Гарри Поттер и Суровая Реальность

Глава 26

Захоронения встретили меня лучами заходящего солнца, лёгким ветерком над могилами и летящими над головой заклинаниями.

— «Ступефай», — низенький, потрепанного вида волшебник с неприятными чертами лица тыкал в меня своей, как выражался Леший, «ковырялкой». Уйти от не особо шустрого красноватого луча было делом нехитрым. Так что засядем за эту милую могилку и просканируем округу на предмет неприятных сюрпризов, мало ли до чего мог додуматься Редл за время, прошедшее с нашего разговора. Хм, вроде бы чисто, если не считать котла с каким–то стрёмным варевом, отдаленно напоминающим требуемую основу для тела.

— Быссссстрее, Питер, чего ты там восссишься?! — Том до последнего играл свою роль, чтож, значит, пока всё идет согласно нашему договору.

— Простите, Хозяин! Мальчишка слишком шустрый, «Бомбарда»! — могильную плиту разнесло в щебень, м-да, пусть Хвост и изрядный говнюк, но по меркам этого мира у него неплохой потенциал — чуть выше среднего С ранга.

— Идиот! Он не долшшшшен пострадать! — мне показалось или Том и вправду был несколько обеспокоен? Ладно, засады не обнаружено, так что можно и приступать.

— «Fragilitatis», — Петтигрю рухнул на землю, истошно завывая. Хм, нужно будет уменьшить мощность, по идее его кости должны были ломаться от резких движений, а не под собственным весом, хотя и так получилось неплохо, да, Магия Жизни — страшная вещь, особенно, если применять её с воображением, кто бы мог подумать, что заклинание, используемое для исправления неправильно сросшихся костей при небольшой доработке окажется страшнее «костедробителя», ну и гораздо эффективнее, а главное, никаких лучей и прочей фигни — достаточно видеть цель. Так, надо бы прервать действие, пока подопытный сам себя не перемолол в труху, катаясь по земле. Прервав действие заклинания, я улыбнулся магу, — знаешь, Питер, я чертовски ненавижу три вещи: лестницы, фанатиков и предателей, так что я очень, очень рад тебя видеть. Думаю, у нас ещё будет время пообщаться, а пока, сладких снов. Вновь использовав на крысе хорошо зарекомендовавшую себя «кому», я повернулся к свёртку.

— Фанатиков и предателей я ещё могу понять, но почему лестницы? — удивленно приподнимающий бровь младенец — забавное зрелище, чтож, судя по реакции и тону, пациент явно прогрессирует и уже мало напоминает свихнувшегося маньяка–садиста. Неплохо.

— Это долгая история, но если что, Гарри Поттер до одиннадцати лет жил в чулане под лестницей, а сверху обитало семейство гиппопотамов.

— В чулане? Чистокровный маг в чулане? — что я там говорил о замашках садиста? Кажется, исчезли они не до конца.

— Угу и подрабатывал домовым эльфом. Так своеобразно директор позаботился о том, чтобы мальчик «не зазнался». Ради всеобщего блага, разумеется. Впрочем, у нас сейчас есть дела поважнее. Барти готов?

— Да, всё, как условились.

— Отлично, тогда, следующей ночью, — я уже подхватил Хвоста и собирался воспользоваться порталом в кубке вновь, когда Том меня окликнул.

— Постой, ты так и собираешься уйти?

— Да, а в чём проблема?

— Все же ты еще слишком юн и неопытен. Во–первых, уничтожь бурду, что сварило это ничтожество, достаточно опрокинуть котел. Во–вторых, незачем афишировать свою силу — Хвост, хоть и тварь, но он взрослый маг, причем достаточно умелый, если волшебники, благодаря статьям в «Пророке» вполне смогут поверить, что тебе удалось его победить, то вот поверить, что ты сделал это без единой царапины… — Лорд замолчал, всё остальное и так было понятно. Хм, в логике ему не откажешь, этот момент я как–то упустил из виду. Пожалуй, действительно стоит показывать лишь тот минимум, без которого не обойтись. Так, порвать в нескольких местах мантию, грязи и веток на ней и так хватает, устроить себе несколько ссадин и синяков…ммм, нет, обойдемся без переломов, это уже лишнее, а вот глубокие царапины будут в тему, типа шрапнелью от взорванной плиты задело. Так, теперь пнуть посильнее котел с волшебной гадостью и всё готово. Хотя нет, не всё, палочку могут досмотреть, а потому возвращаем плетение–следилку и «буфер заклинаний», теперь произведем несколько «Бомбард», «Редукто», «Секо», «путеводных нитей» и, на последок, чары хрупкости костей, что я так удачно проверил на крысе. Палочку самого Питера захватим с собой, там должна быть масса интересной информации.

