Газета "Своими Именами" №46 от 12.11.2013

ВДОГОНКУ «СВЯТОМУ СНАРЯДНОМУ СТАНКУ»

Не успел увидеть свою статью в газете, как впору её дополнить: в «Тульских известиях» появилось интервью нового директора ТНИТИ «Станкостроению – быть!», которое не должно остаться без комментариев.

Рука чесалась взяться за перо, ещё когда услышал, как губернатор Груздев расписывал прелести Тульского станкостроительного кластера, якобы опирающегося на трёх китов: Машзавод, ТНИТИ и Алексинский опытно-механический. Вряд ли и первый с последним – киты, но мой родной институт по нынешним временам тянет разве на салаку или мойву. И не «шпроту» ли из него хотят сделать по результатам губернаторских прожектов?

Надо сказать: хуже, чем со станкостроением, у нас обстоят дела разве что с сельским хозяйством. Но это, как всем известно, «прорва», в которую, сколько ни вкладывай - всё мало. А со станками-то было куда как хорошо, – даже Горбачёв в своё время не возникал с критикой.

Однако, о чём говорить, довели дело до ручки, теперь, слава богу, вспомнили! И как же? Отсылаю читателей к своей же статье «Не об одном станкостроении, но в первую очередь о нём, болезном» («Своими именами», №14-2013). В подтверждение моей правоты некто, по-видимому из Ульяновска, выложил фотографии усопшего УЗТС. Человек рядом со станком, изготовленным заводом, выглядит букашкой! И впрямь, город, потеряв мощное станкостроение, приобретает его бледное подобие!

Но не то ли самое делают туляки, организуя пресловутый станкостроительный кластер? По-моему, ещё хуже, потому как касается оборонки. Все три предприятия, упомянутые губернатором в рекламе, оборонные, но лишь ТНИТИ делал станки для боеприпасов. Я же из него. И не хочу в адрес «альма-матер» охулки. Он бы мог, да грехи не пускают!

Остались одни корпуса, слов нет, добротные, стены ещё полвека простоят, а станки?.. Я спросил бывшего сотрудника, до сих пор, несмотря на возраст, работающего в ТНИТИ, можно ли на нашем 1740РФ3 сегодня обработать корпус снаряда? Он только улыбнулся! А ведь был ещё и двухсторонний станок «Гильдемайстера», приобретенный нами в своё время для образца.

И мы выпускали двухсторонние станки – некоторые из них до сих пор работают рядом, к примеру, на «Сплаве». И зачем же новому директору заявлять, будто вверенный ему институт создаёт нечто необыкновенное, двухстороннее, выше международных стандартов?

Необыкновенное делали мы, да он о том ничего не знает! Отнюдь не двухсторонние станки, которым сто лет в субботу, а четырёхшпиндельные автоматы КА-500 для обработки 152-мм корпусов. На них надо ориентироваться любому, кто хочет преобладать в производстве современных снарядов.

Снисходя к новичку, единственное могу сказать - не торопился бы! От ТНИТИ осталось мало, но это не значит, что он не может возродиться. Но не так, как ему планируют сегодня! Судя по всему, нам обещают немецких «варягов», которые придут не с новыми технологиями, а со своими деталями для станков, которые придётся собирать русским «ванькам»! Нужна ли Туле отвёрточная сборка?

Мы и сами с усами, многим нос утрём, если власть мешать не будет. А она всё лезет со своими представлениями о будущем оборонки. «Власть любит взять», - говорит народное присловье. И впрямь, любит! Не оттого ли в Ульяновске станкостроительное производство решили строить вновь, игнорируя УЗТС? Не оттого ли и в Туле речь идёт о новом строительстве? Может, там и построят, хотя отличные корпуса ТНИТИ стоят пустые, ждущие инвесторов и производства. Но что возьмёшь с готовых корпусов – не интересней ли для чиновников начать с нуля?

Двадцать лет ждали того момента, когда у власти пробудится чувство собственника, когда она, наконец, поймёт, что надо и своё делать, иначе выглядишь некрасиво среди соратников по «восьмёрке» и «двадцатке»! Дождались! Нам предлагают «отвёрточную» сборку!

