Газета Завтра 314 (49 1999)

А.Диордиев СМИРЯЙСЯ, ВРАГ, ИДЕТ ПЕХОТА!..

Ближе к ночи разухались "саушки". К ним тут уже давно привыкли. И никто не вздрагивает даже во сне. Пресловутая солдатская "масса" — только дай — настолько безмятежна и неразборчива, что кажется чем-то нереальным, мистическим. Ни тебе тревожного ожидания, ни прерывистого дурного предчувствия. Черная дыра, провал во времени, в реальности.

Боец Серега, "шофер бээмпэшки", отколупывающий пальцами засохшую грязюку с сапог, тоже готовится вздремнуть. Перед тем как уйти "в отключку", он хрипло мурлычет культовую колыбельную: "А-деяла и подушки ждут ребят, чтобы..." Серега неожиданно прерывается: "Мой кореш во время первого боя под себя сходил, в штаны. Правда, по маленькому..." И дальше, укрываясь бушлатом, уж совсем без намека на логику: "Пехота устает, когда стоит... Пехоте в смысле нельзя стоять... надо двигаться. Как их, фрикции, делать. А то — без толку".

КОМБАТ

Утро красивое. Какое-то звенящее и уже морозное. Колеи измятых "гусянками" серпантинных предгорных дорог схвачены холодом, как клеем. А еще вчера была жидкая, противная хлябь, скользкая действительность автомобилиста.

Спуск в лощину. Панорама : пара-тройка одиноких, скучающих строений, палатка, вагончик, врытая по башню в землю БМП. Упитанная, как номенклатурный работник, овчарка-"кавказец", несколько явно располневших курочек.

"Мы сами удивились, когда сюда вышли, — вводит в обстановку комбат гвардии майор Геннадий Илюхин. — По карте глядим — нет, ничего не нанесено. Ни домов , ничего. Спустились с горки — стоят. Ну не мираж же в конце концов.

Чьи это жилища — остается только гадать. Хозяев нет. Побросали, видать, все в спешке, исчезли. Может, были причины? Труба позвала?"

До этого Илюхин на Терском хребте не был. Не был в Зебир-юрте, что отсюда западнее в десяти километрах. Не был в Грозном, до которого верст 25-30. Не был в Чечне. До этого Илюхин учился в училище. Заканчивал родное московское общевойсковое в 1991 году. Служил в ЗГВ. Потом — в 201-й дивизии в Таджикистане. Потом в знаменитой Берлинской бригаде, в Курске (элитное соединение к тому времени уже вывели на Родину). Недолговечное "марочное" счастье закончилось. Ну да Бог с ним...

Спустя два года замкомбата Илюхин поступил , а летом нынешнего года закончил Общевойсковую академию Вооруженных Сил. С 13 сентября — он комбат. И его батальон уходит в чеченские горы.

ИЩЕРСКАЯ

Вот, говорят, мол, дважды в одну реку войти невозможно. Враки, ерунда. Илюхинский батальон дважды заходил в Чечню.

В конце сентября со стороны Ставропольского края в район станицы Ищерской вышла российская пехота. Само выдвижение ничем особенным не отличалось.

— Мы идем. Противник за нами наблюдает, — вспоминает Илюхин, — постреливает изредка, но не активно так, не конкретно. Больше для острастки.

Перед Ищерской заняли оборону. Начался обмен любезностями — беспокоящий огонь с их и с нашей стороны.

Четвертого октября пошла настоящая работа. В этот день батальон получил боевое распоряжение на передачу рубежа "соседям".

Рассказывает начальник штаба батальона гвардии майор Сергей Тыкин:

— У нас задача передать рубеж и уходить в другой район. Смена должна была состояться где-то часов в 12 дня. Ждем. И тут, когда запаздывающие соседи, наконец, стали подтягиваться, "духи" открыли прицельный огонь. Долбили на совесть. Из всего, что у них было: минометы, гранатометы, подствольники...

