Газета Завтра 155 (47 1996)

«ДИСТАНЦИЯ ОГРОМНОГО РАЗМЕРА» ( Россия ) Ю. Бардахчиев

3 октября — Военные учения ВС РФ под кодовым названием “Редут-96” завершились имитацией удара с использованием ядерного оружия, запущенного с суши, моря и воздуха. Все цели были поражены.

22 октября — В секретном докладе ЦРУ содержится утверждение, что в результате социальных изменений, экономических трудностей и проблем в ВС РФ возникла серьезная опасность “несанкционированного использования российского ядерного оружия”.

1 ноября — Покончил жизнь самоубийством директор Федерального ядерного центра России (Челябинск-70) Владимир Нечай.

16 ноября — Госдума приняла постановление “О критической ситуации с финансированием работ по созданию, совершенствованию и эксплуатации ядерного оружия”.

Постановление Госдумы по защите ядерного потенциала России — безусловно, является одним из немногих крупных и, очевидно, позитивных действий нашей политической оппозиции. Причем речь идет о конкретном политическом действии, направленном не на достижение сиюминутных успехов на поприще ситуационных политических игр, а на действительную защиту фундаментальных государственных интересов.

Россия сегодня беспрецедентно ослаблена. Но она существует, пусть и при колоссальной потере “сил” (демографических, территориальных, хозяйственных, культурных и пр.). Между тем, противники России, понимая, что Россия не может бесконечно пребывать в состоянии предельного ослабления, хотели бы воспользоваться моментом для того, чтобы превратить ослабленное бытие России в ее полное небытие. Именно эта задача стоит сегодня на повестке дня у наших геополитических противников. И недавние стратегические совещания в США, состоявшиеся 6-7 ноября (то есть сразу после победы Клинтона!), не оставляют сомнения в том, что данная задача не снимается с повестки дня.

Что препятствует ее ускоренному решению? Конечно же, наличие у России ядерного щита, стратегического ядерного потенциала. Пока он есть, Россия является ослабленной, но защищенной страной. После того, как он будет снят, она станет и слабой, и беззащитной. Сочетание этих двух качеств необходимо и достаточно для того, чтобы ущербное, но содержащее в себе надежду на возрождение бытие России превратилось в необратимый и гибельный финал российской истории.

Еще раз подчеркнем — последняя и минимальная защищенность России перед лицом мощных угроз самому ее существованию, предъявляемых основными геополитическими конкурентами, всецело связана именно с наличием ядерного стратегического оружия! С этим, и только этим! В Соединенных Штатах прекрасно понимают “цену” этого вопроса для построения “моста в XXI век”. Ибо в сегодняшней геоэкономической и геополитической ситуации подобный мост может быть прочным для североамериканской сверхдержавы только при наличии у нее особого стратегического ядерного приоритета. Частью проблемы обеспечения такого приоритета США является демонтаж ядерных вооружений России.

Стратегия США в этом вопросе имеет два главных направления. Первое предполагает одновременно с предоставлением финансовой помощи России оказание на нее максимального давления с целью обусловливания данной финансовой помощи (а в перспективе — и продовольственной помощи) уничтожением Россией имеющегося у нее ядерного арсенала и средств доставки. Второе направление предполагает развертывание политики максимальных препятствий для России во всем, что касается создания ею новых или совершенствования имеющихся у нее ядерных технологий.

А поскольку такая стратегия в нынешнем политическом климате якобы имеющего место сотрудничества США и России не может заявляться напрямую, то идеологическим прикрытием этой стратегии становится “обеспокоенность” неспособностью Россия надежно держать под контролем свои ядерные арсеналы.

Проводя стратегию “вытягивания” из России односторонних уступок в проблемах ядерного разоружения, США расcчитывают на автоматическое срабатывание некоего генерализованного рефлекса советской российской политики (пресловутое “Ядерному взрыву — нет! нет! нет!)”. В самом деле, односторонние уступки в вопросах ядерного разоружения являются традицией нашей политики, причем традицией далеко не лучшего свойства. С конца эпохи застоя и особенно с началом перестройки наши правители с маниакальной настойчивостью выдвигают односторонние инициативы, ослабляющие как геополитические позиции России, так и мощь ее Вооруженных Сил. Это: 1) Односторонние моратории на ядерные испытания с начала 80-х годов; 2) Договор о ликвидации ракет малой и средней дальности; 3) Договор ОСВ-1; 4) Договоры СНВ-1 и СНВ-2; 5) Сокращение армии; 6) Вывод тактических ядерных ракет из Европы и последующее объединение Германии.