— Чтож, всё готово. До встречи, Лорд.

— До встречи, мистер Поттер, — перед тем, как воспользоваться уже «правильным» порталом Кубка, замечаю, как Том сжимает в своих маленьких ручках небольшой камешек и исчезает в неизвестном направлении, чтож, эта часть плана удалась. Опять ощущения крюка в кишках.

— … и чемпионом становится, Гарри Поттер! Но что это, кто это с ним? — голос Людо, звучал всё также радостно–бодро, вызывая подспудное желание прикончить его обладателя.

— Быть того не может, — слышу сдавленный шёпот МакГонагал, своего ученика она узнала сразу. А что она вообще делает у входа в лабиринт? Впрочем, не только она, тут ещё и Флитвик и наш герболог и ещё несколько неизвестных мне магов, хм, «тревожная команда»? Возможно, но сейчас это неважно.

— «Сонорус», — касаюсь палочкой горла в простеньком ритуале усиления звука, — уважаемые волшебники и волшебницы, разрешите представить вам «покойного» Питера Петтигрю — настоящего Хранителя Тайны семьи Поттеров. Пожирателя Смерти, — то, что началось дальше, можно охарактеризовать, как «пожар в борделе во время наводнения» — народ бегал, суетился, производил какие–то малопонятные действия и при этом всё пытались соблюсти достоинство и сделать вид, что чисто мимо проходили, а тут такое.

Доставленные из Лабиринта Виктор и Флёр смотрели на всё происходящее безумие в легком недоумении, Тонкс, вместе с остальными практикантами судорожно разыскивали Грюма — потерявшие начальство студенты явно не знали, что им сейчас делать, хотя начальство их вскоре нашло само, правда не в лице Барти, прикидывающегося аврором–параноиком, но и госпожа Боунс тоже очень неплохой вариант. Первое, что приказала сделать дама, это взять под стражу Питера, ну и Гарри Поттера до кучи. Вторым приказом леди послала одного из практикантов в аврорат за более старшими коллегами — требовалось успокоить народ. Директор… хм, на его лице не дрогнул ни один мускул, а отловить его чувства в той буре, что сейчас стояла на трибунах было сложновато.

Тем временем, нас с Питером запихали в одну из комнат, располагающихся на первом этаже Хога. Судя по обстановке, эти апартаменты использовал мистер Филч для хранения различных полезных мелочей типа чистящего средства, запасов ветоши, полиролей и прочего инструментария, что он щедро выдавал провинившимся студентам на отработках. Компанию нам составили Тонкс, ещё один «зеленый» аврор, чьим именем я никогда не интересовался, ну и мадам Помфри, присланная посмотреть самочувствие. Первым делом она устремилась к Питеру, как самому «тяжелому» пациенту и стала четкими, уверенными движениями водить палочкой над тушкей. С каждым движением медик становилась всё мрачнее.

— В человеческом организме около 250 костей, а у этого организма 90 из них сломаны, некоторые в нескольких местах, — бормотала себе под нос медик, — никаких следов темной магии, но при этом впечатление, что он попал под пару десятков «костедробителей», — Помфри повернулась к аврорам, — вы не знаете, как это произошло?

— Никак нет, мэм, — вытянулся в струну парень, — но там был мистер Поттер, возможно, он знает, мэм! — медиковедьма повернулась ко мне. Выражение на её лице было ооочень интересным, хм, пожалуй, стоит поделиться информацией с женщиной. Всё–таки это интересное проклятье было выведено на основе её памяти, да и пару консультаций (правда, чисто медицинского плана), я у неё получил в своё время.

— Модернизированная «хрупкость» для исправления неправильно сросшихся костей.

— Модернизированная? Как?

— Убрал блок анастезии, локализацию области и увеличил мощность, — пожимаю плечами, — действует куда лучше ступефая… и надёжнее.