Это ли прогресс? Это ли необыкновенное? А так хочется! Соскучились люди по прогрессу! Кстати, телеграфный адрес ТНИТИ был «Прогресс»: Тула, Прогресс, Усову, а позже Морозову. И право же, старались держать марку…

Итак, ТНИТИ - что он есть сейчас? От 3500 работников осталось 350! По данным из Интернета – 700, только я не могу их насчитать. Товарищ говорит: 280. Сколько в действительности? Не вместе ли с частными фирмами, формально – арендаторами, считают для Интернета? (Кстати, от «Уралмаша», «завода заводов», из 37 тысяч осталось пять. И от тульского гиганта «Машзавод им. Рябикова» - не больше.) Стены стоят, а в них - ни людей, ни оборудования! На широких площадях института кто только ни расположился - и институт МВД, и торговая фирма «Магистраль», и десятки фирмочек поменьше. Гнать их в шею, иначе - о чём речь?

Да, похоже, о чем говорить! Какие разговоры, если зарплату в ТНИТИ и нынче задерживают на два-три месяца. Сам свидетель: мой друг, уйдя в отпуск, каждую неделю ходил на главпочтамт, чтобы получить с терминала несчастные три с половиной тысячи… Кстати, так и не получил! И с тем вновь вышел на работу! А между тем инженер со стажем и заслугами, двадцать лет работает токарем, крутит ручки у станка!

Поди, директор Журавлёв, сетуя на нехватку кадров, и не знает, какие кадры у него есть и работают за станками! А что он вообще знает? Двухсторонний станок провозгласил не имеющим аналогов в практике! Да их полно в мировом станкостроении! Подошёл бы к ветеранам, ещё работающим в институте, они бы ему объяснили!..

О чём рассказывал местной газете? Не интервью, а беседа Чичикова с Маниловым! Ни слова не привёл в подтверждение того, что ТНИТИ сегодня что-то значит в станкостроении. Последний станок сдали несколько лет назад, не востребуемое оборудование разваливается, и вряд ли подлежит восстановлению.

Всё – по Груздеву! Придут немцы, организуют отвёрточное производство на станках, которые поставят от своих щедрот, а губернатор отчитается – есть кластер! Нет, голубчик, это не кластер, а ублюдок, не достойный России и Тулы! Кластер, да простят мне читатели иноземное слово, будет, если мы станем делать свои, тульские станки, которые у нас были и, надеюсь, ещё будут!

На моей памяти ТМ (а их производили до 150 единиц в год) широко расходились не только по стране, но и за рубеж - в Болгарию, Чехословакию, Польшу, Ирак, Сирию. Не удивлюсь, если и сейчас там работают - машины надёжные, снарядные! Выпускать германский «ширпотреб» для нас – два шага назад и унижение! Ведь ничего современного немцы не передадут. Неужели начальство не понимает? Может быть, и понимает, но к тому и стремится, чтобы нас унизить и в порошок стереть!

О чём говорить! – В «Новостях» увидел, как Путин вместе с финским президентом открывает самую полярную из всех ГРЭС, построенную финнами в Ханты-Мансийске! Мы что, уже и электростанций строить не можем? Ничего удивительного, если снарядов не делаем! Даже если очень потребуется!

С ТНИТИ вообще интересно! Вот выдержка из интервью с Журавлёвым: «Сейчас коллектив института по заданию Министерства промышленности и торговли работает над созданием принципиально новых станков ТМ-90, не имеющих аналогов в мире. Технико-технологическая новизна заключается в обработке изделий сразу с двух сторон, что обеспечивает высокую точность и соосность, а, следовательно, превосходные аэродинамические свойства. Значение этого для боеприпасов и вооружения специалистам объяснять не надо».

И впрямь не надо объяснять «аз» и «буки»! Но не забыли ли хотя бы ТР-15-2 Невьянского завода, обеспечивавший соосность «камеры» С-5, наверное, ещё до рождения Журавлёва?

Если бы я ничего не знал о новом директоре, одного этого высказывания достаточно для его представления. Жаль ТНИТИ! В очередной раз не повезло. После советских директоров - ни одного достойного! Усова вспоминаю, Морозова, но никакого «демократического» директора не могу вспомнить. Нет их! Потому и нет ТНИТИ!