Сегодня сокращение ядерных вооружений, доставшихся в наследство от СССР, идет даже более быстрыми темпами, чем это зафиксировано в договоре СНВ-1, из-за того, что выкупаются и уничтожаются ракеты, оставшиеся на Украине и в Казахстане. Такими темпами мы поте-ряем наши СЯС гораздо раньше 2003 года.

США, стремясь к обеспечению своей глобальной геостратегической монополии, используют для этого весь арсенал собственно военных, политических, дипломатических и технологических манипуляций. Возьмем хотя бы красивую идею запрета ядерных испытаний, реализации которой США придают столь большое значение. В чем ее действительный смысл? Эксперты разной ориентации сходятся в том, что присоединение к запрету на ядерные испытания неминуемо приведет к деградации всех ядерных вооружений, кроме арсеналов США, Великобритании и Франции. Ведь только у США есть экономические возможности для того, чтобы компенсировать испытания созданием расчетно-экспериментальной базы, включающей суперкомпьютеры последнего поколения для моделирования в виртуальной реальности процессов ядерного взрыва. Полный же запрет ядерного оружия приведет к силовой монополии США в области обычных вооружений, что, после уничтожения всех прочих ядерных арсеналов, не помешает им восстановить свой собственный и одновременно держать под контролем другие государства. (Правда, остаются еще неуступчивые — Индия и Китай).

Большую роль в стратегии США по обеспечению своего ядерного (и геостратегического в целом) приоритета играет и манипулируемое “мировое общественное мнение”, особенно радикальная его часть, добивающаяся немедленной и полной ликвидации ядерных вооружений. Антиядерное движение за запрет испытаний, движения, выступающие за полное уничтожение ядерных вооружений и пр. — борьба всех этих людей используется США против “угрозы российской ядерной нестабильности”. Что же касается “зеленых”, то их политическая и экономическая ангажированность сегодня уже ни для кого не секрет.

Но если бы Россия должна была противостоять в вопросе о защите своей ядерной безопасности только лишь давлению США или даже давлению всего “совокупного Запада”! Беда в том, что в нынешней ослабленной и дезориентированной России силам, отстаивающим ее ядерную безопасность, приходится сталкиваться с весьма серьезным и крайне разнообразным внутренним противодействием. При этом проблема подобного внутреннего противодействия, подобного желания собственно российских сил ликвидировать свой ядерный щит, в отличие от проблемы давления США на Россию, не находится в фокусе общественного внимания. И в этом, пожалуй, главная опасность нынешней внутриполитической российской игры на ядерном поле.

Попытка Государственной думы воспротивиться “испарению” минимальной защищенности, связанной с наличием у России своего ядерного стратегического потенциала, сама по себе позитивна. Но она тем более позитивна на фоне странных попыток различных внутрироссийских сил ликвидировать ядерное оружие России, последний гарант существования нашего государства. Между тем, увы, и вправду приходится говорить о разнонаправленных и в то же время синхронизированных попытках именно внутренних сил избавиться от “ядерной обузы”. О каких силах идет речь? И можно ли говорить о них сегодня, когда не только Лужков, давно (и, по-видимому, всерьез) “перековавшийся” в стопроцентного державника, но и Чубайс приносят присягу российской оборонной мощи, целуют взасос и наперегонки корпус новой отечественной субмарины в городе Северодвинске?

Между тем, не только всегда настороженные политические эксперты, не приближенные вплотную к все еще достаточно секретной и крайне специфической сфере ядерных вооружений, но и сдержанные в своих оценках, знающие вопрос изнутри и искушенные в нюансах нынешних кремлевских интриг ветераны-ядерщики полагают, что существует целый ряд вполне конкретных внутрироссийских сил, лоббирующих не только сдерживание, но и прямое и необратимое сворачивание и без того безмерно усеченной российской ядерной макропрограммы. Рассмотрим подряд те группы, которые в силу разных причин, осознанно или неосознанно, “работают” на необратимое уничтожение этого последнего гаранта существования российского государства.