— Мистер Поттер! — возмутилась ведьма, — я показывала вам заклинания не для того, чтобы на их основе вы придумывали способы покалечить людей! Как вы только могли использовать такое!? — впрочем, возмущение не мешало ей обезболить Хвоста, вправлять и сращивать ему кости, да, сразу виден огромный опыт.

— Ну, за применение Круциатуса к этому уроду меня могли и посадить, а так я совместил приятное с полезным.

— Приятное?! — Помфри потеряла дар речи и чуть не срастила руку крысу под очень интересным углом.

— Этот человек предал Поттеров Волдеморту и подставил Сириуса Блека, думаю, если покопаться, всплывет ещё масса интересных вещей, тянущих на поцелуй от ребят в стильных балахонах.

— И всё равно, к чёму такая жестокость? Неужели нельзя было действовать как–то мягче, милосерднее? — добрая женщина, впрочем, именно такая и должна работать врачом в школе, полной детей. Это обычные медики очень быстро становятся циниками — им по другому нельзя, жалеть и сочувствовать всем больным невозможно — просто не хватит нервов и сил.

— Милосердие было в прошлом году и эта тварь сбежала и попыталась меня прикончить. Если бы не необходимость оправдания Сириуса, я бы на том кладбище его и закопал.

— Неужели вы научились думать, мистер Поттер? — в открывшуюся дверь вошли трое: Снейп, Дамблдор и Фардж, выглядящий весьма нервно и взволнованно. От кого последовало такое своеобразное приветствие, думаю, пояснять не нужно.

— Я тоже рад вас видеть, профессор, — искренне улыбаюсь зельевару, от чего тот впадает в некоторый диссонанс, — директор, министр.

— Гарри, ты сейчас взволнован, — мягко начал Альбус, — не стоит так легко осуждать кого–то на смерть, — за спиной главы Хогвардса его «ужас подземелий» страдальчески закатил глаза.

— Конечно, нужно было покорно дождаться, пока он убьет меня, — эй, ау, я подросток, которого накрыло «отходняком», дайте уже успокоительное! Кажется, Поппи тоже пришла к такому выводу и протянула мне бутылочку с зельем характерного цвета из своего саквояжа.

— Выпейте это, мистер Поттер, — медик закончила с крысом и перешла ко мне, — теперь разденьтесь, я должна осмотреть ваши травмы.

Молча хлебаю зелье (в отличие от большинства остальных, это на вкус ничего так, жить можно) и стягиваю с себя потрепанную броню и мантию. Ловлю заинтересованный взгляд Тонкс, сейчас скользящий по оголенному торсу и цепляющийся за шрам от укуса василиска. Девушка явно впечатлена, судя по побелевшему лицу министра, тот тоже.

— Гарри, — мягко начал трипл-Ди, — я понимаю, что ты взволнован и устал, но нам нужно узнать, что произошло.

— Конечно, профессор Дамблдор, — вздохнув, начинаю повестование о тяжелом испытании, выпавшем на долю несчастного героя, — после того, как я схватил Кубок, почувствовал характерный для порт–ключа рывок и на всякий случай приготовился — вдруг испытание ещё не закончилось?

— Вы раньше уже пользовались порт–ключами? — встрял министр. Хм, странный вопрос, да и какое это имеет отношение к делу? Или Корнелиус так пытается показать своё участие в судьбе Мальчика–который–ну-вы–дальше–поняли.

— Да, мистер Фардж, на Чемпионате Мира по Квиддичу. Ну так воот, — слегка растягиваю слова и замедляю речь, имитируя эффект успокоительного, — переместившись, я оказался на кладбище…

— Каком кладбище? — опять встрял чиновник.

— Кто б его знал, каком–то старом кладбище, ой!

— Терпите, мистер Поттер, мне необходимо промыть ваши царапины, а обезболивающее заклинание вам сейчас противопоказано, — мне показалось или в голосе Поппи присутствовало некоторое злорадство?

— Ничего, после василиска это все ерунда, — беспечный взмах рукой.

— Не вертитесь!

— О, простите…

— Гарри, мы немного отвлеклись, что было дальше? — вернул беседу в изначальное русло Дамблдор, фирменно сверкнув очками.

