Газета Завтра 818 (30 2009)

Екатерина Глушик ТЕРМИНАТОРЫ НА БЕРЕГАХ НЕВЫ

ГЛАВА МИНИСТЕРСТВА КУЛЬТУРЫ Александр Авдеев не так давно заявил, что "только за последние 10 лет в стране погибло более 2,5 тысяч памятников. Состояние половины памятников истории и культуры, находящихся под государственной охраной, экспертами характеризуется как неудовлетворительное, а для части из них необходимо принятие срочных мер по спасению". По его мнению, если не принять мер, "это неизбежно приведет к невосполнимым утратам ценнейшего культурного наследия России".

Это тем более удивляет, что правовой и культурный вандализм происходит не в отдаленных не видимых уголках, а в столицах нашей страны: и в Москве, и в Петербурге.

Весь исторический центр северной столицы - это музей под открытым небом. Как же чувствуют себя экспонаты этого музея - здания северной столицы?

Экспонаты находятся под угрозой. И виной тому не только объективные причины: климат, осадки, - но и человеческий фактор. Нынешние смотрители и хранители этого музея - власти города, страны, (поскольку часть из имеющихся почти 8 тысяч архитектурных памятников находятся в городском, а часть (около 40%) в федеральном подчинении), не только не обеспечивающие сохранности историческим реликвиям, но порой соучаствующие в их разрушении.

СРЕДИ ПРЕКРАСНЕЙШИХ городов мира Петербург особняком стоит. Город возводился как единый архитектурный ансамбль, и его застройка подчинялась четкому плану. Даже частные лица обязаны были подчиняться единым требованиям, соблюдать правила и вписывать свой дом, особняк, дворец в городской ландшафт. Вольности не дозволялись даже царственным особам.

На архитектуру города повлияло то, что исторический центр Петербурга расположен в пределах низкой террасы, которая характеризуется самыми малыми абсолютными отметками. Шведские допетровские карты свидетельствуют: на месте нынешнего центра города были так называемые "бездонные" болота. Например, они занимали территорию Гостиного Двора, Серебряных рядов вплоть до Казанского собора и далее. Город построен на зыбких водонасыщенных почвах, на разломах грунта. Чтобы возводить на такой почве массивные каменные здания, нужно было проводить работы с грунтом, вести расчеты, чтобы не только не завалился твой собственный дом, но и чрезмерное давление на почву не привело бы к крену соседних зданий и не провоцировало появление трещин в их стенах. И дома в центре города, где и раньше земля была дорогой, строили, тем не менее, малоэтажные.

А поскольку ныне обязательная некогда при проектировании строений экологическая экспертиза отменена, то новоявленные зодчие при современном строительстве просто не берут во внимание насыщенность почв водой и другие геологические особенности.

А особенности почв, множество подземных рек, каналов требуют, чтобы при строительстве и реконструкции учитывалась не только наземная, но и подземная карта города. В свое время в городе строили каналы, осушая почву. Затем стали их засыпать, увеличивая места для застройки. Каналы ушли под землю. Сейчас тоже с целью увеличения площадей для застройки в городе хотят засыпать некоторые каналы. Но вода, уйдя под землю, будет подмывать мегаполис, который и без того стоит на зыбких грунтах. А ведь захоронить болото можно, только не давая ему питания, то есть, лишив источника воды.

Например, недавно для постройки торгового центра на площади Труда был перерезан подземный Адмиралтейский канал. Были предприняты попытки увести вытекающую воду вбок. Но она стремится течь по старому руслу - прямо, что приводит к заболачиванию почвы на пространстве от Площади Труда до Адмиралтейства.

Напряжение подземных вод увеличивает и дамба, затрудняющая выход воды из Невской дельты в Финский залив. В результате грунт становится все более мягким, но при этом здания строят все более высокими.

Учитывая сложившуюся ситуацию и действующую практику, нынешний поход к определению высотного регламента СПб является недостаточным и опасным для города. Для завершения нынешнего регламента необходимо провести экспертизу грунтов территорий, намечаемых под высотную застройку.

КАК ЕДИНЫЙ архитектурный ансамбль построена Исаакиевская площадь. На ней находится и одна из жемчужин городской архитектуры - "Дом Лобанова-Ростовского", признанный объектом культурного наследия федерального значения. Так называемый "Дом со львами". О них писал Пушкин в "Медном всаднике": "С поднятой лапой, как живые, стоят два льва сторожевые". Эти белые мраморные львы созданы в Италии скульптором Паоло Трискорни.