Группа номер один. Как ни странно, начать приходится с антиядерного лобби в самом российском ВПК — лобби обычных, неядерных вооружений. Его мотив, увы, понятен. Ядерное оружие коммерчески нерентабельно. Его нельзя продать подобно истребителям, танкам, стрелковому оружию и пр. Между тем, финансирование ВПК после ухода из большой политики Коржакова и Сосковца производится чуть ли не по “остаточному принципу”. При этом выбивать себе финансирование могут лишь те вэпэкэшные лобби, которые имеют долю в экспорте вооружений, а, тем самым, обладают весьма банальным, но определяющим в нынешней политико-криминальной игре ресурсом — “баксами” в кейсах и чемоданах. Причем желательно “черным налом”.

Представить себе, что оружейное лобби, замкнутое в поле своих корыстных интересов, начнет заниматься защитой общегосударственных интересов, условно говоря, “ядерной филантропией”, увы, не приходится. Имея четко выраженный интерес, данная группа прикрывает его высокими словами о необходимости переходить в эпоху новых высокоточных видов оружия, что невозможно без сбрасывания “вериг” ядерного вооружения. Чем это кончится, достаточно ясно. “Вериги” сбросят, а ничего нового, эквивалентного по геостратегической эффективности данным “веригам”, конечно же, не создадут.

Группа номер два. “Ядерное лобби”, работающее в поле интересов самоликвидации. Не надо разводить руками и пожимать плечами! Такое лобби тоже существует. И недаром один из авторов программы разоружения России Ричард Лугар, неудачно добивавшийся в российской Госдуме ратификации договора СНВ-2, откровенно заявил по возвращении в Штаты, что даже если договор не будет ратифицирован, содействие России все равно будет продолжаться, поскольку “это отвечает нашим интересам”. Более того, для того, чтобы “вырвать у дракона ядерные зубы”, как они это называют, он потребовал (внимание!) расширить помощь России в демонтаже ядерных вооружений. Хорошо осведомленный о нынешней специфике наших алчных элитных групп, Лугар понимает, что в поврежденном российском элитном сообществе всегда найдутся достаточно мощные и беспринципные кланы, готовые “делать бабки” на чем угодно: “Нельзя на гонке вооружений? Что ж, наживемся на гонке разоружений! Деньги не пахнут.”

И вновь в запасе есть нравственная индульгенция! “Ядерное оружие вовсе не последнее слово по части сверхвооружений! А есть такое!.. Мы у них деньги возьмем как бы на демонтаж, а сделаем…” Дальше идет помесь чистых фантазий с неапробированными и незавершенными научными разработками, имеющими неопределенную и чаще всего чудовищно завышаемую военную эффективность. Не сделают, конечно же, ничего. Кроме собственных вилл в Канаде и во Флориде. А вот погубят, прикрываясь демагогией, последнее из того, что хоть как-то работает на защиту главных интересов России.

Группа номер три. Экспортеры ядерного сырья. Этим важно, чтобы поток сырья шел на Запад, принося огромные барыши. Существует ряд причин, в силу которых мощность ядерного экспортного сырьевого потока находится сегодня в обратной зависимости от мощности отечественного военого ядерного потенциала. И не надо заблуждений в части того, что каждый ядерщик — это державник и “ястреб”. Ядерно-сырьевое компрадорство ничуть не менее распространено, нежели компрадорство нефтяное или газовое. Такова наша сегодняшняя реальность, и ее нельзя не учитывать.

Группа номер четыре. Ядерные “транснационалы”. Есть категория специалистов экстра-класса, причем не только “чисто научных крыс”, но и специалистов с большим организационно-административным потенциалом, которые за годы так называемых реформ, сохранив интерес к любимому делу, начисто утратили всю и без того не слишком сильную гражданскую мотивацию. Теперь имеет место чистая готовность делать новый продукт любому заказчику. В том числе, и США. Индульгенцией является то, что при этом необходимый интеллектуальный продукт все же воспроизводится. На деле же речь идет, конечно, о другом. Об уже состоявшемся или готовом состояться мировом гражданстве солидной части наших элитных ядерщиков.

Группа номер пять. Идейные либералы, считающие, что ядерный щит не нужен.

Группа номер шесть. Прямое лобби наших геополитических конкурентов.