— Да ничего, Петтигрю напал на меня, попутно разговаривая с каким–то Хозяином. Кажется, он пытался взять меня живьем… а я его нет, что и решило исход нашего маленького поединка.

— Х-хозяином? — Фардж взбледнул, — к-каким Х-хозяином?

— Корнелиус, на руке Питера можно заметить характерный знак, говорящий о его принадлежности к так называемым «Пожирателям Смерти», должно быть, он разговаривал с Волдемортом, — министр отчетливо вздрогнул, да, репутация Тома внушает, если даже через десяток лет правитель крупной страны боится произнести его прозвище.

— Бред! Тот–кого–нельзя-называть умер много лет назад! — взбеленился Фардж.

— Министр, я неоднократно вам говорил, что Темный Лорд не умер, во всяком случае, окончательно. И теперь пытается вернуться.

— Вы лжёте! Наверняка и мальч… — тут я прервал Фарджа, пока он не дошел до идеи начать травлю в прессе, нездоровый интерес общества к этой теме мне не нужен. Да и истерику политика, получившего второй скандал подряд, стоит направить в нужное русло.

— А по–моему, Хвост просто спятил!

— Эээ? — даже Снейп на секунду утратил свою равнодушную маску и взглянул на меня с изумлением. Про остальных я вообще молчу, думаю, явись сюда сейчас сам Волди, их удивление будет меньшим.

— Ну, — делаю вид, что смутился такому вниманию, — он 12 лет жил в образе крысы, мне кажется, не самый здравый поступок. А со временем, наверное, окончательно спятил, вот и принялся разговаривать со своим мертвым хозяином.

— Точно! Это всё объясняет! — вцепился в такой вариант Фардж не хуже пираньи в кусок мяса, — Снейп, подбирал отпавшую челюсть, такого хода от Поттера он явно не ожидал. Меж тем, Корнелиус уже принялся прикидывать, как бы это дело повернуть в свою пользу, так, а теперь, подтолкнем его к правильным решениям.

— Господин министр, сэр, — так, слегка замяться и выдержать небольшую паузу.

— Да, мистер Поттер? — подбодрил меня министр, чиновник выглядел очень довольным, хех, как мало нужно человеку для счастья.

— А что теперь будет с Сириусом? Ведь если Петитигрю жив, то, получается, он его не убивал! — мужик явно подвис и Дамби поспешил вклиниться.

— Думаю, теперь можно будет добиться пересмотра его приговора, не так ли, Корнелиус? — лицо названного приобрело задумчивый вид, он окинул взглядом присутствующих, несколько задержавшись на моей персоне и что–то решил, впрочем, тут не нужно псиоником быть, чтобы понять его мысли. Гарри Поттер — это имя, а выборы не за горами, к тому же, Амбридж не могла не доложить ему, что «Избранный» явно ищет альтернативы Дамби, да и последнюю фразу главы Хога этот чиновник, скорее всего, расценивает как попытку приписать будущее освобождение Блека себе и тем самым заручиться поддержкой мальчика, что ему, министру, очень невыгодно в свете позиции, обозначенной Дамблдором.

— Конечно, министерство приложит все усилия, чтобы исправить ошибку, допущенную Визенгамотом, — при этом Фардж так смотрел на Альбуса, что любому стало бы понятно, кого тот подразумевает под странным названием «Визенгамот»… хотя, насчет канонного Поттера не уверен — тот намёков не понимал вообще.

— Думаю, это мы уже обсудим в рабочем порядке, — сухо ответил директор, — Гарри требуется отдохнуть, а школа — не лучшее место заключения для преступника.

Министр согласно кивнул и послал кому–то самолетик–записку, буквально через пару минут прибыла пара авроров и отконвоировала вылеченного, но всё ещё пребывающего без сознания Петтигрю. Меня же потащили в больничное крыло, мол, вы сегодня столько всего пережили, мистер Поттер, так что ночь проведете под присмотром медика. Церемония награждения была сорвана и Фардж, извинившись(!) и посетовав на отвратное отношение дирекции принимающей стороны к безопасности участников (тобишь, слегка похаяв Дамби), передал выигрыш — тысячу галеонов, хех, охренеть, какая сумма. По пути к медикам, директор намекнул, что зайдет вечером проведать, кажется, он хочет объяснений, чтож, их есть у меня.