Выполненный в силе ампир дом, являющийся шедевром классической архитектуры, был построен по проекту Огюста Монферрана в 1817-1820-х годах. Интерьеры дома также создавались по эскизам Монферрана в 1820-1823 годах. Оригинальная треугольная форма здания была обусловлена участком, на котором дом расположен. Главный фасад, обращенный к Адмиралтейству, подчеркнут торжественным восьмиколонным коринфским портиком, поставленным на аркаду первого этажа.

В свое время царь выкупил дом-дворец из частного владения, и тот служил для общественных нужд. В здании в разное время находились военное министерство Российской империи, затем школа, проектный институт, располагался банк.

Этот дом был построен почти одновременно с Исаакиевским собором: когда возвели дворец, начали строить собор. Таким образом, дворец и собор с точки зрения сохранности связаны между собой, и потому, если что-то происходит с фундаментом одного строения, это отражается на фундаменте другого.

А в начале 21 века, с согласия администрации С.Петербурга, здание было передано управлению делами президента. (И оно, кстати, по словам питерских архитекторов и представителей органов охраны памятников, не допускает надзора за состоянием объекта никого со стороны). Дом было решено перестроить под отель. Но такое приспособление требует капитальной перестройки, а ее проведение нарушает Федеральный закон "Об объектах культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации" от 25 июня 2002 года N73 ФЗ.

Здание отдано в аренду гостиничной фирме "Тристар инвестмент холдинг". Фирма "Тристар" в свою очередь заключила соглашение с австро-германской дочерней фирмой "Штрабаг", которая ведет стройку, выступая и как генеральный подрядчик, и проектировщик, подстраивая под свои нужды проект, выполненный в мастерской Е.Герасимова. Проект, предполагающий существенную перестройку здания, нарушает даже те чрезвычайно лаконичные охранные обязательства, которые включают всего 4 элемента.

Но проект, тем не менее, был утвержден государственной вневедомственной экспертизой.

Проект создания отеля, по словам сопредседателя петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Александра Марголиса, высказанным им в печати, согласован в Росохранкультуре в Москве, но обсуждение его в Петербурге не проводилось. То, что происходит с "Домом со львами", по мнению Марголиса, "прямая уголовщина", поскольку есть действующий федеральный закон "Об объектах культурного наследия", который запрещает такие фундаментальные перестройки.

При отсутствии разрешения на ведение грунтовых работ эти работы ведутся: на площади всего двора вырыта яма: углубление на 4 метра поверхности для заливки бетонной плиты проводилось без археологического исследования, в результате чего безвозвратно потерян бесценный археологический материал, культурный слой, связанный с историей города.

Согласно проектам перестройки, изменяется этажность здания, возводится мансардный этаж для увеличения количества гостиничных номеров и скорейшей окупаемости проекта. А ведь фасад фигурирует в охранных обязательствах. Но увеличение этажности нарушает эти обязательства. Для 5-звездочной гостиницы обязательно наличие бассейна, и строительство запланировано.

При работах использовалась техника забивки шпунтов, что нанесло непоправимый вред: вибрационное воздействие на почву разрушает и само здание, и близлежащие объекты, которые все - исторические памятники. В частности, на Исаакиевском соборе (тоже работе Монферрана), находящемся в 50 метрах от "дома со львами", появляются все новые трещины.

И колонны в самом доме, как выяснилось на обсуждении в городском союзе архитекторов 27.11.2007 года, уже отчасти потеряли свою вертикальность.

В ходе приспособления дома-памятника под гостиницу снесены внутренние перегородки самого здания, полностью уничтожен (разобран вместе с фундаментом) внутренний дворовой корпус, игравший опорную роль контрофорса, обеспечивающего устойчивость стен, и служивший переходом между корпусами лицевыми, выходящими на Исаакиевскую площадь и Вознесенский проспект, и отделявший так называемый квадратный двор от юго-западного треугольного.

Представители фирмы, ведущей реконструкцию, убеждали побывавших на стройке и зафиксировавших эти варварские сносы представителей "Росохранкультуры", "Союза хранителей Петербурга", "Живого города", Всероссийского общества охраны памятников, что снесенный корпус не представлял ценности, так как был построен намного позднее. Но согласно документам, первый этаж корпуса являлся изначальной частью постройки Монферрана и воплощал его архитектурный замысел по организации внутридворового пространства. Второй этаж появился при приспособлении здания в 1829 году под нужды Военного министерства. Осуществлял проект академик архитектуры Э.Х.Анерт, помогавший Карлу Росси на постройке Главного штаба и Елагина дворца, участвовавший в завершении Главного Адмиралтейства, построивший (вместе с А.И.Постниковым) здание Технологического института, многие здания в Кронштадте.