А что касается нового директора, нашёл в Интернете справочку: «кандидат технических наук, доцент, заместитель директора по научной работе Тульского филиала РАНХ и ГС при Президенте РФ». Не он ли? И там же перечень трудов, все на одну тему. Вот последний из них: «Отраслевая экономика: Журавлёв С.Д., Жуков Р.А. Математическая модель оценки эффективности использования земель сельскохозяйственного назначения». Сплошные формулы, для меня непонятные, а понимает ли он в моих? Что с использованием сельскохозяйственных земель наслышаны. Если бы в порядке, так и быть, поняли назначение – передать опыт успешного хозяйствования растерянным, разучившимся работать снарядникам. А так?.. Остаётся надеяться на то, что лишь первый блин комом. Бывали же чудеса – недоучившийся студент Петербургского политеха земгусар Михаил Васильевич Фрунзе, получив в руки Дело, стал полководцем, громившим всех подряд царских генералов, недоучившийся семинарист Иосиф Джугашвили вырос в великого Сталина, сержант Калашников изобрёл автомат, которому нет равных в мире… Да что там говорить, были примеры в отечественной истории. Только не в современной! Здесь никаких чудес: торговец цветами разваливает РАО ЕЭС, мебельщик губит армию, врач не справляется с сельским хозяйством, юрист с правительством. И что за мода, что за бзик назначать на высокие должности неспециалистов! Образованных, в отличие от 1917 года, – хоть пруд пруди! Но, видимо, нужны не образованные, а свои. В том и дело!

Кстати, в Интернете есть и ещё подходящие к нашему директору тульские Журавлёвы С.Д.! Заместитель директора филиала ГОУ ВПО «Орловская региональная академия государственной службы в Туле» по научной работе, переподготовке и повышению квалификации, кандидат технических наук;

- Проректор по НИР и ИТ, к.т.н., доцент, Некоммерческое партнёрство «Тульский институт экономики и информатики» (2007 г.).

Похоже, и это он: этапы большого пути, карьера, одного и того же человека! В любом случае, не снарядник! Ну никак нельзя снарядный институт отдавать в руки специалисту: не дай бог, поднимет!..

Чем вызван мой интерес к личности нового директора? Отнюдь не одним интервью «Тульским известиям». Кого из бывших сослуживцев ни спросишь, никто не знает его послужного списка. В прежние времена начальника представляли коллективу, а нынче приходится гадать. Второй год меня не приглашают на собрание акционеров. По первому разу я отсутствовал в Туле. Но в этом году специально следил, когда случится, хотелось поучаствовать. Следил, да не уследил!

Никого из моих товарищей не было на собрании: одни давно продали акции, других, наверное, как и меня, не посчитали нужным пригласить. Так что директора утверждали без нас. Отчёт довелось прочитать в Интернете. Вот и приходится гадать.

Высказавшись по поводу «новой» техники, директор рассыпался о дне сегодняшнем. И действительно, есть что сказать в отличие от оборонки.

Разливался соловьём: оборудование для производства автоклавного пенобетона и интеллектуальные контейнеры для «Почты России» с низким уровнем шума, изменением направления и параметров движения грузов. Для МЧС под эгидой Техмаша разрабатываем систему пожаротушения с использованием авиационных носителей. «Основная идея заключается в том, что с большой высоты на область пожара сбрасываются контейнеры с гасящим веществом, и «стая», ассоциация контейнеров, высокоточно наводится на пожар. При подлёте к земле они разбрасывают капсулы с эффективным веществом. Такой системы в мире пока нет. Причём как систему управления «стаей», так и конструкцию контейнеров ТНИТИ изготавливает самостоятельно». А, поди, изначально «стая» предназначалась не для тушения пожаров, а совсем наоборот?

Дай бог самостоятельности! Но отчего же столь красноречив директор, рекламируя гражданскую технику, и как в рот воды набрал, когда речь идёт об оборонной? Ибо не о ней же речь идёт ни в заказах для «Почты России», ни для МЧС! Как хотите, но, мне кажется, и этому директору неинтересно заниматься оборонкой!

Она требует самоотдачи: сегодня отдай, а получишь неизвестно когда. Знаменитые оружейники Калашников, Грязев, Грабин никогда не стали бы забивать голову почтой. Чем угодно грузят головной технологический институт боеприпасной отрасли, лишь бы не делом, для коего предназначен изначально!

Всё началось с пресловутой конверсии, будь она неладна и прокляты её инициаторы! Как могли мы, вроде бы серьёзные люди, специалисты, купиться на дешёвую разводку? Видит бог, я не покупался, но, тем не менее, пострадал, может быть, больше всех.

Ради неё, зловредной, меня на год отстраняли от основной работы по снарядному станку КА-500. Не оттого ли он и появился накануне гибели СССР, когда уже никому не стал нужен?

