла политическая романизация отдельных стран и территорий, то есть их подчинение Римской империи политически, постепенно происходила и языковая романизация — латынь становилась главным языком, преимущественно на крупных территориях. А теперь вот произошло и правовое единение империи.
Однако еще больший доход правительство получило благодаря монетарной реформе, задуманной еще Септимием Севером. Идея была простая: вместо прежней монеты динара стали чеканить другую, номинальная стоимость которой приравнивалась к двум динарам. То есть выпускали монеты с меньшим содержанием золота или серебра при сохранении старого номинала. В самой империи эта система действовала нормально, но варвары и другие торговые партнеры римлян неохотно принимали новые монеты.
Разумеется, было бы преувеличением утверждать, что все доходы страны поглощала армия. Вспомним хотя бы об играх и зрелищах, правда, император стремился расходы по их устройству возложить на богатых римлян. Каракалла занимался все же не только войском, но и строительством, причем делал это с огромным размахом и в невероятном темпе. Уже в 212 году он начал в Риме, у подножия Авентинского холма, возводить огромные термы, размером и пышностью отделки превосходящие все прежние сооружения этого типа. О роскоши внутреннего убранства лучше всего свидетельствует факт, что начиная с XVI века в их руинах одно за другим обнаруживаются уникальные произведения древнего искусства, как, скажем, гигантская мраморная группа «Фарнезийский бык», представляющая сцену, когда братья-близнецы Амфион и Зет, сыновья Антиопы и Зевса, привязывают к рогам быка злую Дирку, супругу царя Фив, Лика. Братья овладели Фивами, свергли Лика, а Дирку казнили. В настоящее время скульптура находится в национальном музее Неаполя. Главное здание терм было готово уже в 217 году. Кроме обычных в нашем понимании бань, помещений для мытья и бассейнов, в термах имелись просторные помещения для игр, театральных представлений, просто встреч и бесед, а также две большие библиотеки. Сохранившиеся внушительные руины терм Каракаллы и теперь поражают и восхищают туристов.
Термы еще только начали строить, а цезарь, опять передав бразды правления матери, в конце 212 года повел войска к Рейну, в Галлию. Алеманны слишком уж часто стали тревожить римские лагеря в тех местах. Впервые на исторической сцене появляются эти племена, точнее, конгломерат нескольких германских племен. Это название до наших дней сохранилось во французском названии Германии, Allemagne. Каракалла громил алеманнов на Майне и в горах Таунуса, приводил в порядок римские крепости и укреплял фортификационные сооружения. Для укрепления здоровья он посетил местечко, которое сейчас называется Баден-Баден и, как и встарь, славится своими целебными водами. Затем цезарь воевал в верховьях Дуная, в Реции. Поскольку в Римской империи уже давно возникла проблема с набором солдат в армию, именно здесь цезарь издал знаменитый эдикт с целью привлечения военных кадров. Теперь солдаты получили право приобретать в собственность землю (и здесь, и в других частях империи), но при условии, что сын купившего землю солдата по достижении восемнадцати лет тоже станет солдатом Рима.
В столицу цезарь вернулся в 213 году со званием Germanicus Maximus. Кажется, той же зимой разыгралась трагедия четырех весталок, обвиненных в связях с мужчинами. Одна из них покончила с собой, трех остальных по приказу цезаря живьем закопали в землю. Напомним, император был и верховным жрецом империи. В народе ходили слухи, что он же и лишил одну из несчастных девственности.
Весной 214 года Каракалла отправился в следующий поход. Сначала побывал на нижнем Дунае, возможно, в уже известном нам местечке Novae, затем отправился в Тракию. Именно там со всей маниакальностью проявился его культ Александра Македонского. Тогда и были созданы фаланги македонцев, о чем упоминалось выше. Каракалла сам себе присвоил титул Великий, а в Филиппополисе (современный Пловдив) устроил игрища в честь Александра Македонского.
Во время переправы на азиатский берег через Геллеспонт императору пришлось натерпеться страху.
Сломалась мачта корабля, на котором он плыл, пришлось спасаться на лодке. Посетив Трою, он воздал почести ее героям и даже устроил пышные похороны одному из своих приближенных, ну совсем как Ахилл Патроклу. Естественно, опять поползли слухи, что этому приближенному он помог умереть, чтобы получить возможность устроить ему эти исторические похороны — очень уж хотелось повторить сцену из «Илиады». В Пергамоне он ночевал в храме бога врачевания Асклепия, который имел обыкновение лечить своих больных именно ночью. Сам цезарь вроде бы на здоровье не жаловался, главным предметом его забот были лишь периоды импотенции, опять же, как утверждали злые языки.
Зиму император провел в Никомедии, там же подвизался в роли гладиатора и возницы колесниц во время игрищ. Находил время и для муштровки македонской фаланги, с нею он собирался отправляться в поход против армян и парфян. Наступила весна. Долгим кружным путем по разным городам добрался Каракалла до сирийской Антиохии. Этому городу он даровал права колонии и начал там обширные строительные работы.
Осенью 215 года Каракалла вступил в египетскую Александрию, местное население с радостью встречало цезаря, так полюбившего основателя их города. От него можно было ожидать особых милостей. К тому же было известно, что Каракалла почитает египетских богов, среди которых особенно чтил Изиду и Сараписа, а их почитателям предоставлял особые льготы. И даже на самом Квиринале[38] возвел храм Сараписа. Так что в Александрии он тоже принес дары этим египетским божествам. А для гробницы Александра Македонского в жертву принес свой драгоценный пурпуровый плащ и многие другие драгоценности. Затем повелел юношам Александрии собраться на лугах за городскими стенами, чтобы самых видных выбрать для своей фаланги. В назначенный день собрались тысячи юношей. И тут их окружило римское войско, набросилось на безоружных молодых людей. Разъяренная солдатня получила приказ убивать мальчиков с особой жестокостью. Когда они все были убиты, солдаты ворвались в город, продолжая разить мечами направо и налево, убивая всех, кто попадется под руку. Император со стен храма Сараписа самолично подстрекал солдат не останавливаться и отдал на разграбление ряд районов города. Что же стало причиной такой ярости? Цезаря давно раздражали насмешки над ним александрийцев, он и решил разделаться с жителями города, истребив цвет его молодежи. Возможно, причины для императорского гнева были и более основательными: несколько месяцев назад в городе вспыхнул мятеж против римлян, жертвой которого явился римский наместник Египта.
Зимовал цезарь в Антиохии, где находилась и его мать, Юлия Домна. Весной 216 года император двинул войска в Месопотамию против парфян, которые давно уже отбились от рук и чувствовали себя свободными от Рима. Официальной причиной объявления войны парфянам Каракалла якобы выдвинул то, что парфянский царь отказал ему в руке своей дочери. Римские легионы разоряли страну, но парфяне уклонялись от решающей битвы. Зиму он провел в Эдессе, городе в излучине Евфрата. Восьмого апреля 217 года в окружении придворной стражи он выехал в город Каре, желая посетить храм бога Луны. По пути в храм цезарь спешился, чтобы справить нужду, и именно в этот момент его настигла смерть. Удар кинжалом нанес Марциалис, солдат из стражи, но тут остальные охранники набросились на самого убийцу, нe оставив на нем живого места. Неизвестным осталось одно — в какой именно момент был убит император. Одни утверждают — когда стоял спиной к охране, занятый своим делом, другие — уже в тот момент, когда собирался вновь сесть на коня. Конечно же, это не имеет значения. Важно другое — он погиб смертью, недостойной императора, но вполне подходящей для Каракаллы.