Но директор так и не пришёл, у него резко нашлись куда более срочные дела — авроры нашли Аластора Грюма… тело Аластора Грюма со следами пыток и перерезанным горлом. Барти живых врагов не оставлял.

Дело попытались скрыть, но, с учётом общей неразберихи и довольно низкого уровня подготовки специалистов, что разбирались с телом, все очень быстро вылезло наружу, по пути приобретя кучу деталей и подробностей. Каким образом министерские маги так облажались? Ну, тушку любимого начальства нашли практиканты, которых просто отослали куда подальше, чтоб глаза не мозолили. Вот на опушке Запретного Леса они и обнаружили Аластора, ну а дальше все стандартно, там случайно слово ляпнули, здесь что–то шепнули на ушко «по большому секрету» симпатичной (относительно) старшекурснице… в итоге за остаток дня и ночь каждый студент был проинформирован, что доблестного мракоборца разорвали на клочки два десятка Пожирателей Смерти, попутно чуть ли не взорвав половину леса. Выдвигались и совсем дурные версии, предполагающие, что Грюма угрохал Питер. Самое забавное, что официальная версия, озвученная следующим утром, как раз и была похожим бредом. Итак, по заявлению представительницы министерства, окончательно спятивший Петтигрю, организовавший беспорядки на Чемпионате Мира (вот и нашли крайнего), сумел выманить доблестного служаку из Хога и завалить на опушке, после чего, воспользовавшись своим талантом анимага–крысы, пробрался в лабиринт и наложил дополнительный портал на Кубок, собираясь похитить молодого сильного мага и принести его в жертву. Зачем? Да кто этих психов разберет! Гениально, Барти не только убил одного из лучших магов противника, но ещё и оставил ложный след, который министерство так лихо подхватило. Вообще, если бы Фардж так не разил страхом при одном упоминании имени Тома, я бы подумал, что тот на него работает. Ведь что сделал министр? Помимо этой версии, рассыпавшейся бы при первом же допросе крыса под зельем правды, он обвинил Дамби в хреновой организации Турнира, несоблюдении мер безопасности и ещё десятке смертных грехов. Ну и, само собой, допрашивать Хвоста под веритисарумом никто не стал, как и Сириусу в своё время, ему вынесли приговор сразу. В такой ситуации Альбусу оставалось только молчать и делать вид, что тявканье главы магической Британии его не волнует, разумеется, то, что «Грюм» весь год был совсем не Грюмом не упоминалось, подобное заявление было бы полным идиотизмом со стороны директора — укрывательство опасного преступника несколько портит имидж «доброго дедушки», это если не считать шепотков, что «старик теряет хватку» — двенадцать лет у него под носом анимаг жил, а он и не заподозрил. Так что о Крауче–младшем никто ничего не знал, за исключением того, что тот умер в камере Азкабана.

Историю без лишней мишуры и официальные выводы министерства мне поведала Тонкс, пришедшая в больничное крыло навестить пострадавшего. Разумеется, одним обсуждением дел Министерства девушка ограничиваться не хотела, но и начать интересующий её разговор никак не могла решиться. А тут ещё такая обстановка — Помфри сидит в своем кабинете, в лазарете больше никого, стоит лишь одна кровать, а на ней лежит полуодетый парень…

— Ммм, Гарольд, по поводу того инцидента перед твоим походом в лабиринт… — хм, опять краснеет… вся.

— Если ты начнешь извиняться, то я обижусь, хотя должен признать, целуешься ты и вправду не очень…

— Ты… ты! — перешедший в фиолетовый оттенок метаморф никак не могла подобрать слов, — как будто у тебя большой опыт! — насупилась девушка.

— Мы не вовремя? — интересно, как можно такую простую фразу сказать одновременно чарующим и ледяным тоном? Вейлы и этим всё сказано. В дверях стояли Флёр и Габриэль.

— Почему же, я всегда рад вас видеть, — дело начинало пахнуть жареным.

— Не знала, что в обязанности авроров входит дежурство у постели больного, — ядом, содержавшимся в голосе француженки можно было отравить средних размеров город. Дважды.

— Я сейчас не на службе и ничего не мешает мне навестить своего друга и соотечественника, — хм, а про дальнего родственника молчит.