На левом фланге наш отход прикрывали два отделения во главе с замкомбата майором Сергеем Зайнулиным и ротным, старшим лейтенантом Владимиром Калининым. Здорово работали приданные танкисты старшего лейтенанта Рената Гареева...

4 часа шел бой, вот как смена затянулась! Наши потери — двое раненых, рядовые Красов и Гильмутдинов. Последнему руку осколками посекло. После перевязки он этой же рукой от предложения медиков отмахнулся. От госпиталя отказался. Воюет!

... А бандитов прибитых мы не считали. У нас же распоряжение, нужно дальше идти...

— Боевики, конечно, все передвижения здорово отслеживали, — продоложает тему комбат, — готовились. Но вряд ли они ожидали такой реакции. Вызванный огонь полковой артиллерии перед передним краем подавил огневые точки противника. Затем под прикрытием БМП и танков батальон вышел из боя, что главное — без людских потерь.

Следующий штришок — марш на Моздок. И оттуда в этот же день — повторный переход чеченской границы.

Теперь крещенная огнем, озлобленная пехота пересекает Терек и выходит на его правый берег, на склоны одноименного хребта. Главная задача — стать вдоль хребта, взять под контроль господствующие высоты.

КТО ТУТ "ЦАРЬ ГОРЫ"?

9 октября батальон гвардии майора Илюхина после выдвижения параллельно каналу на Терской возвышенности натыкается на хорошо оборудованный опорный пункт противника.

С первого раза взять высоту не удается. "Духи" сверху. Они "огрызаются" грамотно. Осыпают штурмующих огнем из стрелкового оружия, гранатометов, ПТУРов...

Одна БМП подрывается на мине, и ей, неподвижной, достается восемь эрпэгэшных гранат.

Чудо, но боекомплект машины не сдетонировал, а прикрытый огнем товарищей экипаж успевает "катапультироваться".

Другая бээмпэшка, тоже получившая гранатометный "подарок" в корпус, умело маневрируя, самостоятельно выходит из-под обстрела.

Комбат принимает решение на отход. Невооруженным глазом видно: на высоте добротно подготовленная оборона. Окопы, блиндажи, траншеи и... профессиональные смертники, "псы войны". Впрочем, многие из них вскоре пересмотрят свои взгляды...

На этот раз потерь избежать не удается, разведка боем забирает две жизни. От пули снайперов гибнут командир отделения сержант Руслан Ильясов и старший наводчик АГС Игорь Савин...

Вновь , как и во время первого боя, выручают танкисты. "Семьдесятдвойка" Гареева, несмотря на три пробоины, не уходит с поля боя, а огнем из пушки до последнего прикрывает отход своих.

...Ближайшую ночь батальон проводит на соседней сопочке. Перегруппировывается, подтягивает свежие силы, ведет наблюдение. Тем же занимается и противник.

Один только раз "духи" отваживаются нарушить негласное перемирие. Да и то — бестолково пущенный с высоты ПТУР чертит линию сверху над пехотными касками.

С утра подошедшие на прямую наводку танковая рота и артиллерийские подразделения совместно с вызванными "вертушками" принимаются перепахивать бандитский опорный пункт.

К 13 часам в бой вновь вступает пехота. На этот раз она не встречает серьезного сопротивления обороняющихся. И не несет собственных людских утрат. Проведенные ранее мероприятия недвусмысленно намекнули понесшему серьезные потери противнику: пора "делать ноги".

— Обычное дело, — подводит итог комбат Илюхин, — обнаружили большое количество боеприпасов, снайперку, ПКМ, станок от АГС, укупорки из-под выстрелов РПГ и ПТУРов. Нашли удостоверение на имя некоего полковника армии Дудаева и записную книжку с фамилиями боевиков. В основном — все чеченцы. Был, правда, помню, один наемник из Арабских Эмиратов... Наш же второй штурм закончился без потерь...