Ровно год каждый месяц мотался в Ленинград на Кировский завод, который сам же и нашёл в качестве изготовителя уникальных протяжек для одной из основных деталей термопластавтомата, всученного нам в рамках конверсии. Машина сложная, больших трудов стоило её освоить – успели сделать полтораста единиц… И где теперь этот термопластавтомат?

Агенты влияния сумели заставить оборонку заниматься чёрт-те чем, да ещё и издевались, если не справлялась с конверсией!

С грустью вспоминаю о том времени: разобравшись с термопластавтоматом, я вернулся к дорогому снарядному станку! И не зря Киевский завод считал, что без меня он вряд ли получился бы. Но, к сожалению, всё было зря! Советский поезд ушёл!

Вы думаете, я один такой страдающий? На взлёте убили массу необыкновенной военной и гражданской техники: корабли на воздушной подушке, экранопланы, ракеты для полёта на Луну и Марс и т.д. и т.п. Что перед ними наш скромный снарядный станок? Но ведь и он на весах истории что-нибудь да значит!

У меня есть подозрение, что он жив, пока живу я! Мы связаны с ним незримыми узами. Помнится, была такая песня: «не расстанусь с комсомолом – буду вечно молодым». Так вот и я, наверное, буду молодым, пока не завершится эпопея с моим снарядным станком! Хочу, чтобы он был и трудился во славу Отечества!

Жаль, не могу привлечь на свою сторону того же Журавлёва, директора ТНИТИ. Лет десять назад пытался внедрить КА-500 в сознание управляющих современными производствами: Тульский машзавод, КБП, «Сплав», Ульяновский автозавод, Московский НИМИ – нигде не нашёл ответа!

Может быть, сегодня получится? Ведь провозглашают приоритет науки! – «ТНИТИ – чуть ли не единственный в стране, где ещё можно попробовать решить столь дерзновенную задачу (возродить станкостроение. – Ю.Ш.)… И в ТНИТИ стали возвращаться учёные, возрождается научно-технический совет, «потянулись» молодые специалисты».

Я знаю одного возвратившегося, Валерия Иванова, кандидата технических наук, из Тульского государственного технического университета, назначенного на должность заместителя директора по науке. Честь ему и хвала! Но дальше-то что?

Сочувствую Валерию! Быть начальником при науке, которой нет, - это что-то! На взлёте ТНИТИ у нас было 40 кандидатов технических наук! Нынче – один смелый Иванов! Может быть, и ещё кто придёт, если директор расщедрится на соответствующий оклад, но наука ли это? Для науки необходимо основание, которое выбили у нас из-под ног двадцать лет назад

Негде не только ставить эксперименты, того и гляди, «экскременты» станет ставить не на чем (см. сериал «Адъютант его превосходительства»)!

Кто спорит, «кадры решают всё»! Но кадры, даже если их удастся привлечь, надо воодушевить идеей. Где она? Почту будут модернизировать, «нефтянку», мешки «шить» для химиков, пресс-формы лепить для тротуарных плиток, одноразовую посуду для «Аэрофлота»? Кажется, я уже сказал - кто-то серьёзный озабочен тем, чтобы оборонка занималась всякой ерундой!

Разобравшись с биографией директора ТНИТИ, обратимся к тому, чего от него хотят, к тому, с чего началось интервью к многословному заявлению авторов: «Возрождение оборонно-промышленного комплекса страны – объективное веяние времени, но оно невозможно без инновационногоразвития основной базы производства вооружения и военной техники – станкостроения. Причём на отечественных технологиях.

Не секрет, что износ оборудования на предприятиях ОПК Тульской области достиг 80%. Да и по стране в целом картина не радует» (журналисты Ольга Ланина и Геннадий Поляков). Это ли не основание для паники? Но спят «демократические» «сурки»!

«Это сказывается на качестве и конкурентоспособности продукции. Тульский научно-исследовательский технологический институт - чуть ли не единственный в стране, где ещё можно попробовать (Что тут пробовать?! – Ю.Ш.) решить столь дерзновенную задачу. Справится ли с ней предприятие – об этом наш разговор с генеральным директором ОАО ТНИТИ, кандидатом технических наук Сергеем Журавлёвым.

- Сергей Дмитриевич, ТНИТИ – институт с полувековой историей, в которой были и всесоюзная известность, и некоторое забвение (хорошо сказано – «некоторое», я бы сказал, «абсолютное»! – Ю.Ш.).