Поэтому при реконструкции необходимо сохранить и первый (монферрановский), и второй этажи снесенного корпуса. Тем более, современные технологии реставрации позволяют сохранить памятник архитектуры независимо от его состояния.

Александр Кононов, кандидат исторических наук, член президиума Петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, высказывая мнение Адмиралтейского районного отделения ВООПИК и своего личного по поводу данной перестройки, отметил, что данная реставрация в действительности является основательной реконструкцией. Ошибочно само решение приспособления выдающегося архитектурного памятника под гостиницу, что изначально предполагало коренную переделку помещений.

КО ВРЕМЕНИ предпроектных и проектных изысканий внутренняя отделка большинства помещений (лепка, живописные панно, золоченый декор, другие высокохудожественные украшения интерьеров) по словам авторов проекта реконструкции, бесследно исчезли, интерьеры будут восстанавливаться заново и лишь частично. Целый год здание простояло без крыши, которую разобрали в ходе работ, и оконных стекол, и это не могло не отразиться на внутренней отделке дворца.

Любопытен механизм снятия "табу на уничтожение" с исторических объектов. Так, проект архитектора Евгения Герасимова понравился фирме "Тристар инвестмент", но поскольку проект нарушает исторический облик здания - шедевра мирового значения, находящегося под охраной государства - Управление Росохранкультуры по Северо-Западу отказалось согласовать данный проект. Тогда фирма "Тристар" обращается в Москву, в Министерство культуры РФ- в Центральное управление Росохранкультуры. И 13 октября 2006 года проект Герасимова утверждается государственной вневедомственной экспертизой.

Заключение, как следует из документов, подписывает эксперт по фамилии Орт. Положительному решению этого вопроса, наверное, поспособствовало выданное КГИОП "Дому со львами" охранное обязательство, в которое был вписано лишь 4 наименования: один камин, львы, вестибюль и фасад здания. (В то время как в здании только типов каминов было 18). Все остальное в этом памятнике архитектуры из-под охраны государства было выведено.

Но давайте посмотрим Федеральный закон 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятников истории и культуры) Российской Федерации. Он предписывает: "…работы, проведение которых может ухудшить состояние объекта культурного наследия, нарушить его целостность и сохранность, должны быть немедленно приостановлены заказчиком исполнителем работ после получения письменного предписания органа исполнительной власти субъекта РФ, уполномоченного в области охраны культурного наследия, либо федерального органа охраны объектов культурного наследия".

Однако по уже имеющимся фактам "нарушения целостности и сохранности" объекта культурного наследия не обеспечено соответствующими государственными органами охраны памятников (КГИОП, Росохранкультура по Северо-Западу, Росохранкультура РФ). В результате "Дом со львами" может лишиться статуса архитектурного памятника международного значения.

При таком состоянии здания необходимо срочно остановить стройку, законсервировать объект и произвести наблюдения за динамикой грунтовых вод в округе.

НЕ УКЛАДЫВАЕТСЯ в голове, но факт остается фактом: каждый год в Петербурге сносят несколько десятков исторических зданий. За последние время на Невском проспекте, где вообще нет рядовой архитектуры, снесено 8 домов. Снесены исторические здания на Литейном, Вознесенском, Лиговском проспектах, на Набережной Мойки, на Большой Морской. Список можно продолжать. Затеяв строительство нового здания Мариинского театра, снесли постройку Джакомо Кваренги - лавку Литовского рынка 18 века. Из-за элитной застройки Парадного квартала разрушены казармы лейб-гвардии Преображенского полка на Кирочной и Парадной улицах и в Виленском переулке. При сносе (для строительства универмага "Стокманн") нескольких зданий на углу Невского и улицы Восстания (напротив Московского вокзала) исчез один из последних домов пушкинского времени, дошедших до наших дней без значительных переделок.

Но ведь исчезновение старых построек размывает целостную архитектурно-пространственную среду, которая и позволила историческому центру Петербурга получить всемирное признание в качестве градостроительного ансамбля, сохранившего внутри современного мегаполиса город 18-19 веков. Петербург привлекателен и уникален не только отдельными зданиями или отдельными архитектурными ансамблями, которые есть во многих городах и странах. Но нигде в мире нет центра города, отстроенного как единый ансамбль и сохранившего единую архитектурно-пространственную среду, фронтальную историческую застройку большинства кварталов.

