Газета Завтра 340 (23 2000)

Владимир Голышев ВОЗНЕСЕНИЕ, КУКУШКИНЫ ПОХОРОНЫ

Сорок дней воскресший Спаситель провел на земле среди своих учеников — сорок дней Святая Церковь вспоминает центральное событие Евангелия: Светлое Христово Воскресение.

Среда, 25 мая (7 июня по новому стилю) — отдание Пасхи — последний день телесного присутствия воскресшего Спасителя на земле. Богослужение в этот день совершается с особой торжественностью, едва ли не полным пасхальным чином. На следующий день, в четверг, Христос вознёсся на небо. Изменившаяся в чуде воскресения человеческая плоть сверхъестественным образом была принята как нечто нечуждое, нечто свое Творцом Всего Сущего. Для апостолов начался особый десятидневный период: время ожидания Святого Духа...

Не случайно Спаситель вознесся с горы, называемой Елеонской.

"Елей" — по-гречески "масло" (там росло множество оливковых деревьев), то есть по-русски гора называлась бы "Масличной". Но это не единственно возможный перевод. Дело в том, что растительное масло в Палестине, наряду с пшеницей и вином, было основным продуктом питания. И не только: масло служило лекарством, незаменимым средством защиты кожи от пересыхания и главное — горючим материалом для светильников.

С вином было связано первое из чудес, совершенных Христом: претворение воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской. Затем пятью хлебами Он насытил тысячные толпы сопровождавших его людей. И вот на Масличной горе он совершает последнее и главное чудо: соединяет землю с небом — возносит человеческое тело ввысь, к Божественному Свету.

Кстати, самая короткая Христианская молитва: "Господи, помилуй!" — это перевод греческого "Кирие, елеесон", где "елеесон" — глагол, образованный от существительного "елей". По-русски это могло бы звучать, как "Господи, умасли", "смягчи" или "просвети"...

…Тотчас по Вознесении апостолам явились двое мужей в белых одеждах — ангелы. "Мужие Галилейстии, — сказали они, — что стоите зряще на небо? Сей Иисус, вознесыйся от вас на небо, такожде приидет…" Утешенные апостолы вернулись в Иерусалим, собрались вместе в доме одного из них и провели десять дней в молитве и ожидании...

На Руси Вознесение отмечали испеченными из ржаного теста "лесенками" с семью (по числу небес) перекладинами. Их дарили близким, бросали с колокольни (чтобы узнать по уцелевшим ступенькам, до какого неба суждено дойти ее обладателю) или просто съедали по окончании праздничного богослужения. Совершались в этот день специальные заговоры "на пущий рост пшеницы", водились хороводы.

Но все-таки главный Вознесенский обычай — это, несомненно, "кукушкины похороны". Тайный девичий обряд, включавший специальный ритуал "кумовства" и совместную трапезу с непременной яичницей.

К Вознесению обычно замолкали кукушки (оборотни, по народным представлениям), с которыми связано множество довольно зловещих примет. Молчат — значит, умерли; а раз умерли — значит, надо бы похоронить… И вот со всего села собираются девочки-подростки и незамужние девушки (кое-где, в виде исключения, допускались "молодайки" — новобрачные). Из веток и травы складывается антропоморфная кукла-"кукушка", на которую надевают девичий наряд (иногда для этого безжалостно раздевают вполне реальную живую девочку). Втайне от мужчин-односельчан процессия отправляется в ближайшую березовую рощицу. Там "кукушку" с песнями прячут ("хоронят") в траве или на дереве (парни или нанятые ими охломоны-пацаны будут стараться ее стащить, поэтому прятать нужно особенно тщательно). Затем девушки "кумятся"…

Есть в женской психологии (с точки зрения мужчины) некий изъян, своеобразное "родимое пятно". Им неведомо, что такое нормальная, "мужская" дружба. Даже между самыми близкими подругами всегда существует некоторая взаимная отчужденность. Так уж они устроены, и с этим ничего нельзя поделать... Сейчас — нельзя, а в старину для этого "кумились"…

Обряд "кумления" включал совместный проход под зеленым венцом (для этого пригибали две рядом стоящие березы и сплетали их ветви), пение специальных "кумитных" песен, взаимные объятия-поцелуи, обмен вещами (крестиками, одеждой и пр.). Обряд этот совершался по-парно, реже "гуртом". Покумившиеся девушки отныне составляли как бы одно существо — ощущали боль подруги как свою собственную, радовались ее радостям, плакали, когда плакала "кума"… Если бы одной вздумалось наложить на себя руки, другая бы, не задумываясь, последовала за ней… И так аж до самой Троицы — целых десять дней!

Потом обряд повторялся. Только наоборот — девушки находили и разбирали на "запчасти" высохшую "кукушку" (зареванная девочка получала назад измятый сарафан), а "кумушки" возвращали друг другу выменянные прежде вещи — "раскумлялись".

Однако пережитое ими за эти дни не проходило бесследно. Воспоминания о "кумовстве" на подсознательном уровне блокировали, казалось бы, неизбежную бабскую "стервозность". А если со временем что и забывалось, так это ненадолго — до следующего Вознесения, когда снова "умрут" кукушки и девушки отправятся их хоронить...

Владимир ГОЛЫШЕВ