"БЕЗБАШЕННЫЕ"...

Именно так называет солдатская братва из других частей западной группировки этот пехотный полк. Ничего ругательного в этом нет. "Безбашенные" на грубом армейском сленге — значит отчаянные, дерзкие, те, кто воистину готов на все ради выполнения поставленной задачи. "Безбашенным" есть что помнить и за что мстить...

16 апреля каждого года в пункте постоянной дислокации полка проходит день поминовения. Боевые друзья чтут светлую память тех, кто не вернулся с прошлой чеченской войны, тех, кто уже никогда не займет свое место в поредевшем армейском строю.

16 апреля 1996 года под селением Ярышмарды, в одночасье ставшим известным, погибла колонна этого полка. Ее расстреляли из засады в административном районе, который к тому времени уже подписал мирные соглашения с федералами. Ее сожгли практически полностью. По-бандитски подло и по-звериному безжалостно.

Тогда в стране объявили траур. Единственный за всю ту войну...

Очевидцы, кто в той колонне шел и в живых остался, после рассказывали, что предчувствие дурное у них с самого начала было. Вроде мирная зона, соглашение подписано, а ни разу ни одна встречная машина не попалась. А к Ярышмарды как подъехали — слева гора, справа — обрыв и Аргун речка... Деться некуда. Даже намека на возможность маневра... Как в тире... Стреляй...

Три с половиной года прошло после того трагического апреля. Но память жива. И злость, которая этой памятью подпитывается. Впрочем, у памяти есть и другое свойство. Как бы цинично это ни звучало, но она, помимо всего прочего, еще и учит. Простите, законы войны...

Замкомбата Сергей Зайнулин, по второму разу воюющий в Чечне, знает, что говорит:

— Сейчас, если мы снаряжаем куда-то колонну, маршрут изучается от и до. Даже если местность контролируется федеральными силами. Колонна не двигается с места до тех пор, пока не будет установлена четкая связь со всеми пунктами прохождения и внутри нее самой. Плюс к этому грамотно расставляются средства прикрытия и усиления. Отрабатываются любые вводные — по первому требованию колонну всегда должны суметь защитить. Само собой — возможность для маневра. Участки дороги, природой созданные под места для засад, избегаются напрочь.

Отвлекусь — мы, журналисты, в сказанном убедились воочию. Из пункта А в пункт Б полковая колонна, в составе которой находились и мы, дошла без каких бы то ни было эксцессов. Все так, как говорил Зайнулин. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить будущее...

Про "безбашенный" полк уже начали ходить легенды. Говорят, боевики стараются избегать встреч с ним нос к носу. И то правда, илюхинский батальон, после боя за высотку на Терском хребте, все больше встречал на своем пути оборудованные, но в спешке брошенные противником огневые позиции, безлюдные, "необитаемые" окопы, траншеи...

Пехота всегда идет впереди. Тут, в горах, особенно. Таковы писаные кровью законы горной войны. Как сказал один из офицеров, нынешняя чеченская кампания тем и отличается от предыдущей, что теперь первым долгом заботятся о сохранении конкретной, каждой человеческой жизни.

Правда, сами пехотные солдаты и офицеры о себе думают меньше. Например, они, раненые, не спешат на госпитальный покой, предпочитая больничной палате землянки, блиндажи и привычные рабочие места в чреве закопченных "бээмпэшек". Они, если и боятся чего, то только "мирных переговоров"...

"Военный вестник Юга России" расскажет о них в своих будущих номерах. А пока, напоследок, выдержка из одного радиоперехвата.

Голос с акцентом: "Русские, что забрались в горы? Спускайтесь с гор, повоюем в городе..."

Просьба уважена. Опасения относительно "мирных саммитов" благо пока не подтвердились. Пехота спускается. Ей, право слово, нельзя стоять. Утомительно. Да и без толку.

Майор А.ДИОРДИЕВ