Группа номер семь. Властные кланы федерального центра, стремящиеся во имя удержания собственной власти как можно дороже “продать” стратегические ядерные уступки, обменяв их на финансовую, политическую и иную поддержку Запада.

Группа номер восемь. О ней нужно говорить особо! Ибо торговля ядерными уступками в последнее время оказалась прерогативой не только федерального Центра. Свою игру ведут и региональные властные элиты, стремящиеся завладеть наследством, волею случая оказавшимся на территориях их регионов. Примером одного такого регионального барона может служить нижегородский губернатор Борис Немцов, во владениях которого находится Арзамас-16. Он интригует против Минатома, то ссылаясь на договор Центра с областью, дающий ему права утверждать или не утверждать назначения в РФЯЦ, то подключая к этому Совет безопасности. А цель его “заботы о благе” ядерного центра заключается в том, чтобы фактически расчленить его, а сотрудников “использовать для создания небольших технопарков, которые могли бы стать основой для зарабатывания денег”.

Группа номер девять. Общая “антивэпэкэшная” сырьевая компрадорская элита России, атакующая ядерный потенциал как часть совокупного ВПК и добивающаяся снижения удельного веса ВПК в промышленности и перехвата его финансовых, сырьевых и производственных мощностей.

Такое подробное описание внутренних сил, противостоящих защите ядерного военного потенциала страны, необходимо для того, чтобы конструктивные политики России понимали, сколь трудным является дело реального сохранения главного инструмента отстаивания стратегической безопасности нашей ослабленной родины. И как ни радует появление позитивных законопроектов, но от этой радости до действительной, небумажной защиты ядерной безопасности — “дистанция огромного размера”. И эта дистанция пролегает, конечно же, через зону борьбы за качество федеральной исполнительной власти, которая сегодня не имеет в своем составе достаточно мощных и авторитетных “ястребов”. А без этого защитить ядерный щит будет очень и очень трудно. Вот почему диалог нашей представительной власти с ее другими ветвями должен быть не только бумажным, но и кадровым, и организационным, и финансовым. Речь идет о вполне конкретных, абсолютно нериторических вопросах. Одно дело — говорить о необходимости “технологических прорывов”, совсем другое — бороться за каждый из таких конкретных прорывов, включая ядерные.

Между тем, такие ядерные прорывы в России существуют. В основном, конечно, как наследство от СССР. В самом деле, на рубеже 70-80-х годов в России было практически создано оружие нового поколения, но моратории на ядерные испытания и отсутствие финансирования не дали ему состояться. Потеряны наши ноу-хау в использовании атомного комплекса в мирных целях — создание атомного космического двигателя, открытие секрета энергетики XXI века — получение тепла или электроэнергии от перманентной серии ста микроядерных взрывов в секунду, использование ядерного оружия для борьбы с астероидной опасностью. Погибла программа промышленного использования ядерных взрывов, начатая еще 30 лет назад с гашения мощного газового фонтана в Урта-Булаке, остановлен крупный технологический прорыв по интесификации добычи нефти, созданию подземных хранилищ, по геофизической разведке. Что произойдет с Россией, с ее суверенитетом, если она сегодня потеряет специалистов, способных на новейшие технологические разработки?

И, наконец, последнее. Имея столь многочисленных “демонтажников” ядерного щита, глупо пробрасываться любыми сторонниками и союзниками, к какой бы ветви власти они ни относились и какие бы убеждения они ни исповедовали. Здесь категорически недопустимо политическое чистоплюйство. Возьмем, например, последний по времени политический шаг Е.Примакова, отказавшегося подписать ущемляющий наши интересы договор с США по разграничению тактических и стратегических ракет. Этот шаг показал, что в российском руководстве достаточно сильна тенденция к отстаиванию ядерных возможностей России. Оставим в стороне анализ мотиваций такого отстаивания. Не будем рассуждать на тему о том, чего здесь больше — политической игры, личных амбиций или реального сдвига в сторону защиты интересов России. Нам нужно решить стратегическую задачу — прикрыть ослабленную Россию и не дать ее уничтожить. И решение этой задачи легитимирует поиск (причем активный поиск) любых союзников. Циничных и идеалистичных. Стратегических и сугубо ситуационных. Искренних и неискренних. Слишком велика цена победы наших противников!

Ю. БАРДАХЧИЕВ