Газета День Литературы # 90 (2004 2)

Иван Буркин НАВСТРЕЧУ ВРЕМЕНИ

1.

В бокале розовом цветет вино.

Еще один спектакль любви разыгран.

Улыбки девушек опять идут в кино,

И в цирке вновь целуют губы тиграм.

Еще один рассказан анекдот,

Но в нем, как в супе, что-то мало соли.

Еще один прошел мохнатый год

И наступил всем больно на мозоли.

Еще одна заплакала деталь,

И выплыла со дна еще подробность.

Разбилось чье-то сердце, как хрусталь,

И дух взлетел в заоблачную область.

Последняя шумиха улеглась.

Еще раз солнце улыбнулось рикошетом.

В открытую, легко на всех углах

Прохожих ловят хищные газеты.

В них распинаются владельцы ловких рук,

Торговцы мехом или черным смехом

И серия изысканных старух,

Стареющих с деньгами и с успехом.

И эта ночь, как черный черновик

Чего-то черного, идет, гремя, как панцирь,

И, еле сдерживая грозный крик,

Звезда в нас тычет с неба пальцем.

2.

Насытился я потолками,

Дверям свою молодость отдал.

Меня и в перчатки толкали,

И звали к державинским одам.

Как дерево, рос в пятилетки,

Качал, как и все , головою,

Торчал в разных книжках, как в клетках,

И вылетел к рифмам на волю.

Но Пушкин, заметно веселый,

Шутил, улыбался стихами,

И я слушал арфу Эола,

Знакомился с Вакхом в стакане.

Как в шашки, играл я и в шашни,

Бывал на Неве и на Волге.

Встречался случайно со счастьем,

Но жаль: лишь весьма ненадолго.

Чуждался я блата и барства,

Легко расставался с вещами,

И, в общем, не зря ошибался:

Ошибки мне путь освещали.

Потом всё рассыпалось прахом.

Потом в географии рылся.

С надеждой и тоже со страхом

В далекой стране растворился.

3.

Люблю я улицы с толпою пестрой,

Расцвет одежд, разлив широкий лиц.

Смотрю: что ни лицо, то новый остров

Или страна, в которой нет границ.

Улыбки в шляпах. Галстуки, как змеи.

Пылают платья, в клетках пиджаки.

Как змеи, галстуки смеяться не умеют,

А платья — плакать. В черном чудаки,

А в сером полнятся валютой бизнесмены.

У денег гаснет почему-то цвет.

Зато цветут интриги и измена,

Но этим полнится весь белый свет.

Кто смотрит вдаль, кто прячет свои взгляды,

Дорожки лысин и набор морщин.

Взошла на женщин, как заря, помада,

Сошла зато забота на мужчин.

Где платья полнятся, там бороды созрели,

Где нет бород, там выше каблуки.

Кто при деньгах, а кто без них при деле

И несмотря на... или вопреки.

Люблю я улицы. В них жизнь течет куда-то

Рекой широкой, шумно, на виду.

Я ручеек. Я тоже соглядатай.

И я навстречу времени иду.

4.

Не ласковы со мной ни Гегель, ни Спиноза,

И посмеялся бы, наверно, Архимед.

Как тяжела бывает все же ноша

Имен, украсивших наш белый свет.

Как лестницы, ведут меня страницы

Куда-то вверх, потом опять в подвал.

Порою кажется, что книгам тоже снится,

Что вот из книги кто-то меня звал.

Попробуй плакать в книжной атмосфере.

И книги ходят по миру с сумой.

С каких-то пор ни в чем я не уверен —

Я книгой стал, иль книга стала мной?