Но теперь перед ним поставлена, можно сказать, эпохальная цель. Насколько она достижима?»

И далее всё о том! Ответил ли директор? Ни слова об инновациях, ни слова о дерзновенных проектах, если не считать двухстороннего станка, по поводу которого я уже иронизировал. Только о «достижениях» на стороне! Да не о том же спрашивают! Об оборонке, а не о нефтянке!

Но Тульские СМИ приняли задание к исполнению: чуть спустя появляется сообщение о том, что «каждый работник ТНИТИ, который сегодня производит в год продукции на 200 тысяч рублей, будет производить на миллион»! Но подумайте, как это мало! Само собой, на одноразовой посуде больше не заработаешь!

И снова информация, наводящая на размышление. Тот самый машзавод, который претендует на роль ещё одного участника станкостроительного кластера – его дочернее предприятие ОАО «Станкотехника», - получил мосинскую премию… за что бы вы думали? За модернизацию зубошлифовального станка тридцатилетней давности!

Оснастили его ЧПУ за пару миллионов рублей и… не надо покупать новый зарубежный за 50 миллионов! Не вспомнить ли, что эти самые, с ЧПУ, только токарные, ТНИТИ делал по 150 штук в год? И они были нисколько не хуже зарубежных! А нынче речь идёт о жалком миллионе рублей на одного работника! Посчитайте, кто в ладах с арифметикой! Делали бы станки, были бы при деньгах. Но сулят ли нам станки – только отвёрточную сборку! И, стало быть, львиную долю немец заберёт себе. А про отечественные технологии для красного словца – директор старался о них не говорить.

Несмотря ни на какие обещания власти никто из работников ТНИТИ не верит в маниловщину своего директора и губернатора. Нет оснований! Гладко стелют, да жёстко спать.

«ВПК», №37-2013, из беседы с руководителем делегации ОАО «Рособоронэкспорт» на международной выставке вооружений, военной техники и боеприпасов в Нижнем Тагиле: «…только на закупку современного станочного парка до 2020 года государство планирует израсходовать 500 миллиардов рублей, в том числе объём закупок продукции российского станкостроения составит 150-200 миллиардов. При этом 80% новых станков и оборудования будет приобретено в интересах оборонно-промышленного комплекса страны».

Хорошо бы купили «ТМ» у ТНИТИ, да КА-500 у киевлян. Ради такого дела и я бы поднял хорошо подзабытые киевские связи! Но как верить, если в день машиностроителя на торжественном собрании в родном институте министр промышленности и, почему-то, торговли (!) Тульской области, вручая почётные грамоты, всего лишь пообещал достать денег в качестве довеска к бумажкам? О чём речь, если лучших работников нечем вознаградить? А треплются о миллиардах!

Какие могут быть основания, если на глазах творится чёрт-те что, касающееся буквально всех? В Туле проходит авральная акция укладки плиточных тротуаров. И кто бы возражал, если бы она началась вовремя. Май, июнь, июль, половину августа, самое благословенное время – ничего не делали, а 12 августа опомнились и взялись за работу. Обещали сделать до 1 октября, но где там – и до зимних мух вряд ли справятся. Говорят, деньги вовремя не выделили!

А кто гарантирует, что ТНИТИ выделят в срок, да и вообще выделят? Оборонка – всегда последняя у «демократов»: если где-то дырка, за счёт нас и зашьют! Я бы не надеялся! Но я пенсионер, ветеран, могу высказывать сомнения, а кто ещё работает судит с оглядкой: не дай бог, начальство услышит – уволят, работу по специальности не просто найти. Иные вахтёрами трудятся, а если при станке - считай за счастье!

Сказал бы директор, сколько в коллективе пенсионеров и предпенсионного возраста – и больше ничего не надо о перспективах. Перспективы связаны с молодыми, а у него молодых – тринадцать студентов политеха! Надеется, вернутся в ТНИТИ… Господи, вразуми наивного!

Дело надо дать людям в руки, Дело с большой буквы, иначе ничего не получится! А «демократы» всё крутятся с бизнесом. Но бизнес – не дело, а спекуляция, за которую в светлой памяти Советском Союзе давали срок. И правильно делали. И я, и мы с этим согласны!