Именно такая степень подлинности и сохранности исторических территорий стала основанием для включения центра Петербурга в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Ныне зачастую при так называемой реставрации сохраняются только стены, фасады, а внутренняя планировка коренным образом изменяется. Или рушатся и сами стены, и на их месте воздвигаются приблизительные копии прошлого. Иногда здания сохраняются, но вокруг них строятся новоделы, изменяющие среду и восприятие.

В прессе неоднократно поднимался вопрос о том, что из-за строительства "Газпром-сити" и сноса зданий в историческом центре города Санкт-Петербург может быть исключен из списка всемирного наследия ЮНЕСКО.

Немаловажен и тот факт, что большая часть бюджета города состоит из доходов от туризма. Но если город разрушается такими темпами, то через несколько лет туристам просто не будет, на что смотреть.

"Так называемая реставрация на большинстве объектов СПб и пригородов, увы, не преследует цель сохранить их подлинность, то есть историческую и культурную ценность, а делается по принципу евроремонта: старинные элементы заменяются на новые, придавая памятнику лоск и современную "эффектность". В итоге многие здания или их элементы теперь выглядят не как памятники архитектуры, говорящие о долгой истории города, а как театральные или кинодекорации",- считает член федерального совета по сохранению культурного наследия, зам. директора СПбНИИ "Спецпроектреставрация" Михаил Мильчек.

Причиной столь несерьезного подхода к реставрации является и то, как город и государство выбирают на конкурсе фирмы для осуществления реставрационных работ. "Основными критериями выбора являются, во-первых, наименьшая цена, а во-вторых, наличие опыта ведения аналогичных работ",- говорила представительница КГИОП Ольга Таратынова. То есть цена стоит на первом месте.

Реставрация - процесс не только дорогой, но и долгий, и поспешность в проведении работ приводит к утрате памятников. К примеру, по словам Мильчека, в результате поспешной псевдореставрации: "Внешние ворота Петропавловской крепости выглядят как декорация, у отреставрированной пару лет назад Катальной горки в Ораниенбауме уже отпала почти пятая часть штукатурки; ну а от подлинности Константиновского дворца вообще мало, что осталось. И таких примеров очень много". Петербург можно назвать столицей реставрации, но из около 300 городских реставрационных компаний порядка 70% не имеют должного профессионального уровня. По мнению Мильчека: "В итоге даже на памятниках федерального значения работают люди, которые хорошо понимают, что такое ремонт, но абсолютно не знают, что такое реставрация".

СУЩЕСТВУЕТ КОНВЕНЦИЯ об охране всемирного культурного и природного наследия, подписанная нашей страной 16 ноября 1972 года и до сих пор имеющая силу. "Согласно этим документам, памятник - а в нашем случае это все здания исторического центра СПб, вне зависимости от того, имеют они такой статус или нет, - должен содержаться в том виде, в каком представлен для включения в список, то есть на момент 1989 года, - говорит зам. председателя Российского национального комитета всемирного наследия Виктор Удовиченко.- И при реставрации, ремонте нельзя менять ничего ни внутри, ни снаружи. Если, к примеру, кладка была из извести, то на извести и должна реставрироваться. Даже цвет фасада, по сути, менять нельзя. Но я не удивлюсь, если в КГИОПе даже не знают о существовании таких документов".

По словам Удовиченко, до сих пор действуют правила об охране и реставрации и использовании памятников истории и культуры, утвержденные постановлением Совета министров СССР от 16 сентября 1982 г. (N 865). Согласно им "если дом в историческом центре (а значит, априори являющийся памятником) неправильно реставрируется или тем более сносится, то на городскую администрацию, в случае ее вины, можно смело подавать прокуратуру и в суд. Но поскольку мало кто знает о наличии этих документов, то такие тяжбы, увы, никто не инициирует. Однако, если петербуржцы не возьмутся за это дело, то С-Петербург может ждать участь Старой Москвы, от которой остались одни только стены".

К чести общественности, именно она бьет тревогу: устраивает пикеты, пишет письма должностным лицам, делает запросы в официальные органы, собирает средства для найма квалифицированных юристов. Граждане сорганизовались в объединения, чтобы сообща противостоять разрушителям города.

