Газета День Литературы # 78 (2003 2)

Сергей Соколкин «ИДЁТ ВОЙНА...»

ИДЕТ ВОЙНА

Идёт война. И Бог уже не выдаст,

Свинья не съест. И Путин ни при чём...

Из дерева одежды шьем навырост

И крестимся калёным кирпичом.

Идёт война. И в землю мы врастаем,

Роднясь с травой и облаком в реке.

Закрой глаза и в перелётной стае

Заговоришь на птичьем языке.

Идёт война. Любовь давно в разгаре,

Горячая, нездешняя любовь.

Гуляй, душа, — в ударе так в ударе,

Пока с небес на землю льётся кровь.

Идет война. И набухают вены.

И мальчики рождаются в траве.

Теперь мы все немножечко чечены,

Кто с пулей, кто с Аллахом в голове.

МАЙСКИЙ СНЕГ

И грянул гром,

И выпал снег —

Грусть вперемешку с шумом капель.

Как будто кто рассыпал смех,

Потом подумал

И заплакал.

А позже снег, набравшись сил,

Качался мутными стеблями.

Но ветер, воя,

Их косил,

Звеня воздушными серпами.

Потом, себе устроив роздых,

Над клумбой — словно он продрог —

Волчком крутился в хлопьях звёздных

И зарывался под сугроб...

И снег порхал. И так был сочен.

И так загадочен на вид,

Что целый миг казалось —

Ночью

Он снова в небо улетит...

Хотелось, — но никто не вышел —

Из снега горки заливать.

Все знали:

завтра день опять.

И грязи будет

выше крыши.

***

А что я могу, только взять и убить

Соседа по лестничной клетке,

Да в тысячный раз с бодуна залепить

Фингал похотливой соседке.

А что я могу, снова взять — наплевать

На все, что я выучил в школе.

На грабли по четвергам наступать

И выть, словно птичка в неволе.

А что я могу, быть богатым хотеть

И всех ненавидеть богатых...

Бояться быть глупым, быть умным не сметь.

И верить — грядущее свято.

А что я могу, вновь поднять старый флаг

На общесоюзном погосте.

И повести всех голодных собак

К нетленному прошлому в гости...

ПОПРОШАЙКА

Ты чужой здесь всему. И извилист твой путь.

Но глядят прямо в душу глазенки собачьи.

Ты любому готов даже руку лизнуть,

Что тебе соизволила бросить подачку.

Ты как будто отстал... И порыв твой утих,

Но настойчиво тянет штанину ручонка...

Ты боишься "ментов", а тем паче своих,

Но уже кажешь зубы лихого волчонка.

Ты пока еще слаб, вот годков через пять

Ты возьмешь в руки нож, и душа загуляет...

А ведь где-то живет твоя бедная мать,

Что на промысел этот тебя посылает...

А ведь где-то еще и Россия живет

И слезливо, по-бабски, наш день проклинает,

И скулит, ухватившись за впалый живот,

И на грустные руки слезинки роняет...

Впрочем, что я несу, — нет у нищих судьбы.

Я и сам тут живу — равнодушно послушен.

Сквозь меня прорастают чужие цветы,

И на Запад летят перелетные души.

РУССКИЙ БОМЖ

Глаз налитой на скомканном лице,

Разбухшем, словно в луже сигарета.

Стоит пальто у церкви на крыльце

И что-то шепчет Богу — с того света.

Он тоже был когда-то человек...

Имел свой дом и спал под одеялом.

И девушка, не поднимая век,

Его когда-то в губы целовала.

Теперь он бомж.

И даже теплых слез

Нет для него в измученном народе.

Не подают.

И лишь смердячий пес

К нему без отвращения подходит.

Но каждым утром, что уж тут скрывать,

Он бабу ждет и сдержанно воняет...

Но каждый раз

С помойки "эта б..."

Его метлой поганою сгоняет.

Он купит ей цветы, метлу, алмаз

За три рубля...

"Дай бабок", — глухо стонет...

И тянет мне в трясущейся ладони

Свой налитой и одинокий глаз...

НОВЫЙ ГОД

Душу, жившую бесслёзно,

Омываю раз в году

Голым трепетом берёзы, —

Как из лужи на снегу,

Средь цветного обезличья,

Надоевших роков вой —

Русской песенной привычкой,

Полосатою судьбой.

В сердце чувственная ругань

Памяти гнездо свила,

Но порой, как голос друга,

Забываются слова.

И в предчувствия, как с горки,

Мчишься, отморозив нос.

И любовь в дублёном горле

Застревает, словно кость.

И опять приходит плата:

Гаркнуть прошлому — Люблю!

И так хочется заплакать,

И опять, стыдясь, терплю.

И свернувшись матерщиной

В накопившемся соку,

Черно-белая судьбина

Примерзает к сапогу...

***

Шатается крест на свободе...

Оплачена долгой ценой

Судьба моя в русском народе,

Как церковь под красной звездой.

Как водится, пропили душу...

Иконы трещат, как дрова.

Теплее не стало.

Лишь душат,

Терзают Оттуда слова...

А впрочем, кресты и устои

Не рушатся сами собой...

С жлобами ж тягаться не стоит,

Как топать по луже ногой.

В тоске по державным просторам

Сквозь купол — наметив межу —

Из церкви, крестился в которой,

Я в небо, как в поле, гляжу.

***

Всё, как раньше:

пропал, отневестясь,

Отчий дом, отчий край за спиной.

Я теперь ухожу в неизвестность,

От земли оттолкнувшись ногой.

Пусть сбывается линия жизни.

Не дай Бог лишь поверить, скуля,

Что останется в прошлом Отчизна

И останется в прошлом земля.

ТАЙНАЯ ЛЮБОВЬ

Сжигает душу боль невыплеснутой страсти,

Но где-то в небесах проложен этот путь.

Ты не гаси любовь в порыве злой напасти.

Взгляни на образа. И потерпи чуть-чуть.

Пусть музыка в глазах качается, как море.

И верная судьба пусть приближает срок...

Ведь тайная любовь наружу выйдет вскоре.

И целый мир тогда падет у наших ног.

Качается в бреду заброшенный шиповник.

Его ты обняла, он исцарапал грудь.

Бывает так, ведь я еще не твой любовник.

Я твой поэт и все. Ты потерпи чуть-чуть.

Усталость от судьбы, глухой восторг измены.

И жизни прожитой поверхностная муть.

И светлый день, когда выходишь ты из пены.

И в мире только мы! Ты потерпи чуть-чуть.

ДОЖДЬ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ

Дождь сквозь слезы идет,

Сквозь приснившийся дождь.

Дождь сквозь слезы идет,

Только ты не идешь.

Может, ты меня ждешь,

В парке выключен свет.

Дождь сквозь слезы идет.

И сквозь снег, и сквозь снег.

Дождь сквозь слезы идет,

Сквозь родное лицо.

Дождь сквозь слезы идет.

И сквозь это кольцо.

Дождь сквозь слезы идет

И сквозь слово — Судьба.

Просто я так боюсь

За тебя, за себя.

Дождь сквозь слезы идет.

И сквозь сон городов.

Дождь сквозь слезы идет.

И сквозь нашу любовь.

Только ты не идешь,

Голос твой не звонит.

Дождь сквозь слезы идет

И стучит, и стучит...