Ю.М. Шабалин

P.S. Вроде и нет в том необходимости, но справедливость требует. Кажется, успевает компания, подрядившаяся сделать тротуары и асфальт до холодов. Кому там везёт по определению? Надо же, вопреки всем прогнозам, в Туле установилось «бабье лето»! Поздравляю игроков со счастьем! В следующий раз может и не повезти! А тротуары всё-таки желают лучшего – то тут, то там плиточки вылетают… Как не понять – торопились! И кстати, а с тем, что осталось, вновь не торопятся, и, стало быть, недоделки уйдут под снег!.. Олимпийский огонь пронесли – куда спешить?

РУССКИЙ МИГРАНТ ВО ФРАНЦИИ

Вопреки впечатлению, которое может сложиться из телепередач, 90% нелегальных мигрантов прибывает во Францию не контрабандным путём, а по шенгенской визе, и потом они бесследно «растворяются» на просторах Европейского Союза. Самым реальным способом быстро устроиться на работу – стать сельскохозяйственным батраком, что я и понял во Франции в 1999 г. В этом году решил тряхнуть стариной и посмотреть, что и как там изменилось.

Интересно сравнить «помощь» колхозам со стороны предприятий Одессы при СССР и работу в этих же отраслях во Франции.

У нас на Одещине пригородные сёла, в отличие от Центральной России, были богатые, народу там жило много. Специализация – томаты и виноград. Но за множество раз, что я там бывал в рамках «помощи» нашего НИИ, я никогда не видел ни одного мужчины, собирающего урожай в поле. Женщины в поле бывали – в разгар сбора урожая посылали колхозную бухгалтерию, были также вольнонаёмные девочки с Западной Украины. Местных девиц и школьниц в поле тоже не было.

Мужики в этих сёлах плавали на судах «в загранку», они отсыпались в сёлах после рейса и работать в поле им было «западло».

Кто-то, кому не повезло плавать, мог работать водителем: «Парни, вам надо было учиться, высшее образование получать, чтобы здесь в поле работать? Я получаю шофером 80 рублей, но у меня грузовик, тому что-то надо подвезти, этому. И очень нормально получается…»

Другие, с повреждённой от самогона психикой, приходили и орали: «Учёные, гады, чистые приехали! Мотыгу в руки – вот вам место, твари! Бу… бэ… мэ…».

Вечерами иногда приходили местными парни с палками – девки им наши нужны были. Начинались драки.

Бригадиры и председатели на вопрос, почему норма на сборе томатов так скудно оплачивается, да и её невозможно выполнить, отвечали: «У нас аккордно-премиальная оплата. За одну норму и менее вы едва своё питание будете покрывать. А вот две нормы выполните – пойдёт оплата аккордная! А три – ух, как можно заработать! Вот у нас одна приезжала – три нормы делала. А вы слабые, вы городские, руки у вас кривые, ноги подкашиваются, потому и не можете сделать норму». Бригадир показывал нам пять минут, как надо быстро собирать помидоры, но вскоре уезжал куда-то по своим важным делам.

В НИИ нам вспоминали и про Павку Корчагина, и что нехорошо думать про «длинный рубль» и это вроде как прогулка для нас на свежем воздухе.

О «прогулках на свежем воздухе».

На одесском консервном заводе «ученых» помощников посылали работать на участки, где в страхе отказывался работать постоянный персонал – игнорирование техники безопасности там было чудовищное.

В деревянных бараках в колхозах в конце сентября спали иногда по двое в кроватях из-за страшного холода – тёплых одеял не хватало. Если за нормой отпуска продуктов нам на питание не следить – начиналась «химия» со стороны лукавых поварих. На чае экономили, его заваривали, чтобы варево выглядело темнее и меньше надо было расходовать, на соляном растворе – хорошо, что хоть не на табаке.

Один мой товарищ как-то пошёл в туалет при бараке для сборщиков помидоров, там сэкономили бетон на толщине пола. Он провалился по пояс, осколками бетона ему порвало внутренности – одну полностью разорванную почку ему вырезали.

Другой прошел курсы комбайнёров, в порядке шефской помощи. Что-то не учёл по технике безопасности, и в поле ему в глаз вонзилась щепочка. Спасти глаз в больнице удалось, но видит он им с тех пор плохо.

Студентка второго курса из группы ещё одного, спортсменка, делала пробежку - изнасиловали в поле и убили. Убийцу, из местных, нашли.