А поведение должностных лиц, в обязанность которых входит защита памятников культуры, можно назвать странным, чтобы не сказать - преступным. Ведают ли они, что у них творится на подведомственных территориях? Вот на запрос редакции газеты "Невское время" по поводу противозаконных действий "реставрирующих" первый заместитель председателя КГИОП О.В.Таратынова присылает ответ от 09.08.2007 года: "Тревога по поводу "подрыва фундаментов Исаакиевского собора" не имеет оснований, так как в здании "Дом Лобанова-Ростовского А.Я." какие-либо подземные работы не ведутся"… Это в то время, когда там уже зияла 4-метровая яма на месте снесенного корпуса.

Или на обширный запрос той же неугомонной редакции "Невского времени", бьющейся вместе с общественностью за сохранение своего города, руководитель Управления по Северо-западному федеральному округу Росохранкультуры В.А.Калинин дает широкий ответ в письме от 13 августа 2007. (N1865).

На вопрос редакции "Кем подписано разрешение на производство работ? Каково содержание этого разрешения?" чиновник отвечает: "Управление Росохранкультуры по С-З ФО выдало два разрешения по реставрации фасада (см.ответ на вопрос 2); разрешения подписаны зам. руководителя Управления Росохранкультуры по С-З ФО А.Б.Шухободским".

Но в письме от 22 января 2008 года на имя главного редактора журнала "Город" С.Г.Балуева, и.о. заместителя Управления Россвязьохранкультуры по Санкт-Петербургу и Ленинградской области А.Б. Шухободский пишет: "Разрешений "…на производство строительно-монтажных работ…" на Объекте Управлением не выдавалось."

Во всей этой казуистике согласований, запросов, разрешений, законов и подзаконных актов разобраться сложно. И в этом тумане неразберихи сносится старый Петербург.

Не может не обратить на себя внимание и тот факт, что сносом зданий занимается фирма "Терминатор". Они разрушили Дом Культуры Первой пятилетки, строения в "Новой Голландии", три дома на Невском. К тому же, "Терминатор" снес дом N 116 на пл. Восстания таким образом, что из-за появившихся трещин пришлось сносить соседний 114-й, а за ним начал трескаться следующий 113-й. "С каждым годом объем работ увеличивается в два раза",- победно рапортует практически о желанном удвоении ВВП генеральный директор ООО "Терминатор" Андрей Третьяков. Президентом ООО "Терминатор" является Кирилл Орт, сын Александра Орта, одного из влиятельных чиновников в сфере строительного рынка - начальника Службы государственного строительного надзора (ГосСтройНадзора) и экспертизы. Он, если верить документам, подписывал заключения на реконструкцию и снос исторических зданий, а фирма сына их сносила. Такое положение дел Андрей Третьяков комментирует так: "Родство нас только дисциплинирует". Как дисциплинирует семейственность, мы знаем ой как хорошо. Да и в Москве дисциплинированная семейка батуриных тоже старины наломали.

…Поражаешься цинизму, с которым новые предприниматели делятся, как они могут снести практически любой дом, всего лишь пообещав инвестиции и добившись признания дома аварийным (а в историческом центре, как уже замечено, практически любой по формальным показателям таковым является), и потом построить на его месте новодел, и даже за небольшой дом получить 10-12 миллионов долларов чистой прибыли, потратив на все про все миллиона три. Что говорил Маркс о капиталисте? На что тот пойдет за 300% выгоды? Правильно - на любое преступление: и против людей, и против зданий, и против исторической памяти.

Видя, каково ныне отношение к шедеврам мировой культуры, невольно задаешься вопросом: можно ли отдать музейный экспонат, культурную ценность, имеющую общемировое значение, частному лицу с целью обогащения того? Или наделить правом вытворять все, что ему заблагорассудится? Разрешить пририсовать Моне Лизе брови, внутри египетских пирамид построить лифты, поставить на ступенях пивные ларьки, шезлонги, обтянуть нитями сияющих лампочками иллюминаций?

БЕСЕДУЕМ С АКТИВИСТАМИ общества "Хранители Петербурга", перебираем статьи в прессе на эту тему, отзывы и заключения экспертов, ответы чиновников в стиле "все хорошо, прекрасная маркиза", письма и требования граждан остановить разрушение города, листы с подписями.

"Это даже не варварство, - звучит мнение петербуржцев. - Варвары были людьми малообразованными, разрушали там, где не планировали жить, и то, что не создавали ни они, ни их предки. А эти-то разрушители! И образование у них, и внешний лоск. Словно зомби, запрограммированные на прибыль здесь и сейчас, а там хоть потоп. А мы здесь жили, живем, живут наши дети, мы любим и ценим свой город и не хотим, чтобы его уничтожали ради наживы".