— Замечательно, — кровожадно улыбнулась Флёр, — почему бы тогда… — вейла потянулась за палочкой.

— Девочки, а я вам не мешаю? — поспешил я разрядить обстановку.

— НЕТ! — хором откликнулись девочки и продолжили сверлить друг друга неприязненными взглядами.

— Чего это они? — поинтересовалась у меня Габриэль.

— Если бы я знал, о чем думают женщины, я бы уже правил миром, — включил я чурбана под хихиканье младшей Делакур. Пока старшие устраивали разборку, Габриэль просто уселась ко мне на кровать и весело болтала ногами.

— Кажется, они обе хотят дружить с тобой, но при этом не хотят, чтобы дружила другая, — подвел итог ребёнок, — странно. Я вот тоже хочу, но при этом не против, если будет ещё кто–то, да и Асти с Даф тоже не против, — в палате установилась гробовая тишина. Тонкс и Флёр в недоумении переводили взгляд с прижавшейся ко мне Габриэль на меня, потом обратно на девочку и вновь на меня. Ну вот, они повисли. Напрочь. А ведь если не знать, что эту фразу сказала ещё девочка, а не девушка, то эффект был бы… даа… Видя ошарашенные лица девушек, я не выдержал и рассмеялся, очень скоро ко мне присоединилась Габриэль, да и остальные девчонки, поняв комизм ситуации последовали нашему примеру.

— Видишь, Дафна, я тебе говорила, что если задержимся, пропустим всё веселье! — в дверях появились сестры Гринграсс.

— Не шумите в Больничном Крыле! Пациенту нужен отдых и покой! — привлеченная шумом из своего кабинета показалась мадам Помфри.

Именно этот момент выбрал Виктор, чтобы навестить своего собут… собеседника. Болгарин прихватил с собой и Гермиону, хорошевшую день ото дня, до Эммы всё ещё далековато, но прогресс уже весьма заметен.

— Ну ни хрена себе! Я тоже хочу быть героем! Ай, за что!? — ахренасоветь, Гермиона, пай–девочка, ткнула локтем Крама в бок, выражая своё недовольство его поползновениями. Я определенно что–то пропустил за сутки в больничке. Даа, перемены во внешности уже начали влиять и на характер.

— Я тоже рад тебя видеть, приятель. По поводу героя, то не вопрос, следующего психопата–убийцу, пришедшего по мою душу я переадресую тебе.

— Хм, а может, ну нафиг это геройство? Мне и так неплохо, — дал задний ход ловец.

— Привет, Гарри, — поздоровалась Грейнджер, — надеюсь, мы не помешали?

— Не, всё в порядке, спасибо, что пришли…

Проболтали с такой компанией мы минут сорок, пока мадам Помфри не надоел постоянный гул и взрывы хохота в её владениях, так что боевая медсестра едва ли не пинками выставила всех из палаты, включая меня. Правда, сначала был осмотр, удивление столь быстрому заживлению и сетование на то, что «нужно лучше изучить влияние драконьей крови на человека». Интересно, её Снейп часом не кусал? Уж больно похожие взгляды у них… м-да. Ну да ладно, в очередной раз «серьёзный разговор» удалось отложить, но сколько я ещё так буду бегать? И что говорить, когда всё–таки до меня доберутся? Обижать девушек не хочется, но и строить какие–то отношения, помимо дружеских, тоже… хотя Тонкс очень забавно краснеет, да и… блин, нет, срочно, срочно заняться перестройкой гормональной системы, вот с Лордом разберусь и сразу же займусь… угу, сколько раз уже зарекался, м-да.

К сожалению, гулять на свободе долго мне не удалось, стоило выйти из больнички, как буквально через десять минут меня выловила МакГи и передала приглашение к директору. На этот раз паролем являлся «кленовый сироп».

Директор выглядел уставшим и как–то даже постаревшим. На столе была привычная кипа бумаги, Шляпа имитировала сон на одной из полок, под ней в стеклянной витрине всё также пылился парадный клинок Годрика. Боевой попугай, ака феникс, опять спланировал мне на руки и принялся тереться, выпрашивая порцию халявной маны.

— Вы хотели видеть меня, профессор?