Другую девочку из техникума с Западной Украины изнасиловали местные, дело замяли, а группу и жертву заставили доработать – мы с ней там чай пили.

Вьетнамский студент, мальчиком воевавший с американцами в партизанах, учился у нас в университете в группе товарища и ему тоже устроили со всеми колхозную «романтику». Их перевозили, из экономии, в кузове самосвала. Кузов неисправной машины на полном ходу открылся, все отделались синяками, вьетнамец убился насмерть – на его родину отправили труп.

Всё это было похоже на барщину начала XIX века с соответствующей производительностью труда.

Как работают во Франции? При всех маразмах французского сельскохозяйственного производства, о которых я расскажу в следующий раз, там есть два огромных плюса.

Во-первых, в разгар сборки урожая все хозяева работают в поле лично, вместе с жёнами, малолетними детьми и внуками и специально приглашёнными городскими родственниками, тоже с детьми, которым, кстати, платят как положено. Помню, владелец очень крупного фруктового хозяйства, на которого работали десятки сборщиков, нанимал меня на работу не в своем кабинете, а на дереве, где он собирал плоды, показывая пример всем. И я, задрав вверх голову, так с ним и разговаривал.

Во-вторых, поражает исключительно приветливое отношение хозяев к батракам, особенно работящим. Иногда – хорошее домашнее питание вместе со всеми членами семьи, с вином. И проживание в специально отстроенном каменном строении. В других случаях условия были хуже и нам предлагали готовить самим, давали горелку, газ и посуду, подвозили отовариться к супермаркету, ставили телевизор, видео. Все бытовые пожелания исполняются моментально, например, когда я пожаловался, что у меня на солнце обгорает лицо и попросил крем от загара, мне его доставили через два часа.

Во Франции чаще применяется почасовая оплата, это так называемый SMIC (salaire minimum de croissance – минимальная заработная плата). В условиях, когда фактически половина взрослого населения сидит без работы (глупости про 10% безработицы – забудьте), платить меньше – нельзя, а больше – совершенно не нужно. SMIC получает весь трудовой народ – строители, продавцы, официанты, сборщики урожая. И лишь достаточно узкий круг незаменимых специалистов может рассчитывать на что-то существенно большее.

Сдельная зарплата тоже применяется, но реже.

Когда я ехал в первый раз на сбор урожая во Францию, в моей душе царил страх: каковы же у них нормы? Нам же всегда говорили, что «мы слабые, мы городские, руки у нас кривые, ноги подкашиваются». Сумею ли работать на равных?

Там вот: нормы там устанавливают не в расчёте на мифических ударниц «с руками как грабли», про которых все слышали, но никто не видел живьём, а на нормального среднестатистического работника. Первой моей работой в своё время на сборе урожая были вишни. В первый день я выполнил 80% нормы, на норму, соответствующую SMIC, я вышел на третий день, а к концу работы выполнял её на 120%. То же и с томатами. А фантастическую систему оплаты в советских колхозах, судя по всему, специально придумывали, чтобы вообще никому ничего не платить.

Работа батрака-«сезонника» рассматривается не как прогулка на свежем воздухе, а как полноценная законная работа с социальными отчислениями, она идёт в трудовой стаж. Существуют и профессиональные «сезонники», зачастую целые семьи, которые начинают сезон на клубнике в Испании, постепенно продвигаясь на своей машине вслед за урожаем, и так из года в год всю свою жизнь.

Работа рассматривается как травмоопасная – один из хозяев-виноградарей совершенно спокойно прореагировал на отсутствие у меня разрешения на работу, но поинтересовался: «А у вас есть страховка?» Правильно сделал: порезать палец виноградным секатором до кости можно запросто, а кто будет оплачивать наложение швов?

Все места, где нанимают батраков, обычно бронируются задолго. Адреса хозяев передаются друзьям и от отца к сыну. Я как-то видел хозяйский альбом – на объявление в газете о найме на сбор винограда (две недели работы) желающие присылали ему анкету с фотографией, а он по фотокарточкам отбирал, кого ему брать, а кому отказать. Новичку, не имеющему связей, блата и опыта, пробиться в батраки крайне сложно. Во всех хозяйствах он слышит слово «complet» то есть все места заняты, знаю это не понаслышке. Но я слишком уж тёртый, чтобы меня это остановило.