— Да, Гарри, честно говоря, я был сильно удивлен твоим поведением после третьего испытания. Не мог бы ты объяснить своих действий, — хм, старик всё–таки не выдержал и попытался легонько глянуть мои мысли, видать, действительно подпирает, раньше он такого себе не позволял. Ладно, делаем вид, что ничего не замечаем, а ярость и ненависть на заднем плане, исходящую от Симбы, пусть считает присутствием крестража. Ну и свой поток составим из усталости и некоторого раздражения.

— Да чего тут объяснять. Я уже понял, к чему клонил Фардж — Волдеморта не существует, Дамблдор — старый дурак, желающий спихнуть его с трона, извините, профессор, — старик добродушно улыбнулся и кивнул, — а Поттер — или лгун, желающий ещё большей славы, или подыгрывает директору. Как министерство в частности и маги Британии вообще обращается с неугодными я уже видел и слышал. Второго курса и объявления меня чуть ли не новым Тёмным Лордом только из–за того, что я владею языком змей. На первом и третьем мне никто не верил ни о камне, ни о Сириусе, потому что в противном случае пришлось бы шевелиться и напрягаться, что никому не нужно. Проклятье, да даже во время Первой Войны маги покорно ждали, когда Волдеморт придет к ним в дом и приставит нож к горлу! Они дрожали, скулили, молили о пощаде, но никто не шевелился! Все ждали, пока кто–то другой придет и сделает за них всю работу, — так, немного больше экспрессии, можно даже вскочить с кресла и немного пометаться по кабинету, — сомневаюсь, что мне поверили бы и сейчас, раз уж даже Вас Фардж прямым текстом обвинил во лжи, а становиться объектом очередной травли мне не хочется.

— Тише, мальчик мой, я понимаю твои чувства, но кое-в чём ты не прав. В первую войну далеко не все сидели сложа руки, — начал директор, — была создана специальная организация, «Орден Феникса», куда входили многие выдающиеся волшебники и ведьмы, включая твоих родителей…

— И где была эта организация, когда убивали Лили и Джеймса Поттеров? Когда пытками до безумия доводили Алису и Фрэнка Лонгботомов?

— Увы, волшебники не всемогущи, а нас было не так уж много, мы просто не могли быть везде и всюду одновременно… — директор оправдывался? М-да, кажись, дела его действительно плохи.

— Понятно, подставлять шею ради других — это всегда пожалуйста, а когда помощь нужна тебе, то «мы просто не могли быть везде и всюду», — устало вздыхаю и сажусь обратно в кресло, — знаете, директор, у маглов существует интересная поговорка: «Пуля, попавшая даже в задницу, производит в голове кардинальные изменения». Думаю, толпа дементоров, желающая закусить твоей душой, за «пулю в задницу» сойдет вполне. Сомневаюсь, что Лили Поттер умерла ради того, чтобы её сын пытался свернуть себе шею чуть ли не ежегодно.

— Зачем же ты записался в участники Турнира, если не хотел рисковать? — теперь Альбус смотрел на меня как–то изучающе, словно увидел перед собой интересную зверушку.

— Да выпендриться перед девчонками захотелось, откуда мне было знать, что Кубок сочтет меня лучшим претендентом, я же тогда только третий курс окончил, даже четвёртый был весь впереди!?

— Молодость, ей свойственна горячность, — хмыкнул в бороду волшебник, разменявший второй век, — что же, спасибо за интересную беседу, Гарри, думаю, мы ещё пообщаемся в следующем году, когда события этого лета слегка подсторутся в памяти и уже не будут вызывать такую бурю чувств.

— До свидания, директор, — встаю и выхожу из кабинета главы Хога. Старик информацией не делится, только упоминание ордена птичников и всё, м-да, значит, продолжит играть втёмную, печально, хотя и его можно понять — выдавать стратегическую информацию четырнадцатилетнему ребёнку со шпионом в голове, это нужно быть в окончательной заднице. Хотя ту же инфу по пророчеству мог и сказать, м-да.

До вечера я старательно готовился к предстоящему ритуалу… ну ладно, на самом деле я ныкался от Флёр и Тонкс, всё также желающих выяснить отношения, вот только забивать себе голову женскими разборками перед весьма выматывающим действием было откровенной глупостью… и да, я продолжал оттягивать неизбежное. Но вот подошло время и я покинул территорию Хога — время воскрешения Темного Лорда Наконец–то настало.