Главное, что нужно мигранту во Франции, чтобы у него сразу после приезда «поехала крыша». Нужно думать только о работе, дружить только с людьми, которые ищут работу, разговаривать только о том, как найти работу. Искать её день и ночь, в том числе разовую, на несколько часов, в любое время суток, сколь угодно грязную и тяжёлую. Полностью отрешиться от всего, что не имеет отношения к работе, забыть про развлечения, пиво, кофе и женщин. Должно появиться субъективное ощущение, что ты как голодный волк бежишь зимой по тундре и ищешь добычу и если не находишь её в течение нескольких дней, то конец. Только с таким настроением можно пробиться в бешеной конкуренции с себе подобными.

Мои предки работали когда-то подобным образом на юге Российской империи, так что ничто не ново под луной. Но колесо истории повернулось, и в двадцатые годы из следующего поколения моих предков вышли руководящие инженерные и иные кадры. Колесо истории снова повернулось, и мы снова попали в категорию «черни», «быдла» и «совка». И «возрождаем традиции» батрачества.

Для работы у меня серьёзные преимущества. Во-первых, французский – это фактически мой второй родной язык. Во-вторых, я был в прекрасной физической форме. В-третьих, помогают специфические навыки ловкости, инициативы и хватки бывшего предпринимателя.

Снаряжение батрака во Франции – рюкзак, палатка, спальник, одежда для работы.

Питание. Завтрак: хлеб (багет) и вода из крана. Обед: булка, банка марокканских шпротов, литр молока, плитка шоколада и апельсин. Ужин: дешёвое печенье на ходу. Плюс ко всему – хорошие комплексные витамины в таблетках.

Вопрос: а как же с пресловутыми бесплатными харчевнями для неимущих?

Ответ: вы в батраки за деньгами нанимаетесь или европейским бомжом хотите стать? Хотите все силы и время тратить на поиски работы или на поиски халявы?

Я решил на этот сезон поработать на Корсике.

Село, начало сезона сбора винограда. Мне удается сразу пристроить рюкзак под охрану, это большая удача. И я методично обхожу налегке пешком по жаре три десятка прилегающих хозяйств. «Кооперативного винзавода», куда сдают виноград, в отличие от всех регионов континентальной Франции, тут нет, и это осложняет задачу. Все хозяйства уже укомплектована батраками, «complet», и заранее - за месяц, за два, много итальянцев и испанцев.

Европейцы разленились. Пока московская интеллигенция десятилетиями глумилась над фразой про «загнивающий Запад», он сгнил окончательно, одна труха осталась, и это очень хорошо заметно. Вся европейская система воспитания молодого поколения направлена на воспроизводство бездельников, безработных, рахитов и идиотов.

Сценка, которая предстаёт перед моими глазами. Молодой испанец разговаривает через подругу-переводчицу с хозяином. Кепка набекрень, улыбка дегенерата, рахитичное телосложение, татуировка на щиколотке правой ноги, там же и какая-то ленточка.

«Вы когда-то в жизни работали? Нет? И что, у вас идентификационных документов члена ЕС тоже нет? Как же вы приехали работать в другую страну, не взяв документов? Надо, чтобы вам срочно прислали бумаги, хотя бы факсом…»

Мне стало жаль хозяина.

Другое место: вакантных мест нет, но интересуюсь условиями. Только пять часов работы в день, с 7.00 до 12.00, с соответствующей оплатой – приехавшие молодые «работники» не желают трудиться по жаре. В воскресенье у них выходной!

Все французские хозяева знают: хотите найти настоящих работников – ищите арабов. Считается, что лучше всего работают марокканцы, чуть хуже тунисцы, ещё чуть ленивее алжирцы. Но все они добросовестнее любого европейца.

Я веду себя уверенно и слегка нагловато, как и положено батраку, который хорошо знает себе цену. Легального права работать у меня нет, ищу, кто возьмёт меня «незадекларированного», то есть «по-чёрному». Это строжайше запрещено и жестоко карается, если поймают. Но зато у меня есть аргумент убийственной силы: «мсье, я хоть и европеец, но работать умею не хуже марокканца».

Наконец, нахожу, что хотел. 8-часовый рабочий день, без выходных, берут «по-чёрному» и большие площади винограда - три недели гарантированной работы. Естественно, на таких «ужасных» условиях там работают только марокканцы и алжирцы. И я, единственный европеец – русский. Хорошо знаю, что работая в одной бригаде с арабами, мне надо будет вкалывать «на полную катушку».

Александр Сивов

(Продолжение следует)